JК
Дикая собака Динго :: Фраерман Рувим Исаевич
Страница: 133 из 142 – крикнула Таня.
Она оттянула платье на шее, крепко сжав его в узелок, и с ужасом повторила несколько раз:
– Гусеница, гусеница! Вот она здесь. Противно! Режь скорей!
Самую малую долю секунды Филька колебался, глядя на свой нож, которым добывал муравьиный сок, и резал серу, и делал столько приятных для Тани вещей.
И вдруг, взмахнув им, отхватил изрядный кусок Таниного платья.
Ничего не испытывая, кроме страха и отвращения, Таня в первое мгновение все еще сжимала в руке отрезанный кусок ткани, затем медленно развернула его. Вместо страшной гусеницы на руке ее лежал обыкновенный сучок.
Страх на лице Тани сменился недоумением, недоумение – отчаянием, когда она увидела на своем платье огромную дыру. Она всплеснула руками:
– В чем же я теперь пойду? Зачем ты это сделал, Филька?
– Нарочно, – сказал он, – хотя ты сама меня об этом просила. Но, может быть, ты теперь не пойдешь на мыс?
– Все равно я пойду. Я пойду, я пойду! – закричала Таня и, спрыгнув с дерева, скрылась, утонула в роще.
И Филька не успел даже заметить, как исчезла она меж черных и белых берез.
Словно вихрь умчал от Фильки друга.
Он остался на дереве один. Геометрия, лежавшая у него на коленях, упала в траву. Полосатый бурундук, самый любопытный из всех живущих в этой роще под корнями даурской березы, подошел к упавшей книге и остановился перед ней. В передних лапах он держал орех, который нес в свою норку.
Филька сердито запустил в бурундука ножом.
Она оттянула платье на шее, крепко сжав его в узелок, и с ужасом повторила несколько раз:
– Гусеница, гусеница! Вот она здесь. Противно! Режь скорей!
Самую малую долю секунды Филька колебался, глядя на свой нож, которым добывал муравьиный сок, и резал серу, и делал столько приятных для Тани вещей.
И вдруг, взмахнув им, отхватил изрядный кусок Таниного платья.
Ничего не испытывая, кроме страха и отвращения, Таня в первое мгновение все еще сжимала в руке отрезанный кусок ткани, затем медленно развернула его. Вместо страшной гусеницы на руке ее лежал обыкновенный сучок.
Страх на лице Тани сменился недоумением, недоумение – отчаянием, когда она увидела на своем платье огромную дыру. Она всплеснула руками:
– В чем же я теперь пойду? Зачем ты это сделал, Филька?
– Нарочно, – сказал он, – хотя ты сама меня об этом просила. Но, может быть, ты теперь не пойдешь на мыс?
– Все равно я пойду. Я пойду, я пойду! – закричала Таня и, спрыгнув с дерева, скрылась, утонула в роще.
И Филька не успел даже заметить, как исчезла она меж черных и белых берез.
Словно вихрь умчал от Фильки друга.
Он остался на дереве один. Геометрия, лежавшая у него на коленях, упала в траву. Полосатый бурундук, самый любопытный из всех живущих в этой роще под корнями даурской березы, подошел к упавшей книге и остановился перед ней. В передних лапах он держал орех, который нес в свою норку.
Филька сердито запустил в бурундука ножом.