Аннотация: В магической школе Хоботаст начинают пропадать учителя, да и с магией творится что-то неладное — временами она исчезает! Когда череда исчезновений касается друзей Харри Проглоттера, отважный юный чародей решает во что бы то ни стало прийти к ним на выручку. Он отправляется в полное опасностей и приключений странствие, в котором ему помогает всесильный Ордер Феликса, выданный компетентной птицей в кожаном плаще.


---------------------------------------------


 Сергей Панарин
 Харри Проглоттер и Ордер Феликса



 ПРОЛОГ


 Ганс Христиан Андерсен, великий сочинитель и по совместительству преподаватель школы Хоботаст, известный там под именем Необыкновениум Сказочник, дописал последнее слово новой гениальной повести и откинулся в кресле, глядя в потолок.
 Да, школа магии могла гордиться старым учителем творение под названием. Снежная королева бензоколонок. обязательно произведет фурор в мире шмуглов. Свежеиспеченный бестселлер о доброй волшебнице Олигарпии продолжит ряд книжек, приучающих простолюдинов к волшебству. Ведь магическому сообществу все труднее и труднее удаются прятки с немагической частью человечества. Давно, давно пора подготовить шмуглов к новой реальности…
 Необыкновениум пощекотал нос кончиком гусиного пера (вот уже который век оно верой и правдой служило Сказочнику). Три маленькие, размером с бабочку, музы, навороженные Андерсеном, порхали над его головой, издавая мелодичный звон хрустальными крылышками.
 — А… А… — неопределенно выразился Ганс Христиан.
 Музы насторожились.
 — А-а-а-апчхи!!! — неожиданно доформулировал мысль Необыкновениум Сказочник.
 Воздушный поток отбросил муз в глубь кабинета. Маленькие летуньи возмущенно заверещали и вдруг… исчезли.
 — Хм, команды растворяться не было, — удивленно протянул Ганс Христиан, делая повелительные пассы. — Резервно-копиум!
 Странно, но музы не вернулись!
 — Резервно-копиум! — раздраженно повторил Необыкновениум.
 Без толку.
 Дверь открылась, и в кабинет вошел незнакомец. Он был одет в черный строгий костюм и белую рубашку. Темно-синий галстук и дорогие туфли свидетельствовали о неимоверной крутости визитера. Он поправил стильные черные очки, коснулся маленького наyшничка, торчащего из правого уха, и пугающе спокойно сказал
 — Наконец-то мы встретились, мистер Андерсен. Или мне называть вас Нео?.




 Часть 1
 БЕЗ ВЕСТИ ПРОПАЩИЕ



 Глава 1


 Вечером возвращается из города Данило, бежит — аж приплясывает, до того хочется поскорее Ивану рассказать, что с ним было.

    Б. Гребенщuков, (Иван и Данило)

 — Дополнительной трепологии не будет!!! Необыкновениума нету!!! — задорно кричал Беня Спайдерман, несясь по коридорам Хоботаста.
 Казалось, что юный школяр летел, не разбирая дороги, но при этом он ни разу не столкнулся с прохожими. Спайдерман ловко обегал по стенам стайки учеников, перепрыгивал девчонок, уворачивался от преподавателей и радостно вопил.
 Но тут на его пути возник рассерженный Мастдай Глюкообильный — ректор школы.
 — Спайдерман, перестаньте орать и слезьте, пожалуйста, с потолка, — мягко потребовал Мастдай.
 Мальчик спрыгнул на пол.
 — Видите ли, Спайдерман, ваше ликование отнюдь не делает вам чести. Во-первых, надо было учить уроки. А во-вторых, вы знаете, почему сегодня не будет магической риторики? Заметьте, не трепологии, как вы изволили выразиться, а риторики… Так вот, треполо… тьфу ты! Риторики не будет, так как Необыкновениум Сказочник исчез. Поняли?
 — Так же как и?. — пролепетал вмиг потухший Беня.
 — Именно, — хмуро кивнул Мастдай. — И будьте любезны, идите в классы. Настали смутные времена. Посему я не стану снимать баллы с Виммбилльдора, но и вы больше не шалите.
 У Бени отлегло от сердца штрафные баллы сильно подпортили бы и без того невеселое положение Виммбилльдора в соревновании факультетов. Но в этой редкой удаче было что-то зловещее.
 Спайдерман театрально пообещал стать образцом для подражания.
 Ректор развернулся и быстро зашагал в свой кабинет.
 Мастдай спешил. За пару недель в Хоботасте пропали четверо учителей и полтора десятка учеников.
 Бесследно.
 И ни малейшего намека на то, куда бы они могли деться. Мастдай и учителя почти не спали, ища ответы, но все попытки оканчивались неудачей.
 Более того, исчезновения людей сопровождались временным затмением магии. Волшебство прекращалось, словно его никогда и не было. Сперва на считанные секунды, потом на пару минут, затем на три… Магия пропадала все чаще и на все большие периоды времени.
 Да… Потому-то и не удавалось найти исчезающих магов астрального следа не оставалось!
 Мастдай связался с Министерством по Чертовым Странностям. Предстоял очередной многочасовой мозговой штурм.
 Беня поплелся в башню Виммбилльдора. Харри Проглоттер должен был заниматься в спортзале. Спайдерман хотел обсудить с Харри новости. Навстречу Бене вышла Молли Козазель — боевая подруга Харри, всего семестр назад помогавшая толстенькому герою Хоботаста противостоять ДвуликомуБабаянусу и Самому-Главному-Поганцу-Имя-Которого-Вы-Все-Хорошо-Знаете-Но-Для-Верности-НазываюВольтаморд.
 Как всегда. подтянутая и одетая по всей строгости школьного устава, заучка Молли несла из библиотеки огромную кипу книг.
 — Моль, а Моль? — протянул Спайдерман. — Хочешь. помогу?
 — Во! — расцвела Молли. — Не перевелись еще рыцари по-любому.
 Девочка сгрузила книги добровольцу.
 Бен я мгновенно почувствовал тяжкое бремя этикета.
 — Ух ты, навьючила! Будто ты не умеешь переносить грузы магически…
 Козазель сморщила носик
 — Ага, магически. Я позавчера переставляла аквариум, а тут магия возьми да пропади. Аквариум как раз над ковром висел… Ну, и вдребезги… Аквариум, ясное дело. Не ковер…
 — Тогда понятненько, — прокряхтел Спайдерман. Молли сменила тему
 — А почему ты не на дополнительных занятиях? Ты же вроде у Необыкновениума в отстающих ходишь?
 — Так нету его больше. Пропал.
 — Вот как?!.
 И дети скрылись за поворотом.
 Через полминуты по коридору прошел Джеймс Барахлоу. За его плечами висел рюкзак с мотком веревки. Джеймс толкнул дверь спортзала, увидел Проглоттера.
 Победитель Шаурматрицы сидел на велотренажере спиной к выходу и вяло крутил педали.
 Нельзя сказать, что Харри сильно постройнел или стал атлетичнее. Но прогресс все же был Проглоттер изо всех сил старался исполнить данную себе клятву похудеть и поумнеть.
 Хитрая природа брала свое.
 — Привет, Харри! — крикнул Джеймс.
 — Фрифет, Фшеймс, — прошамкал в ответ Проглоттер, воровато обернувшись.
 Лицо Харри было обильно измазано паштетом. — Опять сорвался, — укорил Барахлоу друга. — Шорвалшя, — печально согласился Проглоттер, умело пряча стыдливый взгляд за очками.
 Джеймс снял рюкзак и сел на скамью.
 — А мы с Молли хотели взять тебя с собой…
 — Куда?
 — В школьное подземелье. Навестим эльфов-домовых. Потолкуем о последних событиях.
 — Думаешь, они что-нибудь знают? — с сомнением спросил Проглоттер.
 — Попытка не пытка. И очень уж хочется полазить под Хоботастом. Там куча тайн! Козазель отыскала очумительную книженцию, а в ней такое написано…
 — Вечно вы ищете приключения на свою за… гадочную голову, диггеры самодеятельные.
 — Кто бы говорил! — хмыкнул Джеймс. — Давай заканчивай тренировку и доедай свои бутерброды. И не сожри чего-нибудь лишнего хоть в этот раз.
 — Все подкалываешь?
 — Типа того. Ладно, работай, я долго ждать не собираюсь.
 Харри закрутил педали бодрее. Спидометр высветил язвительную надпись «Три километра в час. Кто пустил в спортзал черепаху?» Спортсмен отвернулся от издевающегося табло.
 — Хорошо. Еще километр, и я с вами.
 Он разогнал тренажер, мгновенно покрываясь потом, высовывая язык и пыхтя, как собака.
 Вскоре в сознании Харри не осталось ничего, кроме дурацкого велосипеда. Парень жмурился, стискивал зубы, прикусывая язык, но не сдавался.
 Через пять минут Проглоттер в изнеможении повис на руле.
 — С ума спрыгнуть, — выдохнул он, оглядываясь на Джеймса.
 Друга уже не было.
 — Эх, не дождался, — Харри досадливо пнул тренажер.
 Приняв душ, он отправился в комнату Молли. Подруга отсутствовала. Девочки сказали, что она снова в библиотеке.
 — Неужели они двинули без меня? — Проглоттер не ожидал от друзей такой измены.
 — Кого-то ищешь, личинка человека? — раздался голос за спиной мальчика.
 Харри вздрогнул и обернулся. над полом парил Фигаспер — доброе привидение колледжа Виммбилльдор. По школьной легенде, Фигаспер при жизни был черным магом-вампиром, которого приговорили к пожизненным общественно-полезным работам, но его темная сущность не смирилась с таким унижением, и он грудью бросился на осиновые грабли. Однако приговор был магическим, и Фигаспер не попал в мир иной, подзадержавшись в этом.
 Вот и сейчас он скорбно мерцал, помахивая прозрачными граблями, и с самым людоедским видом пялился на Проглоттера.
 — Что, крови моей хочешь? — спросил Харри. — Нет, бог с тобой, — смутился Фигаспер. — Мне бы печеночки…
 — Шевели граблями отсель! — возмущенно приказал юный маг. — А впрочем, стой. Не видел, куда пошли Джеймс и Молли?
 Призрак начал то ли вспоминать, то ли придумывать, что бы соврать, а потом зловеще прошипел
 — Они отправились к Праовцам.

 Глава 2


 Зафиксировано небывалое падение курса доллара…

    Из биржевой сводки


 Я не упал. Мена уронили!

    Весельчак У. «Тайна третьей планеты»

 — Куда-куда?! К праотцам? — протянул Харри, когда тревожное эхо затихло, волна прохладного сквозняка схлынула и куда-то сбежали мурашки со спины.
 — К Праовцам, — терпеливо повторил Фигаспер. — Сотни веков назад под современным Хоботастом был город. Подземный. Там жила цивилизация разумных овец. Нет, они, конечно, как были овцами, так ими и остались, но раньше у них процветали наука, искусство и олимпийское движение. Потом какой-то баран проблеял «Нужно вернуться к истокам, в лоно природы!..». Вот они и вернулись.
 — Ух ты… — Проглоттер предпочитал говорить «ух ты», когда не знал, что сказать.
 — Во-во, а город сохранился. А в нем — всякие предупреждения последующим Цивилизациям. Ну, капканы, ловушки разные. Короче, адские штучки. А твоих друзей зачем-то туда понесло…
 Харри ужаснулся.
 — Фигаспер, как их догнать? Куда идти? Пропадут же…
 — Хи-хи! Хочешь составить им компанию? Тогда бегом за мной.
 И Фигаспер устремился по темному коридору в глубь школьного замка, мерзко хихикая и оставляя слабосветящийся след, похожий на шлейф. Проглоттер потрусил за проводником. Коридор петлял, несколько раз приходилось почти скатываться по скользким винтовым лестницам, под ногами похрустывали тушки дохлых мышей и попискивали живые. Харри вдруг понял, что совершенно не запоминает дорогу. Он споткнулся. Еле удержавшись на ногах, остановился.
 — Эй, Фигаспер! — позвал он. — Подожди! Где мы?
 Сияющий призрак вернулся из-за поворота. Он лучился счастьем.
 — Что, заблудился? — подло улыбнулся Фигаспер. — Неплохо, да?
 — У тебя в роду Сусанины были? — Харри испытывал сильнейшее раздражение.
 Проглоттера взбесил тон призрака, хотелось ударить этого несносного проводника, лучше ногой, ипритом неоднократно. Достав волшебную палочку, разъяренный маг совсем было сотворил заклятие, превращающее привидение в банальный туман, но вдруг вспомнил, что не знает такого заклятия.
 — Ах ты, фига грабельная! — набросился Проглоттер на глумящегося призрака.
 Беспрепятственно пройдя сквозь беловатого Фигаспера, Харри больно стукнулся о стену.
 Призрак обернулся к магу и, корча из себя униженного и оскорбленного, отчеканил
 — Вот как? Деремся, значит? В таком случае счастливо оставаться.
 И ушел сквозь стену.
 Растерянный Проглоттер стоял в темноте, потирая ушибленный лоб.
 — Фигаспер… Фигасперушка… Миленький… Вернись, а?.. — жалобно запричитал Харри.
 Через пару минут стало ясно Фигаспер не вернется.
 — Что же делать? И темно-то как… — Маг почесал волшебной палочкой за ухом. — Тьфу ты! Земля-в-иллюминариум!
 На кончике волшебной палочки вспыхнул и замерцал не внятный желтоватый огонек.
 — Иллюминариум, говорят! — Харри попробовал придать дрожащему голосу хоть какое-то подобие грозности.
 Удалось пламя окрепло и засияло бодрее. Теперь искатель приключений мог различить грязные, грубо сложенные из камней стены и чуть присыпанный песком пол.
 — Куда теперь? — Проглоттер начинал волноваться. Палочка в дрожащей руке, похоже, дирижировала каким-то очень бравым рейвом. Судорожно вздохнув, он постарался сосредоточиться.
 — Пожалуй, надо идти обратно, — прошептал он себе. — Только вот где оно, это «обратно»?
 Топтаться на месте было глупо, и Харри отправился наугад. Долгое время впереди ничего не менялось, лишь туннель сделал два поворота, но затем Проглоттер буквально уперся в древнюю полусгнившую вывеску, на которой светящейся магической краской было выведено «Follow the white rabbi».
 Харри нахмурился и, превозмогая незнание английского, прочитал по слогам
 — Фоллов тхе вхите рабби.
 Очевидно, это было какое-то заклинание, потому что перед Проглоттером возник еще один призрак.
 — Слишком вас много для одного вечера, — пробормотал Харри, рассматривая бестелесного старика в белом.
 Призрак был то ли в плаще, то ли в сутане, на голове широкополая шляпа. Грустное лицо его обрамляли две причудливо завитые пряди.
 — Ох ты, гой еси, добрый молодец, — как-то осуждающе сказал старец. — Если есть-таки голова на плечах, иди за мной, аккуратно повторяя каждое движение… и тебе будет счастье.
 — А… — попытался наладить диалог Проглоттер, но призрак уже отвернулся от него и бодро зашагал в глубь рукотворных пещер.
 Маг засеменил следом, втайне надеясь, что уж этот-то молчальник не бросит, как коварный Фигаспер.
 По сути, что мы знаем о привидениях? — умничал Харри. — Что они тут делают? Зачем они? Может, призраки — новая ступень эволюции?…
 От переизбытка толковых мыслей голова мальчика закружилась.
 Тут призрак остановился. Проглоттер тоже. Призрак прыгнул вправо. Харри повторил маневр. Проводник быстро продвинулся на три шага вперед. Маг вслед за ним разогнался так, что сделал маленький четвертый шажочек.
 Маленький четвертый был роковым. Пол под ногами Харри разверзся, и юный диггер с громким и вполне объяснимым «А-а-а!!!» рухнул в черную бездну.
 Он падал и падал. Затем ему надоело орать. Проглоттер ненадолго потерял сознание и увидел себя в футуристическом, а-ля коридор межзвездной станции, интерьере, какой обычно организуют декораторы космических телеопер.
 Перед Харри стоял белокурый большеглазый парень, наверняка маг, раз уж в его длани сияла длинная волшебная палочка. Хм, знакомое лицо было у этого спортивного юноши в обтягивающем комбинезоне, да и палочка, переливающаяся всеми оттенками синего света, о чем-то смутно напоминала…
 Парень внимательно поглядел на Проглоттера, хотя нет — он смотрел как бы сквозь мальчика… Состроив тревожную мину, незнакомец пошел прочь от Харри. Кто же он такой?.. Может быть…
 — Люк! — от волнения мальчик стиснул пальцами оправу очков. — Люк! Люк же!
 Но парень не слышал и не видел Проглоттера, хотя постоянно оборачивался к нему. Нога слепо-глухого мага угодила в пустоту, и он рухнул в круглое отверстие.
 — Я же говорил люк! — Харри всплеснул руками, что-то задел и мгновенно вернулся к реальности падая, он подлетел вплотную к стене. Могло и размазать. Маг-ученик боялся пошевелиться, ведь в потьмах недолго угробиться.
 К счастью, постепенно посветлело. Стены широкой шахты, куда провалился Харри, светились.
 Проглоттер заприметил барельефы и надписи.
 — Надо же, а Фигаспер-то не врал! — изумился он, пролетая мимо огромного объемного изображения праовцов.
 Праовцы походили на египетских человеко-зверей с бараньими головами. Рисунки повествовали о быте и праздниках праовцовства. Некоторые гигантские иллюстрации сопровождались надписями «Стрижка стада перед службой в армии», «Фестиваль упрямства на узком мостике», «Бе-е-е-елогвардейцы…»
 Особо выделился трагический барельеф с краткой аннотацией «Овцеубийца».
 Затем галерея иссякла, сменившись грубой породой. Свет померк. Харри тихо понадеялся, что вылетит с другой стороны земного шара, но тут-то его падение и закончил ось.
 Упал он громко. Зато мягко.
 Ученик прославленного Хоботаста раскинул руки и ноги, как его учил преподаватель выживания Техникас Безопасненшухер. Погружаясь в нечто упругое, царапающее и громко шелестящее, Проглоттер мысленно попрощался с жизнью. Оказалось, рановато.
 Сперва грузное физическое тело остановилось, а потом его повлекло вверх субстанция, принявшая Харри, самортизировала. Распластанный «звездочкой» маг лежал на незнакомой поверхности, глядя на далекое круглое пятнышко света в вышине.
 Он быстро привык к полумраку и видел теперь вполне сносно. Мальчик встал на четвереньки, выясняя, все ли кости целы. И тут его боковое зрение уловило медленно приближающуюся черную тень.
 Харри отпрянул, разворачиваясь, и в следующий миг увидел огромную светло-зеленую голову исполинской рептилии.
 Немигающие янтарные глазищи пристально наблюдали за Проглоттером.
 Голова чудовища придвинулась вплотную к магу.
 Мальчик сжался в пухлый комок и попробовал откатиться в сторону.
 Рептилия издала звук, напоминающий хмыканье. Зажмурившийся Харри почувствовал, как его аккуратно подталкивают. Он догадывался чем, но отнюдь не горел желанием проверить, прав ли…
 Земля внезапно пошла под уклон. Проглоттер кубарем скатился вниз, пролетел метра два и, пребольно ударившись спиной, шмякнулся на что-то твердое.
 Почему-то совсем не хотелось открывать глаза. — Ну же, мальчик, не притворяйся дохлым, услышал Харри шипящий голос. — Тебя ждут подвиги и приключения, а ты дурку ломаешь…

 Глава 3


 — Я видел его, — твердо сказал Бодряк.
 — Дракона? Бы уверены?
 Бодряк склонился над столом.
 — Нет! Н, должно быть, чертовски ошибся! заорал он. — Это, должно быть, что-то совершенно другое, с чертовыми громадными когтями, огромными кожаными крыльями и горячим, испепеляющим дыханием!

    Терри Прэтчетт. «Стража! Стража!»

 Вряд ли кто-нибудь сейчас знает, что первый полет собак-космонавток Белки и Стрелки окончился неудачей. Поэтому ученые срочно запустили в космос Перебелку и Перестрелку. Чтобы никто ничего не заметил.
 Как порой хочется иметь в запасе такую вот перезагрузку! Вот и Харри Проглоттер Истово желал вернуться в родной Виммбилльдор и послать ко всем чертям подлеца Фигаспера, вместо того чтобы бежать за ним и упасть в овцеводческий колодец.
 Но маг вляпался раз и навсегда — жизнь не Видеокассета, назад не отмотаешь.
 Перед Проглоттером возлежал дракон. Во всей красе, как говорится. Огромный, крылатый, светло-зеленый ящер — тело размерами с особняк, здоровенные крылья, длиннющие когти и сараеподобная голова. Мечта рыцаря-драконоборца.
 Одолев желание снова зажмуриться, Харри пригляделся к рептилии повнимательнее. Судя по всему, дракон был очень стар. Он покоился на постаменте, возле Которого были рассыпаны горы блеклой чешуи. С крыльев монстра свисала паутина. Да, давненько они не расправлялись, подумал Проглоттер. Голова дракона лежала на полу. Очевидно, ящер не мог держать ее подолгу на дряхлой, подобной толстенному шлангу шее. Глаза, сперва показавшиеся Харри янтарными, походили на пару больших шаров из Мутной потрескавшейся канифоли, по черному, с чечевичное зернышко, отверстию в каждом.
 — Итак, малыш, я — древний дракон Дево. Хотя можешь называть меня Юшей, Ящуром или Мировым Змием, — представился Ящер.
 При этом он не раскрывал рта, и Проглоттер понял, что слышит мысли дракона.
 «Что за невхрененная опупятина?!.» — очумелХарри.
 — Пожалуйста, выражайся яснее, — попросил дракон.
 — И… извините, — на всякий случай поклонился юный маг. — Молодежный сленг. А меня зовут Харри Проглоттер.
 — Молодежный?. — Ящер мечтательно закатил канифольные очи. — Как же, как же… Тоже был некогда зеленым…
 Змий смежил веки, но тут же спохватился
 — Значит, Проглоттер. Собственной персоной, да?
 Гроза восточной кухни и тому подобное? Это в корне меняет дело…
 Харри нервно переступил с ноги на ногу.
 — Какое дело? — не выдержал он.
 — Дело-то? Спасение мира. Обычно к Мировому Змию по другим вопросам не обращаются.
 — А я к вам не обращался, — нахмурился Проглоттер. — Более того, я совсем не планирую чего-то там спасать. Просто заблудился и упал.
 Змий рассмеялся
 — Все у вас, людей, просто. Ты полагаешь, наша встреча случайна? Глупый упитанный детеныш человека! В нашем деле случайностей не бывает.
 — В каком деле?
 — Ну, в деле спасения мира, разумеется, — если бы у дракона были брови, он обязательно бы их поднял. — Но, похоже, мы топчемся по кругу… Хм, или надо говорить ходим на месте?.. Не важно. Ситуация трагична вы начали исчезать. И магия куда-то пропадает. Только вот магия пока возвращается, а люди — нет. Чертовски дорога каждая минута, юноша. Чем глубже в Нил, тем толще крокодилы. Сейчас я читаю судьбы твою, твоих друзей и близких, всего человечества. Не веришь? А между прочим, друг, с которым ты собирался сегодня в некие подземелья, тоже исчез…
 — Джеймс? — перебил Змия маг-ученик. — Не может быть! Я его в качалке видел.
 — А после? Не перебивай меня. Насколько я вижу, он в относительной безопасности. Пока. Ты должен его спасти, разумеется. Но главное — стабилизация магии. Полное ее исчезновение станет горьким крахом и для твоей расы, и для Земли в целом. Проникнись серьезностью момента, юноша. Вез волшбы энергетическое равновесие нарушится, магнитные полюса поменяются местами, иссякнет ток в батарейках, в одной килокалории станет не тысяча, а всего сто калорий, гумус перестанет быть удобрением, а к закону всемирного тяготения примут такие поправки, что волосы встанут дыбом. В буквальном смысле.
 Харри проникся. Дракон продолжил
 — Все разрушится. И чтобы не случилось беды, ты обязан выполнить особую миссию. Тотчас же отправляйся…
 — Почему я? — вновь не смолчал Харри.
 Змий мысленно сосчитал до ста и обратно. Потом еще раз.
 — Фух, чуть не спалил тебя, дурака набитого, проговорил наконец дракон, выдохнув клуб дыма размером с небольшую тучку. — я же просил не перебивать. Отправишься в Стоунхрендж. Там тебе будет знамение. Углубившись в изучение знаков, ты поймешь, куда двигаться дальше. Я не оракул, но предвещаю тебе большие трудности и страшные опасности, леденящие кровь ужасы и смертельные схватки… Ты рад?
 — Непередаваемо счастлив! — Харри дал волю сарказму, хотя побаивалс.я Змия до дрожи в коленках. Почему? Почему я?
 — Малыш, в тебе что-то есть. Твоя судьба связана с судьбами этого мира. Нет, ты не Избранный. Хотя весьма близок к данному типу главных героев.
 — Главных героев?
 — Именно. Такой вот сорт главных героев, которые ни рыба ни мясо, спрашивают вот все по два раза, тупят не по-детски. В общем, сынок, не надувай губы, а живо шуруй в поход.
 — Я один не…
 — Естественно. Ты не Конан. Посему бери пару друзей и вперед. И мой тебе совет взрослых в это дело не впутывай. Стартуй, юноша!
 — Э… А как?..
 Змий издал усталый, почти человечий стон.
 — Естественно, я применю древнюю высшую магию, чтобы вернуть тебя домой. Ну, сделай их всех!
 Харри внезапно осенило драконья магия могла бы решить не только проблемы доставки упавших в подпол учеников. Парень хотел остановить Дево, но тот уже сказал слово силы
 — Камбэкус!
 Харри Проглоттер зажмурился, а когда рискнул приоткрыть глаза, обнаружил себя стоящим в виммбилльдорской спальне, напротив своей кровати. Кровать Джеймса пустовала, зато на Харриной валялся Веня Спайдерман.
 — Ух ты! — протянул Веня. — Как ты это сделал?
 — Древняя драконская магия, — подбоченился
 Проглоттер, присваивая чужие заслуги.
 — Драконья, — поправил Спайдерман.
 — Шмугл с ней. Ты не видел Джеймса?
 — Не-а.
 — Дракон не врал… — рассуждал Харри. — Хотя и не обязательно. Может, Джеймс в библиотеке. Или у Молли.
 Спайдерман настороженно поглядел на одноклассника
 — Слушай, Прогл, что случилось? У тебя вид человека, который узнал о наступающем конце света!
 Проглоттер замялся
 — Да, в общем-то, ничего страшного…
 Вдруг лицо Вени исказила гримаса ужаса. Мальчик ткнул трясущимся указательным пальцем куда-то за спину Харри. Проглоттер оборачиваться не стал. Он услышал голос Дево:
 — Я тебе дам «ничего страшного.! А ну, живо в путь! А ты, — это уже относилось к Спайдерману, — пойдешь с ним.
 В комнате раздался глухой хлопок.
 — Ну, Прогл… — прошептал через три минуты Беня. — В моей спальне хоть драконьи головы не появляются…
 — Обычное дело, — усмехнулся Харри. — Собирай шмотки. Похоже, Змий не шутил.
 Проглоттер кратко передал Бене свою беседу с ящером, закончив многозначительно
 — Ты слышал, что он велел… Сожжет, если не послушаешься. Через полчаса будь у входа в школу. Нас ждут великие дела.
 И подумал «Лишь бы Джеймс дождался».
 Спайдерман Пулей вылетел собираться, а Харри, достав волшебную палочку, сотворил заклинание
 — Мега-лего-телефониум любимономерус!
 — Але, Козазель у аппарата! — услышал Проглоттер.
 — Молли, это я, — быстро заговорил Харри. — Джеймс в беде…

 Глава 4


 Враг трусливо наступал.

    Из передовицы 1941 года

 Если бы человек умел летать как птица, то, взяв курс на закат, он пересек бы Атлетический океан и достиг бы неприступной горной гряды. Поднатужившись, самозваный Икар воспарил бы над грядой, тычась затылком в безвоздушное пространство, и увидел бы страшное.
 Мерзейший, злобный и маниакальный замок, словно гриб-паразит, выросший на высокой скале, черным пятном угодил бы в глаза летуну. Тот бы вскрикнул нечто непечатное и в приступе величайшей гадливости забыл бы махать руками-крыльями.
 И размазало бы любопытную человекоптицу по какой-нибудь циклопической башне, кривой, как график цен на нефть. А каменные горгульи, высеченные в стенах, ощерились бы еще плотоядней.
 Летучие мыши взметнулись бы, истошно пища, и жадно сожрали бы останки дерзнувшего взглянуть на Цитадель Мирового Зла.
 Всякая-разная лепнина, выполненная древним сумасшедшим архитектором Церетеллиусом, на мгновение пришла бы в неприличное движение и вновь замерла до рассвета. Дверь не скрипнула бы, не вспыхнул огонь.
 Лишь на черных улицах города-замка бродила бы зловещая Одинокая Гармонь…
 Вот такая невеселая картина.
 В самом сердце Цитадели Зла, в Императорском Зале, обстановочка еще более гнетущая.
 Огромное помещение, стены которого тщательно расписаны под хохлому сценами насилия, заставлено столами, но не пиршественными, как принято в досужих сказках, а письменными. Тысяча чертей трудятся в Ад-Министрации Лорда Тьмы. Рогатые чиновники бегают с какими-то пергаментами, что-то переписывают, о чем-то совещаются, с кем-то связываются, — в общем, суетятся двадцать четыре часа в сутки.
 В центре зала, на огромном троне красного от натуги дерева, сидит Большой Брат — нынешний Лорд.
 Напротив Большого Брата сияет мутным светом Недреманное Око. Это разумное магическое устройство позволяет видеть все и не нести ответственности низа что.
 Восьмидесятиглазый многоногий мультирук, коим является Большой Брат, следит за Империей Зла и ее окрестностями. А окрестностями в Империи принято считать все, находящееся за ее границами…
 Нынче же Большой Брат пребывал в печали.
 — Хм… И вроде жив и здоров… В Оке видна даль… — бормотал себе в подмышку Лорд Тьмы седьмым ртом справа. — Так что же мне так больно и так трудно? Жду ль чего?..
 Недреманное Око вспыхнуло хищным алым цветом.
 — Ась? Тревога? — оживился Большой Брат.
 Он вперился в кристалл Ока, рассматривая мутное красное марево, клубящееся в центре. Сознание Лорда нырнуло в холодный мир астрала. Теперь Большой Брат был внутри Недреманного Ока.
 — Привет, брателло! — разнеслось вокруг Лорда радостное приветствие. — Как сам? Как пищеварение?
 — Брось фиглярствовать, — поморщился Большой Брат. — Что стряслось? Почему подало знак тревоги?
 — А ты накорми, напои, в баньке попарь да спать уложи, а потом выспрашивай, — Продолжало шалить Око.
 — Слушай, я ведь когда обратно в реал выйду, расколю тебя к черту, вот увидишь.
 — Хех, да куда ты без меня?.. — хмыкнуло Око, но все же оставило веселый тон. — В общем, докладываю. Час назад зафиксирована древняя драконья волшба. Ровно два заклинанья. Телепортационное и коммуникационное. Я уже знаю, что Мировой Змий сначала кого-то отправил от себя, затем связался с ним же. Сейчас выясняю, с кем. Так… Местоположение — школа магии Хоботаст. Адресат…
 — Мастдай? Наверняка он! — нетерпеливо заявил Лорд Тьмы.
 «Если Глюкообильный спускался к Мировому Змию, то что-то затевается, — думал Большой Брат. Ай, ректор… Ай, хитрец… Змий связывался с ним после очной встречи… Значит, столковались? А ведь Юша — сильный союзник…»
 — Нет, не Мастдай, — отчеканило Недреманное Око. — Харри Проглоттер.
 — Щенок?! — взревел Лорд Тьмы. — Какое дело может быть у Великого Змия к мелкому недоучке?!
 — Трудно сказать. Вели агентам собрать максимум сведений о Проглоттере. Может, повезет.
 Большой Брат пришел в себя и тут же вызвал к себе Хитруса Объегориума, министра иностранных злодеяний.
 Хитрус прибыл к Лорду и склонился перед ним в почтительном поклоне.
 — Ваше величество, верный слуга и раб к вашим услугам.
 — Ценю, ценю, — напыщенно ответил Большой Брат, поглаживая головобрюшко. — Отвлекись от текущих дел, встряхни хоботастовскую агентуру. Жирный малявка, Проглоттер, зачем-то трепался с самим Дево. Что-то там нечисто. Хочу знать, что!
 Хитрус приготовился умереть.
 — Величайший из злейших! После известной драмы с Проглоттером нашу тамошнюю сеть дезавуировали. Новые агенты еще не проникли в школу магии.
 Жаль, но мы довольствуемся лишь внешним наблюдением.
 — Треклятый Вольтаморд! — Лорд Тьмы с досады разбил кулачищами подлокотники своего трона. Как же у Сил Добра все хитренько и подленько! И после этого мы — Империя Зла! Обидно! Досадно! Но ладно… Ладно… Ладно…
 Постепенно Лорд успокоился.
 — Наблюдайте. Важны любые сведения. Ты, Объегориум, лично отвечаешь за операцию Змееныш..
 — Задачей которой, — подхватил министр иностранных злодеяний, — является выяснение обстоятельств, содержания и целей встречи Мирового Змия с мальчишкой.
 — Молодец! Выполняй.
 Поклонившись, Хитрус стремительно покинул тронный зал. Большой Брат удивленно осмотрел притихших чертей-клерков.
 — Чего застыли? — рявкнул он. — Работать!!! Зал наполнили привычные звуки шелест бумаг, стук дыроколов, щелчки счетов и говор мелких начальников, диктующих служебные записки.
 Лорд Тьмы погрузился в тяжкие думы. Неудавшееся возвращение Больтаморда сильно пошатнулопозиции Империи Зла на политической арене. Потеря армии шпионов, ВЫНужденный уход с территориинескольких захваченных государств, подрыв боевогодуха… Таких существенных ударов Империя не получала со дня исчезновения предшественника Большого Брата — того самого Никем-Не-Называемого-НоЧуть-Быше-Поименованного.
 «Вольтаморд, выходи! Быходи, подлый трус!» послал в эфир отчаянный заряд гнева Брат. Но непрозвучало сакраментальное «Ребята, давайте жить дружно!». Первый Темный Лорд безмолвствовал. Он, создатель всего, к чему прикасался Большой Брат, вождь и демиург Империи, развоплотился в этом мире, но так и не перешел в мир иной. Лучшие теоретики не переставая искали следы Вольтаморда в Межмирье. Тщетно.
 Кривя рты, нынешний Лорд Тьмы ментально обратился к Оку «Эй, кристаллбол! Не появился ли где наш родитель? »
 Увы, — ответило Недреманное Око. — Ты же в курсе, что, конструируя меня, папа предусмотрел возможность скрываться от моего взгляда».
 «Надежда умирает последней», — подумал Большой Брат.
 Кому, как не ему, существу, порожденному Вольтамордом из собственной правой руки, была известна страсть отца к секретности.
 Тем временем Хитрус Объегориум развернул операцию «Змееныш». Острый носик министра дрожал — верный признак важности грядущих событий. Пока изворотливый ум Хитруса искал причины свидания Проглоттера и Мирового Змия, агентура рассеялась по периметру школы Хоботаст и принялась подглядывать, подслyшивать и вынюхивать.
 — Жаль, жаль, что в школе нет ушей, — бормотал министр. — Хотя… Елки зеленые! А Мюллер? Срочно заслать при зрака в стан врага!
 Чуть ли не крича «Эврика!», Хитрус вызвал к себе привидение Мюллера. Пока тонкие министерские пальцы нетерпеливо барабанили по столешнице, на бледных губах Объегориума блуждала подленькая улыбочка.
 Тут в поле зрения Хитруса попало досье «Сравнительная статистика случаев пропадания людей и периодов исчезновения магии». Настроение резко упало.
 Поднявшийся из подземных глубин Цитадели Зла Мюллер возник перед министром, виновато тиская иллюзорную фуражку.
 — Мюллер, — холодно произнес Хитрус. — Полетишь к Штирлицу, выведаешь все о Проглоттере, Мировом Змие и похищениях людей. Подробности у моих секретарей. Если провалишь дело, как в прошлый раз, пощады не будет. Будет долгая, скрупулезно обставленная смерть одного очень зажившегося призрака.
 — Яволь, майн фюрер! — выкрикнул высоким голосом Мюллер и испарился.
 — Берлинский вервольф тебе фюрер, — брезгливо проворчал Объегориум вслед горе-агенту.
 Да, нос дрожал, а радости отчего-то не было.

 Глава 5


 Здесь не Англия — копать надо глубже.

    Неизвестный советский офицер

 Над Хоботастом шел мелкий противный дождь. Ветер редкими злыми порывами трепал листву вековых вязов И траву. Типичная погода, навороженная Небесной Канцелярией по заказу ректора школы. Мастдай Глюкообильный считал, что осенне-пасмурный тип погоды способствует усидчивости учеников. И верно, любителей прогулять занятия под противной моросью было мало. Правда, хмурь навевала сонливость, особенно на уроках безвременно пропавшего Необыкновениума Сказочника, поэтому каждые пятнадцать минут тучи расходились, и Хоботаст принимал непродолжительную солнечную ванну.
 Проклинающий судьбу Харри Проглоттер тащился с сумой на плечах, поминутно оглядываясь на школу.
 «Прощай, Хоботаст, — думал он, — увижу ли я тебя?»
 Школа не отвечала. Молчала башня Харриного колледжа Виммбилльдор. Молчали и остальные три высотки колледжи Аневпятакли, Биофакус и Сопроматт… Молчали арки, не проронили ни звука колонны… Архитектура не умеет говорить.
 У ворот Проглоттера поджидали Беня Спайдермав и Молли Козазель.
 Ребята, как и Харри, были экипированы по-походному практичные костюмы-комбинезоны, удобная водонепроницаемая обувь, волшебные рюкзаки, вмещающие больше, чем положено.
 — Опаздываешь, Проглоттер, — упрекнула друга Молли.
 — Слизния Улиткинс из второго «б» и то быстрей шевелится, — добавил Беня.
 — Отлично, вы уже спелись, — улыбнулся пыхтящий Харри. — Может, кто-нибудь знает, как добраться до эквилибританского Стоунхренджа?
 Молли сморщила лобик.
 — Так, нам нужно попасть в Эквилибританию. Скоро подойдет рейсовый магоавтобус, останавливающийся возле порта. Там мы сядем на корабль и через полдня окажемся в Эквилибритании. А там и до места недалеко. Стоунхрендж — по-любому волшебное место, мальчики. Я была там год назад с папой. Что же касается самой страны…
 Козазель недаром слыла круглой отличницей. Она задвинула целую лекцию и продолжила ее чтение в автобусе, а затем и на причале. Вкратце рассказ звучал так
 «Государство Эквилибритания располагается на небольшом острове. От материка его отделяют пролив Чернил-на-Брюки, залив Водой-Свечи и слив Компромата. Эквилибритания — морская держава. флот ее велик и могуч. Более великим и могучим является только русский язык.
 В период своего расцвета эквилибританские эскадры покорили Индоутию, Австралопитекию и прочую Негритянию. Во славу захвата Индоутии Эквилибритания добавила себе второе название — Ганглия, от реки Ганг. Колонизировав все, что можно, легендарный флот остановился в нерешительности. А тут, на беду, индоутяне устроили восстание сипатых, австралопитеки вымерли, а негритяне просто ничего не делали. Эти напасти привели к бегству Эквилибритании из своих колоний. Завоеванные страны обрели независимость, и, как обычно, растерялись. Но речь не о них. Ганглия варилась в собственном соку и достигла небывалых успехов в космонавтике, кибернетике и хиромантии. Небывалых в том смысле, что их не было. Зато были первая мазафактура, классическое суднопроизводство и двухпалаточный парламент. В переводе с хранцузского «пар ла мент» означает «парная для полицейских».
 Тут стоит отметить, что эквилибританский язык берет начало от хранцузского (в основном, всякие слова) и немтырского (различные жесты, преимущественно неприличные).
 Лондонецк — столица Эквилибритании. Славен архитектурой. Достаточно вспомнить легендарный Фиг Фэн. Город богат и промышленно на весь мир чадит лондонецкий угольный бассейн.
 Эквилибританцы — народ чопорный, хотя более грамотно говорить «штопорный». Вино любят, черти.
 Местные жители уважают многочисленные традиции моют руки перед едой, уходят, не прощаясь, а также участвуют в выборах, стачках и поножовщине.
 Люди любят праздники. В Эквилибритании их много. Чего стоит мадслинингца — весенний праздник упомянутых выборов. Электорат с интересом наблюдает, как кандидаты на должность Примерного Министра поливают друг друга грязью, а потом в образовавшейся жиже дерутся. Кто победил, тот и Примерный Министр. Мир помнит многих Выньстона Чертчиля, Маргарин Тычер, а Тонни — вообще Плеер.
 Или вот еще легендарные саксауличные гуляния — замечательнейший эквилибританский праздник. Саксонцы идут по улицам, размахивая привезенными с Недалекого Востока веточками саксаула, а специально приглашенный американский эльф-домовой Билли играет на саксофоне…
 Славится Ганглия и искусствами. Великолепный эквилибританский драматург Шейкспер был основателем театра теней. Каждый вечер он наводил тень отца Гамлета на плетень отца Гамлета. Публика, да будет вам известно, была довольна.»
 Молли могла бы продолжать и продолжать свой рассказ, но отъезжающий магоавтобус уже закрыл двери за спинами путешественников, а впереди простиралось море.
 Смеркалось. Над водой клубился вязкий серый туман.
 На причале сидел старый морской волк и выл на бледную Луну.
 — Извините, пожалуйста, — обратился к певцу Проглоттер, — вы не подскажете, когда будет корабль до Эквилибритании?
 — Ну-у-у-у-у-у-у-у-у, ю-у-у-у-у-уноша, — протянул седой матерый волк, превращаясь в человека,все зависит от твоих финансовых возможностей.
 Теперь перед ребятами предстал немолодой моряк с непропорционально большой головой и пронзительным взором. Тонкие губы мужчины скривились в неясной усмешке, морщины лица сложились в некийтайный знак, говорящий о том, что уж этот-то человек знает не просто многое, а чуть ли не все на свете.
 — Йохав и его бабай! — шлепнул себя по лбу Проглоттер. — Деньги! Я не взял деньги!
 Молли хмыкнула
 — Зато я взяла. Зная кое-кого…
 Она сняла рюкзак с плеч и принялась рыться в вещах
 — Так… Карты… Два ствола… Стоп! Вот же деньги и кредитка.
 С моряком заговорил Беня, строя из себя завзятого лихача-путешественника
 — Папаша, деньги есть. Так как с посудиной?
 — Посудина в столовой! — драматическим фальцетом возопил большеголовый. — Эх, молодая поросль. Глядя на вас, я невольно вспоминаю смутные времена бесстыжести, некомпетентности и стяжательства… Сто золотых, и моя лодка к вашим услугам.
 Молли, Беня и Харри аж присвистнули. Получилось В унисон.
 Первым опомнился Спайдерман. Он вступил с морским волком в спор, и после пятнадцатиминутного торга уломал лодочника на восемьдесят золотых и оплату кредитной картой.
 Матрос вынул из кармана считывающее устройство, Молли ввела сумму и вставила карту. Деньги были заплачены.
 — Меня зовут Эдвард, — представился моряк. Добро пожаловать на старину. БП-1!
 Он указал в туман. Сначала ребята ничего не поняли, но постепенно начали различать в серой сумеречной пелене очертания гоночного катера с невысокой мачтой.
 На ладони Эдварда появился брелок.
 — Пик-пик! — сказал катер, протягивая к причалу автоматический трап.
 Когда все поднялись на борт, Харри не выдержал — А почему БП-!?
 — Хи-хи-хи, — странновато рассмеялся Эдвард. Ботик Петра Первого.
 Но Шутка, если это была шутка, не имела успеха.
 Огорченный морской волк запустил мотор.
 Ботик сорвался с места, как магомобиль знаменитого Михаила Шумахерова, и неудержимой стрелой пронзил прибрежный туман, унося отчаянных магов навстречу приключениям.
 Проглоттер мирно дремал. Спайдерман наблюдал за морем, удивляясь скорости катера. «Кто бы ни был этот Петр Первый, — уважительно подумал Беня, а в лодках он рубил».
 Козазель хмурилась и кругами вышагивала по палубе. Девочка волновалась и никак не могла успокоиться.
 — Моль, ну ты чего? — не выдержал Спайдерман. — Не идет из головы один пассажир магоавтобуса.
 Я вам про Эквилибританию распинаюсь, распинаюсь, а сама вдруг чувствую кто-то в спину смотрит! Оборачиваюсь. Там мужичонка пристально так в окошко пялится. Отвернусь — снова тяжелый взгляд чую…
 Ох, подозрительный типчик.
 Молли вздохнула. Беня ободряюще хлопнул ее по плечу
 — Брось ты! В общественном транспорте еще не такое увидишь. Я раз в метро ехал, вообще шизика наблюдал. Стоит такой полубомж посреди вагона, потом хвать из штанов фонарик и давай светить в тетку какую-то очкастую… вон, как у Харри очечки… Светит ей в лицо фонарем и орет, словно ежика рожает. Представляешь? А она-то как перепугалась! Волосы дыбом! Мне даже почудилось, над ней будто воронка завертелась… О как! А ты говоришь, в спину зыркал.
 Худо-бедно Козазель угомонилась.
 Спустя пару часов на горизонте проступили очертания эквилибританского берега.
 Проснулся Проглоттер. Ежась от пронизывающего ветра, судорожно зевнул. Хотелось поговорить. Беня и Молли дремали, поэтому Харри пробрался на корму, к Эдварду.
 Хозяин посудины рассеянно рулил, то ли напевая, то ли бормоча себе под нос неизвестное.
 — Скажите, пожалуйста, — обратился к Эдварду Проглоттер. — Я еще на берегу, как вас увидел, точнее, вашу метаморфозу, хотел спросить… Вы, часом, не родня фон Лохкарту, моему учителю?
 — Амадеусу?! — встрепенулся Эдвард. — Амадеусу фон Лохкарту?! Да он мне, считай, племянник! Мой отец женился на сестре отца Амадеуса. Да, папаша мой — маг Нетто фон Кассетенгромхен…
 — Магнитофон? — переспросил Харри.
 — Нет, скорее, Магнето. Именно так — Магнето.
 По специальности и имени. Сильно к нему всякие железки липли… Однако ты, молодой человек, лучше расскажи, как там мой племяш?

 Глава 6


 А я думал, скунс…

    Ю. Гальцев

 Мастдай Глюкообильный по праву считался Магистром Многозадачности и Академиком Бесперебойности. Поспорить с ним в этих дисциплинах мог только скандинавский чародей Юникус. Но Юникус жил далеко и к тому же по простоте душевной делился своими секретами с первым встречным, что подрывало рынок магии и вызывало у Мастдая негодование.
 Да, ректор Хоботаста работал за семерых. Правда, эти семеро были слегка туповатыми, медлительными и забывчивыми людьми. Если бы главу Хоботаста никто не страховал, школу бы ждали разруха и запустение. Хвала небесам, Глюко06ильному повезло с учительским составом волшебники-педагоги ловко и незаметно для ректора затыкали бреши, оставленные им по рассеянности.
 Но были дела, которые никто, кроме Мастдая, не потянул бы. Например, почти полгода в самой крепкой, тщательно изолированной и охраняемой палате школьного госпиталя лежал Амадеус фон Лохкарт, учитель антисглаза и контрпорчи. Ректор принял беспрецедентные меры по заточению Лохкарта в стационар из-за характера болезни бедняга нечаянно подхватил острый вампиризм, когда следил за странствовавшим Харри Проглоттером.
 Окончание славного Проглоттерского похода против Вольтаморда принесло много радости, но еще больше хлопот. Пока Мастдай был сконцентрировав на проблеме спасения Вселенной, накопилось многорутинных вопросов. Занявшись их решением, ректор запамятовал о старине Лохкарте.
 Учитель-вампир каждую ночь преображался и в бессильной злобе царапал зубами стены своего узилища. С первыми утренними лучами, падающими в палату сквозь пуледуромагонепробиваемое окно, клыки Лохкарта втягивались, но он не сгорал, подобно классическим вампирам. Иммунитет к солнцу несчастный Амадеус приобрел из-за того, что от рождения был оборотнем.
 Посему уставший за ночь пациент превращался в черного волка и долго жалобно выл, пока не засыпал, уронив голову на мощные мохнатые лапы. Тогда в палату робко забегала бригада санитаров, перекладывала Лохкарта на кушетку, делала уборку, оставляла еду и свежую прессу. Пациент был настолько тяжелым, что даже утка под ним крякала.
 Работа была нервная, мало ли оборотню вздумается проснуться! Вот почему от медбратьев всегда разило чесноком. Ну, и спиртным.
 Школьная докторша Анестезия Коноваллер вместе с коллегами Лохкарта не раз напоминали Мастдаю о том, что лишь он — самый титулованный и опытный маг — способен врачевать вампиров. Глюкообильный все понимал, но руки никак не доходили.
 Теперь же, когда ректор узнал о новом странствии Харри Проглоттера (ему доложили сторожевые птички Нельзяблики), до Амадеуса фон Лохкарта дошли не только руки, но и ноги.
 — Вот тут наш болезный и обретается, — указала тонкой стерильной ручкой Анестезия Коноваллер на титановую дверь в конце темного коридора.
 — Спасибо, Анечка, — улыбнулся докторше Мастдай. — Дальше я сам.
 Коноваллер с нескрываемым облегчением удалилась, оставив ректора в больничном полумраке.
 Настенные часы пробили полночь. Не лучшее время общаться с вампирами, но отчего-то наиболее эффективное для их врачевания.
 Глюкообильный сделал три глубоких вдоха. Медленно двинулся к месту заточения Амадеуса, читая первое древнее могущественное заклинание



   В юном месяце апреле
   все сгорели карусели.
   Неужели, в самом деле,
   выпадает сектор «Приз»?
   Что ж вы, девки, не поете
   о физической работе?
   И на этой сильной воте,
   ву-ка, дверка, отопрись!



 Непосвященному адепту могло бы показаться, что в тексте заклинания не было особенного смысла, но тяжеленную дверь выломало вместе с косяком и всеми запирающими механизмами да заклятиями. Титановая плита с грохотом ухнула к ногам Мастдая. Он не остановился, а начал новую волшбу



   Близко, близко наш милок.
   Прилетай ко мне, мелок,
   очерти запретный круг,
   чтобы не прорвался друг.
   Гоголь плавает в реке,
   утка крякает в руке,
   буду резать, буду бить
   и вампира изводить.



 К концу заклинания Глюкообильный вошел в палату и приблизился к вжавшемуся в угол Лохкарту. Волшебный мелок выпорхнул из его кармана, очертил на полу круг и юркнул обратно, на место.
 Лохкарт опомнился и бросился на визитера, норовя вонзить клыки ему в шею, но ударился о невидимую преграду. Ректор отвлекся от валяющегося на полу и вращающего шальными глазами упыря. Простер ладонь к выходу
 — Туки-туки, я в домикус!
 Дверь бодро подскочила и захлопнулась, словно ее и не выворачивало несколько секунд назад. Мастдай Хоботастовский был воистину великим чародеем.
 Теперь Лохкарт не мог ни убежать, ни растерзать посетителя. Но вампир не сдавался со злобным рычанием он царапался в защитный полог, воздвигнутый магическим мелком.
 Глюкообильный достал волшебную палочку. Даже ему потребовалась механическая помощь для максимальной фокусировки сил.
 Прочистив горло, волшебник приступил к главному, наисложнейшему заклинанию изгнания вампира



   Как с налета, с поворота,
   развеселый, удалой,
   застрочил из блендамета
   блендаметчик молодой!
   Ты ж один не умывался,
   поедая майонез,
   ерундою занимался,
   напевая полонез…
   И теперь, как скальпель остры
   и по-хищному легки,
   кариозны микромонстры
   жадно вцепятся в клыкиr
   Ты споткнешься и замедлишь,
   и не сможешь пасть заткнуть
   тут же бешеные волки
   встанут лапами на грудь
   Кол осиновый по сердцу,
   А не острый финский нож
   Плюс чеснок и тонны перца,
   что посеешь, то пожнешь!..



 Мастдай говорил и говорил магическую нескладуху, взвинчивая темп, повышая голос, а Лохкарт то хватался за лицо, воя от адской зубной боли, то падал навзничь и катался, держась за сердце…



   Что ж вы, братцы, приуныли?
   Эй ты, Лохкарт, черт, пляши!
   Voodoo-people яму рыли,
   так что, паря, не грешиr
   Я тебе и стоматолог,
   аллерголог, кардиолог,
   логопед и ларинголог,
   участковый терапевт.
   Я тебе и избавитель,
   и приемный прародитель,
   и порядочный мучитель,
   говорю «Вампирам — нет!!!.



 Амадеус вдруг застыл в потешной позе, которую китайцы назвали бы «Пышая каракатица, достигающая нирваны через черный вход бытия». Постояв так пару долгих мгновений, Лохкарт кулем рухнул на полпалаты.
 Экспресс-курс лечения по методу Мастдая подошел к счастливому концу.
 Ректор пролевитировал спящего Лохкарта на кровать и покинул больничный корпус, не закрывая дверей.

 Глава 7


 О, сколько нам открытий чудных…

    А. С. Пушкин.

 Агент Империи Зла должен быть скользким, как насморк, подлым, как падающий на голову кирпич, стойким, как ощущение жизненной несправедливости, и умным, как шведская бытовая техника.
 Типовой жидкий терминатор (кодовое имя Склизкий Асмоделкин, а для краткости шифровки либо Склизкий, либо Асмоделкин) отвечал всем параметрам классного шпиона. Произведенный в Швеции, принимающий любую форму, двигающийся молниеносно, — клад, а не агент. Кроме того, Склизкий был машиной, а не человеком, следовательно, зарплаты не требовал. Посему министерство финансов Империи буквально молилось на этого сотрудника.
 Сейчас Асмоделкив притворился поверхностью палубы. Он растекся по лодке Эдварда и воспроизвел цвет и текстуру грязных досок. Изредка по псевдодоскам пробегал легкий муар, но вряд ли его кто-нибудь замечал.
 Стоически позволяя людям топтаться по своему телу, Склизкий анализировал ход выполнения задания.
 Что ж, начало неплохое стоило терминатору расположиться в кустах, растущих напротив ворот Хоботаста, как из школы вышли сначала объект Спайдерман, статус — мальчик, затем объект Козазель, статус — девочка, а уж на сладкое вывалился объект Проглоттер, статус — мальчик, внимание, обнаружена цель шпионажа. Прослушивание диалога не принесло стратегически значащей информации (ключевые слова «дракон», «Мировой Змий» и всякие подобные не фигурировали), зато Склизкий четко усвоил тактическую цель «клиентов». Эквилибритания.
 Вдруг откуда ни возьмись вырулил магоавтобус. Шпион еле успел накинуть личину бродяги и ввалиться в салон вслед за объектами слежки. Здесь произошел сбой он то ли сел слишком близко к ведомым, то ли смотрел на них излишне часто, но объект Козазель заподозрил неладное.
 Далее все текло без эксцессов. Асмоделкин остался доволен собой, повысив свои skills на пять, а самомнение на десять пунктов.
 Выйдя в инфернет, шпион послал краткий отчетшефу, Хитрусу Объегориуму
 «Прицепился. Репей.»
 Берег Туманного Альбиона стремительно приближался.
 — Так вот ты какая, Эквилибритания, — взял патетическую ноту Харри. — Беня, наверное, надо разбудить Молли.
 — Моль? Да пусть еще подрыхнет, — отмахнулся Спайдерман. — А вот нашего великого кормчего стоило бы растолкать. Что-то он прикемарил, с тобой беседуя… Эй, дядя, вставай, приплыли!
 Эдвард не отреагировал. Харри тронул его за плечо — Капитан, проснитесь. Капитан!
 Морской волк недовольно пробормотал короткое проклятие, но его веки даже не дрогнули, хотя руки по-прежнему крепко сжимали руль.
 — Кажется, влипли, Прогл, — тревожно сказал Беня.
 Ребята помолчали.
 — Может, водой попробовать? — предложил Проглоттер.
 Спайдерман зачерпнул за бортом воды и плеснул в лицо Эдварду.
 — В рагу не кладется наш грозный бигмак! — отчетливо пропел старый моряк, автоматически стирая брызги о плечо, но не просыпаясь.
 — Что он провыл? — спросил Харри.
 — Строку из старинной моряцкой песни. А он часом не пил? Ром там или грог какой? А, Прогл?
 — Н-нет, — замотал головой Проглоттер. — Мы просто трепались. Устал, наверное.
 Спайдерман задумчиво взъерошил волосы на макушке, а затем завопил
 — Полундра!!!
 — Хыр-р-р! — всхрапнул в ответ Эдвард.
 Зато подскочила Молли Козазель. Она выхватила верные кинжалы и замерла в оборонительной стойке.
 — Моль-Моль-Моль… — продемонстрировал пустые ладони Веня. — Это мы, свои, свои… Вот… Хорошо… Все хорошо… Да, да, прячь ножики… Умница… Свои… Свои…
 — Чего орали? — буркнула Молли.
 Харри показал пальцем на храпящего Эдварда — Его будили.
 — Зачем?
 Проглоттер молча ткнул тем же пальцем в сторону набегающего на катер берега.
 — Ага, я отвернусь, а ты смоешься в трюм, — прониклась подозрениями Козазель.
 Спайдерман скривился
 — Не выпендривайся и оглянись.
 — И ты туда же? — прищурилась Молли.
 — Вот дура! — зло процедил Харри. — Кто знает, как остановить эту чертову рухлядь?
 — Че-о-о-о-ртову рухлядь?!!! — взвизгнул мгновенно проснувшийся Эдвард. — Кто назвал мой красавец-бот чертовой рухлядью?! Да, мой ялик видел на своем веку легендарных герр Питера и герр Валайфа, но он в прекрасном состоянии! Он пронзил своим неунывающим носом века, детки!.. Века!
 — Он сейчас пронзит Эквилибританию, если вы ничего не сделаете, — сказал Спайдерман.
 Морской волк и Козазель уставились на берег. Они разглядели самый мельчайший листик на редких кустарниках, каждый камушек и песчинку. И не потому, что у Эдварда и Молли было идеальное зрение. Просто берег был очень-очень близко.
 — Атас! То есть аврал! — крикнул моряк. — Стоп, машина!
 Двигатель заглох. Лодка чудом протиснулась между двумя торчащими из воды валунами, устремляясь в отвесную каменную стену. До острова осталось метров двадцать.
 Харри делал пассы волшебной палочкой, но, на беду, магия вновь исчезла! Тщетно он лопотал слова заклятий — результат был нулевым.
 Тогда в дело вступил Веня Спайдерман. Он прижался к мачте, протянул руки к оставшимся сзади камням, заломил кисти. Раздалось шипение. Из Вениных запястий выстрелились тонкие белые нити, оплели валуны, натянулись. Спайдермана вжало в мачту. Он закряхтел, краснея от напряжения.
 Нити растягивались, медленно, но верно замедляя ход катера.
 — Молоток, Спайдер! — ободряюще хлопнула Веню по плечу Молли.
 От неожиданности самоотверженный юноша разжал пальцы, выпуская паутину. Почти остановившийся бот заскользил по волнам быстрее и с адским скрежетом впечатался носом в скалистый берег.
 Пассажиров и хозяина катера сбило с ног. Харри ударился головой о трап, Эдвард врезался в пытавшуюся устоять Молли, они покатились кубарем по палубе, а обессиленный Веня отлепился от мачты, пролетел почти до носа и упал навзничь. Асмоделкину было все равно во-первых, он металлический, а во-вторых, жидкий.
 — Девятьсот девяносто девять чертей! — простонал Эдвард и пополз бросать якорь.
 Ребята постепенно пришли в себя.
 — Беня, как это у тебя получилось? — спросил
 Харри, ища упавшие очки.
 — Балда, я же человек-паук младший! — усмехнулся Спайдерман, потирая свежую шишку на затылке. — У меня папаня — супергерой. Его укусил генетически измененный паук, вот он и закрутел по стенкам лазить стал да паутиной пшикать. А мне его таланты типа по наследству передались.
 — Ух, ты! — выдохнула Молли. — А я полагала, что ты по потолку бегаешь благодаря какому-то особому заклинанию…
 Харри надулся, ведь за два года знакомства друг Беня так и не рассказал ему о своем секрете.
 — Почему же ты раньше паутиной не хвастался?
 — Не обижайся, Прогл! — извиняющимся тоном проговорил Спайдерман. — Паутина только-только начала появляться. Нерегулярно и чаще всего слабенькая. Папаня говорит, к совершеннолетию способности окрепнут. Я же расту. А тут с испугу получилось… Разве можно хвалиться тем, чем еще не обладаешь в полной мере?
 — А я думаю, это у вас наследственное — прятать свои возможности, — буркнул Харри.
 — Замолкни, Проглоттер, — одернула товарища
 Молли. — Нам неслабо повезло, что у Бени все получилось. Проехали, короче.
 Эдвард завершил осмотр покореженного носа катера и обернулся к пассажирам.
 — Спасибо, юноша, — сказал он Спайдерману. Пробоин нет, лишь металл погнулся. Спас ты мою посудину, держи краба.
 — Так посудина же на кухне, — тихо съязвил Беня.
 Моряк проковылял к нему, снял с кителя медаль в форме краба и прицепил ее к курточке человека-паука.
 — Ну, что вы, я не достоин, — покраснел Спайдерман.
 — Не скромничай, а то передумаю, — морской волк сжал его плечо. — Я же чуть не укокошил вас по недогляду недосыпному. Зовите меня теперь Эдвард Разиньский. А теперь пойдем в порт.
 Лодка плыла в Бэкхемвилль — родину знаменитого игрока в кв-идиш, мастера одиннадцатилитрового удара. По пути Харри пытал подругу
 — Слушай, а почему мы куда-то плыли? Хоботаст — он же и так в Британии.
 — Мы живем бок о бок со шмуглами — людьми, лишенными магических талантов. Эквилибритавия соответствует шмуглской Британии. Для краткости «Эквили» не употребляется. То же и с прочим и государствами Эквилибразилия соответствует Бразилии, Эквилибруней — Брунею, и так далее.
 — Соответствует? — переспросил Беня.
 — Именно. А Хоботаст — он в Британии, то есть у шмуглов под носом. Вы знаете, что такое поле пространственных вероятностей?
 Мальчики не знали.
 — Двоечники… — тряхнула головой Молли. — Тогда объясню популярно. Наличие на Земле магии привело к расслоению реальности. Есть два параллельных пространства, влияющих друг на друга. Близкие вероятности существования. Это понятно?
 — В целом, — авторитетно кивнул Спайдерман. — Земля в вероятности магов, наша то есть, вращается немного быстрее шмаглской. Посему наша Эквилибритания, соответствующая их Британии, слегка сдвинулась в пространстве, оставаясь в том же времени. Мы выплыли из Британии в Эквилибританию на лодке уважаемого Эдварда, снабженной магоприводом. Медленно дрейфуя из одной вероятности в другую, мы попали в слой Эквилибритании. Мы по-любому могли бы перейти куда надо намного быстрее.
 Но, во-первых, соответствующие заклинания изучаются в старших классах, а во-вторых, мы не смогли бы смыться незаметно. Каждый факт волшбы фиксируется магнадзором. Поняли?
 — Скорее всего, да, — медленно проговорил Проглоттер. — Но почему нам про слои ничего не говорили?
 — Фишка в стиле взрослых, — усмехнулась Молли. — Например, сначала они вбивают тебе в голову «На ноль делить нельзя, на ноль делить нельзя…», а потом оказывается, что еще как можно…
 — Или думают, родители ликбез провели, — добавил Спайдерман и развил новую мысль — А на фиг школу магии переносить в мир шмуглов?
 — Понятия не имею, — призналась Козазель. Может быть, чтобы оградить нас от чего-то страшного в нашей вероятности?.

 Глава 8


 — Что, сынок, опоздал? — спросила техничка Глаша зареванного малыша и ласково шлепнула его тряпкой по лицу.

    Журнал «Красная бурда»

 К вечеру лодка Эдварда бросила якорь в Вэкхемвилле. Попрощавшись с морским волком, отважная тройка двинулась в глубь городка. Нарочно отставая, за ребятами неприметно журчал жидкий терминатор. Нужны были пища и ночлег. Недалеко от причала путешественники увидали харчевню.
 Вывеска гласила, что перед ними — бар для орков «ао, блин!», но, как выяснилось, заведение обслуживало преимущественно людей.
 В разбойном угаре портовой забегаловки пировали всякие висельники да пираты. Кто-то угрюмо ел, пара здоровяков боролась на руках в окружении галдящей толпы болельщиков, активно делающих ставки, посредине человек восемь благоговейно слушали рассказ некоего одноногого ветерана с попугаем на плече.
 — Когда мы поняли, что Хьюго бос, было уже поздно… — донесся до чуткого уха Харри Проглоттера отрывок пиратского повествования.
 Поодаль отдыхали легендарные Маруся, Роза, Рая и с ними лично Вася Шмаровоз — поздние инкарнации Четырех Всадников.
 По углам расселись не менее живописные люди и пили эль. Вроде бы никому не было дела до путешественников, но их все же ощупал пристальный, почти осязаемый взгляд из темного угла.
 Харри, Веня и Молли заняли свободный столик, заказали ужин. Им подали сыр «Хэнде-хохланд», суп «Последний заплыв Ихтиандра. и коронное блюдо мясное рагу „Верещагин, не заводи баркас“.
 Ели быстро, без лишних церемоний. Насытившийся раньше всех Спайдерман созерцал рекламный плакат «А!! уоu need is плов!», висящий над барной стойкой.
 К ребятам подсел подозрительный типчик с лицом стареющего Сталлоне. Обвислые щеки, скорбный разрез грустных глаз… «Наверное, в предыдущей жизни он был бассетом» , — подумалось Харри.
 — Ребятки, — хрипло проговорил визитер. — Вам не нужен профессионал для мокрых дел?
 — Водолаз? — уточнила Молли Козазель. Типчик натянуто улыбнулся
 — Нет, киллер.
 — С…спасибо, не надо, — выдавил Веня.
 — Как знаете, — разочарованно вздохнул убийца. — Вот моя визитка. На всякий пожарный.
 Харри взял картонный прямоугольничек. Незнакомец исчез так же стремительно, как появился.
 Визитка была лаконична Киллер. Обращаться www.убе.ру
 Проглоттер спрятал карточку в карман.
 В забегаловку ввалились четверо мелких мужичков, которых Харри принял за безбородых гномов. Воровато зыркал по сторонам, новички плюхнулись за соседний столик, взяли снеди и эля.
 Тут на одной из стен раздвинулись шторы. За ними оказалась не стена, а сцена. Выбежал импозантный конферансье
 — Почтеннейшая публика! Нынче каждому подарок от заведения — дырка от бублика! Чтобы было в целом веселее, сейчас перед вами выступит кабарэпдуэт «Горе от Умы» имени Турман. Встречайте!
 Ведущего сменили двое высоких парней с магнитофоном. Поставили на пол, нажали кнопку. Застучали записанные на кассету электробарабаны.
 Парни принялись читать кабацкий рэп



   Жил да был Фродо, парень предерзкий,
   Бильбо ушел (он скучал не по-детски),
   Кольцо оставил, уважать себя заставил,
   Всяких этических задач понаставил.
   Фродо — к Гевдальфу (нет, ребята, не к Альфу),
   Тот «Мой хороший, только хлопну в ладоши,
   Собирай-ка котомку, обувай-ка галоши
   И топай отсюда без прений покорно
   К патлатому парню — царю Арагорну».
   Фродо колечко схватил и дружков,
   Из Шира побег, получивши пинков,
   Назгулы рыщут, колечко ищут,
   Стрелы летают, и пули свищут,
   Но Фродскую банду взял на прикорм
   Супергерой король Арагорн.
   Строгает орков Саруман, дымит разлом.
   Идет война добра со злом, бобра с козлом.
   И красным глазом Саурон глядит в мальца,
   Шагает весело в Мордор братва кольца…



 Публика подхватила ритм, затопала в такт. Исполнителей проводили одобрительным ором. Занавес сомкнулся.
 — Весело тут, — хмыкнула Козазель.
 — Надеюсь, не так весело, как в «Эль Койоте», припомнил знаменитый вампирский бар Проглоттер.
 Соседи-коротышки, хлебнув эля, стали вести себя шумно, танцевать на столах, петь бессвязные песни.
 — А это что за перец? — Спайдерман посмотрел на вход.
 Харри обернулся и застыл от страха на пороге стоял некто в длинном черном балахоне.
 — Де-ментий! — прошипела Молли.
 Познавший поцелуй де-ментия Проглоттер затрясся. Выхватив палочку, он произнес заклятие. Человекус-невидимкус!» и растворился в воздухе.
 Зловещий посетитель хлопнул себя ладонью по лбу, прямо поверх капюшона, словно что-то забыл. Вышел.
 Харри снял с себя заклятие невидимости.
 — Так вот он какой — де-ментий, — проговорил Веня.
 — Это не де-ментий, — раздался над путешественниками баритон. — Пойдемте скорее, пока он не вернулся со своими подельниками.
 Высокий воин в походных одеждах, сидевший весь вечер в затемненной нише, сжал пальцами плечо Проглоттера. На небритое лицо мужчины легла тень тревоги.
 — Кто вы? — пропищал Харри, скосив глаз на меч, висящий на поясе незнакомца.
 — Позже, — отрезал воин, выдергивал юношу из-за стола. — В темпе!
 Молли и Веня поспешили вслед за незваным помощником, тащившим Харри. Пройдя через кухню, они выбрались на задний двор.
 — Теперь в гостиницу, малыши, — приказал длинноволосый.
 Наступила ночь. Выло пасмурно, а значит, темно. Лаяли собаки, потом вдруг на полминуты затихли и протяжно завыли.
 Воин снял комнату, впустил в нее ребят, зашел сам, закрыл дверь.
 — Ложитесь, отдыхайте, — велел он.
 Мужчина, похоже, не собирался спать. Он сел возле окна, вглядываясь во мрак.
 Харри и его друзья не успели лечь, когда с улицы послышался стук копыт.
 — Вот и они, — сказал воин.
 — Кто? — шепотом спросила Молли.
 — Кольцо у вас? — ответил вопросом на вопрос незнакомец.
 — Какое кольцо? — вступил в разговор Спайдерман.
 Мужчина нахмурился
 — Кто из вас Фродо?
 — Нету тут таких, — пропищал Харри.
 — Черт! — ударил себя кулаком по колену воин. Это не вы!
 Он резко встал.
 — Дурак! Идиот! Арагорн хренов! — принялся браниться мужчина, но быстро осекся. — Что же я? Они же там, в баре! А назгулы проскакали полминуты назад… Только бы успеть, только бы…
 Последние слова он бормотал уже на бегу. Хлопнула дверь. Спайдерман запер ее, сел на кровать.
 — Действительно, дурак какой-то, по-любому, сказала Козазель. — А теперь — спать.

 Глава 9


 Сев на каминную полку рядом с часами, птица оказалась совой.

    М.А. Булгаков. «Мастер и Маргарита»

 Внутренняя география Империи Зла незамысловата, как булка с повидлом.
 На поверхности земли стоит Цитадель. Вокруг нее сосредоточены селения и города, в том числе подводные. Не самая большая территория, надо признать. В подводных технополисах живут финансовые акулы, в наземных воротилы занимаются бизнес-приворотами. Агроорки бьются со штатными вредителями за урожай, лешие отвечают за охотохозяйство да леспром, речные водяные рыбачат, судовые домовые судачат, Чудо-Юдо чудит, Кощей Бессмертный обессмерчивает образ Лорда Тьмы и прославляет злостный образ жизни.
 Куда более интересной представляется подземная часть Империи Зла. Под Цитаделью скрыт целый мир, состоящий из двух ад-министративных образований. Ближе всего к поверхности располагаются Места Предварительного Злоключения. Здесь подогреваются и сортируются души поступающих в распоряжение Лорда Тьмы грешников. Ниже всего, там, где ученые-шмуглы насочиняли жидкое раскаленное ядро Земли, действительно жарко. Тамошняя страна называется Преисподняя. Примерное метафорическое ее описание можно прочесть у Данте.
 Вот как раз в пекло страны Преисподнии мог попасть Мюллер, если бы провалил задание Хитруса. Старый шпион чувствовал себя обреченным, когда материализовался в кабинете Мастдая…
 Призрак Штирлица всматривался в глаза Мюллера, но из-за прозрачности визави разобрал лишь рисунок на обоях. Мюллер в который раз хотел переиграть отважного разведчика, но штандартенфюрер был начеку.
 — Знаете, Штирлиц, — сощурился старый лис, я ведь хочу просить политического убежища.
 — У меня?! — удивленно взыграл бровями разведчик.
 — У Мастдая.
 — Мюллер, — Штирлиц взял бывшего начальника за плечо, — оглянитесь окрест себя, и душа ваша… А, ладно. Я заперт в апартаментах Глюкообильного.
 Он боится любой утечки информации, вот я и приговорен к пожизненному заключению. То есть пока он жив, я несвободен. О чем вы отлично осведомлены. Неужели хозяева припугнули вас развоплощением?
 Мюллер кивнул, мол, догадка попала в самую точку.
 — Этак я за вас все расскажу, — подколол гостя проницательный штандартенфюрер. — Давайте уж в открытую, а?
 — Не верите, — оскорбился визитер, Правда, без особого энтузиазма. — В открытую так в открытую. Что вы думаете о Мировом Змие?
 Штирлиц рассмеялся
 — Ну, вы бы еще о тетраграмматоне спросили! Похоже, Империя Зла совсем съехала с катушек.
 — Тем не менее, дружище, отнеситесь к моему вопросу серьезно. Вам все равно, а мне…
 Штирлиц решил прибегнуть к своей излюбленной тактике врать с три короба. Разумеется, он не знал и не мог знать, что произошло между Проглоттером и расшалившимся Фигаспером. Именно в тот момент, Когда Мюллер свалился на голову штандартенфюрера, испуганный Фигаспер рассказывал Мастдаю, как после невинной шутки с лабиринтом несколько часов метался по коридорам, тщетно ища Харри Проглоттера. Слушая вполуха всхлипы призрака, Мастдай мысленно загрузился в инфернет, добрался до системы ретроспективного поиска, где отыскал сведения о встрече своего ученика с Мировым Змием. «Значит, Харри покинул школу, что-то выведав у Дево, либо по его наущению», — понял ректор Хоботаста. Естественно, Штирлиц не знал и об уходе Проглоттера.
 Тем не менее штандартенфюрер вдохновенно начал
 — В свете последних событий… — кстати, спроси сейчас Мюллер, о каких событиях идет речь, разведчик не нашелся бы, что ответить, — мой босс принял решение вступить в переговоры с Мировым Змием…
 — Так-так-так! — прервал Штирлица Мюллер, хитро сощурившись. — И послал к нему молокососа, да?
 Внешне спокойный Штирлиц сперва сильно удивился такому повороту, а затем проникся подозрениями вдруг старина Мюллер закидывает проверочную утку?
 — Мастдай Глюкообильный славится своими неожиданными ходами, — с достоинством произнес штандартенфюрер.
 — Не без этого.
 — Похоже, в ходе переговоров многое прояснилось, — не менее туманно продолжил Штирлиц. Дево дал важные сведения, жаль, я не успел подслушать. Результат вам известен.
 Разведчик многозначительно замолчал.
 — Да, да, да… — забормотал Мюллер. — Пухлый выскочка снова куда-то намылился… Эх, Мастдай… Вы больше ничего не знаете, друг мой?
 — Ни граммулечки. Похоже, речь шла о перебоях с магией. И все.
 — Жаль. Но мне пора, пора. Засиделся я у вас. Спасибо. До следующих встреч!
 — Вы уже уходите?
 — Да, мой хороший, только хлопну в ладоши, с притворной грустью процитировал популярную песню Мюллер, хлопнул и исчез.
 — Чудак-человек… то есть призрак, — проговорил Штирлиц.
 Дверь распахнулась, едва не слетев с петель, и в кабинет внесся Мастдай Глюкообильный. За ним семенила мисс Маннис Пфенингз, секретарша.
 Штирлиц предпочел спрятаться за шкаф с древними магическими книгами.
 — …Обязательно наложть на Фигаспера дисциплинарное взыскание, — продолжал начатую еще в приемной речь Мастдай. — Например, приковать к трубе системы отопления наручником. Хотя… нет, греметь будет, детей пугать. Посадите его в комнату психологической загрузки! Пусть загрузится, шутник фигов. Денька на два заприте, а то и на три. Теперь о срочном. Мне нужен Лохкарт. Немедленно!
 Мисс Маннис Пфенингз побежала исполнять приказ.
 Мастдай сел за стол, точнее, попробовал он чуть не придавил спящего на кресле потешного мохнатого зверька. Продолговатый комочек, покрытый зеленым мехом, взвизгнул в три глотки, спрыгнул на пол и побежал к выходу, потешно перебирая восьмью лапками. «Совершенно невозможная креатура», — усмехнулся Глюкообильный. Зверек носил имя Мишин импоссибл. Он был создан Биогумусом Плодовитым напотеху малолетнему сынку Мише и часто сбегал от сорванца. Импоссибл подслеповато ткнулся носом-хоботком в дверь и заверещал.
 — Проходной двор, а не кабинет, — посетовал Мастдай, выпуская мохнатого квартиранта. Затем вернулся за стол, набрал телефонный номер головного офиса Сил Добра.
 Из трубки донесся мелодичный женский голос
 — Вы позвонили в оплот защиты Республики Добра. Мы счастливы предложить вам свои услуги. Надеемся, у вас не случилось ничего особо страшного. Если вас убивают, нажмите цифру один. Если грабят, цифру два. По коду три у нас проходят кражи. Клавиша четыре — мошенничество. О хищении государственной собственности в особо крупных размерах можно сообщить после нажатия…
 — Проклятый автоответчик! — Мастдай бросил трубку.
 Включился интерком, и Визгливое, похожее на скрежет пенопласта о стекло контральто секретарши провозгласило прибытие Амадеуса фон Лохкарта.
 — Привет, мой мальчик! С исцелением тебя! — радушно встретил Лохкарта ректор, указывая на стул. Неестественно бледный брюнет сел.
 — Что, колбасит еще? — ласково спросил Мастдай. — Да, господин ректор, — сдержанно ответил Лохкарт.
 — Пройдет… Ты, я так понимаю, на меня серчаешь. Все верно полгода в карцере, вампирический голод, процедуры, клистир опять же… Зато выглядишь подтянутым, похудевшим и… хм, отдохнувшим. Испытания закалили тебя, друг мой. Между прочим, я слушал твои ночные серенады. Очень впечатляет, очень! Я плакал…
 Глюкообильный немного помолчал.
 — Эх, Амадеус! я ведь тебя еще таким помню, peктоp вынул из ящика стола фотографию черного волчонка и протянул ее Лохкарту. — Славные деньки, беззаботное детство! Помнишь, как ты задрал любимую кошку Необыкновениума Сказочника?..
 — Мастдай, — тихо, но настойчиво обратился к ректору Лохкарт. — Только не надо о мокром коврике в кабинете Двуликого Бабаянуса, Я был мал, и всетакое…
 — А! Точно, потешный и трогательный случай! Ты забрел к нему ночью…
 Мастдай говорил и говорил, а хмурый учитель контрпорчи не слушал за двадцать пять лет история с ковриком ему смертельно надоела.
 Габриэль-Пауль-Дитрих-ван-дер-Блох Амадеус фон Лохкарт, оборотень, безвестный и бескорыстный спаситель человечества, трижды отводивший беду от Земли, был жертвой банальнейшего сглаза. Судьба отказала Лохкарту в популярности. Проклятие не снималось.
 Высокий атлет со скорбными усиками-мустангос мог бы стать героем светских хроник, возглавить список «Величайшие зайчусики Мира» и жениться на самой потрясающей из воллигудских актрис, а то и на неподражаемой Анжелине Чтоли… Злой рок распорядился иначе Амадеус фон Лохкарт был более известен как азартный картежник-неудачник.
 — Мастдай, дайте взаймы, — прервал воспоминания ректора Амадеус. — А то я утречком проиграл в общей палате пару тысчонок.
 — Бросай это дело, сынок, — в миллионный разпосоветовал Глюкообильный, отсчитывая нужную сумму. — Теперь о твоей миссии. Надо бы прикрыть спину нашему маленькому герою, Проглоттеру. Малый тихо сбег в Эквилибританию. Он что-то проведал о кризисе магии, судя по всему. Талантливый ребенок, хоть и тяжеловат немного. Может статься, ему суждено заткнуть своим телом пробоину, в которую утекает волшебство?. Бюрократы из Светлого Корпуса совсем не чешутся. А ведь великая Сила слишком часто Пропадает, Амадеус… слишком часто. Остается надеяться на…
 — Послушайте, Мастдай! — неожиданно воскликнул Лохкарт. — Вы же смертельно рисковали, явившись ко мне в палату для совершения обряда девампиризации! Вдруг бы магия пропала?
 — Мой мальчик, я был вынужден пойти на риск, — произнес Мастдай, доставая из внутреннего кармана пиджака осиновый кол и капитошку со святой водой. — Мне было бы страшно нелегко, поверь. Но я все-таки дипломированный уничтожитель монстров. Короче, ты бы умер быстро… Ладно, хватит сантиментов, нас ждут великие дела.
 Мастдай встал из-за стола и подошел к шкафу, за которым прятался призрак Штирлица. Открыв дверку нижнего отделения, ректор плюхнулся на колени, принялся что-то искать, переставляя коробки, веники высушенных трав, старые узелки… Пыль извергалась из шкафа гигантскими клубами, Мастдай несколько раз чихнул, спровоцировав новые пылевые взрывы.
 — Ага, вот она! — донесся до Лохкарта приглушенный возглас Глюкообильного.
 Глава Хоботаста вернулся к столу, поставил на него коробку из-под электрочайника.
 — Я дам тебе напарницу, — сказал ректор Амадеусу. — Ее зовут Ольга.
 Мастдай извлек из коробки чучело совы.
 — Ага, — сардонически скривил губы фон Лохкарт. — Сейчас вы ее выкинете в окно, и она полетит.
 — Отнюдь, мой мальчик. Это просто чучело совы. А Ольга… Вот она.
 На сей раз Глюкообильный достал такую же недвижимую, как и сова, летучую мышь с заштопанным крылом.
 — В силу определенных причин она не особенно жалует волков, но я надеюсь, вы сработаетесь.
 Ректор бросил Лохкарту чучело через стол. Преподаватель антисглаза протянул руки, чтобы поймать предмет, однако на полпути мышь ожила и со страшным писком вцепилась в лицо Амадеуса, норовя выцарапать ему глаза или хотя бы откусить ухо. Лохкарт пытался оторвать напарницу, помогая себе очень взрослыми заклинаниями.
 — Ну, вот и познакомились, — Мастдай устало опустился в кресло.

 Глава 10


 Чтобы продать что-нибудь ненужное, надо сначала купить что-нибудь ненужное.

    Кот Матроскин

 — Просыпайся, Харри! — Молли Козазель растолкала товарища. — Сегодня нам предстоит поход в дуремаркет.
 Проглоттер разлепил веки, недовольно сморщился
 — Куда?
 — В дуремаркет, Харренька, в дуремаркет. На дурынок, по-нашему. Самый Огромный торговый комплекс в мире.
 — А зачем нам этот ду… дурынок?
 — Затем, что обходить его будет Куда дольше, чем пройти насквозь. Дуремаркет отделяет нас от Стоунхренджа, — терпеливо объяснила Козазель, делая утреннюю гимнастику.
 Харри нацепил очки, и мир обрел резкие очертания.
 На пороге появился Спайдерман со свежими булочками.
 — Пока некоторые наглые Харри почивали, я раздобыл завтрак. Подъем, лежебока!
 Быстро перекусив, ребята тронулись в путь. Дуремаркет ошеломлял. Нет, он убивал наповал.
 Бесконечные ряды пестрых шатров-палаток разбегались в разные стороны, теряясь за горизонтом. Торговцы всех рас и национальностей на любых языках мира зазывали покупателей, а те не поддающимися подсчету толпами текли по лабиринту дуремаркета.
 По старинному обычаю, каждый посетитель дурынка катил перед собой металлическую корзинку на колесах. Считалось, что корзинка удобна для перевозки приобретенных товаров, к тому же руки покупателя заняты и не шныряют по прилавкам да карманам соседей. То и дело взгляды Проглоттера и его друзей останавливались на плакатах «Ведите себя киногенично, вас видеонаблюдают». Порой мимо прилавков вальяжно проходили особые грузные маги, которых тут все уважительно называли Секьюрити. Представители Секьюрити были облачены в строгую темно-синюю форму и носили волшебные палочки вышибалочки устрашающего вида. Название охраны происходило, по-видимому, из обычая сечь пойманных воров, не отвлекаясь на юридические формальности.
 Если вам когда-нибудь доведется увидеть магазин с хвастливой надписью «Товары на любой вкус», то не верьте этому глупому обману. Такое может быть только в дуремаркете.
 Ребята увидали и невыносимую легкость бытия в банках, и суперблокбастер «Застегнутые врасплох», и загадочную зверюшку Балалайку — лайку со струнами, выведенную учениками знаменитого БиогумусаПлодовитого, и наконец, шевальер — предмет мебели, который прекрасные дамы ставят в своем будуаре на тот случай, если домой внезапно возвратится супруг и нужно будет спрятать неизвестного рыцаря. Кроме этих диковин продавался Спидбампыч — автоматический милиционер, во время дежурства засыпающий прямо на дороге. Истинные ценители редкостей торговались из-за авторского либретто оперы Ламерского «Эникейщина». А какой-то доктор обширных наук, то есть наук об Шире, торговал своими книжками «Хоббит из Химмерии» , «Хоббит и Орден Пятой Ноги», «Хоббит против Волкодава», «Месть Хоббита», «Женитьба Хоббита», «Хоббит — маркиз эльфов», «Хоббит и король», «Хоббит И Чебураджа», «Хоббит и все-все-все», а также новейшим томиком прославленного сериала «Хоббит и Груня Троттер»,
 На просторах дуремаркета можно было случайно подслушать, например, такой диалог
 — Вот, прикупил вчера «Черный квадрат» Малевича!
 — Какая прелесть! Какал точность и экспрессия! Какая глубина! Сочность красок! Небось, подлинник?
 — Да нет, ксерокопия…
 Россыпи самовколачивающихся гвоздей, самовыпроваживающихся гостей и саморастворяющихся сластей сменялись штабелями ковров-салометов, скатертей-неприличнобранок и капканов-невидимок. Словом, глаза разбегались, чтобы к исходу дня устало встретиться у переносицы.
 — Думаю, мы можем послоняться часа два-три, сказала друзьям Молли Козазель.
 — Пойдемте смотреть на зайцев-схлопотунов! запрыгал Спайдерман.
 — Я бы предпочла выставку-распродажу магических артефактов, — возразила Молли.
 — А я бы все посмотрел, — подал голос Проглоттер.
 — Решено! — рубанула Козазель. — Мы разделимся и через пару часов встретимся у западных ворот дурынка. Следите за указателями и обрящете.
 Так и сделали. Перед расставанием Молли раздала друзьям по пять золотых.
 Харри Проглоттер прогулялся между красочными палатками, забитыми всякой всячиной. В конце ряда остановился, изучая плакат с подробным планом дуремаркета.
 Рядом, на шатре, разрисованном звездами, висела вывеска «МИФстер Асприн и эпигоны Инкорпорэйтед».
 Дородный загорелый детина метался перед прилавком, громко зазывал покупателей и активно жестикулировал, умудряясь не задевать многочисленные, хрупкие на вид, Бутылочуи.. Их горлышки были залиты сургучом, а сквозь мутное стекло просматривалось какое-то невнятное движение.
 — Джинны! Джинны! Только здесь, только у нас! — кричал торговец. — Джинн со льдом! Джинн с тоником! Джинн Бим Черное Ухо! Джинн Гл. Беллз!..
 Зазывала набрал в грудь побольше воздуха и продолжил
 — А также новинка — эксклюзивный аксессуар к вашим джиннам! Модные джиннсы! Одень своего джинна по-модному!!!.. Мальчик, будешь пялиться или что-нибудь покупать? — последняя реплика адресовалась Харри.
 — А? Э… Н… — растерялся Проглоттер.
 — Ага, похоже, немтырьц. Эншульдигунг, понимаешь ли, зи битте! Хабен зи?.
 — Чиво? — маг пришел в полное смятение.
 — Тьфу ты, Эфиопский эскимос! Зачем немтырьцем прикинулся? Ну, пошутил, и хватит. Покупай джинна, пока скидки действуют.
 — Какие скидки? — заинтересовался Харри.
 — Известно, какие скидки. С моста, — осклабился торговец. — Кто не покупает, тому скидочка.
 Если бы у Проглоттера были ослиные уши, они бы обязательно пригнулись к земле под тяжестью навешанной на них лапши.
 — И… И что вы мне порекомендуете?
 — А сколько у тебя денег? — джиннопродавец с грацией стервятника наклонился к Харри.
 Маг встряхнулся «Этому прохвосту совсем необязательно знать такие личные подробности. Но и сувениром себя побаловать можно, да… »
 Харри произвел в уме необходимые вычисления и объявил потолок своих финансовых возможностей
 — Пять золотых.
 — Негусто… — закручинился торговец. — Ладно, продам тебе старика Хотябыча.
 — Хоттабыча?
 — Угу, Хотябыча. Он, конечно, подороже будет, но чего не сделаешь для ценителей настоящего товара…
 Ударив по рукам (при этом Проглоттер отбил ладонь), мальчик и продавец заключили сделку. Ушлый торгаш получил пять монет, а Харри пыльную темную бутылочку с кривым горлышком.
 Сдунув пыль, юный маг долго всматривался в загадочную муть стекла, пока ему не почудилось, что на дне бутылочки мерцают золотистые искры. От созерцания волшебных огоньков Проглоттера отвлек громкий вопль джиннопродавца
 — Проходи дальше, не толпись у прилавка, пухлый!!!
 Харри сунул бутылочку в корзинку и побрел дальше.

 Глава 11


 Ни один нормальный обитатель Диптауна не может выйти из глубины самостоятельно.

    С. Лукьяненко «Лабиринт отражений»

 Проглоттер решил заскочить в инфернет-салон. Хотелось ознакомиться с новостями и проверить почтовый ящик. Миловидная девушка-кассир взяла плату за пятиминутный доступ и указала на свободную кабинку. Юный маг переоделся в мягкий безразмерный костюм, начиненный сенсорными датчиками, прилег на специальную кушетку и водрузил на голову желтый поролоновый шлем с браво торчащим штырьком-антеннкой.
 — Телепуззиум! — произнес волшебное кодовое слово Проглоттер и попал в инфернет.
 — Обнимемся! — с утробной радостью поприветствовала посетителя Глубина.
 Пользователи называли инфернет поэтично — Глубиной. А любящие американизмы величали его Даун хаосом. В рекламе так и зазывали новых клиентов «Дауниссимо! И пусть весь мир подождет!»
 Аудитория Глубины год от года ширилась. Индустрия развлечений предлагала невероятнейшие аттракционы наподобие жуткой аркады «Побудь шмуглом в „Вальпургиеву ночь“, стрелялки „Свак-I0“ (надо палить в лягушек-убийц или в партнеров по игре) или ролевой игры „Бразильский сериал forever“ для женщин. Кому не хотелось побегать от ведьм, бабахнуть из плазмомета по товарищу или стать простоМарией на годик-другой?.
 Харри было не до этого. Он шагнул на новостной портал и очутился на бескрайней площади, мощенной булыжником.
 — Новости, новости! — орали мальчуганы, продающие газеты. — Откровения кикиморы! Купите! Сенсационные разоблачения в Департаменте Честности и Бескорыстия! Среди тамошних кентавров обнаружены оборотни в попонах! Не пропустите! Исчезновения магии — ловкий фокус Дэвида Копперфильда! Прогнозы от Юриуса Шезлонго в наступающем году на Земле будет эпидемия икания, небывалый урожай сорняков и нашествие котлет-убийц!!!
 Проглоттер отловил одного из проныр С сумкой, набитой свежей прессой.
 — Есть что-нибудь свеженькое про Хоботаст? Малый нырнул в свою сумку и достал пару газет. — Три шикля, — назвал он цену.
 Харри расплатился, вынув деньги из кармана.
 В этот момент с его инфернет-счета списались три шикля. Юный маг развернул первую газету. «Чудесное исцеление некоего вампира, — прочитал он заголовок. Нам стало известно, что великолепный Мастдай Глюкообильный девампиризировал какого-то парня. К сожалению, мы не смогли уточнить имя исцеленного…» Проглоттер знал, что «какой-то» парень был Лохкартом. На второй полосе Харри увидел краткое сообщение о переносе очередного кв-идишного матча между Биофакусом и Сопроматтом. Корреспондент сетовал, мол, из-за перебоев с магией многие интересные игры будут сорваны, ведь безопасность спортсменов — прежде всего. Больше Проглоттер ничего не нарыл.
 Взял вторую газетку. Снова Мастдай-исцелитель, отсроченный кв-идиш и… откровения болтливого Нельзяблика. Анонимный птах расчирикал по секрету всему свету, что Проглоттер с двумя спутниками покинул школу. Харри приосанился, поправил очки. Он любил читать прессу про себя. Шквал очерков о пареньке, который победил Бабалнуса и Не-Печатаемого-Так-Же-Как-И-Не-Называемого-По-ПонятнымПричинам, льстил ученику Хоботаста.
 — Наверное, лучше бы Нельзяблик промолчал, буркнул Харри.
 Теперь о его походе будут знать все. Нехорошо… Но как приятно быть знаменитым в измерении магов, еще только постигал азы волшебства!
 — Харри? — раздался удивленный голос за спиной. — Проглоттер?
 Маг оглянулся. Перед ним стоял долговязый, стриженный под ноль паренек в оранжевой тоге.
 — А ты кто? — спросил Харри.
 — Свами Мутантра.
 — Странное имя для мальчика, — вырвалось у Харри.
 — Отнюдь, прославленный Воин Света! Для последователя будтизма вполне приемлемое имя.
 Харри пропустил мимо ушей присвоенный ему ти тул Воина Света.
 — Будтизма? Что это?
 — Это учение великого в своей простоте Будты.
 Будта открыл нам истинную природу бытия. Ты думаешь, будто ты есть, а на самом деле нет ни инфернала, ни нас в нем, ни даже тел в реальности. Ничего нет, кроме Великого Учителя. И ты, брат мой, и я, и астрал есть не что иное, как Будта. Понятно?
 — Как будто…
 — Вот, ты понял! — просиял Свами Мутантра. — Э… Но если инфернета нету, то что же ты тут делаешь?
 — Я? Деньги на храм зарабатываю. Мой редкий дар очень дорого ценится. Я — просветленный, или, по-вашему, по-западному, мастдайвер.
 — Родственник Мастдая?! — раскрыл рот Проглоттер.
 — В каком-то смысле, — добродушно рассмеялся Мутантра. — Мастдайверы — люди, способные, как Мастдай, входить в инфернет без специального оборудования.
 — То есть без дурацкого костюма телепузика? — Именно, брат мой! А разве ты не отмечен таким даром? Мне казалось, ты склонен к мастдайвингу…
 — Честно говоря, я не пробовал, — признался Харри. — И как этому научиться?
 Свами Мутантра, похоже, оседлал любимого конька
 — Во-первых, надо понимать раз уж ничего нет, то перейти в никуда из ниоткуда не составит никакого труда. Нужно верить в возможность посещения иных планов бытия. Одним из них и является инфернет. Кстати, у него есть множество слоев, мы с тобой находимся в коммерческом… Во-вторых, необходимо составить индивидуальную мантру для самонастройки и повторять ее, вгоняя себя в медитативное состояние, пока не подействует. В-третьих… все.
 Всего два условия!
 — А что такое мантра?
 — Мантра — последовательность слов, которые приведут тебя к изменению сознания, — с готовностью пояснил Свами. — Например, «ом мане падме хум. или более простая „о мамми, омамми, мамми блю, о мамми блю“. А кому-то достаточно сказать « Глубина, Глубина, я свой в доску!. — и срабатывает, представляешь? В знак уважения перед твоими антикармическими усилиями я составлю тебе мантру лично.
 — Спасибо!
 — Итак, тебя зовут Харри. Имя будет первым словом мантры. Ты решительный?
 Проглоттер заколебался, но быстро ответил
 — Да… наверное.
 — Значит, твоим врагам…
 — Крышка.
 — Отлично. Во время вчерашней меДитации я видел тебя на велосипеде. Это добрый знак. Велосипедбыл с мощной рамой, символом крепкого положенияи дешевого маргарина. Все, слава Вудте! Твоя мантрасоставлена «Харри Крыша, Харри рама». Пользуйся.
 — А если не подействует? — усомнился попу лярный маг.
 — Если через двадцать лет ежедневного сосредоточенного повторения мантры астрал не распустится, словно цветок священного лотоса, то можешь бросать тренировки — ты не мастдайвер.
 Харри присвистнул. Мутантра нахмурился
 — Не свисти, нирваны не будет.
 — Извини. Спасибо тебе, Снами!
 — Свами.
 — Ну, да, Свами, — застыдился своей ошибки Харри. — Обязательно попробую твою фирменную мантру. — До свидания, брат мой.
 — А что ты меня все братом называешь? Разве мы родственники?
 — Разумеется! Я же из Индоутии, а у нас там все друг другу не чужие.
 Проглоттер видел пару Индоутийских фильмов и понял, о чем говорил Свами.
 Но тут перед Харри повисла красная мигающая надпись «На вашем счету ноль шикелей!!! Вы будете безжалостно Выдернуты из инфернета, дабы влачить жалкое существование в мире реала!!! 9, 8, 7…»
 — Прощай! — крикнул маг и оказался в кабинке салона. Стянув дурацкий костюм, Харри отправился к месту встречи с друзьями.
 Молли и Веня также не теряли времени даром. Пытливая Козазель отыскала в дуремаркете торговые ряды, заваленные магическими приспособлениями талисманами, палочками, тыковками, пыльными фолиантами, засушенными африканскими шаманчиками и прочими трогательными безделушками.
 Девушка подошла к странному куску мяса, покоящемуся на прилавке.
 Дремавший на солнце торговец, старый хитроглазый азиат в полосатом халате и чалме, мгновенно пробудился
 — Подходи, персик моей души, покупай товар, пропадай мой навар!
 — А что вы продаете? — поинтересовалась Молли.
 — О, алыча моего сердца, пред тобою Шытревереп, маг-перевертыш.
 Кусок вдруг зашевелился, взыграл, и перед Козазель возник большой енот.
 — Шытревереп! — требовательно сказал торговец. Енот снова превратился в кусок мяса.
 — Как это?! — удивил ась Молли.
 — Я же говорю пе-ре-вер-тыш.
 Мясо стало енотом. Продавец погладил зверя и произнес его имя. Енот стал куском мяса.
 — А! Он выворачивается наизнанку, потому и перевертыш! — догадалась Молли, невольно вызывая енота к жизни.
 Старик затряс кулаками
 — Иди дальше, камень моей почки! Шытревереп твою за ногу!
 Козазель ретировалась, стараясь не глядеть на мясо.
 Под другим шатром среди прочих предметов Молли заинтересовал шарик на проволочке. Отличница не читала о таких приспособлениях и спросила хозяйку лавки
 — А это что?
 — Ведьмин глаз.
 Шарик словно почувствовал внимание потенциальной покупательницы и развернулся к ней. Молли отпрянула.
 — Ой! И верно! А почему он зыркает вправо-влево, как заведенный?!
 — Наверное, хозяйка, ну, ведьма, у которой его вырвали, что-то читает, — пожала плечами торговка.
 Девушку как ветром сдуло.
 Козазель так ничего и не купила, зато чувствовала себя как в музее. Да и где бы она увидела Столько диковин?
 А Беня Спайдерман торчал у лавок баюнов, где происходил беспрерывный обмен сказками. Иранец передавал историю Шахерезады эскимосу, а тот отвечал горловой песней о Матери-Моржихе… Индеец толковал с новозеландцем о Гильгамеше… у Бени голова шла кругом. Отовсюду летели обрывки сказок, смешиваясь в гремучий коктейль
 — …А тетушка и говорит «Там тебя, племянушка, будет березка в глаза стегать — ты ее ленточкой перевяжи; там тебе ворота будут скрипеть и хлопать — ты подлей им под пяточки маслица; там тебя собаки будут рвать — ты им хлебца брось; там тебе кот будет глаза драть — ты ему ветчины дай». Так и добралась деВица — одноглазая, Воротами прибитая и собаками покусанная…
 — …Эвглена Прекрасная Повстречала сестрицу Амебушку, но ничем не помогла сестрица Амебушка Эвглене Прекрасной…
 — «Спасибо тебе, добрый человек! — молвила Золотая Рыбка, снова попав в море. — Проси чего хочешь, все равно у меня ни хренaшеньки нет!..»
 — …И стали они жить-поживать, мед-пиво попивать, а потом втянулись, завели привычечку похмеляться, понесли вещи из дому, воровать начали, попрошайничать. Тут и сказочке конец, и начинается суровая быль Уголовного кодекса…
 В назначенный час троица магов встретилась у западных ворот.
 Харрина покупка вызвала волну негодования.
 — Ну, ты и барчук, Прогл! — набросился на товарища Спайдерман. — В походе каждый шикель не лишний, а ты бутылку какую-то отхватил… За пять золотых! Растратчик!
 Козазель хранила презрительное молчание, похлопывая волшебной палочкой по ладошке. Из палочки струился дымок, принимающий форму веревки, завязанной в петлю.
 — Вперед, на Стоунхрендж! — провозгласил а Молли, справившись с раздражением, и путешественники зашагали в глубь Эквилибритании.
 Прикинувшись местным, за ними ковылял Асмоделкин Склизкий, лучший шпион Зла, так и не выведавший секрета Мирового Змия. Анализаторы Асмоделкина пришли к гениальному выводу пора менять тактику. Руководство Империи провалов не прощало.

 Глава 12


 Когда о монархе говорят, что он добр, значит, он ни к черту не годится.

    Наполеон

 Хитрус Объегориум с радостью избавился от тупицы Мюллера, добывшего лишь общие и без разведки очевидные сведения. Что ж, министр и не ждал от старого призрака сенсационных данных, но попытка не пытка, как гласил девиз древнего ордена Карающих Головорезов-Братьев.
 Мюллера приговорили к двухлетнему заключению в термометре, которым измеряли температуру в Адском Пекле — столице Преисподнии — самом горячем месте Империи Зла.
 Хмурый Хитрус сидел в кресле, размышляя над тем, как бы обернуть на пользу Империи проклятые перебои с магией. Наверняка есть способ уязвить добреньких, пока их волшебные палочки бездействуют. «Что мы имеем? — рассуждал министр иностранных злодел. — Окна безмагия, то есть безмажия…
 В общем, дыры. Особых видимых преимуществ никто не получает… Так-так-так… Видимых! — Хитрусазартно потер трепещущий кончик носа. — А если подстроить ?..»
 — Мессир, к вам копирайтер, — отрапортовал неслышно материализовавшийся секретарь.
 «Как не вовремя!» — скривился Объегориум. Но работа есть работа. Главным отделом министерства был «Дивизион психических атак» занимавшийся пропагандистскими акциями. Недавно в декретный отпуск ушла весьма талантливая чертовка, и теперь требовалась замена.
 Как говаривал один большой любитель кинематографа, кадры решают все.
 — Вводи.
 Перед Хитрусом предстал энергичный рыжий мужчина среднего роста. Неброско одетый, аккуратно подстриженный, с красной папкой под мышкой.
 Очень неглупое лицо, — отметил министр, — и плутоватое. Хорошо….
 — Добрый день, господин Объегориум! — заговорил соискатель хрипловатым располагающим баритоном. — Я счастлив быть представленным легендарному…
 Министр остановил славословия, подняв указательный палец
 — Заинтересуй меня.
 Мужчина не смутился, что также являлось неплохим признаком. Мгновенно перестроившись, он продолжил
 — Пал Глебовски, самопровозглашенный пиаркудесник. Основные работы… — Глебовски взмахнул папкой, и в воздухе возник своеобразный экран, на котором замелькали картинки. — Хе-хе, у всех волшебные палочки, а у меня волшебная папочка…
 Посетитель принялся демонстрировать свои проекты.
 На экране возникла одна из далеких от Империи Зла стран.
 — Хлебосолия, — пояснил Пал. — Дикое и непросвещенное в деле пиара местечко. Население демократически неразвито, потребительски не подковано, есть склонность к вождизму. До начала моей деятельности продвижение идей осуществлялось грубыми пропагандистскими акциями. Особенно популярным считался метод кнута и пряника. Моя задача заключалась в создании имиджа нового лидера. Это был местечковый воевода Ядреня. Концепт его раскрутки звучал так «Ядреня — вождь!» Выбрав за основу способ виртуального пряника и предложив позиционирование заказчика как персоны с мощным, но справедливым кнутом, я несколькими публичными акциями вывел объект в лидеры политической поп-культурыстраны. Хлебосолия всколыхнулась. Семейные ценности пропагандировались через ролики «Ядреня и Матрена», изображавшие заказчика с супругой в состоянии идиллии. Внедрив в речь объекта несколько резких смешных реприз, я создал новый политический язык, получивший название «Ядренья феня»…
 Хитрус внимательно следил за диаграммами, роликами и фотографиями, иллюстрировавшими монолог Глебовски. Особенно развлекли министра лозунги «Ядреня с ним съедим пуд Хлебосолии!» и «Ядреня — чистый изумруд!» Потешили булки с изображением кандидата «Ядрен батон».
 Еще был ролик «Все обещают, он — показывает. Кузькина мать! В прямом эфире!» и многое другое.
 — Дальше! — скомандовал министр.
 — Работая продюсером в Царстве Мертвых, я сумел отрыть целую плеяду молодых талантов. За реалити-шоу «О, сколько нам отрытий чудных. я получил степень магистра эксгуманитарных наук…
 Картинки, сопровождавшие отчет Пала о мертвецком периоде карьеры, Хитруса совсем не вдохновили.
 — Еще, — потребовал он.
 — В другом государстве почти на пятнадцать лет раскрутил физику и лирику, — замолотил как из пулемета Глебовски. — Ввел в мировой оборот новый рецепт изготовления компромата портреты конкурентов на туалетной бумаге. Сочинил якобы важные дела для фактически ненужных организаций, в том числе для ООН. Изобрел голосовательные урны с двойным дном, электорат с двойным мнением и кандидатов с гигантским самомнением. Начал продвигать на эстраде жанр ПОПУлярной нескладухи о шоколадных зайцах, мармеладных волках и кисельных свиньях. Раскрутил спутники Юпитера, закрутил гайки в палате эквилибританских варлордов, предал политической анафеме Жабокрыльскую Элеонору Пафнутьевну из Алапаевска…
 — Что-то я такой не знаю, — министр оторвался от бешено мелькающих картинок.
 — Вот! — гордо пропел Пал. — Моя работа!
 — Хорошо, а что вы скажете о пиаре нашего государства?
 Глебовски с готовностью ответил
 — Вы неправильно подаете себя на рынке. Где концепция? Где броский, убивающий наповал слоган? Предлагаю, например, «Империя Зла. Полюбишь и козла». Хм… Ну, или что-то в этом духе.
 На экране высветилась пентаграмма, в которую был врисован козел.
 — Отмели пять лет назад. Большому Брату не понравилось, — обломал концепцию Объегориум. — Но, как ни странно, вы нам подходите. Я задумал глобальный проект под кодовым названием «Покажи шмуглу правду». Вот вы и займетесь деталями. Действительно, более топорных пиар-акций Хитрус еще не видел. Глебовски был идеальным поводырем для шмуглов. Пусть добренькие покувыркаются, защищая от разъяренных толп свои объекты, расположенные в «немагической» реальности.
 Выпроводив нового сотрудника с секретарем, министр глянул на часы. Пора. Через пять минут надлежало предстать пред светлые очи Большого Брата. Объегориум взял нужный отчет и отправился к шефу.
 Лорд Тьмы был мрачнее родителей двоечника. Он прохаживался по залу, шпыняя нерасторопных клерков, несколько раз Брат сокрушал своим исполинским хвостом рабочие столы, возникавшие на его пути, в общем, пытался развеяться.
 — А, мой верный Хитрус! — прогрохотал он двумя-тремя ртами, увидев министра. — Утешь хоть ты меня. Раздрай и позор! Представь себе, я нынче казнил министра внутренних безраздел. Из имперской кладовой пропала часть волшебного имущества. Чтобы ты сделал, если бы узнал, что похищена добытая тобой волшебная карта?.
 Хитрус смиренно промолчал. Большой Брат оценил сдержанную реакцию Объегориума по-своему.
 — Хм… Да, я несколько превысил необходимую и достаточную меру наказания. Можно было просто сослать растяпу на рудники. Но так хотелось покушать нормального мясца! — Лорд Тьмы сжал несколько кулаков и зажмурил все имеющиеся в его распоряжении глаза. — Я хоть перекусил нормально после долгих недель трансгенных заменителей… Что бы ты сказал, если бы тебе пришлось три месяца жрать несносное барби-кю, эту позорную подделку отбивной, приготовленную из пластикового мяса куклы Барби?
 — Пожалуй, я бы взвыл, — деликатно предположил Хитрус.
 — И все?! — удивился Лорд. — Впрочем, сытый голодного не разумеет. В сторону гастрономические разговоры. Я надеюсь услышать из уст моего любимого министра обнадеживающий доклад. А то чувство сытости проходит значительно быстрее любви.
 Объегориум нервно облизнул сухие губы.
 — Не вели казнить, вели сначала совершить преступление, — начал с традиционной формулы Хит рус. — Продолжается сплошной агентурный поиск причин исчезновения магии. За истекшие сутки периоды ее обнуления увеличились на три секунды, частота возникновения «окон» возросла до восьми в сутки. Сегодня эмпирически доказан повсеместный характер этого необъяснимого явления. Лучшие умы Империи трогаются в попытках раскрыть загадку перебое в Силы. Основная версия — Мастдай Глюкообильный тайно собрал некий магический объект, который потребляет настолько много энергии, что иногда зависает и, как следствие, подвешивает Силу.
 — Вздор! — нахмурился Брат. — При чем тут Мастдай?
 — Ваше темнейшество, ректор Хоботаста давно известен любовью к созданию всяких помпезных объектов. Они имеют склонность тормозить, когда надо и не надо. Его изобретения постоянно совершают недопустимые операции и ощущают нехватку системных ресурсов.
 — Ладно, проверьте… Дальше!
 Плохие новости еще не иссякли, и министр вжал голову в острые плечи.
 — Число пропавших среди магического населения возрастает в арифметической прогрессии. Динамика пропаж среди шмуглов выше в два раза.
 Хитрус искоса следил за повелителем. По всем признакам, Большой Брат стремительно нагуливал аппетит.
 — Но не так все плачевно, — повысил тон Объегориум. — Первое. Да, мы несем потери, но суммарные потери в стане наших противников много сильнее. Второе. Агент Склизкий Асмоделкин вплотную приблизился к Проглоттеру, и при первой же возможности мы узнаем о роли Мирового Змия. Третье. Ваш покорный слуга взлелеял план во славу величия Империи и ее вождя. Перерывы в магии можно использовать против наших заклятых врагов. Тщательно подготовившись, мы с вашего высочайшего благословения предпримем беспрецедентную и почти невозможную акцию! Мы дезавуируем…
 — Мы что?! — прервал пылкую речь министра Лорд.
 — Э… Ваше Злополучие, мы покажем шмуглам объекты Сил Добра, находящиеся в слое реальности не-магов.
 Большой Брат впал в царственный ступор. Хитрус знал шеф советуется с Недреманным Оком, мерцающим возле трона.
 — Что ж, мой верный солдат, — торжественно изрек император, — твой извращенный разум родил великолепную идею. Воплощай.
 Хитрус почтительно склонился и удалился, радуясь своей удачливости.

 Глава 13


 Молчание — добродетель дураков.

    Езоп

 — Так вот он какой, Стоунхрендж, — разочарованно протянул Беня Спайдерман.
 В вечерних сумерках темнела груда здоровенных продолговатых булыжников. Они были навалены не абы как, а с тайным магическим смыслом древние строители Стоунхренджа выложили их по кругу в строгом соответствии со звездами. Об этом и поведала друзьям Молли Козазель.
 — А какой толк от валунов, набросанных в каком-то там астрономическом порядке? — не понял Харри.
 — Не знаю, — хмыкнула Молли. — Но ведь внушает, по-любому!
 — Давай, Прогл, командуй, куда дальше, — внес конструктив Беня. — Ты же у нас драконий засланец.
 Харри смутился
 — Змий сказал, тут будет знамение. Прячущийся за кустом Асмоделкин услышал ключевое слово и превпатился в большое ухо.
 — Что, только это и сказал? — уточнила Козазель. — Только это, — убил ее надежды Проглоттер. Шпионское ухо разочарованно завяло.
 — Не вешайте носы, — беспечно отмахнулся отнеопределенности Спайдерман. — Пойдемте к вашему Стоунхренджу да заночуем. Утро вечера мудренее. Да, Моль?
 — По-любому!
 Вблизи памятник загадочного зодчества выглядел еще внушительнее. Высокие камни нависали над ребятами, словно остановленная волшебным стоп-кадром угроза атомной войны.
 Путешественники разбили лагерь прямо в середине огороженного валунами круга, наскоро перекусили запасами Бени и улеглись по спальным мешкам.
 — Интересно, кто это все наворотил? — спросил Проглоттер, зевнув.
 — Построил, Харри, построил, — поправила друга Молли. — С древними магическими сооружениями надо быть повежливее.
 — Издеваешься? — хмыкнул Харри. — Камни, они и в Африке камни, как их ни расставляй. Хоть квадратом.
 — Дубина.
 — Зануда.
 — Покупатель старой стеклотары.
 — Заучка.
 — Троешник.
 — Фаворитка Биогумуса.
 — Тайное оружие Мастдая.
 — Хватит! — вмешался Спайдерман. — Не оскорбляйте это место руганью. Объявляю отбой.
 — И ты туда же, — обиделся Проглоттер.
 Он посмотрел на небо. Черный круг, очерченный сводами Стоунхренджа, был усеян мириадами ярких точек. Такого звездного неба Харри не видел никогда. Он залюбовался мерцанием далеких солнц, задумался, поплыл по реке ассоциаций и — задремал.
 Резкий стук заставил его проснуться.
 Было светло от валунов исходило синее сияние.
 Маг поднялся на локтях. Перед ним стоял седой длинноволосый старик в сером балахоне и колотил посохом о камень.
 — А я решил, что ты, маленький нахал, до того нагл, что вообще не захочешь послушать мои инструкции, — проскрипел старик.
 — Так вы и есть знамение?
 — Я есть друид. Если ты, презренный червь, будешь и дальше оскорблять Стоунхрендж и его духа хранителя, то рискуешь отправиться совсем не туда, куда обязан прийти. Наплету с три короба. Мне это не трудно.
 — Не обижайтесь, пожалуйста, — склонил голову Проглоттер. — Устал. К тому же переходный возраст…
 — Ты мне тут отмазки не накидывай, — друид ударил посохом о землю, и ее изрядно тряхнуло. Ладно, твоя миссия важнее моих обид, хотя язык твой как-нибудь доведет тебя до Киева, невзирая на то, что все дороги ведут в Рим.
 Харри крепко задумался над сказанным.
 — Рано имитируешь бурный мыслительный процесс, юнец! Да и нечего тут кумекать, копать надобно, как очень верно говорится в старинном анекдоте.
 Старик присел на корточки, погладил ладонью мох. — Вот она — романтика классического путешествия идешь, идешь, задерживают тебя, сбивают с пути, а ты, голодный, замерзший или, наоборот, изнывающий от жары, топаешь, топаешь, чтобы упасть в заветном месте и копать, копать… Отгадку искать… Ты же друга спасаешь, как я слышал. А вместе с ним и весь мир…
 Друид изобразил подобие улыбки на худом морщинистом лице.
 — Заветный люк тебе нужен. В заветный лаз попасть. А вход, естественно, в заветном месте, главное, знать, где копать, — старик обвел взглядом округу. У тебя есть заветное место, юнец?
 — В смысле?!
 — Ну, точка на земном шаре, куда тебя зовет сердце… А ты что подумал?
 — Египет, — выпалил Харри.
 — А что там, в Египте?
 — Пирамиды… — благоговейно проговорил юный маг.
 — Пирамиды, эвон а как… — засмеялся друид. Сложновато… Песок вязкий, сыпучий, хоть и легкий. Необходима лопата пошире. Тут, — он снова провел рукой по мху, явно наслаждаясь ощущением легкой щекотки, — хоть и гальки много, зато яма форму держать будет. Но сердцу не прикажешь. Ты же у нас спаситель Вселенной. Тебе и карту в руки.
 Харри стало не по себе.
 — Хватит пустомельства, — сказал старик. — Я тебе помог, пора мне. Спи спокойно, дорогой товарищ.
 Свет померк, и перед тем, как окончательно отключиться, Проглоттер понял, что встреча с друидом ему попросту снилась, но в то же время была реальней некуда.
 Утром Харри пробудился первым. Рядом с его лицом лежал знакомый манускрипт. Маг аж подскочил к нему вернулась волшебная карта предков — замечательный артефакт, способный менять масштаб по мысленному повелению хозяина.
 — Друзья мои! — потряс манускриптом над головой Проглоттер. — Мне было знамение! Мы идем в Египет. К пирамидам.
 — А почему не на Кипр? — капризно протянула Молли.
 — Хорошо хоть, не на Северный полюс, — хохотнул оптимист Беня.
 «А мне все равно., — подумал Склизкий Асмоделкин.
 Шпион Зла, принявший форму камня, всю ночь пролежал рядом с лагерем учеников Хоботаста, так ничего и не выведав. Обрадовавшись хоть какой-то информации, жидкий терминатор послал шифровку
 Хитрусу Объегориуму. Ответ пришел немедленно
 «Следовать за объектом. Докладывать важное. Министр Объегориум. Служить и защищать!»
 Пропагандистская машина Империи Зла то и дело провозглашала новые эпохи развития государства, вводя в оборот свежие плакаты, слоганы, песни. За сверхновый лозунг «Служить и защищать!» правительство пожаловало автору, плешивому орку из интеллигентов, пожизненную пенсию и орден Отъявленного Мерзавца. Империя Зла переживала не лучший период, и агитаторы призывали подданных сконцентрировать силы на внутренних проблемах страны.
 Асмоделкин был дорогущим, умным, изощреннейшим… роботом. Находящийся на задании Склизкий не знал актуальных веяний в эпохостроении, поэтому его искусственный интеллект обработал последние три слова шифровки Хитруса как прямой приказ.
 Не торопливый жидкий терминатор крепко поразмыслил пару наносекунд он был создан выполнять приказы с максимальной эффективностью, значит, надлежало продумать свою форму и легенду, прежде чем начать служить врагу и защищать Харри Проглоттера.
 Собирающие вещи путешественники не заметили, как валуи за их спинами всколыхнулся, словно кусок холодца, и медленно превратился в здоровенного мужика, похожего на известного комедианта Брэдуса Питтуса. Мужик был облачен в доспехи древнегреческого воина. У бедра висел короткий меч. Ноги были обуты в сандалии, правда, на правой пятке покоился свинцовый полуносок.
 — Здравствуйте, дети, отважно пошедшие в путь без водительства взрослых! — произнес воин.
 Ребята обернулись, выхватывая волшебные палочки.
 — С миром иду к вам, оружие в ножнах, смотрите, — поднял руки лжегрек и кратко отрекомендовался — Зовусь Ахиллом, дерусь нехило.
 Путешественники представились.
 — Если не тайна, то можно ль узнать мне, куда направляетесь, други? — спросил Ахилл-Асмоделкин.
 — Далеко, — Молли опередила доверчивого Проглоттера, раскрывшего рот, чтобы вывалить правду матку.
 — Мудростью путника надо назвать вашу скрытность, — изрек воин. — Но помогите тогда мне хотя бы советом. Как пройти в Египет?
 — Так нам по пути! — воскликнул Проглоттер.
 Козазель хлестнула товарища уничтожающим взглядом, но было поздно.
 Спайдерману Ахилл понравился, так как вполне соответствовал его представлениям о супергерое. Что может быть лучше для подрастающего человека-паука, чем опыт общения с прославленным богатырем? К тому же атмосфера священного Стоувхренджа как бы исключала вероятность предательства. Все равно, что на похоронах частушки петь.
 Харри рассуждал примерно так же. Он верил Мировому Змию. Молли поняла спорить бессмысленно, и смирилась, решив глаз не спускать с подозрительного типа.
 Притаившись между стенами. Стоунхренджа, лежал большой черный волк с оцарапанной мордой. Наблюдая за знакомством ребят и жидкого терминатора, он рычал, а вздыбленная шерсть волнами ходила по могучей спине. Вверху, тревожно вереща, рассевала утренний туман Ольга.




 Часть 2
 ПТИЦА В ШТАТСКОМ



 Глава 1


 Я знаю, во что я верю. Я продолжаю защищать то, во что я верю и зачем я верю. И я надеюсь, что я верю в правильные вещи.

    Джордж Буш-мл.

 В гулком Ничто раздавались резкие щелчки шагов. Луч фонаря полосовал твердь мрака, обшаривая грязный пол. Затем свет замер. Стало видно, как на пол капает вязкая зеленая субстанция. Она казалась живой. Агент Факс Малдырь поднял фонарик к лицу, вынул свободной рукой платок. У Малдыря был страшный насморк. Факс полагал, что недуг вызвали некие вирусы инопланетного происхождения.
 — Скалдырь! — позвал агент Малдырь, побеждая тьму фонариком. — Кажется, тот, кого мы ищем, здесь был…
 Луч высветил заляпанную стену. На ней было размашисто начертано чем-то красным «Здесь был я». Ниже — подпись «Тот, кого вы ищете».
 Глаза Факса постепенно привыкли к мраку. Мужчина различил подошедшую к нему напарницу.
 — Ну и что ты орешь, как мартовский марсианин? — поинтересовалась Бандана Скалдырь.
 Она посмотрела на стену, и все вопросы сразу отпали.
 Малдырь занялся осмотром пола под надписью. Внимание агента сразу же привлек окурок.
 — Бандана, я нашел след! — сказал Малдырь, ползая в какой-то подозрительной луже.
 Агент Скалдырь присоединилась к мониторингу вещдока. Малдырь вытер брызги с лица и продолжил
 — Кто же курил? Видишь в фильтре отверстие от зуба-клыка? Я думаю, сигарету курил вампир. Могу дать руку на отсечение, что это «Мальборо».
 — Как ты догадался? — восхищенно прошептала Скалдырь.
 — 3ацени, — потыкал пальцем в бычок Факс. Видишь буквы М, а, r, l, Ь, о, r, о?
 — Ты гений!.. Но, по-моему, здесь пахнет инопланетянами.
 Малдырь втянул ноздрями воздух и испытал неслабый приступ кашля.
 — Да нет, просто накурено, — прохрипел он. И все-таки окурок не относится к нашему расследованию. Он лежал фильтром на северо-восток от стены. Вывод его курил не автор надписи.
 — Ты что, тронулся? — прониклась подозрением Скалдырь.
 Ей стало страшно партнер рассуждал как никогда парадоксально. На всякий случай Бандана отползла подальше вдруг буянить начнет?
 — Факс, здесь что-то не так! — призналась Бандана, борясь со схватившими ее скользкими щупальцами.
 — Да, я уже в курсе, — сдавленно ответил Малдырь.
 Он по уши увяз в мерзкой слизи и склизкой мерзости.
 Фонарик утонул в накатившей на агентов жиже.
 О неистовой борьбе фээсбэшников и неведомого свидетельствовали лишь чавкающие звуки да негромкие ругательства Скалдырь.
 Факс чувствовал, что проигрывает. Он с остервенением месил невидимого врага, неуклюже плавая в липкой субстанции, но незримые супостаты тянули отважного агента ко дну. Жижа сомкнулась над головой Малдыря. Он уже попрощался с жизнью, но внезапно почувствовал таинственная масса начала стремительно убывать. Спустя пару секунд агент смог дышать.
 Помогая друг другу, напарники встали на ноги и побрели к выходу. Они несколько раз поскальзывались, падали, вновь поднимались, шаря руками по стенам, пока не отыскали путь наружу.
 При свете дня Малдырь оказался «ничего особенного» мужиком лет тридцати пяти, а Скалдырь — женщиной примерно тех же кондиций, что и партнер. Они были бы типичными агентами ФБР, если бы не занимались проектом «Хэ-файлз».
 — А ведь мы только что смотрели в глаза смерти! — произнес Факс, отряхивая слизь с лацканов пиджака и оглядываясь на заброшенный бункер давно закрытого химического завода.
 — Меня беспокоит другое, — ответила Бандана. По-моему, весь этот спектакль с биомассой затеяли военные, чтобы убедить нас в том, что вокруг полно сверхъестественного!
 Малдырь досадливо пнул двухголового ежа, нахально бегавшего под ногами.
 — Ты абсолютно права!.. Жаль, как жаль!.. Мы потратили пять лет жизни на поиски того, чего нет…
 Он сел на пыльную, небогатую растительностью землю Невады и предался тихой тупой истерике.
 Скалдырь расположилась рядом. Она знала нужно подождать, это надолго. От нечего делать Бандана затянула душевную песню



   Забота у нас простая, работа у нас вот такая
   жила бы Земля родная, и нету других забот…



 Малдырь подхватил дрожащим голосом



   Берсерки, йети иль UFO ночной полет,
   меня мое сердце в разумную слизь зовет…



 — Куплю ранчо, — сказал, помолчав после песни, Факс. — Разведу каких-нибудь животных, посажу какие-нибудь растения, женюсь на какой-нибудь деВушке…
 — На какой-нибудь?! — возмущенно переспросила Скалдырь.
 Малдырь продолжал мечтать, игнорируя гнев напарницы
 — По праздникам будем ездить в ближайший городок, танцевать под кантри, пить виски, драться в пабе… В День благодарения давиться индейкой… На Рождество дарить друг другу носки… На Седьмое ноября ничего не будем делать, в США это не праздник… Утром — дойка, днем покос, вечером опорос… Утром — дойка, днем…
 Агент всхлипнул.
 — Бандана, Банданочка, — жалобно проговорил он. — Лучше я застрелюсь. Дай мне пистолет!
 — у тебя свой есть, — проворчала Скалдырь. Хм, он хлопнется, а меня потом затаскают по внутренним расследованиям, мол, почему из моего ствола грохнулся… Дудки! А вообще-то, зря ты так. Со мной… Я давно хотела тебе сказать…
 Но Малдырь так и не услышал, что же хотела сказать ему Бандана. Из-за бункера вышел коренастый мужчина с приятным и потому незапоминающимся лицом. Незнакомец приблизился, приветливо улыбаясь.
 — Здравствуйте! Вы, очевидно, Факс Малдырь и Бандана Скалдырь. Я много о вас слышал. У меня для вас сенсационные новости.
 — Стоп-стоп-стоп, мистер Сенсация, — замахал на него Малдырь. — Вы хотите впарить нам очередную утку военных о каких-нибудь тарелках. Все! Не пройдет! Дураков больше нет.
 — Надо же! Стоит человеку искупаться в стихийном выбросе протоплазмы из канализационной системы Института Алхимии, как он тут же придумывает невесть что и сдается! Впрочем… — Незнакомец дотронулся пальцем до рукава Факса, растер и понюхал почти засохшую субстанцию. — Впрочем, тут содержатся ингредиенты пессимизма. Ничего удивительного.
 — Что за ерунду он лопочет? — спросила Скалдырь.
 — Шизик, наверное, — выдвинул гипотезу Малдырь.
 «Шизик» достал из кармана куртки небольшую палочку.
 — Это — волшебная палочка, — похвастался он.
 — Ты прав, — согласилась с напарником Банда на. — Он двинутый.
 — Энэлоффиум! — торжественно изрек незнакомец.
 Перед агентами зависла маленькая летающая та релочка с голубой каемочкой.
 — Отлично, — без особого энтузиазма похвалил Факс. — Дайте мне автограф. Подпись Копперфильда у меня уже есть.
 — Меня зовут Пал Глебовски. И я не фокусник. Потому что вы, агент Малдырь, полетите без всяких ниточек. Антигравиум!
 Глебовски навел палочку на Факса, и тот завис в воздухе подобно маленькому, скептически настроенному дирижаблю.
 Скалдырь хохотнула.
 — Гипноз, — пожал плечами Малдырь. — Тысячу раз сталкивался. Однажды мне даже внушили, что я Элвис…
 — Хотите, чтобы я вам устроил возвращение Ко роля?
 Пал очертил палочкой широкую дугу. Рядом с ним появились Элвис Пресли с мечом, чернявый малый с большими плаксивыми глазами и белый старик с посохом. Постояв для приличия несколько секунд, они растаяли, превратившись в пар.
 — Концерт окончен, — подытожил свое выступление Глебовски. — Сейчас вы идете в отказку, но завтра будете локти кусать, вспоминая сегодняшние Чудеса. Во внутренних карманах ваших слизистых пиджаков вы найдете мою визитку. Звоните, не гербалайф!
 Чародей поклонился и исчез.
 — Интересно, что курили в подземелье? — задалась вопросом Скалдырь. — Чего мы нанюхались, Факс?
 — Не знаю. Но я эту дурь никогда не купил бы, ответил усталый агент, разбивая метким выстрелом оставшуюся от посетителя летающую тарелочку с голубой каемочкой. — И, черт возьми, кто-нибудь опустит меня на землю, или я так и буду висеть, как монгольфьер?

 Глава 2


 Со времен Гомера хорошо известен следующий литературный сюжет — слепому библиотекарю снятся две группы героев, одна из которых обороняет некую крепость, а другая пытается взять ее штурмом.

    В. Пелевин. «Папахи на Башнях»

 Перед тем как отправиться в Египет, путешественники устроили импровизированный совет прямо в стенах Стоунхренджа. Решали единственный вопрос как добраться до пирамид.
 — Я видел газеты. Наш рейд ни для кого не секрет, — сказал Харри Проглоттер. — Значит, мы можем открыто перемещаться между нашим и шмугловским измерениями.
 Молли посмотрела на Друга с сочувствием
 — Харринька, зайчик, я же тебе растолковала, что никто из нас не обучен заклятию перемещения между реальностями. Или, может, Ахилл?..
 «Древний грек» развел руками.
 — Прогл, ты неспроста завел этот разговор, — догадался Беня Спайдерман.
 — Ясен ясень, — самодовольно произнес Харри. Наша умная подруга забыла, что я купил джинна. Джиннам подвластно все.
 Проглоттер торжественно извлек бутылку из рюкзака.
 — Вот он, мой Хотябыч.
 — А он не опасен? — засомневалась Козазель.
 — Ну же, Моль, — разулыбался Беня, — ты в последнее время каждого куста боишься. Откуда такая подозрительность?
 — Слабая дева страшится новинки любой не случайно, — вступил в беседу Ахилл. — Это природа диктует ей быть осторожней.
 Молли стиснула рукояти кинжалов до боли в пальцах, но смирила гнев.
 — Если возражений нет, то открываю, — Харри взялся за пробку и потянул.
 Как ни странно, затычка вышла легко, с хлопком, словно внутри был не джинн, а шампанское. Из горлышка повалил густой сизый дым. Все, кроме Ахилла, закашлялись.
 Когда дым рассеялся, перед странниками предстал маленький сморщенный старичок в драном халате, старой чалме и поношенных туфлях. Лицо джинна походило на сухую ягоду чернослива, обрамленную реденькими седыми волосами и жиденькой бороденкой.
 — Слушаю и, в соответствии с Трудовым Кодексом джиннов, повинуюсь, о новый мой повелитель, — старик безошибочно отыскал Проглоттера взглядом. Саид аль-Бултых ибн Хотяб рад служить в меру своих скудных сил такому юному и упитанному господину.
 — Здравствуй, Хотябыч, — поприветствовал слугу Харри. — Ты действительно знаешь все джиннские фокусы?
 — Истинно так, — склонился старик.
 — Тогда будь добр, перенес и меня и моих друзей в Египет.
 Джинн внезапно заплакал
 — О, горе мне! Прости, господин, это невозможно… Древнее Проклятье обрушилось на мою бедную голову! Египет — слишком далеко. Нельзя ли поближе?
 — Ни фига себе, наглостьf — вставил веское слово Спайдерман.
 — Пять золотых, Проглоттер, пять золотых, зловеще напомнила Козазель.
 — Да ну Bac! — рассердился Харри. — Ай да Хотябыч… Ничего не понимаю. Ты же джинн?
 — Истинно так.
 — А джинны исполняют желания.
 — Бесспорно.
 — Так в чем проблема? Проблемы роуминга? Египет не охвачен колдовским джиннсом?
 Хотябыч жалобно заблеял
 — Я старенький… Я проклят… Пожелай переместиться поближе.
 — Ладно, — хлопнула себя по коленке Молли.
 С паршивой овцы хоть шерсти клок. Куда сиганем? — В Грецию, — предложил Ахилл.
 Харри кивнул
 — Действительно, раз не может перенести нас в Египет, пусть хоть в Грецию.
 Джинн вырвал волосок из бороды и разорвал его, прошептав какое-то заклинание.
 Над головами путешественников бабахнуло, затряслась земля. Давешний сизый дым окутал округу, а когда он рассеялся, странники обнаружили себя совсем не в Стоунхрендже.
 Справа шелестела листвой изумрудная роща, слева луга радовали глаз зеленью, а впереди возвышалась величественная гора, склоны которой были усажены виноградником. у подножия стоял огромный плакат
 Привет участникам олимпийских пиров!
 На белом фоне чьи-то шаловливые руки дописали разные несанкционированные лозунги наподобие «Геракл — чемпион», «Троянцы — кони», «Одиссей, играй по правилам», «Зевса на мыло».
 — Принимай работу, мой повелитель, — забормотал Хотябыч. — А твой бедный раб должен отдохнуть. Волшба надолго отняла его силы…
 — Надолго? — Проглоттер не переставал удивляться немощи джинна.
 — Часиков на восемь, — постарался успокоить хозяина старик.
 — Ну, отсыпайся, что с тебя взять… — сдался Харри.
 Хотябыч стал полупрозрачным и тонкой струйкой затек в стоящую на траве бутылку.
 Только сейчас путники заметили, что их вещи чудесным образом пере кочевали вместе с ними. Молли толкнула локтем Ахиллеса
 — Приятно, небось, домой вернуться?
 — Родина милая, дом, дай-ка я тебя облобызаю!патетически возопил Ахиллес и упал на колени, осыпая поцелуями малую часть Пелопоннесского полуострова.
 — Слышь, Прогл! — сказал Спайдерман, протягивая другу пробку. — Ты бутылочку-то заткни да достань-ка свою волшебную карту. Пора бы на местности сориентироваться.
 Харри сунул джинна в рюкзак. Развернул манускрипт.
 — Ух ты! — хором восхитились Проглоттер и Спайдерман.
 — Что там? Что там? — заинтересовалась Молли. Она увидела карту и тоже «ухтыкнула». Изображение Средиземного моря и прилегающих к нему берегов словно раздвоилось.
 Главный слой был прорисован четко, а второй чуть намечен, но стоило пристальнее посмотреть на бледные линии, как они проявлялись и наполнялись цветом, а первый слой, наоборот, мерк. Та же метаморфоза происходила с названиями рек и населенных пунктов. Очертания берегов на обеих картах были одинаковыми.
 — Вот, — Козазель обратила внимание друзей на сдвиг слоев. — Та Греция, что восточнее, — магическая, а та, которая западнее, — шмуглская. Мы сейчас в шмуглской. — Молли ткнула пальцем в красную мерцающую точку.
 — И куда теперь? — спросил Беня.
 Ахилл-Асмоделкин оторвал от «родной» земли испачканное лицо.
 — Чтобы доплыть до Египта, мы должны отправиться в порт Спарта, — отчеканил он.
 У Козазель отвисла челюсть.
 — Спарта сроду не была портом! Там моря нет, по любому!
 Жидкий терминатор дал себе зарок не доверять сведениям, почерпнутым из голливудских фильмов, а вслух сказал, запамятовав о гекзаметре
 — Разве я говорил «порт»? Я имел в виду отправиться под Спарту, в те места… Там самые быстрые триады.
 — Триады — это китайская мафия, — сощурилась Молли. — Очевидно, наш перешедший на скупую прозу спутник толковал о триерах…
 — Boт! Ты лучше меня разбираешься в греческой фене! — воскликнул Асмоделкин.
 — Действительно, Моль, отстань от Ахилла, вступился Спайдерман.
 Тем временем из-за леса выкатилась колесница, запряженная парой лошадей. Кто бы ей ни правил, он ехал к путешественникам. Вскоре ребята и лжеАхилл различили фигуру бородатого кудрявого мужа, облаченного в белую тунику.
 Поравнявшисъ с путешественниками, бородатый остановил колесницу и изрек
 — Кто такие, ась?
 Харри Проглоттер поразился насколько все-таки навороченная у него волшебная палочка. Опция ментального автопереводчика позволяла вполне сносно понимать чудаковатого иностранца. У Молли и Бени палочки были ничуть не хуже. В ПЗУ Асмоделкина был греческий язык, поэтому речь незнакомца поняли все.
 Ребята с надеждой поглядели на Ахилла. Как-никак он местный, к тому же герой. Жидкий терминатор не заставил себя долго ждать
 — Здравствуй и крепни, водитель коней бородатый! Сам-то ты кто, колесницы пилот дерзновенный?
 — Здесь вопросы задаю я, — авторитетно заявил незнакомец. — А вообще, я военком царя Агамемнона. Вам крупно повезло вы выиграли романтический тур в армию. У нас сплошной призыв, возрадуйтесь!
 Ликования, естественно, не случилось.
 — Если тут сплошной призыв, то у них война, сделал верный вывод Спайдерман.
 — С кем воюете? — поинтересовался Асмоделкин. — С Троей, — ответил военком.
 Новость была настолько неожиданной, что все невольно попятились, а Харри сел на рюкзак. Козазель спросила
 — А годик нынче, простите, какой?
 — До нашей эры, — уточнил Беня.
 — Хм… — поскреб в бороде колесничий. — Ваша нынче эра или не ваша, а на передовую я вас спроважу. Тут вам нечего! Здесь не где-нибудь, а Эллада. Поэтому, братцы, надо…
 Проглоттеру подумалось, что военком — не должность, а национальность. Со своими языком и понятиями.
 — И как ты заставишь меня, самого Ахиллеса, идти на войну? — вступил в игру Асмоделкин.
 — Методом грубого физического принуждения, разумеется. А Ахиллес, да будет тебе известно, уже лет пять под Троей торчит. Славы снискал веков на тридцать вперед, — сказал бородач и протрубил в рог.
 Из рощи тут же выступил отряд человек в десять. А где-то возле Стоувхренджа черный волк обернулся добрым молодцем фон Лохкартом. Летучая мышь села к нему на плечо, проткнув длинными острыми когтями рубаху и кожу. Вскрикнув от боли, Амадеус нарисовал перед собой волшебной палочкой большой круг.
 — Шлюззио! — произнес маг и, шагнув вперед, исчез.
 Наблюдавший за ним друид покачал головой и скрылся в руинах Стоунхренджа.

 Глава 3


 Кеер good relations with the Grecians!

    Джордж Буш-мл.

 Молли Козазель высоко подпрыгнула и, сделав два сальто, изящным ударом в грудь сбила военкома на землю. Беня Спайдерман забросил рюкзаки и Проглоттера в колесницу. Асмоделкин поднял очумелого бородача над головой и метнул его в набегающих бойцов. Греческая дружина замешкалась.
 Лошадям было тяжеловато, но они потрусили прочь от валяющихся рекрутинговых агентов, таща трех человек и одного терминатора.
 Погони не было.
 Спустя полчаса, когда колесница заехала глубоко в лес, Харри Проглоттер предложил остановиться на привал, чем заслужил искреннее уважение взмыленных коняг.
 — Моль, ты, как всегда, молоток! — похвалил Беня.
 — По-любому, — улыбнулась Козазель. — Вы же стоите истуканами, что еще оставалось бедной девушке?
 — Мы в прошлом, — проговорил бесцветным голосом Харри.
 — Догадался, да? — съязвил Спайдерман. — Доставай бутылку, будем мылить репу твоему Как-его тамычу.
 Проглоттер вызвал сонного Хотябыча, объяснил ему суть проблемы, пока Молли удерживала Беню на безопасном для старика расстоянии.
 Близорукий джинн схватил бороденку, задрал ее к глазам, перебирая по волоску.
 — Будь проклят тот день, когда я стал джинном! заорал он после осмотра, упав на колени. — Хозяин мой и спутники eгo! Я вырвал не тот волосок! Горе мне, горе мне, старому маразматику! О, досточтимый повелитель, заточи меня обратно в бутылку и сдай в пункт приема стеклотары!
 Хотябыч ползал перед ребятами, простирая к ним руки. Затем вцепился в Асмоделкина
 — И ты прости меня, о порождение высоких технологий!
 — Что он такое говорит? — оживилась Молли. И что там говорил военком насчет Ахилла?
 Лже-Ахилл отпихнул джинна.
 — Дурак какой-то! Мама окунала меня в старый добрый Стикс, держа за пятку, — Асмоделкин продемонстрировал свинцовый полуносок. — Хотя с иной точки зрения это было инновацией. А ты, Молли, не дерзи. Ахилл один, и он пред вами.
 Харри взял Хотябыча за плечи и поставил на ноги. — Нам бы обратно, а?
 Старик снова плюхнулся наземь
 — Проклят, проклят в веках! Не могу обратно! — Ну, тогда хотя бы в наше время.
 Джинн хотел что-то сказать, но желание хозяина есть закон. Хотябыч вырвал еще волосок, прошептал древние формулы.
 Путников окутала серая влажная дымка. Кругом царило полное безмолвие, от которого становилось жутко.
 — Это, конечно, похоже на эквилибританский туман, но… — начала Молли и замолчала.
 Постепенно в скорбном мареве проступил ландшафт. Экспедиция попала на берег странной реки. Берег был гол ни травинки, ни чахлого кустика. Песок да галька. Река, похоже, не двигалась, отчего ее поверхность уподобилась идеально ровному зеркалу. Вдалеке, между особо густыми клоками тумана, прорисовывался противоположный берег.
 «Куда ты завел нас, Хотябыч-герой? — Не знаю, ребята, я сам здесь впервой», — пришла на ум Проглоттеру неоригинальная переделка знаменитого диалога.
 — Горе мне, — пискнул джинн.
 Беня Спайдерман показал пальцем в сторону воды. К берегу плыла лодка, управляемая человеком. Рассмотреть кормчего было трудно.
 — … То берег левый нужен им, то берег правый… Людей так много, он один у переправы… — донеслось до ушей путешественников пение паромщика.
 Харри развернул магическую карту.
 — Ребята! — сказал он. — Да мы же в царстве Аида!
 — Стикс? Купель моя! — будто бы обрадовался
 Ахилл. — Неужели увидел тебя я при жизни!
 — Угу, сейчас начнет землю целовать, — скептически буркнула Козазель, но Асмоделкин просто изобразил на лице благоговение и замер.
 Спайдерман, тихонько прихватив Хотябыча за бородку, поставил вопрос ребром
 — На кого ты работаешь?
 — На него, — стрельнул глазами в Проглоттера старик.
 — Тогда почему мы… тут? — недостаток слов Беня компенсировал потягиванием джинна за бороду.
 — Не зна-а-аю, — жалобно протянул раб бутылки. — Да, я ущербный. Да, я слабый неудачник. Да, я исполняю лишь усеченные желания, имя обязывает… Но никогда еще Саид аль-Бултых ибн Хотяб не завозил заказчика к черту на рога вместо Греции и не скакал во времени, когда этого не требуется!
 Спайдерман отпустил разгоряченного джинна. — Ни разу не было мне такого позора! — распалялся Хотябыч. — И я вам скажу, из-за кого. На меня влияет ваш здоровенный лоб из жидкой субстанции! То мифическим героем прикинется, и мы материализуемся в Элладе… То Стикс помянет, и вот вам, пожалуйста… Кто ты такой? Я к тебе обращаюсь!
 Ахилл имел вид оскорбленной невинности. Программисты-волшебники могли бы гордиться процедура «Искреннее удивление» удалась им на славу. Асмоделкин открывал и закрывал рот, пронзительно заглядывал в лица спутников, правой рукой начиная и бросая исполнение красноречивого жеста, мол, как же это, товарищи дорогие…
 — А я сразу решила, опасный он! — заявила Молли.
 Беня топнул ногой
 — Что вы на человека навалились? Кому вы верите? Доходяге из пузыря или суперзвезде греческого эпоса?
 — Хм, давайте заслушаем обе стороны, — Проглоттер ждал от Ахилла объяснений.
 — Ребята, ну, все мы из жидкой субстанции. Из воды на восемьдесят процентов, — сказал Асмоделкин, старательно моделируя надрыв в голосе. — Тут ведь оно как? Если там надо на кого-то спихнуть, то дерзай, пользуйся бедным Ахиллесом. А я не опущусь до всяких там… Мне важнее, чтобы без страха и упрека вот тебе я, а вот тебе ты, и никаких разных недомолвок. Тут главное одно, которое без другого совсем не то. Ведь зайди с иной позиции, и извольте убедиться — разбито навсегда, не склеишь. Я, вероятно, несколько сумбурно… Но войдите в мое положение! Поставьте себя на мое место! На секунду предположите… Ты, Молли! Пусть тебя, например, назовут агентом Мирового Зла! Пусть отвернется Харри, пусть проклянет Беня… Где ты чего тогда? С кем ты и куда?.. Молчишь! И ты, борода, молчи. Ибо неча на зеркало, коли рожа.
 Повисла тишина. Никто не видел крючочков, на которых она обычно повисает в таких случаях, но повисла.
 — Oгo! Какие тут у нас усопшие громкие! — прервал молчание кормчий.
 Он причалил рядом с путниками и с интересом слушал их импровизированный суд.
 — Э… Харон, если не ошибаюсь? — начала Козазель.
 — Собственной персоной, будьте покойны, — ответил седой паромщик, оправляя тунику.
 — Нам бы на тот берег. Перевезете?
 — Никак нет, девочка. Вам всем прямая дорога туда, — Харон указал за спины людей. — Там вас ждет самая душевная в мире таможня. Офицербер у входа. Сервис.
 — Но мы живые, — возразил Спайдерман.
 — Поверь, юноша, это временный недостаток. К тому же я обратно не вожу. Тут действует, как говорится, билет в один конец.
 — А если в порядке исключения… — попробовал начать торг Харри.
 Из тумана выскользнула лодка поменьше, ткнулась носом в песок. С борта спрыгнула стайка зайцев и потрусила в глубь царства мертвых.
 — А это кто? — невольно спросила Молли.
 — Андед Мазай, — отрекомендовался лодочник, облаченный в шубу, ватные штаны и треух. Спaйдерман взял быка за рога
 — Обратные рейсы делаете?
 — Столкуемся, — Мазай хитро прищурился.
 Аид устроен так, что выбраться из него, не переплывая Стикс, невозможно. А уже после реки ворожи, не хочу. Проводник заячьих душ переправил путешественников за смехотворную плату мешочек табака, папиросную бумагу и новый сарайчик, в котором он мог бы разболтаться в выходные. Все призы с легкостью наворожила Молли Козазель — чемпионка Виммбилльдора по креативной магии.
 Хотябыч отсыпался в бутылке, Асмоделкин остужал модуль красноречия, Веня и Харри развлекли андедушку Мазая анекдотами. Еще Спайдерман не уставал повторять, что Мазай перевез участников экспедиции не как-нибудь, а зайцами.
 Проглоттер снова посмотрел на карту. «Неаидский» берег не был детализирован. И чем дальше от реки скользил по карте взгляд, тем больше расплывался ландшафт.
 — Наверное, там попросту ничего нет, — предположил Спайдерман.
 — Тогда телепортируемся, — Харри сжал горлышко джиннового убежища.

 Глава 4


 Я к вам пишу — чего же боле?

    А. С. Пушкин, «Евгений Онегин»

 Большой Брат склонился над Недреманным Оком. Освободив сознание от посторонних мыслей, Лорд Тьмы вошел в транс. Разум императора очутился во внутренних покоях Ока.
 — Ты выявило причины наших потерь? — без приветствий начал Брат.
 — Все говорят, нет правды на земле, — ответил голос Ока, — но нет ее и выше…
 — Слушай, мне это ясно, как две гаммы проиграть, — раздраженно бросил Лорд. — Факты, факты давай!
 — Если в нашем мире и за его обозримыми пределами нет отгадки, значит, она вовне.
 — В тебе?
 — Тьфу, глухомань! Не во мне, а вовне, — Око окрасило свой мир в цвета агрессии.
 — Знаешь, я в гороскопы не верю, — продолжал тупить Большой Брат. — В Овне разгадка или еще в каком Козероге, мне не важно. Мне нужен результат.
 — Ты злобный тупой урод! — рассердилось Око.
 — Я в курсе, — расцвел от похвалы Лорд, приглаживая пятью руками несуществующие волосы на синюшной лысине.
 — Вот тебе факты. Вы не разумеете природу магии. Вы изучили методы ворожбы, научились пользоваться астралом и даже учредили в его пределах свою коммерческую зону — инфернет. Вы управляете потоками Силы и запасаете ее в колдовских амулетах. Ты сейчас беседуешь как раз с таким… со мной. Но откуда это все?
 — Ну, ты спросило!
 — Это был риторический вопрос.
 — А я дал риторический ответ!
 Око хмыкнуло
 — Хорошо. Один-один. Так вот, чтобы понять, почему Сила прекращается, надо идти туда, где она начинается. А стало быть, дорога прямиком в Сумрак.
 — Что такое Сумрак? — расписался в полном незнании предмета Большой Брат.
 — Хм… Как бы его описать? В общем, комары летают, темно, и в зеркале видно всякое, чего не видно просто так. И не вздумай там задержаться — посинеешь и скончаешься. Точнее, тельце умрет, а душонка будет скитаться по Сумраку вечно… Ущучил?
 — Нет.
 — Вот, блин, гесерский завулон! — дало волю чувствам Недреманное Око. — Сумрак есть глубокий, глубочайший астрал. Загадочное и совершенно неизученное место по 'Ту сторону всего. Таинственная точка-откуда-не-возвращаются.
 — Ага, — подозрительно сощурился Лорд Тьмы. ~ Я въехал, к чему ты клонишь. Ты хочешь, чтобы я, в меру упитанный мужчина в полном расцвете лет, отправился туда, не знаю куда! Погибели моей взалкал, холоп смердящий!
 Большой Брат не на шутку разошелся. Его разум до того разбушевался в микромирке Ока, что физическое тело начало биться в судорогах. Великая вещь инстинкт самосохранения. А создатель Большого Брата — талантливый колдун Вольтаморд — щедро наделил свое детище базовыми инстинктами.
 — Не дождесся! — завопил Лорд Тьмы и вернулся в реальность.
 Он схватил Недреманное Око и поднял над головозадницей, намереваясь хрястнуть мерзкое стекло об пол Императорского Зала. Но гнев постепенно покинул властелина Зла. Драгоценная вещь была спасена.
 Разум, как правило, одерживает верх над естественными чувствами.
 Да и терять полезную вещь Большому Брату совсем не улыбалось. Чего стоили возможность неограниченного бесплатного выхода в астрал и безразмерный почтовый ящик.
 Почта, почта… Из конца в конец по волнам инфернета летят письма. Весточки любимой, рекламации недобросовестным поставщикам, проекты реформ, новостные рассылки, предложения познакомиться, продукты переписки очередного Троцкого с очередным Каутским и — спам. Наглый и беспринципный.
 Если бы в инфернете решили учредить службу Прослушивания, пардон, прочитывания корреспонденции, то сотрудники этой службы познакомились бы со многими жемчужинами назойливого рекламного творчества
 Добро пожаловать на практикум «Учет и списание антиматерии»!
 Купите телефонные базы данных по колдовским притонам Москвы и Московской области, а?
 Центр деловых американских английских заклятий призывает учеников.
 Шарикоподшипниковый рай для состоятельных господ.
 Переводческое агентство переведет старушку через дорогу.
 Уход от налогов в Сумрак. Дешево!!!
 Организация заберет у населения своего сотрудника в нетрезвом состоянии.
 Курсы высших магов — супервайзеров дивизиона мерчендайзинга.
 Проведи бархатный сезон в адском пекле! Горячие путевки.
 Управление персоналом практикум зомбировавия. Типа графские услуги от Дракулы.
 Ремонтная фирма «Мастерикс и Обелиск». Отделаем — мать родная не узнает!
 Экстремальный отдых в джунглях Амазонки те из вас, кто останется в живых, будут завидовать мертвым.
 А может, все-таки телефонные базы?..
 В потоке этого добра изредка встречались бы стихи какого-нибудь романтического юноши к не менее романтической же девушке, угрозы бывшему супругу затаскать по судам, а также деловая переписка, образчиком могло бы служить письмо Амадеуса фон Лохкарта к Мастдаю Глюкообильному
 «Адрес mustdie@macrohard.com Тема Шеф, все пропало! Господин ректор!
 Ах, да! СТРОГО СЕКРЕТНО!!! Господин ректор!
 Новости печальны.
 Первая. С группой Проглоттера вошел в контакт подозрительный тип марки ЖТ-! (жидкий терминатор первой модели). По всей видимости, втерся в доверие, просочившись в наши ряды.
 Вторая. Пожелав переместиться на территорию Греции посредством магии джинна, группа исчезла из Стоунхренджа. Мы с Ольгой телепортировались туда же, но в Греции все есть, кроме Харри Проглоттера и его друзей. Наиболее вероятно, что случился сбой, отклонивший их астральную траекторию.
 Жду Ваших указаний-подсказок. Загораю на побережье Средиземного моря. Привет от Ольги. Искренне Ваш, фон Лохкарт».
 Или запрос Хитруса Объегорим а, звучащий не менее трагически
 «Адрес utekay@eve!.666
 Тема Позвони мне, позвони…
 Асмоделкин!!! Склизкий!!!
 Ты где, черт сопельный?????
 На ртутные барометры пущу и разошлю во все концы света! В индуктивную катушку заточу! Мокрое место от тебя оставлю, выходи на связь, железка окаянная!
 Мне такая текучесть кадров не нужна. Вернись, я все прощу.
 Твой, по всей видимости, слишком непосредственный начальник,
 министр иностранных злодел Объегориум. Служить и защищать, твою дивизию!».
 Хорошо, что шпион Хитруса прыгнул в прошлое и не получил гневного письма, иначе он перегорел бы в попытках понять, где его дивизия, которую надо защищать, не переставая охранять Проглоттера. Ведь предыдущего приказа никто не отменил.
 Почтовый сервер Сил Добра, закрытый по распоряжению министерства обратной связи с народом, возвращал эпистолы Мастдая с пометкой «Ящик абонента перегружен. Только попробуйте еще раз»…
 Чистя свой ящик, Глюкообильный чуть не стер весточку Лохкарта. «Вот так сюрприз! — неприятно удивился ректор, прочитав послание. — Куда подевался Харри?»
 Загрузив в свою память астральный поисковик, Мастдай отдал ему команду «Найти местоположение Проглоттера».
 Вывалилось несколько сот ссылок. Глюкообильный уточнил « Найти местоположение Харри Проглоттера сейчас».
 Поисковик притормозил секунд на десять (ректор уж подумал, что программа зависла) и выдал ответ «А черт вашего Проглоттера знает!»
 — И в этаком информационном вакууме приходится работать, — посетовал Мастдай, выходя из инфернета.

 Глава 5


 Враг сам по себе не исчезнет.

    Мао Цзэдун

 Дав Хотябычу отдохнуть пару часов и подкрепившись, путешественники приготовились к новому переходу через пространственно-временной континуум.
 Джинн был слаб, но выразил готовность потрудиться во славу «досточтимого хозяина своего и свиты его». Ахиллес на всякий случай молчал. Наученный горьким опытом, Харри нарочно завысил требования
 — Хотим попасть в Хоботаст, причем в наше время. — Горе мне, горе!.. — традиционно взвыл Хотябыч. — Не потяну, надорвусь, прости-и-и…
 — Ну, хотя бы в наше время верни.
 Старик снова слегка прополол растительность на лице, пробормотал заклятие…
 Странники сощурились, ослепленные ярким солнечным светом. Джинн забился в поллитрушку, чтобы не слышать очередную порцию упреков.
 — «Добро пожаловать в Дельфы! До оракула пятьсот метров», — прочитал Веня надпись, высеченную в придорожном камне.
 Дорога была асфальтовая. Это вселяло надежду уже не Эллада.
 — Хорошо, что ты, Ахилл, помалкивал, — сказала Молли Асмоделкину и переключилась на Проглоттера — Харри, что говорит карта?
 — Карта молчит, — плоско пошутил крепыш, достав манускрипт,
 Спайдерман сориентировался
 — Ага! Мы в магической Греции, Не шмуглская, но зато современная видите, здесь олимпийские деревни обозначены?
 — Точняк! — обрадовалась Молли.
 Харри свернул карту.
 — Давайте сходим к оракулу.
 Идея получила поддержку. Странники потопали по асфальту, рассматривая лес, окружающий дорогу. Веня наворожил себе скейтборд и теперь закладывал лихие виражи, походя побеждая законы физики.
 Вдруг роликовая доска исчезла, Спайдерман кубарем покатился к обочине.
 — Очень смешно! Кто это сделал? — Беня вскочил, погасив инерцию. — Ты, Моль? Или ты, Прогл?
 Друзья замотали головами, мол, за кого ты нас принял?
 — Я полагаю, это сделали они, — проговорил Ахилл-Асмоделкин, глядя на двух мужиков в черных костюмах, туфлях и солнцезащитных очках.
 Мужики преградили путь к оракулу.
 — Берем атлета, агент Смит? — спросил левый правого.
 — Безусловно, агент Вессон, — ответил правый левому.
 Они шагнули к лже-Ахиллесу.
 — Наших бьют! — крикнул Беня, и началась потеха.
 Три юных мага синхронно выхватили волшебные палочки, произнеся боевые заклятия «расшибамус», «шнуркозавязикус» и «кирпиччо на кочано». Разумеется, не подействовало — магия была отключена.
 Чернокостюмные атаковали Склизкого Асмоделкина. Тот взмахнул мечом, выполняя вернейший удар «нифигаши себедзе». Хотя от древнего грека никто не ждал фокусов ниндзя, оба нападавших чудесным образом уклонились от клинка. Будь Склизкий человеком, он остановился бы в недоумении, дескать, как это им удалось уйти от неотразимого приема? Но неспособный удивляться Асмоделкин не остановился на достигнутом продолжая полосовать воздух там, где только что были стильные мужики, он немного потеснил их, отрастил на левой руке второй меч, завертел двумя. Теперь он превратил пространство вокруг себя в непрерывно гудящий смертоносный кокон.
 — Во дает! — восхитился Спайдерман. — Я так и знал, что у него есть пара трюков в рукаве…
 Потом случилось невероятное нападающие задвигались с той же скоростью, что и клинки Асмоделкина. Первый изловчился поднырнуть под ноги Склизкого, второй прихватил одну из его могучих рук.
 Асмоделкин изогнул «меч», норовя достать лицо вцепившегося в руку, ноги терминатора вытекли из цепкого захвата другого агента.
 Смит и Вессон отпрыгнули.
 — Это робот, — разочарованно сказал Смит, а может, Вессон.
 Они синхронно повернули головы к магам-ученикам.
 — Любых двоих.
 Между агентами и детьми встал Асмоделкин. Он уже не походил на Брэда Питта. Сейчас он имел внешность рассерженной плазмокристаллической человекоподобной структуры. Агрессоры переглянулись. Кивнули друг другу.
 Первый с места сиганул прямиком в терминатора, а другой обежал получившуюся конструкцию и схватил оцепеневшую Молли.
 В отчаянье Спайдерман выпустил тонкую паутинку, которая мигом оплела ноги агента, уносящего девочку. Тот растянулся, выронив свою ношу. Козазель перекатилась, вооружаясь верными кинжалами, но так и не успела ими воспользоваться, потому что отлипший от Асмоделкина агент выбил клинки из ее рук. Он перекинул Молли через плечо и припустил в лес. Второй нападавший кое-как порвал Бенины путы и побежал вслед за подельником.
 Все это время Спайдерман пытался выдавить из себя хотя бы еще один заряд паутины, но так и не сумел.
 Харри крикнул Асмоделкину
 — Что же ты стоишь? Спаси ее!
 Жидкий терминатор большими прыжками помчался в чащу.
 Спайдерман и Проглоттер двинулись следом за ним. Через сотню-другую шагов следы оборвались. Ни агентов в костюмах, ни Молли, ни Асмоделкина. Лишь валялся свинцовый полуносок.
 Поаукав, друзья вернулись на дорогу. Посидели, подождали, ломая головы, вуда делись Молли и Ахилл… Или кто он там был.
 — Наверное, его подослал Мастдай, — предположил Веня.
 — А черные?..
 — Скорее всего, шпионы Империи Зла… Проклятая паутина! — человек-паучок казнил себя за то, что не сумел помочь подруге.
 — Брось, Беня, ты не виноват.
 Помолчали.
 — Нельзя просто так сидеть, — щелкнул пальцами Спайдерман. — Надо закончить дело.
 — Зайдем все-таки в оракулу, лады?
 — Лады.
 Собрали вещички, невесело побрели вперед.
 Дорога упиралась в маленький запущенный храмик — святилище бога Аполлона, которому служил оракул.
 Табличка, висевшая над входом, гласила
 Л покинул рассудочную деятельность, как покидают сцену. Л ушел из логики, как уходят из большого спорта. Теперь мои предсказания будут точны, но непонятны. Приветики!
 Оракул..
 — Хм… Этот хоть не врет, а прямо говорит, что фигню порет, — съязвил Спайдерман.
 — Интересно, как им пользоваться? — задумался Проглоттер.
 — Пользоваться — значит, извлекать пользу, низкий голос исходил из храма.
 — Опа!.. Говорит, — прошептал Беня. Харри попробовал вступить в диалог с неведомым оракулом
 — Здравствуйте!
 Тишина.
 — Эй, добрый день!
 Ноль эмоций.
 — Сдох, что ли? — пожал плечами Проглоттер. — Л мыслю, следовательно, существую, — снова изрек оракул.
 — Ага! — догадался Спайдерман. — Он откликается лишь на вопросы. Круто, да?
 — Крутость или пологость, вот в чем загадка склона лет… — не преминул ответить оракул.
 Харри потер виски, соображая, как построить разговор.
 — Ты перестанешь заниматься ерундой, если я тебе скажу, что решается проблема жизни и смерти?
 — Решение вопросов данного вида представляется простым. Как правило, такие задачи не имеют содержательного решения.
 Спайдерман усмехнулся
 — А все-таки он впопад бредит, шайтан!
 — Лучше бы поговорил по-человечески, — плюнул в пыль Харри.
 Из темного дверного проема храма высунулась большая клешня наподобие крабьей, грозно постучала об косяк.
 — Ну-ка не плеваться мне тут! Святое место все-таки, а не плац.
 Из мрака постепенно выплыла вторая клешня, ноги, а потом и голова оракула.
 — Ух ты! — восхитился Веня. — Гигантский лобстер!..
 — Не лобстер, а высоколобстер! — поправил оракул. — Из-за вас я нарушил обет общаться только на суперассоциативном уровне. Л приостановил расчет числа Пи на двухмиллионном знаке после запятой, хотя планировал прикинуть еще пару миллионов. Самое главное, я кушал, когда вы заявились со своими глупыми вопросами! Короче, че надо?
 — Магия в опасности, — пролопотал Проглоттер. — Ну и хрен бы с ней.
 — То есть я хотел сказать, маги в опасности… Да и шмуглы тоже! И вообще люди пропадают!
 — Вот, уже ближе к теме, — удовлетворился высоколобстер. — Милый мой бутуз, проблема лежит совсем в иной плоскости, нежели ты себе представляешь. А сейчас все лишь усугубилось. Ты потерял слишком много времени, шарясь неизвестно где непонятно с кем. Вот и подругу потерял… Кстати, не волнуйся, она примерно там же, где и еще один твой друг… Так всегда бывает кое-кто дурку валяет, а окружающие страдают.
 Оракул строго пошевелил усами.
 — Нужно исправлять… — заключил он. — Встретишься с Железным Птахом.
 — С кем?
 — С птицей Феликс, вот с кем. Она даст тебе ключ.
 Теперь иди к заветному входу, не теряй драгоценные секунды.
 Высоколобстер стал, пятясь, уходить в храм.
 — Простите, а где я встречусь с Феликсом?
 — Ваши судьбы пересекутся, я похлопотал, — оракул скрылся во тьме.

 Глава 6


 Сахар Позвольте, не надо так горячиться. С известной точки зрения, права и та, и другая сторона.

    Метерлинк. «Сuняя nтица»

 Задумчиво левитируя вдоль стен своего кабинета, ректор Хоботаста строил новые планы. Все попытки связаться с правительством Сил Света заканчивались отбоями или враньем автоответчиков. Даже Министерство по Чертовым Странностям, с которым еще двое суток назад Мастдай плодотворно консультировался, безмолвствовало. Правительство наконец— то осознало величину надвигающейся опасности и сделало самое предсказуемое предалось широкомасштабной панике.
 Вокруг Глюкообильного летала маленькая крылатая болонка — новая игрушка, выпущенная компанией Макрохард Энтертейнмент. Мастдай был главным акционером Макрохарда. Летунья вытворяла разныепотешные выкрутасы, подражая последним моделям истребителей. Внезапно собачка зависла. Крылья остановились, пасть осталась полуоткрытой, а хвост, служивший рулем, замер, будто свернутый набок.
 — Собака выполнила недопустимую фигуру пилотажа и накрылась, — произнес трогательный женский голос откуда-то из нутра попавшего в своеобразный стоп-кадр животного.
 Болонка пикнула и взорвалась, полыхнув разноцветным салютом. Даже утилизацию своих разработок Мастдай предпочитал обставлять эффектно.
 Но час потехи еще не наступил — делу время.
 — Пора дойти до истоков магии, — хмуро пробормотал ректор.
 Он частенько разговаривал с собой, полагая, что более достойного и умного собеседника не сыскать. В такие минуты Штирлиц получал эксклюзивную информацию, продажа малой части которой превратила бы его в миллионера. Разведчик стал бы первым богатым привидением в истории.
 — Именно до истоков Силы, — продолжал размышления Глюкообильный. — Пронзить наиглубочайшие слои инфернета, вернуться к началу начал…
 Мастдай задумал неимоверно опасный рейд в магический план сущего. Ведь чем дальше исследователь проникал в астрал, тем труднее было вернуться. Многие волшебники ушли навсегда. По легенде, их растерянные неприкаянные души бродили где-то у самых начал Силы, тщетно ища дорогу назад. А то и вовсе забыв о существовании нашего мира.
 Леденящие душу истории о возвратившихся, но сошедших с ума колдунах тоже не добавляли желания изучать потаенные слои инферно. Мастдай отлично понимал, что может не вернуться, однако другого способа узнать правду об исчезновениях магии и людей он не видел.
 Взмахнув волшебной палочкой, ректор опустился на пол. Выглянул в приемную.
 Мисс Пфеннингз спрятала вязание под стол.
 — Не пытайтесь меня надуть, Пфеннингз, я не шарик, — строго сказал Глюкообильный. — Вязать будете дома. А в ближайшие часы сделайте так, чтобы никто меня не беспокоил. Полная тишина! И если школа начнет погружаться в пучину морскую, все равно ждите, когда я вас вызову. Ферштейн?
 Секретарша мелко закивала.
 Ректор захлопнул дверь и повернул ключ.
 Наметив пару боксерских ударов, попрыгав, повращав головой, словно разминаясь для поединка, Мастдай несколько раз глубоко вздохнул. Перед его мысленным взором пронеслась вся жизнь. Верный признак того, что дело, которое он решил провернуть, скорее всего, завершится летальным исходом. Отчего-то у памяти принято выдавать ускоренный повтор прожитого именно перед смертью.
 Старый маг разулся и лег на ковер, расстеленный у стола. Вытянул руки по швам.
 Загрузиться в инфернет было для Мастдая делом обыденным. Он произнес заклинание-мантру
 — Эй, такси, вези в Диптаун. Диал-ап и диал-даун! Глюкообильный очутился в старинной библиотеке.
 «Некогда читать., — встряхнулся ректор, отдавая команду на прыжок в арсенал. Кругом стало белым— , бело, а через мгновение откуда-то примчались, словно поезда, полки, заваленные различным оружием. От перочинного ножичка до маленькой атомной бомбочки.
 Взяв самурайский меч и пару пистолетов семьдесят пятого калибра, Мастдай приступил к чтению«пронзительного. заклинания. Предстояло покинуть поверхностный, коммерческий слой инферно и упасть в омут глубокого астрала.



   Маг произнес слова Силы
   Мне теперь одна забава
   посвистеть с притопом справа,
   мне осталось уколоться
   и упасть на дно колодца,
   мне осталось углубиться
   и пропасть на дне корытца,
   прыгнуть вниз, где все смешалось,
   вот чего теперь…



 Заклинание было коротким, но за время, пока оно звучало, вокруг Мастдая многое изменилось. Глюкообильного обступила тьма, потом ее прорезали миллионы огней, они приближались, и ректор увидел, что это костры, и возле каждого сидят или пляшут люди. Влетев в один из таких костров (Мастдай как раз начал говорить слово «справа.), маг зажмурился, а когда открыл глаза, ощутил себя падающим в светящийся янтарный лабиринт, по которому шел какой-то мужчина. Каждый шаг давался идущему с огромным трудом, от тела мужчины навстречу ректору поднимались яркие искры. Вонзившись в центр лабиринта, Глюкообильный заскользил вдоль стены небоскреба, заметил выпрыгнувшую из окна женщину в черном. Она эффектно смотрелась в обрамлении стекольных брызг, причем не праздновала лентяя развернулась, принялась палить из пистолетов куда-то вверх, но Мастдай набрал б6льшую скорость, чем неизвестная чемпионка по прыжкам из окон и стрельбе, поэтому он метеором спланировал в канализационный люк и не увидел, чем закончилось ее выступление.
 Мрак сгустился, приняв синюшный оттенок. Магу казалось, что вокруг жужжат комары, каркают вороны, падают самолеты, взрываются ТЭЦ и переворачиваются грузовики. Потом вакханалия разрушения резко исчезла, уступив место хлипкому домику на берегу моря. Сознание ректора успело зафиксировать присутствие двух пожилых людей на завалинке, а затем Мастдай каким-то непостижимым образом просочился в трещину старого разбитого корыта, чтобы утонуть в вихре абсолютных абстракций не вообразимые смешения цветов и звуков закручивались в исполинскую воронку. Погружение в нее продолжалось почти вечность, однако звуки стихли, краски поблекли, вновь сгустился мрак и…
 — …осталось, — закончил Глюкообильный. Он стоял на чем-то твердом. Это радовало. Было абсолютно темно. Это печалило.
 Достав из кармана волшебную палочку, маг произнес стандартное заклинание «Земля-в-иллюминариум». Как ни странно, на кончике палочки вспыхнул огонек.
 Мастдай стоял в пещере. Напротив массивной дубовой двери с ручкой-кольцом.
 На двери висела табличка
 Посторонним вход СТРОГО запрещен!
 Глава Хоботаста был дисциплинированным гражданином, но не для того он бороздил просторы астрала, чтобы упереться в запрещающий плакатик и вернуться домой. Глюкообильный протянул руку, коснулся кольца. Взялся. Дернул. Без результата. Толкнул дверь плечом. Заперто. Велкамус. не подействовал. Заклятия разрушения, огня, уменьшения тоже не сработали.
 — Бог в помощь! — раздался за спиной Мастдая знакомый голос.
 Ректор молниеносно присел, разворачиваясь и выхватывая меч.
 Большой Брат стоял метрах в трех, привалившись к стене, и с интересом смотрел на старинного врага.
 Четырьмя руками Лорд Тьмы сжимал китайские сабли, еще в двух горели керосиновые лампы.
 — Мне тоже не открыли, — пожаловался он.
 И представь себе, стены защищены так же отлично, как и калитка. Я прогулялся по коридору. Потащился отсюда туда, — мультиног махнул за спину, — а приперся снова к этой проклятой двери. Кольцо, блин… Теперь оцени еще фишку вернуться нельзя. Как ни пыжься — не вынырнешь. А ведь мне, в отличие от тебя, помогает Око. Помогало. Но как только я сюда попал, связь прервалась…
 Мастдай попробовал выйти из астрала. Стандартная волшебная формулировка «Как-выскочус-как-выпрыгнус» не помогла. Подвел и заветный «Контрлальт-делитиум». «Вот так влип, даже высшая магия не рулит!» — отчаялся Глюкообильный.
 — И вот стоим мы тут с тобой, как три тополя на Плющихе, если один спилить, — продолжил между тем темный император. — У тебя меч и палочка. У меня четыре гибких клинка и возможность колдовать без всяких деревянных приспособлений. Ты в тупике. Я голодный. Мы враги. Здорово получается, да?
 — Угу, — кивнул Мастдай. — Разум подсказывает, лучше бы мы объединились. Я искренне полагал, что перебои магии — твоя работа. Теперь ясно — не твоя. Тогда чья?
 — Время тянешь. Боишься, стало быть.
 — Отнюдь. Раз никто из нас не может вернуться, победителя не будет. Подумай своим мозгожелудком. Большой Брат отошел от стены.
 — Мне натощак не думается.
 — Ну, я тебя предупреждал, — улыбнулся Глюкообильный, закрывая глаза рукавом. — Сейчасвылетумптичкус!
 Волшебная палочка породила ярчайшую фотовспышку, ослепив повелителя Зла.
 — Бубльгумус! — взревел тот.
 Ректор Хоботаста, сделавший широкий шаг к противнику, ощутил, что подошвы ботинок намертво прилипли к полу пещеры.
 Бросив меч, Мастдай выхватил пистолеты. Щелкнули предохранители.
 Незрячий Лорд мгновенно проревел защитное заклинание
 — Братва-не-стреляриум-друг-в-другус!
 Глюкообильный несколько раз нажал на курки.
 Осечки.
 Выкинув пистолеты, он навел на Большого Брата волшебную палочку.
 Император приближался, вращая всеми четырьмя саблями и шепча специальное депалочкизирующее заклятие. Оружие Мастдая вспыхнуло, он избавился от палочки, присел, поднимая меч.
 Зрение Лорда Тьмы немного восстановилось. Противники угрожающе заорали и нанесли друг другу по мощнейшему удару. Время поплелось, словно только что финишировавший марафонец.
 Большой Брат совершил восхитительное рубящее движение, сабля медленно приблизилась к шее ректора Хоботаста и коснулась кожи…
 Мастдай изящным выпадом направил свой клинок в живот врага. Острие меча вошло в головобрюхо императора Зла…
 Кожа на шее Глюкообильного рассеклась, сабля начала впиваться в мышцы…
 Меч упрямо стремился в утробу Лорда Тьмы, протыкая слой Жира, мускулатуру пресса…
 Вдруг мир вокруг поединщиков взорвался, разлетелся в пыль. Оба врага почувствовали, как сами разрушаются, подобно песочным фигуркам, на которые наступили чьи-то тяжелые ноги.
 «Неужели конец?!» — подумал Мастдай. А может, это была мысль Большого Брата.

 Глава 7


 Я думаю, имеется некоторая методология в моих поездках.

    Джордж Буш-мл.

 Харри Проглоттер и его товарищ Спайдерман неторопливо шли из Дельф, обсуждая процажу Моллии беседу с высоколобстером.
 Проницательный, но торопливый читатель скажет, зачем, дескать, двум магам утруждать ноженьки? Ученики Хоботаста были парнями неглупыми, но импульсивными. Наворожив по велосипеду, они весело крутили педали, радуясь встречному ветру, пока не наступил очередной период исчезновения магии. Пребольно плюхнувшись мягкими местами о твердый асфальт, друзья решили не пижонить, апройтись пешком.
 К тому же было совершенно все равно — двигаться или сидеть добраться в Египет по-настоящему быстро без помощи джинна нельзя, а ему требовался отдых. В дороге время летит незаметнее, потому наши герои и топали.
 Наступил вечер.
 Спайдерман предложил разбить лагерь в стороне от дороги, за пышно цветущим кустарником мандрагоры — волшебного лекарственного растения, цветы которого врачуют любую болезнь, но вот стоит их сорвать, и мандрагора начинает истошно вопить, умерщвляя своим криком незадачливого «сорванца».
 Развели костер, поели неиссякаемой тушенки, заварили чайку.
 Устроились в спальных мешках.
 — Слышь, Беня, — позвал Харри. — Что-то дрыхнуть пока не хочется… Ты знаешь какую-нибудь историю, ну, на сон грядущий?
 Беня покумекал и ответил
 — Есть историйка. Я ее не успел Необыкновениуму сказочнику наизусть прочитать на дополнительном занятии. Коротенькая небылина.
 — Небылина? Что за жанр?
 — Ну, Прогл, ты мочишь! — рассмеялся Спайдерман. — Ты же зачет получил по этой теме! Списал, поди?
 — Мгм, — Харри не любил признаваться в грешках.
 — Ладно. Небылина — история о совершенно невозможных подвигах, которая рассказывается древним слогом, причем с тaким видом, будто она действительно имела место. Я выучил одну. Называется. «Гробатырь Илья».



   Уверхавилось-то жмурье красвомазое
   Вылупеткивалось чудо одноглазое
   Разверзало веизмерное хлебалище
   Заглошматило красявое светалище.
   Прямославвый вырод разгорювился
   Растютюлил супли и развювился
   Как без жмурья жров блукать бедвюшевьким?
   Позовем-ка громодоброго Илюшевьку!.
   Прикавдычил гробатырь растумкал смыслище
   И спутявил чудо в коромыслище
   В глотожралище ему втоптыжил пару цапил
   И светалище ва жучвый вспых выграпил.
   Растефлонилось вавзад жмурье добрючее 
   Обсветякало ваш вырод и все прючее.
   Все спасибвую хорячиву галдякают
   За Илюшу громодоброго балдякают.



 Сама небылина не сильно впечатлила Харри, но он проникся уважением к способностям Бен и запоминать тарабарщину
 — Как это все в твою голову влезло?!
 — Ерунда всегда легко привязывается, — Спайдерман зевнул. — Мой папаня «Сильмариллион» наизусть знает. А может, прикалывается второго такого эксперта нету, проверить некому… Спокойной ночи, Прогл.
 — Приятных снов, Спайдер.
 Харри не спалось. Он вдруг задумался о Молли Козазель надо же, есть человек, и вроде бы нормально, есть и есть… А вот исчезнет — и будто чего-то не хватает… Сперва Джеймс, потом Молли. Она такая… такая… Короче, настоящий друган, хоть и не пацан. А уж как с левой припечатает, Так хоть стой, хоть падай… по-любому..
 Потом мысли Проглоттера переметнулись к событиям последних дней. В памяти всплыла встреча в инфернете с этим… Свами.
 — Как же там звучала мантра?.. — прошептал Харри, морща лоб. — Харри Крыша… Харри рама! Точно! Харри Крыша, Харри рама.
 От удовольствия (.Варит еще котелок-то!.) Проглоттер зажмурился, а когда открыл глаза, увидел отнюдь не звездное небо, на которое смотрел, борясь с бессонницей. Юный маг стоял у здания почты. Виртуальной. электронной. Где был его ящик.
 — Ура!!! — подпрыгнул Проглоттер. — Я — мастдайвер!!!
 Он живенько наворожил себе черные линзы на очки, чтобы круто, и стал похож на толстого хота Базилио, прикидывавшегося слепым. Не хватало лишь трости.
 На почту идти не хотелось. Харри перепрыгнул в раздел школы Хоботаст. Здесь шли занятия.
 Новоиспеченный мастдайвер понаблюдал, как воспитатель учит первоклашек перепрыгивать в нужные тематические Комнаты-сайты.
 — Ванечка, — ласково твердил педагог русому мальчугану, — заклинание начинается не с «Це-цеце!», а с «Дабл-ю, дабл-ю, дабл-ю»…
 Разулыбавшись, Проглоттер загрузился в форум «Поговори c ректором». Форум был исполнен в академическом стиле полукруглая аудитория с гранитными скамьями, столом хозяина и большой доской, куда писались вопросы и ответы.
 Харри пораскинул мозгами (прямых посланий лучше не оставлять… Сюда всякий может зайти». Взяв красный мелок, маг начертал наискосок («Я тут был». Отошел, оценивая свой шедевр.
 — Старик Глюкообильный может и не догнать, раздался сиплый зловещий голос, и эхо заметалось в пустых сводах форума.
 Проглоттер вздрогнул и обернулся. На дальней скамье сидел некто в коричневом балахоне. Лицо было спрятано под капюшоном.
 — Боишься… Это нормально. Я так и планировал…
 Страшный незнакомец протянул к Проглоттеру руку. Она стала удлиняться, на тонких, похожих на бамбук пальцах выросли отвратительные когти.
 Харри оцепенел. («Kaк же выйти из астрала? — запаниковал он. — Шатдаун!.. Эскейпиум!.. Эфчетыриум!.. Контрл-альт…»
 Нет, запрещенные заклинания Проглоттер применять отказывался.
 Рука была уже совсем близко.
 — Мама, забери меня отсюда!!! — заорал Харри и… увидел ночное небо.
 Спайдерман проворчал что-то недовольное, засопел дальше.
 Проглоттер сжал в кулаке волшебную палочку.
 — Вот так мантра выгрузки, — он истерично хихикнул. — Приснится же такое. Все. Спать, спать, спать. Баю-байнинг!
 Утро выдалось паршивым.
 Мальчиков разбудил какой-то парень лет двадцати трех.
 — Эх… Неправильно живете, ребятки, — бодро повторял он с видом человека, который сейчас же все исправит. — Что за мешки? А костер? Эх…
 — Ты кто? — подозрительно спросил Беня.
 — Прогрессор, — гордо ответил не званый гость. 3овусь Максимом.
 — Максим, ты добрый человек? — продолжил расспросы Спайдерман.
 — Добрый, — уверенно ответил прогрессор.
 — В таком случае, добрый человек, иди ты, ради всего святого, куда шел, а?
 Харри тихо усмехнулся. Но самое удивительное, что Максим тоже рассмеялся
 — Это ты здорово! Только посуди как же я уйду, если у вас тут дел поле непаханое? Вот, к примеру, бутылка, — визитер взял в руки емкость с Хотябычем. — Небось, убежали из дому и теперь детскому алкоголизму предаетесь?
 Проглоттер вскочил, натягивая очки на распухшее со сна лицо.
 — Отдай, не твое!
 Максим убрал бутылку за спину
 — Вот, что я говорил? Глазки заплывшие, мешки под ними, за пузырем с утра тянешься, агрессивничаешь… Все признаки алкоголизма.
 Прогрессор размахнулся, очевидно, намереваясь выбросить сосуд подальше.
 — Фриззио-крембрюлляриум! — воскликну л Спайдерман, нацелив палочку на борца с хмелем.
 Максим застыл.
 — Прогрессор-шмогрессор, — пробормотал Проглоттер, aккypaтнo вынимая бутылку из окаменевшей руки. — Правильно говорят про дорогу, вымощенную благими намерениями. Когда он отомрет, Беня?
 — Через часик, может, через два. Я сильновато жахнул с перепугу. Рисковать не хотел. Вдруг он кокнул бы… Вон, дури-то сколько.
 Ребята свернули спальники, затушили костер, откупорили Хотябыча.
 — Слушаю и повинуюсь, господин, — проскрипел, колышась, старичок.
 — Телепортирyй-ка нас в Австралию, — закинул пробный камень Харри.
 — Горе мне…
 — Тогда к пирамидам! — пресек причитания джинна маг.
 Хотябыч расправился с очередным волоском, сказал нужные слова.
 Маги очутились перед пирамидами.
 Пирамидами ацтеков.

 Глава 8


 Здесь перед исследователем открывается целый океан материалов, связанных с представлениями о лесе и его обитателях. Чтобы здесь не заблудиться, необходимо строго придерживаться только тех представлений, которые связаны со сказкой.

    В. Н. Пропп. Исторические кopни волшебной сказки

 — Иди сюда, маразматик, — процедил сквозь зубы Веня Спайдерман. — Аннигилирую, переселю в чекушку, бороду сбрею и рожу кремом-депиллятором смажу… Не держи меня, Прогл, пусти…
 Хотябыч скрылся в бутылке.
 — Веня, Веня, успокойся! — Проглоттер оттащил паренька от сосуда. — Я виноват. Не уточнил, какие пирамиды, вот и приехали.
 Спайдерман поостыл.
 — Как же мне не прет с вами всеми, — устало проговорил он. — У Шерлока Холмса был Ватсон, у Бэтмена — Робин…
 — У малыша — Карлсон, — продолжил Харри. — Да ну тебя. Папаня мой управлялся один. Один, понимаешь? Потому что ни на кого нельзя полагаться. Кругом толстые глупые тормоза!
 — Ты хочешь поссориться?
 — Нет, подраться, — ответил Веня и вмазал Проглоттеру по носу.
 Харри сел на землю.
 — Давай, — сказал он, нащупывая в траве слетевшие очки. — Выпусти свой гнев. Перейди на Темную Сторону. Только, переходя, сначала посмотри налево, потом направо. А то собьет.
 Надев очки, Проглоттер увидел, что Спайдерман сидит рядом, обхватив колени руками.
 — Ты это, — замялся Веня. — Ну, прости, Харри… Слишком я… Очень мне… В общем, сильно я переживаю. Не сумел помочь Молли. И Ахиллу, пускай фальшивому, но ведь он дружил с нами.
 — Я може, — прогундосил Проглоттер, зажав нос, чтобы остановить кровь. — Молько в мятак зачем мить?
 — От избытка чувств, наверное. Извини, короче. Обиженный Харри не ответил.
 Вокруг шумел суровый латиноамериканский лес.
 Ветер трепал кроны деревьев. В ветвях не прекращалось какое-то движение. Постоянно раздавались странные вопли, не смолкал птичий щебет. В кустах протопало что-то большое и пыхтящее.
 Обоим магам стало ясно лучше держаться вместе. — Замяли, — постановил Проглоттер. — Придется снова ждать, пока не проспится Хотябыч. Но тут оставаться, наверное, опасно. Дикая природа, вампиры опять же. Кстати! У меня где-то в рюкзаке была вурдалакмусовая бумажка — отличный индикатор. Краснеет в присутствии вампирья.
 — Отлично, — оживился Веня. — А что там накарте?
 Развернули карту. К северу обнаружилась мексиканская деревня. Решили идти туда.
 Наворожив себе по мачете, ребята вошли в джунгли. Выло жарко, но мальчики не сняли плотную одежду, и правильно поступили.
 Буйная растительность неимоверно затрудняла движение. Каждый шаг превращался в неравный бой с лианами, вьюнами и прочими колючками. Харри увидел большого упитанного таракана и резко потерял желание продолжать знакомство с местной флорой и фауной. Спайдерман еле уговорил Проглоттеране раскисать.
 Через час путники обнаружили, что почти все время прорубались рядом с широкой тропой. Выбрались на нее. Стряхнули друг с друга голодных на вид насекомых.
 Побрели по тропе.
 В далекой Греции Лохкарт и Ольга запрыгали от радости, узнав, что Харри Проглоттер снова опознан штатными средствами наблюдения. В памяти ретроспектора — устройства, фиксирующего историю магических событий, — лежала свеженькая информация пропавший виммбилльдорец говорил с дельфийским оракулом, а затем телепортировался в Южную Америку. Амадеус посетил ретроспектор через инфернет, запомнил Координаты. Покинув астрал, Лохкарт сунул за пазуху летучую мышь и при помощи мощнейшего заклятья «Аэрофлотинум». Полетел к пирамидам. Над эквилиатлантикой была нелетная погода. Учитель контрпорчи перешел в реальность шмуглов. Здесь царил штиль.
 Американские силы ПВО долго потом мучили агента Малдыря вопросами, что это за объект, чьи очертания на радаре были похожи на силуэт Супермена, несся из Европы к Карибскому морю, легко оторвавшись от звена сверхзвуковых самолетов, поднятых по тревоге с авианосца. Чалый а потом внезапно исчез.
 Хитрусу Объегориуму тоже немедленно доложили о том, что обнаружены Проглоттер и агент склизкий. Затем Асмоделкин вновь пропал, хотя Харри преспокойно всплыл в Мексике.
 — Bce-таки измена, — решил Хитрус и послал на задание другого агента, объявив жидкого терминатора вне закона.
 Во властных структурах республики Добра паниха, сменившая нежелание видеть проблему энергетических перебоев, поутихла, и чиновники разблокировали свои почтовые ящики. Оказалось, что они завалены похлеще городских свалок в далекой России. Работа правительства была парализована, не начавшись.
 Маги топали себе по лесу, пока не услышали в стороне шум.
 — Там, в чаще, хrто-то шевелится! — насторожился Беня Спайдерман, выхватывая волшебную палочку.
 Из rустов воровато выглянул бес. Повертев головой по сторонам, выполз на тропинку.
 Уроженец Преисподнии был рогат, хвостат и пятачковат. Ноги его оканчивались остренькими копытами.
 — Юные благородные люди! Не выдавайте меня! Неистово зашептал он.
 — Кому? — тупо спросил Проглоттер.
 — Никому не выдавайте, благородный юный Муж! — залебезил рогатый. — Я в бегах, я изгой, я никчемная эфемерная субстанция, оскорбляющая мир своим существованием…
 Бес захныкал и, пав на Колени, проворно подполз к Харри.
 — А от кого ты бегаешь, субстанция? — вступил в разговор Беня.
 — В некотором смысле, я покинул место своей Службы, — признался бес.
 — Так ты что, дезертир?! — удивился Спайдерман.
 — Да, — сник рогатый. — Но войдите в мое положение. Наш главнокомандующий буквально помешан на чистоте и порядке. Приходится с утра до вечера драить, подметать, дезинфицировать территорию вверенной нам Преисподнии. Очень трудно… Не работа ад кромешный. Гигиена огненная. А тут еще черти…
 — Какие черти? — не понял Проглоттер. — А ты разве не черт?
 — Нет, благородный юный муж немножечко ошибся. Я бес. Это старослужащие становятся чертями. и, заделавшись чертями, они начинают гонять и притеснять нас, молодых. Бьют, за себя работать заставляют. Данное неуставное явление называется чертовщиной. Главнокомандующий иногда так и говорит «То, что творится в моей армии, — это просточертовщина кaкая-то!»
 — Чертовщина кaкая-то, — эхом повторил Харри. — Ну, сбежал так сбежал. Твое дело, в конце концов. Лучше скажи, как пройти к ближайшей деревне.
 — Нашел, у кого дорогу спрашивать! — усмехнулся Спайдерман. — Недаром же говорят бес попутал. Они же вруны первой гильдии, эти копытные.
 — Вопиющая напраслина! — оскорбился дезертир. — Те из нас, кто не достоин носить гордую надпись «бес» в графе «национальность», скомпрометировали целый народ! Единицы, единицы против миллионов благовоспитанных сознательных граждан! Нет, уважаемый гражданин обвинитель, не торопитесь выносить столь категоричные оценки… Я докажу! Я проведу вас кратчайшим путем, не стану вас ссорить, как какой-нибудь лысый урод, посыпающий камзол одного из спутников крошками, чтобы сказать наутро, мол, вот кто сожрал всю нашу еду! Нет, нет, и еще раз нет…
 Бес взял паузу, отдышался. Пылкая адвокатская речь в устах нарушителя закона звучала особенно комично.
 — Единственная попытка, — вынес вердикт Спайдерман.
 — Согласен, — кивнул Проглоттер.
 — Справедливость — существует! — возликовал бес. — За мной!
 Он тут же свернул с тропинки и повел ребят лесом. Парни отдали ему должное нужды в мачете не возникало, будто проводник знал некую извилистую потайную дорожку. Наверняка так оно и было.
 Бесенок беззаботно напевал, уворачиваясь от настырных насекомых
 Не кочегары мы, не плотники,
 Но сожалений горьких нет.
 Ведь мы бесята, мы негодники, да,
 Из Ада шлем вам свой привет.
 Через десяток минут заросли закончились. Путники увидели небольшую долину, пересекаемую рекой, и деревню — россыпь лачуг с соломенными крышами. От очагов поднимался дым, лаяли собаки. Людей пока не было видно.
 Харри, Беня и рогатый проводник спустились с пригорка, вошли в селение.
 А на поляну возле пирамид выскочил черный волк и прилетела летучая мышь с заштопанным крылом. — Я взял след, — прорычал волк-оборотень.
 — Пи-и-и-и! — пискнула мышь.
 — Задолбала., — подумал Лохкарт и побежал в чащу, еле поспевая за своим чутким носом.

 Глава 9


 «А вот это провал, — понял Штирлиц. Это крах. Я оказался идиотом…»

    Ю. Семенов. «Семнадцать мгновений вecны»

 Мир катился по неведомой дорожке в никому неизвестном направлении.
 Медленно наступала осень. Зайчики в троллейбусах сменили летние шубки на демисезонные. То же наблюдалось и в автобусах.
 В городе Бладивудстоке была обезврежена банда сантехников-гипнотизеров, правда, ей удалось бежать из камеры. Охранники в один голос утверждали, что по канализационным ходам.
 На подмостки Бутербродвея вышла первая в мире поп-опера. Ее ждал оглушительный успех, но так и не дождался.
 Актер и режиссер Гипс Мелсон снял новый фильм «Титан Прометей — суперзвезда. и пообещал приступить к ленте Зимний Вишну..
 Журнал Псевдонаука и разве это жизнь опубликовал сенсацию «В институте аэродинамики кошки была произведена уникальная серия экспериментов. Сначала кошку сбрасывали со второго этажа, и в ста случаях из ста она приземлялась на ноги. Но пытливые ученые не сдались! Они ампутировали кошке ноги и сбросили ее снова! И что бы вы думали?. Зависла!. Лучшие умы сошлись во мнениях опыт над бедным животным доказывает наличие закона подлости, если только кошка не создана Мастдаем Глюкообильным, чьи поделки всегда отличались тягой к зависанию.
 Астролог Антиглоба выдал очередную порцию страшных прогнозок «В будущем году на Земле будет эпидемия икаyия, небывалый урожай сорняков и нашествие котлет-убийц..
 В общем, в мире происходило много всякого разного. Впрочем, как обычно.
 И как обычно, мир совершенно не подозревал о том, что где-то решается его судьба, и решение пока вырисовывается не самое позитивное.
 Первым, что увидел Мастдай, когда открыл глаза, было полупрозрачное лицо Штирлица.
 — Мак… кхе-кхе… — закашлялся Глюкообильный. — Максим Максимыч… Будь другом, позови мисс… Маннис… Пфенингз.
 Веки ректора Хоботана сомкнулись, но он не провалился внебытие.
 Пока бесплотный Штирлиц пытался нажать кнопку вызова секретарши на столе Мастдая, Глюкообильный провел небольшую мысленную инвентаризацию. Ужасающе болела голова. Тело было ватным. Чертовски саднила шея. Как раз в том месте, куда нанес удар Большой Брат.
 Был обоюдный выпад, — вспомнил Мастдай. — Я ткнул Лорда Тьмы в пузо… и сам пропустил смертельную атаку!.. Я в кабинете… Господи!!! Я призрак?!..
 Колоссальным напряжением воли ректор поднял руку, приоткрыл один глаз и убедился не просвечивает. Тест отнял остатки сил Глюкообильного. Прохладный мрак заполнил его сознание.
 Привидение штандартенфюрера справилось с задачей. Это был маленький подвиг — подвиг полтергейста. Кнопка поддалась. Прозвенел звонок. Мисс Маннис Пфенннгз сорвалась с места, пробежала по приемной, цокая каблучками, дернула ручку двери.
 Заперто.
 — Что делать? — секретарша закусила губу.
 Мастдай, откройте!
 Она замолотила в дверь острыми кулачками, с трудом освобождая их после каждого удара.
 Штирлиц понял, ситуация патовая. И тогда разведчик совершил второй подвиг — вселился в тело pектopa, что по законам привидений считалось особо тяжким преступлением.
 Глюкообильный задвигался, словно зомби сел на полу, прополз на коленях до двери, не слушающимися пальцами взялся за ключ и с десятой попытки отомкнул-таки замок.
 Затем тело Мастдая обмякло. Подавшись вперед, оно раскрыло дверь.
 Максим Максимович Исаев знал, что это дело было для него последним. Он вылез из чужой оболочки. Шатаясь, вернулся на ковер и упал. Занятая шефом секретарша не заметила, как откуда-то с потолка к Штирлицу спустились черные духи Призрачной Полиции.
 Штандартенфюрер увидел их в образе эсэсовцев мотоциклистов, вьющихся вокруг люстры И подъезжающих ближе… ближе…
 Сейчас пальнут из пулемета., — подумал слабый призрак, неожиданно ощутив давнишнее, казалось, забытое навсегда желание пожить еще…
 — Судно мне!!! — завопил Большой Брат, откинувшись от Недреманного Ока и держась за брюшко всеми руками.
 Он сделал два шага назад и рухнул без чувств. Пол Зала Императора неслабо тряхнуло.
 Клерки засуетились, подняли тревогу. Прибежали дрожащие от страха доктора. Стеклись министры, ожидающие смерти Лорда Тьмы, как стартового выстрела к началу борьбы за трон. Здесь были и Дональд Самсъельд, шеф министерства лучшей обороны, и Гуффи Глупельсон, главный по злокачественному образованию и псевдонауке, и Микки Маусинг, ответственный за дератизацию. Пришел и Хитрус Объегориум.
 Быстро убедившись, что Большой Брат еще в игре, министр иностранных злодел отпустил в сторону коллег пару язвительных реплик с общим смыслом. не дождетесь. и удалился в кабинет.
 Там его ждал Пал Глебовски с прекрасными новостями Факс Малдырь буквально иззвонился, требуя продолжения банкета. Правда, Скалдырь, по обыкновению, пребывала в несколько скептическом настроении. Глебовски заверил Хитруса, что энтузиазма Малдыр я хватит на обоих агентов. Поход к магическому объекту Республики Добра Пал запланировал на завтра. Он пока выбирал между Институтом нефтехимического колдовства и селекционным полигоном для испытания новых волшебных растений.
 — К чему такие навороты? — рассудил Объегориум. — Покажите им тот же Хоботаст. Представляете? Целая школа для детей-магов. Впечатленьице будет похлеще цветов-людоедов.
 Министр покровительственно похлопал копирайтера по спине, подталкивая к выходу.
 Пал Глебовски откланялся, а Хитрус залез в ретроспектор. Как и предполагал министр злодел, Большой Брат ввязался в некую сверхсекретную интрижку, внятной информации о которой в памяти инфернета не обнаружилось. Но зато ментальная сеть зафиксировала очень важную деталь откуда ни вернулся Лорд Тьмы, он сделал это в момент очередного исчезновения магии, точнее из-за.
 Оставалось выяснить, где, собственно, побывал император. Он углублялся в слои астрала, пока не вошел в сферы, неподконтрольные системам слежения. «Может, он тайно встречался с Мировым Змием?» — подумал Хитрус. Догадка не подтвердилась дух дракона оставался под Хоботастом. Проверка высших функционеров Республики Добра также ничего не дала.
 — Мастдай! — воскликнул Объегориум.
 Имя ректора прозвучало как пожелание.
 Разумеется, это был он. Единственный светлый маг, который по-настоящему боролся с Империей Зла и пытался познать механику исчезновения волшебной энергии. Его след также терялся в омуте инферно.
 Нос Хитруса затрепетал. Министр сообразил «я молодец»! Натравил Глебовски на Хоботаст. Если Мастдай вернулся в таком же состоянии, что и Большой Врат, то завтрашнее представление с участием агентов ФБР обещает стать сенсацией. Лишь бы Малдыри-Скалдыри не подвели….


* * *

 — Бандана, ну, как ты еще объяснишь эти загадочные возникновения и исчезновения? — кипятился Малдырь.
 Он тряс перед носом напарницы пачкой секретных отчетов, присланных почти из всех штатов страны. Везде описывались похожие случаи некто (не важно, мужчина, женщина, несколько людей) появлялся среди белого дня при нескольких свидетелях, вежливо извинялся за причиненный дискомфорт и пытался уйти от очевидцев. Наиболее бдительные выслеживали «прительцев», И некоторые потом утверждали, что странные «появленцы» пропадали так же неожиданно, как и возникали.
 Все загадочные визитеры размахивали небольшими палочками, произнося тарабарщину то ли «Хоум-свит-хоумус!», то ли «Ну-работай-же-ты-дура-деревянная!». Здесь показания расходились.
 Зато полное единодушие царило в графе «Время происшествия». Плюс-минус пять минут.
 — Наверняка военные провели испытания новых психотропных средств, — предположила Скалдырь. Военные резвятся.
 — А мне кажется, нет! — пылко возразил Малдырь. — Это не глюки, а инопланетяне или участники тайного эксперимента по перемещению людей в пространстве.
 — Телепортация? Чушь, Факс.
 — У меня предчувствие, что завтра твое мнение изменится, — сказал агент, помахивая авиабилетами.
 Вандана взглянула на Малдыря с оттенком жалости
 — Ты о Пале? Да, я полечу с тобой в Британию, но… Не слишком ли многого ты от него ждешь?
 — Много не много, а сегодня по телефону он обещал показать эти… как их?. йети!

 Глава 10


 Относитесь к другим так же, как вам бы хотелось, чтобы другие относились к вам.

    Конфуций

 Сумерки обняли деревушку. Теплый ветер ласкал лица путешественников. Глаз радовался мирной сельской идиллии.
 Возле одной из лачуг, прямо в пыли, сидела стайка полуголых детей, а небритый старик в пончо и джинсах, устроившийся на маленькой скамье, курил толстенную сигару и поучал молодое поколение. Харри, Веня и бесеныш остановились чуть поодаль, чтобы послушать.
 — Дон Хуан, дон Хуан! — наперебой голосили детишки. — Расскажи, как ты пудрил мозги дону Карлосу!
 — А не надоело? — лукаво спросил дед.
 — Нет! Нет! Что ты! — загалдели ребятки.
 — Давайте-ка, я вам поведаю другую историю. Историю о Воине Света. Хотите?
 — Да, да, да…
 Старик пыхнул сигарой, поднял ее огоньком вверх.
 Наступила тишина.
 — Диего, — обратился дон Хуан к мальцу с гитарой, — вдарь чего-нибудь геройское.
 Гитара ожила в маленьких умелых руках, задышала с фирменным испано-американским струнным надрывом, от которого душа разворачивается, а потом забывает свернуться обратно…
 — Я расскажу вам о пламенном мстителе и неотразимом мачо, о виртуозном музыканте и гениальном убийце, о бешеном духе смерти и мягком ангеле любви… Я говорю о скрипаче Эль Маньячи.
 Вообще-то его звали Антонио Городерас, но адепты тьмы величали его неистовым Эль Маньячи по кличке Ночной Трезор. О, у этого парня был нюх как у собаки и глаз как у орла. А уж пострелять Антонио был и вовсе не промах. Слава о нем шла дурнее некуда. Я имею ввиду, преступный мир боялся его, как Буш Ладена.
 Однажды он заявился в бар итальянца Сморчелло
 Утка.. Да-да, англоязычная вывеска «Baк „Duck“» веселила всю округу… Так вот, Эль Маньячи пришел в забегаловку старины Сморчелло. Надо сказать, что вместо стульев в «Утке» всегда были навалены горы матрасов. На эти матрасы очень любили залечь ребята дона Хворьлеоне. Как дон захворает, так мужикина матрасы. Делов-то нету, когда босс бюллетенит.
 Вот и представьте в зале царил полумрак, бойцы валялись на матрасах и злоупотребляли спиртным, порхала услужливая официанточка, — в общем, царили мир и спокойствие. Открылась дверь, в затхлом воздухе пахнуло вечерней свежестью. На пороге возник мужчина. Черный плащ, джинсы и рубашка, широкополая шляпа, туфли со шпорами, сигара в зубах, а в руке смоляной скрипичный футлярчик. Аккуратненький такой, с наклеечкой «За Шопена ответишь!..
 Встал незнакомец под самой яркой лампочкой, поглядел в темноту зала, выплюнул сигарку и говорит
 — Ночной Трезор. Всем выйти из Сумрака для проверки паспортов! А то ишь понаехали…
 Ребята-макаронники с понятием, хоть и мафия. От греха подальше решили ксивы предъявить. Но в дальнем углу бара нашелся-таки отморозок, правда, приезжий из дружественной Тыпонии — делегат от тыкудзы по обмену опытом. Звали его Уйдуко Восвояси, полный беспредельщик, которого даже из тыкудзы за жестокость едва не выгнали. И этот Восвояси ляпает пьяным голосом
 — А иди-ка ты, пент моганый, домой.
 Эль Маньячи пентом никогда не был, сильно обиделся.
 — Не хотите, — говорит, — по-хорошему, будем по-плохому.
 Выхватил из футляра (явно на пружинках крышка была!) автомат системы Страдивари и сыграл краткий убедительный реквием. В одну обойму уложился. Никто и пушку не успел вынуть.
 В живых остались официанточка, Сморчелло и злополучный Уйдуко Восвояси. Ночной Трезор Эль Маньячи приблизился к тыпонцу
 — Видишь, как наше слово отзывается, если глупое? Короче, извинись, и расстанемся друзьями.
 Делегат принялся радостно кланяться
 — Прости, Маньячи-сан, итальянское сакэ моим языком говорило. Я искренне уважителен и почтительно внимателен к твоим снисходительным просьбам.
 Вот и паспорт, и деньги, и… хошь, мизинчик подарю?
 Эль Маньячи усмехнулся
 — Не нужны мне твои паспорт, деньги и мизинчик. Ладно, гость иноземный, вали отсюда. Толькоскажи, как тебя зовут?
 — Уйдуко Восвояси, — честно ответил тыпонец, а сам к выходу пятится.
 Нахмурился Ночной Трезор показалось, что грубиян не хочет назваться.
 — Как звать, спрашиваю?
 А тыпонец кланяется и повторяет
 — Уйдуко Восвояси.
 — Врешь, — процедил сквозь зубы Эль Мавьячи. — Не уйдешь.
 И сыграл ему коду.
 Повисли тишина и впечатлительная официанточка на руках Сморчелло.
 — Скажи-ка, бармен, — промолвил Антонио. Вампирши в вашем городе есть?
 — Кому и жена вампирша, — уклончиво ответил Сморчелло.
 — И то верно, — согласился Эль Маньячи и вышел вон.
 Дон Хуан подал знак Диего, и гитара замолчала. Некоторое время детишки сидели не дыша. Затем тишину взорвал шквал восторгов и вопросов
 — Брависсимо!.. Спасибо, дон Хуан!.. А что дальше?. Он потом отыскал и наказал самого главного мафиози, да?. Класс!.. Здорово…
 Когда верещание стихло, старик ответил
 — Продолжение — завтра, а сейчас почти стемнело. Это значит, что пора…
 — Кушать! Кушать! — подхватили дети.
 — Правильно, пострелята, — широко улыбнулся дон Хуан. — Удачной охоты! И, пожалуйста, не забудьте перед едой спросить у своего ужина справку об отсутствии СПИДа!
 Длинные белые клыки, сверкающие в сгустившихся сумерках, подтвердили ужасные догадки Харри Проглоттера. Он тупо уставился на малиновую вурдалакмусовую бумажку. Веня был, как всегда, расторопней. Применив волшебную палочку и заклинание «Нипсаневижум!», он накинул полог невидимости на себя и своих спутников. Все трое вжались спинами в стену дома, затаив дыхание.
 Вампирята сорвались с мест, припустили вон из деревни. Дон Хуан поглядел им вслед, как смотрит добрый дедушка на растущих внуков, вспоминая себя — такого же молодого сорвиголову. Подняв с земли гитару, старик скрылся в лачуге.
 — Так, — шепнул Веня. — Сейчас тихо, касаясь друг друга, маленькими шажками вперед марш!
 Мальчики и рогатый дезертир паровозиком засеменили к лесу, стараясь не ломать строй. Полог невидимости — штука тонкая, а где тонко, там и рвется.
 Вдалеке послышались крики, визг и топот. Гвалт нарастал, приближался.
 Когда до первых деревьев оставалось шагов сорок, навстречу незримой троице вырулил черный волк. Он бежал, постоянно меняя траекторию, и делал это не из любви к красивым поступкам, а потому, что за ним летела стая молодых вампиров. То и дело какой-нибудь клыкастый крылатый охотник совершал бросок, норовя достать жертву, сбить ее с ног, но всякий раз волку удавалось увернуться.
 — Ложись! — скомандовал Спайдерман.
 Если бы существовал чемпионат по синхронному плюханью наземь, то бес, Веня и Харри взяли бы «золото».
 Погоня почти миновала пронесся черной бомбой волк, прошелестели его преследователи… Однако вампиры не совсем летели. Они совершали гигантские прыжки, продлевая их взмахами перепончатых крыльев. Медленно, будто во сне, могучие когтистые ноги опустились на землю прямо перед лицом Проглоттера, оттолкнулись, оставляя две глубокие борозды, исчезли из поля зрения.
 — Эта тварь порвала полог! — взвизгнул бес. Семь или восемь вампиров обернулись. Три распластанные фигурки, темнеющие на светло-коричневом фоне, вселяли гастрономический оптимизм.
 — Не валяйся, Прогл! К бою! — крикнул Спайдерман.
 Маги привстали на колени, направив палочки на врагов. Бес юркой ящеркой пополз прочь, в чащу.
 — Пиноккио— Чесноккио! — провозгласил антиупырьское заклятие Веня.
 Пошел дождь из осиновых кольев и головок чеснока. Едкий продукт не нанес вурдалакам особого ущерба, разве что по головам настучал, а вот колья проткнули крылья нескольким кровопийцам. Кто-то завыл от боли, кто-то разозлился. Дерево-чесночный ливень быстро иссяк — Спайдерман только учился.
 Харри пальнул в упырей первым, что вспомнилось — Предъявус-паспортум!
 Вампиры захлопали себя по карманам. Эта заминка позволила друзьям сократить расстояние до леса вдвое.
 Волк-Амадеус, попетляв по селению, бежал в стороне, успешно изматывая преследователей.
 Стряхнув наваждение, пятеро бросились к мальчикам. Остальные нянчились с дырявыми крыльями и плакали.
 Веня погрузил в состояние эйфории самого прыткого нападающего длинным заклинанием
 — Вурдалак-вурдалак, вурдалак, I wish you !uck!
 Тот замер, дурацки улыбаясь и наверняка слыша рэгги. На него налетел не успевший притормозить упырь.
 Трех других атаковал Проглоттер
 — Аннакарениус!!!
 Непуганых латиноамериканских колхозничков впечатлил возникший ниоткуда паровоз, на всех парах чухающий к ним. Вампиры кинулись врассыпную.
 — Фейерверклюкация! — зычно проорал Спайдерман, щедро полосуя палочкой пространство.
 К всеобщему беспорядку мгновенно добавилась атмосфера праздника. Но любоваться салютом было некогда. Ребята забежали в лес.
 — Сюда! — крикнул Веня, указывая на дупло огромного дуба.
 Вскарабкались, засели.
 Опомнившиеся кровососы медленно бродили между деревьев. Принюхивались, прислyшивались.
 Хромой упырек остановился возле дуба.
 — Чую, чую, человечьим духом пахнет, — проговорил он. — Сюда!!! Они здесь!
 Мгновенно собрался целый клуб гурманов.
 — Где? Где?
 — Где-где, в дупле! — ощерился вампир-следопыт. Проглоттер и Спайдерман испытали состояние, которое в плохих книгах обозначается как «облились холодным потом ».

 Глава 11


 Бонд. Джеймс Бонд.

    Я. Флеминг


 Пух. Винни Пух.

    А. Милн

 Вурдалаки не растерялись. Двое проворно забрались на дуб.
 — Капец нам, Прогл, — сказал Веня, обжигая лапу одного из упырей заклинанием «Прикуритус».
 Харри держал волшебную палочку наготове, наблюдая за входом.
 — Сдаемся, значит… — обреченно проговорил он. — Эх, были бы мы в помещении! Крикнули бы «Туки-туки, я в домикус!» и все…
 В этот момент к обороняющимся решил впрыгнуть необожженный вампир. Разбежавшись по ветке, он сиганул головой вперед, как ныряльщик, но невидимый силовой экран остановил его красивый полет. Незадачливый прыгун с воплем рухнул вниз.
 — Они произнесли слова одомашнивания! — пожаловался он.
 Упыри заголосили зло и жалостно
 — Какой облом!.. Впустите нас!.. Мы хорошие!..
 — Фиг вам! — ответил Спайдерман.
 — У-у-у-у… А так хотелось свежей мальчишатинки!
 Вампиры драли кору, колотили кулаками в ствол, срывая досаду на дубе.
 — Ну, ты молодец, Харри! — Веня восхищенно потряс руку друга. — Если б не ты, были бы мы ужином.
 Проглоттер засмущался. Случайность все-таки.
 — Чего скулите? — донесся до ребят властный голос дона Хуана. — Тащите хворост!
 Дело запахло жареным.
 Мимо дупла просвистела летучая мышь. Она метнулась к волку, кружащему по полю, преградила ему путь и повела его к дубу.
 Он прыгнул на пятачок между деревом и упырями. Зарычал.
 Вурдалаки отпрянули.
 Волк превратился в Амадеуса фон Лохкарта.
 — А! Сам Ван Хельсинг! — раздались испуганные возгласы в стане вампиров.
 — Ван? Из Хельсинки? — Лохкарт поднял бровь. — С кем только меня не путали, но финном китайского происхождения впервые обозвали…
 — Видите, идиоты, это не он, — проворчал дон
 Хуан, сверкая красными очами. — Мочи его!
 Амадеус сделал великолепный пируэт, запрыгнув на ветку близ убежища Вени и Харри.
 — Ночь длинна, а магия нестабильна, — сказал он мальчикам. — Я их отвлеку, а вы бегите. Удачи!
 Он перелетел на соседнее дерево, потом на третье, попутно стреляя заклятьями в вампиров, затем спрыгнул наземь, вновь трансформировавшись в волка. Завязалась драка.
 — Я так понимаю, пора будить твоего Хотябыча, — Веня достал из рюкзака бутылку и протянул ее Проглоттеру.
 Тот усмехнулся
 — Как мы с тобой умудрились пролезть сюда с рюкзаками?
 — У страха штаны велики…
 Харри вынул пробку.
 — Слушаю и конспектирую, мой повелитель! мелко закланялся джинн.
 — Перенеси нас в Параллелепипецк, — скомандовал «повелитель».
 — Ой, горе мне, го… Куда?!
 — Это такой секретный город в Сибири, называемый ящиком., — блеснул эрудицией Харри.
 Впрочем, забудь. Не можешь в Параллелепипецк, кидай к египетским пирамидам. К е-ги-пет-ским.
 Джинн совершил приличествующие действия, и странники очутились… в продолговатом каменном помещении, заставленном длинными высокими стеллажами с книгами. Зал освещался сотней свечей.
 Хотябыч так ловко навострился прятаться от гнева Вени Спайдермана, что даже пробку за собой заткнул. Выходка джинна рассмешила мальчиков, хотя пирамидами как-то не пахло. Веня не стал бушевать. Спрятав джинна в рюкзак, путешественники огляделись.
 В зале помимо стеллажей стояли стол и три стула. Два пустовали, а на третьем сидел то ли человек, то ли птица. Фигура его была человеческой, а вот голова — орлиной.
 По мере того как ребята подходили к столу, в поле их зрения попадали все новые детали. Например, странный ящик, стоящий в углу на тумбе, демонстрирующий движущиеся картинки и говорящий разными голосами.
 Когда мальчики поравнялись с загадочным ящиком, ящик выдал очередную картинку прыгающий круглый глазастый мяч, и сказал густым басом с легкой хрипотцой
 — Он от бабушки ушел, он от дедушки ушел, от зайчика, от волка и от медведя ушел. Удастся ли ему уйти от лисы? Завтра, в 20.45, «Поскребенный по сусекам».
 Путники приблизились к сидящему. Постояли. Человеко-орел читал. Он любил перелистать очередной номер газеты «Иск Ра». И не то чтобы ему хотелось новостей. Просто очень уж нравились душеспасительные статьи о нашем неоплатном долге перед египетским богом солнца. И долг сей был столь неоплатным и просроченным, что вытребовать его Ра мог лишь через Страшный Суд, подав Страшный Иск. Такова эзотерика мира сего…
 — Здравствуйте, — робко проговорил Проглоттер. Хозяин, не отрываясь от газеты, показал крылом на стулья. При этом раздался характерный кожаный скрип незнакомец был одет в длиннополый потертый плащ черного цвета.
 Сели. Невольно обернулись на волшебный ящик. — По результатам социологического опроса «Кошелек или жизнь?», проведенного нашими журналистами Уркаганером и Коновалиусом, подавляющее большинство респондентов проявили благоразумие… — говорила миловидная женщина в строгом костюме.
 За ней висела надпись «Новости Три-Дэ-Вятки», а внизу бежала проворная нескончаемая строка «Фирма „Финальный ритуал“. МЫ исправим вашу горбатость! *** Молодой режиссер снимет однокомнатнуюквартиру в кино. Чистоту и порядок гарантирую. Тел. в редакции. *** Смотрите в 18.40 телеигру „Ключи от форта Лефортово“. *** Рекламное агентство „Колька и КО“ нанесет вашу надпись на стены, заборы, троллейбусы и асфальт. Нас знают все по нашим художественным работам „Галасуй за ЛДПР“, „Зинка дура“ и т. д. *** Афоризм дня „Как говорила моя знакомая икра, поздняк метаться…“ *** Фирма „Финальный ритуал“. Мы…»
 — Ха-ха, «поздняк метаться» — резко рассмеялся человеко-птах, откладывая газету. — Итак, товарищи ходоки, добрый день.
 Мальчики поздоровались.
 — Для облегчения понимания сразу скажу три вещи. Во-первых, то, что вы окрестили ящиком, называется телевизором. Бесполезное техническое приспособление, популярное у шмуглов. Я переделал его так, чтобы ко мне поступали закодированные агентурные данные. Во-вторых, мое имя — Феликс. Железный Феликс, — птах стукнул себя в грудь, и та отозвалась глухим звоном. — В-последних, я — глава КМБ, комитета мировой безопасности. Чем это чревато? Тем, что я — сверхзанятой товарищ. Я информирован о ваших трудностях. Я вообще обо всем информирован.Феликс мотнул клювом в угол. Там были навалены горы деловых бумаг, журналов, писем, каких-то коробок.
 — Вы опаздываете. Ты, Харри, на ранних этапах своей миссии мог бы вообще обойтись без моих услуг. А ты носишься где попало… В Египет через Мексику…
 Ты бы еще навострился в древнее государство Урарту.
 — Ура! Рту! — прошептал шутник Спайдерман. Прогл, тебе бы там с твоим аппетитом понравилось.
 — Веня, — строго отчеканил Феликс. — Фиглярствовать будешь у Необыкновениума Сказочника на уроке. Если вы успеете вытащить его и тысячи других людей…
 Глава КМБ прервал свою речь, уставившись в телевизор.
 Девушка на экране продолжала знакомить предполагаемую аудиторию с новостями
 — Монстрологический прогноз от Меткого Т. В. С севера на нашу Тридевятскую область движется обширный циклоп. Но потерпите, уже в среду ему на смену придет мощный антициклоп. И о погоде будет снег, будет зной, будет дождик проливной. Поэтому берите все необходимое с собой…
 Поглядев на настольные часы, Феликс достал из внутреннего кармана плаща желтую от времени бумажку, развернул.
 — Вот вам знаменитый ордер Феликса, открывающий любые двери, останавливающий всякое сопротивление. Круче документа не существует. Я даю его взаймы тебе, Харри. Не оплошай, иначе судить тебя будет суровый товарищеский суд.
 Очень кстати раздался долгий, леденящий кровь стон.
 — Что это было? — шепотом спросил Харри.
 — Третий стон Веры Павловны, — пояснил Феликс. — Легендарная Вера Павловна спит в тиши, во тьме печальной, в хрустальном гробу, и грезит о светлом будущем общества равноправия. Ей снится мифический зверь — Социализм-С-Человеческим-Лицом. Жрецы говорят, что после четвертого стона Вера Павловна проснется, и Социализм воплотится в данном плане бытия.
 — И когда она издаст последний стон? — поинтересовался Беня.
 — Никто точно не знает. Между вторым и третьим прошло тысячелетие.
 Все почтительно замолчали. Большие числа и свершения вообще склонны вызывать уважение.
 — Вам пора, — хлопнул по столу глава КМБ. Выход в противоположном конце кабинета. Всего доброго, товарищи.
 — До свидания, — сказал Харри, и друзья потопали в указанном направлении.
 — Эй, Проглоттер! — окликнул Феликс. — А ордер?
 Харри хлопнул себя по лбу, чуть не разбив очки, и потрусил обратно.

 Глава 12


 — Шеф, ну что? — Ничего.

    М/Ф «Следствие ведут Колобки»

 Амадеус фон Лохкарт дал вампирам бой. Великолепный мастер ган-будо (насмотрелся «Эквилибриума»), он лупил набегающих упырей всеми четырьмя лапами. Молодые неопытные вампиры пачками поступали под удар, пока дон Хуан не скомандовал им остановиться.
 Вурдалаки окружили оборотня и стали смыкать кольцо. Он взвился над их головами, приземлившись намного дальше от дуба, внутри которого прятались ребята.
 Амадеус не знал, что его ученики исчезли, поэтому считал своим долгом отвлечь вампиров, увести их за собой. Естественно, толпа кровососов, и так имевшая преимущество, не преминула разделиться, как бы дразня противника. Ватага упырей обложила хворостом пресловутое дерево и подожгла.
 Оборотень-маг снова переметнулся к дубу, попал в кучу-малу и был схвачен.
 К избитому, связанному Амадеусу подошел дон Хуан. Старый вампир открыл пасть с длинными клыками, примерился к шее учителя контрпорчи.
 — Неужели опять? — отчаялся оборотень.
 Упырь укусил Лохкарта, сделал глоток и вдруг отпрыгнул от Амадеуса, как от прокаженного.
 — Это возвращенный! — прохрипел дон Хуан и рассыпался в пыль.
 В стане вампиров возникла паника. В суматохе никто не заметил летучую мышь, вложившую в руку Лохкарта волшебную палочку. .
 — Развяжилиум! — сказал маг.
 Он убедился, что дупло пустое, сгреб спасительницу в охапку и произнес кодовые слова для возвращения к Мастдаю
 — Варблапук торпыздынь!
 Вывалившись из камина в кабинете ректора Хоботаста, Амадеус фон Лохкарт застал шефа за разговором с тремя подтянутыми, аккуратно одетыми людьми двумя неизвестными мужчинами и не менее незнакомой женщиной. На лацканах пиджаков посетителей висели бэджи с крупными буквами «FBI».
 — А! Привет, Лохкарт! — помахал Мастдай, мнокозначительно подмигнув. — Проходи, друг мой.
 Глюкообильный, С перевязанной шеей, сидел в своем кресле и морщился, держась за повязку. Он пояснил собеседникам
 — Наш трубочист. Конечно, у него довольно нераспространенные методы работы, но ведь все мы немного с придурью, не так ли?
 Лохкарт подыграл ректору
 — Тяги не было из-за нее, — он раскрыл руки, в которых обнаружилась летучая мышь.
 — Амадеус, это доблестные агенты ФБР и один очень импозантный сотрудник «Сикрет Сервис.» Будь другом, подожди в приемной, о'кей?
 Учитель антисглаза удалился.
 — Продолжим, — через силу улыбнулся Мастдай. — Итак, сбежал международный преступник, вы пытаетесь выяснить, не видел ли кто беглеца.
 — Именно так, — подтвердил Пал Глебовски, разыгрывающий роль английского разведчика. — И мы обязаны осмотреть вашу школу.
 Скалдырь и Малдырь молчали. Факс залюбовался магическим шаром, переливающимся всеми оттенками зеленого (Мастдай заверил агента, что это эксклюзивный китайский светильник), а Бандана внимательно следила за Глюкообильным.
 — Давайте начистоту, — сказал ректор, покосившись на монитор ноутбука, отображающего окно ретроспектора. — У меня свои источники информации. Постановления об обыске у вас нет, а агенты ФБР не получали никакого задания, предполагающего работу на территории Британии. Чего вы хотите по-настоящему?
 Глебовски забарабанил пальцами по подлокотнику кресла. Все шло совсем не так, как он планировал. Когда он привел фэбээровцев к Хоботасту, магического Щита на школе не было. Агенты увидели старинное готическое здание. Естественно, на лужайке не паслись единороги, а дети не летали на метлах. Простая английская школа. Надо же было энергии исчезнуть именно в момент появления разоблачителей волшебства!
 «О, страшная ирония судьбы, — думал ставленник Хитруса, — похоже, я облажался. Агенты не впечатлены.»
 В его кармане ожил колдовской комар. Давешнее похлопывание по спине было отнюдь не демонстрацией Приязни Объегориума к новому работнику министр прилепил к костюму Глебовски так называемого маго-бага. За ночь смышленый шпион переполз в укрытие, а теперь активизировался по ментальному приказу Хитруса.
 Ретроспектор высветил информацию о фальшивом «сикрет-сервере. Пале.
 Не дав Глебовски ответить на предыдущий вопрос,
 Мастдай обратился к Скалдырь и Малдырю
 — Вот что я понял. Вы, дорогие мои, подпали под влияние этого субъекта, — ректор стрельнул взглядом в сторону копирайтера. — Он, очевидно, талантливый гипнотизер, наплел вам с три короба, внушил довольно подробную картину чудес и превращений. Вы летели через Атлантику , надеясь увидать нечто грандиозное. Теперь он притаскивает вас в частную школу… Но зачем? К чему маскарад, нагнетание атмосферы таинственности? Во имя чего?!.
 — Действительно, зачем? — наклонился вперед Малдырь.
 — Я лично не знаю! — отрубил Мастдай.
 Скалдырь хотела встать и ударить Глебовски по лицу, но она была дисциплинированным сотрудником спецслужб, а не базарной бабой. Поэтому она решила дать в рожу Малдырю. Позже.
 — Что скажете? — спросил Факс у Пала.
 — Это секретная информация, — пробубнил Глебовски. — Думаю, нам надо поговорить наедине.
 — В таком случае всего вам самого здравого, улыбнулся Глюкообильный.
 Троица неудачников направилась к двери.
 — А вас, Штирл… — привычно начал Мастдай и тут же исправился — Глебовски, задержитесь на минутку.
 Копирайтер-провокатор оглянулся.
 — Передайте своим хозяевам, что я все еще хочу объединиться с ними для решения одного дела, — сказал глава Хоботаста. — Сегодня нам всем чертовски повезло. Поймите, раскроют нас, доберутся и до Империи Зла. Пока мы будем дуралейничать, ставя друг другу подножки, магия иссякнет. Не станет энергии — схлопнутся, смешаются вероятности шмуглов и магов. Начнется хаос и охота на ведьм. Ферштейн? Ну, идите. Удачи на ковре у начальства.
 Глебовски ретировался, не догадываясь, что оставил маго-бага. Комар сидел на потолке, Подслушивая, подглядывая и поднюхивая.
 «Итак, Штирлиц», — переключился Мастдай. Ректор вызвал мисс Маннис Пфенингз, она сбивчиво поведала, как дверь открылась, призрак выскользнул из тела Глюкообильного и упал. Ей еще почудилось, что штандартенфюрер был неестественно прозрачен. Даже для привидения.
 Старый маг сразу сообразил Штирлиц спас его жизнь ценой преступления. У эфемерных существ чрезвычайно жесткие законы. Значит, Призрачная Полиция замела. Должен состояться суд, и, скорее всего, приговор будет фатальным высшая мера наказания через развоплощение.
 Надо было спасать штандартенфюрера. Отпустив секретаршу, Глюкообильный расслабил тело, вгоняя себя в транс.
 Люди редко посещают На-Тер Ног'тх.
 На-Тер Ног'тх — это Призрачный Город, обиталище духов. Над На-Тер Ног'тхом всегда светит виртуальная луна. В печальной долине лежит вечный туман, чуть движимый еле заметными ветрами. Сначала наблюдатель не видит ничего, кроме тумана, но спустя минуту перед ним предстает великолепный город-дворец, словно сотканный из лунных лучей, овеществленный в клубах пара. Архитектура На-Тер Ног'тха небесна, башни воздушны, стены кажутся легкими, хоть и высоки. К ажурным воротам ведет волшебная лестница. Поднявшийся по ней попадает на главную и единственную площадь.
 Но горе тому, кто на лестнице обернется назад город тут же исчезнет и проявится лишь через минуту, а лестница-то тоже ждать не будет — она ведь в комплекте с На-Тер Ног'тхом. А падать на каменистое дно долины — развлечение сомнительное.
 Мастдай без проблем вошел в Город Призраков, отыскал здание суда.
 Там как раз слушали дело Штирлица.
 — Милосердия прошу! — громко крикнул Глюкообильный с порога, и эфемерные стены подернулись рябью, а привидения заколыхались. — Максим Максимыч Исаев спас меня от неминуемой гибели! Да, он нарушил ваши законы, но есть и Высшая Правда!
 Ректор распалялся, ловя ораторский кураж
 — Пусть встанут те из вас, кого при жизни подвели другие! Кому не протянули руку помощи? Вам? И вам? И вам тоже? Сегодня я был бы среди вас, если бы не он! Спасибо, Штирлиц! Браво тебе! Да будет штандартенфюрер примером каждому из нас! Слава! Слава! Слава!!!
 Седенький призрак-судья беззвучно стукнул молоточком и прошептал
 — Объявляю Штирлица оправданным. А также амнистированным и помилованным. Забирай.
 — Как?! — изумился Мастдай. — Он чист перед вашим законом?! Разве ему не грозит развоплощение?..
 — Естественно, грозит, — прошелестел в ответ судья. — Просто ты так орешь, что еще немного, и славный На-Тер Ног'тх развоплотится сам.

 Глава 13


 Костеногость связана с тем, что яга никогда не ходит. Она или летает, или лежит. т. е. и внешне проявляет себя как мертвец.

    В. Н. Пропп. Исторические корни волшебной сказки

 Шагая по длинному коридору, Беня Спайдерман насвистывал залихватский марш, а вот Харри Проглоттер не выглядел веселым. у Проглоттера страшно зудела ягодица. Она начала беспокоить мага еще в вампирской деревне. Он чесался и Мучился смутными опасениями. Проблема заключалась не только в дискомфорте. Чесалось место, откуда Харри недавно свел шрам в виде значка доллара. Шрам достался мальчику еще в младенчестве отметка злого и ужасного Вольтаморда. Одно из преданий гласило, дескать, постреленыш залез в сад к Тому— Чье-Имя-Звучало-В-Предыдущем-Предложении замолотильными яблоками, а тот заметил. Харри побежал, полез через забор. Хозяин сада бабахнул заклятием. Прилетело куда прилетело…
 Полгода назад Проглоттер победил Вольтаморда, помешал его возвращению в мир живых. Можно было избавиться от шрама. Что мальчик и сделал в косметической клинике.
 Харри приотстал от Спайдермана, украдкой ощупал саднящее место и успокоился это не шрам восстановился, а вскочил простой прыщик.
 — Беня, сжалься, пожалуйста, не свисти, — попросил Проглоттер. — Лучше расскажи что-нибудь, а?
 Человек-паук младший порылся в памяти.
 — Давай я тебе расскажу басню, которую услышал в дуремаркете. Называется «Оркестр».



   Осел, козел, проказница мартышка,
   песец, орел да косолапый мишка,
   барсук и жук, тигренок и волчица,
   хомяк, паук, котенок и тигрица,
   лиса, коза да тридцать три коровы
   затеяли играть оркестр…
   А дальше было все, как у Крылова,
   но более нестройно и хреново.



 — Неплохо, хоть и коротковато, — оценил Харри.
 Впереди появился светлый прямоугольник — выход наружу. Мальчики сразу припустили бегом, но тут же опомнились мало ли что их ждало на улице. Тем более что они не представляли, куда все-таки их забросил джинн, а свериться с картой не удосужились. Спасители человечества зачастую не делают многих элементарных вещей.
 Осторожно выглянув, они увидели песок, вожделенные пирамиды и каменного сфинкса.
 — Ай да Хотябыч! — Спайдерман прищелкнул языком. — Попал-таки!
 Ребята шагнули под злое африканское солнце. Оказалось, они вышли из самой большой пирамиды.
 — Египет Египтом, конечно… А вот где копать? почесал затылок Проглоттер.
 — Например, там.
 На груди сфинкса было крупно написано. Копать здесь. и нарисована жирная стрелка, указывающая вниз.
 Наколдовав себе по лопате, мальчики взялись за работу. Первые две минуты копалось весьма бодро, потом стало ясно это не волшебной палочкой махать.
 — Да, это не волшебной палочкой махать, — Беня отер лоб от пота.
 Завядший Харри приободрился
 — Идея! — Он взялся за палочку. — Откопамус! В центре ямки, выкопанной мальчиками, родился небольшой вихрь. Он разрастался, втягивая в себяпесок. Воронка углублялась, пока искатели истины не увидели каменную плиту с высеченным на ней крестиком, мол, бинго.
 Отведя смерч в сторону, Харри велел ему остановиться. Песок осыпался, образуя внушительный холм.
 — Плитой займусь я, — потер ладоши Беня. — Отлеталлиум!
 Каменный, два на два метра, квадрат упорхнул, как фанерка, и воткнулся в вершину нового песочного холма.
 Плита скрывала лаз со ступенями. Превратив свои палочки в светильники при помощи банального «Земля-в-иллюминариума», ребята спустились под землю. Узкий коридор вывел путников в круглый зал с невысокими сводами. Стены были испещрены реликтовыми письменами, перемежавшимися картинками из жизни древних египтян. В центре зала, на широком постаменте, стоял саркофаг.
 — Наверняка там мумия, — почему-то шепотом сказал Харри.
 — А мы-то сюда зачем пришли? — так же тихо спросил Беня.
 — Ну… Друид обещал, будет секретный вход в за ветный лаз…
 — А дальше?
 — Все. Спасать надо мир, вроде бы. А как, не объяснили ни Змий, ни друид.
 — Что ж, если для спасения мира нужно залезть в чей-то гроб, то мы это сделаем.
 Спайдерман постучал по крышке саркофага.
 — Кто там? — донесся из него глухой голос. Ребята вскрикнули и спрыгнули с постамента. Подождали.
 На цыпочках подкрались обратно к говорящей домовине.
 — Давай на крышке почитаем, — шепнул Беня.
 — Переводиллиум! — Проглоттер повел палочкой по рядам иероглифов-картинок, и поверх них пр оступили привычные буквы и слова.
 Расшифрованный текст был таким «Ныне же с тобой, о фараон, да упокоим мы волшебного галчонка автоответчика. Придет подлый расхититель гробниц, трусливо постучит, и да скажет волшебный галчонок „Кто там?“ И подумает вор, что хозяин саркофага дома, и ничего воровать не станет.»
 — Пугач, — хмыкнул Спайдерман. — Открывамус-отпирамус!
 Крышка отъехала в сторону и, проплыв по возду ху, мягко легла на пол.
 — Я вот что хотел сказать… — начал Харри.
 Из саркофага с воем вылетели черные тени, хищно заметались под потолком.
 — …может, надо было дочитать надписи? — закруглил мысль Проглоттер.
 Между тем тени построились в некий порядок, закручиваясь по часовой стрелке вокруг последнего пристанища неизвестного фараона. Изнутри же донеслись скрип и хруст. На край саркофага легла сухая рука.
 Не говоря ни звука, « подлые расхитители гробниц» попятились к выходу.
 Фараон подтянулся и сел. Бывший хозяин Египта ныне имел вид типичной мумии обмотанный серыми от времени и пыли бинтами, сухенький трупешник.
 — Куда намылились, грешнички? — утробно проговорил фараон. — А как же тяжкая расплата за побудку моего царственного духа?
 — М-мы н-не хотели, — пролепетал Беня. — Нам бы мир спасти…
 Мумия открыла рот.
 — Хм, в голове моей опилки, да… В нутре моем трава… Но я, повелитель Египта Амнехотьвсклеп Четвертый, не до такой степени туп, чтобы вам поверить. В фараоны даунов не брали, знаете ли.
 — А сейчас берут, да еще каких, — буркнул под нос Беня, который не любил полицию.
 — Уважаемый Амнехотьвсклеп, — сказал Харри, — нас послал Змий вернуть людям магию…
 — Змий?! — взревел фараон. — Презренный Сет? Убийца жизнедарителя Обсириса? Ой, дорогие мои детишечки, я должен умертвить вас собственными руками!
 Амнехотьвсклеп Четвертый вылез из саркофага. — Вы нас не так поняли! — в отчаянии крикнул Проглоттер. — Мы не воры, клянусь Птахом!
 Почему Харри вспомнил именно это египетское божество? Может быть, оттого, что «Птах» смешно звучит. А возможно, встреча с Феликсом навеяла… Феликс!
 — У меня и бумага есть соответствующая, — выпалил юный маг, доставая Ордер. — Вот, извольте убедиться.
 Стоило фараону увидеть волшебный Ордер, как он тут же успокоился. Тени у потолка закружились медленнее.
 — Если вы со Священным Мандатом, тогда все в порядке, — сказал Амнехотьвсклеп. — Я ж разве когда подводил? Раз надо, так надо.
 — Фурычит бумажка! — обрадовался Беня.
 — Уважаемый фараон, вы что-нибудь знаете о случаях пропажи магии? — спросил Проглоттер.
 — Увы! — пробасил Амнехотьвсклеп. — Память моя на этот счет пуста. А мы, фараоны, очень памятливые. Правда, меня всегда бесит, когда кто-нибудь возводит вопиющую напраслину, дескать, мы, мумии, злопамятный и мелочный народ. Вот не далее как три тысячи пятьсот восемьдесят четыре года шестьдесят восемь дней пять часов семнадцать минут назад меня убил жрец Тотданетот, но я же не иду чистить ему рыло… Проехали ведь…
 Расчувствовавшийся фараон отвернулся от ребят. — Тупик, — уныло проговорил Харри.
 — Так вот же, мои солнце благословенные предъявители Священного Папируса! — воскликнул мумифицированный царь, тыча в символы на стене. — Сие послание наверняка оставлено вам!
 — Переводиллиум! — выдохнул Спайдерман, и мальчики узрели сокрушительное откровение.
 «Пришедший сюда странник, видевший венцом своего похода пирамиды!
 Путь твой был труден. Шел ты сюда, мучился, но знай истинная цель твоя лежит не в этих песках. То, что ты ищешь, скрывается в каменном круге. Твой финиш — древняя постройка из исполинских булыжников, название которой начинается на "С", а заканчивается на "ж".
 Короче, Проглоттер, лети пулей обратно в Стоунхрендж!.




 Часть 3
 MORTAL БАТЯНЯ, БАТЯНЯ СОМВАТ



 Глава 1


 — …но чтобы это была такая бумажка, при наличии которой ни Швондер, ни кто-либо другой не мог бы даже подойти к двери моей квартиры. Окончательная бумажка. Фактическая. Настоящая Броня.

    М. Булгаков. «Собачье cepдцe»

 Проглоттер и Спайдерман аккуратно уложили мумию обратно, выбрались из подземелья, водрузили плиту на место, разровняли песок и сели передохнуть в тени сфинкса.
 Говорить не хотелось. Каждый понимал, что путь до Египта был совершенно лишним, а значит, и Молли не пропала бы. Беня не укорял друга. В конце концов, виноват дурацкий друид. Шутничок…
 Харри достал карту.
 — Путь к Стоунхренджу… — пробормотал он. — Эй, Беня! Глянь-ка!
 На карте появился извилистый зеленый пунктир. Он начинался у пирамид и заканчивался в Эквилибритании. Особое беспокойство вызвали «провалы» в предполагаемой траектории. Например, уже в Египте линия обрывалась и возникала на побережье Средиземного моря. Посовещавшись, друзья решили, что эти дырки — планируемый результат прыжка с помощью магии Хотябыча.
 Второе открытие сделал цепкий к деталям Спайдерман на волшебном манускрипте теперь было не два, а три слоя! Новая реальность имела совсем другие, не европейские очертания. По сути, большой остров без поясняющих надписей.
 — Чем дальше в лес, тем больше дров… По какому праву карта решает за нас, куда идти? — задумался Беня.
 — Она не решает, а предлагает самый короткий или простой путь, — сказал Проглоттер. — Таковы свойства древних магических карт. Пойдем.
 — Нет, — замотал головой Спайдерман. — Поедем. Он наворожил колесную яхту. Харри охнул
 — Ну, Беня, ты крут!
 Его друг действительно превзошел себя яхта получилась изящной, крепкой и быстроходной.
 — А что, если опять отрубится магия? — спросил Проглоттер, перекрикивая ветер.
 — Упадем! Посему не снимай рюкзак. Целее будет.
 Харри был штурманом — следил за курсом, Спайдерман — рулил. Ребятам повезло они неслись по пустыне часа три, а перебоев энергии так и не случилось.
 Но избежать аварии все же не удалось.
 Одно из колес попало на камень в момент, когда Беня разворачивал парус. Яхта подскочила, встала на два колеса, кренясь на правый борт, и путешественники вывалились. Наглотавшись песка, мальчики проводили взглядом яхту.
 — Кстати, мы как раз в точке разрыва курса на карте, — просипел Харри, почесывая зудящий низ спины.
 — Воды и Хотябыча! — то ли попросил, то ли приказал ошалевший от падения Беня.
 Напились из бездонного бочонка, маленького магоустройства, телепортирующего в себя воду из ближайших источников. Откупорили бутылочку джинна.
 — Слушаю и слушаюсь! — отрапортовал немного не выспавшийся старик.
 — Хотим к Стоунхренджу, — пожелал Проглоттер.
 — Горе мне, горе. Не могу. Не могу, пропащая я душа; — без энтузиазма залопотал Хотябыч, обозначая причитания.
 — Хоть бы сделал вид, что взаправду стыдится, хмыкнул Беня.
 — Ваше желание закон! — сказал джинн, вырывая волосок.
 — Стоп! — Харри схватил Хотябыча. — Это не желание, халявщик! Нам сюда.
 Проглоттер ткнул пальцем в карту.
 — Океюшки, — старик порвал волосок, шепнул заклинание.
 Море, песок, облака. Лодки на приколе. Невысокий зеленый берег. Харри глянул в манускрипт. Прибыли точно по карте.
 Джинн удалился в бутылку.
 — Хм, — мальчик поправил очки-аквариумы. А где же трудности?
 — Да, как-то непривычно, — согласился Беня.
 — Хэндехоххио! — раздалось за спинами путешественников, и их руки сами по себе вытянулись вверх.
 Ребята обернулись. Перед ними стоял высокий остроносый брюнет в черной хламиде. Пытливый взгляд и резкие черты лица незнакомца показались Проглоттеру знакомыми.
 Мужчина подошел к пленникам.
 — Не мое это дело — полевая работа, — зло проговорил он. — Но если не я, то кто же?. Кто же, если не я?
 — Вы Хитрус Обдуриллиум, да? — Харри припомнил портрет из «Справочника темных личностей и злобных врагов».
 — Объегориум, детка, Объегориум, — скривился министр. — И не пытайтесь убежать с поднятыми руками — и смешно, и бессмысленно.
 Он принялся обшаривать карманы путников. На песок полетели волшебные палочки, крекеры, болтики, свернутые в несколько раз открытки, пузырек с высохшим йодом, пара гвоздей, пластмассовая фигурка человека-паука (талисман Бени), мелочь, жетоны на карусели, использованные инфернет-карты…
 — Так, — бормотал Хитрус, залезая во внутренний карман Харриной куртки. — Бумажка какая-то… Фу, старая… Небось, шпаргалка, да?
 Объегориум бросил ордер к прочим предметам. Закончив досмотр, он перетряхнул рюкзаки, взял карту.
 — Итак, щенки, вопросов два, и оба сверхважные что вам сказал Мировой Змий и куда это вы с тех пор все шастаете?
 — Не говори ему, Прогл! — прошипел Спайдерман.
 — Затыкалиус, — министр злодел махнул волшебной палочкой в сторону Бени.
 Губы мальчика слиплись. Он замычал, отчаянно вращая глазами.
 — Не мычи, а то ноздри заклею, — пригрозил Хитрус. — Ну, Харри, колись.
 Проглоттер лихорадочно соображал. Он не видел ничего страшного в том, чтобы передать беседу со Змием функционеру Империи Зла. В конце концов, обе стороны были магических корней, а следовательно, и пострадают обе. Найдя такую логичную опору для своей трусости, Харри раскололся
 — Ну, Змий сам меня вызвал. Но попал я к нему как бы случайно. Он сказал, магия скоро иссякнет, если ничего не делать… Друга спасать надо, сказал. Люди же пропадают, черт с ним, с волшебством-то! Велел идти к Стоунхренджу. Там меня заставили топать к пирамидам. В Египте дали понять, что я должен вернуться в Стоунхрендж… Вот, иду…
 — Больше он ничего не говорил?
 — Н-нет, — Харри счел нелишним промолчать о Железном Феликсе.
 — Хм… Ладно, верю. Охотно верю… Вот ведь шланг чешуйчатый! Фокусник огнедышащий! Желтый земляной червяк…
 — Он зеленый.
 — Он старый, значит, пожелтел. — Хитрус успокоился. — В общем, мы, идиоты, следим за твоими неуклюжими странствиями, носимся за тобой, а в это время…
 В это время магия в очередной раз прекратила свое существование. Руки мальчиков отпустило, Беня обрел дар речи.
 — Бей злыдня! — прокричал Спайдерман, пиная Объегориума в голень.
 Министр иностранных злодел оказался проворным дядькой. Бенин ботинок лишь скользнул по цели, а сам нападавший был схвачен за ухо.
 Харри рухнул на песок, обхватывая ноги Объегориума, но тот успел высвободить одну, и Проглоттер не смог его повалить. Зато Хитрус выпустил ухо человека-паука младшего.
 Беня ткнул противника головой в солнечное сплетение. Удар почти удался министра спасло то, что он пятился. Атака вышла недостаточно мощной. Тем не менее Хитрус отступил еще на шаг (Харри отпустил его вторую ногу, когда Беня запнулся о лежащего друга).
 Теперь Хитрус стоял чуть поодаль барахтающихся в песке юных магов. Проглоттер чудом не потерял очков, поэтому увидел, что заветный ордер светится! Вокруг бумажки еле заметно сияла алая аура. Харри взял ордер, с неожиданным проворством вскочил на ноги и развернул мандат перед Объегориумом.
 — Именем революции иди домой! — Маг-ученик потом долго гадал, откуда снизошли слова заклинания в его дырявую голову.
 Хитрус взял под козырек и… исчез.
 — Опа-па! — вырвалось у Спайдермана.
 Он поднял волшебную палочку, попытался наворожить тестовый кирпич. Не удалось.
 — Так это же че получается, ордер фурычит и без магии?!
 — Получается, — Харри сел на свой рюкзак, пряча могучую бумажку в карман и застегивая куртку.
 Спайдерман продолжал повторять «Силикаччо!.. Через полминуты рядом с Веней упал кирпич. Колдовская энергия восстановилась.

 Глава 2


 Наши враги изобретательны и находчивы — и мы тоже. Они не перестают искать новые способы навредить нашей стране и нашему народу — и мы тоже.

    Джордж Буш-мл.

 Хитрус Объегориум минуту или две пребывал в полном ступоре. Нос министра безвольно повис. Дурной признак. Получается, Хитрус пролетел. По-крупному.
 Он силился вспомнить, что же стряслось во время драки с агрессивными пацанами, но разум был пуст.
 — Как? Как я тут?.. Сюда… а? — Хитрус заметался по кабинету, словно барсук, пойманный в клетку.
 Затем министр кинулся к ретроспектору. Картина получалась престраннейшая.
 Вот затмение магии. До него Хитрус Объегориум, министр иностранных злодел, был в Египте. Отмечен контакт с двумя магами-подростками Харри Проглоттером и Веней Спайдерманом. Таким образом, инфернет-файл history.log подтверждал личные восоминания Объегориума.
 Вот магии нет, нет и волшебных протоколов.
 Вот энергия появилась. Где Хитрус? Дома Хитрус.
 В своем кабинете.
 «А я сошел с ума… — мелькнула шальная мысль. Какая досада…»
 — Помощник! — позвал министр.
 Возник дух-секретарь с неизменными карандашом и блокнотом.
 — Проверить в ретроспективе, были ли аномалии возле магических дыр, похожие на ту, что случилась со мной пять минут назад. .
 Умный помощник понял шефа с полуслова. Кивнул.
 — Свободен, — отпустил его Объегориум.
 — Если будет позволено доложить…
 — Валяй.
 — В приемной ждет Пал Глебовски.
 — Пусть зайдет.
 Секретарь растворился в почтительном поклоне, дверь открылась, робко вошел копирайтер. Хитрус сию минуту догадался новости провальные.
 — Не вели…
 — Велю, Глебовски, велю. Вы провалили миссию. Пал простер руку к боссу
 — Чудовищные совпадения!.. Мастдай хитер!..
 — Зато ты дурак! — рявкнул Объегориум. — Сядь.
 Рассказывай.
 Копирайтер-провокатор поведал о своих злоключениях.
 — Хуже не бывает, — ощерился Хитрус. — Шут с тобой. Два балла тебе в основной номинации и крепкая четверка в дополнительной.
 Министр извлек палочку. Глебовски съежился.
 — Не дрейфь, салага. Не накажу. Лучше поглядим, что там записал мой маго-баг, которого ты пронес в кабинет Мастдая. Скрытокамерум!
 На белой стене кабинета появилось изображение апартаментов ректора Хоботаста. Глюкообильный разговаривал со Штирлицем.
 — Спасибо, друг Исаев. Я давно подумывал отпустить тебя из школы. Хочешь?
 — Давайте вернемся к этому вопросу позже, — ответил штандартенфюрер. — Я хочу посмотреть, чем завершится нынешняя заварушка.
 Мастдай рассмеялся.
 — Хорошо, тогда я вернусь к нашим проблемам… — Он нажал на кнопку интеркома. — Мисс Маннис Пфенингз! Зайдите.
 Комар Хитруса сидел на потолке в углу, противоположном к выходу и столу ректора. Было отчетливо видно, как дверь открылась и в кабинет просунулась голова секретарши.
 — Вы вернулись! Это замечательно!
 — Позже, Пфениигз. Зовите Лохкарта.
 Голова исчезла, зашел учитель антисглаза и контрпорчи. На его плече сидела летучая мышь.
 Когда Амадеус уселся в предложенное кресло, мышь взлетела и скрылась в не охваченной комариными глазами части комнаты.
 Глюкообильный куда-то названивал.
 — Вот черти! — в сердцах ругнулся ректор. — «Телефонные линии Сил Добра перегружены, вы можете набрать девять-одии-одии и записаться на прием.. Бардак! Мир катится Змию под хвост, а они палец о палец не ударили!
 — Я упустил Харри, — сказал Лохкарт, уставившись в пол. — А еще меня снова укусили.
 — За второе не бойся. Проведенный мной обряд защищает тебя от вампиризма, — успокоил Глюкообильный Амадеуса. — Упырь-то рассыпался?
 — Рассыпался.
 — Бинго, мое заклятъе работает. Не волнуйся. Иногда кушай гематоген или бифштекс с кровью, и все будет в порядке. А что касается Харри… Паренек демонстрирует серьезный прогресс, ты не находишь?
 — Откровенно? Понятия не имею. Я его почти не видел!
 — Вот именно, — Мастдай подошел к волшебному глобусу. — Смотри-ка, Проглоттер в Египте. Хотел бы я узнать, зачем он…
 Ректор замер, словно что-то услышал и теперь старался разобрать. Затем развернулся к углу, в котором сидел маго-баг, и произнес преувеличенно громко
 — Большой Брат или кто ты там из его подручных! Подглядывать нехорошо. Еще раз предлагаю заключить союз. Конец связи.
 Изображение на стене кабинета Хитруса исчезло, звуковая передача также оборвалась. Незаметно подлетевшая к комару Ольга размолола его острыми зубками. Маго-баг был уничтожен.
 — Грубо работает нынешняя агентура империи, посетовал Мастдай. — Приперся, двух шмуглов с собой приволок, жучка выпустил… Спасибо Оленьке. Она почувствовала высокочастотную магопередачу «Летучие мыши — это находка, Амадеус. А Ольга десятерых стоит.»
 Мышь, севшая на спинку свободного кресла, недовольно пискнула.
 — Хорошо-хорошо, — рассмеялся ректор. — Не десятерых, а ста.
 — Так она телепат? — догадался Лохкарт.
 — Ну да, — поднял брови Глюкообильный. — Вы с ней не разговаривали?!
 — А как с ним общаться, если он все ворчит про себя, достала, мол… — прозвучал в головах Мастдая и Лохкарта мелодичный женский голос.
 — Нечего было в морду вцепляться при знакомстве, — припомнил обиду Амадеус.
 — Ай, оборотень, не строй из себя оскорбленную невинность, — весело зазвенели Ольгины мысли. Кто старое помянет, тому глаз вон.
 Мышь пронеслась в бреющем полете над головой Лохкарта.
 — Не обращай внимания, Амадеус, — сказал Мастдай. — У нее такой юмор. Специфический. Ольга у нас осужденная. За столько лет, сколько она в этой форме обретается, многие вовсе с ума сходят. А она, девочка моя, крепится.
 — Ладно, господин ректор, старый вы превращенец, — нахохлился Лохкарт. — Вы с ней заодно. Что мне делать дальше?
 — Не тебе, а вам. Пожалуйте обратно в камин. Проглоттер и Спайдерман в Египте. Сопровождайте, охраняйте. И ради всего святого помиритесь друг с другом.
 Когда учитель контрпорчи и Ольга исчезли в пламени камина, Мастдай бросил рассеянный взгляд на глобус.
 — Вот так Харри, постреленок! Опять скакнул! Бедный Лохкарт, так у него разовьется комплекс неполноценности…

 Глава 3


 Сначала Господь Бог сотворил идиотов. А затем, имев богатый опыт, Он произвел на свет школьных наставников.

    Марк Твен

 — Прогл, ну, давай растолкаем лежебоку Хотябыча! — нудил Спайдерман, наблюдая, как волны накатывают на благословенную африканскую землю. — И объясни мне, глупому, почему ты ляпнул джинну про Стоунхрендж с первой попытки, а не со второй?
 Харри сидел спиной к морю и ел бесконечную тушенку.
 — Фонифаеф, Феня… — прочаккал крепыш. — Понимаешь, Беня, если на карту нанесен пунктир, значит, напрямую сигануть мы не могли.
 — А ты пробовал?
 — Нет. Не знаю, Спайдер… Боязно мне стало. Что предначертано, то должно быть сделано. Это как сходить к старой негритянке конфетку скушать, на скамейке посидеть… Выбор сделать… Мне трудно объяснить.
 — Ну, теперь-то карты нет, — хмыкнул Беня.
 — И как же мы?.
 — Во-первых, неча жрать по полчаса. Хитрус может вернуться. Мотать, мотать отсюда! Доставай бутылку!
 Спрятав тушенку, Проглоттер извлек пузырь, вгляделся в мутную зелень стекла. Тишина… Открыл пробку.
 — Слушаюсь и недоумеваю, — промямлил опухший со сна джинн. — Мы же договаривались о восьмичасовом отдыхе!
 — Побастуй еще, — потряс кулаком Спайдерман. — Хотябыч, нам очень надо отсюда смыться, объяснил Харри. — Поэтому слушай мою команду. Неси нас на Северный полюс.
 — Горе мне с вами, — не то заплакал, не то переливчато зевнул старик. — Не в моих скудных…
 — Тогда хотя бы в Стоунхрендж, — Проглоттер скрестил пальцы.
 — Горе мне повторно! Не могу!
 Мальчики онемели.
 — Как «не могу»?! — вспылил Беня. — Ты же со второго раза заводишься!
 — Устал, а вы неблизкий рейс заказали.
 — А куда ты дотянешь?
 — Поверхность Средиземного моря, Аравийский полуостров, северная Африка.
 Беня занялся перебором
 — По Африке — близко. В воду — это на пути к Стоунхренджу, но сыро и не твердо. Пуляй в Аравию.
 Джинн «пульнул» И вязким мороком медленно потек в бутылку досыпать.
 Странники очутились на высокой песчаной горе.
 В низине раскинулся арабский город, словно переместившийся сюда со страниц книги сказок.
 В пустыне чахлой и скупой, на почве, зноем раскаленной, некогда располагался маленький неприметный оазис. Волею звезд захолустное местечко стало центром культуры и науки. Пока никто толком не объяснил, почему тот или иной уголок вдруг превращается в источник очередного цивилизационного рывка, но факт остается фактом Аль Катурадж были менно таким «историеобразующим. краем.
 История аль-катураджского университета смутно напоминала путь знаменитой плезирской академии.
 Случилось пять веков назад встретиться в этом оазисе двум гениальнейшим философам. Одного, пришедшего из Скотландии, звали Дуньканом Бойскаутом, он был горцем. Другой, бедуин Ходжа Посреддин(его имя переводится как «ходящий посредине разных учений.) приехал с востока. Познакомившись, мудрецы предались обсуждению многих главных философских вопросов, в числе которых была проблема первичности-вторичности горя и беды.
 Горец утверждал, что горе не беда. А бедуин говорил лиха беда начало. Завязался спор с приведением доказательной базы в виде грубой физической силы. После боевой ничьей (на ноги не встал ни один собеседник) было решено продолжить наутро. На рассвете обоих спорщиков нашли мертвыми. Они сидели «домиком., проткнув друг друга кинжалами в самое сердце.
 Свидетели сего научного диспута остались под большим впечатлением. Страсть и рвение, с которыми ученые положили себя на алтарь знаний, подтверждали считавшиеся пустой болтовней разговорчики есть нечто большее, не подвластное разумению простого человека. Богатый караванщик Абдэль бин Вштаны пожертвовал на закладку университета сто верблюдов, другие меценаты внесли куда меньше, потому имена их не сохранились.
 Университет процветал, обрастая жилыми домами, лавками, дворцами… Оазис вырос до города, а город превратился в столицу. Учебное заведение обнесли высоким забором, чтобы подчеркнуть его самость.
 — Ага! — вспомнил Харри. — Это же знаменитый Аль Катурадж! Пойдем скорее, здесь живет и преподает прославленный чародей Абдурахман Аддын. Он друг Мастдая. Я в проспекте «Сто наикрутейших магов современности. читал его биографию и видал фотку. Разве он откажется нам помочь?
 К вечеру ребята вошли в город. Спустя полчаса они стояли у ворот прославленного вуза. На стенах были высечены цитаты из наследия величайших основателей — горца и бедуина. Проглоттер и Спайдерман решили чуть-чуть ознакомиться. Начали справа.
 «Тосты несравненного горца, — прочитал Харри. — Высоко-высоко в горах в большой-большой папахе жила маленькая-маленькая моль….
 Проглоттера не особо интересовали питейные ритуалы, он перескочил еще правее.
 «Песни прославленного скотландца
 Я спросил у Мирового Ясеня
 «Где моя любимая?»
 Иггдрасиль молчал в ответ, качая головой…»
 После этих строк Харри зауважал Дунькана Бойскаута еще крепче, ведь говорить с деревьями может далеко не каждый маг.
 Беня выяснил, что скотландец оказался славен сомнительного качества афоризмами
 «Не все то золото, что блестит. Встречается и платина.
 Знайте, наемные работники! Зарплата — всего лишь пособие по временной трудоспособности.
 Знание — сила. А сила есть — ума не надо».
 Утомившись, маги перешли к стене, посвященной Ходже Посреддину. Там Харри прочел отрывки из записок мудреца-путешественника «Ходжение на три буквы».
 «…В далекой стране я однажды видел, как некий темный чародей вынул свой позвоночник. Позвоночник сразу затвердел, превратившись в меч. Представляете, натурально железный был! Колдун сделал зверское лицо, взмахнул мечом… И упал, ведь как тут устоять? — нету позвоночника, вот он, в руках!..
 …В этом тюремном мире все мы гуинпленные. То сциллочка на Колыму, то харибдский кризис…
 …Запах становился все нестерпимее впереди чернела липкая Правда Жизни…
 …В далекой западной стране я встречал волшебный бегающий лес. Деревья его были зелены, травы густы, звери жирны, ПТIЩЫ наглы. Эта идиллия раскинулась предо мной и моим провожатым из местных. Проводник зычно крикнул заклинание «Run, Forest, run!» И лес побежал стремительно и недогоняемо!..
 …Проездом посетил страну под названием Больша. Особенно понравились болячки — женщины больской национальности. Да, красивые… Но — больны-ы-ые!..
 …Прославленный Геркулес некогда одержал победу над лернейской гидрой. Мало кто знает, что я победил ее мужа. Ее муж — лернейский гидрант…»
 Ниже мелким шрифтом было написано «Данные заметки датируются гaшишным периодом жизни Великого Учителя.»



   Бедуин был поэтом, как и горец.
   О, анчар ПОД моим одиноким окном!
   Принакрылся ты снега густым серебром,
   Зверь к тебе не идет, птыц к тебе не летит,
   Лишь усопший сидит под тобой Айболит…



 Насытившись мудростью отцов-основателей, Беня и Харри проследовали в ворота.
 Прямо во дворе шли занятия. Возле одной из многочисленных статуй собралась горстка студентов. Маленький, облаченный в мантию старичок, похожий наХотябыча, рассказывал о человеке, чью статую обступили ученики
 — …Потом Тургениус написал второй том «Муму». В продолжении нашумевшего триллера, столь нелюбимого защитниками природы, Герасим Бозвращается к барыне, заводит кота, а потом по повелению хозяйки сжигает его…
 Старичок прочистил горло.
 — Но подобно Гоголуму, предавшему огню продолжение своих «Тертых груш», а может, взяв пример с героя своей первой книги, Тургениус утопил рукопись. Как видите, история запутанная и темная. Ясно одно у писателя были какие-то проблемы, связанные с огнем и водой…
 Посетители приблизились к главному корпусу. Над центральным входом красовалась знаменитая преподавательская мудрость «Жизнь нас рассудит… В конце семестра!» Харри оценил зловещий символизм этого послания. Беня не стал.
 — Ну, и каково оно — войти в чужую школу? шепнул Проглоттер.
 — Сейчас узнаем, — ответил Спайдерман.

 Глава 4


 Откровенно говоря, учителя — это единственная профессия, представители которой учат наших детей.

    Джордж Буш-мл.

 Дверь открылась сама, как только Беня и Харри подошли ближе. За ней сидел охранник в мантии цвета хаки.
 — Извольте показать студенческий, — вежливо попросил он, поигрывая резиновой дубинкой.
 — Я не студент, — Харри избрал тактику честности. — Мне бы…
 — Раз не студент, тогда пшел вон, шкет! — Страж профессионально сменил милость на гнев.
 Усталый маг полез во внутренний карман.
 — Не хотите по-хорошему, будем по-нашему.
 Охранник вперился в ордер Феликса и мгновенно вытянулс.я по стойке «смирно». Бумажка сияла в полумраке фойе ровным красноватым светом. Проглоттер ощутил эманации власти, исходящие от волшебного мандата.
 «А ведь это что-то новенькое, — удивился Харри, — я раньше никаких флюидов не чувствовал…»
 Сердце мальчика пламенело, он буквально осязал, как с его рук бегут микробы, утаскивая на себе грязь. Голова Проглоттера стала холодной, взгляд приобрел поразительную ясность Харри видел охранника насквозь. В фигуральном смысле.
 Наваждение продолжалось сущие мгновения, затем ордер погас.
 — Где кабинет Абдурахмана Аддына? — поинтересовался практичный Беня.
 — Центральная лестница, второй этаж, направо — до конца коридора, товарищи, — отрапортовал охранник.
 Лестница была устлана драгоценными персидскими коврами, стены расписаны восточными узорами, все блестело, как новенькое.
 — Живут же люди, — позавидовал Беня.
 — Красна изба не углами, — отозвался Харри, который, надо при знать, тоже застыдился за родной Хоботаст с его крашеными стенами и старыми паркетными полами.
 На втором этаже толпились студенты. Гости услышали много любопытного, пока протискивались «до конца коридора».
 Три чернявых парня обсуждали кв-идиш. Один из них, очевидно, большой оригинал, болел за российскую сборную.
 — Зря вы над Онопкиусом смеетесь! — говорил фанат. — Он виртуоз! Однажды прямо перед матчем враги сломали ему ногу, но он и на единственной сыграл так, что никто ничего не заметил!..
 Какой-то юный поэт, явный любимец публики, декламировал новый стих
 Вот вам закон батута
 Только что тама, а щас уже тута.
 А брось на батут гиппопатама
 Он все время тута, и хоть бы раз тама!
 — Дульчитай, ты смотрела новый фильм? — щебетала раскосая девчонка подружке. — Я вчера ходила. Гангстерский тюремный триллер «Освободите Вилли.. Так трогательно, так трогательно…
 Два студента готовились к зачету по хранцузскому языку
 — Ля братва?
 — Мафия.
 — Не правильно, ля братва — это матросы. А мафия — ля хулиганье… Ля бабье?
 — Прекрасные дамы.
 — Верно. Ля жулье?
 — Воры…
 Лаборант отчитывал стушевавшуюся девушку
 — Швабра ты, Айша!.. Ну, в смысле, лентяйка…
 Дежурство свое пропустила… Охлозионы обеспиндюрились… Теперь точно тригратуллы в срок не опроглифлируются… Эх…
 Проглоттер и Спайдерман подошли к приоткрытой двери с табличкой «Абдурахман Аддын — магистр колдовской геополитики».
 Сунувшись в щелку, ребята увидели небольшую аудиторию, парт в двадцать. Высокий сухощавый преподаватель лет пятидесяти, одетый в халат, холщовые штаны и чалму, читал лекцию семерым студентам.
 Не оборачиваясь к мальчикам и не прерывая речи, он сделал приглашающий жест. Беня и Харри сели за пустую парту.
 — Ревний Дрим, этот оплот цивилизации, в конце концов пал. Печальный закат некогда несокрушимой державы был организован разветвленной агентурой влияния, — вещал лектор. — Запрещенные магические методы принесли плоды уже через два года после начала масштабного заговора. В чем он заключался? Продажные архитекторы напроектировали кучу разнообразных арок, под которые ежедневно проходили целые толпы. Забывшие ради денег научную этику ученые-генетики вывели новую породу черных кошек, предрасположенных перебегать людям дорогу. Мурки расплодились в считанные месяцы и самозабвенно пересекали тротуар перед каждым встречным поперечным. Шпионы внедрились в персонал роддомов и вызывали преждевременные роды по понедельникам. В средствах массовой информации окопались особо злостные маги с дурным глазом. Они постоянно тренькали о грядущих достижениях и улучшениях. Вроде бы все было как всегда, но страна остановилась, во всех отраслях началась глобальная непруха, в спорте — сплошные неудачи, в политике — раздрай.
 Магистр сделал драматическую паузу.
 — А теперь задание на дом, — продолжил он стальным голосом. — Напишите по реферату, выбрав себе любой вид сглаза или порчи, использованные разрушителями Ревнего Дрима. Опишите механику процесса, акценты при инсталляции, наиболее вопиющие случаи. Тех из вас, кто не подготовится, жестоко накажу будете выбивать ковер, который на лестнице. Все свободны.
 Студенты тихо, как напуганные кролики, собрали вещи и удалились.
 — Итак, чем обязан?
 — Добрый вечер, уважаемый магистр, — сказал Харри. — Меня зовут Харри Проглоттер, а это мой друг Беня Спайдерман. Мы — ученики школы Хоботаст. Помогите нам, пожалуйста.
 — Ребятки, — натянуто улыбнулся Абдурахман, — столь оригинально из меня милостыню еще не вытягивали! Я дам вам по драхме. Большего не требуйте.
 — Мы не милостыню просить! — обиделся Спайдерман.
 Харри наступил ему на ногу, мол, молчи.
 — Уважаемый магистр, мы действительно из Хоботаста. Мастдай Глюкообильный шлет вам привет и…
 Сухой, патологически насупленный Аддын вдруг расцвел
 — Да?! Глуподебильный шлет привет своему старинному другану-однокашнику! — по-мальчишески заорал он.
 — Вы вместе учились? — спросил Харри.
 — Нет, кашу жрали! — захохотал Абдурахман.
 Естественно, за одной партой от звонка до звонка отсидели! Кстати, паренек, брось чесать заднее место… Помнится, прикалывались над Навозычем. Биогумус по-вашему. То цветы польем спиртом, то хомяка выкрасим в зеленый… Прекрасные деньки…
 — А Необыкновениум Сказочник? — вклинился Беня.
 — Пустозвон-то? Он уже тогда сто лет как преподавал, пропади он Пропп-Адом.
 — Ничего себе!
 — У вашего ректора, Мастдайки Глухосубтильного, в отрочестве такая маленькая голова была, смех, да и только. С кулак, не больше. Сам великий учитель, метафизик Исаак Ньютон (да-да, ребятки, он маг), глядя на Мастдайку, изрек историческое «Надо же, какая маленькая головка! Ну просто яблоку негде упасть!»
 Абдурахман рассмеялся счастливым смехом пятидесятилетнего человека, на мгновение попавшего в детство.
 — Фух!.. Ох!.. Фух!.. — постарался отдышаться он. — Ну, как он сейчас?
 — Бодр, парадоксален, многозадачен, — лаконично описал ректора Проглоттер.
 — Как всегда… Ну, а чем я могу помочь вам, ребятки?
 — Не могли бы вы перебросить нас к Стоунхренджу?
 — Без проблем! — Абдурахман Аддын совершил круговое движение волшебной палочкой. — Шайтанарба-тыгыдым!
 В аудитории образовалось колдовское окно, в котором, колеблясь, как отражение в волнующейся воде, красовался Стоунхрендж.
 — Шагайте, птенцы гнезда Мастдаева.
 — Спасибо, великий магистр, — горячо поблагодарил Харри, занося ногу над краем магического прохода в Эквилибританию.
 — Всегда пожалуйста. И передайте Глюкообильному привет и щелбан. Он мне один астрономический спор проиграл…
 Мальчики прыгнули в окно. Они полагали мгновенно достигнуть своей цели, но судьба распорядилась иначе.
 Во-первых, проход, открытый магистром Абдурахманом, только казался плоским. На самом деле это была особая труба в пространстве. Ребята заскользили по ней, как по желобу водного аттракциона. Трясло невероятно, и Харри понял истинный смысл заклинания «Шайтан-арба-тыгыдым».
 Во-вторых, когда они порядочно разогнались, в мире возникла очередная магическая аномалия. Грубо говоря, вновь пропала волшебная энергия.
 Мистеры Харри Проглоттер и Беня Спайдерман вылетели вовсе не у Стоунхренджа, а черт знает где.

 Глава 5


 Я готов и буду объединяться. И со всеми. Нельзя, извините за выражение, все время врастопырку.

    В. Черномырдин

 Мастдай Глюкообильный писал магическую антивирусную программу, изобретал новый стандарт качества под названием «нехай-энд», составлял регламент ломбардовского фестиваля «Нельзя скушать». Эти полезные дела ректор Хоботаста делал одновременно. Кроме того, он периодически набирал телефонные номера разных министерств Республики Добра. Кругом был чудовищный перегруз.
 Щелкнул интерком.
 — Господин ректор, — услышал Мастдай визгливый голос секретарши. — Тут какой-то хулиган телефоном балуется. Уже раз пять позвонил. Вас спрашивает, хамит и представляется чьим-то старшим братом. Дурой вот обозвал…
 — Мисс Маннис Пфенингз, не Большим ли Братом он представляется?
 — Да, большим.
 — А вы не соединяете… Ну, дорогуша, разве вы после этого не дура? — дал волю эмоциям Глюкообильный. — Еще позвонит — тотчас же соедините!
 Интерком отключился.
 Мастдай покачал головой
 — Ишь, хулиган…
 «Хулиган» восседал на троне, поглаживая залепленное гигантским лейкопластырем брюхо и гоняя по Императорскому Залу подчиненных. Работали из рук вон плохо поиски причин исчезновения людей и магии неизменно оканчивались фиаско, провокация Гле6овски сорвалась, а тут еще кретин Хитрус…
 Сияя, словно меч джедая, Объегориум вручил Большому Брату волшебную карту.
 — Отобрал у Проглоттера, ваше непотребство, отчитался Хитрус. — Лично.
 — И наказан будешь лично, — проворчал Лорд Тьмы, созерцая мутные тени, гуляющие в Недреманном Оке. — Я же по манускрипту следил за перемещениями сосунка! Я сам наложил трансляционное заклятие на карту, сам! И подсунул ее Проглоттеру. Я был осведомлен, где топчется толстопузый очкарик, понимаешь?!
 — Готов искупить…
 — Ты готов иступить! Иступить любую остроумную комбинацию! Читай отчет.
 Хитрус закашлялся, истязая сухое горло. Открыл папку.
 — Число пропавших среди магов достигло двадцати процентов населения. У шмуглов — тридцати. По прежнему неизвестно, куда деваются исчезнувшие. В Цитадели Зла потерь нет. Люди пропадают, в основном, поодиночке, но, бывает, и группами от двух дотрех человек. Наши сотрудники постоянно в коллективе. Видимо, это нас спасает. Немногие очевидцы утверждают к исчезновению людей причастны некие мужчины в черных костюмах и солнцезащитных очках. Загадочные Персоны называют друг друга агентами. По слепкам памяти контактеров составлены портреты агентов. В картотеках инфернета информации о чернокостюмщиках нет. Прорабатываются версии. Теперь о Республике Добра, будь оно неладно. Есть сведения, что их президент опомнился и послал для выяснения обстановки в астрале элитное подразделение «Эльфа». Бойцы рыщут на границе невозвращения, но пока не преуспели. Участившиеся перебои волшебной энергии постоянно вышвыривают разведчиков из инферно. Стройной системы поиска «того-незнаю-что» у светлых нет. У меня все.
 Большой Брат прикрыл половину своих глаз, как бы прицеливаясь в Хитруса остальными.
 — Бытует заблуждение, что удача любит полных кретинов. Это не совсем верно. Удача любит и худых кретинов. Ты худой слуга, — проговорил ЛордТьмы. — В обоих смыслах худой. Все «неткаешь» да «неткаешь», ничего не знаешь… Ты министр иностранных злодел или двоечник у доски? Тебя спасает лишь твоя физическая худоба. Ни мясца, ни навара. Кожа да кости. Бесполезные.
 — Но есть же министр военно-диверсионного шпионажа! — принялся переводить стрелки Объегориум.
 — Был, Хитрус, был, — Большой Брат нервно взмахнул восемью или десятью руками. — По моему высочайшему приговору казнен методом гастрономического умерщвления. Меня всегда удивляло одно обстоятельство. Почему-то все начальники-силовики жирные наваристые креатуры. Это наталкивает на вывод, что следует почаще чистить ряды… Живи пока, у меня в холодильничке есть еще немного министрятины. У тебя просто черная полоса. У нас у всех.
 — Стопудовищно! — поклонился министр, украдкой вытирая пот, каплями висящий на бровях да остром носу. — И не пропала надежда на лучшее, которое пусть будет худшим для наших врагов! Мой шпион надежно сел на хвост Проглоттера.
 Хитрус развернул карту. На ней мерцала красная точка — Харри.
 — Слушай, Объегориум, — удивленно протянул Лорд Тьмы. — А где это он?
 Точка светилась на загадочном острове, коего сроду не открывал ни один Колумб.
 Тонкий подбородок Хитруса коснулся груди.
 — А рот, министр, ты лучше закрой. Островок не наш. Значит, иностранный. А ты какой у нас министр? Тоже иностранный. Вот и дуй на всех парах, выясняй, что к чему.
 Хитрус почти бегом покинул Императорский Зал.
 — Есть связь с Мастдаем, — раздался в голове Большого Брата голос Недреманного Ока.
 Император мысленно поднял трубку, послав собеседнику ментальное «алло..
 — Привет, Лорд Тьмы, — сказал Мастдай. — Будем объединяться?
 — Будем, — согласился Большой Брат. — Знать бы еще против кого…
 — Разумеется, против того, кто прячется за той самой дверью.
 — Как твоя шея, кстати?
 — Спасибо, креплюсь. А твой живот?
 — Ничего, сойдет. Странно и смешно наш устроен мир, Мастдай. Ты, могущественный светлый маг, ищешь союза с Империей Зла… А как же свои?
 Глюкообильный не стал лукавить
 — Любое зло деятельно. Добро, победившее и утвержденное, пассивно. Такова природа человека отдыхать, когда хорошо, и работать, когда плохо.
 — Ха-ха, — гомерически расхохотался Большой Брат. — По-твоему, нам тут всем плохо?
 — Именно. Но мы с тобой не договорились о главном. Там, где слабы двое порознь, иногда помогает объединенный напор. Так когда же мы предпримем совместную попытку открыть дверь?
 — Как говорила некая курочка, не откладывай завтра то, что можно сегодня, — сострил Лорд Тьмы. Прямо сейчас и ломанемся.
 — Встретимся на месте.
 Дух Мастдая просочился в телефонную трубку, побежал по сплетенным проводам от аппарата к распределительной коробке и далее под плинтусом, сквозь стену и — на улицу, от столба к столбу, до коммутатора, потом Глюкообильному надоели эти пижонские спецэффекты, и он рванул напрямки в инфернет. Прихватил в коммерческой зоне ящик тротила да бензопилу. Произнес слова для глубокого погружения. Повторил феерический путь сквозь костры, лабиринт, вакханалию разрушения, разбитое корыто и сумасшедший калейдоскоп. Очутился рядом с Большим Братом. Надпись на двери все так же воспрещала посторонним вход.
 — Я быстрее! — по-мальчишески похвалился тот. — Один-ноль!
 Мастдай улыбнулся
 — Тебе Око помогло.
 — Тут уж извини, все как в «Формуле-!. — более богатая конюшня побеждает. С чего начнем?
 — У меня бензопила, — ректор Хоботаста продемонстрировал инструмент.
 — Прошу! — Лорд Тьмы отступил, давая оперативный простор партнеру.
 Пила весело зажужжала, повизгивая, словно нетерпеливый щенок. Мастдай аккуратно поднес ее к дверным доскам.
 Касание.
 Инструмент взревел, упираясь, силясь вгрызться в твердое дерево.
 — Словно камень! — воскликнул через три минуты Глюкообильный, очумело рассматривая стесанные зубья бензопилы.
 — Ну-ка, дай я, — шагнул к двери Большой Брат. В четырех руках он держал по стальному цельнолитому молоту. — Как говорил Тор, сейчас торкнем!
 « Что-то он нынче неестественно афористичен., успел подумать Мастдай, прежде чем град ударов заполнил пространство выстрелоподобными звуками.
 — Ни царапинки, — признал император.
 Руки покрылись мозолями, кувалды погнулись. Глава Хоботаста пододвинул к неприступной двери ящик тротила, размотал шнур.
 Скрывшись за поворотом, взломщики подожгли шнур. Десять… Девять…
 Бабахнуло, будто атомная бомба взорвалась.
 Выйдя к двери, Мастдай и Большой Брат остолбенели цела, проклятая!
 — Да откроешься ты или нет! — заорал Лорд Тьмы, дергая за ручку.
 Дверь неожиданно распахнулась, едва не ударив императора по больному брюху. Взломщики медленно подняли взгляды туда, в неведомое…
 Там стояла еще одна дверь с надписью
 Для дураков повторяем
 ПОСТОРОННИМ ВХОД ЗАПРЕЩЕН!!!

 Глава 6


 Поэтому мы вскакиваем с кровати. Я — в своих спортивных трусах и футболке, старых туфлях.

    Джордж Буш-мл.

 Лес был похож на европейский. Сосны, дубы, немного тополей. Та же трава, тот же птичий гомон. Разве что погодка потеплее да грибы покрупнее. Присев на лисичку, изгибами шляпки напоминающую кресло, Проглоттер вынул из рюкзака банку с вечной тушенкой и сытно поужинал.
 Сумерки наплывали на мир. Теплый ветер гнал их дальше и дальше, вслед за красным закатным солнцем. Идиллия.
 Жаль, бочонок с неиссякаемой водой остался у Бени Спайдермана. А вот самого Бен и рядом с Харрине было. Проглоттер решил, что проклятая пауза в магии раскидала их с товарищем по разным географическим точкам. Мальчики скользили по пространственной трубе друг за другом, вот и вылетели порознь… Странно, юный маг почти не испугался одиночества. Возможно, ордер Феликса помогал. Или осознание того, что есть волшебный аусвайс.
 — Поищем воду! — бодро сказал себе Харри, пряча тушенку и ложку в рюкзак.
 Побродив наугад по лесу, Проглоттер выбрел на небольшую полянку возле невысокой скалы. У подножия били два ключа. Ручьи расходились в разные стороны и скрывались в кустарниках.
 Харри подошел к ближнему ключу, присел. Стоило его ладоням приблизиться к воде, как та буквально расступилась подобралась в разные стороны! Словно насторожилась, замерла, нарушая законы физики.
 Изумленный маг попробовал поймать воду руками, но та проворно увернулась.
 — Что же мне теперь, от жажды сдохнуть? — рассердился Проглоттер.
 — Почему бы и нет? — ответил вкрадчивый шепот.
 Харри быстро оглянулся по сторонам.
 Никого.
 Ручей тек как ни в чем не бывало.
 Проглоттер потряс головой. Его щеки заколыхались, словно студень в поезде.
 — Помстилось, — решил Харри.
 — Вот и нет, — прошептал наглый голос.
 — Кто здесь? — Харри стало не по себе.
 — Хи-хи… — зашелестел невидимка. — Это я. Вода.
 — Вода?!
 — Ну да!.. Вот стихи получились… Я — вода. Живая. Прошу любить и жаловать.
 Харри тупо уставился на ручей.
 Вода остановилась, и на ее поверхности, в месте, где отражался Проглоттер, проступило его лицо. «Лицо» открыло рот и высунуло «язык». Медленно поболтав «языком», «лицо» обрушилось, и ручей побежал дальше.
 До ушей мага донеслось еле слышное хихиканье.
 — я называю это «лингвально эпатировать», то есть дразниться, — прошептала живая вода и засмеялась громче.
 — Ладно, — сказал обиженный Харри. — В конце концов, вон еще ручей. Можно напиться и там.
 — Можно, — согласилась живая вода. — Но я не советую. Ведь там течет мертвая вода.
 — Зато не убежит.
 — Точно. А запашок? Она же мертвая, и довольно давно.
 Харри пошел ко второму ручью и, не дойдя до него метров пяти, уже убедился живая вода не соврала. А жажда мучила.
 Вернулся к живой воде.
 — Я же все не выпью. Дай, пожалуйста, напиться…
 — Вот так бы и сразу! — зажурчала вода. — Вежливость, она как красота страшная сила. Подставляй руку.
 Проглоттер поднес ладонь к ручью. Маленькая волна перекатилась через руку странника, оставив в ней стакан с водой. Стакан был также из воды.
 — Спасибо! — поблагодарил Харри и напился. Прохлада растеклась в животе паренька, потом быстро проникла в кровь и побежала по телу, разнося свежесть. Проглоттер взбодрился, как после просмотра социальной рекламы «Все у нас получится!».
 — Стакан не забудь вернуть, — притворилась строгой вода.
 — Ах, да! Спасибо еще раз, — сказал Харри и двинулся дальше.
 Он обогнул скалу. С противоположной от ручьев стороны обнаружилась удобная ниша сухо, стены с трех сторон, каменный козырек над головой. Расстелив спальник, Харри лег и мгновенно отключился.
 Посреди ночи путешественника разбудил вкрадчивый голос, повторявший одни и те же слова
 — Иди ко мне… Иди ко мне…
 Звала женщина, в этом не было сомнений.
 «Мистика какая-то, — подумал Проглоттер, — никого вроде бы нет, а голос слышу… Ерунда, морок лесной».
 Маг перевернулся на другой бок, но просьбы не прекращались, более того, хотелось встать и пойти на зов, не вдаваясь в подробности. Харри поднялся. Осмотрелся. Деревья, кустарник. Тишь да гладь…
 Действительно, никого.
 — Иди ко мне…
 Слова звучали в голове парня, он вдруг понял, куда идти. Побрел в чащу. Ветки царапали руки и лицо, норовя сбросить с носа очки. Пару раз Харри падал, запнувшись о коряги. Но упрямо шел все дальше и дальше от скалы. С каждым шагом зов нарастал, становился громче и настойчивее.
 Наконец юный волшебник пришел на маленькую полянку. Посредине нее на пеньке сидела девушка лет двадцати и, зажмурясь, нашептывала свое «Иди ко мне».
 Ноги Проглоттера стали ватными, он тупо проковылял К девушке, остановился, глядя на ее лицо, слегка обезображенное ожогом.
 — Иди ко мне… — не унималась зовущая, затем, почувствовав чье-то присутствие, открыла левый глаз. — Иди… Ты Егорка?
 — Нет, я Харрька.
 — Тогда вали отсюдова!
 Проглоттер словно очнулся от забытья. Побежал.
 Зубы его слегка постукивали то ли со страха, то ли от ночной прохлады. Дотопав до стоянки, парень забрался в спальный мешок, сотворил защитное заклинание и неожиданно легко заснул. «Черствею., — успел подумать маг перед тем, как захрапеть.
 Солнечное утро разбудило странника птичьим пением. Собрав пожитки, Харри вылез из ниши.
 В свете дня стало видно, что напротив скалы начинается подъем здоровенного лесистого холма, на вершине которого торчат огромные буквы «Атлантида..
 — Блин! А я уж хотел Хотябыча извлекать, всплеснул руками Харри. — Легендарная Атлантида! Так вот какой остров показывала карта! Эх, Спайдера бы сюда…
 А Беня очутился в шмуглской Германии. Покумекав, он пришел к тем же выводам, что и товарищ магия отключилась, туннель разрушился, выпихивая пассажиров в реальность. Спайдерман искренне надеялся, что Харри успел «дошайтанарбиты до Стоунхренджа. Его же задачей теперь было выживание в мире шмуглов — техническом, технологическом, враждебном.
 Сначала, блуждая по улицам Берлина и глазея по сторонам, Беня чуть не попал под автомобиль. Потом загруженный проблемами мужчина пребольно пихнул его в спину и даже не извинился. Полицейский бросил на Спайдермана подозрительный взгляд. Женщина перевела ребенка на другую сторону дороги…
 «Наверное, я выгляжу странно, — догадался Беня. — Кроссовки-самоходы, синие штаны в мерцающих звездах, зеленая куртка с надписью „Хоботаст. Просто учись, сынок…“ Рюкзак со вспомогательными крылышками… Стоп! Крылышки! Они деловито трепетали, снижая нагрузку на плечи. Вот оно!.
 То, чего не замечаешь в мире магов, у шмуглов смотрится словно клеймо «чужак» на лбу.
 Спайдерман свернул в подворотню, вытащил волшебную палочку.
 — Убирамус закрылкиус! Совсем другой коленкор.

 Глава 7


 Пожарных учат надевать штаны за три секунды. Сколько штанов успеет надеть хорошо обученный пожарный за пять минут?

    Г.Остер, «Задачи»

 Остров Атлантида смылся с лица известной нам Земли примерно пять тысяч лет назад. И смыло его отнюдь не волной. Атланты, искушенные в вопросах магии, в один прекрасный день решили удалиться от назойливых варваров-соседей. Каждый лез в надежде поживиться хотя бы вшивеньким секретиком, хапнуть завалящий амулетик, выпить какого-нибудь эликсирчика. А то и завоевать гордую Атлантиду к едрене фене.
 Все эти проблемы невероятно крутые островитяне решали, практически не вставая с ложа, силой мысли. Отмашки от воров и грабителей прискучили атлантам, и они собрались на Великую Сходку, которая созывалась лишь в крайних случаях.
 — Братья и сестры! — обратился к народу Атлантиды тогдашний Топ-Манагер, первое лицо государства. — Шмуглы достали! Слабые маги с материка достали! Надоело…
 — Точняк!.. В самое яблочко!.. Дело говоришь!.. раздались голоса из толпы.
 Топ-Манагер поднял руку. Гул стих.
 — Количество волшбы нарастает в геометрической прогрессии. Наши провидцы рассчитали грядет расслоение вероятностей. Со дня на день реальность разделится на пару потоков магический и шмуглянский. Наши проблемы уменьшатся вдвое, но не исчезнут. Нам, реально крутым колдунам, незачем довольствоваться полумерами. Есть ловкий ход, позволяющий отделаться от наших назойливых соседей. В момент деления реальности мы вместе наворожим третью, потайную вероятность, где будет только наш благословенный остров в богатом рыбой море. Как вам темка?
 — Класс! Зашибись!!! Вот это задвинул! — поддержала толпа лидера.
 — Так тому и быть! — провозгласил Топ-Манагер. — Каждый из вас получит часть длинного страшнейшего заклинания. В назначенный час мы прочтем его, сфокусировав энергию на мне, а я скажу последнее, главное слово.
 Атланты, мощнейшие маги, блестяще справились с задачей.
 Как водится у власть предержащих, народу сказали не совсем правду. Совсем правда состояла в том, что доблестные атланты не воспользовались расслоением, а сами его инициировали. Топ-Манагер рассудил мудро людям легче согласиться урвать от конъюнктуры, нежели совершить сверхдеяние, в корне меняющее русло развития цивилизации.
 С тех пор островитяне затаились, и лишь слывшие оригиналами маги совершали экскурсии в миры магов и шмуглов, чтобы, вернувшись, потешать земляков новыми анекдотами из жизни обитателей параллельных реальностей. В «основных» мирах об Атлантиде быстро забыли. Остались легенды, мифы, предания…
 Харри Проглоттер взобрался на холм. С вершины открывался вид на огромный город с многоярусными садами (форменный Вавилон, подумал путешественник), фонтанами и изящными небольшими домами. Атланты не стремились к помпезности. Сад и водная система поражали зрителя не дутым размахом, а взвешенной гениальностью проектировщиков. Харри предался созерцанию чудо-града.
 Из небольшой заросли густого кустарника, растущего тут же, на вершине, вышел человек — высокий, метра два, рыжий мужчина. Легкая туника позволяла разглядеть, что он был атлетически сложен и, скорее всего, невероятно могуч.
 Проглоттер насторожился. Даже прыщ перестал чесаться.
 — Доброго здравия, путник! — дружелюбно сказал мужчина. — Дубом величаюсь, ибо выбрал Дорогу в природу.
 — Здрасьте, — ответил мальчик. — Мое имя Харри, ибо меня так папа с мамой назвали.
 — Премного приятно! Ты, я разумею, не из атлантов. Магом будешь, да? Странно, странно… Как же ты сюда попал?
 Харри кратко объяснил причины своего появления в Атлантиде.
 — Да, да… Эти странные исчезновения Силы… Они нас изрядно тревожат. Благо, мы умеем запасать Силу в себе.
 — Как так?! — удивился Харри, впервые о таком услышавший.
 Дуб приготовился прочитать целую лекцию
 — Все в мире есть Сила. Она в земле, в воде, в воздухе. Но особенно много ее в живой материи. А стало быть, и в нас с тобой. Посмотри на меня, юноша Харри. Разве я похож на колдуна? Колдун — это рыхлый толстяк… Ой, прости, я не о тебе! Или худой задохлик. Зачем магу мускулатура? Но я, последователь учения о Дороге в природу, слежу за физическим телом чуть лине тщательнее, чем за ментальным. Соединяя обе практики в единое целое, я достигаю гармонии с собой… с окружающим миром… Мое туловище — сосуд для Силы. Осознание сего факта приводит к ощущению энергии. Как заканчивается Сила? Она перестает к нам поступать, мы неосознанно тратим ту, что осталась рядом и в нас. Все. Энергия исчерпана, ждем новой порции.
 — Можно спросить? — прервал спич Дуба Проглоттер. — Вы говорите, энергия перестает поступать. Но откуда?
 — Хороший вопрос, мой юный подаван! — расцвел атлант.
 — Подаван?
 — Да, это по-нашему, по-джедайски, «ученик», «человек, который подает то, что скажет учитель», пояснил Дуб. — Так вот, Сила…
 — Постойте! Вы — джедай?!
 Островитянин слегка раздраженно кивнул, и Харри выпалил
 — Так я знавал одного! Йодой звали.
 — Как-как? — не расслышал Дуб.
 — Йода его имя, Йо-да. Правда, он еще молод. Маленький Такой, ушастенький…
 — Хм… Йода… Йода?.. — попытался припомнить атлант. — A! Зеленкин! Его имя Зеленкин! Вот ведь прохвост. Он стесняется своей «медицинской» фамилии и поэтому изобретает разные клички.
 Проглоттер почесал затылок. «А ведь и верно, Йода весь из себя зеленый». — подумал маг.
 — Твой друг Зеленкин давным-давно стартанул в далекую-далекую галактику. Поднимать тамошние цивилизации. Но мы беседовали о технике запасания Силы. Я вижу в тебе добро, ты на Светлой стороне, юноша Харри. Откуда берется Сила? А сидх его знает. Зато я обучу тебя аккумуляции и, может быть, дам подержать свой джедайский меч. Если ты будешь хорошо себя вести.
 — Почту за честь.
 — Итак, аккумуляция. Тут ничего сложного. Как нырять под воду, набрав полные легкие воздуха. Встань ровно, ноги на ширине плеч…
 Дуб оказался прирожденным учителем. «Подаван» Проглоттер за полчаса освоил батарей-будо. Теперь он в любой момент располагал нехилым запасом магии, а атлант утверждал, что по мере самостоятельных тренировок емкость Харриного аккумулятора возрастет на порядки.
 — Ты очень способный подаван, юноша Харри. И весьма перспективный маг, — закончил занятия островитянин. — Оставайся, мальчик, с нами, а? Будешь нашим королем. Топ-Манагером пророчу тебе стать, хотя будущее и сокрыто за туманными жалюзи неизвестности. Искра твоей судьбы ярка.
 — Спасибо вам, Дуб, — поклонился Проглоттер, перенимая тон учителя. — Но ныне моя искра должна зажигать в другом месте.
 Атлант долго смотрел в глаза Харри.
 — Да, твоя судьба пока не с нами, — признал джедай. — Захочешь — позже отыщешь меня, и мы продолжим. Да пребудет с тобой Великая Сила.
 — И вам того же, — ответил Проглоттер.
 Дуб зашагал к городу-саду.
 В голову мальчика пришла мысль «Вот же прикол. Попал в Атлантиду, а встретил джедая. Шиза какая-то». Он кинул взгляд на висячие сады.
 — Ну, по музеям ходить некогда, — сказал себе
 Харри, откупоривая Хотябыча.
 — Слушаю и исполняю, мой повелитель — бодро заблеял старый джинн.
 — Поедем-ка в Инку-Батор, столицу Эквилимонголии.
 — Горе мне, неумелому, — всплакнул Хотябыч.Несчастье мне, слабому..
 Проглоттер начал верить в приметы. Он побоялся назвать Стоунхрендж, поэтому поступил неожиданно.
 — Тогда хотя бы в дуремаркет, где я тебя и купил, горе горькое, — загадал маг и сунул фигу в карман.
 Джинн расправился с волоском.
 Харри утонул в волне базарного шума криков зазывал, споров торгующихся, скрипа ломящихся от товаров прилавков, стука колес корзин-тележек. В глазах зарябило от цветового бедлама. В нос ударила смесь запахов — от тончайшего аромата свежей выпечки до несносной вони несвежей рыбы.
 — Найду западные ворота и вперед — обрадовался Проглоттер.

 Глава 8


 Мы эту проблему решили в узком кругу ограниченных людей.

    А. Г. Лукашенко

 Республика Добра управлялась взвешенно, разумно, грамотно. До тех пор, пока не наступал кризис. Привыкшие к размеренному быту начальники терялись перед мало-мальски серьезной угрозой.
 Тогда свое веское слово говорил так называемый Первый и последний отдел, сокращенно ПИПО.
 Здание ПИПО располагалось в столице Республики, городе-герое Эгрегорске.
 В просторном фойе отдела рдело мозаичное панно, изображающее бой белого мага с черным. Наш поединщик, естественно, имел неоспоримое преимущество. Над сражением помещался известный лозунг, который Когда-то неверно поняли шмуглские адепты раскулачивания и коллективизации «Добро должно быть с кулаками».
 ПИПО работал на острие конфликтов, разруливая критические ситуации старыми добрыми силовыми методами. Однако деятельность отдела не ограничивалась мелкими точечными ударами. Его сотрудники наладили на территории Республики Добра систему правоохранительных и левосберегательных структур.
 Было в ПИПО и научное подразделение, знаменитое в ограниченных кругах революционными разработками наподобие робота под кодовым именем Эксперимент. Эксперимент, или экспериментальный илиционер, был нашим ответом американскому Робокопу.
 Возглавлял ПИПО престарелый генерал Кларк Эгегейбл, ветеран колдовских войн с Империей Зла, кавалер ордена «За прекрасных дам», энергичный старик, любящий порядок и чтобы смирно. По свидетельствам сослуживцев, он путал опорос с купоросом, Онассиса с ананасом и дромадера с дармоедом. Зато брал на себя любую ответственность, скорее всего, просто не понимая, что вокруг него творится.
 Любимым детищем генерала Эгегейбла было подразделение «Эльфа» — отряд молниеносного реагирования. «Эльфой» непосредственно командовал майор Дюжекрут Наворочинг, фигура одиозная, многим чиновникам Республики весьма неудобная. Багроволицый, дымящий, как паровоз, вонючими сигарами, Наворочинг мог чуть ли не с боем ворваться на заседание парламента и потребовать прибавки к жалованью спецназовцев. А мог и в президента пальнуть, но как-то не рассматривал такой возможности.
 Кларк Эгегейбл вызвал любимого подчиненного. Майор вошел, чеканя шаг.
 Генерал сидел за рабочим столом. В углу стояло знамя Республики, над креслом висел портрет птицы Феликс. В серванте стояли ряды всевозможных игрушечных солдатиков разных эпох и родов войск.
 — Садись, Дюжекрут, — пригласил Эгегейбл. Чуют мои фибры, грядет заваруха. Сейчас позвонили слизняки из правительства. Просят как-то ускорить решение проблемы чертовой магии, растудыть их в код вечности. Что скажешь?
 — Надо закинуть роту-другую в самое пекло астрала. Бойцы толковые, хитрые, что-нибудь придумают. С ними пяток первоклассных спецов-агентов.
 — Ха, наши парни против астральной нечисти, то есть интеллект против волшебства, — генерал потрепал себя за седую бакенбарду. — Пошли роту, не больше.
 — Да, и трех оперативников! — наклонился над столом Дюжекрут, с полуслова понимающий шефа. Помните миссию в Антарктике?
 — В Арктике.
 — Какая разница? Восстание леденцов было подавлено всего тремя моими ребятами, несмотря на то, что один из них девка.
 — Да, кстати… Наличие в составе дамочки… Оно не влияет на морально-боевой дух подразделения?
 — Никак нет, скорее, наоборот, — доложил майор.
 Генерал откинулся в кресле, принимая философский вид.
 — Тут, растудыть тебя во все инстанции, штука скользкая. Любовь — это тебе не картошку ломом чистить, тут все гораздо сложнее… Ах да, продолжай.
 — Как раз ее и пошлем. Она лучшая. Спецагент Гобли Малфой. Грациозна, как тигрица. Опасна, как ведро цианистого калия.
 — Наш человек! Действуй, Дюжекрут. Пусть она там всем начистит, растудыть их в третью степень.
 Майор Наворочинг встал, отдал честь и промаршировал вон.
 — Гобли, — по-отечески тепло произнес он десять минут спустя, приобнимая спецагента за плечи.
 Малфой сразу поняла предстоит смертельно опасная миссия.
 — Тебе, цыпочка моя, светит убийственно сложное задание, проходящее по нашей внутренней классификации под литерой «п». Ты можешь не вернуться, — майор затянулся и выдохнул едкий дым. — Ну, безусловно, дадим льготы семье. Компенсацию твоему любимому хомячку. Памятник поставим на Родине. Правда, секретный… невидимый…
 — Не томите, сэр.
 Наворочинг смутился, но тут же вернул себе маску сурового вояки.
 — В общем, слушай приказ. Углубиться в инферно, выяснить, кто или что стоит за пропажами гражданского населения и волшебной энергии, вернуться. Третья часть задания элективна, то есть не обязательна к исполнению в случае смерти. С собой возьмешь этого, кента… ну, кентавра. Как его? А! Кобылинса! И какого-нибудь гнома, того же Стульча. Плюс рота прикрытия. Вопросы?
 — У камикадзе нет вопросов, сэр, — зычно отчеканила Гобли Малфой. — Служу добру, а зло караю!
 — Служу добру! — рявкнул в ответ майор.
 Гобли нажала кнопку общей связи на браслете-передатчике и скомандовала
 — Кобылинс, галопом ко мне! Стульч, такая же ботва!
 Кентавр и гном явились через полминуты, причем коротышка прибыл первым.
 — Солдаты Республики! — патетически возопила
 Малфой, всматриваясь в лица подчиненных. — Мы на войне. На не начавшейся войне против неясно кого. Нам поставили задачу погибнуть, но не сдаться нырнуть в инфернет, чтобы никогда не вынырнуть. Судьба добрых людей в наших руках. Не посрамим?
 — Ноль проблем, — буркнул гном.
 — Я протестую! — воскликнул кентавр.
 — Кобылинс, ты мне тут демократию не разводи, — процедила сквозь зубы Гобли Малфой. — У нас армия, а не палата психлечебницы. Мы должны отстоять идеалы нашей Республики. Даже ценой жестокой диктатуры и кровавых репрессий. Что ты морщишься? Да, я знаю, ты работник компьютерного отдела. Не тебя первого из компьютерщиков в полевые агенты переводят. Ни с хрена… Так что кончай бить копытом, не в стойле. Выступаем через два часа.
 — Будет сделано. Голуму одеться — только подпоясаться, — постарался не падать духом Стульч.
 — Мясники, — презрительно бросил Кобылине, цокая в свою комнату за вещами.
 Такова планида солдат. Что нам остается делать? Безумству храбрых поем мы песню. Уму трусливых стихи слагаем…
 Гобли Малфой прижала к груди фотографию юноши, в которого была влюблена. Пауль Артефриз… Самый молодой миллионер в мире шмуглов. «Ему, скорее всего, и не расскажут, как я погибну», — опечалилась девушка. Смахнула слезу. Суперагенты не плачут.

 Глава 9


 Надежда — хороший завтрак, но плохой ужин.

    Ф. Бэкон


 …а ужин отдай врагу.

    Из пословицы

 Двигаться по дуремаркету , не заглядываясь на лавки, невозможно. Харри Проглоттер страстно уговаривал себя не прельщаться яркими товарами и якобы дешевыми услугами. Но мимо шатра гадальщика он не прошел. Изображение дракона, новоприобретенный фатализм и тревога за друзей сделали свое дело.
 На вывеске было написано шрифтом, стилизованным под иероглифы
  Предсказывание и послесказывание 
  Равный небу Джу Ли Квам 
 Откинув полог, странник увидел комнату, в центре которой сидел вещун — круглолицый старичок с хитрыми глазками.
 — Милости прошу! — пригласил мальчика хозяин. У входа лежало животное, похожее на коалу-вампира. Длинные острые клыки были сравнимы с бивнями. Зверь то ли рычал, то ли урчал. Его бурая шкура на боках волновалась в такт глубокому дыханию, создававшему специфическую атмосферу. Пахло сероводородом с примесью ванили.
 Харри остановился в нерешительности.
 — Не бойтесь, — сказал старик-вещун. — Сейчас дэнсяопинбол не опасен. У него аккурат вчера завершилась шаолинька. О, это страшный период. Зверюга лысеет, ломает руками и ногами разные предметы, крутит всякие нунчаки… В общем, вам повезло.
 Гость оценил комнату. Полки, мебель, стены были серьезно испорчены. Ковры порваны. Перевязанный хозяин сидел на уцелевшей циновке, попивая чай из полуразбитой чашки.
 — И как вы с такой зверюгой… живете? Трудно небось? — поинтересовался Харри.
 — Как и для любого адепта Кай Фуй, для меня этого вопроса не существует.
 — А что такое Кай Фуй?
 — Кай Фуй, юноша, — учение о том, что жить нужно в удовольствие. Данное откровение Подарил нам древний философ Кайфуций, озаривший наш мир при династии Тань. В эпоху Тань народ предпочитал называть своих дочерей Танями. Кайфуций подверг критике такую практику, а затем и открыто попрал традицию, назвав всех своих дочерей (а их у него было семь) и даже сынов (которых насчитывалось в два раза больше) гордым именем Ли. Последователи неверно поняли жест мудреца, и понеслось — что ни ребенок, то Ли. По этому поводу сладкоголосая певица Ал Пу спела отдельную песню «То Ли еще будет, ой-е-ей!», народ подхватил «Во саду Ли, в огороде…» Однако Кайфуций славен прежде всего новой философией. Согласно этой философии, все происходит согласно этой философии. (Революционное открытие в деле построения доказательной базы, между прочим. Сколько лжепророков потом воспользовалось сим аргументом!..) По Кайфуцию, главное — наслаждение жизнью. Удовольствие — краеугольный камень, мерило мерил, начало координат. Не беспокойся, будь счастлив!
 — Короче, жить нужно в кайф, — подытожил Проглоттер.
 — Вы прирожденный адепт Кай Фуй, молодой человек! — восхитился точностью формулировки ДжуЛи Квам. — Но не стану больше отнимать ваше драгоценное время, перейдем к отъему ваших денег. Заглянем в будущее при помощи «И-ДЗЫНb!» Гадание по «Книге перемен» — вот что вам надо…
 — Сколько? — спросил Харри.
 — Три золотых, — поклонился вещун.
 — Один.
 — Два.
 — Согласен.
 — Деньги вперед.
 Харри отсчитал две монеты. Джу Ли Квам взял их, проверил на зуб, удовлетворенно крякнул. Деньги исчезли в его широких рукавах.
 Вещун взял высокую деревянную кубышку с торчащими из нее палочками. Встряхнул, повертел, затем потряс, словно приготавливал коктейль.
 — На что или на кого будем гадать?
 — На Молли Козазель, — сказал Проглоттер, хотя и замешкался, выбирая, о ком спросить.
 — Подумай о ней и тяни палочку.
 Харри вспомнил Молли, точнее эпизод знакомства. Был первый день Проглоттера в Хоботасте. Онвыходил из столовой с дополнительной порцией пиццы, а Козазель бежала поесть. Как всегда, с книжкой в руке. Столкнулись, разумеется. Пицца размазалась по Харриному лицу. «Извините», — смутилась Молли, но, оторвав взгляд от книжки, покатилась со смеху. Такой он ее и запомнил счастливо хохочущей, показывающей на него пальцем.
 — Эй, юноша! — голос гадателя вернул Проглоттера к действительности. — Замечтались, что ли? Тяните жребий!
 Харри вытянул. У кончика лучины было нарисовано несколько параллельных линий, часть из которых обрывалась.
 — Посмотрим-посмотрим, — захлопотал Джу Ли Квам. — Отверстие в черточках. Дырка от бублика. Удача отвернулась. Но есть еще окно, Куда можно выпрыгнуть. Тяжелое ожидание. Нелегкий изнурительный труд, тщетный, он никак не сдвинет вашу подругу с мертвой точки… Вкратце все.
 — Хотелось бы конкретнее, — надавил Проглоттер.
 Вещун спрятал усмешку в рукаве, сделав вид, что чихает.
 — Вы подобны древнему герою-полководцу Чай Паю. Одержав множество блестящих побед, Чай Пай все же потерпел поражение. Его спавшее воинство, атакованное белыми дьяволами, было рассеяно. Он, раненый, в сопровождении верного ученика и женщины-телохранителя, умевшей метать дротики с нечеловеческой быстротой, попытался укрыться на противоположном берегу Желтой реки. Но предательская стрела все же настигла Чай Пая… Нет, я неотождествляю вас с прославленным героем. Но может статься, вы повторите его судьбу. Тот тоже хотел конкретнее. И дохотелся.
 — Она точно жива?
 — «И-дзынь» не врет, — заверил его вещун.
 — Спасибо.
 Харри покинул лавку прорицателя, снова окунаясь в суету дурынка.
 Оставалось еще одно дельце, которое хотел обстряпать Проглоттер узнать, мастдайвер он все-таки или нет. В прошлый раз, во сне, получилось так легко и непринужденно…
 Сев в укромном уголке между двух торговых шатров, где его никто не потревожит, маг расслабился и произнес мантру— Харри крыша, Харри рама! Сработало!
 Мастдайвер прыгнул на сервер Хоботаста. Пробежал в форум «Поговори С ректором». Там было пусто. Скамьи, колонны, кафедра. Харри поглядел на доску и обомлел, пялясь на красную размашистую надпись «я тут был».
 — Старик Глюкообильный так и не догнал, — прозвучал сиплый голос, размноженный эхом.
 «Что-то знакомое», — подумал Проглоттер и медленно повернулся к скамьям. Так и есть некто в коричневом балахоне. Мальчик почему-то обратил внимание на желтую грязь, прилипшую к полам балахона.
 Лицо, скрытое капюшоном.
 — Ты опять ко мне потянешься? — Харри оставался спокоен и сам этому удивлялся.
 — Нет, это было бы слишком скучно, — рассмеялся резким неприятным смехом незнакомец. — Сегодня у нас будет пуляние мраморными скамьями.
 Он взмахнул рукой. Скамьи, казавшиеся неподъемными, сорвались с мест и полетели в Проглоттера.
 Вообще-то, по всем законам жанра, пареньку необходимо было состроить туповато-упрямую мину, выставить в отвращающем жесте ладонь, скамьи бы остановились, а затем безвольно упали…
 Но Харри на подвиги не тянуло.
 — Мама, забери меня отсюда, — спокойно шепнул он и очнулся в реальности.

 Глава 10


 I'm back.

    Терминатор-3

 Ах, эти черные очки…
 Блеет Один и Блеет Два боролись с вампирьем, не снимая стильных очков не только на солнце, но и в мрачных канализационных шахтах. Тройка нападающих на Матрицу правдолюбов также видела мир отнюдь не через розовые очки. Даже последняя надежда Ночного Дозора передвигалась преимущественно в очечках… Та же история с айлбибакствующим Железным Дровосеком.
 Супергерои наших лет предпочитают прятать глаза по многим причинам. Во-первых, они явно не до конца честны перед собой, а значит, и перед каждым из нас. Во-вторых… Ну, тут более сложный вопрос.
 Жил-был в прошлом веке на острове Гаити очень злой диктатор Франсуа Дювалье — дядька, черный во всех отношениях. Он начал свой путь в политику деревенским доктором, как бы доказывая ленинский тезис что государством может управлять любая кухарка..
 Для нашего повествования примечательна лишь одна деталь царствования гаитянского тирана. В какой-то момент он спелся с темными чародеями, практикующими Вуду. Дювалье был классическим шмуглом, не способным к ворожбе, но ему помогли зловещие друзья. (Кстати, это отнюдь не подтверждение того, что во всех бедах и непотребствах виноваты темные маги! Они лишь содействуют!) Диктатор сколотил маленькую армийку так называемых тонтон-макутов. По-нашему, вурдалаков. Подразделение выполняло карательные задачи и охраняло тело тирана.
 Наводящие страх на простой люд тонтон-макуты либо действительно были мертвяками, либо старательно под них косили. Основной отличительной чертой тонтон-макута являлись черные очки, которые он не снимал ни днем, ни ночью.
 Вот и получается, что метафорически и фактически обладатель черных очков — не жилец. Мертвяк. Виртуальный болван. Робот. Недокусанный вампир.
 Как раз в черные очки недокусанного вампира уставился Харри Проглоттер, покинув инфернет.
 — Привет, — сказал прячущийся за линзами неулыбчивый негр. — Я — Блеет. Блеет — это кликуха, а не глагол. Чего же ты, малый, в угол забился? Может, вампиров испугался?
 — А откуда тут, в дуремаркете, вампиры? — удивился Харри.
 Он немного позавидовал Блеету из-за кожаного наряда, а также всяких ножичков, арбалетиков и пистиков, обильно развешанных на теле главного врага упырей.
 — Они повсюду, — строго проговорил Блеет. А после того, как расплодились вампиры, жрущие вампиров, и вампиры, жрущие вампиров, жрущих вампиров, вообще начался бардак. Но ты прикинь, а вдруг народятся вампиры, пожирающие вам…
 — Да, настанет полный алес, — поспешно согласился Проглоттер. — Но ведь сейчас день, а ваши клиенты днем по рынкам не гуляют. Загара боятся.
 — Верно. Зато в канализационных ходах можно шляться круглые сутки, — Блеет указал вниз.
 Харри поглядел под ноги. О, да он сидел на люке! — Отойди-ка, не мешай деуnыризационным мероприятиям, — велел Блеет. — Меня наняла дирекция дуремаркета. Так что шевелись, крепыш… Слушай! А пойдем ко мне в оруженосцы? Будем как Дон Кихот и Санчо Панса, а?
 — Спасибо, но у меня дела. Мир спасаю.
 — Тогда удачи. Штука нужная. И кстати, зайди в лавку старины Транквилла. Перед битвой за мир его укольчики — самое оно. Я у него антивампирскую сыворотку покупаю. Отличное качество, не пожалеешь.
 — А где лавка-то? — оживился Харри.
 — Вон, видишь мачту с большим рекламным шприцем на вершине? Лавка Транквилла там. — Блеет снял крышку и начал спуск в люк. — Счастливо, малыш!
 — И вам. На досуге побродите в окрестностях ацтекских пирамид. Будет интересно.
 Проглоттер чувствовал неумолимо приближается час «Ч» когда может понадобиться любая помощь. Он зашел к Транквиллу, выбрал прививку. Когда милая медсестричка всадила длинную иглу в то место, куда назначают «внутримышечно», вкачала туда пятьдесят кубиков сыворотки и вытащила иглу, жмурившийся от боли Харри широко распахнул глаза и ошалело проговорил
 — Я знаю джиу-джицу!
 Путь от дурынка к Стоунхренджу занял два часа хода с оханьем и припаданием на ужаленную шприцем ногу.
 Перед тем как на горизонте появилось вожделенное каменное нагромождение, Харри Проглоттера догнал волк Амадеус фон Лохкарт.
 — Ну, наконец-то! — сказал фон Лохкарт, приняв человеческую форму, но все еще высовывая по привычке язык.
 — Здравствуйте, господин учитель, — вежливо поприветствовал Амадеуса Харри.
 Мальчик замедлил шаг. Лохкарт убрал язык и расправил мятый наряд.
 Высшее искусство оборотничества заключается в том, чтобы при превращении в зверя сохранить одежду, растворив ее волокна в шерсти, а при обратной трансформации восстановить. Амадеус это умел.
 В темном небе, затянутом грозовыми тучами, проскочили громовые разряды.
 — Привет, Проглоттер, — преподаватель контрпорчи пошел рядом с учеником. — Ну, ты задал мне задачу! Я ведь с самого начала твоего путешествия тебя догоняю.
 — Извините, господин учитель, я не специально. Лохкарт внимательно посмотрел на Харри
 — А ты повзрослел.
 — Вряд ли. Просто, как мне кажется, я иду на гибель. Это несколько взрослит, не находите? — мальчик криво улыбнулся.
 Амадеус растерялся. Он был неплохим учителем, но в классе обычно такие разговоры не ведутся…
 — Знаешь, Харри, — проникновенно начал Лохкарт. — Я спасал мир минимум трижды. Только об этом никому не известно, к сожалению… Я проклят с рождения. Серьезный, сильный и сложный сглаз. Сейчас ты недоумеваешь отчего преподаватель антисглаза и контрпорчи живет с таким грузом? Эх, снять-то его можно, однако чародей, меня сглазивший, увязал проклятие с моими умственными способностями. Удалишь щупальца проклятия — лишишь меня разума. Представляешь, каков выбор? Счастливый дурачок или безвестный герой. Мне мозги дороже…
 Для Проглоттера история учителя была сюрпризом.
 — Я к чему? — продолжал Амадеус, стремясь взбодрить Харри. — Если бы я отчаялся, то вряд ли принес бы пользу. И скорее всего, не выжил бы. Слыхал притчу о двух лягушках, угодивших в горшок со сметаной?
 — Первая сложила лапки и утонула, а вторая бултыхалась, пока не взбила сметану до масла? Слыхал, ответил маг-ученик. — Правда, Молли недавно выкопала в библиотеке старинный первоисточник. Там эта байка приводилась целиком. Трепыхавшаяся лягушка увязла в масле и была казнена старухой-хозяйкой. Ну, да… активистка пожила немного дольше первой, но финал всегда одинаков…
 — Экий ты пессимист! — хлопнул себя по колену Лохкарт. — А кстати, где Молли?
 — Утащили жлобы в черном, орудующие, когда пропадает магия.
 Учитель не стал делать Проглоттеру замечание о том, что слово «жлобы» приличному человеку лучше не употреблять. Момент был не тот.
 — И Спайдермана они?. — неловко спросил Амадеус.
 — Нет, Беня исчез при перелете сюда из Эквилиаравии… Еще куда-то запропастились бесенок, с которым мы познакомились в Мексике, и Ахиллес, который вовсе не Ахиллес… Все, кто был со мной, исчезают… Может, это сглаз типа вашего?
 Лохкарт проверил догадку Харри колдовскими методами.
 — Не сглаз, Проглоттер. Ты чист.
 — Еще хуже. Остается единственное объяснение я — ходячая неприятность.
 Путники подошли к Стоунхренджу. На воображаемом пороге, то есть под своеобразной каменной аркой, стоял друид-хранитель.
 — Явился, не запылился, — буркнул он. — Болтаешься где попало, а время не резиновое…
 — Сам виноват! — разъяренно заорал Проглоттер. — Повыделываться хотелось, да? Обидно стало за каменюки эти? За себя, старика? К черту на рога сначала чуть не послал?
 — Ну-ка, ты мне тут не дерзи, сопляк! — друид грозно ударил посохом в землю.
 В посох ударила молния, разряды побежали постенам Стоунхренджа.
 Друид сурово пророкотал, подобно грому, рожденному молнией
 — Наглость не счастье, Харри! Твоя непочтительность затмила твой взор. Я тебе прямо сказал копать надо здесь, хотя и грунт каменистый. Говорил?
 Съежившийся в пухлый комок Проглоттер кивнул. — Мох, разбери его ботаники, гладил?
 Харри кивнул повторно.
 — Так какого шута ты шлялся по Египтам?!
 — О… о… очень хотелось на пирамиды посмотреть, — дрожащим голосом проговорил мальчик.
 Друид закатил глаза и раздосадованно отбросил посох.
 — Ну не идиот?. Бери лопату и копай яму… А ты, — хранитель обратился к стоящему в сторонке Лохкарту , — не смей больше метить священные камни, волчина позорный.

 Глава 11


 Группа агрессивно настроенных пацифистов
 попыталась прорваться через кордоны…

    Журпал «Коммерсант-Власть». 06.09.2004 г.

 Большой Брат и Мастдай Глюкообильный штурмовали десятую дверь. Несколько раз магия иссякала, и тогда Лорд Тьмы и ректор Хоботаста возвращались из астрала в реальность, чтобы с возобновлением тока колдовской энергии вернуться к дверям и штурмовать, штурмовать, штурмовать…
 Каждая новая дверь «сопротивлялась» сильнее и сильнее. Приходилось несколько раз гонять в арсенал, увеличивая дозы взрывчатки. Если первая дверь раскрылась от одного ящика тротила, то девятую союзники заставили это сделать восьмьюдесятью одним ящиком.
 — Знаешь, Мастдай, — пропыхтел Большой Брат. — Мы можем натаскать сюда и сто, и двести ящиков, но если это будет не последняя дверь, то я сдамся.
 Сидящий на тротиле Глюкообильный согласился — Аналогично, коллега.
 Лорд Тьмы устроился рядом.
 — Сейчас бы офисяночки…
 — Овсян очки? — не расслышал Глюкообильный.
 — Офисяночки. Каши из работников офиса… растолковал Большой Брат. — Труд сдружает, неправда ли?
 — Ты тоже заметил?
 — Так! Мы подозревали что-то подобное! — из темноты выступила Гобли Малфой. — У вас, Мастдай, давненько харизма в пушку… А тут и вовсе непотребство! Сговор с Bpaгoм! И кто изменник? Ректор прославленного Хоботаста! И с кем снюхался? С Лордом Тьмы, злобным мультируким многоногом, поправшим законы демократии и гражданского общества!
 Сотрудница ПИПО буравила ректора Хоботаста пламенным взглядом.
 — Дочка, доченька… — успокаивающе проговорил Мастдай, туша маленькие фаербольчики. — Ты это, глазки-то пригаси. Тут взрывчатка кругом все-таки…
 Гобли немного остыла.
 — Вот и славненько, — тихо сказал ректор.
 — Нет, не славненько! — прорычал Большой Брат несколькими ртами. — Нахальная деваха обругала меня, словно она мне ровня. Эй, фифочка! Отныне я буду называть тебя стремянкой!
 Гобли горделиво улыбнулась
 — Потому что я такая высокая и стройная?
 — Нет, потому что ты такая стремная!
 — Ах ты, бурдюк на ножках! Ребята, арестуйте этого вражину!
 На свет, излучаемый лампами, принесенными Мастдаем, выбежали Кобылинс, Стульч и рота спецназовцев. Вообще-то, коридор расширялся с каждой дверью, и возле десятой его ширина достигла трехметров. Но все равно образовалась давка мешали ящики с тротилом.
 Бойцы «Эльфы» оттеснили пищащего гнома под кентавра, а кентавра прижали к стене. Защелкали предохранители автоматов.
 — Не стрелять! — скомандовала Гобли Малфой.
 Здесь взрывчатка!
 — А гранатами можно? — спросил самый умный спецназовец.
 — Рукопашная! — плотоядно облизнулся многими языками Лорд Тьмы, обнажая четыре верных сабли.
 Мультирук превратился в адский кухонный комбайн. Сабли вертелись с умопомрачительной скоростью, разя или хотя бы заставляя отступать спецназовцев. Трое бойцов проскользнули вдоль стен и пошли на главу Хоботаста.
 Мастдай улыбнулся он вспомнил ученика Беню Спайдермана. «Дурной пример заразителен», — усмехнулся про себя ректор и, оттолкнувшись от пола, с неожиданным для своих лет проворством побежал по стене. Ему наперерез прыгнула Гобли Малфой. Оба приземлились за линией фронта «Лорд Тьмы против роты спецназа».
 — Сэмо-хунгио джеккичаниум!!! — выкрикнул заклинание Мастдай, превращаясь в коренастого бойца кунфу и нападая на девушку.
 — Джетлирриус!!! — отпарировала Гобли.
 — Чон-юн-фатум! — изменил стиль ректор.
 — Чакнорриссимо! — ужесточила тактику спецназовка.
 — Брюсливер!
 — Стивен-сигаллиум!
 — Кличко-бразерс!!! — сымпровизировал Мастдай.
 — Ван-дамус! — опрометчиво выкрикнула Малфой.
 Это была ошибка Жан Клод, конечно, симпатичный мужик, и растяжка у него о-го-го, но…
 Получив вдумчивый хук, Гобли пролетела метров пять по восхитительно крутой дуге, прочертила еще пару метров по полу и остановилась, подперев головой дверь номер десять. Надо подчеркнуть, подперев со всего размаху.
 — Ой, девочка… Что же ты… Эх… — захлопотал Глюкообильный, подбежав к неподвижно лежащей «эльфийке».
 Доблесть и напор Большого Брата спровоцировали в рядах спецназа легкое замешательство, переходящее в полное помешательство. Но парни не ударили в грязь лицом, они быстро опомнились, сменили тактику. Теперь они медленно отступали, изредка парируя удары сабель и стараясь контратаковать. Иногда им удавалось ненадолго остановить кровавый комбайн по имени Большой Брат его отвлекали проскочившие в тыл. Тогда он непринужденно ускорял работу клинков, раздавая удары во все стороны, и оборона «Эльфы» давала очередную трещину.
 Затаившиеся Стульч и Кобылинс переждали атаку Лорда Тьмы, а потом приблизились к Мастдаю, оказывавшему первую помощь Гобли.
 — Что с ней? — робко спросил Кобылинс.
 — Умирает, — честно ответил Глюкообильный. — А жить будет? — ни к селу, ни к городу влез Стульч.
 Кобылинс стеганул коллегу конским хвостом. Мастдай приступил к реанимационным мероприятиям. Сердце Малфой слабо стучало.
 Через какое-то время к двери вернулся довольный император Зла — у него закончились враги. Он был трижды ранен, но несерьезно.
 Утомившийся Большой Брат плюхнулся прямо на пол.
 Когда вышеописанный бой только назревал, Харри Проглоттер вырыл чуть ли не котлован, с досады вложив в заклятие больше мощи, чем требуется. Затем друид благословил его путь в открывшийся лаз, сказал
 — Ты готов, малыш. Я чувствую это, как муха чувствует удар газеты по голове. Сила с тобой. Ты, я гляжу, не так давно начал ее запасать… Знаешь ли ты, что она перетекает в священный амулет, который ты носишь в левом внутреннем кармане, у самого сердца? Мощь твоя и твоего амулета разобьет врагов мира. Я не прощаюсь. До встречи, малец, царство тебе небесное…
 Проглоттер скрылся в туннеле. За ним — Лохкарт. Последней в подземелье впорхнула прятавшаяся до сих пор Ольга. Она мысленно напевала вагнеровский «Полет валькирий».
 Друид не соврал. Харри чувствовал прилив энергии. Плечи мага расправлялись, сутулая спина выпрямлялась, глаза уже не нуждались в проклятых очках. Сощурившись, Проглоттер видел ауры предметов, свою, Лохкарта и мыши… Ордер Феликса сиял особенно ярко, словно кто-то раздул мировой пожар на зависть всем буржуям…
 Все сомнения и страхи испарились. Харри, разрывавшийся между верой в суеверия и желанием на кого-нибудь наорать, успокоился, обрел сверхуверенность.
 Амадеус фон Лохкарт с летучей мышью на плече бессловесной тенью следовал за учеником. Преподаватель наблюдал, как во мраке все ярче светится новый Воин Света, Воды и Газа.
 Воин Света, Воды и Газа… Этот титул дается раз в эпоху тому, кто обретает мощь трех стихий. Могучий боец, вошедший в сие благословенное состояние, способен свернуть горы, выиграть выборы и даже поднять Экономику — тяжелейшего инфернального зверя, склонного Падать, разрушаться и стагнировать.
 «Мастдай послал меня охранять юношу, — думал Амадеус, — но нынче Харри сам кого угодно охранит. А ведь иду за ним исключительно из любопытства…»
 Кроме Лохкарта за Проглоттером теперь шествовали два неприметных призрака в штатском.
 Процессия миновала девять развороченных дверей, израненных «эльфовцев», ящики с тротилом и остановилась перед десятой дверью.
 Лорд Тьмы, Мастдай, Кобылинс и Стульч изобразили подобие немой сцены из бессмертной комедии.Ревизор».
 — О, Харри! Ты научился вызывать волшебных защитников?! — проговорил удивленный Большой Брат.
 — Не защитников, а полузащитников, — сказал Проглоттер.
 — А какая разница? — растерялся Лорд Тьмы.
 — Они играют от нападения, — пояснил Харри. Арестуйте его.
 Привидения подошли к императору, сунули ему под нос красные книжечки.
 — Пройдемте, гражданин.
 — Куда?
 — Здесь вопросы задает он, — призраки указали на Проглоттера.
 — Ха-ха! Магия иссякла! — Большой Брат смотрел на исчезающие из коридора тела раненых. — Всем пока!

 Глава 12


 А здесь ток идет, идет… и превращается в напряжение.

    Безвестный преподаватель военного вуза

 — Наоборот, всем здравствуйте, — улыбнулся Харри. — Покуда я с вами, клянусь, наша песня не спета… Моей энергии хватит на то, чтобы удержать эту теплую компанию в астрале. Знаете, особо потешно было попасть сюда физически, через лаз в земле. Получается, инферно — такой же слой в пироге реальностей, как и наш или шмуглский мирок… Только нестабильный.
 Большой Брат все же попытался сопротивляться призракам в штатском. Поднял сабли. Проглоттер отдал мысленную команду, и клинки расплавились, стекли на пол.
 Мастдай, не прекращая делать искусственное дыхание Гобли Малфой, коротко сказал
 — Отлично, Харри. Может, ты сумеешь открыть дверь?
 — Попробую.
 Проглоттер погладил дверь, перечитал надпись «В десятый раз повторяем сюда нельзя». Подергал ручку. Затем поглядел на Мастдая и Большого Брата.
 — А что, отцы, стучаться-то пробовали?
 Трижды несильно стукнул кулаком в гладкую доску. После третьего удара дверь с тихим скрипом отворилась внутрь.
 За дверью стояли два агента Смит и Вессон.
 Харри вдруг открылась их сущность это были не люди, а некие облака точек в форме людских фигур. Их нечеловеческие тела покрывал постоянно бегущий вниз кроссворд. Харри посмотрел на грудь агента Смита и увидел
 КОЖАДАКОСТИ ОЧИГОГОТПУС СКВРСЕГЧИФП ТИОЕТНОЕСЛОЮЙСАТ-ТАИД МСВОННН ИКМИИЕ
 ЯАБЕЕ
 — Э, братцы, — протянул Проглоттер. — Да вас, оказывается, нет! Вы — вшивые наборы символов, а не крутые перцы.
 — Берем толстяка? — спросил Смит Вессона.
 — Приемлемо, — ответил тот, доставая пистолет. Уподобившись экзальтированному дирижеру, Харри несколько раз энергично взмахнул руками, потом зашевелил пальцами, словно играя в пятнашки. Сейчас он созерцал две одинаковые кодограммы
 ТУМБА ПРИ КРОВАТНАЯ ЕЮЕУРРЕРАБМЛКЕЩ МТБКООШАЗЫЕЬАДИ
 ННЕМСЕСМЧЩБНОК ААЛАТНИЕНАОИРИ
 ЯЛЬТООВРЫЕМО!
 ОЫЕТЫГ!
 О! А все остальные узрели пару тумбочек. — Ух ты, а ночную вазу могешь ? — не смолчал Стульч.
 Проглоттер обернулся, поднимая руки.
 — Из тебя?
 Гном пискнул и спрятался за Кобылинса.
 Харри переступил через порог и очутился в широком помещении перед неприметной заводской проходной, встроенной в противоположную от двери стену. Больше ничего не было. Лишь Maк, две прикроватные тумбочки и проходная.
 Подойдя поближе, Проглоттер разглядел подробности.
 В стеклянном стакане перед стальной «вертушкой» сидела строгая бабулька. Над всем этим висел транспарант «От каждого по способностям, каждому — поделом!» Сбоку красовалась табличка «Комбинат комплексного обслуживания мира сего».
 За Проглоттером зашли Лохкарт с мышью, гном да кентавр. Лорд Тьмы был под стражей, а Мастдай остался с Гобли.
 Харри дотронулся до «вертушки». Та была заблокирована.
 — Милок, а пропуск? — спросила бабулька.
 — Завсегда пожалуйста, — ответил Харри в тон вахтерше и предъявил ордер Феликса.
 Старушка прикрыла глаза от сияющего алым мегааусвайса. Нажала большую зеленую кнопку на столике, за которым сидела.
 — Милости просим.
 Мальчик миновал проходную. Лохкарт попробовал проскочить за ним, но «вертушка» уже не крутилась.
 — Без пропуска нельзя! — грозно запретила бабулька.
 Напрасно Амадеус старался уговорить вахтершу. Попытки прошмыгнуть С помощью магических штучек также провалились — «вертушка» была с колдовской хитринкой.
 Летучая мышь Ольга тоже потерпела фиаско в воздухе висел невидимый силовой барьер.
 — Дальше я сам, — сказал Харри.
 Он зашaгал по длинному коридору, читая таблички на дверях
 «Отдел протоплазмы».
 «Ревизор законов физики».
 «НИИ альтернативной энергетики».
 «Ф. И. О.-туалет (вход только по паспортам!)~. „Дежурный по апрелю“.
 «Служба по охране труда от отдыха».
 «Культиватор корпоративного духа».
 «Цех судьбы».
 Харри не удержался, заглянул в цех судьбы. Там стояли три гигантских прядильных станка. На бирке каждого значилось «Техно-Парки — машины судеб. Лахесис и сестры». Неисчислимые нити бежали сверху вниз, одни обрывались, другие оптимистично струились дальше.
 Проглоттер сконцентрировался на судьбе девушки, которую пытался реанимировать Мастдай. Харри не знал ее имени, но это было не обязательно. Нужная нить замерцала тревожным желтым светом. Маг убедился нить истончалась, почти истерлась… И вдруг лопнула, издав жалобный, еле слышный звук. Будтоструна порвалась…
 Ни секунды не колеблясь, Харри подцепил пальцами концы нити, подтянул и завязал двойным узелком.
 В тот же миг почти синяя Гобли Малфой судорожно вдохнула, распахнула глаза и задышала глубоко, ровно. Щеки ее порозовели. Глюкообильный счел сие воскрешение маленьким медицинским чудом.
 В цеху замигали красные лампы, завыла сирена сигнализации, а глубокий женский голос заладил нудную тираду
 — Внимание, несанкционированное вмешательство в ткань судьбы. Бригаде ВОХР срочно прибыть в цех. Внимание…
 Харри опрометью бросился обратно в коридор и, не разбираясь, ввалился в соседнюю дверь. В помещении, где оказался мальчик, стоял прозрачный куб, в котором застыл Склизкий Асмоделкин. («Не кантовать! Жидкий азот!» — предупреждала желтая наклейка.
 По коридору затопали башмаки, чей-то голос пробасил какие-то команды. Затем все стихло.
 Если бы маг успел прочитать табличку на двери, то узнал бы, что посетил смотровую площадку завода по производству волшебной энергии.
 Подойдя к огромному застекленному окну, Харри остолбенел. Перед ним предстал исполинский полутемный зал с потолками, теряющимися в вышине. Это был даже не зал, а бесконечная колоннада.
 Проглоттер поглядел вниз. Высоко, ужасающе высоко.
 Справившись с головокружением, маг осмотрелся по сторонам, и его восприятие, до сего момента услужливо не замечавшее главного, вывалило всю правду.
 Стены, огромные колонны, пол были усеяны мириадами велотренажеров, на каждом сидел человек и, не снижая довольно высокого темпа, накручивал педали.
 Харри пригляделся к ближайшему физкультурнику. Тощий русый мужчина лет тридцати пяти, прикованный к тренажеру. Из стены к русому тянулся пучок проводов И трубочек, они присоединялись к телу велосипедиста толстый малиновый кабель (главный, решил Проглоттер) входил в шею чуть ниже затылка мужчины, остальные коммутировались к рукам, ногам и туловищу.
 Физкультурник явно выдохся. Пот заливал его измученное лицо, руки дрожали, мужчина снизил темп и остановился. Тотчас откуда-то спустился летающий механический паук. Десятки электронных глаз уставились на финишировавшего человека.
 Звуки свободно проникали в просмотровую, и Харри отчетливо услышал, как паук застрекотал хелицерами.
 Членистоногий надзиратель протянул к мужчине манипулятор. Когда до беззащитного тела оставалось сантиметров десять, из иглы манипулятора вырвалась синяя молния и ударила физкультурника в плечо.
 Мужчина застонал, но тут же возобновил бессмысленную гонку.
 — Крути педали, пока тысячу вольт не дали, проскрипел паук и уполз вниз.
 — Слышь, мужик! — позвал велосипедиста Харри. — Что тут происходит?
 Истязаемый тренажером вцепился в Проглоттера взглядом, исполненным надежды.
 — Освободи меня, — прохрипел мужчина.
 — Как?
 Велосипедист оценил расстояние до Харри, глянул вниз, и на его худющем лице изобразилась гримаса глубочайшего разочарования.
 «Да, — подумал Проглоттер, — я бы тут живо сбросил вес… перед смертью ».

 Глава 13


 У меня есть инструмент, и он называется вето.

    Джордж Буш-мл.


 Пора принять меры и наложить вето на табу.

    А. Г. Лукашенко

 Харри прикидывал, как бы ему разбить стекло. И тут боковое зрение уловило движение справа. Маг настороженно отпрыгнул влево, повернувшись к потенциальной опасности.
 Рядом стоял йети. Мохнатый высокий человек. В деловом костюме. С портфелем в руке.
 Ссутулившаяся спина, печальное выражение красных глаз и глубокие морщины на негусто заросшем лице свидетельствовали о том, что йети чертовски устал. Рыжая шерсть на голове и руках поблекла, выцвела.
 — Значит, ты пришел нам помочь, — надтреснутым голосом сказал йети.
 — Кому это — вам?
 — Комбинату комплексного обслуживания. Точнее, заводу «Земные магические сети». Я — его генеральный директор. Мое имя Чубака.
 — Харри Проглоттер. Вот мой ордер…
 Мальчик полез в карман, но мохнатый директор жестом остановил движение Проглоттера.
 — Я знаю, товарищ Феликс звонил. Коротко введу в курс дела. За стеклом — свидетельство нашей беспомощности перед доселе неизвестной технологической проблемой. Магическое поле вырабатывается методом преобразования энергии солнечного ветра, задуваемого на поверхность Земли. Как ты понимаешь, величина энергии, что мы получаем, примерно постоянна, так как ограничена площадью принимающей поверхности. Преобразованной энергии всегда хватало для поддержания магического потенциала на высоком, избыточном уровне. Примерно месяц назад приборы зафиксировали падение напряжения в наших сетях. Энергия утекала, причем уже на стадии магии. Специалисты искали причины, но так и не нашли. Мы могли назвать конкретный участок проводки, в котором случалась утечка, однако самые тщательные проверки не давали никаких результатов. Мы пробовали заменять кабель, перебирали узлы, ставили сверхнадежные экраны — впустую. Магия утекала все большими темпами, потери происходили по всему сетевому комплексу, начиная от трансформатора солнечного ветра в магию до излучающей волшебные флюиды суперантенны. Я провел жесточайшую проверку персонала. Не воруют! Тут со мной связался Мировой Змий и порекомендовал обратиться в КМБ, к Железному Птаху. Феликс прибыл по первой моей просьбе. Его сотрудники взяли несколько проводов и своими фирменными методами вытянули из них страшное признание. Оказалось, в нашей сети завелась некая сущность. Своеобразный вирус, потребляющий магию в астрономических количествах. Мы воспрянули духом. Думали, найденная проблема уже половина ее решения. Как бы не так…
 Чубака замолчал.
 — Антивирусами лечить пробовали? — спросил Харри
 — Еще бы! Запускали и «Вмордон антивирус», и «Патологоанатом Вебер»… Не берут!
 — А систему отключали?
 — На час обесточивали. Запустили — а проклятый паразит никуда не делся. Еще бы, он столько энергии сожрал, всех нас переживет без магии. На автономном питании. Снова стал ресурсы высасывать. И, между прочим, аппетит растет до сих пор…
 — И тогда вы решили посадить людей на педальные генераторы, да?
 — Именно. Мои агенты наворовали велосипедов, рабочие их переоборудовали. По мере готовности тренажеров мы похищаем людей, подключаем их к системе.
 — Форменный концлагерь! — с негодованием воскликнул Проглоттер.
 — Не надо, юноша, таких слов, — оскорбился Чубака. — Это вынужденная мера. Ты в курсе того, что полное устранение магии из нашего мира приведет к схлопыванию реальностей в единую неделимую вероятность. Расчеты неутешительны шмуглский слой как бы придавится тем, где живут колдуны. Оставшиеся в живых шмуглы начнут войну с магами, считая их виноватыми… А Атлантида, которая «всплывет» в Средиземном море? Бывшие волшебники проиграют. Вы же только и умеете палочками махать да глупые словечки произносить.
 — Так вы — шмугл?!
 — Да, я шмугл, я не маг. Так что же? — встрепенулся директор, но быстро взял себя в руки. — Люди крутят педали не в концлагере, мальчик. Мы их кормим «Велосипедигри Палом», поступающим по питательным трубкам, даем время на сон… Как я понимаю, ты можешь их освободить. Так сделай это!
 — Где вход в систему?
 Чубака показал в зал.
 — Вон, видишь здоровенные трубы и кабели, уходящие под пол? Там и войдешь.
 Харри шепнул «Стеклорезус!»
 Стекло лопнуло. Мальчик подпрыгнул и вылетел в окно.
 — Удачи! — крикнул вслед Проглоттеру Чубака.
 Стремительно пролетая вдоль стены, увешанной сотнями человеко-педальных генераторов, Харри успел различить несколько знакомых фигур изнуренную Молли, сгорбившегося над рулем Необыкновениума, упрямо работавшего ногами Джеймса Барахлоу… Проглоттер спланировал к трубам и мягко приземлился на одну из них.
 Маг отлично осознавал, что обладает способностью перекраивать этот пласт реальности по своему усмотрению. Мысленно пожелав попасть внутрь, он рассек трубу. Спрыгнул в разрез. Стальная оболочка сомкнулась за его головой.
 Харри очутился в круглой склизкой шахте наподобие коридора сточной системы. Желтая фосфоресцирующая слизь медленно стекала с грязных стен и хлюпала под ногами. «Когда б вы знали, из какого сора…» — припомнил парень.
 Некое шестое чувство подсказало магу прямо здесь, прямо сейчас, по трубе несется могучий поток энергии, которая, впрочем, ему не вредит.
 Проглоттер пополнил запасы по методу джедая Дуба.
 Что-то изменилось…
 В десяти шагах от мальчика возник незнакомец в коричневом балахоне и капюшоне. Но незнакомец ли?.
 — Привет, Вольтаморд! — сказал Харри. — Соскучился?
 — Приятно, что не забываешь, — гулко прозвучал голос Вольтаморда. — Молись, малявка. На сей раз тебе сильно не повезло. Ты сунулся на мою территорию. Думаешь, я тебя не ждал?
 Харри не ответил. Он находился на каком-то запредельном пике формы, когда от ощущения собственной мощи ты готов голыми руками жонглировать ежами и углями, останавливать словом астероиды и насморк, решать в уме судьбы мира с точностью до двадцатого знака после запятой… Голова Проглоттера была легка и светла, она словно рвалась вверх подобно воздушному шарику на ниточке-шее. Мальчику вспомнилось изречение легендарного Великого Кормчего из Китая «То, что мыслимо, то осуществимо». Сейчас этот тезис стал девизом ученика-виммбилльдорца.
 — я тебя уничтожу! — банально заявил Вольтаморд и нанес сокрушительный колдовской удар.
 Юный маг не пошевелился. Он не защищался, не уходил от атаки, не старался ее поглотить.
 Как только энергия отставного Лорда Тьмы соприкоснулась с аурой Харри Проглоттера, Вольтаморд осознал, что проиграл.
 Харри был тем, в ком некогда жил пытавшийся вернуться в осязаемый мир Вольтаморд. По сути, Проглоттер был привит от вольтамордизма. Любая атака злого мага автоматически обращалась против него самого. Именно эта истина зажглась алым светом в разуме Вольтаморда. Виртуальный злодей взревел, будто эскадрилья реактивных самолетов. Энергетический заряд, пущенный в Харри, застыл, замер в воздухе, став видимым. Он выглядел как вытянутая синяя капля, начинающаяся в руках Того-Кто-Сейчас-Останется-В-Дураках и упершаяся в толстячка-Проглоттера.
 Мальчик ткнул в «каплю» указательным пальцем. По ней пробежали красные трещины, заструились к Вольтаморду. Тот в оцепенении ждал первого касания, а когда оно случилось, бывшего императора Зла стало раздувать, раздувать, раздувать… Он лопнул с оглушительным «бум!».
 Энергия, которую несколько дней запасал Вольтаморд, разом высвободилась, магическим цунами заливая все три реальности.
 В истории шмуглов сутки после поединка Харри и Того-Кому-Капец известны как «Глобальный приступ массового психоза».
 — Да будь я хоть негром преклонных годов… декламировала известное стихотворение учительница на уроке литературы и внезапно превратилась в темнокожего старика…
 Раздосадованный шофер отвернулся от своей машины с открытым капотом, сплюнул на обочину. « Чтоб ты развалилась, старая колымага», — подумал он. Грохот и лязг сыплющихся на асфальт металлических частей напугали водителя…
 — Чтоб я так жил! — позавидовал старичок-пенсионер банкиру и мгновенно поднялся по социальной лестнице…
 — Да… нам так не жить… — посетовала средних лет женщина, глядя по телевизору пышный латиноамериканский сериал, и ее безвестная бабка-миллиардерша в тот же вечер исправила завещание, пожелав отдать деньги Фонду Мира…
 — Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить! прочитал мальчик лозунг в учебнике истории СССР, и в далеком Мавзолее кто-то заворочался, зашебуршал…
 Сотни, тысячи чудесных событий произошли в эти примечательные сутки! Всего и не опишешь.
 Отброшенный взрывом Харри сидел в желтой слизи, постепенно обретая слух.
 — Ну, мама, забери меня отсюда, — промямлил Проглоттер, еле ворочая языком.
 И материализовался в Стоунхрендже.
 На краю разрытой Проглоттером воронки стояли мужчина и женщина.
 — Нет, Малдырь, — сказала женщина. — Я завтра же подаю рапорт о том, чтобы нас развели по разным отделам! Сначала я согласилась лететь через океан за байками иллюзиониста-неудачника, потом позволила уговорить себя поболтаться по аномальным историческим местам Англии… И вот — земляные работы в центре древнего памятника… И ты заставляешь меня лезть туда, потому что тебе опять якобы что-то там нашептала интуиция?! Это невыносимо!..
 Женщина зарыдала.
 — Ну, ладно, Бандана, ну, прости… — мужчина деликатно подставил спутнице плечо. — Хочешь за меня замуж?.
 — Нечего тут лазить! — громко произнес Харри. Здесь водопровод чинят.
 Агенты ушли, утешая друг друга. Очевидно, выход энергии повлек их спонтанное перемещение из шмуглского Стоунхенджа в Стоунхрендж, и теперь, удаляясь от все еще фонтанирующего колдовством магического строения, Скалдырь и Малдырь возвращались в свой шмуглский пласт реальности.
 Проглоттер прислонился к теплому камню. Автоматически почесал пониже спины, но спохватился в общем-то, и не зудело…
 Мысль волшебника повернула в неожиданное русло «А что же все-таки написано в супермандате Феликса?» Проглоттер достал бумагу, она уже не светилась. Аккуратно развернул…

 «Молоток, Харри!
 Поздравляю с успешно выполненным заданием. Никогда больше не пробуй читать мой ордер! Попытка арестовать себя приводит к сумасшествию. Спайдермана вернул в школу. Все остальные тоже уже дома. Маго-жучка системы «Прыщ», которого навесил на твое мягкое место бесенок-шпион Хитруса Объегориума, я удалил. Миссия закончена, отдыхай.
 Удачи!

    Птица Феликс.

 Р. S. Если сможешь понять, когда я подменил ордер этой запиской, — возьму тебя в сотрудники КМВ.»

 Эпилог


 За что боролись, на то и напоролись.

    Пословица

 Как приятно вернуться в родной Хоботаст!
 Умывшийся Харри зашел в спальню и остановился, разинув от изумления рот. Напротив его кровати красовался новенький велотренажер. Рядом переминались с ноги на ногу улыбающиеся Молли Козазель, Веня Спайдерман и Джеймс Варахлоу.
 — Вот, Прогл, мы тебе подарок приготовили. Ну, типа спасителю человечества, — начал Веня.
 — Чтобы нас с Джеймсом догонял, ведь пока ты нас искал, мы несколько тысяч километров успели намотать… — продолжила Молли.
 — А дабы ты не расслаблялся, — проговорил Джеймс, еле сдерживая смех, — я раздобыл тебе замечательного тренера.
 В спальню стремительно вполз механический паук-надсмотрщик, слуга Чубаки.
 — Не останавливаться! Крути педали! — протрещал «тренер», подталкивая Проглоттера к тренажеру.
 — Вот уродцы-приколисты! — воскликнул смеющийся Харри.
 Завязалась обычная виммбилльдорская буза с ускоренной левитацией подушек, наколдованных тортов и пэйнтбольных шариков.
 — А не открыть ли мне джинна?..
 — Лови утюг!..
 — Звери, двое на одного — нечестно!..
 На пороге возник дежурный преподаватель.
 — Приведувпорядкиус! — прокричал он заклинание, зачищая поле шуточного сражения.
 — Ой, уважаемый Необыкновениум, простите, залопотал Веня Спайдерман, оказавшийся ближе всех к выходу. — Мы немного… того…
 — Вы отнюдь не немного «того», — съязвил учитель трепологии. — Вы — надежда Республики, залог нашего будущего! И что я вижу? Позор! Минус десять баллов Виммбилльдору! А вы, Спайдерман, не забудьте завтра прийти на дополнительное занятие. Спрошу по всей строгости.
 Необыкновениум Сказочник ушел, шелестя старой мантией.
 Ребята долго пытались сохранить серьезное выражение на лицах, но в конце концов не сдержались.
 — «Не забудьте завтра…» — передразнил Сказочника Харри, проверяя, не разбилась ли в суматохе бутылка с джинном. — Крепись, Спайдер, суперменом будешь!


КОНЕЦ