--------------------------------------------- Роджер Желязны Проблемы Цирцеи Хочу сразу предупредить, что это место теоретически существовать не может. Ему следовало быть щербатым, безжизненным обломком скалы, дрейфующим в межпланетном пространстве, на морщинистой поверхности которого — ничего примечательного. На самом же деле это прелестный летающий в пустоте островок, с пригодной для дыхания атмосферой (пригодной для любого, кому я позволю ей дышать!), свежими фруктами, сверкающими фонтанами и поразительно разнообразной фауной. А еще на нем обитаю я — что раньше заставило бы людей заподозрить неладное. Но нет, когда люди докатываются до того, что начинают скакать от звезды к звезде, их умы становятся чересчур подвержены предрассудкам научной причинности… Я чувиха — хоть куда (кажется, это так теперь называется), и к тому же чертовски привлекательна (буквально) — но я отвлеклась (подождите немного, сейчас расскажу и о себе): мой остров диаметром около 50 миль, если только можно использовать этот термин применительно к несферическому объекту (я не сильна в науке), и он частично прямоугольный — хотя вы можете ходить по любой из его поверхностей (или внутри него, если вам так больше нравится); небеса мерцают постоянными сумерками, что очень романтично, и он просто кишит чирикающими, шипящими, поющими, квакающими, рычащими и бормочущими зверюгами и зверушками. Что подводит нас к сути вопроса, то есть ко мне. Появилась я и выросла в куда более распутные времена, чем нынешнее холодное, пуританское состояние человеческой цивилизации, и поэтому я недавно завязала с колдовством и завела здесь лавочку — где и торчу, как карликовая звезда на экране локатора — что возбуждает любопытство приматов и время от времени побуждает их совершить посадку, а заодно помогает людям, достаточно долго пробывшим вдали от нынешнего холодного, пуританского состояния человеческой цивилизации, по достоинству оценить аппетитную куколку вроде меня. Что приводит нас прямиком к делу. То есть, к моей проблеме. Я по профессии волшебница, а не богиня, но так получилось, что во мне довольно много крови нимф (что может быть равно как хорошо, так и плохо, коли уж вы частенько обращаете внимание на подобные вещи. Я — нет). Во всяком случае, я достаточно долго наслаждалась своими очевидными атрибутами, пока одна сучка с кошачьей душой с острова Лесбос в припадке извращенной ревности (или ревнивого извращения — называйте, как хотите), не наложила на меня это проклятие, что действительно оказалось весьма скверным делом (а на по до бн ое я смотрю только т ак !). Короче, я обожаю мужчин: больших, маленьких, толстых, худых, грубых, утонченных, умных и всех прочих — всех, какие только есть! Но мое нынешнее несчастливое состояние воздействует примерно на 99 процентов из них. Словом, когда я их целую, они склонны проявлять тенденцию превращаться в нечто другое — чирикающее, шипящее, поющее, квакающее, рычащее, бормочущее — и неизменно в нечто совершенно неудовлетоврительное, что и объясняет мои горестные стоны, равно как и доносящиеся отовсюду звуки. Так вот, однажды в штуке, похожей на кривобокую перевернутую луну, прибыл парень что надо — эдакий важничающий хмырь с генетическим сопротивлением к колдовской абракадабре этой Сафо — и я всегда был с ним очень нежна. К несчастью, подобные мужчины очень редки и склонны быстро смазывать пятки. С тех пор последние несколько столетий я была весьма озабочена. Душераздирающий пример тому — последний экипаж. Ни один из этих чисто выбритых и широкоплечих питомцев Космической Академии не выдержал даже легкого чмоканья в щечку, и тут же с завываниями умчался на всех черытех, поджав хвост. Превратить их обратно? Конечно, могу — да только зачем? Что толку целовать этих человекоживотных, раз после вторичного поцелуя они превратятся в животных снова? Так что я предоставила им прыгать по деревьям и проверять на практике теорию Дарвина, а сама изображаю соблазнительную приманку и сижу вздыхаю о Мистере-То-Что-Надо. (Час назад я поцеловала навигатора — вон он, видите, чистит банан ногой…) — Простите, мисс! — Тьфу, напугал! — Я капитан Дентон и разыскиваю свой экипаж, — улыбается он. — Надеюсь, вы понимаете по-английски? — Чего там надеяться, папаша, — говорю я. — Еще как кумекаю. — Простите? — Да понимаю я тебя, Гермес работы Праксителя с короткой стрижкой. — Вы здесь живете? — Живу, и неплохо. — Я придвигаюсь к нему поближе и дышу ему в лицо. — Не видели ли вы поблизости моих людей? Когда мы обнаружили, что атмосфера пригодна для дыхания, я разрешил им покинуть корабль в целях рекреации. Это было три дня назад… — О, они здесь, неподалеку. — Я поиграла золотыми медальками на его кителе. — За что вы получили такие красивые медали? — А, эта называется Звезда Доблести, эта — Венерианский Крест, это — Лунный Полумесяц, а эта — Медальон за Образцовое Поведение, — перечислил он. — Так, так, — я коснулась медальона. — И вы всегда ведете себя образцово? — Стараюсь, мисс. Я обвила его шею руками. — Я так счастлива увидеть землянина после стольких лет! — Мисс, мне действительно… Я от души и крепко поцеловала его в губы. К чему биться о стену и мучить себя. Проверить можно прямо сейчас, какая разница? И ничего не произошло! Ни клочка меха! Ни рогов, ни хвоста! Но и ничего прочего, если уж говорить прямо… Он снял с шеи мои руки, нежно, но крепко ухватившись за запястья. Он был такой… такой властный! Словно один из аргивских вождей или мирмидонских воинов… — Я ценю вашу радость от встречи с другим человеком, тем более, что по вашим словам вы очень давно пробыли на этом мирке в одиночестве. Заверяю вас, что охотно перевезу вас на цивилизованную планету, как только отыщу свой экипаж. — Фу! — сказала я. — Не нужны мне ваши цивилизованнные планеты. Я и здесь счастлива. Но вы, Большой Человек, имеете таланты, о которых и не подозреваете — большой потенциал! Слушайте, давайте сыграем вместе в разболтанный клавесин! — «Служба Прежде Всего», мисс — таков девиз Корпуса. Прежде чем музицировать, мне надо отыскать свою команду. Знаете, я ничего не соображаю в геометрии, но всегда узнаю квадрат, если его увижу. Все же, Наука — это единственный путь, по которому человечеству необходимо следовать… — Зайдите в мою хибарку, — сказала я и свистнула, вызывая дворец, который тут же примчался и начал обосновываться по ту сторону холма, где его не было видно. — Я дам вам выпить чего нибудь освежающего и помогу в ваших поисках. — Вы очень добры, — ответил он. (Прабабушка Цирцея! Какие плечи!) — Я приму ваше приглашение. Это далеко? — Мы уже почти на месте, капитан. — Я взяла его за руку. Потом я накормила его жареным поросенком, который видел более счастливые дни, и напичкала его вино всеми любовными зельями, что у меня были. Я сидела и ждала, распушив все перышки. И… ничего. — Разве вы не чувствуете себя немного… неудобно, — спросила я наконец, поднимая температуру на десять градусов. — Может, вам хочется снять китель? — Да, неплохо бы. Здесь немного жарковато. — Снимите все, что пожелаете, — предложила я, вызывая свистком плавательный бассейн. — Искупаться не желаете? — Что-то я этого бассейна раньше не замечал. Должно быть, вино нагнало на меня сонливость. Я свистнула, и под звуки музыки появилась и раскрылась ароматизированная постель. — Думаю, после приятного купания и удобной постели вы почувствуете себя так, словно заново родились. — Но мне дуйствительно надо отыскать свой экипаж, — нерешительно запротестовал он. — Ерунда, ничто в этом мире не способно и муху обидеть. — В доказательство я приглушила доносящееся снаружи завывание и рыячание. — За пару лишних часов с ними ничего не случится, а вы сможете отдохнуть. — Верно, — признал он наконец. — Наверное, они разбили лагерь возле какого-нибудь небольшого водопада и занялись мальчишеской игрой в футбол. Я искупаюсь. И он разделся, а я присвистнула, что, к несчастью, заставило холодильник примчаться в комнату и остановиться на краю бассейна. — Удивительно хитроумные у вас сервомеханизмы, — заметио он, с шумом подплывая к бортику бассейна и принимаясь обследовать содержимое холодильника. Час спустя он все еще ел! Он оказался из тех больших, крепких парней, чьи мозги находятся в желудке — но все же, какое величественное животное! Большие перекатывающиеся мускулы, кожа загорелая, гладкая и безупречная, как мрамор, темные глаза бойца… Наконец он наелся и вылез из басейна, словно Нептун, выходящий из океана — мокрый бог юности и силы. Я знала, что сейчас ему полагается думать о том, о чем я думала все это время. Это всего лишь вопрос психологии, как утверждает Наука — к тому же, маленькие зеленые мушки из Испании действуют очень эффективно. Он нависл надо мной, и я стала скромной, робкой, и в то же время завлекающей. — Я все еще волнуюсь, — заметил он. — Схожу-ка я поищу свой экипаж, а отдохну потом. Это было уже слишком! Внезапно я увидела красный, а потом и остальные цвета спектра. Я щелкнула пальцами, и исчезло все, кроме кровати, в которую мы немедленно перенеслись. — Ч-что случилось? — пробормотал он. — Капитан Дентон, — сказала я. — Всеми возможными способами я выставляла напоказ свои очевидные прелести, и вы оскорбили меня, отказавшись их замечать. Я необыкновенно нежна, печальна, несчастна и, — прошептала я, — страстна! — Ну и ну! — выдохнул он. — Это действительно так? — Действительно. Я жажду крепких мужских объятий, стрела Купидона пронзила мое сердце, и я не намерена ни о чем спорить… — Понял, — сказал он и прокашлялся. — И вы заманили меня сюда лишь ради этой специфической причины? — Да, — мягко отозвалась я. — И вы что-то сделали с моим экипажем? — Да. — Что? — Поцелуйте меня, тогда скажу. — Хорошо. Он поцеловал меня. О, Афродита! Какое чудесное ощущение после всех этих тоскливых столетий! — Что вы с ними сделали? — Поцеловала, — сказала я, — и они превратились в животных. — Боже мой! — воскликнул он, быстро осматривая себя. — Подумать только, ведь вы такое прелестное создание! — Наконец-то и до вас дошло, — согласилась я. — Вы один из тех редких зверей, которых мой поцелуй не награждает хвостами, клыками, копытами, рогами и прочими украшениями. — Можете ли вы превратить мой экипаж обратно в людей? — Могу, если попросите — и очень нежно. — Вы… так вы же волшебница, — внезапно догадался он. — Я всегда предполагал, что волшебники — порождение неизведанного. А другая магия вам подвластна? — Еще бы. Хотите увидеть лунный свет? Я щелкнула пальцами, и крыша исчезла. Над нами повисла нежная, вдохновляющая луна. — Изумительно! Здорово! Только… наверное, у меня не хватит духу попросить… — О чем, прелесть моя? — я прильнула к нему. — Только попроси, и Большая Мамочка наколдует тебе, что угодно. Долгое, громкое молчание. Наконец, он дрожащим голосом произнес: — Можете ли вы сделать из меня человека? — Кого!? — Человека, — повторил он. — Я андроид, как и все капитаны крейсеров, летающих в наше время в дальний космос. Это оттого, что мы более стабильны, более прямолинейны и менее эмоциональны, чем наши братья-люди. — Братья! — воскликнула я, вскакивая и протягивая руку к халатику. — Ничего себе братцы! — Прости, Джек, — произнесла я наконец. — Я всего лишь волшебница. А чтобы сделать из тебя… кого-нибудь, нужна богиня. — Жаль, — печально отозвался от. — Наверное, я понадеялся на слишком многое. Мне всегда хотелось узнать, что чувствуют люди… Это было бы таким стимулирующим… Я убежала от него ночью. Кочерыжками ему командовать, а не мужчинами! Я ему покажу «стимулирующим»! Согнав в одно стадо его подлый экипаж, я — тьфу! — поцеловала их всех и вернула им человеческий облик. А куда мне было деваться! Без них он не смог бы управлять кораблем, а я не могла позволить ему слоняться вокруг. Такому мужественному на вид, и одновременно столь же бесполезному, как рекламный плакат в монастыре. Стимулирующим! Но я еще дождусь своего принца.