Дом с жабой   ::   Бахревский Владислав Анатольевич

Иней садился на стены, на провода, лез людям в брови, ресницы белыми звёздами оклеивал.

В такую зиму дома бы сидеть, но девочка Маня училась, в школу ходила, во второй класс. А бабушка Маня ходила в магазин и письма на почту носила.

Сделают они свои дела и сядут у печи на огонь глядеть.

Кошка Мурка у ног ляжет. В груди у неё будет петь Мурлыка, и будет она открывать и щурить зелёные глаза.

Выйдет из-за печи курица Ряба. Она в такие морозы за печкой жила. Выйдет, постоит на одной ноге, скажет: «Куррр-квох».

Бывало, мышка выбегала на подоконник поглядеть на них. Глаза чёрные, блестящие. Тут и сверчок не утерпит, голос подаёт: я, мол, тоже неподалёку.

Сидели они вот так однажды, вдруг слышит девочка Маня, будто кто под ванной тряпкой мокрой шлёпает. Пошла поглядеть. А на полу — жаба. Большая, грустная жаба.

— Откуда ты взялась? — спросила девочка Маня. — И что же ты не приходила к нам раньше? Одной жить плохо. Пойдём, погреешься.

— С кем ты разговариваешь? — удивилась бабушка Маня.

— К нам в гости пришла Шлёпа.

И девочка Маня положила на пол возле печки грустную, тихую жабу. В печи гудел огонь, красные отсветы бежали по стенам, и на полу было тёплое пятно. Девочка Маня положила Шлёпу на это пятно, чтоб погрелась, бедная, но жаба уползла под стул и устроилась между войлочными бабушкиными туфлями.

Так они ещё пожили все вместе, без приключений. И пришло полнолуние. Голубень.