Черный паук   ::   Мясников Виктор

Понес Белый печаль свою все тому же Мэйсону. А тот обозвал всяко и приказал больше на вокзал не соваться. Оказывается, рэкетиры, которые вокзальным киоскам крышу дают, тоже очень недовольны их набегами. Мол, мы бы и сами так всех доили. А теперь из-за этих сопляков и нам жизни никакой. Но, поскольку принадлежали они к той же группировке Ижака и с Чумовым состояли в корифанских отношениях, разрешили молодым ежикам трясти старушню, которая с поставленных на землю ящиков торгует всякой мелочевкой. Только не буреть, старух не разгонять.

Такой подарок Белый справедливо расценил, как подарок судьбы, высокое доверие и чрезвычайную милость. Так и стал старушачьим пастухом. Тут и экзамены за девятый класс подкатили. Спихнул на тройки и пошел во взрослую бандитскую жизнь. Привык уже вымогать, научился смотреть страшным взглядом, нападать со спины и пинать впятером одного. Короче, стал законченной сволочью.

Старух пасти - хитрости никакой. Подошел и объявил: по двадцатке с рыла. Какая бабка завыступала, мол, пошел отсель, у той берешь с ящика колбасу и идешь. Так сказать, натуроплата. К полночи и денежкой разживешься, и выпивки с закуской напасешь полные руки. Правда, положенное Мэйсону отдай. Погода плохая, старух нет, значит, из вчерашней дани отдели.

Потом старух от вокзала милиция разогнала - антисанитария и вид портят. Перебежало все бабье на уличный рынок, стало в ночную смену за прилавком кантоваться. Ну, куда олени, туда, понятно, и волки с шакалами.