Это моя собака   ::   Лукницкий Сергей

Но никто мне ответа не давал, а все куда-то продолжали бежать.

«Тревога, тревога, — вдруг включился репродуктор, — срубить съёмные леера. Закрепить гак плот-балки в скобе плота. Отдать глаголь-гак и гидростата…»

Почему-то я не испугался. Я спокойно зашёл в нашу каюту и стал доставать из-под кроватей, на которых спали дядя Серёжа и Витя, спасательные пояса.

До их пробуждения примерил и один, и второй. Оба мне не подошли. А как же тогда я спасусь, а Козетта, а Тролль? Она дама, он философ, а я писатель, но ведь мы — собаки, а собак, как известно, не спасают.

Я попытался всё-таки надеть на себя пояс. Потом оседлал его верхом. И уже собрался звонить Козетте, чтобы предупредить её об опасности, как вдруг снова включился репродуктор:

«Отбой учебной тревоги».

А дальше репродуктор поведал странную вещь: он передал длинный список участников и организаторов этого, как выяснилось, обязательного судового мероприятия.

В тревоге принимал участие даже сам капитан. Но, в сущности, я и не сомневался в том, что в случае чего все матросы спасутся. Вопрос стоял — спасутся ли пассажиры?

Все угомонились, но спать уже не хотелось вовсе.

Я прикинул, что до утреннего «кукареку» ещё часа два, и решил выйти на верхнюю палубу — подышать морским воздухом.



Мраморное море



Какой, доложу я вам, вид открывается с верхней палубы! С трех сторон плескалось море ярко-красного цвета, а впереди виднелась полоска синей земли.