JК
Черный паук :: Мясников Виктор
Страница: 306 из 420- Сейчас ещё ванну проверю.
Тихая старушка, как само собой разумеющееся воспринявшая появление в запертой квартире молодого незнакомца, не внушала опасений. Славка сходил в туалет, умылся, снял комбинезон и почистил брюки и куртку. Взглянул на запекшийся кроваво-черный синяк на бедре, напоминавшем сейчас кусок грязного мороженого мяса, и поморщился от отвращения и боли.
Когда вернулся на кухню, старушка по-прежнему смотрела в стол, не меняя совиной позы. Славка прошелся по кухне, соображая, попросить у бабушки поесть или самому похозяйничать? Только сейчас он поглядел туда же, куда смотрела старушка. На вытертой до матерчатой основы изрезанной клеенке среди сдвинутых в стороны нечистых мисок и чашек лежала блекло-зеленая измятая десятка и горстка монет.
Славке вдруг сделалось невыразимо стыдно и горько. Он даже почувствовал обиду, словно у него самого уже наступила убогая, одинокая и никчемная старость. Сгорая от непонятного стыда, он сунул руку во внутренний карман и отщипнул от пачки пять-шесть гладких пятидесятирублевок. Положил поверх тусклой бронзы и блестящего никеля, испытывая не облегчение, а неловкость, словно хотел откупиться от собственной совести.
- Это что, пенсия, что ли?
Старушка хотела непременно понять причину появления денег, словно необъясненные, как бы незаконные деньги нельзя было принимать. Впрочем, наверное, и вправду нельзя.
- Пособие для ветеранов, - пояснил Славка.
Тихая старушка, как само собой разумеющееся воспринявшая появление в запертой квартире молодого незнакомца, не внушала опасений. Славка сходил в туалет, умылся, снял комбинезон и почистил брюки и куртку. Взглянул на запекшийся кроваво-черный синяк на бедре, напоминавшем сейчас кусок грязного мороженого мяса, и поморщился от отвращения и боли.
Когда вернулся на кухню, старушка по-прежнему смотрела в стол, не меняя совиной позы. Славка прошелся по кухне, соображая, попросить у бабушки поесть или самому похозяйничать? Только сейчас он поглядел туда же, куда смотрела старушка. На вытертой до матерчатой основы изрезанной клеенке среди сдвинутых в стороны нечистых мисок и чашек лежала блекло-зеленая измятая десятка и горстка монет.
Славке вдруг сделалось невыразимо стыдно и горько. Он даже почувствовал обиду, словно у него самого уже наступила убогая, одинокая и никчемная старость. Сгорая от непонятного стыда, он сунул руку во внутренний карман и отщипнул от пачки пять-шесть гладких пятидесятирублевок. Положил поверх тусклой бронзы и блестящего никеля, испытывая не облегчение, а неловкость, словно хотел откупиться от собственной совести.
- Это что, пенсия, что ли?
Старушка хотела непременно понять причину появления денег, словно необъясненные, как бы незаконные деньги нельзя было принимать. Впрочем, наверное, и вправду нельзя.
- Пособие для ветеранов, - пояснил Славка.