JК
Дети горчичного рая :: Кальма Анна Иосифовна
Страница: 453 из 461 — Только зачем так много? Вам самому могут понадобиться деньги, а для наших заключенных, я надеюсь, мы скоро соберем недостающую сумму.
— Нечего медлить, надо поскорее освобождать их, — решительно сказал дядя Пост, — а то неизвестно, что еще взбредет в голову хозяевам: вдруг возьмут и отправят их на необитаемый остров, чтобы они тут не заражали людей своим вольным духом.
Он говорил вполне серьезно, даже с горечью. Салли снова и еще пристальнее поглядела на него.
— Все-таки вы мне не сказали, что с вами, дядя Пост, — с тревогой повторила она, заметив, как сильно похудел старик, сколько новых глубоких морщин появилось у него на лице.
— Ровным счетом ничего, — отмахнулся дядя Пост. — Все в порядке, мэм, уверяю вас. Возьмите же деньги, одолжите старика, — настаивал он. — Хочется мне еще поглядеть, как ваш мальчик, и мистер Ричардсон, и Джемс, и остальные пройдут свободно, без конвойных, по городу… И хочется натянуть нос всем этим судьям, честное слово!
И, когда Салли взяла двести долларов, составлявших все богатство старика, и положила их в тот ящик, где хранились деньги, предназначенные для выкупа, дядя Пост ушел со спокойным сердцем.
Старик не хотел огорчать и без того опечаленную женщину и ничего не сказал о себе. Он не сказал, что сейчас же после суда его уволили из почтовой конторы, заявив, что в государственных учреждениях не должно быть людей, защищающих коммунистов.
— Нечего медлить, надо поскорее освобождать их, — решительно сказал дядя Пост, — а то неизвестно, что еще взбредет в голову хозяевам: вдруг возьмут и отправят их на необитаемый остров, чтобы они тут не заражали людей своим вольным духом.
Он говорил вполне серьезно, даже с горечью. Салли снова и еще пристальнее поглядела на него.
— Все-таки вы мне не сказали, что с вами, дядя Пост, — с тревогой повторила она, заметив, как сильно похудел старик, сколько новых глубоких морщин появилось у него на лице.
— Ровным счетом ничего, — отмахнулся дядя Пост. — Все в порядке, мэм, уверяю вас. Возьмите же деньги, одолжите старика, — настаивал он. — Хочется мне еще поглядеть, как ваш мальчик, и мистер Ричардсон, и Джемс, и остальные пройдут свободно, без конвойных, по городу… И хочется натянуть нос всем этим судьям, честное слово!
И, когда Салли взяла двести долларов, составлявших все богатство старика, и положила их в тот ящик, где хранились деньги, предназначенные для выкупа, дядя Пост ушел со спокойным сердцем.
Старик не хотел огорчать и без того опечаленную женщину и ничего не сказал о себе. Он не сказал, что сейчас же после суда его уволили из почтовой конторы, заявив, что в государственных учреждениях не должно быть людей, защищающих коммунистов.