Аннотация: Клуб любителей экстремальных свадеб.
 «Золотое дно» спортсменов и каскадеров, предлагающих голливудским кинозвездам самые невероятные варианты свадебных церемоний, – и бесконечная головная боль для его учредителя, некогда знаменитого трюкача Илая Маккейна.
 А уж когда в «экстремальную свадьбу» вмешивается чопорная устроительница праздничных банкетов Марни Бэнкс, ситуация и вовсе выходит из-под контроля.
 Эту женщину хочется убить – или соблазнить.
 Но вот можно ли в нее влюбиться – и выжить после такого опасного трюка?


---------------------------------------------


 Джулия Лэндон
 Как выжить на свадьбе



 Глава 1


 Вот и она, их очередная жертва... Только она совсем не похожа на остальных свадебных организаторов. Впрочем, кто сказал, что это плохо?
 С краю Беверли-Хиллз, на углу Третьей улицы и Фэрфакс-стрит, появилась Марни Бэнкс. Илаю Маккейну нравилось называть соискательниц жертвами. На то у него были причины, которые скоро станут очевидными и для мисс Бэнкс. Она направилась к рынку, ранее известному как Фермерский. На ней была красная бейсболка. Она следовала инструкциям.
 Сидя на заднем сиденье «линкольна», Илай наблюдал, как она приближается к рынку. Через плечо у нее была перекинута сумка, а ноги обуты в белоснежные кеды. Илай не слишком хорошо разбирался в женской одежде, но ему показалось, что эти кеды не соответствуют ее наряду. Ей было сказано одеться просто и повседневно, а она вырядилась так, словно направлялась на учительский симпозиум. Ее брюки пришлись бы по вкусу его матери, а блузка была застегнута на все пуговицы.
 Она сделала так, как они просили: надела красную кепку и кеды и предположительно собиралась купить фрукт, чтобы ее можно было отличить от прочих учительниц, также заскочивших сегодня на рынок.
 Она повернула направо, и – ого! – сзади из-под бейсболки торчал пышный хвост медно-рыжих волос. Теперь-то Илай понял, какого черта она имела в виду, когда он позвонил ей, чтобы договориться о встрече.
 Он и его партнеры проводили собеседование со свадебными организаторами, которые взялись бы устроить бракосочетание очень высокопоставленных особ. Да, «Анонимные искатели приключений», главный клуб парней из Лос-Анджелеса, собирались включить в свои ряды именно такого специалиста.
 Почему он им понадобился – долгая и запутанная история. Когда Илай позвонил Марни Бэнкс, чтобы вкратце описать ей, как нужно подготовиться к собеседованию – включая красную кепку, какой-нибудь фрукт в руках, кеды и неформальную одежду, – она не задала ему ни единого вопроса. В отличие от трех предыдущих кандидатур, которых несколько насторожили требуемые реквизиты, эта тотчас же начала трещать как сорока: мол, да, таинственные ухищрения совершенно необходимы, для того чтобы устроить свадьбу двух мегазвезд.
 Илаю понравилось, что она с ходу согласилась на их необычные условия, и он поставил галочку в графе «реквизиты, необходимые для собеседования». Когда он закончил перечисление всего необходимого, она спросила:
 – А нельзя ли внести одно малюсенькое изменение? Можно я вместо красной кепки надену черную?
 Ее вопрос ошарашил Илая: он никак не мог понять, при чем тут цвет кепки.
 – Но почему? – спросил он, помолчав минуту.
 – У меня рыжие волосы.
 Она произнесла это как нечто само собой разумеющееся, словно было очевидно, какую роль играет для всех цвет ее волос. Илай был так поражен, что даже не знал, что и ответить. Она уточнила:
 – Красная кепка не будет сочетаться с моими волосами. Он попросил ее подождать минутку, затем прикрыл трубку рукой и вперил пустой взор в стену.
 – Что? – Купер, один из его партнеров, бросил на него подозрительный взгляд. – Очередная психопатка?
 – Да нет. Не знаю. Ей кажется, что красная кепка не будет сочетаться с ее рыжими волосами.
 – Что значит «не будет сочетаться»? – распалившись, спросил Купер. Вид у него при этом стал такой же недоумевающий, как и у Илая.
 – Думаю, она хочет сказать, что эти цвета не подходят друг к другу.
 Купер захлопал глазами:
 – Да ну ее!
 Нахмурившись, Илай оторвал ладонь от трубки.
 – Нет, – твердо сказал он Марни. – Кепка будет красной.
 – Ну и ладно! Просто спросила. Ведь от этого хуже никому не стало? Я никогда не стесняюсь спрашивать, потому что счи...
 – Марни? Это ты?
 Илай чуть не вздрогнул, услышав в трубке голос пожилой женщины. Очевидно, Марни тоже была поражена, потому что в первый раз с начала их разговора она умолкла.
 – Мама! Я разговариваю по телефону!
 – Правда? А мне показалось, звонит телефон! Извини, что вмешалась, солнышко. Ну, пока. – Она положила трубку.
 – Мне так жаль, так жаль, – затараторила Марни. – Я чуть со стыда не сгорела! – Она несколько нарочито рассмеялась. – Ох уж эти мамы!
 Значит, она с мамой живет?
 – Ладно, – сказал он, мысленно ставя галочку в колонке «против». – Значит, все уяснили? Что, где, когда?
 – Да, абсолютно все!
 – Превосходно. Ну, до встречи, – сказал он и повесил трубку. Затем обернулся, скрестил на груди руки и, задумчиво нахмурившись, посмотрел на Купера.
 – Она трещит без умолку. Это плохо. Купер поморщился:
 – Они все были болтушками. Разве не так?
 Верно подмечено. Но эта кандидатура... Илаю почему-то казалось, что она отличается ото всех остальных.
 «Похоже, я был прав», – подумалось ему. Он сидел и ждал, когда она купит фрукт. Марни, безусловно, отличалась от остальных соискательниц внешностью, причем в лучшую сторону. У нее было красивое сложение здоровой женщины. Длинные ноги. Крепкая спина. Задница – ничего себе, и восхитительные темно-рыжие волосы. Может, ей даже удастся пройти собеседование.
 Где-то через четверть часа она вновь появилась, неся огромную дыню. Весу в дыне было фунтов тридцать, не меньше.
 Он ясно сказал ей, чтобы она купила фрукт, который легко может быть замечен случайным наблюдателем, – он имел в виду что-нибудь яркое, например апельсин. По-видимому, она поняла его намек по-своему и решила, что у него проблемы со зрением.
 Она остановилась рядом с мусорным баком, положила на него дыню, сняла с плеча сумку и, нагнувшись, начала в ней рыться.
 Илай взглянул на часы. Без одной минуты два, как они и условились. Она пунктуальна – еще одно очко в ее пользу. Он приказал водителю подъехать к мостовой. Она продолжала копаться в сумке. Илай вышел из машины, прислонился к заднему крылу автомобиля, засунул руки в карманы и стал ждать. Наконец она выпрямилась, перекинула сумку через плечо и снова прижала дыню к груди. Заметив Илая, она подскочила на месте.
 – Марни Бэнкс?
 – А... да, – сказала она с легкой улыбкой. – Это я!
 – Превосходно. Садитесь, – пригласил он, отворив дверцу «линкольна».
 Продолжая улыбаться, она слегка нагнулась и заглянула внутрь машины. Прищурила карие глаза.
 – Да бросьте вы эту дыню! – предложил он.
 Ее взгляд переметнулся с машины на дыню, которую она прижимала к груди, потом на него.
 – Но я заплатила за нее семь баксов! «Ну и что с того?»
 – Ладно, оставьте дыню себе, – сказал Илай. – Ну, так что, садитесь?
 – Хорошо-хорошо! – Она выпрямилась и посмотрела на «линкольн». Разглядывала она его очень долго.
 Илай наблюдал за ней безо всякого выражения. Она реагировала так же, как и ее предшественницы. Задним умом он понимал, что, возможно, это не самый лучший способ найма на работу организатора свадеб.
 – Ага... – Марни робко шагнула вперед и снова нагнулась, пытаясь заглянуть внутрь «линкольна». – Вы – из компании «Искатели приключений», верно?
 – Верно. Может, все-таки сядете в машину? А то мы привлекаем слишком много внимания.
 – А имя у вас есть?
 – Да. Илай, – ответил он и бросил взгляд ей за спину. Никогда нельзя быть уверенным в собственной безопасности – если она кому-нибудь проболталась и бульварная пресса разнюхала о том, какими делами они занимаются, репортеры житья не дадут этой девке. Да и ему тоже.
 Марни сделала еще один шажок вперед: – Вы – из той самой корпорации «Искатели приключений», которая готовит свадьбу Вин...
 – Цыц, – оборвал он ее, не дав произнести имена двух самых известных американских суперзвезд. – Никаких имен, вы что, забыли?
 – Ой! Точно. – Она снова заглянула в машину, потом перевела на него взгляд больших карих глаз. – Я прекрасно все понимаю, ведь сейчас вы занимаетесь суперсекретной свадьбой, то есть вообще-то это уже вторая попытка устроить ее...
 – Ага... Я думаю, это тоже попадает под категорию «не разглашать ничьих имен», – напомнил он ей. – Залезайте, что же вы?
 Она подошла чуть поближе и очутилась совсем рядом с ним. Илай ощутил приятный аромат духов. Она заглянула внутрь.
 – Снаружи окна черные.
 – Так и надо. Наши клиенты не хотят, чтобы кто-либо догадался, что они внутри.
 – А-а-а, – протянула она с понимающим видом. – Ладно. – Нырнула под его руку, осторожно поставила одну ногу в «линкольн» и, нагнувшись, еще раз внимательно осмотрела салон машины. А затем неохотно проскользнула внутрь. Илай закрыл дверцу, обошел автомобиль, сел рядом с Марни и запер обе дверцы.
 – Зачем вы запираете дверцы машины?! – встревоженно воскликнула она.
 – Вы можете снова открыть их со своего сиденья, – сказал он, кивнув на рычаги управления рядом с ее креслом.
 – Ну, тогда ладно. – Она покосилась на кнопочки той двери, что была ближе к ней.
 Отыскав кнопку открытия дверей, она пару раз проверила, как та работает. Все это время Илай терпеливо ждал. Наконец она удовлетворенно откинулась на спинку сиденья: очевидно, убедилась, что в случае необходимости сумеет сбежать. Он спросил:
 – О'кей?
 – О'кей, – решительно отозвалась она. – Со мной все в порядке.
 – Трогай, – сказал он водителю, после чего, нажав какую-то кнопку, поднял стекло между задними и передними сиденьями. Шофер отъехал от мостовой, а Илай поудобнее устроился в кресле.
 Краем глаза он видел, как Марни Бэнкс сняла красную кепку и водрузила ее на дыню, лежавшую между ними. Некоторое время она приводила в порядок волосы, затем пыталась что-то разглядеть через толстое темное стекло. Но вскоре ей это наскучило, и она вновь откинулась на спинку сиденья, слегка развернувшись, чтобы видеть лицо Илая.
 – Ну вот! – радостно произнесла она. От ее минутной застенчивости не осталось и следа. – Вас зовут Илай, не так ли?
 – Верно.
 – Ве-е-ерно. Вы немного тянете слоги. Откуда вы родом, Илай?
 – Штат Техас.
 – Ах! Просто обожаю Техас! Мой дядя раньше жил в Остине. Место – просто обалдеть. Бесподобные пейзажи. А озера! На тамошнем огромном озере я провела лучшее время своей жизни. Как же оно называлось? Тэвиш? Нет, Трэвис. Трэ-вис, вот как. А вы из какого района Техаса?
 О Боже, такую болтушку еще поискать!
 – С запада. Через полчаса мы прибудем к месту нашего назначения.
 – Хорошо, – сказала Марни. Она заглянула в свою сумку. – Апельсин хотите? – спросила она. Вынула из сумки фрукт и сунула ему под нос. – Я их на рынке купила. Думаю, раз уж я туда зашла, почему бы не отовариться, – весело трещала она.
 Илай взглянул на предложенное ему угощение. Апельсин был гигантский: почти не уступал размерами дыне.
 – Нет, благодарю.
 Апельсин исчез. Она поставила сумку на место и одернула блузку. А она ничего, хорошенькая, подумал он. Конечно, не красавица и не тростиночка – словом, не голливудский тип, с которым он привык работать, но гораздо симпатичнее школьной учительницы. И намного фигуристее.
 Она подняла глаза, но, похоже, не заметила, что Илай смотрит на нее оценивающим взглядом.
 – Я из Лос-Анджелеса, – сказала она. – Там родилась и воспитывалась.
 Илай смотрел прямо перед собой.
 – Раньше я занималась высокими технологиями, – продолжала она как ни в чем не бывало, опершись локтем на дыню и скрестив ноги. – И мне неплохо работалось в этой сфере, пока моя компания не обанкротилась.
 Илай ничего не ответил.
 – Вот поэтому я и стала организатором свадеб! – Она засмеялась. – Да, когда моя компания прекратила существование, мне наконец-то выпала возможность с головой окунуться в свадебный бизнес. Знаете, я уже давно мечтала заняться этим делом. Я поняла, что высокие технологии – это не мое. – Она фыркнула. – Мне гораздо больше нравится организовывать свадьбы, а не заниматься веб-дизайном! Банкротство компании дало мне необходимый толчок, чтобы я смогла взяться за то, что мне по душе. А потом я услышала о предстоящей свадьбе! – Внезапно она снова повернулась к нему: – Скажите, а вы их хорошо знаете? Я имею в виду Винсента Витторио и Оливию Дагвуд. Кстати, я знала, что это произойдет. Читала в газете «Пипл», что они снова начали встречаться во время съемок «Датчанина».
 Это было правдой. Илай тоже работал над этим фильмом. Это был уже второй роман звездной пары. Из-за первого разрушились их браки. А потом они поссорились из-за гримерши. Когда Винс бросил гримершу, они совсем перестали скрывать свои отношения. Точку над i поставил поспешный развод Оливии с танцором, за которого она успела выскочить замуж, пока Винс крутил любовь с гримершей.
 – Ясное дело, организация этой свадьбы очень украсит мое портфолио, – мечтательно разглагольствовала Марни.
 – Что же представляет собой ваше портфолио? – лениво осведомился Илай, когда водитель затормозил перед светофором.
 – Что вы имеете в виду?
 – Ну, сколько вы уже успели организовать свадеб?
 – Сколько свадеб?.. Ну, технически ни одной, – твердо произнесла она. – То есть потенциально эта свадьба могла бы стать первой, которую я организовала бы самостоятельно... Но это не значит, что у меня совсем нет опыта! Нет-нет, я много работала, но всегда с кем-нибудь в паре. – Она взмахнула рукой. – Я сотрудничала с Саймоном Дапри. Вы о нем, наверно, наслышаны. Он самый известный организатор праздников во всем...
 – Расслабьтесь, – оборвал ее Илай. – Расскажете о вашем богатом опыте, когда мы доберемся до места назначения.
 – Ну а как ваше мнение? Как вам?
 – Как мне что?
 – Моя самореклама!
 – Да ничего. – Он пожал плечами. Он абсолютно ничего не смыслил в вопросах организации свадеб. По этому делу экспертом у них считался Джек, потому что его сестра, когда выходила замуж, воспользовалась услугами свадебного организатора. «Они заказывают цветы, помогают выбрать платье и занимаются прочей фигней», – сообщил он им. Честно говоря, чем меньше Илай будет говорить о свадьбах, тем лучше. Он вообще согласился на эту затею, уступив общественному давлению.
 – А куда мы едем? – спросила Марни, пытаясь выглянуть из окна.
 – Туда, где будет проводиться прослушивание.
 – Прослушивание! – Она рассмеялась. Илай снова взглянул на нее.
 – Что смешного?
 – Да так. Словно меня на съемки приглашают, – объяснила она и снова прыснула.
 Она ни о чем не догадывается. Илай с трудом сдержал улыбку.
 – А что это за «Искатели приключений»? – спросила она. – Можете мне что-нибудь о них рассказать? Какие они?
 – Ну... Они не привыкли много болтать, – ответил он и со значением посмотрел на Марни.
 – Правда? – спросила та с очаровательной улыбкой, не заметив его сарказма. – Это плохо. Мне очень нравится разговаривать. А вам? Мне приятно знакомиться с людьми, узнавать, кто они такие и чем занимаются. Наверно, поэтому у меня так хорошо получается организовывать свадьбы. Я внимательно выслушиваю невесту и жениха, чтобы понять, чего они хотят, и помочь сделать этот день самым замечательным в их жизни. – И она как ни в чем не бывало принялась расписывать, как ей это удается.
 Илай вздохнул, скрестил на груди руки и молча смотрел прямо перед собой.




 Глава 2


 Марни знала, что имеет дурную привычку трещать без умолку, чтобы заполнить чем-нибудь паузы, особенно когда нервничает. Она просто не представляла, как можно остановиться, особенно сейчас, когда она так возбуждена. Она начинала думать, что, возможно, поступила опрометчиво, согласившись на эту ненормальную работу.
 Такая мысль была вполне естественна, если принять во внимание, что она узнала об этой работе, услышав приглушенную беседу на закрытой презентации свадебных услуг. Вообще-то Марни не имела привычки подслушивать чужие разговоры (за исключением особо пикантных). Но в данный момент она готова была впасть в отчаяние. Ей позарез была нужна эта работа – если ей придется еще один месяц жить с родителями, то она бросится в море, и пусть соленые волны унесут ее бездыханное тело в океан. Кроме того, она имела диплом организатора свадеб, но за плечами у нее не было ни единой свадьбы, устроенной самостоятельно. Так что она была не в том положении, чтобы привередничать.
 Господи, кого она хочет обмануть? При одной мысли о том, что предстоит заняться свадьбой Винсента Витторио и Оливии Дагвуд, у нее мурашки бегут по коже! Это же самые известные звезды во всей вселенной! Марни не терпелось с ними познакомиться. Она воображала, как за время подготовки свадьбы они с Оливией станут лучшими подругами, а потом, когда Марни проведет бракосочетание века без сучка и задоринки, Оливия порекомендует ее своим друзьям из высшего общества, и богатые и знаменитые клиенты так и потянутся к ней вереницей. И тогда Марни станет единственным организатором звездных свадеб.
 Ведь может же девушка позволить себе повитать в облаках! Эта мечта заставила ее нацепить красную кепку и купить дыню, согласно странным инструкциям «Искателей приключений».
 А потом появился «линкольн». И она увидела высокого и стройного Илая, прислонившегося к автомобилю. На нем были черная шляпа и черные очки. Сильный подбородок отмечала легкая небритость. А губы у него просто обалденные. Марни была приятно удивлена. Ее коллегой станет этот красавчик!
 К сожалению, он оказался не слишком дружелюбным и чем-то напоминал ей ковбоя из старых вестернов – сильного и молчаливого. Настоящий Клинт Иствуд со стальным взглядом.
 В чем же будет состоять прослушивание?
 Вообще-то она солгала, сказав, что всю жизнь мечтала заниматься организацией свадеб. Когда сетевая компания, в которой она служила, обанкротилась, Марни попыталась снова устроиться на работу, связанную с высокими технологиями. Так же поступили и все ее бывшие сотрудники. Ей казалось, будто за несколько вакансий сражаются сотни людей.
 Проходила неделя за неделей, а Марни по-прежнему не удавалось нигде устроиться. Безработный статус обернулся самым огромным унижением в ее жизни – пришлось перебраться к родителям. Другого выхода у Марни просто не было – она не могла оплачивать аренду квартиры и кредитные карточки. Эти удовольствия, как она с горечью замечала, становились для нее все дороже. Честно сказать, она даже и не думала, что настолько зависит от своего неплохого заработка, пока компания не развалилась.
 Проведя три недели с родителями, Марни уже начала задумываться, не перебраться ли ей под мост скоростной автострады Санта-Моника. И тут на глаза ей попалось объявление о наборе на курсы дипломированных организаторов свадеб.
 Эта фраза ей понравилась и заставила задуматься. Звучит прикольно. Кому же не нравятся свадьбы?
 Она записалась на курсы. Хоть какое-то разнообразие. Она до чертиков устала от дома, телевизора, родителей и маминого книжного клуба. Раньше Марни никогда не задумывалась о карьере организатора свадеб, но тут ее захватила праздничная атмосфера: красивые белые платья, восхитительные торты, цветы, фарфор, не говоря уже о бесподобных туфлях на высоких каблуках.
 Ее охватывал восторженный трепет при одной только мысли о том, какие туфли с блестками наденет Оливия Дагвуд на свою третью свадьбу. Или на четвертую? Надо залезть в Интернет и проверить.
 «Линкольн» снова куда-то свернул. У Марни было такое впечатление, что они просто кружат по городу, запутывая следы. Затем машина замедлила ход и резко свернула налево. Илай приоткрыл окно: они подъехали к проверке допуска. Он набрал код, а затем снова поднял стекло. Водитель тронулся, проехав через ворота, машина сползла с холма и притормозила на маленькой парковочной площадке.
 Илай опустил стекла сзади, водитель остановил машину и вышел.
 – Ждите здесь, – сказал Илай Марни, когда шофер открыл перед ним дверь. – Я вернусь за вами минуты через две.
 – Где мы? – спросила Марни.
 Он вышел из машины, просунул голову внутрь и сказал с кривоватой сексапильной ухмылкой:
 – Там, где надо.
 После чего захлопнул дверцу.
 – Спасибо за ценную информацию, – пробормотала Марни, глядя, как он удаляется от «линкольна» в сторону садовой тропинки. На нем были полинявшие джинсы-«ливайсы», которые неплохо сидели на его заднице.
 Марни вздохнула, окинула взглядом кепку, дыню, сумку, набитую здоровенными апельсинами, затем расположилась поудобнее, зажмурилась и принялась обдумывать ответ на вопрос, почему на эту работу должны принять именно ее.
 В то время как Марни морально готовила себя к собеседованию, Илай обошел гараж на шесть автомобилей в имении Витторио Белэр и, миновав служебный вход в дом, направился по садовой тропинке к маленькой беседке, где его уже поджидали ребята.
 – Ну что, эту ты довез? – ухмыльнулся Джек. Он чуть не лопнул со смеху, когда предыдущая соискательница наотрез отказалась сесть в «линкольн» вместе с Илаем.
 – Да, довез без проблем. – Илай оперся на загородку беседки. – Я был прав – она невообразимая болтушка. Я уже знаю почти всю историю ее жизни.
 – Хорошо, – сказал Купер и отошел от столба, который он подпирал. – Это сэкономит нам время. Давайте побыстрее покончим с этим. У меня скоро назначена встреча с компанией «Дримворкс». Итак, что представляет собой наш кандидат номер четыре? Умоляю, скажите мне, что она не притащила с собой гигантский альбом со свадебными фото, как две ее предшественницы.
 Майкл вытащил свой карманный персональный компьютер и перо, нажал пару клавиш и, глядя на экран, прочел:
 – Марни Бэнкс. Тридцать четыре года. Недавно попала под сокращение. Занималась веб-дизайном и составлением диаграмм в веб-компании, которая разрабатывала безопасные порталы для других аналогичных компаний.
 Ребята перекинулись вопросительными взглядами. Похоже, никто не понимал, о чем идет речь. Майкл пожал плечами и продолжил:
 – По горло в долгах, живет с родителями и водит «БМВ».
 – Диаграммы, значит, – пробормотал Джек, закатив глаза.
 – Что интересно: если верить резюме, свадеб ей еще организовывать не приходилось, – добавил Майкл. Захлопнул наладонник и взглянул на ребят. – Но в остальном она вполне подходит. Ни арестов, ни таинственных поездок в восточные страны. В драках и выступлениях в стрип-барах замечена не была. Вполне приятная, веселая болтушка, единственный минус – не знает цену деньгам.
 – Значит, свадьбы она пока не организовывала? – спросил Джек, нахмурившись. – Это плохо. Каким же образом она собирается устроить эту свадьбу, если раньше ей этим заниматься не приходилось?
 – Она не делала этого самостоятельно, – уточнил Илай. – Работала с каким-то крутым организатором.
 – Это мы проверим, – пообещал Майкл. Он был их агентом безопасности, потому что у него повсюду были связи. – Но не будем забывать: она – наш последний шанс. Мы же договорились, что нам нужен никому не известный человек, чтобы сбить прессу со следа. Если это не сработает, на нас можно ставить крест.
 – А кто виноват? – вставил Купер. – Это ты до смерти напугал последнюю соискательницу своими скорпионами!
 – Что же, про жуков и заикнуться нельзя? – возразил Майкл. – Парень, ты что, не знаешь, как дамы относятся к насекомым? В том графстве, где находится женщина, может быть один-единственный жук на всю округу, но стоит ей только об этом узнать, как она визжит громче сирены...
 – Ну ладно, так бы и сказал, что там могут быть насекомые. А ты что выдал? «Что вы будете делать, если проснетесь и обнаружите, что в вашем спальном мешке – скорпион?» Признайся, это было уже слишком. Даже я бы ответил, что завизжу во всю глотку. Это первое, что приходит на ум.
 – Ребята, – поднял руки Илай, – думаю, мы уже с лихвой доказали, что совершенно неопытны в проведении собеседований. Улитка проявила бы больше хитрости и такта, беседуя со свадебными организаторами. Давайте хорошенько обдумаем, как с ней разговаривать.
 – Начнем с физической подготовки, – сказал Джек. – Мы тратим уйму времени, беседуя о свадьбах, а как дойдет до физического состояния, все кандидатуры оказываются ни на что не способны. А как ваше мнение? – И он принялся излагать предложенную им же программу физических упражнений, которая была тут же встречена в штыки Майклом: тот не представлял, как женщина сможет все это выполнить в платье.
 На это Джек ответил аргументом, с которым не поспоришь, – успешный организатор свадеб должен уметь хотя бы лазить по канату. Это программа минимум, и ей придется ее выполнить.
 «Линкольн» быстро превратился в раскаленную духовку. На лбу у Марни выступил пот.
 – Как все это нелепо! – пробормотала она, отворила дверцу и вышла из машины. – Не собираюсь я ждать в этой парилке, – объявила она шоферу, который курил, стоя у дерева. Она нагнулась, схватила кепку, дыню и сумку, а затем захлопнула дверцу ногой.
 – Я вам что, собака, что ли?
 Шофер пожал плечами. Марни обогнула машину, надела кепку, взяла дыню под мышку, перекинула сумку через плечо и направилась в ту же сторону, что и Илай. Тропинка привела ее к большому гаражу. Она остановилась и сосчитала дверцы: их было шесть. Ого! Только корифей киноиндустрии мог позволить себе гараж на шесть машин.
 Губы Марни тронула улыбка. Она отправилась дальше. Обогнув гараж, она увидела дорожку, ведущую к большому дому, и направилась по ней. Не успела она дойти даже до кнопочной панели на воротах, как перед ней, словно из-под земли, вырос здоровенный амбал. Великан скрестил на груди руки и нахмурился.
 – Чем могу быть полезен?
 – Можете, – бесстрашно ответила она. – Я чуть не сварилась в «линкольне». Я ищу Илая.
 – Кого?
 – Илая, – повторила она. – Человека, который меня сюда привез.
 – Ясно. Он что, здесь гостит? Близкий друг Винса, да?
 – Кого? – удивилась Марни, но еще до того, как вопрос вылетел у нее изо рта, она поняла, о каком Винсе идет речь, и чуть не задохнулась от восторга. – Здесь живет Винсент Витторио? – пискнула она. – Я с ним встречусь, да?
 Амбал рассмеялся и довольно грубо схватил ее за локоть.
 – Нет, – сказал он и подтолкнул Марни. – Идите, прогуляйтесь. – С этими словами он потащил ее обратно по дорожке.
 – Что вы делаете! – протестовала Марни. – Я приехала сюда с Илаем!
 – Не знаю я никакого Илая...
 – Он работает в компании «Искатели приключений»!
 Вышибала перестал ее подталкивать.
 – А! Вы сюда на собеседование пришли?
 – Ну и что с того? – воскликнула она и вырвала локоть из его железной руки.
 – Слушайте и запоминайте, – сказал он и указал в противоположную сторону, на тропинку, ведущую в сад. – Это их дело, а не наше. Они вон там. Здесь появляться нельзя. Поняли? Запрещено. – Он многозначительно провел кистью по горлу.
 – Хорошо-хорошо, – надулась Марни. Громила отвернулся и двинулся прочь.
 – Подождите! – крикнула она ему вслед. – А Винсент дома?
 – Запрещено! – отрезал он и скрылся из глаз.
 Ну и пусть! Может, Илай их еще познакомит, перед тем как отвезти ее обратно на Фермерский рынок. Если она сумеет разыскать Илая.
 Марни пошла в указанном направлении по тропинке, пролегавшей по большому саду, и вскоре действительно его отыскала, завернув за угол. Он в компании каких-то мужчин стоял внутри маленькой красивой беседки, стены которой снаружи заросли папоротником. Внутри чудесного местечка были мягкие стулья, а на перилах расставлены ящики с цветами. Судя по всему, шел горячий спор. Просто замечательно – она поджаривается, как на вертеле, а они тут выясняют отношения!
 – Э-э-э-й! – завопила она, пробираясь к беседке с дыней и апельсинами. – Э-э-э-й!!!
 Заслышав звук ее голоса, все четверо умолкли и обернулись. Увидев, что она направляется к ним, Илай покинул товарищей и поспешно сбежал по ступенькам ей навстречу. Похоже, он удивился, увидев ее здесь. Другой мужчина, почти такой же красавчик, как Илай, последовал за ним и принялся разглядывать Марни с таким видом, словно она была пришельцем из космоса, который только что приземлился в саду.
 Остальные двое – итого, значит, четыре парня-красавца – рассматривали ее из беседки. Марни остановилась перед ними и опустила дыню, от которой у нее уже затекли руки.
 Потом выпрямилась, окинула мужчин любопытным взглядом и растянула губы в самой лучезарной улыбке, на какую только была способна, учитывая обстоятельства.
 – Привет! Я Марни Бэнкс. Никто не проронил ни слова.
 – Ну, вы-то меня должны помнить, мистер Илай, – произнесла она с деланным смехом. – Вы же меня сюда привезли!
 – Как не помнить, – сказал он с легкой улыбкой. – Это вот Купер, – он указал на стоявшего рядом с ним мужчину, который протянул ей руку.
 Марни схватила ее и энергично пожала.
 – Очень приятно с вами познакомиться, мистер Купер.
 – Вообще-то Купер – это имя. Купер Джессап, – пояснил он, освободил руку из ее цепких пальцев и слегка поморщился. – А это – наши партнеры. – Он указал на остальных. – Илай Маккейн, с ним вы уже знакомы. Джек Прайс, Майкл Рейни.
 Оба парня по очереди шагнули вперед и пожали руку Марни.
 Она улыбнулась всем собравшимся, одернула единственную свою приличную блузку – такая вполне годилась на собеседование, но при желании ее можно было посчитать и «неофициальной» – и сжала руки. Четверо мужчин продолжали возвышаться над ней, словно ждали, что она им еще что-то скажет.
 Вообще-то ей было интересно, есть ли среди них холостяки. Марни очутилась в компании таких загорелых красавцев-мужчин впервые за... ну, да не важно, за сколько лет. А точнее, первый раз в жизни. Но она пришла сюда устраиваться на работу, а не любоваться на сотрудников.
 – Что ж! – улыбнулась она. – Спасибо, что пригласили меня на собеседование. Я очень рада, что мне представилась такая возможность!
 – Хорошо. – Илай взглянул на остальных. – Итак, Марии, мы хотели бы задать вам пару вопросов.
 – Великолепно! Я захватила с собой несколько резюме, на случай, если вы забудете принести те, что я вам выслала. – Порывшись в сумке с апельсинами, она выудила папку из манильской оберточной бумаги. – Я не взяла с собой полное портфолио, но, если нужно, могу показать вам его позже, – пояснила она, протянув каждому красочное резюме, напечатанное на двух сторонах листа. – Думаю, здесь достаточно информации, подтверждающей, что я имею большой опыт, чтобы претендовать на эту работу, – уверенно завершила она. – А теперь можете задавать мне любые вопросы.
 – Замечательно, – сказал Илай. Он даже не взглянул на ее резюме. И вопросов пока задавать вроде бы тоже не собирался.
 Марни одарила всех ослепительной улыбкой.
 – Я готова!
 Он бросил взгляд на что-то за ее спиной и сказал:
 – Ну, тогда... первым делом... не могли бы вы взобраться вон по тому канату?
 Марни вежливо посмеялась над его неудачной шуткой.
 Кроме нее, никто не засмеялся. Илай кивнул, продолжая смотреть ей через плечо. Все еще улыбаясь, Марни обернулась. Да, со смоковницы действительно свисал канат.
 – Влезть по канату? – спросила она и резко обернулась. Она надеялась застать их врасплох, украдкой хихикающими над этой странной шуткой. Но, похоже, им было не до смеха. Илай вновь кивнул, словно просить организатора свадеб влезть по канату было самым обычным делом.
 Она подозрительно прищурилась.
 – Просто... просто влезьте быстренько вверх и спуститесь, – пояснил Илай. – Ничего особенного вытворять не надо.
 Он был вполне серьезен. Все они не спускали с нее глаз, переводя взволнованные взгляды с каната на нее.
 – Вы хотите, чтобы я влезла по этому канату?
 – Да, наверно, это звучит несколько странно, – согласился Илай. Затем он похлопал ее по плечу, наклонился и тихо сказал ей на ухо: – Но нам очень важно, чтобы вы сделали это.




 Глава 3


 Она собиралась уже схватить дыню и броситься наутек, но ее вовремя перехватил Илай. После чего ему удалось-таки, хоть и не без труда, уговорить ее выслушать цель собеседования.
 – «Анонимные искатели приключений», – объяснил он, – сверхсекретный, сверхэксклюзивный закрытый спортивный клуб, чьими услугами пользуются лишь очень богатые люди.
 Услышав об очень богатых людях, она перестала вырывать у Илая дыню и подозрительно спросила:
 – Например?
 – Например... Мы не можем сказать вам, пока не примем вас на работу, – ответил Купер.
 Это ее, по-видимому, разочаровало, но тем не менее Марни согласилась проследовать в беседку и выслушала их историю, которую они так часто рассказывали, что она уже отскакивала у них от зубов.
 История состояла примерно в следующем. Илай, Купер и Джек были закадычными друзьями с детства, которое прошло на равнинах западного Техаса. Именно с этого времени берет начало их горячая любовь к спорту: будь то футбол, бейсбол, баскетбол или родео – к любому спорту, в котором есть победители. Будучи еще совсем щенками, они поняли, что обыкновенные виды спорта их не удовлетворяют. Они начали изощряться в выдумках, сочиняли совершенно невозможные трюки – в ход шли коньки крыш, трамплины и плавательные бассейны. Гоняли по каньонам на велосипедах и проложили колею, которая могла бы посоперничать с профессиональной трассой для кольцевых гонок. Соревновались в объезде лошадей без уздечки, сооружали невообразимые моторные транспортные средства, на которых носились по полям под паром.
 По мере того как они подрастали, креп их спортивный дух. Они стали экспертами по переправе на плотах, скалолазанию, прыжкам в каньон, заездам на байдарках, серфингу, лыжам – словом, не было вида спорта, в котором они себя не попробовали бы.
 После колледжа Джек поступил в военно-воздушные силы – он всю жизнь мечтал научиться летать и выполнять разные трюки в воздухе. Купер и Илай о летной карьере не мечтали: им больше нравилось прыгать с крыш зданий и устраивать взрывы. Поэтому они направились прямиком в Голливуд и предложили свои услуги в качестве каскадеров.
 Пока Джек учился летать, Илай и Купер начали свою карьеру со съемок в одном известном голливудском боевике. Они могли играючи справиться с любым трюком. Их необычайные способности и желание работать были замечены, и друзей пригласили сниматься в продолжении боевика, столь же грандиозном, как и первая часть. Снявшись в ряде нашумевших блокбастеров, они заработали репутацию бесстрашных и непобедимых парней, которым по плечу все, за что бы они ни взялись.
 Несмотря на напряженный рабочий график, Илай и Купер по выходным выкраивали время, чтобы выйти в океан на байдарках, заняться воздушным серфингом, покататься на лыжах, прикрепленных к вертолету, и для тому подобных развлечений.
 Однажды им пришла в голову блестящая идея – взять с собой парочку приятелей-кинозвезд. После этого их похождения стали главной темой бесед среди гигантов киноиндустрии. Их репутация крутых парней укрепилась. Чем больше голливудских «шишек» они брали с собой на поиски авантюр, тем интереснее становились приключения.
 Пожалуй, самым важным и удивительным было то, что Илай и Купер умели скрывать эти вылазки от прессы.
 В этом деле они были настоящими профессионалами. И тогда у Купера родилась идея: а почему бы не начать зарабатывать деньги на своей любви к приключениям? В конце концов, занятия экстремальным спортом обходятся недешево. Все больше голливудских магнатов желало принять участие в их эксклюзивных экзотических вылазках, особенно если им могли гарантировать, что никто не будет вторгаться в их частную жизнь.
 Тут Джек решил уйти из военно-воздушных сил – он уже научился летать на всем, у чего были крылья, и в воздушном флоте ему больше делать было нечего. Они пригласили старого приятеля к себе в Калифорнию, решив, что, если у них будет собственный летный транспорт и они смогут сами доставлять клиентов к месту назначения, их компания станет еще более мобильной и неприступной для журналистов.
 Джек изъявил полное согласие – он успел соскучиться по старым приятелям и по экстремальному спорту. Но при одном условии: он хотел привезти с собой друга.
 Во время службы Джек сошелся с Майклом, который тоже был любителем спортивных авантюр. Майкл тоже подумывал о смене работы – он служил в ЦРУ, но начал уставать от холодного приема, который ему повсюду оказывали.
 Джек объяснил Илаю и Куперу, что Майкл – бесценный партнер: у него повсюду связи. Он знает многих торговцев оружием, воров, специализирующихся на драгоценных камнях, торговцев опиумом. Обедал вместе с королями Саудовской Аравии, жил в одном доме с парижским дипломатом и имел, насколько было известно Джеку, не менее двух счетов в швейцарских банках. Одним словом – настоящий кладезь ценной информации и ресурсов.
 Илай и Купер заявили, что им на это начхать. Их интересует другое: умеет ли этот парень кататься на лыжах? Спускаться вниз с отвесных утесов? Приходилось ли ему управлять дельтапланом? Джек заверил, что со всем этим Майкл справится, и несколько месяцев спустя вечером, во время баскетбольного матча с участием команды «Лейкерс», состоялось официальное рождение клуба «Анонимные искатели приключений» (АИП). Тем же вечером они договорились, что будут организовывать самые фантастические приключения, но только те, которые не выходят за рамки закона, – никакого запрещенного секса и наркотиков. А все остальное – пожалуйста. Их девизом стала фраза: «Назовите свою мечту, и мы воплотим ее в реальность».
 За последние два года популярность «АИП» возросла несказанно: они устраивали свои вылазки ежемесячно, а то и чаще. Слух об их бизнесе давно уже вышел за пределы Голливуда. Их услугами мечтали воспользоваться миллиардеры индустрии, члены королевских семей Европы и нью-йоркская земельная аристократия, а также другие представители богатых и знаменитых.
 Приключения, предлагаемые ими, были самые высококлассные. Они ловили на серфинге тридцатифутовые волны близ вашингтонского побережья, спускались на байдарках с Альпийских гор. Проложили новую вертолетно-лыжную трассу в Канаде, забирались в такие места, куда до них еще не ступала нога лыжника. Бороздили грозные арктические моря, гонялись на мотоциклах по самым непроходимым территориям Южной Америки, покоряли ледяные русские горы. Словом, занимались всякими, мыслимыми и немыслимыми, видами спорта.
 Но потом начало происходить что-то странное.
 Их клиенты были влиятельнейшими и богатейшими людьми. Но за каждым из этих людей стояла женщина. Уже через год многие из их лучших клиентов начали звонить и спрашивать, нельзя ли организовать ту же программу, что и в прошлый раз. Обычно эта просьба предварялась длительными извинениями за то, что они вообще лезут с такими просьбами.
 Жен и подруг этих людей не меньше их спутников жизни прельщала неприступность «АИП» для прессы. Но в отличие от мужчин их больше интересовал социально-общественный экстрим, нежели спортивный. Они просили организовать круиз по Антарктике для пятидесяти своих ближайших подруг или вечеринку в честь какой-нибудь годовщины на необитаемом острове по мотивам киноленты «Остров Гиллигана». Умоляли устроить крутой уик-энд для девчонок, например плавание по Амазонке в роскошных условиях. Но больше всего им хотелось, чтобы не было непрошеных гостей.
 Сначала парни артачились. Приемы и праздники они посещали редко, обычно только тогда, когда у кого-нибудь из них появлялась девушка. А девушки то появлялись, то исчезали, не выдерживая темпа их жизни. И уж совсем никогда они сами не устраивали никаких приемов. Впервые получив такой запрос, они были оскорблены до глубины души. Они специализируются на опасных приключениях в самых диких уголках мира, от которых дух захватывает, а не на чайных вечеринках!
 Но подобные просьбы повторялись все чаще, и ребята поняли, что, если не пойдут на уступки, могут потерять выгодных клиентов.
 А потом еще случилась эта напасть – свадьба века, понимаете ли.
 Этот запрос отличался ото всех прочих оригинальностью. Две звезды – Винсент Витторио и Оливия Дагвуд – хотели пожениться по завершении экстремального тура. Такой вот гибрид, как объяснил им Винс.
 А если точнее, то они надумали вернуться в далекие горы на границе штатов Колорадо и Нью-Мехико, где проходили съемки эпического фильма «Датчанин». Винсу пришлось немало потренироваться для этого фильма. Может, поэтому у него возникла необычная идея. Он, Оливия и парочка представителей «АИП» отправятся в каньоны. В его планы входили такие развлечения, как плавание на байдарках по водопадам, спуск на веревке с отвесных скал. А еще – ныряние в горные озера, да так, чтобы по специальной горке можно было нырнуть в другой бурлящий водоем, а затем вылезти на скалу и повторить все сначала.
 В завершение увеселительной поездки Винс предлагал отправиться в какую-нибудь первозданную, прекрасную долину на вершине гребня Сан-Хуанских гор. Такая долина была всего лишь в четверти мили от лагеря Пьедра, роскошного летнего курорта, где они останавливались во время съемок «Датчанина». В этой крошечной долине находилась старая шахтерская хижина, ныне обитая плюшем и превращенная в идеальный уголок для влюбленной парочки. Именно в таком месте Оливия мечтает провести медовый месяц, робко пояснил Винс, – в сердце гор, покрытых цветами и поросших хвойными растениями.
 Он готов отвалить им кучу бабок, лишь бы только все было так, как желает Оливия.
 Эта просьба посеяла в рядах «АИП» смятение. Они не хотели упускать шанс отправиться в каньоны – дружная четверка жалела, что у них все как-то не хватало времени побывать в этих горах до съемок «Датчанина». Но им не по нраву было каким-либо боком касаться свадьбы. Даже если она проводится в каньонах.
 Но Винсент Витторио – один из их лучших клиентов. Ростом он был невелик и, по-видимому, страдал комплексом Наполеона. Потому-то, наверно, он проявлял необыкновенную тягу к экстремальному спорту. Он заключил с «АИП» несколько весьма выгодных контрактов. Деньги – это соблазн, перед которым никто из друзей не мог устоять. А Винс обещал очень много денег. Они быстро подсчитали, что того, что он им заплатит, с лихвой хватит, чтобы окупить расходы за целый год.
 Сначала парни хотели найти какую-нибудь лазейку в организационной стороне дела, но прицепиться было не к чему – место уединенное, ближайший аэропорт в двух часах езды, да и тот местный. К старым шахтам ведет одна-единственная двухколейка, и большую часть года она не работает. Никто в это место не заглядывает – только скот, лоси, да иногда медведь забредет. Едва ли туда сунутся представители прессы. К тому же на выбранное парочкой время лагерь и хижину для влюбленных никто не забронировал.
 Нельзя сказать, чтобы эта затея пришлась ребятам по душе, но веской причины для отказа не было.
 Если не считать, что никто из них не желал заниматься свадьбами. У них совершенно не было опыта по этой части.
 И тогда слово взял Джек. Нам нужен, заявил он, профессионал свадеб. Он заверил их, что, как только появится сей организатор, им четверым останется только сидеть сложа руки.
 Но... нанять организатора свадеб? Ведь это преимущественно женская работа. Принять женщину в их священный дружеский союз? Невозможно! Немыслимо! После долгих споров и обсуждений они направились в магазин за ящиком пива и грудинкой. Но это не помогло – спор разгорелся с новой силой. Наконец друзья решили проголосовать.
 Положительное решение было принято с раскладом трое против одного. Против был Илай. На то у него имелись причины. Прошел всего год, с тех пор как коварная изменница бросила его у самого алтаря. Вот была шумиха! Об этом напечатали во всех таблоидах. Неудивительно, что он не горел желанием заниматься бракосочетанием.
 Но большинство высказалось «за» – следовательно, они порешили на том, что все-таки наймут организатора свадеб. Было решено нанять никому пока не известного специалиста, не имеющего еще своей рекламы, чтобы пресса не разнюхала о предстоящем событии. А так как свадьба предполагала походы, скалолазание и тому подобные спортивные увеселения (долина, безусловно, живописна, но до нее еще надо добраться, преодолев одиннадцать тысяч футов), свадебный организатор должен хотя бы уметь лазить по деревьям и взбираться на скалы. Так родилась идея устроить смотр.
 Но тут ребята столкнулись с еще более серьезной проблемой, а именно: кто из них возглавит эту экспедицию в заповедные места. Никто не вызвался добровольцем. Все в один голос сказали: «Только не я». После чего единодушно помянули недобрым словом все свадьбы и браки. Наконец, чтобы решить, кто же отправится из каньонов в долину и поможет в проведении праздника, они воспользовались любимым и привычным способом: кинули жребий. По жестокой иронии судьбы, жертвой стал Илай.
 Сам он считал, что это наихудший выбор. Тем временем Купер объяснял Марни ситуацию. Илай видел, как загорается ее взор при описании свадебных планов и экзотической местности, и чувствовал, что его вот-вот стошнит. Ну почему женщины столь неравнодушны к такого рода церемониям? Если Илай когда-нибудь снова надумает жениться, что вряд ли, он сбежит в Лас-Вегас или еще куда подальше.
 – Ну, так что вы на это скажете, Марни? – спросил Купер, изложив суть дела.
 И без того было понятно, что скажет Марни, – она так и сияла от счастья. Казалось, что ее карие глаза излучают лучики света.
 – Вы не шутите? Свадьба в горах? Как романтично!
 – Да, пожалуй. – Купер пожал плечами. – Но нелегко. Нужно быть в хорошей физической форме. Мы не можем принять в команду слабака, который даже подтянуться не в состоянии. Еще бы! Поэтому мы и хотим, чтобы вы влезли по канату.
 Лучезарная улыбка Марни несколько померкла.
 – Ну... что ж. Ладно! – Голос ее прозвучал не слишком уверенно, но она все же отложила в сторону сумку, дыню и красную кепку. – Правда, я сегодня оделась немного не для такого случая. – Она покосилась на свои черные брюки.
 – Поэтому я и попросил одеться в повседневную одежду, – пояснил Илай.
 Она бросила на него испепеляющий взгляд.
 – Я не сообразила, что «повседневная одежда» означает костюм для лазанья по канату. – Пройдя мимо него, она приблизилась к выходу из беседки и уставилась на канат. – Просто влезть и спуститься, да?
 – Да, – сказал Куп.
 Вздохнув, она направилась к канату. Ребята последовали за ней. Подойдя поближе, она остановилась. Потерла ладони о черные брючины, потом просто друг о друга. Все это время она не спускала с каната глаз. К ней подошел Илай.
 – Это легко, – пояснил он. – Смотрите.
 Он вскочил на канат, быстро добрался до самого верха, а потом столь же легко соскользнул на землю. Марни нахмурилась.
 – Марни... Вам приходилось когда-нибудь лазить по канату? – осторожно спросил он.
 – Конечно же, – ответила она. – Правда, это было лет двадцать пять назад, но приходилось. У меня получится.
 Ну что ж, верно, не судьба им найти свадебного организатора, умеющего лазить по канату. Честно говоря, Илаю было ее немного жаль. С виду она такая смелая, и, без сомнения, ей очень нужна эта работа. К тому же Марни была единственной из четырех соискательниц, кто подошел к канату, – еще одно очко в ее пользу.
 – Послушайте, – сказал он, – ничего страшного, если у вас не получится долезть до самого верха. Не думайте, что мы вас не примем, если вы не сможете влезть по канату. Просто мы проверяем, насколько вы сильная.
 – Отойдите, пожалуйста, – попросила она. Видно было, что она его совсем не слушает.
 Крякнув, она бросилась к канату, подпрыгнула и уцепилась за него где-то на середине. И повисла, крепко вцепившись и обхватив его ногами. Костяшки ее пальцев побелели от напряжения. Канат лениво раскачивался.
 Она долго висела без движения. Илай поморщился.
 – Двигайте ногами и карабкайтесь наверх, – посоветовал он.
 – Хорошо! – откликнулась она, но даже не пошевелилась.
 – Ладно, спускайтесь, – сказал Илай, взявшись за канат.
 – Нет! У меня получится, – заявила она и вильнула бедрами, пытаясь заставить Илая отпустить канат. – Нужно просто немного подтянуться... – Она издала очень странный звук и с видимым усилием переместила одну руку над другой.
 На секунду ему показалось, что у нее и вправду получится. Но тут она захныкала.
 – Спускайтесь, – повторил Илай, схватил канат и стал разжимать ее пальцы. Почувствовав, что вот-вот упадет, Марни приземлилась в беседку, чуть не сбив при этом Илая. Он схватил ее за плечи и не дал упасть.
 Она наморщила лоб. Заправила за уши выбившиеся прядки.
 – Это из-за вас я разжала пальцы!
 – Вообще-то, – сказал он с легкой улыбкой, – вы так вцепились в этот несчастный канат, что еще чуть-чуть – и веревка бы перетерлась.
 – Правда? Он кивнул. Марни вздохнула:
 – Так плохо, да?
 Да не то слово! Просто чудовищно! Никакой силы в руках. Марни застонала. Илай утешил:
 – Эй, все было не так уж плохо! – и ласково потрепал ее по плечу. – По-моему, так просто превосходно. Пятерка вам за усердие.
 Марни благодарно улыбнулась. Только сейчас удивленный Илай заметил, какая приветливая у нее улыбка.
 – Ну что ж, – изрек Куп. Он подошел к ним, покачивая головой. – Посмотрим, как вы бегаете.
 Они препроводили Марни через сад к маленькой беговой дорожке длиной в полмили – здесь бегал трусцой Винс, чтобы поддерживать себя в хорошей форме. Увидев дорожку, она издала удивленный возглас. Когда Майкл объяснил ей, что они хотят проверить ее выносливость, она вскричала еще громче.
 – Если сможете, пробегите хотя бы два круга, – сказал он, очерчивая рукой окружность. – А лучше – четыре. Это все, что нам нужно.
 Марни взглянула на свою белую шелковую блузку.
 – Жаль, что я не оделась по-спортивному.
 – Я же сказал одеться попроще! – снова напомнил ей Илай.
 Она метнула в него взгляд, в котором ясно читалось, какой он слабоумный придурок, и направилась к стартовой линии. Остановилась, проверила, хорошо ли держится кепка, поправила волосы, выпустила наружу заправленную в брюки блузку.
 – Это задание на скорость? – поинтересовалась она.
 – Не-а, – безмятежно отозвался Майкл. – Просто бегите, как умеете.
 Все четверо выстроились сзади в шеренгу и смотрели, как она пустилась трусцой по беговой дорожке. Бежала она как-то неловко, с подскоками.
 – Что я вам скажу: по сравнению с предыдущим номером прогресс очевиден, – усмехнулся Куп.
 – Неплохо, неплохо, – подытожил Майкл с одобрительной улыбкой, любуясь ее округлым задком. – Но бежит она как-то по-девчачьи.
 – По-моему, это самая идиотская идея, какую только можно придумать, – огрызнулся Илай, хотя сам тоже косился на ее подпрыгивающий зад. – Мы просим организатора свадеб встать на беговую дорожку. Вы хоть понимаете, какая это тупость?
 – Заткнись, – бросил Джек. – Не мешай любоваться.
 Марни пробежала полтора круга, остановилась и, прижав руки к коленям, принялась судорожно ловить ртом воздух. Когда ребята подошли к ней, она извинилась, переводя дыхание, и призналась, что сама удивлена столь плачевными результатами. И это после стольких занятий в тренажерном зале!
 Парни поспешили ее заверить, что все превосходно, – трудно было не восхищаться ее решимостью и настойчивостью, но они сильно сомневались, получится ли у нее с такой подготовкой преодолеть одиннадцать тысяч футов. Они привыкли действовать в экстремальных условиях вместе с сильными мужчинами. А не с женщинами, которые даже бегать как следует не научились.
 К счастью, со следующим заданием Марни справилась гораздо лучше. Суть его состояла в том, чтобы проверить, умеет ли организатор свадеб общаться с репортерами. В беседке Майкл начал забрасывать ее бессмысленными вопросами, постоянно переспрашивал, пытаясь сбить с толку и вывести из себя.
 Марни держалась молодцом – сохраняла полное спокойствие, когда ее расспрашивали о бывших романах, детях и наркотиках. У нее был восхитительный смех и очаровательная улыбка, она в меру смеялась над особо нелепыми вопросами, но после все равно отвечала на них с апломбом. Что еще лучше, она выдала прессе на ходу выдуманную ею версию того, как прошла свадьба. Всего сказанного ею хватило бы для статьи, но узнать, где и когда проводилась свадьба, было невозможно.
 Последняя часть прослушивания была придумана Джеком. Он решил, что необходимо предложить кандидату несколько ситуаций по типу: «А что, если?..» и посмотреть на его реакцию.
 – Невеста не решила, что надеть на свадьбу, – сказал он, припомнив случай, произошедший на вручении премии «Оскар», о котором им рассказывала Оливия. – У нее есть три-четыре платья. Наконец, добравшись до места назначения, она останавливается на наряде от Веры Уэйн. А у вас его нет, – произнес он таким голосом, словно это вопрос жизни и смерти. – Что вы будете делать?
 – Уонг, – сказала Марни.
 – Не понял?
 – Вера Уонг, а не Уэйн. Да, положение не из легких, – задумчиво продолжила она. Прижала накрашенный ноготь к губам, затем сказала: – Ладно, я сделаю вот что – попытаюсь объяснить, что те платья, которые у нее есть, тоже хорошие.
 На это все промолчали.
 – Ну да, это был тупой ответ, – поспешно поправилась она. – Речь как-никак идет об Оливии Дагвуд. А что, если... я выдам одно из имеющихся платьев за одежду от Веры Уонг? – спросила она. Последовало снова молчание. – Нет? Ну хорошо, сдаюсь. Итак, каков же правильный ответ?
 – А нам-то откуда знать? – отозвался Джек.
 Истощив запас тем и измученные эрудицией Марни насчет всего того, что касается свадеб, ребята велели ей дожидаться их у «линкольна», а сами тем временем устроили совещание в беседке.
 Было ясно: они наконец-то нашли свадебного организатора. Джек, правда, посетовал, что ей не хватает физической выносливости. Но во всем есть свои плюсы – если бы Марни обладала физической силой дискобола – а им, судя по испытаниям, была нужна именно такая дама, – то она утратила бы большую часть своей привлекательности.
 – Ну так что? – спросил Купер. – Берем ее?
 – А разве у нас есть выбор? – отозвался Джек. – Сойдет и такая. Если, конечно, проверка не выявит в ее прошлом темных пятен.
 – Мне она нравится, – заявил Майкл. – Она веселая. Люблю, когда организатор свадеб веселый.
 – А мне по вкусу, когда у организатора свадеб красивые ноги, – фыркнул Купер. – Я «за».
 Все трое посмотрели на Илая. Он устало вздохнул:
 – Я по-прежнему считаю, что это – самая большая глупость, какую мы когда-либо затевали.
 – Превосходно. – Купер ухмыльнулся и швырнул Илаю позабытую Марни дыню. – Значит, ты позвонишь ей и сообщишь радостное известие, когда мы закончим проверять ее кандидатуру на вшивость.




 Глава 4


 Марни ждала, прислонившись к переднему бамперу «линкольна». Наконец на тропинке появился Илай. Она не могла не отметить, что в старых «ливайсах» спереди он смотрелся так же хорошо, как и сзади.
 Подойдя к автостоянке, он улыбнулся очень мягкой, неотразимой улыбкой, от которой у Марни прямо-таки живот свело судорогой.
 – Вы кое-что забыли, – сказал он, указывая на слегка помятую огромную дыню, которую Марни заметила только сейчас.
 – Спасибо! – Она поспешно выхватила у него дыню и ждала, что он еще скажет. Ну, например: «Мы берем вас на работу».
 Но Илай просто подозвал жестом водителя и сказал:
 – Можете садиться в машину.
 Какое разочарование! А ей-то казалось, что она неплохо прошла собеседование. Марни надеялась, что он подойдет и прямо здесь, во владениях Винсента Витторио, объявит ей, что она получила работу. Хоть бы лицо повеселее сделал. После всех испытаний она вполне этого заслуживает. Ну почему он не предупредил ее, чтобы она оделась по-спортивному? Нет, выдумал какую-то «повседневную одежду»...
 Все этот канат, подумала она, отворив дверцу «линкольна» и забросив внутрь дыню. Черт бы побрал этот канат! Ее знакомство с канатом состоялось, когда Марни было всего шесть лет, и она сразу его невзлюбила. С тех самых пор канат преследует ее по жизни!
 Она залезла в машину, водитель закрыл дверцу, а Илай сел рядом с ней. Минуту спустя они уже выезжали задом с маленькой стоянки.
 Марни сидела, скрестив на груди руки. Дыня каталась между ними туда и обратно. Ну хорошо: возможно, у нее нет опыта, необходимого для организации столь экстравагантных свадеб. Но в таком случае они могли бы сразу так и сказать, а не гонять ее по беговой дорожке. Вот наглость!
 Они уже проехали через электронные ворота и свернули на улицу. Илай ничего не говорил. Чем дальше они отъезжали от владений Винса Витторио, тем больше бесилась Марни. Это он виноват в ее провале, думала она и время от времени украдкой бросала на Илая сердитые взгляды. Ему следовало сказать, чтобы она оделась соответствующим образом. Она готова была лопнуть от злости. Тут она заметила, что Илай смотрит на нее с каким-то странным выражением.
 – Все этот канат, да? – выпалила она.
 – Простите, не понял?
 – Канат! Вы дали мне от ворот поворот из-за каната! Если хотите знать, я не смогла влезть по канату из-за брюк: они наполовину состоят изо льна, а наполовину – из шелка. Будь я одета по-другому, у меня бы все получилось.
 – Поэтому-то я и сказал вам одеться в повседневную одежду.
 Господи! Если он еще раз повторит эту фразу, она за себя не ручается.
 – Но... – Марни повернулась и посмотрела на него в упор. – Вы не сказали мне надеть спортивную одежду, вы велели одеться просто и повседневно. А это совсем не одно и то же, не правда ли?
 – Ну да, очевидно.
 Марни снова откинулась на спинку сиденья.
 – С каких это пор спортивная одежда стала называться повседневной? – раздраженно поинтересовалась она. Неужели все мужчины лишены чувства стиля?
 Илай пожал плечами.
 – Простите. Я не подумал, что существует разница. Спасибо, что просветили.
 Через минуту «линкольн» свернул за угол и остановился. Шофер распахнул перед Марни дверь. Илай тоже вышел из машины. Марни решила встретить свое поражение стоически. Она взяла фрукты, сумку и неуклюже выбралась из машины в обнимку с глупой дыней. Илай стоял, переместив вес на одно бедро, и терпеливо дожидался ее.
 – Спасибо за собеседование, – резковато сказала Марни и хотела протянуть ему руку.
 Илай, поддерживая одной рукой дыню, взял ее полупротянутую руку в свою большую заскорузлую ладонь. Когда он прикоснулся к Марни, под кожей у нее словно искра вспыхнула. Эта искра пробежала вверх по ее руке и засела где-то в груди. Марни подняла взгляд – она даже не заметила, когда Илай успел снять темные очки. У него были самые восхитительные глаза, какие она когда-либо видела, – смесь синевы и золота. В уголках глаз на загорелой коже виднелась паутинка легких морщинок. Черт возьми! Нет работы – нет и босса в виде красавчика-парня.
 – Я очень благодарна за предоставленную возможность, – удрученно произнесла она.
 Илай кривовато ухмыльнулся.
 – Да, я вам верю. Послушайте: мы намерены собрать о вас кое-какую информацию, – заявил он как ни в чем не бывало, – и если окажется, что вы нам подходите, я позвоню вам через пару деньков, и мы обговорим все условия. Я устрою вам встречу с Оливией... если, конечно, вы согласны с нами работать.
 Подождите... Она не ослышалась? Марни так и застыла, разинув рот. Затем она охнула и пошатнулась. Илай вовремя подхватил дыню.
 – То есть... вы хотите сказать, что берете меня на работу?
 – Если проверка ничего не выявит.
 – Не беспокойтесь, – кивнула она. – Мое прошлое на редкость бедно событиями.
 – Нам предстоит еще несколько формальностей...
 – Хорошо-хорошо, я принесу свое портфолио к вам в офис в удобное для вас время и покажу...
 – Нет, я имею в виду другое. Вам нужно подписать контракт, в котором говорится, что в случае вашей гибели с нас снимается всякая ответственность.
 – Ладно! – Она принялась энергично трясти его руку. – Ой, спасибо вам, Илай! Обещаю, вы об этом не пожалеете! Итак, когда мне ждать вашего звонка?
 Тут Илай впервые улыбнулся во весь рот: у него были ровные белые зубы и глубокие ямочки на щеках.
 – Пока отдыхайте. Мы позвоним дня через два. – Он протянул ей дыню. Снял с себя кепку и пригладил густые темно-золотые волосы с выгоревшими на солнце прядями. – До скорого. – Махнув на прощание кепкой, подошел к открытой дверце «линкольна» и сел в машину.
 С улыбкой до ушей Марни смотрела вслед автомобилю, пока тот не исчез в потоке транспорта, а затем резко повернулась и направилась на стоянку, где была припаркована ее собственная машина. Дыню она гордо несла на плече. «Марни Бэнкс, организатор звездных свадеб!»
 Но назавтра ей не позвонили. Не было звонка и на другой день. К пятнице Марни снова погрузилась в отчаяние и решила отправиться на пробежку, чтобы проветрить мозги. К тому же ей было интересно, получится ли у нее сделать ее по школьному стадиону.
 Марни удалось пробежать и не выдохнуться. Уверенности у нее немного прибавилось. Когда она вернулась домой, мама сидела на кухне в новых вышитых капри и красных кедах и болтала по телефону.
 Марни направилась прямиком к холодильнику, открыла его и достала бутылку с водой.
 – Да, и во фруктовый салат их тоже добавлять можно, – говорила мама. – Просто мелко порежь их, залей сладким соусом и как следует перемешай. Получится очень хорошая летняя закуска.
 Марни хотела уже было уйти из кухни, но тут мама начала отчаянно жестикулировать, указывая на телефон.
 – Хочешь поговорить с Марни? Она только что пришла. – Мама умолкла и рассмеялась, глядя на Марни. – Ну да, немного. Приятно было с тобой поболтать, Илай. – С этими словами она оторвала телефонную трубку от уха и протянула ее Марни, которая чуть не выронила воду. Какой ужас! Ее мама разговаривала с Илаем о фруктовом салате!
 Она чуть не взвизгнула и выхватила у мамы трубку.
 – Алло?
 – А, Марни! У меня для вас хорошие новости. По канату вы лазить не умеете, бегаете так себе, но проверка показала, что в вашем прошлом нет никаких темных пятен. Ну так что, беретесь за эту свадьбу?
 – Да! – завопила она и обернулась к маме, но та, к сожалению, в этот момент рылась в холодильнике. – Спасибо! Я просто в восторге! Обещаю, я все устрою как надо! У меня куча идей – я вот думаю, может, нам стоит посетить торговую...
 – Марни, – ненавязчиво перебил он ее, – на вашем месте я бы приберег все свои идеи для Оливии. Я в этом все равно ничего не смыслю. Послушайте: давайте завтра встретимся и обговорим кое-какие условия. А потом я отвезу вас к Оливии.
 О Господи всевышний! Она встретится с Оливией Дагвуд!
 – Превосходно! – прощебетала она.
 Илай рассказывал ей, где и когда состоится их встреча, как ей щедро заплатят, а Марни танцевала по кухне. Она кружилась вокруг мамы, пока не врезалась в стену.
 – Но запомните, – сказал в конце Илай, – это очень секретное мероприятие. Ни слова об этом подружкам, хорошо? Завтра встречаемся в «Синем бамбуке». Знаете, где это?
 – Да, это совсем рядом с моим домом. Значит, увидимся завтра в районе часа! – Она отключила трубку, бросила ее на стол и, обернувшись к маме, распахнула объятия. – Меня взяли на работу! – завопила она.
 – Я так и знала! – уверенно заявила мама, открывая консервы с тунцом. – Я была убеждена, что как только они тебя увидят, работа тебе обеспечена.
 – Мама! Я буду заниматься свадьбой Винсента Витторио и Оливии Дагвуд!
 – Знаю! И очень за тебя рада! Я сразу сказала Линде, что ты получишь это место. Улыбка Марни померкла.
 – Ты сказала Линде Фаррино? Мама прищелкнула языком.
 – Разумеется, я сказала Линде! Она моя лучшая подруга!
 – Но, мама! Никто же не должен быть в курсе! Это страшная тайна!
 – Да, Марни, конечно, – устало ответила мама. – Я еще не настолько дряхлая, чтобы не помнить, что ты мне говоришь. Я поделилась только с Линдой, но не волнуйся – она не проболтается.
 Марни в этом сомневалась, но что толку теперь дергаться? Кроме того, сейчас перед ней встала более серьезная проблема: что надеть?
 И правда, что обычно надевают на встречу с известной во всем мире суперзвездой? На Оливии Дагвуд наверняка будет шикарный наряд, а вот на Марни... В одном она была уверена: она ни за что не наденет юбку, купленную на распродаже в «Дилларде». Может, мама согласится одолжить ей денег на новые шмотки? Где, интересно, состоится их встреча с Оливией? У нее дома? Она представила, как они с Оливией листают модные журналы и решают, какое платье... Нет, лучше они отправятся в студию Веры Уонг, и Вера сама покажет, какие эксклюзивные платья она может предложить Оливии!
 Если, конечно, у Веры Уонг есть студия в Лос-Анджелесе. Кстати! Нужно собрать информацию.
 – Марни?
 Марни вскинула голову. Мама кивком указала на ее руку. Марни взглянула вниз: она сама не заметила, как наклонила бутылку, и из горлышка лилась вода.
 – О Боже! – вздохнула она и потянулась за бумажным полотенцем.




 Глава 5


 Теперь Илай знал, от кого Марни унаследовала способность тараторить без умолку. Когда он спросил, как Марни добралась домой со своими фруктами, ее мать пустилась в бесконечные рассуждения по поводу апельсинов и фруктовых салатов.
 Вот на дорожке показалась дочь королевы фруктов – она направлялась к нему. В руках у нее была здоровенная папка. Илай был приятно удивлен, заметив, что сегодня Марни одета не как школьная учительница. На ней были белые брючки в обтяжку, которые сидели как влитые, и синяя рубашка по пояс, подчеркивавшая все особенности ее тела. Из-под рубашки виднелся краешек живота.
 Фигура этой женщины отличалась изгибами. И какими! Раньше он этого как-то не замечал – вернее, не желал замечать.
 Она поздоровалась с ним с очаровательной улыбкой и, жонглируя огромной папкой, уселась напротив за столик. Сегодня ее темно-рыжие волосы были распущены: они рассыпались по плечам и красиво обрамляли лицо.
 Ну хорошо! Она чертовски привлекательна! Илай это еще во время собеседования заметил. Он все-таки мужчина, черт возьми, хотя Триш приложила все усилия, чтобы сделать его бесполым существом.
 Но в прошлый раз от него почему-то ускользнула природная красота Марни. Может, потому, что она сильно вспотела? Но теперь она выглядела так, словно сошла с обложки календаря, рекламирующего висконсинский сыр. Он представил ее с вилами в руках – или какое там приспособление используют для приготовления сыра? – в отрезном комбинезоне на голое тело. Одна лямка расстегнута, и одежда едва прикрывает сосок идеальной груди...
 Черт! Этого еще не хватало! Он попытался сосредоточиться на том, что она говорит, – с тех пор как Марни пришла, она не переставала болтать. Сначала она говорила что-то о месте встречи и совала ему под нос розовый блокнот. Потом начала вещать об организации праздников, положила порт-фолио на крошечный столик и раскрыла его.
 – Вот свадьба, которую я помогала организовывать. Свадьба на пляже, – говорила она, гордо разглаживая страницу. – Я хотела вам ее показать, потому что она была на открытом воздухе, и эта свадьба тоже будет на природе. Кстати, у вас есть офис? Мне, возможно, понадобится адрес. Вот посмотрите, как мы все устроили: белые стулья, алтарь и красный ковер, чтобы с платьем невесты ничего не случилось. – Она проказливо улыбнулась. – Правда, платье все же пострадало – самый кончик шлейфа. По-моему, невеста по сей день ни о чем не догадывается. – Марни рассмеялась. – Праздничная часть проходила тут же, – продолжила она, перевернув страницу, – практически на том же месте. Мы соорудили танцплощадку и наняли небольшой ансамбль из шести музыкантов. Под конец все поскидывали туфли и пустились в пляс на пляже под зажигательные ритмы. И еще мы устроили восхитительную подсветку.
 Марни взглянула на Илая – очевидно, ждала его реакции. Но он промолчал, так как не знал, что сказать.
 Ее лоб пересекла еле заметная морщинка, и она снова склонилась над портфолио.
 – Вот еще одна свадьба на открытом воздухе. На озере Тахо. Вы когда-нибудь бывали на этом озере? Там так здорово! Ну так вот: празднество проводилось в частных владениях, и мы решили устроить катание на лыжах, несмотря на то что стояло лето. Знаете, подвезли на грузовиках искусственный снег и соорудили эти маленькие холмы...
 – У меня вопрос, – подал голос Илай. Он откинулся на спинку стула и вытянул длинные ноги под столом.
 – Задавайте!
 – Ты всегда... так много говоришь?
 – Да, – ответила она, глазом не моргнув. – А ты вообще когда-нибудь говоришь?
 Илай усмехнулся:
 – Иногда. Когда удается вставить слово в поток чужой речи. Кончики губ Марни тронула улыбка.
 – И еще одна свадьба, – сказала она, перевернув страницу.
 Илай остановил ее, положив руку на открытое портфолио.
 – Оставь это для Оливии. Она будет без ума от этих картинок.
 Марни слегка прищурила свои блестящие глаза.
 – Ладно! – прощебетала она и решительно захлопнула портфолио, несмотря на то что он не успел убрать руку. – Когда мы с ней встретимся?
 Он улыбнулся и осторожно извлек руку из портфолио. Марни убрала с глаз волосы, откинулась назад, закинула ногу на ногу, скрестила руки, как и Илай, и уставилась на него. Глаза ее блестели. Если он не ошибался, это был самодовольный блеск. Умную из себя строит!
 Мысленно отметив это, он вытащил из кармана маленькую записную книжку. Открыл ее.
 – После того как мы обговорим некоторые условия.
 – Великолепно, – отозвалась она и принялась раскачивать ногой. Она не стала доставать ни бумагу, ни ручку.
 – Может, запишешь самое основное?
 Она вздохнула, нагнулась, порылась в сумке, достала ядовито-оранжевую ручку и ярко-зеленый блокнот на пружине. Затем выпрямилась, открыла блокнот, прижала кончик оранжевой ручки к бумаге и наградила Илая презрительной улыбочкой.
 – Правило номер один – самое важное. – Илай улыбнулся. – Настолько важное, что, если не будешь его соблюдать, сразу же получишь от меня ботинком под одно место. Оно заключается в следующем: «Никто не должен знать». Никто. Ни лучшие подруги, ни мамочка, ни священник, у которого ты исповедуешься. Вообще никто. «АИП» пользуется такой популярностью потому, что мы гарантируем клиентам полную тайну. То есть ты не должна произносить вслух имена клиентов, говорить, куда едешь. Должна молчать даже о том, что работаешь над организацией свадьбы. Ты не представляешь, насколько хитры и изобретательны местные папарацци. Пока не будет заключен брак, это тайна за семью печатями. Вопросы есть?
 – Нет. – Она опустила глаза и что-то записала в блокноте.
 Он нагнулся и увидел слова: «Любит командовать». Просто великолепно! Тут он заметил, что она снова разинула рот. Он легонько похлопал ее по руке ручкой. Марни отвела руку. Илай нахмурился:
 – В чем дело, Марни? Проблемы? Ты уже кому-то проболталась?
 Она отвела глаза и пробормотала:
 – Маме.
 – О Боже...
 – Но она ни одной живой душе не скажет! – Она сверкнула на него карими глазами испуганной лани. – Я заставила ее поклясться, что она будет хранить тайну!
 – А еще кому ты проболталась? – строго спросил он.
 – Никому, клянусь!
 – Никому? Уверена? Может, делала вчера с подружками маникюр и молола языком о том, какую превосходную работу получила? И что в твои обязанности входят встречи с двумя знаменитейшими звездами Голливуда?
 Умоляющее выражение ее лица сменилось раздраженным.
 – Делала маникюр? – повторила она. – Ты что, шутишь? Думаешь, мне сейчас до этого? Что, мне в свободное время нечем заняться, кроме как маникюром?
 – Так говорила или нет, Марни? Я заметил, что, получив эту работу, ты пребываешь в состоянии эйфории. А поболтать ты любишь.
 – Ну и что же, что я много говорю, – огрызнулась она. – По крайней мере я не сижу, бросая на мир недовольные взгляды, как некоторые. Да, я действительно в восторге от того, что получила эту работу. Но я же профессионал! К вашему сведению, мистер-который-переходит-на-личности, я очень занята! У меня нет времени на то, чтобы делать маникюр и сплетничать с подругами.
 Она раздраженно закинула волосы за плечи.
 – Ладно, болтушка. – Он поднял руку. – Я ведь только спросил. Извини, что завел разговор о маникюре. Я не думал тебя обидеть, – сдался он. – Хотел только удостовериться, что ты не проболталась подругам.
 – У меня нет возможности поговорить с подругами. Если хотите знать, мне пришлось переехать к родителям, потому что... короче, так сложились обстоятельства. До моих ближайших подруг ехать четыре часа. Я ни с кем не беседую, кроме мамы и папы.
 – Да? И какие же это обстоятельства? Страсть бегать по магазинам? И почему женщины так любят делать покупки, тратя каждый заработанный цент на туфли, шмотки и искусственный загар?
 Марни охнула.
 – Откуда ты об этом узнал?
 – Мы как следует проверили твою кандидатуру. Не хотим, чтобы в нашу команду просочился ненадежный человек.
 – Почему ты ведешь себя так, словно речь идет о военной тайне?
 – Хорошо сказано. Потому, что мы относимся к нашему делу как к сверхсекретной работе. Чем скорее ты этим проникнешься, тем лучше для нас обоих.
 Она сползла вниз по стулу, словно ребенок, которому сделали выговор.
 – Что-нибудь еще скажете, генерал?
 – Да, рядовой, – усмехнулся Илай и объяснил, как они будут работать. Она должна выставлять счета на расходы и каждый день отчитываться перед ним. Он, Оливия и Винсент отправятся в горы на неделю раньше ее, чтобы покататься на байдарках. Нет, Марни с ними поехать не может – ей предстоит другая работа.
 – И последнее, – сказал он. – Ты должна оправдать ожидания пары.
 – То есть?
 – Мы будем очень высоко в горах Сан-Хуан, отрезанные от мира. Это вам не Санта-Моника, куда можно привезти фонарики и устроить «восхитительную подсветку» или заказать для молодоженов лимузины. Поверьте мне – я знаю Оливию. Она захочет луну с неба. Ваша задача – достать ей эту луну, не забывая при этом, что свадьба проходит в далеком высокогорном районе. Не упускайте из виду трудности доставки.
 Марни уверенно кивнула.
 – Не обмануть ожиданий, – повторила она и что-то записала в блокноте. – Понятно.
 Ничего ей не понятно. Он ведь видит, что она имеет весьма смутное представление о том, какой образ жизни ведут эти люди. А Илай это очень хорошо представляет, поэтому им с Марни необходимо связываться каждый день. Он работал со многими звездами Голливуда, поддерживал с ними приятельские отношения, обедал с ними и не сомневается, что они – законченные эгоисты, которые считают, что вокруг них вращается весь мир. Черт возьми, на одной такой он чуть не женился! При этом воспоминании у него екнуло сердце. Он резко захлопнул блокнот.
 – Готова встретиться с невестой?
 Лицо Марни тут же расплылось в лучезарной улыбке.
 – Дождаться не могу этой встречи, – откликнулась она и быстро принялась собирать свои вещи.
 Марни встретилась с Оливией Дагвуд в ее автоприцепе на площадке, где шли съемки фильма «Чудо-девочка».
 Прицеп был обставлен восхитительной мебелью в скандинавском стиле. В нем также имелось большое зеркало, подсветка для наведения макияжа и отдельная комната с кроватью, джакузи и плазменным телеэкраном на стене. Внутри находилось два человека. Про одного Марни сразу решила, что это гример, поскольку в руках он держал целую палитру теней для век. Второй была женщина с карманным компьютером. В ухе у нее торчал наушник сотового.
 Марни заметила Оливию Дагвуд, только когда та встала. На ней был гладкий, блестящий и очень современный костюм супергероини из «Чудо-девочки».
 – Илай! – промурлыкала она. Привстала на восхитительные мысочки и послала ему воздушный поцелуй. Затем обернулась к Марни. Запрокинула голову и одарила ее чудесной улыбкой. – Значит, это ты будешь организовывать мою свадьбу?
 К вящему разочарованию Марни, Оливия оказалась ростом не выше ребенка. Наверно, где-то пять футов и два-три дюйма, а весу в ней всего сто фунтов, не больше. Рост самой Марни был пять футов восемь дюймов, и она носила полный сорок четвертый размер одежды. Рядом с Оливией Марни чувствовала себя громадиной.
 Ее поразила миниатюрность Оливии, потому что на серебряном экране та смотрелась куда крупнее. Костюм, который сейчас на ней, выглядит так, словно пошит для ребенка. Господи, а какая у нее голова! Конечно, Марни ни одной живой душе об этом не проговорится, но голова Оливии раза в два больше, чем следовало бы. Как-то не сочетается такая голова с ее крошечным туловищем. Странно, Оливия Дагвуд – такая миниатюрная, а в кино они с Винсом Витторио почти одного роста. Значит...
 – Ты ведь Марни, верно? – спросила Оливия и протянула крошечную, худенькую ручку.
 – Да, Марни. – Она быстро оправилась от шока, пожала Оливии руку и быстро отпустила – как бы не переломать ей все косточки! – Я так рада, что встретилась с вами, мисс Дагвуд. Я видела почти все ваши фильмы, вы играете просто великолепно. Мне особенно нравится «Последняя летняя сказка».
 – О, спасибо! За роль, которую я сыграла в этом фильме, меня выдвинули на премию киноакадемии. – Она ласково улыбнулась. – И, пожалуйста, зови меня просто Оливией. Нам предстоит очень тесно работать вместе, поэтому будет лучше, если мы подружимся.
 Что ж, хорошо. Наверно, Марни сама не заметила, как умерла и попала в рай. Она вся так и лучилась счастьем и чувствовала, что нелепая улыбка вот-вот доползет до ушей.
 – Почему бы тебе не присесть? Питер сейчас готовит меня к следующей сцене, не обращай на него внимания.
 Питер, гример, окинул Марни уничижительным взглядом и снова направил все свое внимание на Оливию.
 – А это моя ассистентка, Луси. Вы с ней часто будете встречаться.
 – Здравствуйте, – сказала Марни.
 Луси просто кивнула и снова уткнулась в карманный компьютер, словно на его экране высветилось нечто настолько увлекательное, что не хотелось от него отрываться даже для того, чтобы поздороваться.
 – Садись же, Марни. Хочешь чего-нибудь выпить? Марни опустилась в кресло.
 – Ну... Диетическую шипучку, если у вас найдется...
 – Шипучку! – удивленно воскликнула Оливия. – Вряд ли. Но есть дистиллированная вода и минералка, – добавила она извиняющимся тоном.
 – Ой! Ну что ж, дистиллированная вода тоже годится. Не проронив ни слова и не поднимая глаз, Луси встала и направилась через весь прицеп к маленькому холодильнику. Открыла и тут же захлопнула дверцу.
 – Вода кончилась.
 Оливия, которая опять уселась перед освещенным зеркалом, устало вздохнула.
 – Третий раз за последние две недели. Интересно, эти люди вообще читают контракты? Луси, ты можешь что-нибудь с этим сделать? Пожалуйста!
 Луси немедленно затолкала в карман свой наладонник и вышла из прицепа. Марни посмотрела на Илая. Тот ей подмигнул.
 – Ну что, Оливия, помнишь наш уговор? – спросил он, засунув руки в карманы. – Что-нибудь попроще.
 – Знаю, знаю. – Она взглянула на отражение Марни в зеркале и игриво закатила светло-голубые глаза. – Ох уж эти мне мужчины! Разве они могут оценить всю прелесть свадебных приготовлений? Особенно Илай. Честно говоря, я сама тоже равнодушна к свадьбам. Я согласилась на это только ради Винса.
 «Особенно Илай»? Что она имеет в виду? Почему Илай? И почему это Илай вдруг покраснел? Марни никогда не думала, что он способен на такое. Он производил впечатление человека, не смущающегося ни при каких обстоятельствах.
 Он взглянул на Марни.
 – Я вернусь через полчаса.
 – Хорошо, Илай, – отозвалась Оливия. – Я отправлю ее домой на машине.
 – Точно?
 – Ну конечно! Нам нужно о многом поговорить. Тебе незачем ждать. А ты, Марни, согласна?
 Она что, шутит?
 – Да, разумеется!
 Похоже, Илаю это все было не по душе, но он только плечами пожал.
 – Ладно. Что ж, позвоню тебе завтра, Марни, – сказал он. В последний раз взглянул на Оливию, затем склонился к самому уху Марни и прошептал: – Не забывай, о чем мы говорили.
 С этими словами он вышел из трейлера, чуть не столкнувшись в дверях с Луси и каким-то парнем в зеленой форменной рубашке. Парень нес ящик воды Перье в бутылках.
 – Она холодная? – поинтересовалась Оливия. – Если нет, то мне такая не нужна.
 Мужчина молча поставил ящик на плечо и вышел из прицепа.
 – Вот дебилы! Ну кому нужна теплая вода? Прости, Марни. Надеюсь, эти придурки все же успеют принести нам холодной воды до съемок следующей сцены. А пока расскажи мне немного о себе!
 – О себе? О! Ну, должна вам сказать, что это – первая свадьба, которую я буду готовить самостоятельно, но мне пришлось очень много поработать в паре с Саймоном Дапри...
 – Дапри? Да, слышала о таком. Это он организовал стачку, когда я снималась в фильме студии «Мирамакс».
 Стачку? Марни впервые об этом узнала. Но она продолжила свой рассказ. И у нее создавалось впечатление, что Оливия ее не просто слушает, а проявляет интерес. Похоже, они сойдутся.
 Лишь несколько часов спустя, после долгого обсуждения шеф-поваров, Оливия отправила Марни домой. На своей машине.
 Когда к дому подъехал лимузин Оливии Дагвуд, отец ковырялся в гараже, а мамин книжный клуб в полном составе торчал у окна в гостиной. Марни выбралась из машины, сказала водителю «спасибо» и с портфолио под мышкой подплыла к двери.
 – Кто это тебя подвез? – спросил отец, когда она проплывала мимо.
 – Подруга, – мечтательно отозвалась Марни.
 – Хочешь сказать, что у тебя есть подруга, которая водит такой автомобиль? – недоверчиво спросил отец.
 – Ага.
 – А твоя машина где?
 – На стоянке в Ла Сьенега. Мама потом меня подвезет, и я ее заберу. – С этими словами Марни вплыла в дом. Здесь ее уже поджидали пять женщин – все в климактерическом периоде и к тому же успевшие распить парочку коктейлей. Когда она вошла в гостиную, они с любопытством воззрились на нее и тут же учинили ей допрос.
 – Кто это был? – спросила мама.
 – Ты ее не знаешь.
 – Неужели Оливия Дагвуд?
 При этих словах по всему книжному клубу пронесся вздох.
 – Оливия Дагвуд? Кинозвезда? – переспросила миссис Рандолф и придвинулась поближе к Марни. – Откуда ты знаешь Оливию Дагвуд?
 Миссис Рандолф уже лет двадцать как недолюбливала Марни – с тех самых пор, как та порвала с ее сыном Тимом, с которым встречалась еще в школе.
 – Какая еще Оливия Дагвуд? Что вы?! – завопила Марни и разразилась неестественным, высоким и надрывистым смехом. – Не смешите! Никакая это не Оливия Дагвуд, а Луси!
 – Луси? – скептически переспросила мама.
 – Луси! Мы с ней раньше вместе работали, помнишь? Мы еще занимались аэробикой. Она на два дня приехала к нам в город.
 – А… – Мамин скепсис уступил место смущению. – Да. Припоминаю какую-то Луси. Конечно же, Луси.
 Гроза миновала. По крайней мере на время, пока мама не захочет узнать, что же случилось с этой так называемой Луси. – Ладно, мне пора бежать. – Марни улыбнулась, помахала всем рукой и опрометью бросилась по коридору к своей комнате, не дожидаясь, пока мама снова помянет Оливию Дагвуд.
 Помещение было обито желто-белой бумажной материей. Здесь ничего не менялось с 1985 года. Марни ненавидела эту комнату, но сегодня она зашвырнула портфолио на кровать и уселась на скамейку перед туалетным столиком. В рамке зеркала по-прежнему торчала фотография Сильвестра Сталлоне в роли Рембо.
 Но Марни не смотрела на Рембо. Она уже видела перед собой картину своего блестящего будущего. Завтра автомобиль заберет ее и привезет домой к Оливии. Она будет сидеть в ее доме в Брентвуде и болтать о платьях, тортах... и о разных прочих хитростях. В них Марни пока, правда, не разбирается, но ничего – она скоро войдет в роль.
 Неужели все это ей не снится? Ее уволили с работы, ей пришлось переехать к родителям, она долго не могла нигде устроиться и начала чувствовать себя полной неудачницей. И вдруг ей подфартило. Может, получится подняться со дна и начать новую увлекательную карьеру?
 Вот только приодеться бы еще!
 Марни вскочила и направилась к шкафу, не слишком обремененному одеждой. Раз уж она собирается организовывать звездные свадьбы, нужно подобрать что-нибудь, в чем она не будет казаться такой махиной.




 Глава 6


 В студии «Дримворкс» Джек и Илай встретились с продюсером – постановщиком «живого» телесериала «Перекресток Грэйама», съемки которого должны были начаться в октябре в Ирландии. «АИП» хотели пригласить в качестве постановщиков и координаторов трюков, и они пришли обсудить условия договора.
 После переговоров Джек попросил Илая подождать его – ему зачем-то понадобился режиссер, который сейчас находился в этом здании.
 Илай остался в вестибюле, лениво перелистывая «Варайати». Вдруг он почувствовал присутствие кого-то очень знакомого. Он медленно поднял глаза. Интересно, он теперь всю оставшуюся жизнь при виде ее будет испытывать такое чувство, словно его ударили в живот?
 – Здравствуй, Триш, – произнес он неожиданно тихим голосом.
 – Привет, Илай. – Она наградила его прелестной улыбкой, словно они с ним просто давние знакомые. Будто между ними никогда ничего не было.
 Она совсем не изменилась: все та же симпатичная миниатюрная блондинка. Одета Триш была с иголочки. И неудивительно – ведь теперь она встречалась с Томом Малоуном, молодым многообещающим актером. К слову сказать, он принадлежал к числу местных мультимиллионеров.
 – Что ты здесь делаешь? – поинтересовалась она.
 – Собираюсь сниматься в «Перекрестке Грэйама».
 – А-а-а... – Она перекинула роскошные белокурые локоны через плечо. – Фильм Спилберга, да?
 Илай ничего не ответил. Она продолжила:
 – Угадай, чем я сейчас занимаюсь? Том подыскивает для меня фильм, где я могла бы сняться в главной роли. Мы хотим закупить его у какой-нибудь студии.
 Она сказала это как нечто само собой разумеющееся. Будто Илаю есть до нее дело! Вообще-то странно, что восходящая звезда организует продвижение второсортной актрисы. Но наверно, Триш на это и рассчитывала, когда стала спать с Томом Малоуном.
 Илай снялся более чем в десяти фильмах Тома, Том даже пару раз принимал участие в их экстремально-спортивных вылазках. Илай всегда считал его неплохим парнем. Он не мог даже помыслить, что Том близок с его невестой.
 Черт бы побрал эту Триш! Он решил больше никогда о ней не думать. Теперь это было для него проще, поскольку прошел уже почти год, с тех пор как она преподнесла ему сюрприз, сообщив, что встречается с другим человеком. Это произошло за неделю до запланированной роскошной свадьбы, на которой она сама же и настояла. Илай в отличие от Триш не любил шумихи. Он согласился на эту свадьбу только потому, что обожал свою невесту.
 – Это просто великолепно, Триш. – Он отложил журнал, откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки. – Рад слышать, что у тебя все налаживается.
 – Илай, – промурлыкала она с участливой улыбкой, – зачем ты так? Уже столько воды утекло. Как знать, может, когда-нибудь нам даже придется работать вместе.
 Илай не смог удержаться от смеха. Он поднялся во весь свой рост в шесть футов и два дюйма. Теперь он возвышался над ней.
 – Ну уж дудки, – произнес он учтивым тоном. – Лучше я насовсем уеду из этого города, чем снова буду с тобой работать.
 – Илай! – воскликнула она и застенчиво улыбнулась огромными голубыми глазами.
 – Будь счастлива. – Он повернулся и ушел, а она так и осталась стоять с открытым ртом, глядя ему вслед.
 А чего она ждала? Год назад она чуть не разрушила его жизнь, и то, что он теперь уходил, а не уползал от нее, означало для Илая еще одну маленькую победу. До того как встретился с Триш, он никого не любил – просто флиртовал с девушками и менял их как перчатки, не давая отношениям перерасти во что-либо серьезное. Но на Триш он сильно запал. Он пережил примерно те же ощущения, какие испытал Кинг-Конг, рухнувши с Эмпайр-стейт-билдинг.
 С тех пор как они расстались, прошел уже год. Илай недоумевал, почему он не заметил ее надувательства и внутренний голос не шепнул ему, что с Триш творится что-то неладное. А может, и был сигнал, да только Илай оставил его без внимания. Ох и олух же он! Он чуть с катушек не слетел после заявления, сделанного Триш, когда они были вместе в постели. Илай тогда еще лежал и думал, как он счастлив, гадал, сколько у них получится детей и на кого они будут похожи, на маму или папу. Болван!
 Иногда поздно ночью, сидя за своим столом на Голливудских холмах и любуясь долиной, он вспоминал полтора года, проведенные с этой женщиной, то невероятное ощущение влюбленности, когда кажется, что ради любимого человека ты готов на все. Интересно, испытает ли он когда-нибудь это чувство вновь?
 Сказать по правде, его это пугало. Он опасался снова оказаться королем всех олухов. Боялся боли, от которой разрывается сердце, – эта боль и любовь всегда идут бок о бок.
 Но такой проблемы у него скорее всего больше не возникнет, подумал Илай, выйдя на яркое калифорнийское солнце. Женщин он встречал только на съемочной площадке и, памятуя о том, как с ним обошлась Триш, сторонился восходящих звезд, словно прокаженных. За последние несколько месяцев он не познакомился ни с одной женщиной.
 За исключением Марни, конечно. Но она не в счет. Ну и что с того, что у нее лучезарная улыбка, которая не может не возбуждать? Это еще ничего не значит. Он просто это отметил. Значит, он не совсем еще ходячий труп.
 Кстати, нужно позвонить Марни и убедиться, что Оливия не сорвалась с крючка. В ожидании Джека он открыл крышку сотового и набрал ее номер.
 – Алло!
 Он сразу же узнал напевный голос матери Марни, с которой уже успел хорошо познакомиться.
 – Здравствуйте, миссис Бэнкс. Это Илай Маккейн.
 – Здравствуй, здравствуй, Илай! Как у тебя дела?
 – Великолепно. А Марни дома?
 – Нет, отправилась за покупками. Ни за что не угадаешь с кем!
 О Боже!
 – С кем же? – спросил он из вежливости, хотя и так уже знал ответ.
 – С Оливией Дагвуд! – сообщила ее мамаша взволнованным шепотом. – Она сама приехала сюда и забрала Марни!
 Превосходно! Просто бесподобно! На Оливию тут же слетятся папарацци, и если они узнают, кто такая Марни, то все пропало. Ему известно, что это за поход по магазинам. Он давно был знаком с Оливией и знал, что в ее обещаниях весу не больше, чем в ней самой.
 – Миссис Бэнкс, у Марни есть сотовый? – спросил он.
 – Нет, – вздохнула ее мать. – И это меня очень огорчает. Я считаю, что современной женщине без сотового никак нельзя, хотя бы ради безопасности. А она знаешь что учудила? Не пользуется сотовым, потому что, мол, не может позволить себе этой роскоши. Отец и я предлагали оплачивать ее счета, а она уперлась, у нее, видите ли, гордость...
 – Если она вдруг вам позвонит, попросите ее, чтобы перезвонила мне, – вежливо перебил он. – Мой номер она знает.
 – Конечно, конечно. Непременно. Пока! – прощебетала ее мамаша и положила трубку.
 Илай нахмурился, открыл в сотовом телефонную книгу и разыскал номер Винса. Может, Винс сообщит ему номер мобильного Оливии.
 Первоначально предполагалось, что они устроят перекрестную дискуссию, чтобы отобрать лучшие идеи для свадьбы Оливии. Марни уже успела выделить такие темы, как «бюджет», «время, затраченное на каждое развлечение», «поставщики услуг», «темы праздника», «продовольствие», «цветы», «украшения» и «фотографии». Но Оливия почему-то пожелала начать разговор о свадебных приготовлениях с торта. Она непременно хотела, чтобы торт был шестиярусным и украшен съедобными цветами. Несколько вычурная фантазия для женщины, которая уверяет, что равнодушна к свадьбам.
 – Не забывай, – тактично заметила Марни, – что его придется доставить на самолете.
 – Сколько это будет стоить? Ты когда-нибудь видела, чтобы свадьба обошлась без торта? – послышался в трубке удрученный голос Оливии. – Я вот когда слышу слово «свадьба», сразу же представляю себе торт.
 Это утверждение прозвучало в духе Марии Антуанетты, но Марни решила, что все великие актеры немного не от мира сего. У каждого артиста есть свои причуды.
 – Хорошо, – медленно произнесла она, перебирая в уме варианты доставки по воздуху торта от какого-либо знаменитого шеф-повара.
 – Послушай, а почему бы нам не встретиться за чашечкой кофе? Мы могли бы составить список шеф-поваров, из которых я бы потом выбрала, – предложила Оливия. Марни эта идея понравилась, и она предложила парочку скромных кафе, где они могли бы увидеться. Она была уверена, что Илай будет ею доволен, когда узнает, какие она предложила неприметные заведения.
 Но Оливия отринула все ее предложения, заявив:
 – О, я лучше сама за тобой заеду!
 Марни насторожилась: Илай говорил ей, что Оливия ни в коем случае не должна сама водить машину. Это чревато тем, что им на хвост сядут папарацци.
 – А может, лучше к тебе приеду я?..
 – Вздор! К тому же я только что приобрела новое спортивное авто «ламборгини», и мне просто не терпится сесть за руль, – отозвалась Оливия. – А у тебя разве нет охоты прокатиться в такой тачке?
 Ну кому же не хочется проехаться в «ламборгини»? В сущности, что ей мешает? Правда, Илай бы этого не одобрил... Но отказываться она не стала.
 Приезд Оливии не остался незамеченным. Все мужчины, подстригавшие лужайки, замерли и провожали машину взглядами, и, хуже того, мамин книжный клуб опять собрался в гостиной. Марни уже начало казаться, что все эти старухи поселились у них в доме.
 По громкому писку, донесшемуся из холла, она поняла, что за ней приехали. Весь клуб бросился встречать Оливию Дагвуд.
 Мегазвезда была очень учтива и даже раздала дамам автографы. Чтобы подобраться к машине, Марни была вынуждена расчищать себе дорогу локтями, после чего ей пришлось практически силой стаскивать Линду Фаррино с пассажирского сиденья.
 Разумеется, миссис Фаррино не понравилось, что ее вытащили из «ламборгини». Она оттолкнула Марни от машины и уперла руки в бока.
 – Поаккуратнее, мисс, – в сердцах заявила она. – Забыла, как я тебя драла?
 – Вы... вы что, собираетесь меня выдрать? – с ужасом спросила Марни.
 – Марни, помни о манерах! – прикрикнула мама.
 – Извините, миссис Фаррино, – пробормотала Марни, быстренько повернулась, вскочила в машину и захлопнула дверцу, чтобы эта грозная дама больше не могла ее достать.
 Оливия улыбнулась, помахала всем ручкой, а затем нажала на газ и вырвалась из толпы соседей, которая становилась все гуще.
 – Зачем людям автографы? – спросила она у Марни. – Какой от них прок? Не понимаю, почему люди никак не оставят меня в покое! Даже на улицу выехать нельзя – как увидят, сразу начинают приставать.
 Многого она хочет, подумала Марни. Оливия как-никак суперзвезда и разъезжает не в чем-нибудь, а в «ламборгини». И где! По улице района Хэнкок-Парк, где обитает средний класс. Эти люди и вокруг почтальона готовы столпиться.
 К счастью, Оливия вскоре вполне оправилась от шока и, когда они въехали в Беверли-Хиллз, принялась оглядывать окрестности и гадать, из-за какого угла выскочат папарацци и примутся делать снимки.
 – Удивительно, что они меня еще не обнаружили, – бормотала она. – Однако похоже, пока меня не вычислили. – Она слегка нахмурилась и принялась барабанить пальцами по баранке. – Ну так вычислят. Дай им только срок.
 Марни не могла понять, что больше раздражает Оливию: то, что папарацци никак не желают появляться, либо то, что они вскоре опять начнут посягать на ее личную жизнь.
 Оливия свернула с бульвара Венис, раза два завернула за угол, после чего въехала наконец в жилой район. Они остановились у типичного калифорнийского бунгало.
 – Мне нужно встретиться со своим духовным наставником. Надеюсь, ты не возражаешь? – заявила Оливия и, заметив озадаченный взгляд Марни, добавила: – Ты не увлекаешься каббалой?
 – Э-э-э... нет, – ответила Марни. – Я даже не очень хорошо представляю, что это такое.
 – Не может быть! – Оливия широко распахнула глаза. – Сейчас все помешаны на этом. Я познакомлю тебя с Эри. Он просто прелесть, – добавила она с мечтательной улыбкой.
 – С Эри?
 – Это мой духовный наставник, – объяснила она и выскочила из машины. – Он практикует новый вид каббалы.
 Марни последовала за Оливией. Войдя в дом, она едва не охнула от восторга. Внутри он походил на роскошный салон красоты. Посредине холла извергал воду фонтан в виде херувимчика, который стоял на одной ноге. Пол был из тикового дерева, стены выкрашены в темно-красный цвет, а в воздухе плавал запах благовоний. Комната освещалась низко подвешенными китайскими фонариками. Холл был обставлен в духе минимализма – из мебели всего два стула из тика.
 Из дверного проема, увешанного нитями бисера, шагнул высокий мужчина с аккуратно подстриженной бородкой и волосами, собранными в хвост. На нем была гавайская рубашка, льняные брюки и кожаные сандалии. При виде Оливии он улыбнулся и раскинул руки.
 – А вот и моя маленькая Дождинка, – ласково сказал он. Оливия бросила сумку на стул и устремилась к нему в объятия.
 Он стиснул ее хрупкое тело в своих медвежьих лапах, на секунду прижал к себе. Затем чуть отпустил и взглянул на Марни.
 – А где же твоя Луси?
 – У нее сегодня выходной, – ответила Оливия. – Это Марни, моя подруга.
 – А-а-а... – Он положил большую руку на плечо Оливии. – А Марни верует?
 – Пока нет! – прощебетала Оливия.
 Эри усмехнулся и отстранился от Оливии. Он приблизился к Марни томной, ленивой походкой, положил ей руки на плечи и улыбнулся.
 – Марни. Если ты не являешься таковой для себя, то кто же тогда является?
 Марни захлопала глазами:
 – Простите?
 Он негромко рассмеялся:
 – Лучик Солнца – так я буду называть тебя, ибо лицо твое излучает солнечное сияние.
 Марни понятия не имела, что ей надо говорить, поэтому довольствовалась тем, что изобразила слабую улыбку. Эри снова засмеялся, повернулся, направился к Оливии и легонько ее обнял.
 – Пойдем, Дождинка, посмотрим, каких тебе сегодня ждать сюрпризов от жизни.
 – Присмотри за моими вещами, Марни, хорошо? – попросила Оливия. Она не сводила глаз с лица наставника, словно преданная собачонка.
 Они скрылись за бисерной занавеской. Марни продолжила разглядывать комнату. Уселась на свободный стул и положила на колени сумку Оливии. Интересно, почему она последнее время чувствует себя такой громадиной?
 Тут зазвонил сотовый телефон Оливии. Марни перепугалась не на шутку: в полупустой комнате звук казался очень громким.
 Она посмотрела на сумку Оливии: интересно, кто ей звонит? Режиссер? Агент? А может, мама? Мама постоянно названивала Марни, когда у нее еще был сотовый, – именно по этой причине ей пришлось отказаться от телефона. Постойте! А вдруг это Винсент Витторио?
 «Я сошла с ума», – промелькнуло в голове у Марни, но было поздно – она уже залезла в сумку Оливии, вынула телефон и открыла его.
 – Алло? – прошептала она на последнем дыхании. В трубке долго молчали. Затем Илай протянул:
 – Что ж, похоже, вы успели стать закадычными подругами, раз ты уже отвечаешь на ее телефонные звонки.
 – Ее сейчас здесь нет, – прошептала Марни.
 – Почему ты разговариваешь шепотом?
 – Потому что она в соседней комнате со своим духовным наставником.
 – Какого... Что ты сейчас делаешь, Марни? – строго спросил он.
 – Тс-с-с, – предупредила она, на минуту позабыв, что никто, кроме него, ее не слышит. – Ничего я не делаю! То есть мы собирались выпить кофе с молоком и составить список шеф-поваров, у кого можно заказать свадебный торт, но ей зачем-то понадобилось встретиться с этим наставником.
 – Торт. – Он произнес это таким тоном, словно никогда прежде не слышал о свадебном торте.
 – Свадебный торт, – шепотом уточнила она.
 – И что, для этого нужен шеф-повар?
 – Да, для этого нужен шеф-повар, специализирующийся на тортах.
 – И как же ты собираешься доставить этот торт от шеф-повара в Колорадо? – слегка ядовито поинтересовался он.
 Отличный вопрос, этого Марни не могла не признать.
 – Я еще не все обдумала. Но я непременно найду решение.
 – Тогда просчитай все еще раз, потому что нашего бюджета не хватит на шеф-повара.
 Этот парень начинает ее раздражать. То дыня ему слишком большая, то никуда не езди с Оливией, а теперь у них, видите ли, денег на шеф-повара не хватит...
 Значит, бюджет нужно пересмотреть, – огрызнулась она.
 На другом конце линии повисла тишина, а затем раздался негромкий гортанный смех, от которого у нее мурашки по коже пробежали.
 – Нужно нам с тобой встретиться и подсчитать все убытки, которые вы с Оливией успели нанести нашей компании, – заявил Илай. – Может, и правда придется пересмотреть бюджет, как ты предлагаешь. Я скоро на несколько дней уеду из города. Могу я пригласить тебя на ужин, или ты будешь жевать салат со своей лучшей подругой Оливией?
 – Прости, но в договоре, который я подписывала, не говорилось, что я не должна дружить с Оливией.
 – У Оливии нет друзей. Только компаньоны. Не путай эти понятия.
 И тогда Марни взбесилась. Он, наверно, считает, что она не пара Оливии. Не замужем. Живет с родителями. Одевается как пугало. Ну, может, она ей пока и не пара, но будет, когда это все закончится.
 – Спасибо за совет, Илай, но я уже не маленькая. Я сама со всем справлюсь.
 – Хорошо, справляйся. Отговори ее от этой затеи с тортом. Ну так что, поужинаем вместе?
 – Не знаю, буду ли я свободна, – солгала Марни. – Я тебе позже перезвоню.
 Он снова рассмеялся:
 – Думаю, мама с папой тебя отпустят. Я заеду за тобой в районе восьми... Хорошо?
 – Заезжай, – пробормотала она.
 – Увидимся. – С этими словами он повесил трубку.
 Марни состроила сотовому телефону рожу и снова, забросила его в сумку Оливии. Она думала о том, что Илай – симпатяга, но слишком любит командовать, как вдруг до нее донесся стон из соседней комнаты. Она обернулась и уставилась на бисерную занавесь, за которой скрылись Оливия и Эри и которая все еще легонько раскачивалась.
 Она снова услышала стон и почувствовала, как свело судорогой ее живот. Она медленно поднялась... Не может быть, чтобы этот звук означал то, о чем она подумала. Ведь Эри – ее духовный наставник!
 Оливия появилась через полчаса все с той же мечтательной улыбкой на лице. Ее волосы были взъерошены, а мини-юбка перекошена.
 – Ты просто должна заняться этим новым каббалистическим направлением, – прочирикала она и взяла сумку. – Пойдем, мне очень хочется курить.
 Марни снова оглянулась на раскачивающиеся нити бисера и покорно последовала за Оливией, широко разинув рот от удивления.




 Глава 7


 Предки Марни жили в стандартном калифорнийском бунгало, которое, судя по виду, было построено еще в тридцатых годах. Дом с черепичной крышей имел на удивление много окон. Сзади к нему вела аллея. Рядом были припаркованы «бьюик-регал», «додж-спирит» и самая маленькая из выпускаемых моделей «БМВ».
 Илай вышел из своего пикапа марки «Z-250». Наверняка Марни в юности вылезала по ночам из окна с потрескавшейся рамой и пугала соседей. Илай отчетливо представил себе эту картину. Да, Марни крупно повезло, что она живет в одноэтажном доме, а не то она непременно свернула бы себе шею, спускаясь вниз по дереву. Судя по собеседованию, эта особа – на редкость неуклюжее создание.
 Улыбнувшись воображенной картине, он направился к крыльцу.
 Из гаража показался седовласый мужчина ростом чуть выше Марни. Он встал под козырек крыши и с любопытством наблюдал за Илаем. В руках незнакомец держал тряпку и полироль.
 – Привет! – поздоровался он. – Вы приятель Марни?
 – Да... Илай Маккейн. – Илай шагнул к мужчине и протянул руку.
 – Боб Бэнкс, – представился тот и вытер руку, прежде чем подать ее Илаю. – Марни сейчас в доме, вместе с мамой. И книжный клуб тоже там. Постучитесь в дверь, а если они вас не услышат, то заходите так. Должен предупредить, они квохчут, как курицы. Говорят все одновременно, даже друг друга иногда не слышат.
 При этих словах он скорчил мину. Илай прекрасно понимал Бэнкса.
 – Спасибо за предупреждение, – усмехнулся он и шагнул к двери.
 Не успел он дойти до крыльца, как за стеклянной дверью возникли две женщины, глядевшие на него. Обе были одеты в обтягивающие топики на бретельках и короткие юбки. Они держали бокалы с подозрительной жидкостью чайного цвета. Одна из них шепнула что-то другой, и обе засияли, как рождественские елочки-близнецы.
 Женщина с темно-рыжими волосами распахнула стеклянную дверь. Из дома выбежала здоровенная дворняга и уткнулась носом в пах Илаю.
 – Заходи, гостем будешь! – пригласила рыжеволосая дама, в то время как другая беззастенчиво хохотала: очевидно, ее очень развеселило поведение пса.
 – Бинго! А ну прекрати немедленно!
 Очевидно, смех служил сигналом сбора, ибо неожиданно появились еще три особы. Все они были одеты либо в укороченные брючки, либо в облегающие юбки, все держали в руках идентичные бокалы, в которые был налит явно не чай.
 – Не бойтесь! – крикнула светловолосая женщина. – Мы вас не съедим.
 Это вызвало у дам новый приступ смеха. Илай растерялся. Что им нужно? Женщина с темно-рыжими волосами шагнула вперед и улыбнулась – у нее была улыбка в точности как у Марни.
 – Миссис Бэнкс?
 – Как ты догадался? Заходи, Илай, и не обращай на нас внимания. Мы просто веселимся, как можем. Не часто к нам в дверь стучатся такие привлекательные мужчины. Девочки, это Илай. Пожалуйста, Илай, не называй меня миссис Бэнкс, я сразу чувствую себя дряхлой старухой! Я Кэрол, зови меня просто Кэрол. А это Линда – она уже тридцать лет живет в соседнем доме; а также Алисия – занимает прелестный синий домик неподалеку, и Бэв – ее дом стоит сразу же за моим. Его, правда, отсюда не видно, но, когда ты зайдешь внутрь, мы покажем тебе ее бассейн. И наконец, Дайан – поселилась в коричневом небольшом домике всего четыре года назад. Вообще-то мы не собирались расширять наш клуб, но, когда она появилась с машинкой для изготовления коктейля «Маргарита», мы сразу же приняли ее в нашу компанию.
 Пять женщин снова взвыли от смеха. Илай сильно жалел, что не догадался встретиться с Марни на нейтральной территории.
 – Э-э-э... Очень рад был с вами познакомиться, дамы, – неуверенно произнес он. – А Марни дома? – Он обвел рукой комнату. – Или вы ее съели?
 Некоторое время женщины обменивались удивленными взглядами, а потом опять расхохотались.
 – Веди его сюда, Кэрол! – потребовала одна. – Давайте с ним немного позабавимся, пока его не заграбастала Марни!
 Илай и пикнуть не успел, как его препроводили в гостиную. Псу была явно по душе эта суматоха – он радостно скакал вокруг.
 В комнате на круглом карточном столике Илай увидел переполненные окурками пепельницы, подносы и два дешевых романа в мягких обложках. Женщины расселись вокруг. У Илая создалось впечатление, что каждой за этим столом отведено строго определенное место. Его миссис Бэнкс тоже усадила рядом, сказав, что пойдет поищет Марни. Пес Бинго с ворчанием растянулся у ног Илая.
 Сидя один на один с четырьмя хихикающими пожилыми дамами, Илай чувствовал себя еще неуютнее, чем на приеме у врача. Он старался не ерзать на стуле. Женщины не сводили с него глаз. Две из них даже приняли вызывающие позы, выставив напоказ ложбинки в своем декольте.
 – Бэв, а у нас еще осталось «уаху»? – спросила одна сладеньким голосом. – Наш гость, наверно, не откажется от «уаху».
 – Не знаю, милочка, сейчас погляжу, – отозвалась Бэв. Она вскочила с места, схватила со стола пустой графин и вылетела из комнаты, сверкнув хлопчатобумажной мини-юбкой.
 – Ну? – спросила та, которую звали Алисией. – Вы с Марни встречаетесь?
 – Нет, – поспешно ответил Илай. – Так... Чисто деловые отношения.
 – О! – обрадовалась она. – Значит, вы свободный человек?
 – Алисия! – Та, которую звали Линдой, похлопала Алисию по плечу. – Ты ведь знаешь, что все ничейное я забираю себе.
 Шея у Илая под воротником стала наливаться жаром.
 – О, не волнуйся, солнышко. Мы не будем делать ничего такого, о чем бы ты сам нас не попросил, – хитровато сказала Линда. – И какие же у вас с Марни дела?
 Он выдавил улыбку:
 – Это скучная тема.
 – Угадайте, с кем дружит наша Марни, – сказала Алисия. Она перегнулась через стол, отчего ложбинка на ее груди стала еще более заметна. – С актрисой Оливией Дагвуд.
 – Да что вы!
 – Вы смотрели ее фильмы? – спросила третья, Дайан. – Мне очень понравился «Датчанин», но вот в «Спокойной ночи, девочка» она, по-моему, играла так себе.
 – Дайан, как ты можешь так говорить! – Алисия возвела очи к потолку. – В «Спокойной ночи, девочка» Оливия была просто великолепна! Не зря она получила за него «Золотой глобус»!
 – Подумаешь, «Золотой глобус»! Вот если бы «Оскар»... Но ее даже не номинировали на премию «Оскар» за роль в этом фильме, – парировала Дайан. – Это тебе о чем-нибудь говорит? Она играла паршиво.
 – А мне понравилось! – крикнула Бэв из кухни. – Кто в этом фильме играл паршиво, так это англичанин, Дэмиан Рис. У меня от этого гомика мороз по коже.
 Дайан и Линда охнули и вытянули шеи, пытаясь заглянуть в кухню, где хозяйничала Бэв.
 – По-твоему, Дэмиан Рис – голубой? – выкрикнули обе почти что в унисон.
 – Э-э-э... Простите, миссис Фаррино, но я заберу Илая, а вы можете и дальше продолжать обсуждать Дэмиана Риса.
 Женщины обернулись на голос Марни. Илай вздохнул с облегчением и подумал, что в жизни не слышал более мелодичного голоса.
 – А ты, случайно, не знакома с Дэмианом Рисом, Марни? – спросила Линда.
 – Нет, – улыбнулась Марни и хитровато подмигнула Илаю. – Ну что, пошли?
 Илай тотчас же вскочил на ноги. Бинго последовал его примеру. Все то время, что Илай пятился из столовой, пес не спускал с него глаз.
 – Так не честно! – воскликнула Бэв, выбежав из кухни со стеклянным графином «йаху» или «уаху», короче, как там называется эта бурда. – Мы не успели познакомиться с твоим другом! Я его даже не разглядела как следует!
 – Вообще-то он мне не друг, миссис Кэмпбелл. Нам нужно успеть на одну важную встречу, так что извините. – С этими словами Марни перекинула через плечо крошечную сумочку и направилась к выходу.
 Илая и Бинго два раза приглашать не понадобилось.
 – Приятно было с вами познакомиться, миссис Бэнкс, – попрощался он и взял для безопасности Марни под руку. – Так же как и с остальными дамами.
 – Пока! – со смехом отозвались дамы, которым Бэв наполняла бокалы.
 – Заходи к нам, Илай, не стесняйся, – сказала миссис Бэнкс. Она вызвалась их проводить и шла за ними по пятам, стараясь не наступить на Бинго. – Здесь у Марни почти нет друзей.
 – Мама!
 – Мы всегда дома, так что можешь заглядывать в любое время.
 – Мама, перестань, – прошипела Марни.
 – Что такого? – невинно возразила ее мать. – Мы всегда рады твоим друзьям. Марни, не забудь: мы с папой сегодня собираемся в клуб. – С этими словами миссис Бэнкс распахнула перед Марни и Илаем дверь. Бинго этим тут же воспользовался и вырвался на свободу. – Вернемся поздно, потому что после ужина будут танцы, а мы почти нигде не бываем! Кроме того, там будут папины приятели – им всегда найдется о чем поболтать. Так что вечером нас дома не будет, имей в виду.
 – Хорошо, мама! – нетерпеливо воскликнула Марни. Миссис Бэнкс высунулась из двери.
 – Куда подевался этот глупый пес? Марни, когда вернешься домой, не забудь выпустить Бинго погулять! – прокричала ее мамаша им вслед.
 Марни быстро шагала по тропинке.
 – Не забуду! – крикнула она, обернувшись. Затем остановилась у распахнутого гаража. – Пока, папа!
 – Пока, малышка, – донесся ответ откуда-то из глубины. Она подошла к своей машине и взялась за дверцу рядом с сиденьем водителя.
 – Марни, ты далеко собралась? – спросил Илай.
 Она остановилась, обернулась. Лишь тогда он заметил ее легкое, воздушное платье на тонких лямочках. Когда Марни оборачивалась, пышная юбка собиралась вокруг ее ног волнами. От Илая не ускользнуло, что под этим платьем скрываются самые прелестные ножки, какие он когда-либо имел честь видеть. Длинные, стройные, точеные. Словом, Марни выглядела просто бесподобно.
 Похоже, с образом школьной учительницы было покончено.
 – К машине, – несколько удивленно ответила она.
 – Зачем нам две машины?
 – Ах да. – Марни покосилась на его автомобиль. – Я просто подумала, будет лучше, если каждый из нас сможет уехать... когда захочет.
 Илай улыбнулся.
 – Ну, не такой уж я плохой парень, милая, чтобы тебя не подвезти, – протянул он, шагнув к ней. – Кроме того, разве ты не слышала о глобальном потеплении? А цены на бензин? Смог? Подумай о своих правнуках и садись в мою машину. – Он взял ее под локоть. – Обещаю вовремя доставить тебя домой. Ты даже успеешь выгулять Бинго.
 Марни вновь бросила подозрительный взгляд на его пикап.
 – Ну хорошо, – смилостивилась она и позволила подвести себя к машине. – Между прочим, хочу тебя предупредить, что мои родители совершенно невыносимы.
 – Должен признать, занимательная дамская компания. – Он отворил перед ней дверцу машины.
 – Ты даже не представляешь, до какой степени занятная, – произнесла Марни полным драматизма тоном, садясь в машину. При этом она во всей красе продемонстрировала свои шикарные ноги. Он захлопнул дверцу, обошел автомобиль и уселся в кресло водителя.
 Когда они отъехали от дома, Марни посмотрелась в зеркальце пудреницы – не размазалась ли помада? – захлопнула пудреницу, убрала ее в крошечную сумочку. Затем сложила руки на коленях.
 – Куда мы едем?
 – Если не возражаешь, то в ресторанчик в Санта-Монике, один из моих любимых. Там подают морепродукты и разбавленный коктейль «Маргарита».
 Она негромко рассмеялась:
 – Знаешь, у тебя такой милый напевный техасский акцент. Даже когда ты начинаешь командовать.
 – Вот еще! – ухмыльнулся он. – Нет у меня никакого акцента.
 Марни опять рассмеялась своим восхитительным искренним смехом. Илаю очень нравилось, как она смеется, – от этого смеха у него поднималось настроение.
 – А ты как относишься к морепродуктам?
 – Очень даже хорошо, – ответила она. Правдивый ответ, подумал Илай. У него создалось впечатление, что Марни Бэнкс – приятная, веселая женщина. И не воображала, как Триш.
 В ресторане на Оушн-авеню им удалось найти вполне приличный столик с видом на океан, и после оживленной дискуссии на тему вин – Марни в отличие от Илая была в этом деле знатоком – они заказали кьянти. Илаю было известно лишь, что это вино очень хорошо идет с бобами. Марни тут же на одном дыхании прочитала ему целую лекцию о красных винах.
 – Ты хорошо разбираешься в винах, – заметил он.
 – Да. – Она грустно улыбнулась. – Этому я научилась на предыдущей работе. В нашей компании всегда устраивали банкеты, когда хотели привлечь новых клиентов. И это всегда срабатывало.
 Он улыбнулся:
 – Ты помогала устраивать торжества?
 – Что ты! – рассмеялась Марни. – Я сидела за компьютером. Но парню, который занимался праздниками, был нужен помощник. Помочь ему могла только я или Дайчи Ичиро, который никогда не выходил из рабочей кабинки. По крайней мере я этого ни разу не видела. Может, он и по сей день там сидит. Представляешь, вся его кабинка была заставлена разными сувенирами на тему сериала «Звездный путь» [1] . Игрушечные капитаны, мистеры споки, фотографии самого Дайчи на сборищах фанатов «Звездного пути» и прочие мелочи «для настроения»...
 Илай рассмеялся и откинулся на спинку стула, а Марни пустилась в подробное и красочное описание своей прежней работы, где все сидели в специальных кабинках и трудились допоздна. Тем не менее к бывшей работе она относилась с энтузиазмом и призналась, что скучает по миру высоких технологий. Каждый день в виртуальном пространстве – отдельное приключение. Похоже, она все в жизни воспринимала с воодушевлением. Эта черта ее характера пришлась Илаю по душе.
 Они налили себе по второму бокалу вина и принялись поедать омаров в раковинах (способ, предложенный Илаем). За это время Марни успела рассказать всю свою биографию. Сначала средняя школа в Лос-Анджелесе, потом колледж в Южной Калифорнии. Куча друзей во всех штатах, но вот по соседству – никого. Про любимого человека не было сказано ни слова. Илай отметил это как бы между прочим, потому что, если рассудить, ему-то какое до этого дело?
 Когда принесли главное блюдо, Марни искусно перевела разговор на него.
 – Значит, ты из Мидленда? – улыбнулась она, после того как расколола его и узнала, в каком техасском городе он рос. – Из батрацкой семьи?
 Илай усмехнулся:
 – Можно и так сказать.
 – Чем же вы занимались в Мидленде?
 – Чем мы только не занимались! – фыркнул он и начал рассказывать о детстве, проведенном в этом грязном городишке. У его родителей было ранчо – они держали коров и выращивали масличные культуры. У предков Купера тоже было ранчо. А отец Джека владел авторемонтной мастерской, что пришлось как нельзя кстати, когда трое приятелей сели за руль.
 – Как же вы стали «Искателями приключений»? – спросила она.
 – Все началось с увлечения взрывами, – ответил он.
 Она захлопала глазами. Илай негромко засмеялся, вспомнив, как они втроем занимались изготовлением самодельной взрывчатки. 
 – У Купа был старший брат, злобный гад, каких мало. Наверно, сейчас отбывает где-нибудь срок. Ну так вот, когда нам было лет так восемь-девять, он научил нас делать фейерверк под названием «вишневые бомбочки» и бросать эти бомбочки в унитаз. Мы забросали вишневыми бомбочками все доступные унитазы, но нам этого было мало. И мы решили взорвать форт Купа.
 – Картонные коробки? – Марни откинулась на стул. Одну руку она положила на спинку, не выпуская бокала. Ее блестящие глаза казались бездонными. Илай подумал, что его вот-вот утянет в этот омут.
 – Нет, настоящий форт, – ответил он, слегка нахмурившись: стали бы они возиться с какими-то картонными коробками! – Из самого настоящего дерева. Он был выстроен на ветвях старого дуба. Мы с Джеком изготовили огромную бомбочку – несколько дней над ней корпели. В день большого взрыва положили ее в форт, подожгли и бросились наутек.
 – И? – спросила она с лучезарной улыбкой.
 – Сработало. Только щепки полетели. Мы лишь одно обстоятельство упустили из виду. – Он широко улыбнулся. – У матери Купа был старый кот. И этот кот любил по утрам вздремнуть на крыше форта.
 – О нет! – воскликнула Марни.
 – О да. И не смотри на меня так. Мы его не убили, просто подпалили ему немного шкуру.
 – Что случилось?
 – Ну, я могу рассказать только то, что сам знаю. Мать Купа была вся в слезах. Она позвонила нашим с Джеком родителям. Никогда не забуду того момента, когда на подъездной дорожке из чилийской селитры у дома Купа показался пикап моей мамани. Я весь так и затрясся в своих коротких штанишках, и не без причины. Да, я не скоро забуду грозный вид мамаши, когда она вылезла из машины. Она крепко вцепилась в мое ухо и не отпускала его всю дорогу до дома. А потом передала меня отцу. После этого я две недели присесть не мог.
 – У меня тоже был подобный опыт с куклой Барби. Хотела устроить жертвоприношение девственницы, да соседка помешала. – И Марни рассказала ему о том, как ее выследил старший брат Марк.
 За десертом Илай подумал, что давно уже не проводил так приятно вечер. Ему была по душе компания Марни, он наслаждался ее открытым, искренним смехом. У нее было превосходно развито чувство юмора, она умела увлекательно рассказывать и, главное, радовала глаз. Боже, как же она хороша! Илай готов был любоваться ею всю ночь... хотя лучше бы она была без одежды.
 Потом их разговор перешел на тему свадеб, и Марни принялась бодро расписывать столовое белье и серебряную посуду. Тогда произошло чудо: впервые за долгие месяцы Илай почувствовал, что душа его оживает. Он уже не был прежним – холодным и скучным молчуном. Невероятно! Он замечательно проводил время и не хотел, чтобы этот вечер заканчивался.
 И тут она упомянула эту треклятую арку.




 Глава 8


 Несколькими часами ранее она делала покупки в модном бутике на Родео-драйв. Оливия заявила, что Марни не мешало бы сменить имидж. А теперь Марни в новом воздушном платье сидела в ресторане с очень симпатичным мужчиной, на лице у которого к вечеру начинала пробиваться легкая щетина. Что может быть лучше?
 Она была просто на седьмом небе от счастья. Да и Илай оказался вовсе не таким занудой, как ей представлялось вначале. Сегодня он стал немного пообщительнее – даже сообщил ей кое-что о себе. Его рассказ ее рассмешил, несмотря на насильственные действия против беззащитного животного. Марни решила, что Илай – парень что надо.
 А когда Илай улыбался – о Боже! – в уголках его красивых голубых глаз собирались морщинки. У него были полные и до чертиков сексапильные губы – особенно для мужчины. Совсем как у моделей из «Ярмарки тщеславия», но там, по мнению Марни, без пластики не обошлось. Губы Илая прикрывали ровные белые зубы, а на впалых щеках красовались восхитительные ямочки. Наверно, эта его улыбка неотразимо действует на женщин. Стоит такому ковбою ленивой походкой войти в таверну и улыбнуться, как на него тотчас же слетятся танцовщицы.
 Она бы тоже бросилась этому парню в объятия, если бы он не был ее боссом.
 Да, похоже, Марни наконец-то нашла работу своей мечты. Она откинулась на спинку стула, положив руку на отполированный подлокотник, и принялась покачивать ногой в сандалии. Марни смеялась рассказам Илая о трех отважных пацанах из пыльного Техаса, а сама тем временем украдкой любовалась своим новым платьем. Оливия была права – оно действительно превосходно на ней сидело. В голове у нее крутились радужные мысли: отправная точка достигнута, теперь у нее одна дорога – все выше и выше. Возможно, банкротство ее прежней компании – подарок судьбы. Марни казалось, что все смотрят только на нее и спрашивают: кто эта девушка?
 Илай поинтересовался, как прошла встреча с Оливией. И Марни ответила:
 – Вот, купила новое платье!
 Она выпрямилась на стуле, чтобы он мог лучше рассмотреть ее потрясный наряд.
 Илай посмотрел на платье. Его взгляд скрывали длинные густые ресницы. Он долго разглядывал Марни. Она почувствовала, что тело ее наливается жаром. Его взгляд скользнул по лифу с низким вырезом, который едва прикрывал грудь в новом кружевном бюстгальтере, затем опустился на подол, доходивший до колен. Задержался на ногах, обутых в навороченные сандалии с бисерной отделкой, купленные на Родео-драйв. Затем Илай пристально посмотрел ей в глаза.
 – Неужели опять отправилась за покупками, Марни? Я-то думал, что ты излечилась от этой страсти. И так по уши в долгах.
 О нет! Опять он за старое!
 – По-моему, тебе следовало обсудить с клиентом приготовления к свадьбе? – добавил он.
 – Я все обсудила! – запротестовала Марни. Он что, считает ее полной салагой? Думает, что она только и знает, что бегать по магазинам? Ну хорошо: большую часть дня она действительно потратила на покупки. По сути, он прав: она дала себе слово больше не носиться по магазинам. Но ведь ей скоро заплатят, и причем немалые деньги!
 Однако кое-какие детали свадьбы им с Оливией все же удалось обговорить. Подумать только, он считает, что она весь день протаскалась по магазинам! Это просто оскорбительно! Марни фыркнула:
 – Послушай, Илай, я знаю, что делаю, – и захлопала глазами.
 – Не сомневаюсь. Но едва ли покупки в дорогом магазине располагают к обсуждению вопросов по организации свадьбы.
 В его словах была доля истины, но Марни гордо тряхнула головой:
 – К твоему сведению, мы обсудили шеф-поваров, планируемое количество гостей, почтовую бумагу для приглашений и столовое белье, в котором Оливия смыслит чересчур много. Она признает только скатерти от «Би-би-джей линенз» [2] . Еще мы обсудили музыку и арку, которая будет сконструирована на месте церемонии.
 При этом заявлении его восхитительные голубые глаза тут же сощурились, и он обрушился на Марни, как разъяренный змий:
 – Что ты сказала? Нет, что это ты только что сказала?
 – Про шеф-повара?..
 – Да нет. – Он нетерпеливо махнул рукой.
 – Про гостей?
 – Нет. – Он нахмурился. – Твоя последняя фраза.
 – Ах да! Она хочет соорудить на месте проведения церемонии небольшую арку. Хочет под ней обвенчаться.
 Илай на минуту закрыл глаза и перевел дыхание. Затем он буквально испепелил Марни взглядом. У нее даже дрожь по телу пробежала.
 – Марни, – произнес он деланно спокойным тоном, положил здоровенную лапу ей на запястье и сжал ее руку длинными крепкими пальцами. – Ты знаешь, какую арку она имеет в виду?
 – Да! Арку, которая использовалась на съемках «Датчанина»!
 Разумеется, она знает, о какой арке шла речь! У Оливии с этой аркой связано множество сентиментальных воспоминаний. К тому же, если верить Оливии, арка состоит из пластмассовых блоков, и собрать ее на месте не составит труда. Доставку взялась оплачивать сама Оливия. Так что Марни сегодня помогла «АИП» сэкономить деньги!
 Пальцы Илая еще крепче стиснули ее запястье.
 – Разреши поинтересоваться, а сама-то ты смотрела фильм «Датчанин»?
 – Пока что нет. Собираюсь в выходные взять его в видеопрокате.
 – Ну так вот: когда ты посмотришь этот фильм, представь себе венчание Оливии и Винсента под триумфальной аркой.
 Марни захлопала глазами. Потом засмеялась:
 – Ох, Илай! Что ты! Она говорила совсем о другой арке.
 – Откуда ты знаешь?
 – Потому что она мне ее описала. – Марни принялась обрисовывать очертания невидимой арки с помощью жестов. – Она не такая большая и сделана из пластмассы. К тому же Оливия заплатит за доставку. Ну, что в этом страшного?
 – Страшно то, – спокойно ответил Илай, – что она вовсе не такого размера, как ты показываешь. – Он передразнил ее жесты, очерчивающие воображаемую арку. – Она почти со штат Канзас размером. Да, Оливия права – арка действительно из пластмассы и весит где-то триста фунтов.
 Марни уже не чувствовала себя таким асом организации торжеств, как раньше.
 – М-м-м, – протянула она, задумчиво прикусив нижнюю губу. – Говоришь, триста фунтов?
 Илай кивнул.
 – М-м-м... Это меняет дело, не так ли? – Угу.
 Она поморщилась:
 – Но тогда у нас сорвется сделка.
 – Не понял?
 – Ну да, как это ни печально. – Марни участливо кивнула. – Если Оливия не сможет обвенчаться под этой аркой, то она вообще не станет выходить замуж.
 К ее удивлению, Илай расхохотался:
 – Да ну? Я буду только рад.
 С этими словами он перехватил официанта, который собирался положить на стол счет, порылся в заднем кармане брюк, достал кошелек и протянул служителю сервиса платиновую карточку, даже не взглянув на сумму.
 – Что это означает? – сурово спросила Марни.
 – Если Оливия раздумает выходить замуж в горах или вообще откажется сочетаться браком, я буду самым счастливым человеком на планете.
 – Ты это серьезно? Хочешь разрушить свадьбу Оливии из-за какой-то глупой арки?
 Он передернул плечами.
 – Спать я от этого хуже не стану. Уверен, это не первое похождение сей девчонки, и готов ставить все свои бабки, что не последнее.
 – Это ужасно!
 – Что ж поделаешь, такова истина.
 У него была такая самодовольная мина, что Марни пришла в ярость.
 – Ну зачем ты так? – сурово спросила она. – Каждая женщина достойна хорошей, красивой свадьбы...
 – Ну что, может, пойдем? – перебил он и поставил локоть на стол. – Куда этот официант запропастился? – Он оглядел зал.
 Господи, какой ужасный человек! Бедная его будущая супруга! Марни была уверена, что их поженит мировой судья и вся церемония займет не более пяти минут, после чего молодожены отправятся в какой-нибудь захолустный Тако Белл, а в понедельник, как обычно, выйдут на работу. Вполне в духе этого болвана.
 – Господи, – пробормотала она, схватив сумочку, – почему бы не закрыть глаза на эту арку и не посмотреть, что будет дальше?
 – Вот именно, поглядим, что маячит впереди. – Он выхватил счет у подоспевшего официанта и расписался. Захлопнув чековую книжку, перевел на Марни взгляд блестящих голубых глаз.
 – Что, никакой арки, да? Разве это не обоснованное пожелание? Почти на всех свадьбах бывают арки! Впрочем, тебе-то откуда это знать! Что ты знаешь о свадьбах? С такими взглядами на жизнь женитьба тебе никогда не грозит!
 Илай слегка покраснел и плотно сжал губы.
 – Пусть она забудет про эту чертову арку весом в триста фунтов, – огрызнулся он, поднялся, схватил Марни за локоть и заставил ее встать на ноги. Они миновали лабиринт ресторанных столиков и направились к двери. Все это время Илай крепко держал ее руку.
 – Господи, Марни, – говорил он, продвигаясь к выходу, – ты хоть подумала, как мы ее туда затащим, эту арку? Я же показывал тебе карту! Ты прекрасно понимаешь, где это место находится.
 – Да, ты познакомил меня с картой, географ, – парировала Марни. – Но я думаю, что это все же ближе, чем Юпитер. Мы ведь сами туда как-то доберемся, почему бы и арку не доставить?
 Метрдотель распахнул перед ними дверь. Илай с Марни одновременно перешагнули порог и остановились перед стойкой камердинера. Илай показал парню квитанцию и обернулся к Марни. Он был так близко, что она чувствовала исходивший от него аромат одеколона и еле уловимый запах вина.
 Марни старалась не смотреть на его губы.
 – Это тебе не съемки кассового фильма. Ты должна держать все под контролем. Если у нее денег немерено, это еще не значит, что все их нужно угрохать на эту свадьбу.
 Марни ненавидела, когда люди – особенно мужчины – говорили с ней так, будто она полная дурочка. Она сложила на груди руки, запрокинула голову и вперила в Илая взгляд.
 – У меня предложение: почему бы тебе не дать мне самой выполнять ту работу, ради которой вы меня наняли?
 Он сморгнул. Его губы медленно расползлись в улыбке, мрачной, ничего хорошего не предвещавшей.
 – Хорошо. В таком случае почему бы тебе не заняться непосредственно той работой, ради которой мы тебя наняли, и перестать корчить из себя голливудскую Барби?
 – Голливудскую Барби? Ты обзываешь меня из-за того, что невесте потребовалась какая-то глупая пластмассовая арка? – негодующе воскликнула она.
 Илай не успел ответить: перед ними со скрежетом затормозил его пикап. Из машины выпрыгнул камердинер и распахнул перед Марни дверцу пассажирского сиденья. Бросив на Илая испепеляющий взгляд, она шагнула вперед.
 Он устремился за ней следом. Но тут произошла заминка: камердинер хотел отойти в сторону, в то же самое время Марни попыталась сесть в машину и, поспешно отступив на шаг, чтобы не столкнуться с камердинером, налетела на Илая. Если бы она наткнулась на кирпичную стену, то не почувствовала бы разницы. Илай весь состоял из мускулов: грудь у него была твердой, как из кирпича, а ноги напоминали бетонные столбы. Столкновение было чувствительным – одно из тех, когда ощущаешь боль и одновременно тебя пробирает дрожь.
 Марни поспешно отскочила, не дожидаясь, пока соприкоснется с еще какой-нибудь твердой частью его тела, и быстренько нырнула в пикап.
 Илай шагнул к автомобилю, чтобы закрыть дверь, и на одно краткое мгновение – очень краткое – снова окинул Марни оценивающим взглядом, который всего на долю секунды задержался на ее груди. После этого захлопнул дверцу, обошел пикап и сел за руль.
 Он включил сцепление и отъехал от тротуара.
 – Так на чем мы остановились?
 – Дай подумать... Ах да, вспомнила. Ты поставил под сомнение мой профессионализм, намекнув, будто я несерьезно отношусь к работе.
 – Ну да, как же: ты решила доставить тридцатифутовую арку на отдаленный горный хребет штата Колорадо. Готов спорить, что об арке она тебе рассказала уже после похода по магазинам. Что я и пытался тебе втолковать, Марни, – не позволяй гламурной жизни захватить себя.
 – Гламурной жизни! Как же! – воскликнула она с презрением. – Нелепее ты ничего не мог придумать! – Она фыркнула.
 – А разве нет? Ты только посмотри на себя, – продолжил он, направляясь к бульвару Сайта-Моника.
 Она негодующе фыркнула:
 – Что значит: «Посмотри на себя»?
 – Как ты одета, – произнес он с таким видом, словно это все объясняет.
 – А как я одета? – воскликнула Марни и оглядела свое замечательное платье. Она начинала злиться. – К твоему сведению, это шикарнейшее платье! Не обижайся, пожалуйста, но я сама знаю, что мне надеть, и не собираюсь советоваться с мужланом, который считает, что повседневная и спортивная одежда – это одно и то же!
 В ответ Илай лишь рассмеялся:
 – Может, я и мужлан, но я не слепой, милочка. Я говорю это тебе лишь потому, что твое платье очень красивое, понимаешь? Ты бы ни за что не купила такое прекрасное платье, если бы не отправилась за покупками с Оливией Дагвуд и «звездная» атмосфера не вскружила тебе голову. Но поверь, как только ты надоешь Оливии или просто станешь ей больше не нужна, она даст тебе от ворот поворот и сделает вид, что даже имени твоего ни разу не слышала. Гораздо лучше, если ты будешь просто выполнять свою работу, а не брататься со звездами.
 Из всего сказанного Марни уловила лишь одну фразу: «твое платье очень красивое». Лицо ее невольно расплылось в улыбке, которую было невозможно согнать, как она ни пыталась. Марни вся так и лучилась. Она искоса взглянула на Илая:
 – Тебе правда нравится?
 Он застонал, но тоже улыбнулся:
 – Попытайся вникнуть в то, что я говорю, рыжая. Никаких арок! А также никаких навороченных тортов, фарфора, серебра и званых обедов.
 – Ага! – радостно воскликнула она. – Значит, ты все-таки кое-что смыслишь в свадьбах!
 – Самую малость, – отозвался он, и некоторое время молча смотрел перед собой в ветровое стекло. – Ты должна меня слушать, Марни.
 Она засмеялась:
 – Разве тебя можно не слушать? Когда ты говоришь, то выражаешь недовольство по поводу и без него.
 – Время от времени читать тебе нотации входит в мои служебные обязанности.
 – Ты серьезно? Ты это и вправду серьезно? – недоверчиво воскликнула она. – Но ты вовсе не читаешь нотации! Ты просто высказываешь свою точку зрения!
 – Да ладно тебе!
 – Нет, уж извини! У тебя очень выразительные интонации. У меня вот вообще никаких интонаций, а у тебя – просто замечательные.
 Они спорили о тембре его голоса и о ее неспособности слушать, а также о том, является ли Илай бесчувственной ледышкой, которая открывает рот только для того, чтобы пролаять приказ. Пока не доехали до ее района.
 Свернув на ее улицу, Илай сказал:
 – Ладно, хватит дурачиться и жаловаться – до плавания на байдарках остается менее двух месяцев. К тому времени вся эта так называемая свадьба должна быть расписана в деталях. Понимаешь?
 – Есть, капитан! Мы явимся в Колорадо в полной боевой готовности и сыграем такую свадьбу, от которой вы бы сами не отказались.
 Илай покосился на нее.
 – Ты слишком много на себя берешь. Считаешь, будто знаешь всю мою подноготную, а в действительности тебе ничего не известно.
 Ну и ладно! Вечно он портит все удовольствие! К тому же Марии давно решила, что знать все о нем вовсе не обязательно.
 – Хорошо, хорошо: я тебя не знаю, не понимаю, ну и Бог с тобой. Все равно ведь их свадьбу буду организовывать я, а не ты, правильно?
 – Ну да... – Голос его прозвучал неубедительно. – Только, пожалуйста, не натвори глупостей.
 – Ну и прекрасно, – откликнулась она. Ее раздражала произошедшая в нем перемена. Ведь они так великолепно провели время за ужином! Марни отвернулась, стала смотреть в окно и заметила нечто, лежащее на обочине. Когда Илай подъехал поближе, она взвизгнула.
 Илай от испуга чуть руль не вывернул.
 – Какого черта?
 – Останови машину, скорее же! – завопила она, указывая на приборный щиток.
 Илай нажал на тормоз.
 – Господи, да в чем дело?
 Марни не стала отвечать, она не верила своим глазам. Она выскочила из машины и бросилась к неподвижному силуэту.
 Бинго лежал без движения, но, заслышав стук каблучков Марни по тротуару, поднял морду и оглянулся. В его больших карих глазах застыло выражение страха и боли.




 Глава 9


 Они завернули Бинго в куртку Илая и отвезли его в круглосуточную ветлечебницу. Марни сразу же вбежала в клинику и стала умолять помочь. Илай тем временем взял пса на руки и внес его внутрь.
 Ветеринар сказал Марни, что она вовремя заметила Бинго, иначе бедный пес скончался бы от переохлаждения и шока. Илай не знал, насколько серьезно травмирована собака, но считал, что уже то, что пес находится в сознании и скулит, – хороший знак. Ветеринар был согласен. Он попросил их подождать, пока он сделает Бинго рентген для окончательной постановки диагноза.
 Они смотрели, как врач уносит Бинго. Затем Марни упала в кресло и закрыла лицо руками. У нее был такой несчастный и расстроенный вид, что Илай присел рядом и обнял ее за плечи, чтобы утешить. Она была смелой женщиной, но сейчас казалась удивительно хрупкой.
 Марни прижалась к нему, не отрывая рук от лица.
 – Ма-ми-мо, – пробормотала она сквозь слезы. Минуту он пытался расшифровать, что бы это значило, затем склонил голову к ней: – Что?
 – Ма-ми-мо, – повторила она, только на октаву выше. Он сжал ее хрупкие плечи.
 – Извини, Марни, я тебя не понимаю.
 Она сделала глубокий вдох и подняла голову. В ее глазах блестели слезы.
 – Спасибо, – сказала она, вытирая рукой нос. Затем обеими руками обхватила его колено. – Что бы я делала, если бы тебя со мной не оказалось? Можешь считать меня дурой, только я очень люблю эту старую псину.
 Илай посмотрел на ее руки, обнимавшие его колени.
 – Я вовсе не считаю тебя дурой, – ответил он. – Я тоже люблю собак.
 Марни сморгнула, и по ее щекам заструились еще две слезинки.
 – Просто ты сразу взял ситуацию под контроль. Ты знал, что нужно делать, не нервничал, не причинил Бинго боли, был таким спокойным, уверенным... – Она запнулась и снова глубоко вдохнула.
 Илай сидел, глядя на ее тонкие руки, и чувствовал себя неловко.
 – Я поступил так, как сделал бы любой на моем месте.
 – Нет, – упрямо сказала она. – Ты спас мою собаку. – Она со вздохом отпустила его колени, снова откинулась на спинку кресла и обняла себя за плечи. – Возможно, я и не знаю всю твою подноготную, но в одном я уверена – ты добрый, просто напускаешь на себя суровый вид.
 – Нет, – фыркнул он. – Я не добрый.
 – Добрый.
 – Ничего подобного.
 Она покосилась на него и всхлипнула.
 – Точно? – Рот ее едва заметно изогнулся в улыбке. – Нисколечко?
 – Нисколечко, – ответил он, вытянул длинные ноги и засунул руки в карманы.
 – И все-таки ты добрый, – пробормотала она и рассмеялась.
 Илай вздохнул. Но в душе он улыбался.
 Им казалось, что ожидание тянется вечность. Марни задремала, а Илай стал листать журнал. Во сне Марни накренилась вправо и прижалась к Илаю, положив голову ему на плечо. Ноги ее расползлись: одна нога была согнута в колене, а другая, прямая, прижалась к первой.
 Какая же она хорошенькая! Он улыбнулся. Ее платье задралось и обнажило бедро. Красивое. Аккуратной формы. Илай подумал, как хорошо было бы положить голову на такие бедра. Он до того ярко представил эту картину, что у него участился пульс.
 Слава Богу, появился ветеринар.
 – Бинго поправится, – сказал он, когда Илай разбудил Марни, легонько толкнув ее локтем. – У него перелом, но внутреннего кровотечения, судя по всему, нет. На ночь его лучше оставить в лечебнице, чтобы мы его понаблюдали. А вы идите домой, отоспитесь. Завтра днем приедете за ним.
 – Спасибо, доктор. – Илай протянул руку. – Спасибо за то, что позаботились о Бинго.
 – Это моя работа. Причем любимая, – ответил врач, пожимая Илаю руку.
 Попрощавшись с ветеринаром, Илай и Марни вышли из клиники на свежий вечерний воздух.
 – Тебе не холодно? – спросил Илай, заметив, как Марни обхватила себя руками.
 – Немного.
 Илай оглянулся на ветлечебницу.
 – Моя куртка осталась у Бинго.
 – Со мной все в порядке.
 Но было видно, как она дрожит. Илай обнял ее и притянул к себе.
 – По-моему, с тобой никогда ничего не бывает в порядке.
 – Это со мной-то? – возразила она и легонько подтолкнула его локтем в бок. Они направились к машине. – И это я слышу от человека, у которого, наверно, палка в одном месте торчит, до того он холодный, чопорный и несгибаемый!
 Илай распахнул перед ней дверцу автомобиля. Она забралась в машину. Он потряс головой, приводя в порядок мысли. Затем, обогнув пикап сзади, направился к креслу водителя. Но ее длинные ноги никак не шли у него из головы. Илай включил зажигание и подумал, что они еще не скоро сотрутся у него из памяти. Так же, как и ее улыбка. Не говоря уже о волосах.
 – Бедный Бинго, остался один-одинешенек! – вздохнула Марни, когда они отъехали от парковочной стоянки. – Как ему, наверно, страшно!
 Илаю тоже эта мысль не давала покоя. Он вспомнил всех собак, которых ему доводилось держать. Всего их было около дюжины. Последним был Хэнк, пес золотисто-желтого цвета, – он умер от рака два года назад. Илай очень любил эту собаку. Даже сейчас, стоило ему вспомнить Хэнка, как в горле у него встал комок. Он поспешно сменил тему:
 – Бинго обязательно поправится. Слушав, я собираюсь смотаться на пару дней за город. Повторяю: никаких арок, а также фонтанов и скай-дайвинга. Поняла?
 Марни застонала и откинула голову на спинку сиденья.
 – Ты невозможен! Ну почему все мужчины так относятся к свадьбам? Отчего они не хотят признать, что этот день – особый как для женщин, так и для мужчин? Думаешь, настоящие мачо не венчаются под аркой? – И она пустилась расписывать все достоинства арок и замолчала лишь тогда, когда они добрались до ее дома.
 Илай притормозил рядом с ее припаркованной тачкой и вышел из автомобиля. Марни тем временем сама открыла дверцу. Он протянул руку и помог ей выбраться из пикапа.
 Марни никак не хотела отпускать его руку. Она смущенно улыбалась и нежно смотрела на него огромными карими глазами.
 – Спасибо, Илай. Я говорю это от чистого сердца. От всей души. – С этими словами она стиснула ему руку.
 – Не стоит благодарности.
 – Не спорь. – Она улыбнулась и шагнула еще ближе. Теперь их тела почти соприкасались. На Марни было лишь легкое летнее платье. Она как-то странно на него смотрела – в ее глазах легко было утонуть, если хоть на миг утратить самообладание. «Осторожно!» – промелькнуло в мозгу у Илая, словно кто-то перевел железнодорожную стрелку. Но его будто парализовало: он не мог сдвинуться с путей, спастись от несущегося прямо на него грузового состава.
 Марни привстала на цыпочки, прижала губы к уголку его рта и застыла так на мгновение... Какие у нее мягкие, теплые губы! Затем она медленно опустилась вниз.
 – Спасибо, – сказала она и, высвободив руку, отступила назад и улыбнулась своей колдовской улыбкой. – Завтра мы с Оливией пойдем выбирать фарфоровую посуду. Наверно, когда вернешься, ты назначишь мне встречу и скажешь: «Никакого фарфора!»
 Илай захлопал глазами, возвращаясь в реальность, и рассмеялся:
 – Почему же когда вернусь, рыжая? Я буду звонить тебе каждый день. Кстати! – Он нагнулся, порылся в перчаточном ящике машины и протянул ей сотовый: – Вот, держи. Теперь я сразу смогу перечеркнуть все твои планы, связанные с фарфоровой посудой.
 Марни с широкой улыбкой взяла телефон.
 – Какой хорошенький! Надеюсь, пригодится. – Она подмигнула Илаю, снова прикоснулась к его руке и обошла вокруг него. – Спасибо тебе еще раз, Илай. За ужин. За Бинго...
 – Да не за что, – бросил он и пригладил рукой волосы. Ему было очень неловко, словно он пришел на свидание.
 Вероятно, Марни почувствовала его смущение. Она негромко рассмеялась и направилась к дому.
 – Не забывай, о чем мы говорили! – крикнул он ей вслед.
 – Нельзя обманывать ожидания! – бросила она через плечо, не останавливаясь. Когда она шла, она виляла своим соблазнительным задом.
 Илай смотрел, как она подходит к двери. Так полагается по правилам приличия, внушал он себе, хотя прекрасно сознавал, что руководствуется отнюдь не нормами этикета. Марни вставила ключ в замок, приотворила дверь, повернулась, помахала рукой и исчезла.
 Только тогда Илай очнулся от ступора и направился к машине. Заводя мотор, он недоумевал, что с ним происходит. Что бы это ни было, он никогда не чувствовал себя лучше, и это тревожило.




 Глава 10


 На следующий день Марни проснулась в прекрасном расположении духа. Даже несчастный случай, произошедший с Бинго, был не в силах омрачить ей настроение. Когда она приехала в ветлечебницу забрать пса, тот выскочил навстречу хозяйке с заливистым лаем, как щенок. Похоже, гипс ему совсем не мешал. Бинго явно шел на поправку.
 Марни привезла пса домой и сдала на руки маме, которая пекла блинчики с мясом. Нынче намечалась вечеринка завсегдатаев книжного клуба. Мама радостно сообщила Марни, что члены клуба явятся с мужьями.
 – По какому поводу? – спросила Марни у мамы, опустившейся на колени, чтобы как следует поздороваться с Бинго.
 – У-тю-тю-тю, – сказала она Бинго и потерлась лбом о его лоб. – Да просто так, без повода. Мы не хотим, чтобы наши мужчины чувствовали себя обделенными. У-тю-тю-тю! Ты только посмотри на его гипс! Мой бедный щеночек заслужил гостинец, – сказала мама и жестом попросила Марни помочь ей подняться. – Залезь в буфет, золотко, и достань ему свиное ушко.
 – Ладно, – сказала Марни, угостив Бинго свиным ушком, – я пошла.
 – На встречу с этим симпатичным молодым человеком? – застенчиво поинтересовалась мама, закатывая очередной блин.
 – Нет, мама, – ответила Марни, изо всех сил стараясь изобразить возмущение. Но это у нее явно не получилось. Тем не менее она продолжила: – Этот симпатичный молодой человек – мой шеф. К тому же он в отъезде.
 – Ой, как плохо, – вздохнула мама, затем вдруг охнула и обернулась к Марни, вытаращив глаза: – Значит, у тебя снова встреча с Оливией Дагвуд? Да?
 – Мама! – воскликнула Марни. Скользя по полу из керамической плитки, она добралась до матери и схватила ее за плечи. – Пожалуйста, перестань повторять ее имя! Я же сказала тебе: это страшная тайна! Прекрати трещать об Оливии в своем книжном клубе! И хватит подбегать к окну всякий раз, как заслышишь мотор машины!
 – И куда вы сегодня с ней собираетесь? – спросила мама. Глаза у нее сияли. – За покупками? Пройдешься по магазинам с Оливией Дагвуд? Интересно, где она делает покупки? В «Монтроуз», наверно?
 – Ты очень хорошо осведомлена, как я погляжу. – С этими словами Марни схватила сумку с новым сотовым телефоном – тем самым сотовым, о котором она решила никогда не рассказывать маме, и, бросив на прощание: – До скорого! – выбежала из кухни.
 Выйдя во двор, она прикрыла глаза рукой от солнца и заглянула в гараж.
 – Пока, папа! – крикнула она.
 – Пока, золотко! Будь осторожней на дороге, – донесся ответ откуда-то из глубины.
 Отъезжая от дома, Марни заметила, что мама опять торчит у окна с беспроводной трубкой в руке.
 – О Господи! – пробормотала она и надавила на газ. Она направлялась в Брентвуд.
 Добравшись до дома Оливии, Марни нажала код, сообщенный ей хозяйкой. Ворота раздвинулись. Уже проезжая через ворота на своем «БМВ», она заметила в зеркале заднего вида четырех странных типов. Они словно из-под земли выросли и до смерти перепугали Марни. В руках они держали камеры со здоровенными объективами. Марни поспешно надавила на газ и завернула за угол. Ворота за ней задвинулись. Схватив сумочку и портфель-дипломат, она распахнула дверцу машины. До парадной двери она добиралась, согнувшись в три погибели и пятясь задом, как рак.
 Звонить ей не пришлось: дверь открыла Оливия, когда Марни была еще только на подходе. Она так и покатывалась со смеху, держась за открытый животик.
 – Ты такая уморительная!
 – Они всегда так? – спросила Марни, проскользнув внутрь. – Выскочили непонятно откуда и начали снимать.
 – Всегда. Скоро привыкнешь, – ответила Оливия. – Пошли, все тебя ждут.
 «Интересно, кто это – «все»?» – подумала Марни, однако послушно последовала за Оливией. Сегодня актриса была одета в бархатные тренинги, подогнанные по бедрам, и обтягивающую кофточку, которая едва прикрывала грудь. Она провела Марни по мраморному коридору, затем свернула направо, в огромную комнату. Окна из зеркального стекла выходили на бассейн и теннисный корт.
 Вся комната была выдержана в белом цвете. Белый ковер, белая мебель и стены. С непривычки Марни чуть не ослепла от такой сверкающей белизны.
 – Знакомьтесь – Марни, – представила Оливия.
 Марни спустилась с небес на землю и заставила себя улыбнуться. Она узнала ассистентку Луси. Незнакомого мужчину она приняла за стилиста. На диване разлеглась пожилая дама, одетая почти так же, как Оливия. А в огромном белом кресле-груше восседал Винсент Витторио – самая известная звезда Голливуда. Просто с ума сойти!
 У Марни чуть дипломат из рук не выпал. Она старалась сохранять хладнокровие, но лицо само собой расползлось в дурацкой улыбке.
 – Марни, это моя мама, Дэлла, – представила Оливия.
 – Очень приятно с вами познакомиться, миссис... то есть Дэлла. – Неловко жонглируя дипломатом, Марни протянула женщине руку.
 – Здравствуй, Марни! Марни обернулась к Луси:
 – Привет, Луси! Мы с тобой уже встречались на съемках, – напомнила Марни. Она перешагнула через белого кота и поздоровалась с Луси. Та посмотрела на нее как на помешанную.
 – Правда? – Она пожала Марни руку и с недоумением покосилась на нее сквозь квадратные очки. – На каких еще съемках?
 – На съемках «Чудо-девочки». Всего несколько дней назад.
 – Хм, – отозвалась Луси, словно не знала, как расценивать столь исключительный случай.
 – А это, – вздохнула Оливия, – мой жених, Винс.
 С этими словами она плюхнулась в кресло рядом с женихом.
 – О... очень рада встрече с вами, Винс, – промямлила Марни.
 Винс в ответ на приветствие Марни поднял два пальца и снова погрузился в журнал. Наверняка он читает «Стар», решила Марни. Она оглядела комнату. Где бы ей тут притулиться?
 – Да садись, где хочешь. – Оливия обвела вокруг рукой. Марни примостилась на матерчатом складном стуле, решив, что во всей белоснежной комнате только он способен выдержать ее вес, поскольку оба кресла уже заняты.
 – Ну так что? – Марни поставила дипломат на колени. – Мы обсудили шеф-поваров, обговорили столовое белье и количество приглашенных. Может, повторить детали для жениха?
 – Не надо, – пробормотал Винс.
 – Ну что ж... – Марни не ожидала такого холодного отклика. – С чего тогда начать?
 – С чего хочешь, – зевнула Оливия. В дверях появилась женщина с подносом. На нем стояли две бутылки минералки, пиво и нечто, напоминавшее овсянку, зачем-то налитую в стакан.
 – Тогда я предлагаю еще раз обсудить отправные точки и удостовериться, что у нас ни в чем нет расхождений. – Она вытащила розовый блокнот, в котором было записано все, что касалось свадьбы. – Потом решим, над чем нужно еще поработать.
 – Превосходно! – воскликнула Оливия и потянулась за овсянкой. – Что ты будешь пить, Марни? Воду или, может быть, руппию?
 – Руппию?
 – Это такая морская водоросль, превосходно очищает организм, – объяснила Оливия. Тем временем служанка поднесла воду женщинам, а Винсу протянула пиво. Винс улыбнулся и подмигнул девушке. Черт возьми! В жизни он выглядел ничуть не хуже, чем на большом экране.
 – Принеси ей руппию, Мария, – попросила Оливия, не дожидаясь ответа Марни, и улыбнулась. – Вот увидишь, тебе понравится.
 – Ничего подобного. Ее наизнанку вывернет, – подал голос Винс.
 – Винс, – вздохнула Оливия, – почему бы тебе не помочь нам? Ведь мы все-таки обсуждаем нашу свадьбу.
 Винс отбросил журнал, отхлебнул пива и устроился поудобнее.
 – Ладно, валяй. Давай по сути, – обратился он к Марни.
 – Что ж, где будет проводиться свадьба, мы решили. Позвольте спросить: вы уже продумали тематику вашей свадьбы?
 – Тематику? – повторил Винс с таким видом, словно его раздражал один звук этого слова.
 – Конечно, – тут же откликнулась Оливия. – «Под светом звезд». Что может быть лучше? Смотри сама: мы встретились под звездами. Мы поженимся под звездами. Мы сами звезды! Поэтому тематикой нашей свадьбы должен стать звездный свет. Ты ведь не против, Винс?
 Винс окинул Оливию таким взглядом, точно сомневался, серьезно она говорит или шутит. В ответ она так посмотрела на жениха, что у того не осталось сомнений в основательности ее намерений.
 – Да нет, не возражаю. Делай что хочешь, – сдался он. Оливия нахмурилась.
 – Я и не знал, что у свадьбы должна быть какая-то тематика, – прибавил Винс.
 – Правда? Хочешь сказать, все твои прошлые свадьбы не имели никакой тематики? – на полном серьезе спросила Дэлла.
 – Если хотите, чтобы темой вашей свадьбы стал звездный свет, – вмешалась Марни, – то все следует оформить в соответствующих тонах. Как насчет перламутрово-белого и темно-синего?
 – Звучит просто великолепно, – отозвалась Дэлла. – Ты записываешь, Луси? Звездный свет. Перламутрово-белый и темно-синий.
 Луси что-то строчила в своем наладоннике.
 – Я никак не пойму: для чего нужна тематика? – озадаченно спросил Винс.
 – Какой ты непонятливый, Винс! Это же просто, как дважды два! – раздраженно воскликнула Оливия.
 – Если вы решили сделать тематикой свадьбы звездный свет, – продолжила Марни, – можно украсить стол множеством крохотных свечек – они будут символизировать звезды. А в павильоне постелить темно-синий ковер и увешать все белыми розами. Получится совсем как звезды в ночном небе.
 – Зачем мне какой-то павильон? – возмутилась Оливия. – Я хочу, чтобы свадьба прошла под настоящими звездами!
 – Но надо же иметь запасной вариант, на случай дождя, – возразила Марни. – Илай говорил, что в это время года в горах дожди не редкость. Нужно же где-то укрыться, если хлынет ливень!
 – Ну хоть бы и ливень! Все равно на природе будет красиво. – И Оливия одарила Винса обворожительной улыбкой.
 В ответ он лишь плечами пожал:
 – Мне плевать.
 Марни решила обсудить этот вопрос с Илаем. Она считала, что крыша над головой просто необходима. Сама она никогда не увлекалась скалолазанием, но знала, что на высоте десяти-одиннадцати футов не стоит ждать теплого грибного дождика.
 – А что вы думаете насчет того, чтобы украсить стол свечами? – спросила Марни.
 Оливия посмотрела на Винса. Тот потупился и стал разглядывать свои босые ноги.
 – Неплохая идея. – Она пожала плечами. – Только мне больше нравятся цветы.
 – Цветы тоже будут, – заверила ее Марни.
 – Да нет, ты не поняла! Я хочу много цветов. Целое море! Лучше привозных. Да! Пусть из Голландии доставят белые тюльпаны или розы! Мы ими украсим арку.
 – Арку? – Винс вскинул глаза на Оливию. – Какую еще арку?
 – Как какую? Арку из фильма «Датчанин», разумеется. Винс перевел недоумевающий взгляд на Марни.
 – Но... как же ты собираешься затащить ее на вершину горы? Ведь туда можно добраться только на мини-вездеходе. Правда, Марни? На съемках туда не смогли поднять даже газогенератор, такой он оказался здоровенный! Ты что, забыла, Ливи?
 – Мы пока еще не просчитали все тонкости доставки, – с улыбкой ответила Марни. – Я как раз над этим сейчас работаю.
 Винс фыркнул:
 – А здесь и просчитывать нечего. Об арке можно забыть.
 – Что значит «забыть»? – возмутилась Оливия. – Это же так романтично, Винс! Помнишь, как однажды ночью в павильоне звукозаписи мы залезли под эту арку и занимались любовью?
 – Постыдилась бы, Оливия! – воскликнул Винс. – Здесь как-никак твоя мать!
 – Ничего страшного, для меня это уже давно не новость, – весело ответила Дэлла.
 – Винс, мне просто необходима эта арка! – потребовала Оливия.
 – Нет. Эту арку туда так просто не затащишь, а я не собираюсь платить «АИП» миллионы за доставку. Эта затея и так влетела мне в полтора миллиона.
 Марни чуть не задохнулась от неожиданности. Оливия и Винс оглянулись на нее.
 – Марни, с тобой все в порядке? – спросила Оливия. Тут вновь появилась служанка со стаканом овсяноподобной бурды.
 – Да, все нормально, – чуть хрипловато откликнулась Марни. Глаза у нее слезились. Она в самом буквальном смысле подавилась, услышав фразу «полтора миллиона».
 Ее бедный мозг был не в силах это постичь. Даже в самых смелых мечтах она и помыслить не могла, что на свадьбу можно потратить полтора миллиона баксов. Служанка протянула ей «овсянку», и Марни сделала большой глоток.
 Ее только чудом не вывернуло наизнанку, иначе белоснежному интерьеру был бы нанесен непоправимый ущерб. Собрав остатки воли в кулак, Марни проглотила предложенную ей бурду.
 – Что, не нравится? – разочарованно спросила Оливия, от которой не ускользнуло, что глаза у Марни чуть не вылезли из орбит.
 – Просто бесподобно, – прохрипела Марни.
 – Никакой арки, Ливи, – повторил Винс. – Я не согласен.
 Оливия обернулась к нему, а Марни, улучив момент, отодвинула злосчастную чудо-водоросль подальше.
 – Мы потом обсудим этот вопрос, Винс. – Оливия с улыбкой обернулась к Марни: – А как насчет цветов? Цветы, я надеюсь, будут?
 – Разумеется, – отозвалась Марни. Она все никак не могла прийти в себя, после того как узнала, во сколько обойдется эта свадьба.
 – Я хочу, чтобы из Голландии доставили триста тысяч белых роз, – продолжила Оливия.
 Никто не проронил ни слова. Похоже, все собравшиеся, за исключением Марни, считали такое требование вполне закономерным.
 – Ну что ж... Это можно, – бодро ответила Марни. – Но розы придется доставить из Голландии хотя бы за день до свадьбы. А потом их нужно будет еще привезти в Колорадо.
 – Ну да, – кивнула Оливия.
 Марни прокашлялась и широко улыбнулась:
 – Ты только представь: розы нужно привезти самолетом из Голландии, пройти таможню, затем погрузить их в другой самолет, долететь с ними до Колорадо или до Нью-Мехико, а потом еще тащить эти триста тысяч роз в гору...
 Оливия захлопала глазами.
 – По-моему, она намекает, что ты чересчур высоко замахнулась, – пояснил Винс. – Почему бы тебе не ограничиться, скажем, десятью тысячами роз?
 – Но этого мало! – Оливия вскинула голову. – Я хочу, чтобы розами было украшено место нашего бракосочетания и площадка, где соберутся гости. Чтобы розы были везде!
 Марни собиралась возразить, но Оливия перебила ее, заявив:
 – Мы обязательно что-нибудь придумаем.
 Марни не знала, что тут можно придумать. Ну да ладно. Что-то они все сегодня откладывают «на потом».
 – Замечательно! – Марни старательно растягивала рот в улыбке. – О тематике свадьбы и о цветах мы договорились... А какая еда будет на столе?
 – Бифштекс, – ответил Винс.
 – Омары и суши, – произнесла одновременно с ним Оливия.
 Винс усмехнулся:
 – Думаешь, туда специально для тебя забросят омаров?
 – А говядину, думаешь, доставят?
 – Ее и везти не придется. По этим горам бродят целые стада коров. Пусть зарежут одну и приготовят бифштекс прямо на месте.
 – Ну да, вот еще! – огрызнулась Оливия. – На моей свадьбе не будет блюд, приготовленных из живых существ.
 – А омары, по-твоему, не живые?
 – Они ракообразные! Сравнил!
 – Ты даже не представляешь, какие страдания испытывают омары, когда их живьем бросают в котел с кипящей водой!
 Постепенно разговор перешел на права животных. Все это время Марни сохраняла на лице дежурную улыбку. «Помогите!» – нацарапала она в блокноте от бессилия.
 В конце концов Оливия и Винс порешили на вине и картошке-фри, поскольку при приготовлении этих продуктов ни одно животное не испытывает страданий. После вся когорта залезла в лимузин и отправилась в ресторан под названием «Зак». По дороге Оливия и Винс решили покурить травку. Даже Дэлла сделала пару затяжек. Марни от предложенной сигареты отказалась. Она сидела рядом со стилистом, или как бишь его там, держала на коленях блокнот и тщетно пыталась разогнать густой дым марихуаны, оседавшей на ее одежду.
 Кстати, о птичках, именно в «Заке» папарацци удалось запечатлеть исторический момент: Оливия закатила Винсу пощечину. Тем же вечером фото появилось в телешоу «Время Голливуда» и было растиражировано в Интернете. Общественное мнение единогласно постановило, что любовь звезд пошла на убыль и близится разрыв.
 И еще именно в этом ресторане новый телефон Марни впервые начал вызванивать веселую незамысловатую мелодию. Она взяла трубку:
 – Алло?
 Тем временем Оливия и Винс опять о чем-то горячо спорили. Они никак не могли решить, скольких массовиков-затейников нужно пригласить, чтобы никто не скучал.
 – Здорово, это Илай. Ну, как у тебя дела?
 – Замечательно! Просто превосходно! Сижу вот в ресторанчике «Зак», обсуждаю предстоящее торжество...
 – Кто с тобой?
 – Оливия. Винс. И еще мама Оливии, ассистентка Луси и...
 – Понятно, – сказал он, а затем спросил так тихо, что Марни с трудом расслышала: – У тебя действительно все в порядке?
 Марни не поняла, что он имеет в виду: то ли интересуется, как она себя чувствует после вчерашнего приключения, то ли хочет знать, справляется ли она с работой. Пока она раздумывала над ответом, Оливия закатила Винсу оплеуху.
 Вокруг тут же замелькали вспышки фотоаппаратов. Папарацци появились из ниоткуда, словно материализовались из воздуха.
 – Эй! – завопил Винс, перехватив руку Оливии, которая намеривалась влепить ему вторую пощечину. – Хватит! Перестань!
 – Мне это уже надоело, Винс! Стоит мне только отвернуться, как ты уже пялишь глаза на чью-то задницу!
 – Не пялился я ни на какие задницы!
 – Да? Хочешь сказать, ты с официанткой не заигрывал? Погляди, как она на тебя таращится, скоро слюнки потекут! Да и ты хорош!
 – Марни? – снова спросил Илай. – Что происходит?
 – Да так... Пустячная ссора, – ответила Марни и хотела даже отпустить какую-нибудь шуточку. Но было не до смеха: Оливия, казалось, вот-вот разревется. Она вскочила на ноги и задела столик, отчего расплескалось содержимое бокалов.
 – Слушай, Витторио, если тебе так нравится эта попа, иди и возьми все, что тебе причитается! Потому что от меня ты больше ничего не получишь!
 Винс хотел остановить Оливию за руку, но та вовремя отдернула ее, задев при этом свою мамашу, которая пыталась урезонить чадо. Дэлла не любила публичных сцен.
 – Черт! Пошли. – Стилист схватил Марни за руку. – Сваливаем отсюда.
 – Да в чем там дело? – раздраженно переспросил Илай.
 – Я тебе позже перезвоню. – Голос Марни дрожал. Она захлопнула крышку телефона, подхватила сумочку, дипломат и устремилась за стилистом – подальше от Оливии, ее мамаши и Луси. Марни ослепили вспышки фотокамер, и ей оставалось полагаться только на шестое чувство. Оглянувшись, она заметила, как Винс с видом побитого щенка взирает на хорошенькую официантку, – так ей, во всяком случае, показалось.
 Марни и стилист миновали кухню и выбежали в аллею.
 – А теперь куда? – спросила она, с трудом привыкая к полумраку после яркого света.
 Он пожал плечами, достал сигарету с марихуаной и закурил.
 – Лично я возьму такси.
 – Моя машина осталась у Оливии, – вздохнула Марни.
 Стилист с шумом выдохнул дым. – Да, загвоздка.
 Марни нахмурилась. Парень подмигнул ей и направился к шоссе. Остановился, оглянулся на Марни:
 – Ты чего там застряла?
 Марни вздохнула, подхватила дипломат и догнала стилиста.
 До дома Оливии она добралась на такси, входные ворота открыла с помощью уже известного ей кода. Рядом уже дежурили папарацци.
 – Эй, куколка, сделай милость, уговори Оливию показаться! – крикнул ей вслед какой-то парень, примостившийся на капоте машины.
 В ответ Марни лишь фыркнула. Миновав ворота, она обернулась и удостоверилась, что никто не проник за нею следом. Лишь после этого она направилась к своей машине. Но тут дверь дома распахнулась, и навстречу Марни выбежала Оливия. По лицу ее струились слезы.
 Как только Оливия разнюхала, что Марни приехала?
 – Все кончено, Марни, – всхлипнула она, смахивая слезинки.
 – Ну что ты такое говоришь, Оливия! Все еще наладится!
 – Нет! Я не хочу его видеть. – Она подавила рыдание. – Не могу же я выйти замуж за мужчину, у которого только задницы на уме! И все они к его услугам, стоит ему только захотеть! Представляешь, эта шлюха из ресторана дала ему свой номер, нисколько меня не стесняясь. И что ты думаешь? Он взял его! – Оливия Дагвуд испустила душераздирающий вопль. – Ну разве от такого человека можно рожать детей?
 Ну что тут возразишь? Марни поставила сумочку и дипломат на капот машины, подошла к Оливии и обняла ее за хрупкие плечики. Оливия уткнулась Марни в плечо и зарыдала.
 – Не знаю, что и сказать, Оливия, – бормотала Марни. – Нельзя выходить замуж за того, кому не доверяешь.
 – Значит... по-твоему... мне не стоит выходить за него? – простонала Оливия.
 Она что, на полном серьезе спрашивает у нее совета?
 – Ну... – Марни тянула время. – Конечно, я не имею права говорить тебе, как следует поступать...
 Тут они заслышали шум мотора и обернулись. К дому подъехало такси и остановилось рядом с машиной Марни. Из такси вышел Винс. Он достал из кармана несколько банкнот, бросил их водителю, а затем хлопнул ладонью по крыше автомобиля в знак того, что шофер может быть свободен.
 – Зачем ты приехал? – взвизгнула Оливия.
 – Ливи! – Винс направился к ней, широко распахнув объятия. Ростом он был дюйма на два пониже Марни, и она снова почувствовала себя неуклюжей верзилой. – Послушай, Ливи, хватит дуться!
 Но Оливия приготовилась стоять до последнего.
 – Марни считает, что мне не стоит за тебя выходить, – огрызнулась она.
 Марни поморщилась и вскинула в знак протеста руку.
 – Эй, я ничего такого не имела в виду! Я всего лишь организатор свадеб...
 – В таком случае займись организацией чьей-нибудь еще свадьбы! И не встревай со своими идиотскими советами! – окрысился Винс.
 – Она совершенно права! Я не могу выйти за тебя, Винс! Ну разве тебе можно доверять? Ты по жизни думаешь не головой, а половым членом! А мне что прикажешь делать?
 Винс нахмурился и обернулся к Марни:
 – Эй ты, как тебя там, организатор! Дай нам с Оливией поговорить с глазу на глаз.
 Да пожалуйста! Марни будет только рада! Ее уже порядком утомила вся эта заваруха.
 – Не уходи, Марни! – заныла Оливия. – Не оставляй меня с ним одну!
 – Вообще-то мне пора... Я должна забрать маму из больницы, – соврала Марни, пятясь к машине. Но суперзвезды ее уже не слушали. Они кидали друг на друга полные ненависти взгляды, а Оливия размазывала по лицу слезы.
 Улучив момент, Марни забросила в машину сумочку и дипломат.
 – Еще увидимся! – бросила она напоследок и быстренько забралась в машину. К счастью, никто не стал ее останавливать – возможно, звездам было просто не до того. Марни надавила на газ. Только бы подальше от этой сцены, разыгрывавшейся в элитном районе Брентвуд!
 Лишь свернув на бульвар Сансет, по дороге к дому она услышала, что у нее пищит телефон. Она порылась в сумочке и достала мобильник. Чуть позже, притормозив у светофора, взглянула на экран.
 Десять пропущенных вызовов. И шесть сообщений. Интересно, что скажет Илай, когда узнает, что Винс предложил ей подать в отставку? Возможно, ничего: все равно свадьба не состоится. Может, еще и поблагодарит. Как знать: вдруг он купит Марни дорогущий подарок за то, что она избавила его от этого кошмара?
 Марни не стала ему звонить и на его звонки тоже не отвечала. Веселая мелодия телефона преследовала ее всю дорогу до дома.
 Когда Марни зашла в дом, книжный клуб в полном сборе восседал за столом, посреди которого громоздилась куча дешевых романов в мягких обложках, – к ним с прошлого сбора никто даже не прикасался.
 – Вы только посмотрите, какие люди! – воскликнула миссис Доналдсон, элегантно отпив из бокала.
 – Солнышко, ты вернулась! – Мама вскочила и бросилась наперерез Марни, преградив ей путь в комнату. – Тебе звонил Илай Маккейн. Очень хотел поговорить с тобой насчет... – Мама обернулась через плечо. Четыре пары глаз следили за ними, не отрываясь. Она нагнулась к уху Марни и перешла на шепот: – Насчет сама знаешь кого.
 – Спасибо, мама.
 – Марни, а с кем ты сегодня ходила по магазинам? Мы их знаем? – полюбопытствовала миссис Фаррино.
 – Мама! – прошипела Марни.
 – Золотко, я ничего им не говорила! Они сами догадались, они ведь все такие умницы, – оправдывалась мама, тихонько подталкивая Марни к двери. – Иди посмотри, как там поживает Бинго!
 Тут у Марни опять зазвонил сотовый.
 – Это еще что такое?
 – Ничего! – Марни пронеслась по коридору, влетела в свою комнату и захлопнула дверь. Только после этого она осмелилась взять трубку.
 – Алло? – робко произнесла она.
 – Куда ты провалилась? – раздался в трубке грозный голос Илая. – Я сто раз звонил! Для чего я купил тебе сотовый? Чтобы с тобой можно было связаться!
 – Знаю. Прости, пожалуйста. События развивались с непредвиденной скоростью, – понуро отозвалась Марни. Она уронила сумки на пол, прижалась спиной к двери и медленно сползла вниз. – Господи, ну и денек выдался!
 – Я так и понял. А теперь поподробнее, пожалуйста. – Илай успокоился и уже не кричал.
 Марни, как ни странно, охотно выложила ему все как на духу. Рассказала про свадебные планы, про павильон, про цветы, про арку... Илай молчал. Потом поведала, как Винс и Оливия спорили насчет меню и как вся честная компания отправилась в «Зак». Услышав это название, Илай застонал. Далее Марни принялась описывать сцену, произошедшую в ресторане: как Винс строил глазки официантке, а та передала ему свой номер, после чего Оливия закатила жениху пощечину и покинула ресторан под прицелом камер папарацци. Когда она начала рассказывать, как ее спас стилист, Илай перебил:
 – Это не стилист, Марни. Это их поставщик.
 – Что значит: «поставщик»?
 – Он поставляет им марихуану.
 – А-а-а! – протянула она. – Вот, значит, почему ему так не терпелось смыться.
 – Нуда, – усмехнулся Илай. – А что произошло потом?
 – А потом, – вздохнула Марни, – я разинула свою пасть и все испортила. Можно сказать, раздавила их счастье своей ножищей тридцать девятого размера.
 Она рассказала, как Оливия рыдала у нее на плече и как Марни пыталась ее утешить. Естественно, совет Марни пришелся Винсу не по нутру. А Оливия заявила, что свадьба не состоится. Закончив свою горестную повесть, Марни уронила лицо в ладони и зашвырнула новенькие сандалии в угол комнаты. К ее удивлению, Илай начал смеяться.
 Да, он смеялся! Нет, не покатывался от хохота, а трясся от негромкого смеха и никак не мог остановиться. Неужели он ей не верит?
 – Я ведь ничего не придумала, Илай!
 – Да знаю я, подруга, – протянул он. – Я смеюсь, потому что это вовсе не конец. Это еще только начало.
 – Что ты хочешь этим сказать?
 – А то, что завтра все журналы будут пестреть их фотографиями, в Интернете появится видеозапись этой ссоры. Все примутся обсуждать произошедшее, говорить, что парочка всегда то дралась, то мирилась, но теперь между ними точно все кончено. Будут строить догадки относительно их личной жизни. Это окончательно взбесит Оливию и Винса. Они посмеются и забудут, что ссорились.
 – Не знаю, Илай, – нерешительно протянула Марни. – Мне кажется, что они расстались навсегда.
 – Хочешь пари? – спросил он.
 – Почему бы и нет? Я в отличие от тебя видела, как они выясняли отношения.
 – Прекрасно. Когда я вернусь, мы вместе нанесем визит в их уютное гнездышко. Если они по-прежнему в ссоре, значит, ты выиграла. Можешь просить у меня чего хочешь. Но если помирились – то выиграл я, и желание остается за мной.
 Марни улыбнулась:
 – И каково же твое желание?
 Илай негромко рассмеялся. От его смеха у Марни по коже пробежали мурашки.
 – Так я тебе и сказал! Нет уж, пусть это будет для тебя сюрпризом.
 Он что, с ней заигрывает? Хотя отчего бы не пофлиртовать по телефону с Илаем? Он парень что надо! Марни с улыбкой перевернулась на живот и растянулась на полу комнаты.
 – А я вот готова сказать, какое попрошу вознаграждение. Тебе разве не интересно? – Она попыталась придать голосу томность.
 В трубке повисла тишина.
 – Нет уж, лучше потом меня удивишь.
 Что ж, тем лучше! На самом деле Марни еще не придумала, чего бы ей такого пожелать.
 – Удивление будет тебе гарантировано, – протянула она с возбуждающей хрипотцой.
 – Тебе тоже, – усмехнулся он. – А пока суд да дело, почему бы тебе не отговорить Оливию от глупой затеи с цветами? Если тебе это удастся, я буду изумлен не меньше.
 Ну ничего себе! Откуда ему известно о фантазиях Оливии?
 – Ты что, слышал наш разговор?
 – Да, каждое слово. Пожалуйста, постарайся завтра наставить ее на путь истинный. Сговоритесь хотя бы на тысяче цветов, а не на десяти тысячах. Убеди ее отказаться от омаров и суши. Пусть гостям подают, скажем, блинчики.
 – Думаешь, я не пыталась это сделать, Илай? Как будто я поощряла все ее выдумки!
 – Знаешь, как говорят у нас в Техасе, тебя тянет к ней, как медведя на мед, и ты ей все прощаешь.
 – Так говорят не только в Техасе! Это всем известная поговорка!
 – Смысл от этого не меняется.
 – Да уж! Ты считаешь, что Оливию Дагвуд легко отговорить от задуманного?
 – Разумеется, нелегко, – весело согласился он.
 – Тогда прояви ко мне снисходительность!
 – Я бы с удовольствием, да только времени у нас в обрез. Свадьба века состоится очень скоро.
 – Ну уж «свадьба века»! А хоть бы и так – все равно Винс больше не захочет иметь со мной никаких дел...
 – Поверь, Винс уже обо всем забыл. Я вернусь через пару дней, и тогда мы вместе все уладим. Идет?
 – Идет, – пробормотала она.
 – Не вешай нос, рыжая, – утешил ее Илай. – Поверь мне хоть на этот раз – все обязательно утрясется.
 Она улыбнулась: как приятно, что он пытается ее подбодрить! Но своего мнения Марни все равно не изменила.
 – Кстати, как там Бинго? – спросил Илай.
 – Превосходно. – Тут уже Марни улыбнулась от души. – Он подарит тебе косточку как своему спасителю.
 – Рад слышать. Я почему-то неравнодушен к таким вот здоровенным дворнягам. Ладно, потом все обсудим. Только в следующий раз, если зазвонит твой новый сотовый, будь добра, возьми трубку!
 – Ладно. – Марни хотелось попросить Илая позвонить ей завтра, но она сдержалась. – Созвонимся, – сказала она и дала отбой.
 Этот парень нравился ей все больше и больше. Снаружи он был словно покрыт непробиваемой броней – это иногда ее раздражало. Но под броней билось доброе сердце.
 Илаю, пожалуй, пошел бы образ ковбоя. Марни почему-то представила, как он с букетом полевых цветов в руке стоит на деревянном крылечке дома своей любимой.




 Глава 11


 На следующее утро Илай заскочил в буфет выпить чашечку кофе. За стойкой работал телевизор. Илай стоял около подноса с пончиками, как вдруг до его слуха донеслась фраза «разрыв отношений».
 Заметив за спиной продавца телевизор, Илай подошел поближе и поставил кофе с булочкой на прилавок. Судя по всему, шло обычное утреннее ток-шоу: на экране двое ведущих потягивали из огромных кружек кофе и с улыбкой обсуждали зрелищный разрыв Оливии Дагвуд и Винса Витторио. Оказалось, один наиболее сообразительный папарацци ухитрился заснять на переносную камеру сцену ухода Оливии из ресторана. На пленку попала и Марни – она сидела за столиком напротив Винса. Было видно, как она вытаращила глаза и разинула рот.
 Черт!
 Расплатившись за кофе и булочку, Илай вышел на улицу, задрав голову, посмотрел в синее калифорнийское небо и вздохнул.
 Предстояло много дел. Сначала – деловая встреча, назначенная в фешенебельном офисном здании в Коронадо, пригороде Сан-Диего. Илая проводили в роскошно обставленный конференц-зал. Стены зала были обиты дубом, из окон открывался вид на море. Встречи с представителем «Анонимных искателей приключений» ожидали шесть японских предпринимателей. Все они были одеты в деловые костюмы.
 Переводчица объяснила Илаю, что господа хотят поплавать по Амазонке. Им чем-то полюбилась эта река, и стоило только Илаю в разговоре произнести ее название, как японцы начинали оживленно чирикать и энергично кивать головами. В такие моменты они напоминали стаю индюков.
 Когда он пытался выяснить, как они представляют себе плавание по Амазонке, у него зазвонил телефон.
 Предприниматели тут же защебетали о чем-то по-японски и закивали головами. Илай посмотрел на переводчицу.
 – Они хотеть, чтобы вы отвечать на звонок, – объяснила она.
 – Да ладно! – Он махнул рукой. – Это не срочно. Когда эта фраза была переведена японцам, они снова принялись кивать головами. Через несколько минут телефон зазвонил опять, и японцы вновь о чем-то заверещали.
 – Они хотеть, чтобы вы отвечать, – повторила переводчица.
 – Хорошо. – Илай изобразил слабую улыбку и взял трубку.
 – Приятель, похоже, твоя девчонка крепко влипла – без всяких прелюдий начал Купер.
 – Слышал.
 – Я тут подумал, тебе, наверно, лучше вернуться. Ее дом осадили злобные репортеры – надеются добыть сенсацию.
 – Да знаю я, знаю! – Он представил себе, как добродушная Марни мужественно отбивается от полчищ хищных журналистов. – Вернусь, как только смогу. Мне нужно еще заключить сделку.
 В этот момент два бизнесмена, сидевшие к нему ближе всех, принялись что-то взволнованно обсуждать.
 – Из них хоть кто-нибудь говорит по-английски? – поинтересовался Купер.
 – Никто.
 – Вот блин, – вздохнул Купер.
 Пообещав, что перезвонит, Илай захлопнул телефон и спросил у переводчицы, как японцы намерены спускаться по Амазонке.
 – Спускаться? – с недоумением переспросила она.
 – Как они хотят плыть, – пояснил Илай, изобразив движения пловца. Он сам не понял, для чего это сделал, – ведь о том, чтобы преодолеть Амазонку вплавь, не могло быть и речи.
 Женщина с недоумением посмотрела на его руки и что-то перевела соотечественникам. Последовала бурная полемика, после чего все шестеро японцев выжидающе взглянули на переводчицу. Та, набравшись смелости, повернулась к Илаю и сказала:
 – Они не хотеть плыть. Они хотеть толкать. Илай захлопал глазами:
 – Что?
 – Толкать. – Она изобразила жестами что-то непонятное. Переговоры грозили затянуться.
 Наконец ему удалось понять, чего же хотят японцы. Они мечтали спуститься по Амазонке на плотах, причем заплыв должен был состояться спустя всего неделю после намеченной даты свадьбы Винса и Оливии. Вообще-то «АИП» не привыкли работать в таком графике, но сплав на плотах, как выяснилось, был приурочен к какому-то японскому национальному празднику. Японцы категорически отказались перенести путешествие на другую неделю.
 Илай попытался втолковать им через переводчицу, что для того, чтобы спускаться на плотах по Амазонке, нужно очень хорошо разбираться в местной флоре и фауне, а также знать обычаи диких народностей, населяющих побережье. Он объяснял, что такое пираньи, змеи, индейцы, но японцы, как ни в чем не бывало, продолжали кивать и улыбаться.
 Илай даже принес показать несколько снимков. Им с Джеком доводилось плавать по Амазонке, и нельзя сказать, чтобы Илай был влюблен в эту реку. Но японцы безмятежно взирали на анаконд и гигантских жуков – фотографии ничуть не охладили их энтузиазма.
 В целом переговоры продлились значительно дольше, чем он рассчитывал. Значит, в Лос-Анджелес он вернется только поздним вечером. Ведь Илаю предстояло заехать еще в одно место.
 Он направился в Эскондидо. Свернул в маленький уютный район, притормозил перед желтым домиком с зелеными ставнями, на крыльце которого пышно разрослась бугенвиллея. Вышел из машины. Дверь дома распахнулась. На крыльцо выбежала девочка и, лавируя между разбросанными игрушками, устремилась ему навстречу.
 – Илай! – завопила она, бросившись ему в объятия. Илай улыбнулся и прижал ее к себе.
 – Как дела, Изабелла? Хорошо себя вела?
 – Да. – Девочка вскинула голову и радостно улыбнулась щербатым ртом. – Ты мне привез что-нибудь?
 – Сейчас увидишь. – Не разжимая объятий, он неловко проковылял вместе с девочкой к машине, открыл заднюю дверцу и достал чучело панды. Изабелла завизжала от восторга, выпустила Илая, вцепилась в медведя и зарылась лицом в мягкий мех.
 – Спасибо! Какая прелесть! Я назову его Марко.
 Илай провел рукой по ее курчавым черным волосам.
 – Твоя мама дома?
 – Она на кухне, – ответила Изабелла и помчалась показывать матери своего медвежонка.
 Илай последовал за ней. Он посидел с матерью Изабеллы, Леонор, и даже остался на ужин. Перед уходом он отдал Леонор конверт с деньгами. Конечно, это было противозаконно. Поступать так не принято, но Илай не хотел, чтобы Леонор платила с этих пяти тысяч налог. Она и так не шиковала – Леонор работала продавщицей в универмаге.
 На протяжении вот уже пяти лет Илай наезжал в Эскондидо по крайней мере раз в четыре месяца. С тех самых пор, как Армандо трагически погиб на съемках, выполняя придуманный Илаем трюк. Его гибель стала тяжелым потрясением для Илая – он успел полюбить веселого мексиканца.
 Всему виной послужила трагическая случайность. Армандо был великолепным каскадером и с блеском выполнял все трюки. В тот злосчастный день ему предстояло спуститься на лыжах по искусственному заснеженному склону и перепрыгнуть через старый джип, замаскированный под военную машину. Но в решающий момент все пошло насмарку – плохо просчитали, где должен стоять джип, и Армандо в него врезался. После удара он рикошетом отлетел от машины, упал с высоты двухэтажного дома и ударился головой об асфальт. Два дня спустя Армандо умер в больнице. С тех пор Илая не покидало ощущение вины – особенно виноватым он чувствовал себя перед Изабеллой.
 Армандо обожал дочку и хотел дать ей все самое лучшее, чтобы она смогла сама выбрать свой путь в жизни, когда подрастет. Когда Илай увидел дочку и жену Армандо, пришедших на похороны, у него сжалось сердце. Он поклялся, что осуществит мечту мексиканца.
 После смерти мужа Леонор переехала в Эскондидо, поближе к родителям. Илай постоянно привозил ее дочке гостинцы и игрушки, а позже уговорил Леонор отдать Изабеллу в хорошую частную школу. Он сам оплачивал ее учебу.
 Но Изабелла росла. Ей пошел тринадцатый год, и она просила вещи, которые были Леонор не по карману. До недавних пор все ее заказы выполнял Илай. Игровые приставки «Икс-Бокс», «Гэйм Бойз» – без проблем, пожалуйста. Но сегодня Леонор заявила, что Изабелле нужна новая одежда, чтобы ходить в школу. Илай удивился – ведь на те деньги, что он оставляет Леонор, та вполне могла одеть Изабеллу. Но выяснилось, что Изабелле нужна особенная одежда, в которой Леонор ничего не смыслит.
 – От кутюр, – пояснила она.
 – От кутюр? – недоуменно повторил Илай. Он совершенно не разбирался в детской моде. – Ладно, посмотрим.
 Наверно, он не скоро выполнит эту просьбу. Поцеловав на прощание Изабеллу, Илай направился в Лос-Анджелес, размышляя по пути, где можно достать одежду «от кутюр» на двенадцатилетнюю девочку.
 Когда Илай добрался до дома, было слишком поздно звонить Марни. Он устроился с бутылочкой пива перед теликом и начал смотреть баскетбольный матч с участием команды «Лейкерс». Матч ему быстро наскучил, и он стал переключать каналы. На «Вечернем развлекательном» показывали Марни. Илай выронил бутылку и приник к экрану.
 Да, и в самом деле Марни! Она стояла возле палатки с мексиканскими лепешками, неподалеку от пляжа. Ее волосы растрепались от ветра. Марни улыбалась, и это был хороший знак. Значит, еще не все потеряно! Сначала было не разобрать, что она говорит, – ее заглушал голос ведущего за кадром. Когда тот на несколько минут умолк, Илай услышал слова Марни:
 – Хочу лишь сказать, что все прогнозы относительно развития отношений Винса Витторио и Оливии Дагвуд – чистой воды вымысел. Нет, в настоящее время я не занимаюсь организацией чьей-либо свадьбы, тем паче свадьбы этих двух звезд. – Тут она неестественно рассмеялась, что вызвало у репортера ухмылку. – Мне было бы, конечно, очень лестно стать организатором этой свадьбы, но пока что я не удостоилась такой чести.
 Телеведущий с улыбкой обернулся к коллеге:
 – Все так говорят, правда, Мэри?
 – Совершенно верно. Тем временем...
 Илай выключил телевизор, подобрал бутылку из-под пива и пошел на кухню за тряпкой. Он вернулся с новой бутылкой и кухонным полотенцем, вытер с журнального столика пролитое пиво. Откупорил бутылку и вышел на веранду.
 Он думал о Марни. На лице его невольно заиграла улыбка. Хорошо она их отбрила, ничего не скажешь. Молодец. Даже не верится. Главное, она сказала правду: Марни действительно пока что не занимается организацией звездной свадьбы. А завтра будет совсем другое дело – она снова приступит к работе. Да, молодчина девчонка.
 Илаю не терпелось сказать ей это лично.
 Ровно в десять он стоял на пороге ее дома. Машины мистера Бэнкса поблизости не было. В окно было видно, как миссис Бэнкс занимается не то тхеквондо, не то йогой. Заметив гостя, она улыбнулась, совсем как Марни, и жестом пригласила его зайти.
 – Привет, Илай! – Она вытянула руку перед собой и согнула колени. – Эта асана называется «лотос», – пояснила она и приняла другую сидячую позу, столь же нелепую. – А эта – «лев». Ты занимаешься тай-чи или йогой?
 – Ни тем ни другим, – ответил он и прислонился к перилам трехступенчатой лесенки, ведущей в гостиную, где миссис Бэнкс выполняла свои странные упражнения.
 – А зря! Это очень хорошо расслабляет!
 – Может, когда-нибудь я тоже попробую, – улыбнулся он. Она отвернулась и вновь приняла причудливое полусогнутое положение.
 – Как ты сегодня рано! – заметила миссис Бэнкс, вытянув одну руку и согнув другую в локте.
 – После всего, что произошло вчера, я решил, что мне просто необходимо поговорить с Марни.
 Миссис Бэнкс, не разгибаясь, медленно обернулась. Она напоминала хищника, приготовившегося к прыжку.
 – Марни еще не встала. Если хочешь, пойди разбуди ее.
 – Вы предлагаете мне ее разбудить? – с сомнением спросил он.
 – Не беспокойся, милый. Моя Марни – сама порядочность. Смелее! Последняя дверь слева, – сказала мамаша Марни и, не выпрямляя спины, сделала шаг в сторону.
 Илай обернулся и окинул длинный коридор опасливым взглядом. Он не горел желанием будить Марни, но, очевидно, миссис Бэнкс не собиралась ради этого прерывать упражнения. Как можно дрыхнуть до десяти? Скоро уже обед!
 – Спасибо, миссис Бэнкс. – Илай оторвался от перил и направился по коридору, стараясь как можно громче топать в надежде, что грохот его тяжелых ботинок по плиточному полу поднимет Марни.
 Но это, похоже, не помогло. Он постучал в дверь и терпеливо подождал. Без толку. Такое ощущение, будто внутри ни одной живой души.
 – Не стесняйся! Зайди к ней, Илай! – крикнула миссис Бэнкс. – Ее обычно пушками не разбудишь!
 Илай обернулся и посмотрел налево, в начало коридора. Над перилами, к которым он прислонялся, показалась темно-рыжая голова миссис Бэнкс.
 – Смелее, – подбадривала она его с улыбкой.
 Он снова постучался, затем повернул ручку и приоткрыл дверь. В комнате стоял полумрак – шторы были приспущены. Он приоткрыл дверь чуть пошире и просунул внутрь голову. На полу валялась разбросанная одежда, туфли, сумочки и кружевное дамское белье, на которое Илай старался не смотреть. Над постелью медленно вращался вентилятор... Под одеялом виднелись очертания тела.
 Он осторожно зашел внутрь.
 – Марни? Тишина.
 Осторожно пробираясь через груды хлама, Илай на цыпочках подошел к постели и неохотно положил руку на выпуклость у изголовья кровати. Странно, подумал он, на ощупь вроде нога... Он нагнулся, поднял краешек одеяла... Тут в воздух взметнулась ступня с накрашенными красным лаком ногтями и раздался душераздирающий визг Марни. Илая чуть удар не хватил.
 Он резко отшатнулся, а Марни тем временем перевернулась на живот и укуталась в одеяло, как в кокон, – только голова наружу торчала. Она спала задом наперед, положив ноги в изголовье кровати. Волосы у нее торчали во все стороны, а глаза от страха стали размером с блюдца.
 – Что ты здесь делаешь?! – завопила она. Марни поднялась на четвереньки, выбралась из кокона и предстала перед Илаем во всей красе. На ней была крошечная ночнушка с тонкими лямками. Одна лямка сползла с плеча. Сорочка обтягивала точеную грудь и твердые соски, подол задрался, оголив бедра. Рубашка почти не прикрывала длинных ног. В глубине души Илай не мог не признать, что такая сорочка заслуживает полного одобрения любого мужчины.
 Вспомнив, в каком она виде, Марни быстренько нагнулась и схватила с полу какую-то тряпку. Тряпка оказалась шелковым халатиком, который она тотчас же накинула на себя. Правда, халат тоже едва прикрывал тело.
 – Что ты здесь делаешь? – повторила она.
 – Прости! – Илай поднял руки. – Твоя мама...
 – А-а-а! – взвизгнула Марни, потрясая кулаками. – Нет, пора переезжать от родителей! – Она обхватила голову руками. – Вот блин!
 – Ну... я пойду. – Илай указал на открытую дверь. – Подожду тебя снаружи.
 – Да, да, конечно, – ответила Марни, прикрыв рот рукой. – Я мигом.
 Не дожидаясь, пока он уйдет, она повернулась и исчезла в ванной.
 Илай вышел из комнаты, пятясь задом, и прикрыл за собой дверь. С минуту он смотрел на дверь, пытаясь стереть из памяти образ Марни в облегающей сорочке.
 – Ну что, разбудил?
 Илай подскочил от неожиданности. Рядом стояла миссис Бэнкс.
 – Разумеется, – ответил он. – Сейчас она одевается.
 – Пошли со мной на кухню, Илай. Я сварила кофе, и еще со вчерашнего собрания книжного клуба осталось немного творожной запеканки.
 Илай бросил прощальный взгляд на дверь комнаты Марни и последовал за миссис Бэнкс. Она привела его в белую, сверкающую чистотой кухню. Посредине стоял столик, плитка над мойкой была украшена рисунками, изображавшими уток. Илаю сразу вспомнилась кухня в доме родителей – веселая, светлая, полная знакомых запахов.
 Помимо всего прочего, пахло собакой. Илай услышал характерное постукивание хвоста по полу: на подушке в углу лежал Бинго. Одна лапа у него была в гипсе, глаз заплыл. Но несмотря на это, он выглядел гораздо лучше, чем когда Илай видел его в последний раз. Илай присел на корточки. Пес перевернулся на спину и вытянул лапы, приглашая почесать ему пузо.
 – Как дела, Бинго? – Илай вынул из кармана пару собачьих галет и угостил собаку.
 – Ой, как мило с твоей стороны! – закудахтала миссис Бэнкс. – Дела у него лучше некуда. Вчера Боб даже вывел его на прогулку. – Это она сказала уже из другого угла кухни. – Боб – это мой муж. Ты с ним знаком?
 – Да, конечно. Я видел его в гараже.
 – Ну разумеется! Боб у меня страшно необщительный. Прячется в гараже всякий раз, как приходят девочки. Одному Богу известно, что он там делает. Сливки будешь?
 – Нет, спасибо. Я пью черный кофе, – ответил Илай. Он выпрямился и оглядел кухню. Дверь в столовую была приоткрыта. Потянувшись за чашкой кофе, предложенной миссис Бэнкс, Илай краем глаза заметил удивительное зрелище. Он обернулся и заглянул в столовую.
 ...Стол был украшен двумя десятками маленьких лун, насаженных на штыри. Вокруг лун располагались крохотные звездочки. Луны вместе с подставкой были примерно в фут высотой, и звезды отстояли от лун тоже где-то на фут.
 – По-моему, просто прелесть, – заметила миссис Бэнкс. Она подошла к Илаю и тоже любовалась на луны.
 – Что это? – спросил он.
 – Украшения. Маленькие галактики.
 – А-а-а. – Илай отпил кофе. – У вас намечается вечеринка?
 Миссис Бэнкс засмеялась:
 – Вот дурачок! Это не для нас! Это сам-знаешь-для-кого! Честно говоря, Илай не сразу понял, кого она имеет в виду. А когда наконец сообразил, появилась Марни. Она собрала волосы в хвост. Ее округлые ягодицы приятной формы обтягивали спортивные шорты с надписью «Южная Калифорния». Сверху она надела крошечный топик.
 – Доброе утро! – прощебетала миссис Бэнкс.
 – Мама, – нахмурилась Марни, – я попрошу тебя больше не посылать будить меня чужих людей.
 – Не глупи, Марни, Илай нам не чужой.
 – Ты прекрасно поняла, что я имею в виду, – проворчала Марни и протопала к кофейнику.
 Когда Марни проплыла мимо, миссис Бэнкс подмигнула Илаю и прошептала:
 – Марни у нас сова.
 – Я все слышу! – крикнула Марни. Она возилась у раковины. Миссис Бэнкс радостно захихикала и отхлебнула кофе.
 Марни налила кофе и обернулась. В руках она держала кружку размером с суповую миску. Она попыталась изобразить улыбку.
 – Извини, – сказала она Илаю. – Вот выпью кофе – и сразу стану человеком.
 С этими словами она опустилась на табуретку за столом и принялась, причмокивая, пить кофе.
 Илай подошел к столу и уселся напротив.
 – Вчера тебя показывали по телевизору.
 Марни тотчас же вскинула на него глаза.
 – Да ну?
 – Да ну?! – радостно воскликнула миссис Бэнкс. – Ты записал это на магнитофон? Скажи, записал?
 – Нет, – нерешительно проронил Илай. – Мне как-то даже в голову не пришло...
 – Как я выглядела? – взволнованно спросила Марни. – Наверно, как дура?
 – Что ты! – вполне искренне ответил он. – Ты просто молодец, Марни. Ты их так отбрила! Я просто в восхищении. У тебя явно талант общаться с прессой.
 Марни наградила его такой лучезарной улыбкой, что он чуть с табуретки не упал.
 – Спасибо. – Она растянула рот до ушей. – Я-то думала, репортер будет только один, но их набежало человек восемь или девять, и я малость струхнула.
 – Совсем незаметно, – заверил он. – Ты была великолепна. Марни и ее мамаша обменялись одинаковыми лучистыми улыбками.
 – Слушай, а... разреши поинтересоваться, что это там за модели галактик?
 – А, эти! – Марни махнула рукой в направлении столовой. – Так... украшения для праздника. Я прогуливалась по Третьей улице и увидела эти прикольные вещицы в витрине одного бутика. Всего их было два десятка. Звезды по-настоящему горят, представляешь? Я решила, что нужно их прикупить на случай, если меня все-таки не уволят.
 – Хорошо... но почему вдруг галактики?
 – Да потому, что Оливия выбрала такую тематику, – терпеливо разъяснила Марни. – Звезды. А мне посчастливилось найти классные украшения для стола.
 – Все это просто великолепно, – кивнул Илай. – Только как мы их туда доставим?
 – Об этом не беспокойся. Я все продумала. – Марни постучала по голове пальцем и подмигнула ему. Затем снова отхлебнула кофе из здоровенной кружки.
 – Ладно, сдаюсь... Что ты придумала?
 Марни улыбнулась:
 – Так я тебе и сказала! Вчера я разговаривала с Купером, и он мою идею одобрил. Вот только просчитает пару деталей и сообщит мне окончательное решение.
 – Да неужели? – с сомнением переспросил Илай. Он решил, что сегодня же позвонит Купу и попросит его больше не вмешиваться в его работу и не консультировать его подчиненную.
 – Итак, два главных вопроса на повестке дня, – продолжила Марни. – Вопрос номер один – состоится ли свадьба...
 – Надеюсь, что да. Иначе не знаю, что ты будешь делать с этими двадцатью галактиками, – проворчал Илай.
 – О, им мы всегда найдем применение! – заверила миссис Бэнкс.
 – И вопрос номер два: если свадьба все же состоится, останусь ли я по-прежнему ее организатором?
 Илай прищурился:
 – Это нужно выяснить незамедлительно. Не хочешь ли нанести визит счастливой чете?
 Марни нахмурила брови:
 – Честно говоря, хочу.
 – Куда вы поедете? – допытывалась миссис Бэнкс. – В Белэр?
 Марни испустила тяжкий вздох. Илай усмехнулся.
 – Я вернусь минут через пятнадцать. Мама, обещай не донимать Илая, пока я одеваюсь.
 – Не глупи.
 – Мама! – грозно предостерегла Марни. Миссис Бэнкс подняла на дочь невинные глаза. Марни простонала и удалилась из кухни, оставив Илая в компании своей матери. Миссис Бэнкс извлекла из холодильника остатки творожной запеканки. Вид у этого лакомства был просто неземной. Она отрезала от запеканки ломтик и положила его на тарелку.
 – Знаешь что, Илай? – лукаво спросила она. – У моей подруги Дайан есть знакомая парикмахерша, которая дружит с мануальным терапевтом. Так вот, этот терапевт утверждает, что Джад Лоу и Николь Кидман снова вместе. – Она пододвинула тарелку к Илаю. – Это действительно так?
 – Не знаю, миссис Бэнкс, – ответил он и потянулся к запеканке. Но миссис Бэнкс быстренько отодвинула тарелку.
 – Правда не знаешь? – спросила она с дьявольской улыбкой. – Или не хочешь говорить?
 Господи! Поскорее бы Марни вернулась!




 Глава 12


 Несмотря на обещание управиться за пятнадцать минут, Марни вернулась на кухню только через полчаса. И все из-за того, что никак не могла решить, что надеть. Когда остатки сна улетучились, она принялась размышлять: что бы такое напялить, если не намерена обольщать шефа, но не прочь, чтобы он сам тебя соблазнил?
 В итоге, решив, что подходящего наряда на такой случай еще не придумали, она остановилась на платье с открытой спиной – немного неформально, но для Белэра в самый раз. Оно сочеталось с золотистыми сандалиями на низких каблучках. Ремешки сандалий были украшены цветами.
 Волосы она оставила собранными в хвост: во время сна они сильно растрепались, а на укладку времени не было – Марни и так долго выбирала наряд.
 Судя по всему, результат был неплохой: когда она вернулась на кухню, Илай от нее глаз отвести не мог. Он сидел, сжав виски руками. Перед ним стояла пустая тарелка с крошками из-под творожной запеканки. Мама восседала напротив с улыбкой людоедки.
 – Илай знаком с Томом Крузом! – прощебетала она.
 – О Боже! – Марни поморщилась. – Прости, Илай, мне так жаль.
 – Жалеешь меня потому, что я знаю Тома Круза?
 – Нет. Потому, что ты знаком с моей мамой.
 – Я тебе это припомню! – весело откликнулась мама и соскочила со стула. – Ну ладно, детки, не могу больше с вами болтать. Через час я встречаюсь с Бэв, мы пойдем делать искусственный загар. Так что прошу меня извинить. – Она отодвинула запеканку. – Увидимся позже. Марни, не подкармливай больше Бинго! Сегодня Илай принес ему две здоровенные собачьи галеты. Скоро этот глупый пес непременно растолстеет: он ведь почти не выходит из кухни. Ну ладно! Пока, Илай! – весело попрощалась она и вышла из кухни, остановившись по пути, чтобы погладить Бинго.
 Когда за матерью захлопнулась дверь черного входа, Марни обернулась к Илаю.
 – Ты что, принес Бинго галеты? – спросила она. Илай передернул плечами: мол, а что тут такого?
 – Как это мило с твоей стороны! – Она наградила его лучистой улыбкой от чистого сердца.
 – Да ерунда. Подумаешь, пара собачьих галет... – Он поднялся и, вздернув одну бровь, окинул Марни оценивающим взглядом. Его голубые глаза одобрительно блеснули. – Симпатичное платье, – сказал он. – Ты готова?
 – Да. Может, поедем на моем «БМВ»?
 – Почему?
 Ей не хотелось говорить, что в таком платье будет трудно влезть в кабину пикапа. Она солгала:
 – Твою машину сильно трясет.
 – Трясет?
 – Да, – подтвердила она, поднявшись. – Я на каждой кочке подскакиваю.
 – Возможно, – ответил Илай. Похоже, он был слегка озадачен. – По вполне понятным причинам у пикапа неподвижный подвес.
 Для Марни были в равной степени загадочны как сам Илай Маккейн, так и его автомобиль. Она понятия не имела, что значит «неподвижный подвес», а спросить постеснялась.
 – Да, очевидно, – ответила она с видом знатока техники. – Ничего, если сегодня за рулем буду я?
 Он со вздохом пригладил темно-золотистые волосы. Марии представила, как Илай стоит у забора в Техасе... Одну ногу он поставил на изгородь, снял ковбойскую шляпу, также провел рукой по волосам, а затем не спеша водворил шляпу на место. Во рту у него длинная травинка...
 – Чего мы ждем? – спросил он, прервав ее мечтания. Образ ковбоя тут же развеялся.
 – Ничего! Пошли, – сказала она и нагнулась к Бинго, чтобы попрощаться. Илай тоже погладил пса.
 Почти сразу, как только Марни отъехала от дома, Илай понял, что шофер из нее никудышный. Разумеется, она не заметила мистера Саймона, который выгуливал собаку, но чудом притормозила как нельзя кстати – тот успел уйти с дороги. Они выехали на бульвар Римпо, миновали лос-анджелесскую среднюю школу.
 – Это моя бывшая школа, – сказала Марни, когда они проезжали мимо. – А вон там, – она указала на улицу позади школы, – я впервые поцеловалась с Бреттом Липшитсом.
 Илай рассмеялся:
 – Какая ужасная фамилия! Наверняка ухажер из него был никуда не годный.
 – Ну да, – кивнула Марни. – Он целовался как рыба. Я была страшно разочарована и поклялась подругам, что никогда больше не поцелуюсь с парнем.
 – И?
 – Что «и»?
 – Ты никогда больше не целовалась с парнями? Марни застенчиво улыбнулась и притормозила перед светофором.
 – Ну, может, пару раз, – призналась она с усмешкой. «Но всем им было далеко до тебя, ковбой». Она украдкой покосилась на его губы и представила его под полной техасской луной. Вот он смотрит на нее снизу вверх, его великолепные губы сжаты...
 – А ты много девушек целовал?
 – Ну, может, одну-две. Зеленый свет, – сказал он. Марни взглянула на остальные машины: действительно, они уже тронулись с места. Она нажала на газ. Илай подпрыгнул на сиденье, вытянул руку и ухватился за дверцу.
 Марни рассмеялась и лихо свернула на левую сторону бульвара.
 – Что, испугался?
 – Не то слово. Я просто в ужасе. – Он поморщился, когда Марни обогнала автобус.
 – Не волнуйся, – успокоила она. – Я уже почти двадцать лет разъезжаю по Лос-Анджелесу и пока еще ни разу не попала в катастрофу.
 – Тебя когда-нибудь штрафовали?
 – Не без этого, – фыркнула она. – Тысячу раз. Она снова переехала на другую полосу.
 – Знаешь, мне от этого почему-то не легче, – откликнулся Илай. Марни свернула на улицу Ла-Бреа, чтобы срезать путь до бульвара Уилшир.
 – Ты действительно знаком с Томом Крузом? – спросила Марни, вскинув на Илая глаза. Она опять поменяла полосы. От нее не ускользнуло, что теперь Илай держался уже не только за дверную ручку, но и за консоль между сиденьями.
 – Да, мы снимались вместе в нескольких картинах.
 – Крутишься в мире шоу-бизнеса, а из самого слова клещами не вытащишь, – посетовала Марни. Может, если немного сменить тактику, удастся узнать какие-нибудь пикантные подробности из жизни Тома Круза?
 Тут уже Илай покосился на нее краешком глаза, но его внимание вскоре вновь переключилось на дорогу.
 – Не нужно из меня вытаскивать слова. Лучше смотри, куда едешь.
 – Я смотрю!
 – Когда будем подъезжать к Белэру – похоже, мы доберемся туда за рекордное время, – смотри, не сверни к Стон-Каньон-драйв.
 – Уходишь от темы? – спросила Марни. Она мчалась на полной скорости по бульвару Сансет.
 – От какой темы?
 – Кого ты знаешь, а кого – нет. Чем занимаешься.
 – А тебя это почему вдруг так заинтересовало?
 Она притормозила перед светофором и положила руки на баранку.
 – Не знаю. Может, потому что ты мне нравишься все больше и больше. – Марни плутовато ему подмигнула. – Мне кажется, что ты не так-то прост, и одним отвращением к свадьбам твой характер не исчерпывается.
 Она ожидала, что Илай в ответ рассмеется, но он нахмурился:
 – Я не испытываю отвращения к свадьбам.
 – А по-моему, испытываешь. – Марни игриво подтолкнула его локтем в бок.
 – Послушай, – отрезал он, – почему бы нам не ограничиться деловым общением?
 Его реакция ее обидела. Марни убрала локоть и стала смотреть на дорогу прямо перед собой.
 – Извини, – сказала она. – Я не хотела тебя задеть. Илай вздохнул, несколько расслабился и обернулся к Марни.
 – Я не в претензии, – негромко произнес он. – Это я должен попросить прощения за то, что я такой...
 – Противный?
 – Да, – кивнул он. – Просто я считаю, что не следует смешивать работу и личную жизнь.
 – Но почему? Зачем нам скрывать друг от друга свою личную жизнь? Между прочим, ты обо мне очень много знаешь. Пожалуйста, не подумай, что эта информация мне нужна для каких-то корыстных целей, мне просто хочется получше тебя понять. Ведь если мы станем друзьями, то сможем работать более эффективно и...
 – Чушь, – оборвал он ее.
 Да что с ним такое? То бросает на нее призывные взгляды, а то вдруг ни с того ни с сего превращается в ледышку. Это так взбесило Марни, что она спросила напрямик:
 – Да что с тобой, Илай? Разве у тебя совсем нет друзей?
 – Есть, конечно, но не следует смешивать личную жизнь и работу, иначе рискуешь...
 – Чем рискуешь? Проявить человеческие чувства?
 – Нет. Тебя начнут доставать. Тыркать. Всячески отрывать от дела.
 – Это просто смешно! – воскликнула Марни, но вдруг вспомнила, как Дайчи, поклонник сериала «Звездный путь» и ее бывший сослуживец, сказал ей как-то, что она его уже вконец заколебала. А она всего лишь хотела проявить дружеское участие. Может, Илая она тоже достала? Наверно, от Илая не ускользнуло ее желание стать его любовницей, грустно подумала Марни.
 Весь оставшийся путь до Белэра они говорили только о транспорте: Илай критиковал ее стиль вождения, а Марни в ответ лишь сильнее давила на газ. Въехав в имение Белэр, она следовала указаниям Илая и вскоре притормозила перед знакомыми безыскусными каменными воротами. Илай выскочил из машины, набрал код и снова уселся в кресло. Марни въехала на «бумере» внутрь и по просьбе Илая подождала, пока сзади не закроются ворота. Убедившись, что они затворились, Марни двинулась дальше.
 Они подъехали к фасаду особняка Винсента Витторио. Огромная усадьба была оформлена в средиземноморском стиле и занимала не менее десяти тысяч квадратных футов площади.
 – Ух ты! – воскликнула Марни, припарковав машину на окружной подъездной дорожке. – Он что, один тут живет?
 – Почем я знаю, – откликнулся Илай. Он вылез из машины, подошел к дверце рядом с креслом водителя и, как истинный джентльмен, подал Марни руку. Она одернула платье, и они с Илаем направились к парадной двери.
 Их встретил слуга азиатского происхождения.
 – Здравствуйте, мистер Мак. – Он отвесил легкий поклон.
 – Здравствуй, Стив. Винс обещал быть дома. Ты не знаешь, где он?
 – Конечно, мистер Мак. Он в бассейне.
 – Мы пройдем во внутренний двор через дом, если не возражаешь.
 – Да-да, конечно. – Энергично кивая, слуга распахнул дверь пошире.
 Миновав мощенную плиткой переднюю, они очутились в жилой комнате с высокими двадцатифутовыми потолками, которые придавали ей сходство с собором. В дальнем углу комнаты находился массивный камин. Перед ним стояли две кожаные тахты, четыре мягких кресла и журнальный столик из цельного дерева. Плиточный пол устилали большие толстые ковры. Задняя стена комнаты, казалось, целиком состояла из стекла: в ней было шесть окон, доходивших до самого пола, и три стеклянные двери. Сквозь окна открывался вид на сверкающий бассейн и первозданного вида лужайку.
 Илай пересек комнату, распахнул стеклянные двери и оглянулся на Марни. Она медлила: пыталась вобрать в себя все мелочи интерьера гостиной Винса Витторио.
 – Что, лодыжку растянула, копуша? – спросил Илай и шагнул во внутренний двор.
 Марни очень хотелось разглядеть получше фотографии в рамочках, которыми были уставлены книжные полки, но пришлось нехотя последовать за Илаем.
 Выйдя на облицованное плиткой крыльцо, она увидела бассейн, оформленный в модном стиле «лагуна»: с виду он напоминал дикий пруд. С одной стороны бассейна, казалось, вода переливается через край. Марни не знала, как достигался этот эффект. С другой стороны располагалась изящная лоджия – крытая незастекленная галерея, затененная тонкими шелковыми занавесками, которые колыхал ветерок. Внутри лоджии был шезлонг – «На двоих!» – отметила про себя Марни, – а также бар и несколько мягких палубных кресел. Интерьер напоминал заставку из американского классического кино.
 Не хватало только главных героев.
 – Их здесь нет, – сказала Марни, осматриваясь.
 – Где ж им быть, – отозвался Илай и кивнул в ту сторону бассейна, где вода будто бы переливалась через край. Только тогда Марни заметила над водой две головы пловцов.
 – Осмелюсь предположить, что они уже заключили мир. – Он подмигнул Марни и позвал: – Винс!
 Одна голова повернулась в их сторону.
 – Привет, Илай! Ты пришел! Великолепно!
 Обе головы начали неторопливо двигаться к краю бассейна. Первым на берег выбрался Винс. Он был в чем мать родила.
 Марни с шумом втянула в себя воздух. Ее первым побуждением было отвернуться, но потом возобладал здравый смысл: стоя рядом с обнаженным Винсентом Витторио, неужели она не посмотрит на него, хоть краешком глаза? Черта с два! И она посмотрела. Да уж... Незавидное зрелище.
 Винс взял полотенце и обернул его вокруг бедер, скрыв ту часть тела, которая так разочаровала Марни. Только после этого Марни отвернулась. Она встретилась взглядом с Илаем: он смотрел на нее, вскинув бровь. Марни пожала плечами и вытянула руки ладонями вверх, что означало: «Ну и что такого?»
 Илай нахмурил брови. Марни тотчас же отвернулась, но успела заметить, как Винс протянул Оливии руку. Оливия грациозно вышла из воды и направилась к шезлонгу за полотенцем. Она тоже была нагишом. Оказывается, Оливия делает себе бразильское бикини.
 Марни взглянула на Илая. Тот смотрел на Оливию.
 Когда Оливия взяла полотенце, Илай перевел взгляд на Марни и улыбнулся. Она слегка нахмурилась – так же как и он минуту назад. В ответ Илай подмигнул ей. К ним подошел Винс: он тряс головой и тер ладонями затылок, чтобы взъерошить волосы.
 Марни отметила, что без ботинок он еще ниже, чем ей сначала показалось. Рядом с этим мужчиной она чувствовала себя амазонкой.
 – Как я рад, что ты заскочил, Илай! – сказал Винс и вскинул два пальца Марни. Наверно, так он здоровается. – У нас, типа, возникла проблема.
 – Неужели? – небрежно спросил Илай, словно ему ничего не известно о существовании проблемы, имя которой Марни Бэнкс. – Давай сядем и все обсудим, – предложил он.
 – Да, пошли, – отозвался Винс. Мужчины направились к лоджии.
 – Привет, Марни! – Оливия обмотала свою крошечную фигурку полотенцем и, похоже, была готова включиться в обсуждение проблемы. – Мне нравится твое платье. Такое хорошенькое! Где ты его купила?
 Марни не хотелось признаваться, что платье куплено в магазине «Росс дресс фор лесс» [3] , и она ответила:
 – Знаешь, я уже не помню. Но спасибо за комплимент! Улыбка у Марни получилась довольно неуверенная. Она не сомневалась, что в это самое время Винс объясняет Илаю, что больше не желает работать с Марни.
 – На Монтроуз есть один прелестный магазинчик. Давай как-нибудь туда зайдем! Тебе обязательно понравится, – сказала Оливия, выжимая воду из белокурых прядей.
 – Я бы с радостью, – несмело отозвалась Марни. Она понимала, что Оливия предложила это просто из вежливости. После того как Марни уволят, Оливия не станет ходить с ней по магазинам.
 – Пошли. – Оливия протянула крошечную детскую ручонку и взяла Марни под руку. – У нас в холодильнике остался овсяный коктейль. Хочешь?
 – Э-э-э... нет, не очень, – пробормотала Марни и покорно последовала за Оливией в лоджию. Там Оливия жестом пригласила Марни присесть на кресло, а сама подошла к бару, нагнулась и достала большой графин с овсянкой. Кроме шуток. С самой настоящей овсянкой.
 – Илай, будешь овсяный коктейль?
 – Спасибо, как-нибудь в другой раз.
 – Марни?
 – Потом...
 – Нет, сейчас. Тебе понравится! – Она налила два стакана и с улыбкой протянула один Марни.
 – Ну, так на чем мы остановились, ребята? – спросил Илай, прислонившись к бару. На секунду Марни представила его в таверне, с шестизарядным револьвером, в низко надвинутой на лоб шляпе.
 – Сразу к делу. – Винс поудобнее устроился на стуле и положил ногу на ногу, практически открыв взору Марни свои малогабаритные гениталии. – Возможно, ты будешь не в восторге, но нужно внести некоторые изменения.
 Ну вот, началось. Сейчас он скажет: «Я требую, чтобы ты уволил эту стерву, Илай! Она лезет не в свое дело, и свадебный организатор из нее никудышный!»
 – Какие же? – беспечно спросил Илай.
 – Мы все-таки хотим доставить в горы арку, – произнес Винс. Не успел он закончить фразу, как Илай застонал. – Да, я знаю, что это создаст неудобства, но так хочет Ливи. За все плачу я. Кроме арки, нужно будет доставить фарфор, столовое белье и... что там еще? – спросил он, обернувшись к Марни.
 – Световое оборудование?
 – Световое оборудование?! – повторил Илай.
 – Да, Илай, – кивнула Оливия. – В розовом и янтарном свете все будет так мило смотреться! Сейчас это очень модно.
 Илая это, похоже, не убедило.
 – В любом случае, – продолжил Винс, – в горы будет отправлено не менее двух машин. Почему бы не погрузить арку в восемнадцатиколесный грузовик и не доставить ее туда заодно со всем прочим?
 – Винс! – Спокойствие и умиротворенность Илая как рукой сняло. – Будет невероятно сложно наладить транспортировку.
 – Да знаю я! – произнес тот почти извиняющимся тоном и посмотрел на Оливию, которая пила овсяный коктейль через соломинку, растянув губы в очаровательной улыбке.
 – На это уйдет уйма времени и денег, – добавил Илай.
 – Не проблема. Если речь идет о Ливи, за временем и деньгами дело не станет.
 – Винс, ты такой милый! – И Оливия одарила Марни лучезарной улыбкой.
 Марни улыбнулась в ответ. Куда только улетучилась расчетливость Винса? Ведь всего два дня назад этот парень заявил, что свадьба и так обошлась ему в полтора миллиона баксов и что он больше ни цента не потратит.
 – Ну ладно, – вздохнул Илай. – Но вам тоже придется согласиться на два условия: натянуть павильон на случай дождя и ограничиться разумным количеством гостей. Не более двухсот человек.
 Винс посмотрел на Оливию. Оливия взглянула на овсянку и пожала плечами.
 – Договорились, – сказал он.
 – Рад, что все улажено. – Илай встал. – Может, хотите поговорить с Марни? Я могу вернуться на такси.
 – Великолепная мысль! – воскликнула Оливия. – Я хотела обсудить убранство столов.
 – Разумеется. – Илай наградил Марни довольной улыбкой. – Пойду вызову такси. Хочешь меня проводить, Марни?
 Неужели разрыв звездной четы не состоялся и Марни никто не собирался увольнять?
 – Да, конечно, – неуверенно ответила она.
 – Возвращайся скорее, – отозвалась Оливия. Она уселась на колени к Винсу и, казалось, не замечала, что с нее сползает полотенце.
 Марни с радостью отодвинула овсяный коктейль и пошла провожать Илая. Рядом с машиной она спросила:
 – Точно поедешь на такси? А то я могла бы подвезти...
 – Нет-нет, – поспешно ответил Илай. – Спасибо. Я лучше на такси. – Он вынул из кармана сотовый. – Сегодня днем я занят, но, может, позже увидимся.
 – Конечно, – ответила Марни. У нее не шли из головы Оливия и Винс. – Просто не верится. – Она покачала головой. – Невероятно. Словно не было никакой ужасной сцены на публике.
 – Совершенно верно: ничего не произошло, – усмехнулся Илай.
 Марни снова покачала головой. Илай улыбался: по-видимому, его забавляла ее реакция. Он, верно, уже привык к таким вот разрывам и примирениям, но она-то нет! Пока он вызывал такси, Марни уселась на заднее сиденье машины и достала блокнот. Когда она вылезла из машины, Илай уже убрал телефон и стоял, переместив вес на одну ногу и скрестив руки на груди. Выглядел он весьма сексапильно. Настоящий техасец.
 – Ну, так что, ты быстро освободишься? Или тебя настолько восхитили причиндалы Винса, что ты от него весь день оторваться не сможешь?
 Марни залилась румянцем, но беспечно рассмеялась:
 – Если бы я тебя не знала, то решила бы, что ты ревнуешь.
 – Я на него не смотрел. А что, есть причина для зависти?
 – Сложно сказать. – Она улыбнулась еще шире. – Мне его, как ты выразился, «причиндалы» почти не с чем сравнивать.
 Он одарил ее скабрезной усмешкой:
 – А жаль.
 Жаль, конечно. Особенно когда рядом стоит этот великолепный эталон мужской красоты. Марни вновь окатило теплой волной. Внутри нее разлился тропический жар, и на секунду она забыла, что Илай немного шизик. Было так приятно погрузиться в эту горячую волну! Марни отдалась на волю чувств. Она позабыла, что Илай не любит, когда ему лезут в душу.
 – Помнишь, мы с тобой заключили пари? – Марни переместила вес тела на бедро.
 – Помню.
 – Ну и? – Она с улыбкой играла ключами от машины. – Готов назвать свое вознаграждение?
 Он улыбнулся ей глазами, отчего Марни чуть не растаяла, и, обернувшись, посмотрел на подъездную дорожку.
 – Не-а... Пока что нет. – Он покосился на нее краем глаза. – Приберегу на потом. Когда мы наверстаем упущенное.
 – Хорошо. Буду ждать с нетерпением.
 Илай улыбнулся, шагнул к ней. Мыски их ног почти соприкасались. Он небрежно окинул ее взглядом сначала сверху вниз, а затем снизу вверх.
 – Смотри не убейся за рулем.
 – На дороге мне нет равных!
 – Весьма сомнительно. Да, и не сверни себе шею, пялясь на Винса.
 Она рассмеялась:
 – Ничего обещать не могу – этот чувак любит выставлять свое хозяйство на всеобщее обозрение.
 Илай усмехнулся, скользнул взглядом по вырезу платья, стрельнул глазами в область паха. Марни сделала шаг вперед – ее влекло к нему, как магнитом. Еще чуть-чуть – и ее груди прикоснутся к его рубашке от Томми Хилфигера.
 Он оторвал взгляд от ее платья, посмотрел на нее с мягким любопытством и прикоснулся к кончику ее носа.
 – Ты что задумала, рыжая?
 – Сама не знаю, если честно.
 – По-моему, ты хочешь склонить меня к разврату.
 – Возможно. – Она вскинула голову. – Ты что-то имеешь против? Боишься посягательства на свою личную жизнь?
 Илай не успел ответить: в эту минуту подал сигнал подъехавший придурок-таксист. Момент был испорчен.
 Марни закрыла глаза и вздохнула. Илай лишь усмехнулся.
 – Это знак. – Он отодвинулся от нее. – Ну так что: ты скоро управишься? Или тебе нужно неограниченное время?
 – У меня все под контролем, парень, – заявила Марни.
 «Надеюсь, он имеет в виду свадьбу», – подумала она, потому что ее тело было сейчас совершенно неподвластно рассудку. Оно тянулось к Илаю и приглашало его собой насладиться.
 Глупый таксист снова надавил на рожок. Теперь уже все было испорчено окончательно.
 – Позвони мне, когда освободишься, ладно? – Илай плутовато подмигнул ей и направился к такси, соблазнительно покачивая бедрами, – хоть кино снимай.
 Марни смотрела ему вслед и представляла его в кожаных ковбойских штанах, с лассо через плечо... Когда он завернул за угол и скрылся за зарослью кустарников, Марни решила, что хватит пускать слюни. В доме ее ждет обнаженный Винсент Витторио – тоже зрелище хоть куда.
 День она провела на редкость продуктивно, расписала все в деталях, включая пищу (все-таки порешили на омарах), музыку и украшения. Оливии понравилась идея украсить стол кубками с плавающими звездочками, но она хотела, чтобы кубки были непременно хрустальными. И не просто хрустальными, а из хрусталя баккара [4] . Будет просто чудесно, если каждый гость заберет домой по маленькому бокалу баккара на память!
 – Как думаешь, получится собрать пару сотен бокалов, Марни? – невинно спросила она.
 – Посмотрим, что у нас выйдет, – отозвалась Марни, стараясь не думать о том, что это влетит в копеечку.
 Они обсудили убранство столов, сцену для музыки и танцев, аниматоров, фотографов и, конечно же, бар. Коснулись и платья. Оказалось, Оливия уже договорилась с молодым дизайнером, и он обещал сшить платье специально для нее. Марни была слегка разочарована: она мечтала выбрать платье вместе с Оливией. Оливия утешила ее, пообещав, что послезавтра они пойдут по магазинам выбирать туфли.
 – Зайдем в «Сакс», – сказала она. – Там все самое эксклюзивное.
 Марни понятия не имела, что сие означает, но звучало неплохо.
 Покидая дом Винса, Марни с удовлетворением подумала, что наконец-то она взялась за дело как надо, пусть даже на то, чтобы доставить арку в Колорадо, уйдет немерено денег. Она доведет эту свадьбу за полтора миллиона долларов до логического конца.
 На бульваре Сансет она набрала номер Илая и поведала ему о своих достижениях.
 – Где ты сейчас? – спросил он.
 – На бульваре Сансет, подъезжаю к Сто первой улице.
 – Это рядом с моим домом, – ответил он. – Сверни в Лорел-Каньон и поезжай прямо.
 Он что, приглашает в гости? Марни усмехнулась:
 – Хочешь, чтобы я к тебе приехала?
 – Почему бы и нет?
 – Да так. – Она покраснела как дурочка. – Ужином накормишь?
 В трубке повисла тишина.
 – Конечно, накормлю, – сказал он. – Слушай, как ко мне доехать.
 Оказалось, что это Марни прекрасно знала, – Илай жил в фешенебельном районе Голливудских холмов. Она сказала, что будет через полчаса. Отключив сотовый, Марни схватилась за баранку «БМВ» и на радостях лихо объехала очередной автобус.
 – Марни Бэнкс, ты что делаешь! – выругала она себя вслух и растерялась.
 Все было яснее некуда. С того самого вечера, как с Бинго произошел несчастный случай, она стала неравнодушна к Илаю. Ей очень хотелось узнать его не только как босса, но и как личность. На Марни это было не похоже, но ведь она так давно не западала по-настоящему на парней! Илай был наделен исключительной внешностью – неспроста она постоянно представляла его в образе ковбоя.
 Начиная с того момента, когда он разбудил ее утром и заканчивая последним звонком, ее философские взгляды претерпели изменения: Марни готова была отринуть все приличия и послать всех к черту. Она ведь не с клиентами спать собирается! Правда, она мечтает затащить в постель босса, что тоже нарушение неписаных правил... Но и тут Марни нашла себе оправдание: она никогда не стала бы флиртовать, будь это «настоящая» служба. А поскольку работа временная, кому от этого плохо?
 Правда, от этой работы зависело, станет она организатором голливудских свадеб или с ней распрощаются. Илай ей заплатит, а потом даст ей рекомендации. Прекрасно. Неужели, если она с ним переспит, он не станет рекомендовать ее знакомым?
 – Еще как станет, – твердо сказала она сама себе. – Да и потом, может, у нас ничего и не получится. – Она посмотрелась в зеркало заднего вида, проверяя, хорошо ли накрашены губы. – Может, он просто из вежливости меня пригласил.
 Будь что будет! Если ничего не выйдет, она хоть пофлиртует всласть. И помечтает о своем горячем ковбое.
 Приняв это решение, Марни заехала в лавку и купила бутылку хорошего вина. Как бы то ни было, не помешает хорошенько к нему подмазаться.




 Глава 13


 «Наверно, Марни приехала», – подумал Илай, заслышав скрежет тормозов. Он приоткрыл дверь и выглянул наружу: она? не она? Дом располагался на склоне, он словно притаился за вершиной холма, поэтому Илай, никем не замеченный, мог, стоя на крытом крыльце, наблюдать, как Марни вылезает из «БМВ». Вначале показались ее длинные ноги, затем весь корпус. Марни нагнулась, выставив свою филейную часть на обозрение Илаю, и достала что-то с заднего сиденья. Только бы не розовый блокнот, который она всюду с собой таскает! Илай был по горло сыт обсуждениями готовящейся свадьбы.
 Взяв таинственный предмет, Марни направилась к дому. Увидев, что Илай уже поджидает ее, прислонившись к косяку, она удивилась и заразительно улыбнулась.
 – Привет!
 – Вижу, без проблем меня нашла.
 – Конечно. – Не переставая сиять улыбкой, она протянула ему бутылку вина. – Кстати, по пути я обнаружила магазин спиртных напитков.
 – Спасибо, – сказал Илай. – Ну зачем ты...
 – Затем. Сама, можно сказать, на обед напросилась. Принести вино – это самое меньшее, что я могла сделать.
 – Действительно. Ты еще спросила: «А ужином накормишь?»
 – Да. А теперь, поскольку я привезла вино во искупление своих ужасающих манер, почему бы не пригласить меня внутрь?
 Он отошел в сторону и жестом пригласил Марни войти.
 – Спасибо. – С дерзкой улыбкой она прошла в маленькую прихожую, положила сумочку на скамейку в античном стиле.
 – Ух ты! Вот это да, Илай! – воскликнула Марни, когда перешла в гостиную. – Никогда бы не подумала, что ты любишь стиль испанской гасиенды.
 – Да? А какой, ты думала, я предпочитаю стиль?
 – Не знаю, что-нибудь... Что-нибудь квадратное, – ответила она, обрисовывая руками контур невидимого квадрата. – Прямое все такое.
 – Обижаешь, – весело отозвался он. Марни продолжала исследовать гостиную.
 Она окинула взглядом плитку «салтилло», потолок с низкими балками, беспорядочно расставленную мягкую мебель, мексиканские ковры, глиняную посуду и камин в мексиканском стиле.
 – Черт возьми, – восхищенно произнесла она, разглядывая картину над камином. – Какой ты все-таки скрытный!
 – Почему? – спросил Илай, направляясь на кухню. Кухня была отделена от гостиной длинным баром, выложенным голубой плиткой в мексиканской манере.
 – Потому, что здесь все так стильно обставлено! Сразу чувствуется, что у тебя хороший вкус по части интерьера. Все так уютно! Твой дом совсем на тебя не похож.
 Илай засмеялся.
 – Я думала, что ты живешь в автоприцепе, – продолжила она, зайдя в столовую. – Как и полагается одинокому ковбою.
 Да, он действительно одинок, это Марни правильно подметила. Но это Илаю даже нравилось. Так проще. И никто не кинет тебя перед самым алтарем.
 – В общем, ты меня поразил.
 – Ну, – усмехнулся он, – не такой уж я дикий ковбой.
 – Нет, такой, – вполне искренне ответила Марни. Илай поставил вино на стол и стал искать штопор. Марни уселась на табуретку напротив. Сбросила туфли, и они со стуком упали на плиточный пол.
 – Я решила чувствовать себя как дома. Не возражаешь? – прощебетала она.
 – А разве я могу этому воспрепятствовать? – спросил он, наливая ей вина. Илай улыбнулся и протянул ей бокал.
 Марни понюхала вино, повертела стакан и принялась не спеша пить. На лице у нее было написано удовольствие.
 – Неплохо.
 Сам он тоже налил себе бокал, пригубил. Вино как вино. Он бы лучше выпил пива, но боялся, что Марни обидится. Она ведь такая чувствительная. Илай мужественно осушил бокал.
 – Ну что? – спросил он. – Уточнила сегодня детали предстоящей свадьбы? Или любовалась яйцами Винса?
 – Ха-ха! Между прочим, он надел шорты и лишил меня возможности лицезреть их. Зато я вдоволь налюбовалась грудью Оливии – с нее постоянно сползало полотенце.
 – Да?
 – Незачем так вскидывать брови, – рассмеялась Марни. – Зрелище было так себе.
 Вообще-то Илай это и без нее знал. Он предпочитал фигуристых женщин вроде Марни.
 – Сегодня я хорошо поработала, – продолжила Марни. – Оливия и я договорились сходить за покупками, а с остальным я и сама справлюсь. Можешь смело отправляться в путешествие на байдарках со своими звездными приятелями.
 – Великолепно. – Илай поднял бокал. – Только они не мои приятели.
 – Почему? Только не говори, что они тебя достали! Они очень милые люди.
 Не стоит ее разочаровывать раньше времени. Когда она подольше с ними пообщается, сама поймет, какое они дерьмо. А сейчас Марни, лучась в улыбке, тоже подняла бокал.
 – За меня, – произнесла она. – Я просто сногсшибательный организатор свадеб!
 – Самое главное, скромный. Она рассмеялась:
 – Выпьем за то, чтобы не было больше неожиданностей.
 – С радостью присоединяюсь, – согласился Илай. – Кстати, о птичках... во сколько нам обойдется подсветка?
 – Примерно в пятьдесят тысяч, – весело ответила Марни. – Но не беспокойся! После того как мы пересмотрели бюджет, нам на все хватит. Даже на арку.
 – А стоимость транспортировки ты учла?
 – Конечно! – рассердилась она. – Между прочим, мне помогает Купер. – Марни явно была довольна собой. Она пригубила вино и улыбнулась такой ослепительной улыбкой, что у Илая по телу пробежали мурашки. – Купер такая умница! Он очень хорошо разбирается в расчетах.
 В чем Куп хорошо разбирается, так это в женских ножках. Илай решил позвонить ему и предупредить, чтобы держал лапы подальше от брачного организатора.
 – Что на обед? Я просто умираю от голода.
 Похоже, девушка не страдает застенчивостью. Илаю такие нравились. – Ничего не имеешь против лосося?
 – О, лосось! Он рассмеялся.
 – Значит, не возражаешь. – Марни – душа нараспашку. Не то что Триш. Невозможно было угадать, о чем она думает. Иногда Илаю казалось, что Триш репетирует разные образы, оттачивает на нем свое артистическое искусство. Он никак не мог понять, в какую сторону дует ветер. А вот Марни – простой человек. Он подошел к холодильнику и стал в нем шарить.
 Марни затихла. Это было ей не свойственно, и Илай обернулся посмотреть, чем она занимается. Марни открыла составленный им фотоальбом и рассматривала снимки. «АИП» делали фотоальбомы своих каскадерских трюков. Когда приходилось работать над новым сценарием, они перелистывали эти альбомы и черпали оттуда организаторские идеи.
 – Ого! – Она указала на какое-то фото. – Ничего себе! Единственное, что не нравилось Илаю в фотоальбоме, – это то, что на многих снимках был изображен он. Он не утерпел, подошел к бару и заглянул в альбом.
 – Ах, это... – кивнул они снова отошел к холодильнику.
 – А что это такое?
 – Кино Вина Дизеля. Напряженный был трюк. – Илай чуть не убился на съемках. Он пролетел по воздуху в фантастическом военном снаряжении и, вместо того чтобы упасть на тюки с сеном, врезался в кирпичную стену. Потом долго лечился от сотрясения мозга.
 – А какой твой любимый трюк? – спросила Марни, листая альбом.
 Он задумался.
 – Пожалуй, трюки в фильмах серии «Матрица».
 – Правда? – Она вскинула голову. – Ты снимался в «Матрице»?
 – Удивлена?
 – Ну да. – Она задумалась. – Я, конечно, знала, что ты организуешь каскадерские трюки. И увлекаешься экстремальными видами спорта. По тебе сразу видно, что ты в отличной спортивной форме...
 Неужели? Илай окинул взглядом свою фигуру.
 – ...Но почему-то не могу представить тебя в роли каскадера. Ты не из тех парней, которые могут лететь, кувыркаясь, по воздуху. Ты весь какой-то зажатый.
 – Я не зажатый! – возмутился он.
 – Нет, немножко зажатый, – вздохнула Марни. Что ж, она снова угадала. Илай усмехнулся:
 – Ну, может, чуточку есть. Но мне нравится выполнять трюки в фильмах. Это весело. Лучшего вида спорта не придумаешь.
 Она соблазнительно улыбнулась и закрыла альбом.
 – Я знаю еще один очень веселый вид спорта и не прочь им заняться, – произнесла она томным голосом.
 Мужское достоинство Илая встрепенулось. Он посмотрел ей в лицо.
 – И что же это за спорт?
 – Байдарки, – тотчас же ответила Марни. – Название прикольное. – Она взяла бокал, слезла с табуретки и направилась к нему в кухню. – Мне кажется, у меня получится.
 – Нет, – сказал Илай.
 – Но почему?
 – Слишком большая ответственность.
 – Клянусь, со мной ничего не случится. Я неплохая спортсменка. Я справлюсь!
 – Марни! Ты даже по канату залезть не могла!
 – Эй, так не честно! Я просто не подготовилась! До отплытия я научусь лазить по канату, обещаю.
 – Нет. Как-нибудь в другой раз, – ответил он и забросил в кастрюлю лук.
 – Илай! – воскликнула Марни. – Ну же. – Это было произнесено значительно более мягким тоном. Илай обернулся. Марни стояла перед ним с бокалом вина в руке. В ее карих глазах горела страсть. – Смелее. Разве ты не хочешь позабавиться и поскользить вместе со мной по гладкому склону?
 Женщины часто домогались Илая – в таких делах |он был не новичок. Это случалось даже чаще, чем он сам себе признавался. Но в Марни было нечто, от чего у него в жилах закипала кровь. Он сам не знал, приятно ему или нет.
 «А у нее красивая шея, – подумал Илай. – Длинная и стройная». Круглые дерзкие груди были хорошо различимы под тканью платья. Казалось, они так и тянутся ему навстречу. И улыбка ее Илаю очень нравилась. Он окинул взглядом решительный рот, хорошенький маленький носик и огромные карие глаза, обрамленные темными ресницами.
 Чего ему еще надо? Она чертовски хороша. И, похоже, не прочь переспать с ним. Илая влекло к ней. В чем же дело?
 Да, ему нравилась Марни... Не стоило подписывать с ней договор. Она слишком возбуждена. И это его тревожило. Илай не хотел больше влюбляться. Во всяком случае, в ближайшее время. Ему многое еще предстояло обдумать.
 К сожалению, Марни мыслила иначе. Накал ожидания возрастал. На загривке у него шевельнулись волосы. Марни шагнула еще ближе. Он ощущал чувственные флюиды, исходившие от ее тела.
 – Наверно, считаешь меня чересчур прямолинейной? – серьезно спросила она.
 – Да.
 – А-а-а... – Она улыбнулась, словно он отвесил ей комплимент. – Тебе это неприятно?
 – Сам не знаю, – сказал Илай. Он не придвинулся к ней ни на дюйм.
 Марни усмехнулась и легонько ткнула его в открытый ворот рубашки.
 – Между прочим, я, как правило, не заигрываю первая с парнями.
 – А теперь почему отступаешь от правил?
 – Потому что, Илай Маккейн, у тебя такой вид, словно ты весь изголодался. Ты этого так и просишь, – прошептала она. Затем поднялась на цыпочки, запрокинула голову и приникла к его губам.
 Ее поцелуй был легче перышка. Но он поразил, словно молния, проник в каждую жилку, в каждый нерв. Марни схватила Илая за воротник и притянула к себе снова, на этот раз жадно поймала его рот и стала обводить языком его губы.
 Илай с испугом понял, что его оборона рушится под натиском этой женщины. У него больше не осталось средств защиты, протестовать уже не было сил. Все его прошлые мужские обиды неожиданно придали ему смелости: он обнял Марни за талию, прижал к себе и наклонил голову, чтобы ничто не мешало ее пухлому язычку ласкать его. Прикосновение ее язычка доставляло ему ни с чем не сравнимое наслаждение – та часть его тела, что находилась ниже пояса, пришла в движение и принялась протискиваться к линии брючного ремня, очевидно, не желая пропустить такое зрелище.
 Марни издала гортанный звук, от которого Илай утратил остатки рассудка. Его рука разжалась, и нож со звоном упал на пол. Илай развернул Марни и прислонил ее спиной к холодильнику. Давно уже все части его тела не работали так слаженно. Он чувствовал, что в ударе и готов к действиям.
 Его руки шарили по ее телу, ласкали сквозь шелковистую ткань полные груди, затем соскользнули на тонкую талию, прикоснулись к изгибу бедер. Илай обхватил полные ягодицы. Их языки сплелись. Он ощутил гладкий лак ее зубов, тонкий вкус выпитого ею вина. Аромат ее тела наполнил все его чувства – Марни пахла розами, как чертовски ароматная клумба.
 Илай прижался к ней, а Марни откинулась назад и принялась тереться о его тело, приведя «малыша» в еще более возбужденное состояние. Илай потянулся к плите и выключил конфорку. Лук уже успел почернеть и превратился в карамелеподобную массу. Выключив газ, Илай позабыл об этом, забыл он и о ноже, который валялся на полу, об арках, о каноэ – обо всем на свете, кроме той красивой женщины, что сжимал в объятиях. Он был готов распустить тонкие завязки платья и овладеть ею прямо здесь, рядом с лососем.
 Но неожиданно Илай осознал, что ему на самом деле этого не хочется. Марни ему, конечно, нравится, но он совсем не желает с ней встречаться, трахать ее, вообще с ней связываться. Он дал себе клятву и не нарушит ее просто потому, что «малыш» соскучился по работе.
 Илай резко вскинул голову. Сейчас уже нельзя остановиться – они зашли слишком далеко. Неловко выйдет. Рука Марни скользнула по его груди и безжизненно повисла. Она откинула голову и прижалась к безукоризненно белому холодильнику. Ее рыжие волосы растрепались. Она закрыла глаза, согнула ногу. На губах у нее играла счастливая улыбка.
 Теперь остановиться будет еще сложнее. Эта улыбка стала для Илая последней каплей.
 – А теперь у кого такой вид, словно он так и просит об этом? – простонал Илай.
 Марни распахнула глаза.
 – Некоторые вещи стоят того, чтобы о них просили. – И она снова запечатлела на его губах поцелуй.
 Путь к отступлению был закрыт. Страсть окончательно возобладала над разумом. Илай сам не заметил, как потянул за тонкие завязки, и платье соскользнуло вниз, обнажив пухлую грудь. Он схватил ее за бедра, поднял и усадил на стол, после чего жадно припал к ее прекрасной груди.
 Марни изогнула спину и просунула грудь еще глубже ему в рот. Она гладила его волосы и негромко стонала от наслаждения. Ее голые ноги терлись о его торс. Руки Илая лихорадочно блуждали по ее телу, прикасаясь то к обнаженным грудям, то к бедрам, проникали они и между бедер. Марни дышала все тяжелее. Она положила руки Илаю на плечи, затем коснулась выреза рубашки. Когда Илай оторвался от грудей, представлявших собой венец совершенства, она завладела его губами и начала расстегивать на нем рубашку.
 Ее руки прикасались к его обнаженной коже, тонкие пальцы гладили соски, а ноготки скользили по телу, заставляя испытывать мучительное блаженство. Поцелуи Илая становились все более страстными, затем он легонько прикусил нижнюю губу Марии и прижался лбом к ее лбу.
 – Я не возьму тебя с нами в плавание на байдарках. Поняла? – прошептал он на последнем дыхании.
 – Поняла, – ответила Марни и просунула руку ему в брюки, чтобы пощупать его огромных размеров член. Давненько Илай не испытывал такого возбуждения.
 – У тебя есть презерватив? – прошептала она. Презерватив у него был – к несчастью, он все еще имел привычку носить его в кошельке. Вино, шорох одежды, спадающей на пол... вскоре они остались совсем нагишом. Пальцы Илая тонули в мягких складках ее плоти, скользили все глубже и глубже. Марни сжимала его в объятиях. Илай чувствовал, что вот-вот взорвется.
 Он резко поднял ее. Марни инстинктивно обвила его ногами за талию. Так он принес ее в гостиную, уложил на красную кожаную кушетку и снова прильнул к ее груди.
 – Марни... – Но она заставила его замолчать, вложив ему в рот свою грудь. Марни раздвинула ноги, изогнулась дугой и начала медленно скользить вниз, к его половому члену.
 – О Боже!.. – простонал Илай. Марни опускалась все ниже. Казалось, прошла уже тысяча лет, с тех пор как он делал это в последний раз. Ее тело сводило его с ума, но он сдержался и начал двигаться с нею в такт. Он поднял голову, взглянул на Марни... И увидел в ее лице нечто, чего не хотел видеть. В ее глазах было что-то такое, что разожгло в нем огонь, воспламенило потайной уголок души, заваленный скарбом лет и запертый на семь засовов, куда он никого не пускал. Марни творила с ним что хотела. Илай понятия не имел, как ей это удается. Марни двигалась все быстрее. Она прикусила нижнюю губу, и блеск ее глаз становился все ярче.
 Илай перевернулся, не разжимая объятий: теперь Марни прижималась спиной к красной тахте, а он очутился сверху. Марни тихо засмеялась и обняла его. Поглаживая ее, Илай начал проникать в нее. Марни умолкла, повернула голову в сторону, и ее рыжие волосы рассыпались по тахте. Достигнув оргазма, она испустила стон удовольствия.
 Илай этого ждал – он почти полностью вошел в нее, обнял Марни за талию и раздвинул ей бедра, стараясь проникнуть внутрь еще глубже. Все сдерживаемые эмоции, неосуществленные желания и созданные им самим же страхи слились воедино и поднялись из глубин души на поверхность. Достигнув оргазма, Илай издал рык, которому мог бы позавидовать лев, и все неприятные мысли лопнули, как мыльный пузырь.
 Илай превратился в трепещущую массу плоти – от него почти ничего не осталось. Закрыв глаза, он прижался лбом к плечу Марни, а она обняла его за голову и удовлетворенно вздохнула. Несколько минут они лежали не шевелясь, но тут в животе у Марни забурчало, и она снова засмеялась.
 Илай осторожно слез с нее. Они привели себя в порядок, подобрали с кухонного пола белье, оделись.
 Марни разрумянилась. Она подлила в бокалы вина, а Илай выкинул подгоревший лук и нарезал новый. Марни снова начала трещать и не утихала все то время, что они готовили ужин, – это была приятная, ни к чему не обязывающая болтовня. Двигаясь по кухне, они постоянно натыкались друг на друга, смеялись и мололи языками, как старые любовники.
 Они ужинали на террасе, выходившей на аллею. Был накрыт старый низкий столик из чугуна, купленный Илаем в Мексике. Столик стоял между двух мягких шезлонгов. Илай имел обыкновение сидеть здесь по вечерам и уплетать пиццу. Он считал, что для этого занятия столик – что надо. Марни и Илай ели лосося со спаржей и любовались огнями раскинувшегося внизу Лос-Анджелеса.
 – Ты сам все это сажал? – спросила Марни.
 Он взглянул на гигантские глиняные горшки, в которых росли аккуратно подстриженные фикусы и бугенвиллея.
 – Ага.
 – Ну, ты даешь! – Марни улыбнулась поверх бокала с вином. – Ты не перестаешь меня удивлять. Не такой ты непрошибаемый, как я сперва считала. – Она посмотрела наверх, любуясь оформлением открытого крыльца. По стенам веранды вился плющ, в который Илай вплел маленькие белые фонарики. – Похоже на звезды.
 Илай тоже поднял голову. Да, и в самом деле как звезды. А он раньше этого не замечал.
 – Напоминает оазис, правда? – спросила Марни. – Милое спокойное местечко, где всегда можно найти убежище. Готова спорить, что ты часто сидишь здесь, созерцая вселенную и собственное пузо.
 Она угадала, и Илай почувствовал себя слегка неуютно. Он действительно проводил здесь много времени после разрыва с Триш.
 – Ну что? – Марни отодвинула тарелку и повернулась к нему: – Придумал, какое попросить вознаграждение?
 – Что?
 Она рассмеялась:
 – Вознаграждение. Ты выиграл пари: Оливия и Винс снова вместе.
 – А! – Он улыбнулся. – Да, действительно.
 – Надеюсь, ты попросишь что-нибудь веселое, – продолжила она, водя пальцем по ручке шезлонга. – Что-нибудь типа того, чем мы недавно занимались.
 Илай усмехнулся:
 – Вообще-то я хотел попросить... об одолжении для другой особы женского пола.
 Марни перестала чертить пальцем круги и вскинула на него глаза. Она не сразу осознала смысл его фразы, а когда поняла, глаза ее стали размером с блюдца.
 – Что ты только что сказал? Я тебя правильно поняла? – спросила она тоненьким голоском.
 – Сомневаюсь. – Илай рассмеялся, представив, к какому она пришла выводу. – Хоть я и люблю женщин, у меня не бывает больше одной любовницы зараз. Но мне нужна твоя помощь. Одной моей подружке требуется новая одежда, чтобы ходить в школу.
 – В школу? – переспросила она. – Сколько тебе лет, Илай?
 – Тридцать восемь. А моей подружке – двенадцать.
 Марни разинула рот да так и замерла: что бы это значило?
 – Мое вознаграждение будет таким, – продолжил Илай, наслаждаясь ее замешательством. – Я хочу, чтобы ты помогла выбрать одежду для двенадцатилетней девочки.
 Марни захлопнула рот и впервые с тех пор, как ее знал Илай, лишилась дара речи.




 Глава 14


 Прошло два дня, и Марни решила, что Илай Маккейн – либо законченный олух, либо самый таинственный красавец, с которым ей доводилось иметь дело за все тридцать четыре года своей жизни. Она не знала, к какому типу его отнести.
 Марни думала, после всего, что между ними произошло, они вступили в новую фазу отношений – теперь они не просто коллеги, а близкие люди. Она внушала себе: в том, что она встречается с Илаем, нет ничего дурного – в конце концов, это временная работа, а не постоянная, стало быть, и кодекс чести здесь совсем другой. Отчего бы не закадрить начальника?
 Они восхитительно провели вечер у него дома. Когда Марни уходила, Илай стоял на крыльце, прислонившись к балке, и смотрел ей вслед, заложив ногу за ногу и скрестив на груди руки. На губах у него играла спокойная и такая манящая, многообещающая улыбка. С тех пор Марни думала только о нем.
 А от него ни слова. Он так и не позвонил.
 Этот парень словно с другой планеты! Марни считала, что он просто обязан ей позвонить, черт возьми! Ведь они как-никак сделали это, и все было чудесно. По мнению Марни, если двое с наслаждением занимались любовью, то звонить первым полагается парню, даже если инициатива исходила от девушки. Но Илай как в воду канул.
 Сначала Марни утешалась тем, что он занят, и загружала себя работой: следила, чтобы стулья и скатерти были вовремя доставлены в Дуранго, штат Колорадо; наводила справки, найдется ли в Голландии тридцать тысяч белых роз; узнавала, где в Лос-Анджелесе можно достать двести бокалов из хрусталя Баккара.
 Шли дни, от Илая по-прежнему ни слуху ни духу. Марни начинала злиться. Мог хотя бы узнать, как продвигается работа, – но куда там! У горячего голливудского парня есть дела поважнее! Наверняка корчит из себя выдающегося каскадера и так этим увлечен, что нет времени взять трубку и набрать номер.
 Марни бесилась. Она ничего не понимала. Дошло до того, что она даже проговорилась Оливии, когда они ехали на встречу с Рисом Сент-Полом – поваром, которому Оливия хотела заказать торт.
 – Можно тебя спросить? – сказала Марни. Они с Оливией сидели на заднем сиденье лимузина. – Допустим, ты проводишь ночь с парнем, и все у вас замечательно, а потом вы прощаетесь и договариваетесь вскоре встретиться... Кто, по-твоему, должен позвонить первым?
 – Ты что, шутишь? – спросила Оливия и удивленно захлопала голубыми глазищами. – Он!
 Вот именно.
 Когда на третий день Илай все же удосужился дотянуться до телефона, Марни постаралась ничем не выдать своей радости и облегчения. Она была по-голливудски сдержанна.
 – Привет, Илай, – небрежно поздоровалась она, словно не сразу поняла, кто звонит. – Что нового?
 – Здравствуй, Марни. Я собирался задать тебе тот же вопрос.
 – Да ничего, – ответила она, рисуя черные круги на клочке бумаги. – Работаю над организацией свадьбы.
 – Не хочешь рассказать мне что-нибудь интересное?
 – Нет, – ответила она, пожалуй, чересчур резко. – Ну... Оливия и я наняли шеф-повара. Заказали ему свадебный торт. Помнишь, ты волновался, что торт не поместится в рамки бюджета. – Она проткнула карандашом обрывок бумаги, на котором были написаны два слова: «торт» и «бюджет».
 – Помню. Значит, все хорошо?
 – Нормально, – фыркнула Марни в трубку.
 – Ну и прекрасно. Ну что, готова помочь мне купить то, о чем я тебя просил?
 ...Так Марни оказалась в магазине «Фред Сигал», чтобы помочь выбрать безумно дорогие шмотки для двенадцатилетней девочки.
 Она разглядывала джинсы.
 – Почем? – спросил Илай.
 – Пятьсот пятьдесят. Дороговато для ребенка, который из них через два месяца вырастет.
 – Не-а, – сказал он. – Давай сюда.
 Удивленно вскинув брови, Марни протянула ему джинсы. Он добавил их к груде выбранных ими коротких маечек, юбок, джинсов и сандалий – словом, всего, что только может пожелать двенадцатилетняя девчонка.
 – А где же твоя подружка? – подозрительно спросила Марни. – Почему она не пришла?
 Илай объяснил, что его «подружка» – дочь одного друга, поэтому он ей помогает. Так Марни ему и поверила! Детям друзей не покупают такую одежду.
 – Она живет в Эскондидо, а это далековато. Если я буду часто туда ездить, то пропущу слишком много футбольных матчей.
 – В Эскондидо! Откуда ты знаешь ребенка из Эскондидо? Ты что, познакомился с ней, когда добирался из Техаса в Лос-Анджелес? – спросила она, представив, как Илай скачет верхом через Нью-Мехико, Аризону и Калифорнию. Переметная сума набита до отказа, бандана съехала на нос, одежда покрыта дорожной пылью. Марни настолько живо представила эту картину, что по телу у нее забегали мурашки восторга.
 – Очень смешно, – сказал он. – Нет, дело было иначе. Отец этой девочки был каскадером из нашей группы. Он погиб несколько лет назад.
 – Ой! – Марни умолкла, но только на минуту. – А как он погиб?
 Илай поднял джинсы, чтобы получше их рассмотреть, и покосился на Марни краем глаза.
 – Во время трюка.
 – Какой ужас! А я и не знала, что можно погибнуть во время трюка!
 – Это редко случается. Обычно всему виной невнимательность.
 – Понятно, – кивнула она. – Парень, не сосредоточившись, расшибся, а ты жалеешь его дочку.
 – Почти угадала, – ответил Илай. – Только ошибку допустил я, и из-за этого он погиб. Я чувствую ответственность перед его дочерью. Думаю, хватит, – добавил он, окинув взглядом груду отобранной ими одежды.
 Марни ощутила себя полным ничтожеством.
 – Илай, мне так жаль.
 – Ничего, – отозвался он и направился к кассе. Расплатившись за одежду, Илай подвез Марни до дома.
 Он притормозил на подъездной дорожке, затем вышел из кабины, обошел пикап и распахнул перед Марни дверцу. Она вылезла из машины, прислонилась к открытой дверце пикапа и подняла глаза на Илая.
 – Спасибо, – сказал он. – Я очень благодарен тебе за помощь. Одному мне ни за что бы не справиться.
 Мягко сказано.
 – Ну что ты – мне это было совсем не трудно. Я очень люблю делать покупки, – ответила Марни.
 – Я уже догадался, – усмехнулся он. – Ну... спасибо, Марни.
 Он отошел, освободив ей дорогу.
 Но Марни не шелохнулась. Ее рот раскрылся сам собой. Она никогда не отличалась ни тактом, ни умением выждать время.
 – Илай... Ты мне когда-нибудь позвонишь? – выпалила она.
 Похоже, вопрос его удивил. – Я же тебе сегодня звонил! Ты что, запамятовала?
 – Знаю... Но я не то имею в виду... понимаешь... – А собственно, что она хочет сейчас сказать? Она не собирается его на себе женить, Боже упаси. Встречаться с ним? Наверно, он и на это косо посмотрит. Может, выпить вместе? Не обязательно алкоголь, кофе тоже сгодится. Она лишь хотела, чтобы он не забывал о ее существовании, вот и все.
 – Что же ты имеешь в виду? – подначивал ее он.
 – Мне начинает казаться, что я тебе не нравлюсь, – бросила она. Господи, какая идиотская фраза! Такое простительно только незрелому подростку.
 Илай улыбнулся. Потупился и посмотрел на ее новый педикюр.
 – В этом ты ошибаешься. Ты мне очень нравишься. Ее лицо сразу прояснилось.
 – Правда?
 – Конечно. Иначе разве я попросил бы тебя выбрать одежду для Изабеллы?
 Да, действительно. Но тогда... У нее возникла ужасная догадка.
 – Ну, тогда, значит... может быть, той ночью моя компания пришлась тебе не по вкусу.
 Илай захлопал глазами. Затем рассмеялся и нежно погладил ее по щеке.
 – Господи, да я же не голубой! Как мне могла не понравиться твоя компания? Ты что, с ума сошла? Все прошло просто фантастически!
 – Ладно! – У Марни словно гора с плеч свалилась. – Хорошо! Я просто подумала... Может, сходим куда-нибудь вместе, перекусим... Ну, или что-то типа того.
 Илай задумчиво кивнул, надул щеки, потупился, а затем снова вскинул на нее глаза.
 – Обязательно сходим, только после того как я вернусь из Флориды.
 – Из Флориды?
 – В сторону Флориды движется ураган. Мы с парнями собираемся туда слетать и попланировать немного на воздушных змеях, пока держится ветер. Меня не будет примерно неделю.
 – Ты намерен планировать на воздушном змее при ураганном ветре? – переспросила Марни, не веря своим ушам.
 Он кивнул, словно это было самым обычным делом.
 – Ох, – вздохнула она, чувствуя себя полной дурой. Надо же! Оказывается, на воздушных змеях можно планировать.
 – Эй! – Он прикоснулся ладонью к ее щеке. Марни вскинула на него глаза. – Я позвоню тебе, как только вернусь, и мы с тобой куда-нибудь сходим.
 Он говорил правду, но что-то в его поведении не давало Марни покоя. Что-то шептало ей, что ему не очень-то хочется с ней куда-то идти. Слишком он учтив, чтобы его чувства были искренними.
 Она вновь ощутила себя полной дурой. Больше всего на свете сейчас ей хотелось залезть под его пикап и хорошенько все обдумать.
 – Если возникнут проблемы с организацией свадьбы, сразу звони мне, хорошо?
 – Хорошо, – ответила она, глядя в сторону.
 – Не сможешь дозвониться до меня, свяжись с Купером. Он с нами не едет, – добавил Илай.
 Да, к сожалению, залезть под пикап не получится.
 – Ладно, – ответила Марни. Она отстранилась от руки, которую он по-прежнему держал на ее щеке, обогнула открытую дверцу машины и обошла пикап. – Ну что ж! – сказала она, пятясь. – Удачи тебе!
 Он положил руку на открытую дверцу автомобиля.
 – Марни? С тобой все в порядке?
 – Все отлично! – громко крикнула она и в подтверждение своих слов улыбнулась. И это была правда. Она насладилась великолепным сексом с красавцем-мужчиной, который был ни на кого не похож и отличался исключительной добротой. Такого редко встретишь в Лос-Анджелесе, этом городе стяжателей. Это не значит, что они должны резко изменить привычный уклад жизни и начать встречаться.
 Они взрослые люди. Да, они неплохо провели время, но надо жить дальше. Марни прочла много новейших психологических изданий, затрагивающих отношения полов. Она ему, конечно, нравится, но нельзя сказать, что он втрескался в нее по уши.
 – Ну и славно, – сказал он. Ее веселый тон его не убедил. – Веди себя хорошо, пока меня не будет.
 – Ах, Илай! – рассмеялась она, помахала рукой и затрусила к дому. Не успела она дойти до дома, как из гаража вылез отец.
 – Это ты, Илай? Привет, как дела?
 Марни не стала оглядываться. Она зашла в дом, хлопнула дверью и с минуту стояла у порога, переводя дыхание. Марни не знала, отчего у нее так участился пульс, но подозревала, что это произошло тогда, когда Илай дотронулся до ее щеки. Она до сих пор ощущала прикосновение его ладони. Удивительно! Она зажмурилась.
 – Марни! Долго ты будешь торчать у двери? – крикнула мама. В доме было сильно накурено. Судя по всему, книжный клуб опять в полном сборе. Застонав, Марни направилась в столовую, где собрались дамы.
 – Привет, солнышко! – прощебетала мама.
 – Здравствуй, мам. И вы все тоже здравствуйте. – Она неуклюже взмахнула рукой.
 – Золотко, какой у тебя несчастный вид! – заметила миссис Фаррино. – Надеюсь, это никак не связано с тем парнем?
 Все остальные захихикали. Марни выглянула из окна столовой и поняла, что они все видели.
 – С кем, с ним, что ли? – Марни выкатила глаза и сделала резкое движение рукой в сторону двери. – Вот еще!
 – Эй, Марни, что тебе известно о Джаде Лоу? – спросила миссис Кэмпбелл.
 – Ничего!
 – А жаль. Дочь подруги одной моей хорошей знакомой встречалась с ним и получила от него от ворот поворот.
 – Бэв, может, хватит уже об этом? Естественно, он ее бросил! Неужели подруга твоей знакомой думала, что они сыграют свадьбу? Эти актеры меняют любовников как перчатки.
 – Ты, конечно, сделала такие выводы на основании собственной звездной карьеры, Алисия? – поддела миссис Кэмпбелл.
 – Разве я не права, Марни? – допытывалась миссис Донаддсон. – Голливудские актеры постоянно меняют сексуальных партнеров, если, конечно, им не попадется какая-нибудь суперзвезда. Я права?
 – Э-э-э... Не имею понятия, миссис Доналдсон. Откуда мне знать? – У Марни упало сердце. – Мне ведь совсем ничего не известно о Джаде Лоу.
 Зато слишком много она знает об Илае. На нее будто озарение снизошло: то, о чем сейчас говорят мамины подруги, это про нее! Да-да! Наверняка Илай переспал со столькими начинающими звездами и гримершами, что давно сбился со счета. А она, глупая, думала, что их связь может перерасти в нечто большее...
 Когда ей это открылось, она уронила сумочку.
 – Марни, что с тобой? – спросила мама, глядя, как помада Марни катится по полу.
 – Ничего, мама, – ответила Марни, подбирая помаду.
 Они вылетели на личном, фирменном самолете компании. За штурвалом был Джек, а Майкла назначили вторым пилотом. Илай бездельничал. Предполагалось, что он будет читать сценарий. Развернутый текст покоился у него на коленях. Но он не читал. Не мог. Перед глазами у него стояло сияющее лицо Марни. Он вздохнул, потер глаза и попытался сосредоточиться на сценарии.
 Бесполезно. Как она была разочарована, когда он сказал, что уезжает! Черт, вот что происходит, когда идешь на поводу у чувств и спишь с хорошенькими женщинами. Они начинают от тебя чего-то ждать, связывают по рукам и ногам...
 Впрочем, нельзя сказать, что она ждет от него слишком многого. Честно сказать, Илай не испытывал ничего подобного с тех пор, как произошел разрыв с Триш. Но с Марни все было иначе. К Триш он испытывал скорее физическое влечение. Когда он ее в первый раз увидел, то чуть не лишился чувств. Он сразу захотел переспать с ней. А когда это наконец произошло, они были на седьмом небе от счастья. А может, ему так казалось. Триш было явно все равно.
 С Марни по-другому – сначала она ему просто понравилась, а потом уже завязались интимные отношения. Нельзя сказать, чтобы Илаю пришлась не по вкусу их любовная эскапада. Да нет, все прошло очень мило. Последнее время он часто вспоминал о той ночи. Когда он впервые увидел Марни, то подумал, что она, конечно, ничего себе, но не красавица. Лишь со временем ему открылась вся ее прелесть. А потом – раз! – и они оказались в постели. Глупо. Как глупо!
 И что теперь прикажете делать? Женщины не могут переспать разок с мужчиной и позабыть об этом – это Илай знал из собственного опыта. Ему понравилось заниматься с ней любовью, но он не был готов к серьезным отношениям. Последние дни у него кошки на душе скребли, и он чувствовал себя полным болваном. Его терзало смутное предчувствие, что все это ошибка и плохо кончится.
 Существовало только два варианта развития событий – если у них с Марни все будет хорошо, она захочет как-то оформить их отношения. Она ведь организатор свадеб! Но он на это ни за что не пойдет. Разрыв с Триш был знаком свыше: Илаю не следует заводить длительную связь, а тем более жениться.
 Значит, рано или поздно их с Марни отношения пойдут на убыль. Это может произойти уже очень скоро. Возможно, до разрыва они неплохо проведут друг с другом время, но потом кто-то из них оставит другого. К тому же Илай не хотел рисковать только наметившейся сделкой, самой выгодной за всю историю существования «АИП», из-за того, что разбросает, например, по полу грязные носки, и они с Марни поссорятся, или еще что-нибудь в этом духе. Нет, ни о какой свадьбе не могло быть и речи.
 Ничего тут не поделаешь. Он чувствовал, будто съеживается, превращается в маленький тугой комочек. Придется по возвращении в Лос-Анджелес сказать этой привлекательной, живой и веселой женщине, что да, они переспали, но на этом дело должно закончиться.
 Илаю совсем этого не хотелось. Но, рассудив, он счел это единственным выходом и решил, что впредь не нужно торопиться расстегивать штаны.




 Глава 15


 Оливия начинала действовать Марни на нервы. Она звонила ей по нескольку раз в день, почти всегда в расстроенных чувствах и, как правило, со съемок «Чудо-девочки».
 – Пожалуйста, приезжай ко мне на съемочную площадку! – умоляла она.
 Сегодня она позвонила во время перекура и сказала:
 – По-моему, из нашего сценария «при свете звезд» ничего не выйдет.
 Как это не выйдет? Уже заказано столовое белье и хрусталь, причем Оливия настояла на покупке бокалов баккара, в которых должны были плавать маленькие свечечки, символизирующие звезды. Марни несколько часов работала с дизайнером по оформлению цветами и с режиссером-постановщиком: они объясняли ей, как подвесить сотни бутонов белых роз к потолку черного павильона для приема гостей, чтобы вышло похоже на звезды на ночном небе. Что значит «ничего не выйдет»?!
 Марни поехала на съемочную площадку. Битых полчаса она препиралась с охранником, пока тот наконец не согласился позвать Оливию. Неужели Оливии трудно было предупредить охрану, что приедет Марни? Поручила бы это Луси. Ну как тут не беситься?
 Оливия, как всегда, сидела в фургоне с ассистенткой Луси. Марни пока что не видела, чтобы от Луси был хоть какой-то толк.
 – Нет, я этого не переживу, – стонала Оливия. На лбу у нее лежала мокрая тряпка. Был перерыв между съемкой эпизодов. – Моя троюродная сестра Айрин тоже выбрала тематикой своей свадьбы звездный свет.
 – Но она, наверно, все устроила совсем по-другому. Ты только представь: сотни крохотных звездочек на черном полотне, только это не звездочки, а бутоны роз! Ну, разве не здорово? – уговаривала Марни.
 – Да, ты права... Но Айрин решит, что я обезьянничаю.
 – Ты ее пригласила? – Нет.
 – Тогда откуда она узнает?
 – Как откуда? Сразу же налетят полчища репортеров!
 – Что ты, Оливия! Не налетят. Ведь ты же поручила это дело «Анонимным искателям приключений», а не кому-нибудь. Непосягательство на личную жизнь гарантировано.
 Оливия погрузилась в раздумье.
 – Пожалуй, ты права... Ну хорошо. Пусть будет звездный свет. Но, честно говоря, Марни, у меня на душе кошки скребут.
 – Предсвадебная депрессия, – заверила Марни. – Это у всех так. Пройдет. Вы с Винсом проведете сказочную неделю в горах Колорадо, известных своей суровой красотой, а потом поженитесь под аркой и звездами. Красота!
 – Красота, правда? – с надеждой повторила Оливия. – А ты как думаешь, Луси?
 Луси перевела ошеломленный взгляд с Марни на Оливию:
 – Звучит неплохо.
 Марни нахмурилась. Луси пожала плечами и снова уткнулась в свой КПК. Она почти не отрывалась от наладонника. Марни начинала подозревать, что это – искусно замаскированное зеркало.
 – Что ж. – Лицо Оливии немного прояснилось. – Если Луси нравится, я согласна.
 Неужели Оливия настолько дорожит мнением этой женщины? Тогда могла бы хоть перерыв иногда бедняжке давать, для разнообразия.
 – Замечательно. – Марни поднялась. – Ну, я побежала. Нужно договориться о доставке роз в США. Может, у тебя возникли еще какие-то пожелания?
 – Только одно, – сказала Оливия. – Я передумала насчет музыки. Попса как-то не подходит для свадьбы. По-моему, лучше заказать джаз.
 Марни с такой силой стиснула сумочку, что на коже остались отметины от ногтей. Тем не менее, она выдавила улыбку:
 – А на свадьбе у Айрин тоже играл джазовый оркестр? Оливия наморщила лобик:
 – Нет, по-моему, она пригласила рок-группу.
 – Тогда джаз будет в самый раз. Закажем джаз-банд! – весело пообещала Марни и направилась к выходу. – Позже все обсудим, хорошо?
 – Марни! – воскликнула Оливия. – Когда закончится съемка, я хочу встретиться со своим духовным наставником. Поехали со мной! По дороге поговорим о баре. Что-то мне не очень нравится выбор вин.
 Нет, Марни никогда не быть организатором звездных свадеб. Никогда! Если у всех звезд так быстро меняются вкусы и настроение, то скоро она купит веревку покрепче, привяжет ее к подъемному крану, с помощью которого снимают полет Чудо-девочки, и спрыгнет вниз.
 – Марни?..
 – Да, конечно! Позвони мне, когда будешь готова. – С этими словами Марни распахнула дверь фургона. Она готова была взорваться от злости. – Пока! – крикнула она, но за ней уже захлопнулась дверь.
 Она решительно направилась к машине, забросила на сиденье сумочку, завела мотор, надавила на газ и умчалась со съемочной площадки. И зачем только она выбрала эту профессию? Что на нее нашло? Если Марни сама когда-нибудь надумает выходить замуж, то все будет предельно просто: будущий муж, священник и дорогие красивые туфли. Ничего лишнего.
 Зазвонил сотовый. Состроив гримасу, Марни взяла его и откинула крышку:
 – Что-то забыла?
 – Да нет, вроде ничего.
 Илай! У Марни екнуло сердце. Она чуть не вывернула баранку и заехала на платную стоянку, чтобы можно было спокойно поболтать.
 – Привет! Ну, как покатался на воздушных змеях?
 – Великолепно. Иначе и быть не может. Не представляешь, как здорово планировать на ураганных ветрах.
 Марни попыталась вообразить, как он парит в воздухе, но не смогла: она по-прежнему видела Илая только в ковбойских штанах.
 – Ну, как там у тебя дела со свадьбой?
 – Видишь ли, – весело объяснила Марни, – Оливия насчет кое-чего передумала. Ей уже не нравится тематика, музыка и пища. Но насчет цветов она не передумала – Боже упаси! Она по-прежнему хочет, чтобы из Голландии доставили тридцать тысяч белых роз. И я уже нашла в Амстердаме одного поставщика, который готов осуществить эту прихоть.
 – Прекрасно! Не могу не порадоваться за голландцев – наверняка после этой закупки их ВВП подскочит в тысячу раз.
 Марни рассмеялась.
 – Помнишь, мы договаривались выпить где-нибудь вместе?
 – Да, было дело, – широко улыбнулась Марни.
 – Как насчет сегодняшнего вечера? Знаю, полагается договариваться заранее, но...
 – Замечательно! Встретимся сегодня, – ответила Марни. Ее очень обрадовало его приглашение.
 – Тогда я заеду за тобой около восьми, – сказал он.
 – Хорошо. Я... – Надо же! Марни чуть было не сказала: «Я по тебе соскучилась», – но вовремя прикусила язык.
 – Что? Не слышу.
 – Я едва ли освобожусь раньше восьми.
 – Договорились. До встречи, – сказал он и дал отбой. Марни захлопнула мобильник.
 – Вот дура! – отчитала она себя и поехала дальше. Воображению ее нарисовалась картина: Илай в шпорах летает на воздушном змее. Да, глуповатый у него видок... Марни переключилась на другие мысли: где за столь короткий срок найти какой-нибудь известный джаз-банд?
 Через несколько часов лимузин Оливии подвез Марни к дому. Марни с ужасом заметила, что пикап Илая уже припаркован на дорожке. Она рассчитывала вернуться до семи, но куда там! Оливии срочно понадобилось провести приватный сеанс с Эри, духовным наставником, который трахал кинозвезд в своем салоне.
 – Лучик Солнца, – сказал он Марни, когда закончил со значением вглядываться в глаза Оливии. – У тебя напряженный и измученный вид.
 – Да? – спросила Марни. Она готова была сквозь землю провалиться. Слишком он наблюдательный для шизанутого духовного гуру. И склерозом, по-видимому, не страдает.
 – Лучик Солнца, ты не понимаешь, что ритм суть основа жизни, а не стремление к прогрессу.
 Что он хотел этим сказать?
 – А-а-а... – протянула Марни. Она все-таки не была полной дурой, и ей меньше всего хотелось поддерживать с ним беседу. Кроме того, Оливия уже тянула его за рубашку с короткими рукавами.
 – Пошли, Эри. Я спешу.
 Как оказалось, она не очень-то и спешила. После окончания «духовного сеанса» часы показывали уже семь. В довершение всего по дороге к дому Марни они застряли в пробке. Оливия не теряла времени даром и прошлась по списку заказанных вин. Пусть подают на стол калифорнийские вина, решила она. Не нужно ничего французского. «Ну и замечательно, – подумала Марни. – Мне же легче». Но Оливия продолжила:
 – Ну, может, еще чилийское вино. А уж если станут подавать чилийское вино, тогда пусть австралийские и итальянские вина тоже будут, правда? Не имеет смысла исключать из меню и французские вина. А не лучше ли, чтобы подавали только французские? – Она задумчиво принялась постукивать пальцем по нижней губе.
 У Марни голова шла кругом. За то время, что они добирались до дома, ей все же удалось уговорить Оливию остановиться на калифорнийских винах, ведь они с Винсом – уроженцы Калифорнии.
 – Ну, Винс вообще-то канадец, но никто этого не знает, – по секрету сообщила Оливия.
 – Очень хорошо, что он канадец. Надеюсь, ты не передумаешь? – спросила Марни. – У нас очень мало времени на приготовления.
 – Не передумаю, – заверила Оливия и перекрестилась в знак своей честности. Затем она вдруг потянулась к Марни и заключила ее в объятия. – Ты так добра, Марни! У меня ощущение, будто я тебя всю жизнь знаю.
 – Правда? – улыбнулась Марни. – Спасибо!
 Когда она вышла из машины и нагнулась попрощаться с Оливией, та снова наморщила лоб:
 – Знаешь, по-моему, немецкие и испанские вина подавать все же не стоит. Или стоит? Боже, как все сложно! Лучше я завтра тебе позвоню и скажу, что решила.
 Улыбка застыла на губах у Марни.
 – Хорошо-хорошо! Только дай мне знать! – Она помахала рукой, захлопнула дверцу, причем получилось это резче, чем нужно, и проводила взглядом отъехавший лимузин. – Надеюсь, ты сообщишь мне до конца недели, подруга, – пробормотала она. – А еще говорила: «Я равнодушна к свадьбам»! – передразнила Марни. Она вздохнула, обернулась и увидела... как Илай и отец вместе выходят из гаража.
 Илай держал мотопилу, а в руках у отца была какая-то деревяшка, изогнутая наподобие буквы S.
 – Привет! – воскликнула Марни и направилась к подъездной дорожке. Ей показалось, что когда Илай ее увидел, по его лицу расползлась радостная улыбка, отчего на щеках заиграли две глубокие ямочки. Впрочем, возможно, это ей только показалось. Тем не менее рот Марни расплылся в дурацкой ответной улыбке.
 – Здравствуй, солнышко, – сказал папа, когда они подошли с разных сторон к припаркованному пикапу Илая. Папа был на голову ниже Илая и рядом с ним выглядел очень щуплым. – Илай мне помогал. Он неплохо управляется с электроинструментами.
 Илай подмигнул Марни и положил пилу в большой железный ящик в багажном отделении пикапа.
 – Что ж, пойду еще поработаю немного. А вы поезжайте, куда собирались. Спасибо за помощь, Илай, – сказал папа.
 – Не проблема, Боб. «Боб»?
 Отец потрепал Марни по руке.
 – Пока, солнышко. – Он отвернулся и направился к гаражу.
 Она смотрела отцу вслед, а затем обернулась к Илаю:
 – Спасибо, что помог... Бобу.
 – Не за что. Хорошо попилили.
 – Представляю. Слушай, я забегу на минутку в дом, мне нужно...
 – Марни-и!..
 – О Боже! – Марни зажмурилась, согнула колени и разразилась притворными, но от этого не менее душераздирающими рыданиями. – Только не миссис Фаррино! Сейчас я этого просто не вынесу!
 – Марни, солнышко! Пригласи своего друга зайти! – крикнула миссис Фаррино.
 Илай взглянул поверх головы Марни, улыбнулся, кивнул и не переставая улыбаться, прошептал:
 – Садись в машину.
 – Что? Нет, мне надо зайти домой и...
 – Не надо. Ты и так прекрасно выглядишь. Просто обернись, поздоровайся, помаши ей ручкой и залезай в машину. – Он распахнул дверцу пикапа.
 Марни обернулась.
 – Здрасьте, миссис Фаррино! Передайте маме, что я ей позже позвоню! – крикнула она и, не дожидаясь ответа, нырнула в пикап Илая.
 Он захлопнул за ней дверь, сел в кресло водителя, помахал миссис Фаррино и завел мотор, прежде чем та успела добежать до подъездной дорожки. Они выехали задом на улицу и умчались, покатываясь со смеху над несчастным выражением лица миссис Фаррино.
 Илай направился к Редондо-Бич, Как он объяснил, там есть одно местечко, где можно выпить отличный коктейль «Маргарита» и мартини. По дороге Марни в подробностях расписала ему свои успехи в подготовке свадьбы – она чувствовала, что многое проработала за время его отсутствия и ей есть чем гордиться.
 В ресторане они заказали столик на открытом воздухе и уселись рядышком на адирондакских стульях [5] . Наслаждаясь свежим морским бризом, они потягивали через соломинку яблочный мартини и ели креветок. Марни оделась немного не по погоде – на ней был топик, поэтому Илай достал из пикапа куртку и накинул на нее. Вот за что Марни нравился Илай – настоящий джентльмен, хоть и ковбой. И куртка его ей тоже пришлась по вкусу – она была сшита из замши и пропиталась его запахом.
 – Расскажи мне, как планируют на воздушных змеях, – попросила она, когда они обмакнули креветки в коктейльный соус.
 – Ты никогда не испытывала ничего подобного, – сказал он и показал официанту два пальца: это означало, что нужно принести еще два напитка. – Представь себе, что паришь в свободном полете... – И Илай пустился подробно рассказывать о своей поездке. Он очень оживился. Марни только диву давалась, наблюдая произошедшую в нем перемену, и поневоле заражалась его энтузиазмом.
 – Фантастика, – сказала она, когда он умолк.
 – Просто сказочно. Когда-нибудь обязательно попробуй. Она фыркнула в бокал с мартини.
 – Ты меня даже в плавание на байдарках не пускаешь. Разве ты позволишь планировать на воздушных змеях?
 Улыбка Илая почему-то померкла. Он стал задумчиво смотреть на море.
 – Двое французских парней тоже хотят попробовать, – сказал он, словно не расслышал ее. – Но как их туда доставить, когда на море бушует ураган? Это такое дело – направление и сила ветра могут полностью измениться за сутки...
 Он еще что-то говорил, но Марни почти не слушала. Ее охватило чувство блаженной неги. Сгущались сумерки. Она сидела в его куртке и наслаждалась негромкими тропическими мотивами, доносившимися из ресторана.
 Ей было хорошо с Илаем. Стоял такой прекрасный вечер, дул свежий морской ветерок, и все было замечательно. Ей подумалось, что они часто станут так проводить время. Может, это даже превратится в их маленькую традицию. Они будут приходить сюда в годовщины значимых для них событий и по праздникам, сидеть на этих же самых стульях и говорить: «Помнишь, когда мы пришли сюда в первый раз? Ты тогда вернулся с очередной экстремальной вылазки, планировал на воздушном змее...»
 – Марни?
 Марни очнулась. Размечтавшись, она чуть не соскользнула со стула. Она поспешно выпрямилась. Илай улыбнулся:
 – Витаешь в облаках? Марни застенчиво улыбнулась:
 – Я просто сидела и думала: какой красивый вид! Удивительно: всю жизнь живу в Лос-Анджелесе, а на пляже не бывала, считай, ни разу. И никогда прежде не замечала, как красивы здешние вечера.
 – Это естественно, – откликнулся он и перевел взгляд на море.
 Марни любовалась его восхитительным профилем, точеным подбородком, мускулистыми плечами. Вдруг, послушная непонятному импульсу, она притронулась к его руке:
 – Я не хочу больше воспринимать такие прекрасные вечера как нечто само собой разумеющееся. А ты, Илай?
 Прежде чем она произнесла эти слова, она почувствовала, как напряглась его рука. Она допустила какую-то ужасную ошибку. Словно в подтверждение этого, он испустил тяжелый вздох.
 – Марни, – негромко произнес он, обернулся и посмотрел на нее.
 Похоже, сейчас ей скажут: отвали, моя черешня.
 – Черт, – пробормотала она, убрала руку и выпрямилась. Какой же она иногда бывает дурой!
 – Послушай, Марни...
 – Эй, ты, наверно, не так меня понял, Илай! – Она несколько нарочито засмеялась, лихорадочно соображая, как бы выйти из неловкого положения. В голову ей ничего не приходило. Она вскочила на ноги.
 – Ладно, пошли, – спокойно произнес он. Он тоже поднялся, достал кошелек и бросил деньги на столик.
 – Ничего не ладно! – Это Марни сказала уже по дороге к выходу. – Ты все не так понял...
 – Да все в порядке, Марни.
 Он произнес это таким тоном, словно он все понял, но не хочет выяснять отношения. Это ее почему-то взбесило. Она была прямо-таки в ярости. В конце концов, в тот раз на красной кожаной кушетке их было двое, и оба они получали удовольствие. Марни гордо выплыла из ресторана и направилась к парковочной площадке. Она готова была лопнуть от злости.
 – Марни! – крикнул ей Илай. – Погоди!
 – Холодина! – отозвалась она, быстро перебирая ногами. Лицо ее пылало от перенесенного унижения: она только что получила от него от ворот поворот, и он прекрасно знает, что ей об этом известно!
 Когда они дошли до пикапа, Илай схватил ее за руку и повернул к себе:
 – Марни, прошу тебя, не надо расстраиваться. Она рассмеялась. Какая нелепая просьба!
 – Господи, Илай, неужели ты считаешь, что я огорчена? – Она снова разразилась смехом. – Ничего подобного, Илай! – Она улыбнулась, глядя в его голубые глаза.
 Но он хмурил брови, словно не понимал, как расценивать ее поведение.
 – Послушай, я буду с тобой откровенна, – сказала она, хотя искренность вовсе не входила в ее планы. – Я просто хотела сказать, что... – Она запнулась, поморщилась и задумчиво потерла шею. – ...Что я не хочу ранить твои чувства. – Ха! Гениально! Пусть ощутит теперь себя в ее шкуре!
 Илай захлопал глазами, отступил на несколько шагов и посмотрел на нее так, словно не расслышал.
 – Прости, не понял?
 Жаль, что у нее нет бумаги, а то бы она ему написала!
 – Я не хочу ранить твои чувства, Илай, – произнесла она со сладенькой улыбкой, – но, по-моему, нельзя, чтобы мы... Чтобы это... – Она рассеянно махнула рукой сначала в его, потом в свою сторону. – Короче, это не может больше продолжаться. То, что произошло, было чудесно. Но... это все было... так.
 Как он смутился! Он потряс головой, снова посмотрел на нее, прищурившись, затем оперся рукой на пикап так, чтобы Марни не могла отвернуться, даже если захочет.
 – Хочешь сказать, что то, чем мы занимались той ночью... это все – так?..
 Марни надула зачем-то щеки, затем кивнула. Он откинулся назад и уперся руками в бока, не сводя с нее глаз. – Знаешь, по-моему, это свинство.
 Она пожала плечами.
 – Ты мне нравишься, Илай, но не до такой степени, чтобы... Надеюсь, ты меня понимаешь.
 – Разумеется, понимаю, – ответил он, нахмурив лоб. – Я тоже когда-то учился в седьмом классе.
 – Кроме шуток, – продолжила она. – Мне кажется, между нами не должно быть ничего... ничего такого. Пусть нас лучше связывают чисто деловые отношения. Пожалуйста, пойми меня правильно.
 Он еще больше нахмурился:
 – О, я все понял. Прекрасно понял. Самое смешное, что я был намерен сказать тебе то же самое.
 Ха! Собирался ее оставить! Хотя Марни об этом уже догадывалась, то, как он это сказал, снова пробудило в ней ярость.
 – Хотел меня бросить? – Она скрестила на груди руки. – Ты, значит, имеешь привычку спать с женщинами и после этого с ними расставаться навсегда?
 Теперь он смутился не на шутку.
 – Я... Ты же сама сказала, что это все «так»!..
 – Это еще не значит, что ты можешь трахать кого захочешь!
 – Зато это, очевидно, означает, что ты можешь соблазнять кого пожелаешь, – огрызнулся он.
 – Какое ты имеешь право говорить, что мне можно, а чего нельзя!
 – Я этого не говорил...
 – Я взрослая женщина и если хочу заняться любовью, то имею полное на это право! Я редко это делаю, Илай, и тот раз был одним из самых лучших в моей жизни. Честно. Поэтому не надо обижаться. Я не хочу жаловаться, но все-таки не стоило, наверное, этого делать: ты какой-то странный, у тебя постоянно меняется настроение, и...
 – Марни! – Илай поднес большую загрубевшую руку к ее лицу и погладил ее по щеке.
 Она судорожно сглотнула.
 – Что? – еле слышно спросила она, утопая в его глазах. Она уже сожалела, что их отношениям пришел конец.
 – Молчи, – прошептал Илай. В его взгляде мелькнула нежность. Он посмотрел на ее губы.
 Она понятия не имела, о чем он думает. Но после произошло следующее: он нагнулся к ней, и одновременно она обвила руками его шею, притянула к себе и, прижимаясь к нему всем телом, принялась целовать со всей страстью, на какую только была способна.
 Илай тоже обнял ее и поднял в воздух. Он прижал ее спиной к пикапу. Марни чувствовала, как он возбужден, какие у него сильные руки. Она обнимала его голову, гладила волосы и покрывала его лицо поцелуями. Страсть проникла в каждую клеточку ее тела.
 Илай застонал, не отрываясь от ее рта. Поцелуй его становился все более глубоким и страстным. Затем он поднял голову и ослабил объятия. Марни медленно соскользнула по его телу вниз, и ее ноги коснулись земли. Илай не произнес ни слова, но не отрывал от нее глаз. Он отвел с ее лица волосы и поцеловал ее сначала в лоб, потом в переносицу, после чего отошел и распахнул дверцу пассажирского сиденья.
 Всю дорогу до дома Марни в кабине пикапа царило дружелюбное молчание. Они держались за руки. У Марни с лица не сходила радостная улыбка. Когда они приехали, Илай помог ей выйти из машины. Взгляд его голубых глаз задержался на ее лице, уголки его губ тронула странная улыбка. Он нежно поцеловал Марни на прощание, ущипнул за ягодицу и провожал взглядом, пока она не скрылась за дверью.
 Дома Марни приняла ванну и собрала волосы в пучок. Достала из холодильника мороженое, взяла расчеты свадебного бюджета, уселась за кухонный стол и задумалась: так бросил ее все-таки Илай или нет?




 Глава 16


 Всю дорогу до дома Илай клял себя на чем свет стоит. Не стоило ее целовать. Но она такая хорошенькая, когда злится. Похоже, ее ранили ненароком вылетевшие у него слова.
 Ну ладно. Теперь он понял, что держать Марни на должном расстоянии окажется труднее, чем представлялось. Она все же очень привлекательная женщина. Но до нее Илай встречал немало интересных особ женского пола, однако ему всегда удавалось держать себя в руках. Сегодня подтвердились его худшие опасения: он оказался полным болваном, не устоявшим перед хорошенькой женщиной.
 О Господи! Триш, надо признаться, никогда не бывала такой очаровательной. Когда она хотела чего-то добиться, то лила слезы. В таких случаях Илай чувствовал себя полным придурком: у него плохо получалось утешать женщин. При виде их слез он начинал паниковать и готов был на все.
 Обычно он с честью выходил из споров с прекрасным полом, но Марни – это было что-то. Она чесала языком без остановки, огонь в ее глазах разгорался все ярче, по мере того как она пыталась скрыть свое разочарование. Илай впал в панику и поцеловал ее, чтобы остановить этот поток слов. Вот только поцелуй оказался чересчур долгим.
 Черт возьми! Он хочет быть с ней.
 Илай вел машину, почти не глядя, куда едет, затормозил перед домом, открыл дверь, бросил ключи в майянскую вазу, но промахнулся – ключи ударились о стену. Он направился на кухню, распахнул холодильник, достав пиво, захлопнул его ногой. Затем вышел на веранду, уселся под вьющимися растениями и мрачно уставился на огоньки в долине.
 Лучше всего сейчас затаиться на время. До того как они с Купером, Винсом и Оливией отправятся на байдарках по горным рекам, остается менее двух недель. После этого сыграют свадьбу, а потом – хвала Всевышнему! – плавание по Амазонке с японцами. Илай надеялся, что это путешествие поможет ему привести мысли в порядок.
 Значит, через три недели все будет кончено. Марни станет просто воспоминанием. Он заживет своей жизнью, а она – своей. Так будет лучше для них обоих.
 Три недели. Ладно уж, три недели Илай как-нибудь вытерпит. Он сумеет. Если она, конечно, не станет скандалить, плакать и улыбаться ему загадочной улыбкой. Он не готов к серьезным отношениям, в особенности с Марни, как бы она ни была привлекательна.
 Он отхлебнул пива, чтобы заглушить внутренний голос, твердивший ему, что он трус, каких мало, да к тому же еще и бездарный враль.
 На следующий день Илай не позвонил, но Марни, по правде сказать, было не до этого: Оливия переживала очередной кризис, на сей раз вызванный платьем. Оливии совершенно не понравилось платье, изготовленное по ее же заказу знаменитым молодым дизайнером Минг Зьонг. Минг сшила платье, строго руководствуясь описанием Оливии, и лично его доставила. По мнению Марни, платье получилось превосходное.
 – Оно похоже на мешок из-под картошки! – ныла в телефонную трубку Оливия.
 – Но, Оливия, – пыталась увещевать ее Марни, – Минг сделала его вручную. И сама вышила.
 – Да хоть бы даже она сама сорвала с дерева шелк и выткала его! Мне все равно! Это ужасно, ужасно! Я не собираюсь выкладывать двадцать тысяч долларов за такую тряпку!
 Насколько было известно Марни, шелк не растет на деревьях. Но она все же назначила на завтра встречу с Минг: Марни умудрилась втиснуть это рандеву между совещанием по устройству павильона и телефонными переговорами насчет покупки античного алтаря, который зачем-то понадобился Оливии.
 Объединенными усилиями Минг и Марни удалось уговорить Оливию примерить платье. Оливия надела его, встала на маленький помост перед высоким трюмо от пола до потолка и разрыдалась.
 – Ты разве не видишь? – сказала она сквозь слезы, когда Марни спросила, в чем, собственно, дело.
 – Честное слово, ничего не вижу, – ответила Марни – ты выглядишь потрясающе.
 – Ничего подобного! Ты только взгляни на это! – взвыла Оливия, показывая на грудь.
 Минг и Марни посмотрели на ее грудь и переглянулись. Теперь все стало ясно.
 – Значит... тебе не нравится лиф? – деликатно спросила Марни.
 – А тебе бы такое пришлось по вкусу? – огрызнулась Оливия.
 Грудью Оливию природа явно обидела. Марни недоумевала, почему при ее-то деньгах она до сих пор не вставила себе силикон. Все лос-анджелесские звезды давно ходили с искусственной грудью. Оливия почему-то не хотела прибегать к этой операции, поэтому лиф сидел на ней плохо. Ему просто не на чем было сидеть!
 – Так часто бывает, – со знанием дела произнесла Минг. Она удалилась в другую комнату и появилась с бюстгальтером на поролоне, изготовленным специально для увеличения груди.
 – Надень-ка, – сказала она Оливии.
 – Не буду я! Я против всего искусственного, – обиженно ответила Оливия.
 – Придется выбирать: либо естественность, либо платье, – спокойно пояснила Минг. – Если ты наденешь бюстгальтер, я кое-что подошью, и все будет сидеть как надо. Раз уж ты отказываешься делать увеличение груди, я могу помочь только этим. К тому же ты в любом случае должна мне двадцать тысяч долларов.
 Оливия посмотрела на Марни. Марни одними губами произнесла: «Надень».
 – Ладно! – фыркнула Оливия. Она сошла с подиума, выхватила у Минг бюстгальтер и исчезла в примерочной.
 Через несколько минут она вышла и вновь встала перед трюмо. Вид у нее был такой, словно она впервые увидела платье.
 – Так-то лучше, – с довольным видом произнесла она, как будто сама додумалась надеть лифчик. Mapни нахмурилась. – Ах, Марни, ты просто не понимаешь, какой это для меня стресс!
 «Для меня тоже», – подумала Марни.
 Оливия вертелась перед зеркалом, разглядывая себя со всех сторон.
 – Какая прелесть! Обожаю свадебные платья. Они такие красивые. А ты пока не собираешься выходить замуж, Марни?
 Этот вопрос застал Марни врасплох. Она не сразу ответила.
 – Каждая женщина мечтает выйти замуж! – фыркнула Минг.
 – Да, я тоже мечтаю, – ответила Марни.
 – Боже! – Оливия сделала большие глаза. – Я ведь даже не знаю, есть ли у тебя парень! И как я не догадалась тебя спросить? Ты мне рассказывала о мужике, что переспал с тобой, а потом так и не позвонил, но я ведь не спросила, есть ли у тебя парень! Господи, какая же я дура! Так есть он или нет?
 Марни почувствовала, что краснеет. Она потупилась и стала разглядывать счет, который Минг сунула ей, зайдя в студию.
 – Ой, – вздохнула Оливия. Минг тем временем начала закалывать булавками платье. – Прости, неловко вышло. Не стоило мне касаться этой темы.
 – Нет, почему же! – Марни рассмеялась и махнула рукой. – Есть один парень. – Она застенчиво улыбнулась.
 – Да? – хором спросили Оливия и Минг и вскинули на нее глаза. Минг даже перестала закалывать платье.
 – Типа того, – пояснила Марни. – Мы с ним были близки. Но не так близки, чтобы очень.
 – Ага! – с умным видом кивнула Оливия. – Тот самый парень.
 – Ты с ним спала? – спросила Минг. Господи, в какое ужасное она попала положение!
 – Возможно.
 – «Возможно» – это не ответ. Либо да, либо нет.
 – Она с ним спала. Но он даже не позвонил ей, представляешь? – вмешалась Оливия.
 – Вот козел! – подвела итог Минг.
 Да, увильнуть от разговора явно не получится. Марни отложила чек.
 – Вообще-то он позвонил. Потом. Ни он, ни я не ожидали, что будем близки, это произошло как-то само собой. И это было замечательно. Просто великолепно! – Это действительно был самый приятный сексуальный опыт в жизни Марни. – Мы вроде как выстраивали отношения, а потом случилось это. Мне казалось, что ему тоже понравилось. Но когда мы увиделись в следующий раз, он заявил, что наши отношения не могут продолжаться. Привел кучу доводов. Ну ладно, его можно понять. Но потом он меня поцеловал! Не в знак того, что между нами все кончено, а просто поцеловал.
 – Козел, – откликнулась Минг, ловко орудуя булавками. – Все мужики – такое дерьмо! Они боятся ответственности и, переспав с женщиной, тут же об этом забывают. Притворяются, что ничего не произошло, что во всем виновата ты, а уж никак не он, и все такое. Но если он на тебя по-настоящему запал, то долго не выдержит. Вот увидишь – скоро приползет на пузе под каким-нибудь благовидным предлогом.
 – Ты правда так думаешь? – с надеждой спросила Марни.
 – Бред, – высказалась Оливия. – Получил, что хотел и поскорее унес ноги. Даже не надейся, Марни, – продолжила она, любуясь в зеркале своими волосами, пока Минг закалывала платье. – Все мужики козлы. Ради того, чтобы трахнуться, они пойдут на все.
 – Правда? – Марни без сил опустилась в кресло.
 – Забудь о нем. Он тебя недостоин.
 – Не слушай ее, – сказала Минг. – Он просто набирается смелости.
 – Ничего подобного. Он пошел на поводу у своего члена, а теперь... Минг! – взвизгнула Оливия. – Ты меня уколола!
 – Извини! – Минг выдернула из Оливии булавку. Марни оперлась подбородком о кулак и погрузилась в печаль.
 После того как проблема с платьем успешно разрешилась, Марни вернулась домой и, перекусив, уселась прорабатывать детали свадьбы. Работа не клеилась. Из головы у нее не шли слова Оливии и Минг. Может, Илаю действительно только одно нужно. Тем более что инициатива исходила от нее... В то, что он всерьез на нее запал, тоже как-то не верилось... Марни не знала, как расценивать его поведение. Она сидела, закинув ноги на обеденный стул, и барабанила ручкой по столу.
 – Марни, детка! – Из кухни высунулась мама. – Перестань, пожалуйста, это действует мне на нервы!
 – Мама! – Марни отложила ручку и спустила ноги на пол. – Мне нужно узнать твое мнение. Одна моя подруга встречалась с парнем, и так получилось, что они с ним переспали. После этого он вдруг заявил, что не хочет с нею больше встречаться. А потом... потом он ее поцеловал.
 – Ты говоришь об Илае? – радостно спросила мама.
 – Нет! – заорала Марни. – Я говорю вовсе не об Илае!
 – Знаешь, мне кажется, он к тебе неравнодушен, – продолжила мама, словно ничего не слышала. – Но один поцелуй еще ни о чем не говорит.
 – Почему? – раздраженно спросила Марни.
 – Мужчинам не нравится выяснять отношения с женщинами. Они пойдут на все, лишь бы избежать ссоры. Поцелуй – их излюбленный способ воздержаться от скандала. Может, приготовить на ужин бефстроганов? Как ты думаешь? Я давно уже его не делала.
 – Бефстроганов так бефстроганов, – рассеянно произнесла Марни.
 – И не переживай из-за Илая, солнышко, – сказала мама.
 – Мама! Речь шла не об Илае! – воскликнула Марни и схватила со стола свои вещи. – Пойду к себе.
 – Хорошо-хорошо! – пропела мама.
 Но и у себя в комнате Марни не работалось. Она расхаживала из угла в угол, спотыкаясь о разбросанную одежду и свадебные журналы. Она бесилась все сильнее. Наконец решилась позвонить Илаю.
 Она взяла мобильник, и... Черт! Он был отключен! Господи, может, Илай весь день до нее дозвониться не может! Марни включила телефон, дождалась, пока он загрузится. Один пропущенный вызов.
 – Видишь? Он все-таки позвонил! – радостно сообщила она Бинго, который лежал на груде грязного белья, приготовленного для прачечной.
 Марни включила запись автоответчика.
 – Марни...
 Услышав его голос, она улыбнулась.
 – Через час я вылетаю в Колорадо. Из-за лесного пожара наше путешествие на байдарках по прежнему маршруту стало невозможным. Нужно пересмотреть траекторию. Слушай внимательно: в следующий четверг Джек доставит тебя и шеф-повара до места назначения. Все, что от тебя потребуется, – это захватить повара и подъехать с ним в аэропорт в четверг около девяти. Вот и все. До скорого.
 Запись кончилась. Улыбка на лице Марни потухла. Она в смущении глядела на телефон. Значит, Илай просто взял и уехал? Если бы он действительно хотел поговорить с ней, то мог бы позвонить домой! А может, он был занят? Или рядом были друзья, и он постеснялся сказать что-нибудь вроде «Крепко целую».
 Черт! Одна ее часть твердила, что ее бросили. Другая возражала, что если бы Илай ее оставил, то не стал бы целовать. А третья говорила, что у Марни с утра маковой росинки во рту не было и, если она немедленно не перекусит, ей грозит истощение. Но Марни почему-то совершенно не хотелось налегать на бефстроганов.
 Она приняла душ, переоделась, взяла сумочку и решила прогуляться.
 Она направилась было к двери, но тут ее остановил окрик мамы.
 – Марни! – Мама махала рукой, стоя на пороге гостиной. – Зайди-ка на минутку!
 Шла очередная встреча книжного клуба. Марни неохотно переступила порог, разгоняя ладонью табачный дым.
 – Я тут пересказала девочкам историю твоей подруги, – сказала мама и подмигнула Марни.
 – Мама! – прошипела Марни. – Этот разговор должен был остаться между нами!
 – ...И мы решили, что скорее всего этот парень не хочет встречаться с твоей подругой.
 Марни позабыла о смущении.
 – Да? А ты им сказала... что они оба совсем неплохо провели время?
 – Сказала.
 – Понимаешь, – миссис Фаррино ткнула в сторону Марни сигаретой, – если бы он действительно был в ней заинтересован, то звонил бы ей, присылал цветы и всячески старался снова залезть ей в трусы. Но он ни словом не намекнул, что хочет встречаться. Значит, он ее не любит. Поцелуй еще ни о чем не говорит. Твоей подруге лучше забыть этого парня. Подобный случай обсуждали на ток-шоу, которое ведет Опра.
 – Я тоже смотрела, – вставила миссис Кэмпбелл. – Предлагаю к следующей встрече нашего клуба прочитать ее книгу.
 – Бэв, милая... Мы же ничего не читаем, – напомнила мама.
 Миссис Кэмпбелл пожала плечами.
 – Все не так-то просто, Марни. По-моему, иногда женщина производит на мужчину столь сильное впечатление, что он совершенно тупеет и не знает, что делать. Все мужики – такое дерьмо!
 Если подсчитать, Илая за сегодняшний день трижды окрестили козлом и дважды – дерьмом. Неплохо.
 – Уж кто действительно дерьмо, Бэв, так это твой Дэл. Но не все же мужики похожи на твоего мужа, – огрызнулась миссис Фаррино.
 – Эй! Да что ты знаешь про моего Дэла! В молодости ему было не занимать решительности!
 – Не слушай их, Марни. Если этот парень на самом деле хочет быть с тобой, ты это почувствуешь. Сердце никогда не обманет, – заявила миссис Доналдсон, ударив себя в грудь.
 – Спасибо. – Марни выдавила слабую улыбку. Она чувствовала себя совершенно опустошенной, и сердце ее безмолвствовало. – Я передам подруге все, что вы мне сказали.
 – Обязательно передай, – ответила мама. Ее товарки переглянулись и захихикали.
 Великолепно. К утру весь район будет знать, что бедняжку Марни бросил любовник.
 Последующие несколько дней Марни скучать не пришлось. Она трудилась не покладая рук, прорабатывала каждую деталь предстоящей свадьбы Оливии и Винсента. Заказанные ею плетеные стулья кьявари [6] по ошибке погрузили не на тот рейс. Льняные ткани фирмы «Би-би-джей» в виде покрывал для вышеупомянутых стульев, скатертей и материала для палаток успеют заблаговременно завезти в Дуранго, штат Колорадо. Но нужно еще придумать, как доставить их из Дуранго в высокогорный лагерь.
 Охранникам, которых нанял Купер, чем-то не понравился рабочий график. Вдобавок по дороге умыкнули триста бутылок шампанского марки «Кристалл», заказанного Марни. Предстояло провести два собеседования с аниматорами, на приглашении которых настояла Оливия. Да тут еще стилист и гример Оливии завалили Марни сообщениями: они хотели узнать поподробнее о погодных условиях в Колорадо.
 Из Денвера везли световое оборудование, а Марни никак не удавалось связаться с водителем. Она оставляла ему на автоответчике сообщение за сообщением и пропустила два его звонка, смысл которых вкратце сводился к следующему: «Эй, не парьтесь, будьте счастливы. Скоро приеду».
 Это понятно. Но не мог бы он точно указать дату?
 И наконец ее обрадовал парень, который должен был натягивать павильон и палатки. Он позвонил ей и сообщил, что поднялся в горы и приступил к подготовительным работам.
 – Трудное это дело, мисс Бэнкс, скажу я вам, – заявил он. Марни готова была поклясться, что слышит, как он на другом конце провода скребет в затылке. – Чтобы поместились все гости, придется либо натянуть две палатки, либо построить что-то типа платформы, чтобы сгладить неровности почвы. Это все-таки горы, а не футбольное поле.
 – Две палатки? – воскликнула Марни. – А куда же мы денем музыкантов?
 Он не сразу ответил.
 – Хороший вопрос.
 – Во сколько обойдется строительство платформы?
 Он быстро что-то подсчитал и назвал такую цифру, что у Марни голова пошла кругом. Она едва укладывалась в бюджет в полтора миллиона долларов. Но лучше уж так, чем проводить прием сразу в двух палатках.
 – За дело, – решительно приказала она. Господи, хоть бы этот парень по завершении работы не стал требовать с нее еще десять тысяч!
 Помимо доставочных и организационных хлопот, была еще одна проблема: Оливия. Последнее время нервы у нее разыгрались не на шутку. Марни беседовала с ней, умоляла, убеждала, что блестяще справится с организацией свадьбы и Оливии не о чем беспокоиться.
 Но Оливия продолжала дергаться из-за каждого пустяка. По мере того как приближался день отъезда, ее тон становился все резче.
 – Марни, упакуй получше мое платье! – пронзительно верещала она в телефонную трубку.
 – Упакую, Оливия, можешь не сомневаться.
 – И остальные вещи. Свадебные туфли и прочее.
 – Знаешь что, давай я к тебе приеду. Мы вместе все упакуем, и ты сама проверишь, все ли так, как нужно.
 – Почему бы тебе не заняться этим с Луси? – раздраженно спросила она.
 – Ладно, как скажешь. Я просто подумала, что лучше, если ты сама будешь наблюдать за сборами.
 – Лучше мне уже не будет, Марни, – заявила она. – Что там насчет белужьей икры? Она точно из Ирана? Если она российская, можешь сказать этому чертову Рису...
 – Из Ирана она, из Ирана, – перебила Марни. – А как дела у вас с Винсом? – осторожно спросила она. – Все хорошо?
 – Конечно! – огрызнулась Оливия. – Разве может быть иначе? Или ты что-то слышала? Если что-то знаешь, то выкладывай немедленно!
 – Ничего я не слышала, Оливия, – заверила Марни. – Так просто спросила.
 К тому времени, когда Оливия и Винс отправились с Купером в плавание на байдарках, Марни успела превратиться в законченную психопатку, под стать Оливии.
 Марни чуть удар не хватил, когда Рис, нанятый ими шеф-повар, которому они заплатили такую сумму, что ее с лихвой хватило бы на приобретение небольшого государства, позвонил через два дня после отъезда Оливии и заявил, что никуда не летит.
 – Как это никуда не летите? – спросила Марни. Она так стиснула трубку, что та чуть не треснула.
 – Видите ли, я боюсь летать самолетом.
 – Но ведь вы прилетели в Лос-Анджелес из Ирландии, – заметила Марни, изо всех сил пытаясь придать голосу беспечность.
 – Да, но нельзя сказать, чтобы мне это очень понравилось.
 – Рис, – решительно заявила Марни, – у вас нет выбора. Вы можете добраться до Колорадо в срок только на самолете. И не бойтесь, за штурвалом будет классный пилот. Он обучался в военно-воздушных войсках. На чем он только не летал!..
 – Да мне все равно, хоть бы он долетел до Луны и обратно! Я не полечу, мисс Бэнкс.
 Марни злобно уткнулась в календарь. Оставалось всего три дня. И все эти дни ей придется убеждать этого придурка, что он просто обязан лететь в Колорадо, иначе все погибло. Сейчас было не время действовать по принципу бархатной перчатки.
 – Знаете, – продолжал безмятежно разглагольствовать Рис, – я лучше наведу справки насчет расписания поездов и автобусов. Вообще-то я предпочел бы машину...
 – Нет, – спокойно заявила Марни. – Вы полетите, и точка! Даже если мне придется взять вас под мышку и лично затащить в наш вертолет! Вы подписали контракт. И даже не пытайтесь увильнуть! Это мой единственный шанс добиться успеха в бизнесе. Я и без того уже намучилась со звездными клиентами: они меняют решение по сто раз на дню! Вы понимаете, что мы сменили уже четыре музыкальные группы? А Оливия все недовольна! Вы хоть представляете, какого труда стоило доставить в Колорадо вонючую арку исполинских размеров? Ее в чемодан не засунешь! Скатерти мы взяли напрокат, их нужно доставить обратно в Денвер в понедельник после свадьбы – как будто я успею так быстро спуститься с гор! А тут еще вы лететь отказываетесь!
 Рис долго молчал. Потом прочистил горло:
 – Ну что ж... Тогда придется мне принять какую-нибудь таблетку от нервов, и вперед.
 – Да, Рис, именно так!
 – Ну хорошо. Значит, утром в четверг.
 – Спасибо! – прокричала Марни и захлопнула крышку сотового.
 Телефон тут же зазвонил опять. Марни с ненавистью посмотрела на него.
 – Ух, скотина! Ничего у тебя не выйдет, – пробормотала она и снова открыла крышку. – Послушайте, Рис, если хотите, я лично отведу вас к врачу. Но теперь даже не пытайтесь увильнуть: слишком поздно. Могли бы рассказать о своей фобии несколько недель назад, когда мы впервые с вами встретились.
 – Кто такой Рис?
 – Илай! – охнула Марни.
 – Привет, Марни, как дела? – Связь была плохая, в трубке раздавались негромкие гудки. – А кто такой этот Рис?
 – Один деловой шеф-повар! Где ты сейчас?
 – Где-то на юге Колорадо, – ответил он. – В... приема не будет. Сегодня добрался до вершины, и... Как у тебя-то дела?
 Связь была ужасная, половину слов не разобрать.
 – Замечательно! Все под контролем! А ты почему интересуешься? Тебя Оливия попросила? Она по-прежнему переживает?
 – Кто, Оливия? – Он рассмеялся. – Если она и... молчит об этом. Нет, я сам решил позвонить, убедиться, что все в порядке и ты...
 Он позвонил ей с гор. Сам решил позвонить.
 – Все прекрасно! – заверила она.
 – Слушай... Прежде чем оборвется связь... сказать, что я совсем забыл...
 – Что? – крикнула Марни, заткнув пальцем свободное ухо, чтобы лучше слышать.
 – Забыл попрощаться с тобой перед отъездом!
 – Мягко сказано!
 – Да... в общем, я ждал... останусь... чтобы можно было позвонить тебе и сказать, что я очень...
 Резкий гудок и тишина. Молчание! Связь оборвалась. Взвыв от отчаяния, Марни бросила телефон на стол, а затем вновь прижала его к уху:
 – Илай? Илай!
 В трубке были слышны только щелчки. Илай сорвался с линии. Что «очень»? Глупо поступил? Сожалеет? Очень большой дурак? А может, «очень люблю тебя»?
 – А-а-а! – вскричала Марни, проклиная небеса, которые управляют работой сотовых телефонов.




 Глава 17


 На пятый день плавания на байдарках с двумя любовниками, которые постоянно прихорашивались и попеременно то дрались, то занимались любовью, испуская неестественно громкие стоны, Илай чувствовал себя выжатым лимоном. Ему постоянно хотелось есть, и настроение у него было паршивое.
 Он не мог дождаться собрания «АИП». Илай объявит парням, что, если они еще хоть раз возьмутся организовывать чью-то свадьбу, он лично свернет им шеи, а потом покончит с собой, спрыгнув с утеса. Он был уверен, что Куп его в этом поддержит. Оливия оказалась страшным нытиком. С каждым днем ее голос становился все пронзительнее: то вода ей слишком холодная, то чересчур высоко, то «А вдруг со мной что случится?», то «Не буду я ничего упаковывать!». И так четыре дня, без передышки. Других слов из уст этой женщины он не слышал.
 Но несмотря ни на что, плавание продолжалось: они спускались на байдарках по сумасшедшим водопадам, проплывали мимо головокружительных ущелий, продирались через осиновые заросли, прогуливались по долинам, пестревшим цветами, взбирались по северным склонам, разбивали лагерь под яркими звездами, которые висели над головой так низко, что Илаю казалось, будто он очутился в открытом космосе.
 Наконец они добрались до горного лагеря Пьедра, который был расположен высоко на склоне пика Сан-Мигель. Здесь была прислуга и отдельные номера. Илай сможет отдохнуть от знаменитостей. Звезды, похоже, тоже мечтали удалиться от них с Купом. Сразу же по прибытии они отправились в свои апартаменты, заявив, что опасаются папарацци.
 Все вроде бы шло как надо. Охранники свое дело знали и стояли на страже, пропуская лишь грузовики, которые почти каждый час подвозили палатки и льняные скатерти. В лагерь также были доставлены два здоровенных снегораспылителя. К аппаратам, как ни странно, прилагалось двести фунтов перьев.
 Перья, подумать только!
 Илай что-то не помнил, чтобы перья были включены в список барахла, подготовленного для отправки в Колорадо. Он с нетерпением ждал приезда Марни, чтобы та ему объяснила, зачем они понадобились.
 Хотя он не только поэтому не мог дождаться Марни. Он скучал по ее улыбке, по ее круглым глазам, даже по ее нескончаемому потоку речи. Проведя шесть дней в компании такого нытика, как Оливия, он надеялся, что веселая Марни разрядит обстановку.
 Он вспомнил их последний разговор. Жаль, что не удалось поболтать с ней подольше. Ему так хотелось услышать ее смех, но связь оборвалась. Интересно, все ли она разобрала? Поняла ли она, что он очень жалеет, что уехал, не попрощавшись? Нужно будет сказать ей это лично, при встрече. Только когда это еще будет? До лагеря Марни пока не добралась.
 Джек и шеф-повар, который оказался на редкость здоровенным детиной, уже ввалились внутрь. С собой они притащили три внушительных морозильника и огромную сумку с одеждой. Бугай-повар крепко прижимал к груди какой-то чемоданчик.
 – Кухонная утварь, – с долей обиды пояснил он, когда Илай поинтересовался, что там такого ценного.
 Кухонная утварь? Этого добра, наверно, в лагере и так навалом. Впрочем, Илай не разбирался в тонкостях кулинарии. Повар вразвалку направился к бару, утирая пот со лба. Он заявил во всеуслышание, что его спасет только неразбавленное виски, иначе он не жилец. Он весь испереживался, пока летел до Дуранго, а потом еще пришлось трястись в машине по «ужасным извилистым дорогам».
 – Где Марни? – спросил Илай у Джека.
 – Я одолжил ей свой джип. Она захотела что-то там проверить. Красотища! – Он огляделся. – Чем-то напоминает Мексику.
 Лагерь был громадным. Он представлял собой глинобитную постройку с необтесанными балками.
 Внутри было полным-полно чучел: наверняка какой-нибудь набивщик сколотил на интерьере этого дома целое состояние. Сосновые дощатые полы устилали толстые ковры. Вестибюль отапливали три искусно выложенных кирпичных камина. Повсюду, куда ни кинь глаз, изделия искусства: глиняная посуда, картины... Из комнат для гостей открывался чудесный вид на горы Сан-Хуан. Каждый такой номер имел камин, джакузи и ковер из медвежьей шкуры.
 «АИП» сняли этот лагерь на выходные. Скоро будут заняты все комнаты. По их расчетам, когда приедут гости, для Илая, Марни, шеф-повара и счастливой парочки мест не останется, и они переселятся в специальный домик для новобрачных, расположенный в тысяче футов над лагерем. Туда можно быстро добраться на мини-вездеходе по старой шахтерской тропе. В день свадьбы гостей доставят наверх на таких вездеходах местные мальчишки. Им заплатят, чтобы они держали язык за зубами.
 Наверху гости перейдут через старый подвесной мост, натянутый над очень глубокой, но узкой расщелиной. Она формировалась веками под действием схода лавин. Миновав этот мост, они направятся к маленькой лужайке на берегу крошечного горного озера, где стоит старая хижина, оставшаяся еще со времен расцвета добычи серебряных руд и недавно переоборудованная в эксклюзивные апартаменты для богачей, соскучившихся по уединению.
 Здесь две американские мегазвезды обменяются клятвами под пластмассовой моделью Триумфальной арки, после чего всех собравшихся доставят обратно в лагерь, где пройдет торжественный прием.
 Илаю пока так и не удалось выяснить, кто заказал перья и зачем они вообще понадобились.
 Они с Джеком спорили, куда девать эти чертовы перья, как вдруг в двухэтажном вестибюле появились двое мужчин женоподобного типа. При виде головы лося, висевшей над столиком в приемной, они поморщились.
 – Рановато для гостей, – пробормотал Илай и подтолкнул Джека локтем в бок. Тот поднял глаза и заметил вошедших. Илай протянул им руку.
 – Илай Маккейн, – представился он. – А это мой партнер, Джек Прайс.
 – А! – Низенький мужчина просиял. – Вы тоже из приглашенных? Работаете в паре?
 Джек и Илай обменялись взглядами, полными ужаса.
 – Он спрашивает: вас тоже пригласили? – повторил высокий мужчина, заметив недоумевающие выражения их лиц. Он не спеша стянул с себя мохеровое пальто. – Вы, наверно, танцуете?
 – Вот еще! – возмутился Джек и вскинул перед собой руку. – Гостей мы не ждали раньше пятницы, – добавил Илай.
 – Мы не просто приглашенные, – объяснил первый мужчина, с любопытством разглядывая Илая. – Мы аниматоры. Нас попросили явиться пораньше, чтобы обсудить с Марни вопросы организации. Ну а потом мы будем помогать принимать гостей.
 При слове «аниматоры» Илай лишился дара речи. Он перекинулся взглядом с Джеком и понял, что тот тоже понятия не имеет, кто они такие.
 – Э-э-э... Марни еще не приехала, – сказал Илай. Больше он просто ничего не придумал.
 – Это не страшно. Мы подождем ее в баре, – ответил тот, что пониже. – Бар у вас, я надеюсь, есть?
 Илай указал налево, где стояло чучело медведя.
 – Слава Богу, – сказал тот, что повыше, и аниматоры удалились, приглаживая по пути зализанные волосы и шарахаясь от чучел зверей, которыми были увешаны стены.
 – Что значит «аниматор»? – спросил Джек.
 – А мне почем знать, – ответил Илай. – Поскорее бы уж Марни приехала и все объяснила!
 Марни опаздывала. Наслаждаясь прекрасным пейзажем, она вела машину по двухколейной горной дороге, которая, как свидетельствовали знаки, зимой закрывалась по причине снегопадов. Марни довелось побывать в Европе, а также в Техасе и Нью-Йорке, но она никогда не заглядывала в эту часть Америки. Красотища была такая, что просто дух захватывало. Издали деревья напоминали щетину на небритом мужском подбородке, а вблизи выглядели высокими и величественными. Они доставали до самого неба и закрывали солнце. Некоторые склоны были такими отвесными, словно Бог взял нож и отсек от скал все лишнее, чтобы они лучше примыкали друг к другу.
 Марни казалось, что она одна на всем белом свете, – если не считать автобуса с туристами, который она обогнала пару миль назад. Тропинка вела к самому небу. В этих горах не было ни души. Ни построек, ни дорожных знаков, за исключением тех, что предупреждали водителей о разгуливающих коровах. Ну и, конечно, сами коровы. Сколько же здесь коров! Кто знал, что они могут жить на такой высоте? И неужели хозяева не боятся, что скотину сожрут медведи?
 Марни поднималась по витой горной дороге все выше и выше. Она начала уже бояться, что заблудилась, как вдруг увидела поворот к лагерю. Она свернула налево, проехала мимо пасущихся на лугах коров, которые мирно жевали желтые и розовые цветы.
 Проехав решетчатое ограждение фермы, Марни улыбнулась: значит, лагерь Пьедра неподалеку. Она направилась по ухабистой дороге, посыпанной щебенкой, и вскоре перед ней открылся разноуровневый лагерь. Он был выстроен на склоне горы с таким расчетом, чтобы из каждого окна открывался живописный вид.
 Панораму портили лишь мини-вездеходы, джипы и разбросанные повсюду ящики. Эта картина, увиденная после путешествия по безлюдным горам, слегка покоробила Марни. Тот, кто позволил цивилизации вторгнуться в это место, совершил настоящее преступление.
 Она припарковала джип рядом с другими машинами, достала рюкзак и органайзер. Сумка никуда не денется. А пока Марни набрала полные легкие горного воздуха. Что может быть чудеснее!


* * *

 Илай первым заметил Марни: такую красотку было трудно не углядеть среди многочисленных рабочих, которые натягивали гигантский павильон за зданием лагеря.
 Выглядела Марни просто замечательно: на ней были спортивные брючки в обтяжку, укороченная футболка, едва доходившая до пупка, и кофточка с капюшоном. Волосы гладко зачесаны и собраны в хвост, а на ногах – походные ботинки. Словом, она смотрелась так, словно еще до обеда намеревалась покорить пик Сан-Мигель и показать этому пику, где раки зимуют.
 Когда Марни увидела Илая, ее лицо расплылось в улыбке, что Илая несказанно обрадовало. Она помахала рукой и направилась к нему по планке для пола павильона, оставленной на земле рабочими.
 – Привет! – Она широко улыбнулась, приостановившись перед ним.
 – Здравствуй. – Он не удержался и тоже улыбнулся краешками губ.
 Она слегка нахмурилась:
 – М-да... видок у тебя не очень.
 – Спасибо.
 – Ой, извини, – рассмеялась она. – Я просто хотела сказать, что ты выглядишь усталым. Путешествие было не из легких?
 Илай действительно устал. С тех пор как прибыли в лагерь, он не успел ни побриться, ни ополоснуться.
 – Да нет, нормально добрались. А ты как, рыжая? – Он усмехнулся. – У тебя такой спортивный вид, что хоть сейчас на марафон.
 – Что, слишком спортивно оделась? – Она бросила взгляд на свой костюм.
 – Нет. – Его взгляд коснулся всех ее изгибов. Господи, какая же у нее роскошная фигура! – Ты оделась в самый раз, – вполне искренно ответил Илай и был вознагражден радостной и благодарной улыбкой. – Хочешь посмотреть, где пройдет бракосочетание?
 Ее глаза тотчас же загорелись. – Да!
 – Хорошо. Но сначала ответь на пару вопросов. – Илай взял ее за локоть, развернул и указал на снегораспылители.
 – Ой, как здорово! – воскликнула она. – Даже на день раньше доставили!
 – К ним прилагаются двести фунтов белых перьев.
 – Двести фунтов! – Она нахмурилась. – Как много!
 – Очень много. Зачем нам вообще нужны перья?
 – Как зачем? – Она порылась в рюкзаке и достала маленький блокнотик. – Для создания атмосферы.
 Она произнесла это таким тоном, словно и последний придурок мог бы догадаться. Илай, наверно, тупее паровоза, потому что никак не мог взять в толк, как с помощью перьев можно создавать атмосферу.
 Очевидно, его замешательство не укрылось от Марни.
 – Понимаешь... Мы включим снегораспылители, и легкие белые перышки, словно снег, будут падать на гостей.
 Да, до такого Илай никогда бы не додумался. Марни открыла блокнотик.
 – Да не двести фунтов, а сто! Как они могли так ошибиться? Я что, говорю с акцентом? – обратилась она к Илаю. – Или шепелявлю?
 – Я вроде ничего такого не замечал. Она возвела глаза к небу и застонала.
 – Ну ладно. – К Марни быстро вернулось обычное веселое расположение духа. – Перья стоят недорого. Подумаешь, потратила две лишние сотни долларов.
 – На какие-то там перья!
 – Да, на перья. Они хоть и дешевые, но задаром их нам никто не отдаст. – Она подмигнула ему и засунула блокнот обратно в рюкзак.
 – Если я тебя правильно понял, – задумчиво изрек Илай, – мы накупили перьев на четыреста баксов...
 – Верно.
 – И взяли напрокат два снегораспылителя, чтобы они выдували перья?
 – Ага. – Марни гордо поднялась на цыпочки и снова опустилась.
 – И эта техника обошлась нам... во сколько?
 – Двести пятьдесят. В день. За каждый.
 – Ага, – кивнул Илай. – Значит, всего мы потратим две тысячи плюс еще четыре сотни долларов за перья.
 – Прекрати! – Она игриво толкнула его в грудь. – Кончай надо мной издеваться. Пошли посмотрим, где пройдет торжество. – Она щелкнула пальцами и вильнула бедрами.
 Илай не смог сдержать улыбки и покачал головой.
 – Пошли.
 – Замечательно! Мне не терпится взглянуть на это место. – Вихляя попой, она направилась к подъездной дороге, где выстроились в рядок джипы.
 Илай стоял, уперев руки в бока, и смотрел, как она направляется к своему припаркованному джипу.
 – Марни!
 Она обернулась: – Да?
 – Мы вот на чем поедем. – Он указал на мини-вездеходы. Ее взгляд переметнулся на вездеходы.
 – Круто!
 Что ему нравилось в Марни, так это то, что ее очень легко удивить и обрадовать.
 Сначала он усадил ее в вездеход, а затем сел впереди, устроившись между ее ногами. Это напомнило Илаю, как он при других, куда более интимных, обстоятельствах скользил между ее ног, а Марни крепко обнимала его за талию. Он стиснул зубы, пытаясь прогнать это воспоминание. Вот уже больше недели он старался забыть о Марни. Он так легко своих позиций не сдаст, пусть даже Марни чертовски привлекательна и имеет мягкое, необычайно приятное на ощупь тело.
 Они ехали сквозь густые заросли сосен и елей. Временами попадались и тополя. Вдоль старой дороги рос пурпурный чертополох вперемешку с пушистыми розовыми цветами и бело-желтыми соцветиями. Добравшись до подвесного моста, Илай выключил вездеход. Марни вылезла с заднего сиденья.
 – Послушай, – прошептала она.
 Илай прислушался. Может, она уловила, как через чащу пробирается лось?
 – Что ты такого услышала?
 – Ничего. – Она обернулась к нему, лучась улыбкой. – Ничего, только ветер шелестит в деревьях, и вода журчит. Просто чудо какое-то, правда? Словно мы остались одни на всем белом свете.
 Ее улыбка будто бы проникла ему в кровь, потекла по венам. Илай смутился. Он знаком приказал Марни следовать за ним. Они подошли к подвесному мосту. Илай шагал первым. Он обернулся и крикнул Марни, чтобы та схватилась обеими руками за веревочные перила, прежде чем ставить ногу на шаткие деревянные дощечки.
 Марни не двигалась. Она мертвой хваткой вцепилась в веревочные перила и уставилась вниз, на дно ущелья.
 – Не смотри вниз, – посоветовал Илай.
 – Не могу! Этот мост такой ненадежный! – пожаловалась она с другого конца ущелья.
 – Да нет, он вполне устойчивый. Просто смотри на меня и иди вперед.
 Она глядела на Илая во все глаза, точно хотела просверлить его взглядом, и, вцепившись покрепче в веревочные перила, поставила на дощечку сначала одну ногу, потом другую. Затем припустилась по мосту быстрыми мелкими шажками. Достигнув последней планки, она взвизгнула и бросилась Илаю в объятия. Он поймал ее, и они оба покатились по земле.
 Марни крепко вцепилась в его рубашку и подняла на него испуганные глаза. Сердце бешено стучало у нее в груди, было видно, как на шее пульсирует жилка.
 – Видишь? – сказал Илай. – Все не так уж и страшно.
 – Говори за себя, Пол Баньян [7] . – Она разжала руки, расправила футболку, убрала с глаз растрепавшиеся волосы. Ее лицо вновь расцвело радостной улыбкой. – Ну, так где же соорудят арку?
 Илай по-прежнему ощущал на себе прикосновение ее тела. Он указал направление, и Марни направилась по крутой тропинке, обогнув валун, отстававший от отвесного склона горы. Тропинкой редко пользовались. Марни перешагивала поваленные ветром деревья и взбиралась по скалистому склону, пока не вышла на горный луг.
 – О Боже! – восхищенно воскликнула она.
 Ей открылось прелестное зрелище. Домик располагался близ ельника, а в десяти футах от него была сооружена пристройка. Их соединяла мощеная дорожка.
 Крошечное озеро блестело на послеполуденном солнце. На небольшой полянке с трудом могла уместиться конструкция арки и несколько палаток, зато она пестрела цветами и поросла высокой желтой травой, напоминавшей пшеницу. Тут и там порхали огромные бабочки.
 – Как чудесно! – воскликнула Марни и направилась в долину. Илай последовал за ней. Они подошли к озеру и полюбовались на плававших там рыб. Илай показал Марни ближайшие горные вершины и деревушку, притаившуюся на отроге. Затем они подошли к деревянному домику, из окон которого открывался живописный вид на горы. На крыльце стояли два больших плетеных стула с подушечками, мраморный столик и небольшая жаровня, чтобы греть озябшие ноги.
 Илай распахнул дверь и обнял Марни за талию. Они перешагнули порог домика для новобрачных.
 – Господи Боже ты мой, как романтично! Какое очарование! – вздохнула Марни, обводя взглядом комнату. – Неудивительно, что они решили пожениться именно здесь.
 Потолок пересекали толстые деревянные балки, с которых свисал старый круглый канделябр из чугуна. Под ним располагались два кожаных кресла, а прямо перед ними – на удивление большой камин и длинная кожаная тахта. По бокам камина до самого потолка возвышались груды хвороста. Толстый мохнатый ковер покрывал почти весь пол.
 Сбоку на платформе стояла круглая кровать королевских размеров. Прямо над ней на потолке висело большое зеркало. Кровать была покрыта пуховыми одеялами. Около стены стоял сундук с шерстяными покрывалами. В стенном шкафчике тоже лежали одеяла и простыни, два плюшевых халата и две пары тапочек из овечьей кожи. В ванную вела дверь: там стоял небольшой обогреватель.
 На кухне были плита, топившаяся дровами, и раковина со старомодным ручным насосом. Вдобавок там стоял маленький, но элегантный обеденный столик. Продукты питания хранились в огромном холодильнике, замаскированном под деревянный комод. В дверях буфета, заставленного хрусталем и фарфором, помещался мини-бар.
 – А с едой как же? – спросила Марни, плюхнувшись на постель.
 – Продукты для завтрака хранятся здесь. – Илай указал на буфет. – Обед и ужин будут доставлять из лагеря. Молодоженам придется заказывать их по рации.
 – Очень уединенное место, правда? – спросила Марни.
 – Очень.
 Она встала с постели, подошла к камину и принялась разглядывать картину, на которой был изображен заснеженный глинобитный домик.
 – Если я когда-нибудь выйду замуж, то хочу, чтобы это произошло именно в таком месте. – Она засмеялась. – Только без арки, конечно... – Она с улыбкой обернулась к Илаю. – А ты?
 При одном упоминании о браке Илай почувствовал себя так, словно стоит на раскаленных угольях.
 – Я... э-э-э... не собираюсь пока жениться, – ответил он, неуклюже потер рукой шею и стал разглядывать пол у себя под ногами. Как она это сделала? Как ей удалось снова завладеть его мыслями?
 – Да что ты? – весело спросила она. – Ну, если когда-нибудь надумаешь, не забывай об этом местечке.
 Он ничего не ответил и продолжил потирать загривок. Он был перед ней как на ладони. Словно стал совсем прозрачным.
 – Ладно. – Марни потянулась. – Пора возвращаться. – Она подошла к Илаю и запрокинула голову, чтобы привлечь его внимание. – И успокойся ты. Это ведь было не предложение, а так, – засмеялась она. – Просто ты так побледнел, мне даже показалось, что ты в обморок грохнешься. Ну что, пошли? Сегодня еще должны приехать аниматоры.
 – Ах да... Эти парни. – Он распахнул дверь. – Кстати, кто такие эти аниматоры?
 Она удивленно распахнула глаза, а затем ее лицо расплылось в улыбке.
 – Илай, не смеши! – ответила она и перешагнула порог. Да, похоже, Илай и Джек – последние ослы на планете.
 Не знают даже, кто такие аниматоры.
 Он запер дверь и вышел на крыльцо вслед за Марни. Она уже сидела на перилах. Лицо ее разрумянилось от прохладного сухого воздуха.
 – Не хочется признаваться, что отстал от мира, но все-таки: кто они такие? – снова спросил он.
 – Ты что, правда не знаешь?
 – Не знаю.
 – Это люди, которые развлекают гостей. Они танцуют, болтают, подносят шампанское и торт. Делают вид, что обыкновенные гости, а сами следят, чтобы вечеринка шла как надо и чтобы всем было весело.
 Илаю потребовалось некоторое время, чтобы все это осознать. Наконец он сказал:
 – Шутишь!
 – Нет. – Она улыбнулась. – Зачем мне шутить?
 – Да ладно тебе, Марни, ты просто надо мной смеешься. Нет никаких аниматоров.
 – Нет, есть! Вот сам подумай: допустим, ты угрохал на свадьбу кучу денег, а тетушка Клорис все празднество проскучала. Как тебе это понравится?
 – Это уже не мои проблемы, а тетушки Клорис. – Он спустился с крыльца.
 – Но что, если бедная старая тетушка Клорис не может привлечь внимание такого джентльмена, как ты, ковбой? Что тогда?
 – Пусть беседует с дядюшкой Гарри. Мы что, этим аниматорам еще и платим?
 – А как же! – рассмеялась Марни и сбежала вслед за ним по ступенькам. – Мы пригласили двух аниматоров, и они будут получать по пятьсот долларов в день плюс бесплатные номера и питание. А за свадебное торжество они получат по тысяче каждый.
 Илай остановился так резко, что Марни чуть в него не врезалась. Он прижал руку к сердцу и обернулся.
 – Никогда. – Он покачал головой. – Только не говори мне, что мы заплатим этим двум гомикам почти пять штук, чтобы они танцевали с тетушкой Клорис!
 – Ладно, не скажу. – Ее улыбка померкла. – Но мы им все равно заплатим.
 Илай тяжело вздохнул и возвел глаза к небу, словно бы ища поддержки у высших сил.
 – Почему я узнаю это только сейчас?
 – Это было включено в первоначальный бюджет, одобренный вышестоящими в твоем лице. Если бы ты звонил почаще, то знал бы, как идут дела!
 – Я звонил, – напомнил он, – и ты сказала мне, что все замечательно.
 – А все так и было! И сейчас тоже все превосходно! А что я должна была сказать: что дела идут из рук вон плохо? Свадьба прекрасно укладывается в бюджет, приятель. Кстати, зачем ты звонил? Чтобы сказать, что ты очень... что? – спросила она, уперев руки в бока.
 Илай разозлился. Он устал и чувствовал себя не в своей тарелке. К тому же его раздражало, что придется платить этим скоморохам пять тысяч за то, чтобы они танцевали со старыми толстухами. Да еще эти дурацкие перья и Бог весть что еще. Он начинал чувствовать себя шутом при дворе королевы Оливии.
 – Ну, что скажешь? – спросила Марни.
 Этот вопрос еще больше вывел его из себя. Марни спрашивала так, словно у нее имелись на него какие-то права, будто он должен был ей позвонить, но не позвонил. Илаю это не нравилось. Он вскинул на нее сердитый взгляд:
 – Я позвонил, чтобы сказать, что очень рассчитываю, что ты будешь заниматься делом и ничего не напортачишь.
 Марни прищурилась и отмахнулась от пролетавшего мимо насекомого.
 – И это все? – спросила она негромким голосом, не предвещавшим ничего хорошего.
 – Да. А почему ты спросила?
 – Да так, – огрызнулась она, обогнала Илая и направилась к мосту. – Я думала, ты мне позвонил заверить, что ты не настолько груб, чтобы уехать в закат, как в фильме, даже не попрощавшись!
 – Уехать в закат? – заорал он. – Какого черта это значит? Ты, наверно, забыла, что я оставил тебе сообщение. И я не собираюсь перед тобой отчитываться!
 – Конечно! – крикнула она через плечо. – Ты только и умеешь, что отдавать приказы и осуждать чужие свадьбы! Для меня вообще загадка, как такой ярый противник свадеб согласился организовывать это событие!
 Это уж слишком. Илай догнал Марни, когда та вышла на тропинку, и не отставал от нее, пока они оба не подошли к мосту. Он хотел ей помочь, но она хлопнула его по руке.
 – Сама справлюсь! – огрызнулась она.
 Она ухватилась за веревочные перила, нагнулась так низко, как только могла, и перебежала на другую сторону, как утка.
 Илай тоже перешел мост, сделал ей знак забраться в вездеход и сам уселся впереди, ежась от прикосновений ее тела. Господи, ну почему такая язва, как Марни, так приятна на ощупь?
 Он завел вездеход и погнал вниз с горы, не обращая внимания на визг Марни, которую удивил и привел в ужас его беспечный стиль вождения. Когда они подъехали к лагерю, Марни соскочила с сиденья, не дожидаясь, пока он выключит вездеход, и заявила:
 – Если не возражаете, командир, я пошла. Мне предстоит куча дел.
 – Мне без разницы, чем ты будешь заниматься, – проворчал он.
 Презрительно фыркнув, Марни зашагала по направлению к лагерю, соблазнительно вихляя попой в обтягивающих шерстяных штанах. Илай смотрел ей вслед.
 Она до того хороша, что по ней в аду черти плачут.




 Глава 18


 Два аниматора, Джон и Джим, с радостью согласились пересчитать фарфоровую посуду и проверить, все ли доставлено в целости. Пока они с этим возились, Марни переделала кучу не менее важных дел. Вечером она отужинала вместе со всеми. Съев тарелку блинчиков с мясом и осушив пару бокалов вина, Марни, кутаясь в новенький шерстяной свитер, вышла посидеть с остальными возле костра, который развели на лужайке перед лагерем, на одной из трех костровых площадок.
 Утопая в умиротворенном блаженстве (ну и развезло же ее после жалких двух бокалов!), Марни развалилась на адирондакском стуле и попыталась вовлечь Оливию в беседу о путешествии на байдарках. Выяснилось, что плавать на байдарках Оливии в этот раз понравилось куда меньше, чем на съемках «Датчанина», когда всю тяжелую работу за нее выполняла каскадер.
 – Просто удивляюсь, как я вытерпела весь этот ужас, – призналась Оливия. – Что меня только не заставляли делать, ты даже представить не можешь! Ладно, не хочу больше об этом говорить. Где мое платье?
 – В целости и сохранности, – заверила Марни. Точно так же, как и туфли, которыми Оливия уже интересовалась. Сейчас Марни ничто не в состоянии было расстроить – наверно, вино какое-то необычное попалось. Она безмятежно улыбалась звездам, висевшим так низко, что казалось, до них рукой подать, и уверяла Оливию, что все в полном порядке.
 Убедившись, что об одежде позаботились, Оливия завела разговор о проклятой арке, которую должны были доставить завтра. Да, странновато здесь будет смотреться модель Триумфальной арки. Оливии не нравилось место, где ее хотели собрать.
 – Все будет испорчено, – всхлипнула она, пригубив яблочный мартини. – Не хочу, чтобы арка стояла возле озера. Пусть ее лучше поставят на другом краю поляны. Гостям, правда, придется немного пройтись пешком, но они вполне могут сделать мне такое одолжение: ведь я устроила для них такой роскошный прием! Разве я о многом прошу?
 «Ты попросила о многом, когда захотела доставить сюда эту арку», – подумала Марни.
 – Какая, в сущности, разница! – продолжила Оливия раздраженным тоном. – Не все ли равно, на каком берегу озера ее устанавливать?
 – Почему бы тебе не заткнуться хоть раз, Оливия, и не оставить эту чертову арку в покое? – проворчал Винс.
 – Если ты еще раз скажешь, чтобы я заткнулась, Винс, я встану и уйду, вот! Клянусь, я так и сделаю!
 – Скатертью дорожка, – откликнулся жених. – Ты даже до дороги не дойдешь. Тебя медведь сцапает.
 – Господи, долго меня еще будут пугать медведями? – проворчала Оливия. Винс и ребята из «АИП» рассмеялись – все, кроме Илая. Этот мрачный тип сегодня даже не вышел посидеть к костру.
 – Дрыхнет, – ответил Майкл, когда Джек поинтересовался, где Илай.
 – Какое там дрыхнет, – фыркнул Купер. – Готов спорить, что он сейчас в баре, строит глазки официантке.
 – А что, в баре есть официантка? – Майкл широко распахнул глаза.
 Марни была удивлена не меньше. То, что Илай треплется с какой-то там официанткой, ее нисколько не заинтриговало, а привело в ярость. Илай, наверно, сказал бы, что она не имеет права из-за этого злиться. Они прояснили отношения еще в Лос-Анджелесе, хоть он и испортил все поцелуем. Как бы то ни было, он придерживался своих установок, причем не только на словах, но и на деле. Сегодня Марни сама в этом убедилась. Но ей предстоит терпеть Илая рядом еще несколько дней, и она бы предпочла, чтобы он работал, а не строил глазки официанткам.
 – Эй, детка, хочешь глотнуть? – Купер протягивал Марни фляжку. – Бренди, – подмигнул он. – Хорошо согревает.
 – Да, если некому больше согреть, – сострила Марни, взяла фляжку и сделала большой глоток.
 – Осторожно, – засмеялся Купер. – Не забывай, на какой мы высоте. Хмель быстро ударит в голову.
 Что он хотел этим сказать? Впрочем, Марни было уже все равно. Она снова отхлебнула из фляжки. Возможно, она действительно хватила лишнего – на следующее утро голова у нее просто раскалывалась. Марни была не в духе и никак не могла вспомнить, как же она добралась вчера до своей комнаты.
 Настроение ее нисколько не улучшилось, когда она обнаружила просунутую под дверь записку:
  Марни, собер  и вещи и будь готова к 11 часам. 
 – Ладно, и-и-и, – проворчала она и пошла принимать горячий душ.
 Час спустя она ждала на пороге лагеря с рюкзаком на спине. Хорошо, что руки оказались свободными: можно было держаться за больную голову. Вскоре к ней присоединился Рис. Несмотря на то, что стояло позднее лето, он нарядился в небесно-голубой лыжный костюм. Рис что-то бубнил о том, что не успеет испечь торт и что его помощник где-то задерживается, а Марни смотрела на него и думала, что в этом костюме Рис слегка смахивает на человечка Мишелина [8] .
 – Вам не жарко будет? – не выдержала наконец Марни. У нее больше не было сил слушать, как он разглагольствует о торте в этом наряде. – Летом здесь обычно бывает десять пятнадцать градусов, но для гор это жарко, потому что они ближе к солнцу.
 – Откуда вам это известно? – ворчливо спросил Рис. – Вы что, это в путеводителе вычитали?
 – Ну да, – кивнула Марни. Она была слегка задета. – До сих пор меня эта книжка ни разу не обманывала.
 – Завтра я должен вернуться сюда ровно в восемь утра, иначе плакал ваш свадебный торт! – громко провозгласил он.
 – Господи, Рис, – раздраженно ответила Марни, прижав ладони к пульсирующим вискам, – заведите будильник, чтобы не проспать!
 – Как, интересно, прикажете заводить будильник в палатке? – поинтересовался он.
 Господи, изо всего-то он делает трагедию!
 – Не будет никакой палатки, Рис! Мы вернемся сегодня же вечером!
 Тут на вездеходе подъехал местный парень и жестом пригласил ее садиться. Марни забралась на заднее сиденье.
 – Самое главное, не волнуйтесь, и все обойдется! – крикнула она Рису, и они умчались.
 Через несколько недель Марни не раз вспомнятся эти пророческие слова.
 Рис последовал за ней на другом вездеходе. Подъехав к мосту, Марни увидела, что там вовсю орудуют местные парни. Они перетаскивали через веревочный мост коробки, морозильники и прочую дребедень. Мальчишками распоряжался сам «командир». Он стоял на другой стороне расселины и выглядел крайне сексапильно: на нем были линялые джинсы, ботинки и полосатая вельветовая рубашка, накинутая на майку.
 Марни первая пересекла мост – она ступала медленно и осторожно. Очутившись на другой стороне, она готова была поклясться, что при виде ее в уголках синих глаз Илая заиграли складочки. Он, можно сказать, улыбнулся ей!
 – Доброе утро, – сказал он.
 – Да уж, доброе, – сердито пробормотала она и уже готова была отпустить какую-нибудь колкость, но заметила, что Рис на другой стороне ущелья готов разреветься от страха.
 – Держитесь за поручни! – крикнул Илай Рису, вздохнул, пригладил копну волос и указал на груду вещей, сваленных позади него. – Это ваше снаряжение, – пояснил он Марни и отошел в сторону.
 – Мое снаряжение при мне, – сказала Марни и повернулась, чтобы был виден ее рюкзак.
 – Я имею в виду спальные мешки и палатки для тебя и для специалиста по тортам, – объяснил он. – Можешь натянуть палатку рядом с моей – ты ее сразу увидишь, как спустишься на луг... Да выдержит он вас! – крикнул он Рису.
 – Я не могу, мистер Маккейн! Не могу, и все тут! – Рис разрыдался.
 – Нет, можете! – заверил Илай. – Просто держитесь покрепче, не смотрите вниз и шагайте вперед.
 – Палатка? – переспросила Марни, пытаясь вспомнить, как выглядят палатка и спальный мешок. – Что значит палатка?
 – Превосходно, шеф! – подбадривал Илай. – Еще немного! – Он повернулся к Марни и тихонько сказал: – У меня выскочило из головы, как зовут этого парня.
 – Рис. А ты ничего не забыл мне сообщить?
 – Что, например? – спросил он, не отводя взгляда от Риса.
 – Ну, не знаю. Например, что тебе очень нравятся официантки, которые работают в баре. Или что мне придется спать в палатке. Насколько я помню, ты ни словом не обмолвился ни о том, ни о другом.
 Он перевел взгляд на нее.
 – Какого черта ты хочешь этим сказать? – возмутился он. – Ну, ладно, говорю тебе сейчас: да, тебе придется спать в палатке. Что касается официанток, то с ними дружбу я не вожу. Послушай, Марни: в лагере всем не уместиться. Сегодня приедут гости, а нам еще нужно привести в порядок главное место торжества. Скоро прибудет шеф-повар Бойарди, потому что наша прекрасная невеста может есть лишь блюда особого приготовления. Сегодня они с женихом переезжают в домик для новобрачных.
 Официантка была забыта. Марни думала лишь о том, как она будет спать в лесу, среди медведей.
 – Мы что, разобьем здесь лагерь? А Рис будет для нас готовить, да?
 – Разве Джек тебе не сказал? Да, мы устроим здесь лагерь. Шеф-повар Рис привез еду для звезд и для себя самого. А никчемные олухи, вроде нас с тобой, будут питаться тем, что подают в лагере. И никаких официанток – роль официанта скорее всего возьмет на себя кто-то из местных парней. Сделай одолжение, пойди натяни палатку. – Он оглянулся на тропинку, ведущую к домику. – Скоро Джек доставит сюда на вертолете арку – будешь помогать ее собирать.
 Марни посмотрела на палатки и спальные мешки, валявшиеся на земле. А как же душ? А туалет?
 Илай протянул руку Рису, который наконец преодолел мост, и помог ему ступить на твердую почву.
 – Вот видишь? Ты сделал это! Мост цел и невредим – и ты тоже, парень.
 – Только милостью Божьей, – пробормотал Рис, утирая рукавом пот со лба.
 Ну Марни и влипла! Интересное, конечно, приключение, но почему ее не предупредили, что придется спать на земле? А вдруг в палатку забредет какой-нибудь хищник? Это лишь усилило ее раздражение. Бросив на Илая испепеляющий взгляд, она схватила палатку и спальный мешок, взяла их под мышки и направилась по тропинке. Они весили немало, поэтому тропинка показалась ей гораздо круче, чем вчера. Когда они наконец добрались до лужайки, Марни пыхтела не хуже Риса.
 Да, веселенький денек выдался.
 На полянке уже была натянута палатка, как и говорил «командир». Она стояла под деревьями, рядом с ущельем. Хорошая палатка, большая. В таких, наверно, жили ханы кочевников-монголов. Марни положила свою ношу рядом, затем вытряхнула содержимое из мешка. Оттуда вывалилась палатка и несколько колышков. И никакой тебе инструкции!
 Несколько минут Марни изучала колышки и материю. За это время до поляны добралось его королевское высочество. На плечах Илай тащил огромный ящик, причем на лице у него не выступило ни капли пота. Прошел мимо, покосившись на ее разобранную палатку. Поставил ящик у озера, развернулся и побрел обратно. Присел рядом на корточки и взглянул на околачивающегося неподалеку громадину Мишелина.
 – Сделай милость, – негромко сказал он, – помоги Рису натянуть палатку.
 – Как я ему помогу? – Марни наклонилась над валявшейся на земле палаткой и сердито уставилась на Илая. – Инструкции-то нет!
 – Какой еще инструкции? – невинно спросил Илай.
 – Как какой? По сбору палатки, разумеется!
 Было похоже, что он никак не возьмет в толк, о чем она.
 – Господи, Марни, это же просто палатка! Разве к ней нужны инструкции? – Он поднял кончик палатки. – Вот это верх. Это низ. Колья вставляешь вот в эти петельки. Поняла?
 – Знаю! – Марни выхватила у него палатку. Она ничего не поняла. И вообще она плохо слушала, что он говорил, когда сидел напротив: она заметила на его джинсах пару потертостей в стратегически интересных местах. Это Марни почему-то разозлило.
 Илай поднялся в полный рост и взглянул на Риса.
 – Слушай, закругляйся поскорее, – попросил он, изобразив жестами, что нужно делать. – Нам предстоит много работы. Не можем же мы весь день потратить на такую ерунду, как сбор палатки.
 – Ах да, конечно: тебе предстоит много дел в баре, – огрызнулась Марни, подняв палатку.
 Илай вздохнул и поставил руки на бедра.
 – Марни, не знаю, кто тебе наплел про какую-то там официантку. Я в бар даже не заходил. Последнее время я работаю двадцать четыре часа в сутки. Давай замнем этот вопрос, хорошо? Займемся лучше свадьбой.
 – Ладно, – согласилась Марни.
 – Ну и прекрасно. – С этими словами Илай повернулся и ушел.
 Марни высунула ему вслед язык, в сотый раз восхитилась его задницей и снова принялась возиться с палаткой.
 Прокопошившись несколько минут, она услышала:
 – Господи! Давай помогу. – За спиной у нее стоял Рис. Марни оглянулась. Подумать только! Рис не только собрал палатку, но даже успел развернуть спальный мешок и засунуть его внутрь. Мишелин направился к Марни, взял у нее из рук сперва колышек, а затем палатку.
 – Это очень просто, – заявил он с чувством собственного превосходства и за считанные минуты собрал палатку. – Ну вот. Теперь только осталось укрепить ее получше, и можешь спать спокойно.
 – Ах, Рис... спасибо!
 Марни с радостным удивлением созерцала свою палатку, которая на фоне палаток Илая и Риса смотрелась крошечной. Марни, как всегда, везет. Взяла себе детскую палатку.
 – Пожалуйста. Кстати, вчера вечером этого человека в баре не было. Мне-то лучше знать. Я непременно заметил бы его и официантку.
 – А, – вздохнула Марни. Господи, как чудесно! Только вот теперь она чувствует себя полной дурой. – Спасибо.
 – Пожалуйста. А теперь, будьте так добры, покажите мне, что здесь к чему. Мне пора готовить обед для Оливии. У нее гипогликемия, вы, наверно, знаете.
 Марни не знала, но нисколько не удивилась. Все у этой Оливии есть: деньги, внешность, странные болезни и совсем уж непонятная религия.
 Она проводила Риса в домик. Он сразу же заявил, что все здесь не так, как нужно, но все-таки энергично взялся за работу. Начал он с того, что выудил продукты из морозильника. (Всего в домик доставили три морозильные камеры.) Марни пришлось оставить его, чтобы успеть к прибытию Винса и Оливии. Она бы не удивилась, если бы им еще и ковровую дорожку постелили.
 Все местные мальчишки, нанятые «АИП», глазели на Оливию разинув рты. Она выступала неспешно и с достоинством, любуясь горными пиками, сверкающим на солнце озером и роскошным домиком. На лице ее играла блаженная улыбка.
 – Марни! – позвала она, пробираясь сквозь высокую траву.
 – Привет, Оливия.
 – Какая красота! Смотри, – она обняла Марни за талию и положила головку ей на плечо, – здесь мы снимали финальную сцену. Там я нахожу умирающего Винса, ты, наверно, помнишь? По-моему, это моя лучшая работа. Безусловно, меня вдохновила красота этого удивительного места.
 – Да, красиво, – согласилась Марни.
 – Я знала, что тебе понравится. – Оливия улыбнулась. Она отпустила Марни и потянулась. – Боже, как я устала! Пойду отдохну. – Громко зевнув, она поднялась по лестнице в домик и скрылась из виду.
 – Привет, – с отсутствующим видом проронил Винс. Он протрусил мимо Марни и зашел в домик вслед за Оливией.
 – Привет, – бросила Марни ему вслед.
 Она обернулась. На лужайке двое мальчишек тащили воду в бутылках и стулья. Она вспомнила, что ей тоже предстоит много дел.
 Большую часть дня Марни курсировала между лагерем и домиком новобрачных: приносила все, что потребуется Винсу и Оливии для церемонии, – одежду, бумаги... Несла она вещи очень осторожно: мост скрипел и шатался, и всякий раз Марни становилось не по себе. Майкл, Джим и Джон помогали ей, сверяли списки всего необходимого для приема. Непрестанно прибывали новые вещи и гости. По усыпанной гравием дорожке грохотали грузовики, в горах далеко разносился скрип тормозов.
 К полудню лагерь был битком набит приглашенными, и все они с нетерпением ожидали вечеринки. Привезли все, что заказывала Марни, кроме цветов: их доставят утром, чтобы не завяли. Павильон для гостей уже натянули: сверху торчало четыре возвышения, напоминавших по форме местные горы. Марни и Майкл выбрали двух местных мальчишек и поручили им в день свадьбы поставить столы. Марни, Джим и Джон должны были постелить на них скатерти и поставить хрустальную посуду и цветы.
 Пока Марни обсуждала с Джимом и Джоном предстоящие дела, началась операция «Арка». Арку, целую ночь томившуюся в ангаре в Дуранго, должен был доставить на вертолете Джек. Марни к месту действия подвез на вездеходе местный парень: она хотела удостовериться, что арку соберут как надо и алтарь поставят куда полагается.
 На поляне уже собрались Илай, Купер и Винс. Они ждали, когда прилетит Джек и начнет спускать арку. Марни присоединилась к ним. Она скучала и разглядывала темные тучи, выползавшие из-за горного пика.
 – Кажется, дождь собирается, – сказала она Куперу и кивнула в направлении туч.
 Тот поднял глаза на небо.
 – Муссон. Ливни здесь обычно идут днем или вечером. – Он посмотрел в противоположном направлении, откуда должна была прибыть арка. – Не о чем беспокоиться. Летние грозы быстро проходят.
 Марни разглядывала тучи. В Лос-Анджелесе дожди идут нечасто, поэтому синоптик из нее был так себе. Однако эти темно-синие, свинцовые тучи выглядели на редкость грозно. Но Марни быстро о них позабыла, когда услышала потрескивание радиорации. Это был Джек. Он сообщил Илаю, что скоро будет. Минуту спустя до них донеслось тарахтение вертолета.
 Очевидно, звук мотора разбудил спящую красавицу. На пороге домика появилась Оливия. Она прищурилась и заметила у озера четыре ярко-оранжевых колышка.
 – О нет! – завопила Оливия, стараясь перекричать гул мотора. – Нет, нет, и еще раз нет!
 – Ну, что еще стряслось? – раздраженно откликнулся Винс.
 – Я же сказала, что не хочу, чтобы арка стояла здесь! Пусть ее поставят на другой стороне озера, вон на той красивой просеке!
 – Там не хватит места, Оливия, – спокойно пояснил Купер.
 – Нет, хватит! – огрызнулась она. – Хочу, чтобы она стояла там!
 Купер, Марни и Илай обернулись и посмотрели на Винса. Винс запрокинул голову и зарычал:
 – Бога ради, сожгите вы эту гребаную арку!
 – Я все-таки невеста, Винс! И я не хочу, чтобы эта арка стояла здесь! Но всем, похоже, наплевать на мои желания! – Она прокричала это так громко, что с дерева, росшего за домиком, сорвалась испуганная стайка птиц. Оливия стремительно обернулась и бросилась в дом. Секунду спустя оттуда вылетел Рис, с такой скоростью, словно за ним гнался маньяк из фильма ужасов «Техасская резня бензопилой».
 – Черт! – завопил Винс, увидев возникшую над деревьями арку, которая направлялась прямо на них. Он опрометью бросился в домик следом за Оливией. Но Марни окаменела от ужаса и видела все: триста фунтов пластмассовых блоков обрушились на землю.




 Глава 19


 Марни, Илаю и Куперу все же удалось благополучно спустить арку. Ворча и тараня блоки туда-сюда, они закрепили ее, привязав к каждому углу эластичный трос.
 Когда солнце уже начало уползать за горы, Купер вернулся в лагерь вместе с тем парнем, что привез Илаю и Марни поесть. Они здорово проголодались. Набив животы, Илай, Марни и Рис сидели вокруг костра, который развел Илай, и вслушивались в ночные звуки. Илай объяснял:
 – Это кричат совы... Вот койот завыл вдалеке... А это рысь...
 Вскоре поднялся ветер, и звуки потонули в шелесте деревьев. Помимо этого, заглушить ночные трели помогла драка в домике новобрачных.
 Где-то между поджаренным на сковородке бифштексом и крем-брюле, которое приготовил Рис, будущие молодожены начали ссориться.
 У Марни возникло такое чувство, словно земля уплывает из-под ног, – все было не так, как надо. Счастливая чета выясняет отношения, звезды скрылись за черными тучами, а от пробирающего до костей ветра головная боль лишь усилилась. Голова у нее болела со вчерашней ссоры с Илаем, но днем она начала просто раскалываться, в висках стучали молоточки.
 Рис отправился на покой. Он устал, продрог и с радостью пошел к себе, где его поджидали морозильники: он настоял, что они должны быть у него в палатке. Марни смотрела ему вслед, морщась от головной боли.
 Из домика донесся грохот, как будто уронили что-то тяжелое. Илай обернулся и посмотрел на дверь.
 – Надеюсь, мы не напрасно таранили сюда арку. Вслед за звуком падения раздался звон разбитого стекла.
 Илай поморщился.
 – Перед свадьбой такое бывает. Многие невесты нервничают в преддверии столь значимого события, – пробормотала Марни. – Это вполне естественно.
 Тут дверь домика распахнулась, из нее вылетели ботинки и упали на траву перед крыльцом.
 – Готов спорить, что этот брак продержится максимум два года, – сказал Илай.
 Марни смотрела, как ботинки катятся по траве.
 – Не смеши! Самое большее – год.
 Илай удивленно взглянул на Марни и улыбнулся. Марни тоже попыталась изобразить улыбку, но не смогла. Она потерла лоб. Илай смотрел на нее с участием.
 «Ну вот, начинается», – горько подумала она.
 – Что с тобой, Марни? Плохо себя чувствуешь?
 – Голова раскалывается, если это тебе так интересно.
 – Ясно. – Он понимающе кивнул и засунул руку в карман джинсов. – Ты слышала о высотной болезни?
 – Да, Илай. Конечно же, слышала, – раздраженно ответила она. – Но это еще не Эверест. – Ну и что?
 Он что, шутит?
 – Высотная болезнь бывает у скалолазов, которые покоряют вершины, а не у нас – мы просто сидим себе спокойно в горах, – ответила она, обведя вокруг рукой.
 – Сидим себе в горах, – повторил он. Илай извлек из кармана баночку аспирина и вытряхнул две таблетки. – Может, это и не Эверест, но ты поднялась с высоты ноль футов над уровнем моря на одиннадцать тысяч футов. Естественно, твое тело среагировало на эти изменения. Головная боль – явный симптом. – Он взял Марни за руку, перевернул ее ладонью вверх и положил туда аспирин. Затем потянулся за бутылкой воды. – Организму требуется два-три дня, чтобы привыкнуть к кислородному голоданию. – Он протянул ей воду. – Прими аспирин и хорошенько выспись. Утром проснешься как огурчик. – Он подмигнул ей.
 Лучше бы он не делал этого. Когда он подмигивал, он становился таким сексапильным! Воображению Марни тут же представилась картина: он снимает перед ней шляпу и подмигивает, прежде чем ускакать в техасскую пустошь.
 «Когда вы к нам вернетесь, шериф?»
 «Ах, не ждите меня, мисс Бэнкс. Я вернусь весной... если меня не сцапают индейцы или хищные звери. Берегите себя, мисс Бэнкс. И позаботьтесь о Руфусе».
 О Руфусе? О каком еще Руфусе? Марни потрясла головой.
 – Спасибо. – Она положила таблетку аспирина в рот и запила водой. – Послушаюсь твоего совета и залягу на боковую.
 – Да, прогресс налицо, – усмехнулся он. – Ты начала внимать моим советам.
 – Только потому, что я в таком беспомощном состоянии. Не обольщайся, – ответила она, встала и, наградив его усмешкой, удалилась.
 Она зашла в палатку, взяла сумочку с туалетными принадлежностями и отправилась в отхожее место, которое, к счастью, было оборудовано раковиной: специально для тех бедолаг, которые не имели доступа к домику. Выйдя из уборной, Марни стала на цыпочках пробираться позади домика, но, завернув за угол, она застыла с разинутым ртом. До нее донесся стон – так сладко стонут, только когда занимаются любовью. Господи, всего четверть часа назад они швырялись ботинками, а теперь снова за старое? Вот ненормальная парочка! То дерутся, то мирятся.
 Марни завернула за угол и направилась по тропинке к палаткам. Илай по-прежнему сидел у костра. Казалось, что его мысли блуждают где-то бесконечно далеко. Интересно, о чем он думает? О свадебных приготовлениях? О том, какую бы экстремальную вылазку предпринять в следующий раз? Или, может, решает, сходить ли в лагерь и познакомиться с официанткой, из-за которой она завелась, как последняя дура?
 «А может, он думает, как бы поскорее от меня отделаться?» – с раздражением подумала Марни. Она заползла в палатку, кое-как стащила с себя одежду, напялила пижаму и теплую рубашку. Запихнув одежду и туалетные принадлежности в рюкзак, она заползла в спальный мешок.
 Заснула она на удивление быстро. Наверно, сказался накопившийся за последние дни стресс, да еще спальный мешок попался мягкий и удобный. Марни даже не ожидала, что так уютно устроится. Вокруг царило спокойствие, какое бывает только в горах. Ветер тихо шелестел, словно напевал колыбельную, и Марни сама не заметила, как погрузилась в сон.
 Она не знала, сколько прошло времени, когда ее разбудил раскат грома. В горах звезды висят так низко, что, кажется, их можно потрогать рукой. И раскаты грома тоже не в пример громче, чем в долине. Марни натянула на голову спальный мешок, стараясь заглушить грохот, но тщетно. Ветер разыгрался не на шутку, и было ясно, что гроза надвигается, а не уходит.
 Купер говорил, что грозы здесь проходят быстро, и Марни лежала и ждала, когда же это закончится. Зарядил дождь – полило как из вёдра. Забарабанили крупные капли, и Марни боялась, что палатка недолго выдержит. Она внушала себе, что уже не маленькая, чтобы бояться грозы. Но тут где-то поблизости ударила молния, и она перепугалась не на шутку. Она вскочила, расстегнула палатку и выглянула в ливень. Ветер был настолько сильный, что даже поднял угол палатки.
 При следующем порыве ветра Марни представила, как она катится вниз в жуткое ущелье, врезаясь по пути в скалы и валуны. Очередной порыв ветра оказался последней каплей: Марни завопила не своим голосом, схватила рюкзак и вылетела из палатки. Она тотчас же промокла до нитки и продрогла: крупные капли дождя били, словно град. Пятнадцать футов до палатки Илая она ползла на четвереньках.
 – Илай! – закричала она, пытаясь нашарить на его палатке молнию. Снова раздался раскат грома, и она взвизгнула.
 Вдруг вход в палатку распахнулся. Илай нагнулся, схватил Марни сильными руками, втащил ее внутрь и быстро застегнул молнию. В палатке стоял кромешный мрак.
 – Какого черта? – спокойно спросил он. – Почему ты ушла из палатки? Что, если бы в тебя попала молния?
 – Знаю я, знаю!
 Боже, как же у нее стучат зубы!
 Зажегся тусклый свет – Марни даже вздрогнула от неожиданности. Оказывается, у Илая имелась керосиновая лампа. При тусклом свете можно было читать или, в случае Марни, хорошенько разглядеть Илая, на котором была теплая рубашка и семейные трусы.
 Илай не заметил, что она его рассматривает: он хмурился. Он отвел с лица Марни мокрые волосы и заправил их за уши. Потом сжал ее щеки ладонями и внимательно всмотрелся в ее лицо.
 – С тобой все в порядке?
 – Да. То есть нет! Такая жуткая гроза, мне казалось, что мою палатку снесет ветром!
 – Да, стихия разгулялась, – сказал он. В этот миг снова грянул гром и тьму прорезала вспышка молнии. Илай не обратил на это никакого внимания. Он порылся в сумке и достал футболку с длинными рукавами.
 – На, – сказал он. – Надень. Ты промокла до нитки.
 – Да что ты, не надо...
 – Нет, надо, иначе у тебя будет переохлаждение. – Он сунул ей футболку. – И штаны тоже снимай.
 Марни фыркнула, нехотя взяла футболку и, отойдя в самый укромный угол палатки, повернулась к Илаю спиной и стянула с себя майку. Она оглянулась: он не сводил с нее глаз. Марни поспешно натянула через голову футболку и снова обернулась: он вытянулся на спальном мешке, согнув ногу в колене и, по-видимому, наслаждался зрелищем. Она нахмурилась и ловко стащила с себя пижамные штаны.
 Илай смотрел на нее, вернее, на ее ноги. От этого взгляда Марни бросило в жар, но очередная молния и раскат грома привели ее в чувство. Она с опаской оглядела палатку: как бы ее не сорвало с колышков!
 – Вот жуть, а? – проговорила она, слушая, как дождь барабанит в нейлоновую крышу.
 – Ну да, есть немного, – согласился Илай. Он откинул верх спального мешка и засунул туда голые ноги.
 – Давай... Залезай.
 Кровь прилила Марни к лицу.
 – Не нравится мне это, – покачала она головой. – Мы ведь договорились, что это ни к чему, ты что, забыл?
 – А у тебя есть другое предложение? Залезай, рыжая, а то замерзнешь. Это вопрос жизни и смерти. Здесь шутки плохи.
 Марни хотела было что-то возразить, но она и вправду замерзла. Тут снова грянул гром и подул сильный ветер. Не раздумывая, она влезла в спальный мешок и улеглась рядом с ним.
 Илай закрыл верх мешка и застегнул молнию. Памятуя об их уговоре, Марни решительно повернулась на бок, но Илай обнял ее за талию и притянул к себе.
 Порывы ветра хлестали палатку, где-то неподалеку снова ударила молния, прорезав ночь причудливым светом. Марни понадежнее устроилась в спальном мешке. – Может, это торнадо? – спросила она.
 – Нет, – прошептал он. Его дыхание щекотало ей шею. – Не бойся, скоро все кончится. Нас не сдует ветром, уж можешь мне поверить.
 Марни хотелось бы ему верить, но снова сверкнула молния и раздался раскат грома. Она тихо застонала. Ветер дул с такой яростью, что, казалось, палатка накренилась.
 – Палатка куда-то ползет! – отчаянно завопила Марни. В тепле спального мешка Илай погладил ее по руке.
 – Никуда она не ползет, Марни. Колышки укреплены на совесть.
 Колышки укреплены... Черт! Она же забыла укрепить палатку!.. Неудивительно, что край подняло ветром! Она крепко зажмурилась и почувствовала, как по лицу у нее ползет слезинка.
 – Марни?
 Она ничего не ответила, потому что чувствовала, что разревется, стоит ей только открыть рот.
 – Ничего, рыжая, – ласково прошептал он ей на ухо. – Все в порядке.
 Он поглаживал ее по руке. Просто удивительно, сколько нежности было в этой большой мозолистой руке. Она надеялась, что Илай никогда не перестанет гладить ее, или хотя бы пока не пройдет гроза. Вдруг его рука прикоснулась к ее волосам и начала поглаживать их. Его пальцы осторожно отводили с ее лица мокрые спутавшиеся пряди.
 Марни перестала мерзнуть. Она чувствовала, как ее тело согревается и горячая кровь течет по жилам. Неожиданно в памяти всплыла та ночь, что они провели вместе. Она забыла о разбушевавшейся стихии и предалась приятным воспоминаниям о том, как он обнимал ее, проникал внутрь.
 Марни испустила томный и протяжный вздох. Илай закинул на ее тело ногу, притянул ее к себе, просунул руку под футболку. Прикосновение к коже грубых пальцев распалило ее. Он взял ее за сосок и сжал грудь в ладони. Тогда Марни повернулась и уткнулась ему в шею. Она хотела, чтобы Илай защитил ее от страха.
 Поток дождя все не иссякал. Он барабанил о палатку, а воздух сотрясали раскаты грома. Но Марни казалось, что гроза шумит где-то вдалеке – для нее не существовало ничего, кроме грубого ковбоя, который занимался любовью со своей девушкой у горящего костра, при свете звезд, рядом с привязанными лошадьми. Его руки умело двигались по ее телу, ласкали груди, скользили то вниз, то вверх по обнаженной ноге. Затем они невзначай проскользнули между ее ног и принялись ласкать нежные складочки.
 Его губы тоже были заняты делом: они скользнули вниз, к груди, которую он каким-то образом сумел обнажить, и вверх, к плечу, задержались на шее, а потом приникли к ее губам. Вслед за этим туда проник и его язык. Илай легонько покусывал ее губы, лизал щеки, сосал мочку уха, а затем вновь спустился к грудям и принялся слегка покусывать соски зубами.
 Все это время его руки непрестанно гладили и ласкали ее тело, заставляя его гореть от желания. Не осталось на ней ни одного местечка, к которому они бы не прикоснулись. Марни не пыталась угнаться за ним: она выпростала руки из спальника, подняла их над головой, прикрыла глаза и повернула голову набок, в то время как Илай осыпал ее ласками.
 Затем он лег на нее, раздвинув ей ноги. Его член уперся ей в живот. В тусклом свете керосиновой лампы было видно, что на лице Илая играет хитрая улыбка. Он ловко расстегнул спальный мешок.
 – Мне нравится твой вкус, – сказал он, покусывая ее губы.
 – Вкус, – прошептала Марни. Она была не в силах говорить.
 – Да... вкус, – простонал он и принялся целовать ее тело. Его губы спускались все ниже и ниже, руки приближались к ее бедрам. Марни согнула колени, раздвинула ноги, и он засунул голову между ними. Марни охнула: его язык проник внутрь. Он то втягивал, то снова высовывал язык, водил им то вверх, то вниз, то по кругу, покусывал и дразнил ее плоть, так что Марни казалось, что ей больше этого не вытерпеть. Она думала, что умрет от страсти: она была так близка к оргазму и отчаянно далека от него. Когда она чуть не закричала от неудовлетворенного желания, его рот сомкнулся вокруг ее плоти, и, легонько покусывая ее зубами, он начал водить языком вокруг ее клитора.
 Бедра Марни поднялись ему навстречу: они двигались в извечном ритме в такт его движениям. Ей казалось, что она вот-вот взорвется и разлетится на мельчайшие атомы. Сердце бешено колотилось в груди, она жадно вдыхала прохладный горный воздух.
 Губы Илая медленно поднялись по ее телу тем же маршрутом, что и спустились. Марни чувствовала кожей его горячее дыхание. Когда он добрался до ее головы, то зарылся пальцами в ее волосах, обнял ее ладонями за затылок и со вздохом облегчения ввел в нее свой член. Илай легко скользил внутри ее в быстром и яростном ритме, а его рука тем временем гладила попеременно то ее волосы, то шею, то подбородок во все убыстряющемся темпе. Достигнув оргазма, он застонал, приникнув к ее коже. Дыхание его было жарким, а стон – глубоким и хриплым от удовольствия.
 Через минуту, тяжело дыша, Илай соскользнул, но не вышел из нее – он притянул Марни к себе и крепко прижал к теплой груди.
 Она положила голову ему на плечо и улыбнулась, когда он отвел с ее лица волосы. Ей было тепло и хорошо. Никогда она еще не чувствовала себя такой защищенной, не испытывала такого удовлетворения.
 И никогда не была ни с кем так близка.
 В этой палатке на вершине мира Илай был единственным источником тепла. Марни поняла, что любит его. Она лежала не шевелясь и мечтала только об одном: хоть бы эти минуты тянулись вечно!
 Гроза ушла на север, и ливень ослаб. По крыше палатки барабанил редкий дождик. Марни погрузилась в сон: рядом с Илаем она чувствовала себя в полной безопасности.




 Глава 20


 На следующее утро, проснувшись на рассвете, Илай испытал смятение: во-первых, потому, что прошлой ночью он занимался любовью с Марни, и это было незабываемое наслаждение; а во-вторых, когда он увидел рядом эту женщину, у него случилась эрекция размером с сосну.
 Он любовался ее длинными ногами, рыжими прядками, разметавшимися по лицу. Даже во сне на ее губах играла простодушная улыбка. Она казалась ему красавицей. Ну скажите, кто еще способен так соблазнительно выглядеть в старой футболке? Просто невозможно не вспомнить, как сладка она на вкус и каким фантастическим сексом они занимались во время грозы. Эти воспоминания вызвали огромную эрекцию.
 У Илая перехватило дыхание, и он вышел из палатки подышать свежим воздухом. Снова он натворил глупостей, а еще клялся, что этого больше не повторится! Без сомнений, он катится к пропасти. Все симптомы налицо. Когда Илай это понял, он перетрусил не на шутку. Триш нанесла ему очень глубокую рану своим предательством: он думал, что больше не способен влюбиться. Неудивительно, что теперь Илай переживал эмоциональный конфликт. Его глодал какой-то непонятный страх. Каждый раз, когда он бывал с Марни, от его толстого панциря отпадал кусочек за кусочком, но до мягкой, незащищенной сердцевины было еще далеко.
 В сердце Илая снова затеплилась надежда, но он тут же разозлился и обозвал себя придурком. «Может, это любовь?» – подумал он, но так и не смог дать ответа на этот вопрос. Он плохо представлял, что такое настоящая любовь, но чувствовал, что ее сладкая мелодия уже звучит в его сердце. Илай возмутился: он же не хотел любви! Боялся любить и быть любимым.
 Господи, ну и сумбур у него в голове! Хорошо, что никто еще не проснулся: утренняя пробежка трусцой до лагеря и чашечка крепкого кофе – вот что ему нужно, чтобы привести мысли в порядок. Он застегнул куртку, зевнул, взъерошил волосы, обернулся... и увидел, что палатка Марни исчезла. Ее просто не было на прежнем месте.
 Он направился к ущелью, осматривая все встречные валуны. Подошел к краю пропасти и заглянул в нее. Внизу что-то серело. Черт! Да, нехилая гроза выдалась. На дне ущелья лежала палатка Марни. Должно быть, она ее плохо укрепила.
 Илай обернулся и направился к лужайке. Тут он впервые заметил, что чуть поодаль палаток, на тропинке, ведущей к мосту, лежат две сосны, поваленные ветром. Еще в одну сосну ударила молния, из ее обгоревшей верхушки до сих пор шел дым. А самое ужасное, нигде не видно проклятой арки. Он взбежал на холм и осмотрелся.
 Пластмассовая арка – будь она проклята! – упала и развалилась. Часть ее мирно плавала в озере. На то, чтобы ее снова собрать, сто лет уйдет. Античный алтарь, который они вчера с таким трудом сюда доперли, тоже исчез. У Илая возникло подозрение, что алтарь покоится на дне горного озера. Он побрел в сторону затонувшей арки.
 Ну да, как он и предполагал: алтарь лежал под аркой, на дне мелкого озера. Его едва можно было различить.
 Он обернулся и посмотрел на домик: часть крыши над кухней снесло ветром. Одному ему все не отремонтировать, понадобится помощь. Илай направился по тропинке, перелезая через поваленные сосны. Приблизившись к ущелью, он остановился.
 – Боже! – пробормотал он.
 Илай стоял, уперев руки в бока, и думал: как же они все это починят? На самой середине моста болталась еще одна здоровенная сосна. Очевидно, в дерево попала молния. В этом не было бы ничего удивительного, не будь это дерево так чудовищно огромно. Кроме того, мост был поврежден – с одной стороны перетерлась веревка. Он еще вчера расшатался, ведь по нему перетащили массу тяжелых грузов, а теперь ступать на него было просто опасно. Путь по мосту был отрезан.
 Илай подошел ближе: обломки нескольких планок валялись внизу, в ущелье, остальное унесли бурные воды горного потока.
 Черт! Пока не починят мост, они здесь застряли. Теперь Илаю уже не придется выпить чашечку горячего кофе, как он мечтал.
 Только этого не хватало! Хороший подарочек к свадьбе. Он направился обратно, на лужайку, чтобы связаться с кем-нибудь по рации.
 Подойдя к палатке, он увидел, что народ потихоньку начал просыпаться. Рис пытался что-то втолковать Марни, но та невнимательно слушала толстяка и все время вертела головой, словно что-то потеряла.
 – Вот и вы! Наконец-то! – воскликнул Рис, завидев Илая. Марни тут же обернулась и расплылась в улыбке.
 Илай тоже хотел улыбнуться, но на него набросился Рис:
 – Передо мной встала серьезная проблема, сэр! Похоже, я потерял свой чемоданчик с кухонной утварью, а без него я не смогу приготовить свадебный торт. Я требую, чтобы вы снарядили поисковый отряд!
 – Поисковый отряд?
 – Да. Эти столовые приборы и ножи очень дорогие! Они стоят тысячи долларов!
 – Ты не видел мою палатку? – спросила Марни, прервав мысли Илая, – тот размышлял, как посильнее лягнуть Риса, чтобы он улетел куда подальше, желательно на другую планету.
 – Вообще-то видел. Она валяется на дне пропасти. Вероятно, кухонная утварь Риса где-то поблизости.
 Толстяк побледнел.
 – Господи, меня сейчас стошнит! – театрально заявил он, плюхнулся, скрестив ноги, прямо на мокрую траву и недоуменно уставился на деревья вдалеке.
 – Но... как же теперь достать мою палатку? – спросила Марни.
 Илай посмотрел на нее. Она захлопала большими карими глазами. До нее мало-помалу начинало доходить положение дел. Марни решила замять эту тему. – Ясно, – вздохнула она.
 Безмятежную утреннюю тишину нарушил душераздирающий вой: выйдя из домика, Оливия увидела, что ее драгоценная арка мирно качается на волнах горного озера.
 – Успокойся, Оливия! – крикнул Илай и нырнул в палатку за рацией. Когда он вернулся, на крыльце показался Винс в пижамных штанах и шерстяном жакете. Он почесывал голое пузо.
 – Черт, – сказал он, окинув взглядом поляну. – Мощная гроза, ничего не скажешь! – Он посмотрел на Илая. – С дома снесло часть крыши.
 – Какой ужас! – вопила Оливия. – Мы не можем пожениться среди такого бардака! – Она уверенным шагом спустилась с крыльца. Белокурые волосы трепал ветер, глаза метали искры. – Илай! Немедленно позови сюда людей! Мне все равно, кто это будет, только я отказываюсь выходить замуж на этой лужайке, пока ее не расчистят!
 – Оливия, – попыталась успокоить ее Марни, – разумеется, ни о какой свадьбе не может быть и речи, пока...
 – Я разговариваю с Илаем! – огрызнулась Оливия.
 – Оливия, успокойся! – резко ответил Илай. Он разозлился на Оливию за то, что она нагрубила Марни. – Можно подумать, это мы нарочно учинили здесь ночью погром! Всему виной небывало сильная гроза, и мы сделаем все возможное, чтобы устранить последствия.
 – Да уж, поторопитесь! – пробурчала Оливия с лицом, багровым от злости.
 Илай только раз видел ее в такой ярости, на съемках «Датчанина», когда из-за ее истерического припадка застопорилось дело. Ей, видите ли, не понравился новый костюм. Она решила, что он ее полнит. Как будто дистрофика может что-то полнить! Но она пришла в бешенство, заперлась в своем фургоне и не выходила до тех пор, пока режиссер с продюсером не согласились заменить костюм.
 – Я же сказал: сделаем все возможное. Но сейчас возникла куда более серьезная проблема, чем твоя чертова арка. По мосту нельзя пройти.
 – Как это нельзя пройти? – раздраженно спросила Оливия.
 – На мост повалилась здоровенная сосна, он крайне непрочен. На него нельзя ступать.
 – Господи! – завопила Оливия. Она обернулась к Винсу, вцепилась в его шерстяной жакет и подняла на жениха умоляющий взор.
 Винс недоумевающе воззрился на Илая:
 – Но... как же мы отсюда выберемся?
 – На вертолете, – ответил Илай. – Я сейчас поговорю с парнями. А вы пока передохните, хорошо? Я буду держать вас в курсе.
 – Ничего себе! – завопила Оливия, оттолкнув Винса. – Рис, пошли со мной! Ну, пожалуйста!.. – слезно попросила она и потрусила рысью к домику. Рис, нервно оглядываясь на остальных, последовал за расстроенной Оливией.
 – Предсвадебная истерия, – прошептала Марни Илаю и Винсу. Тем временем Оливия споткнулась на ступеньках крыльца и упала. Она взвизгнула, снова вскочила на ноги и влетела внутрь, захлопнув дверь перед самым носом Риса.
 – Это пройдет, – неуверенно произнесла Марни.
 Илай и Винс промолчали и обменялись взглядами, в которых читалось, что пройдет это у Оливии не скоро. Впрочем, у Илая были дела поважнее, чем выслушивать истерики Оливии. Он решил связаться с Купером. Тот ответил только на десятый вызов.
 – Здорово, – отозвался он.
 – Чувак, у нас проблема, – начал Илай.
 – Ты даже не представляешь, что у нас творится, – отозвался Купер. – Сидим без электричества, половину павильона сдуло, да тут еще у вертолета сломался несущий винт.
 Да, беда не приходит одна.
 – И что теперь будет делать Джек?
 – Поедет в Денвер за новым винтом и вертолетным механиком. И еще сюда нужно доставить кран, чтобы заменить винт. Всего на это уйдет два-три дня.
 Илай покосился на Марни, стоявшую неподалеку. На ней по-прежнему была его футболка, волосы растрепались после ночи любви, шнурки на ботинках были развязаны. Она умоляюще смотрела на него. Было видно, что она надеется.
 – Ах вот, значит, как... Тогда можно попрощаться с моими планами. – Илай повернулся к Марни спиной и отошел подальше, чтобы она его не слышала. – Чертов мост того гляди грохнется в ущелье. Молния ударила в сосну, и она повалилась прямо на него.
 – Ты серьезно?
 – Вполне.
 – Хорошо. Держись. Я свяжусь с Джеком и Майклом, и мы решим, что делать.
 – Ладно... Только уж постарайтесь там побыстрее! – попросил Илай.
 – Хорошо. – И Куп отключил связь.
 Илай заставил себя улыбнуться и обернулся к Марни. Она подошла к нему и ждала, что он скажет. Илай не знал, как сообщить ей о плачевном положении дел. Не говоря уже о том, что все ее мечты об идеальной свадьбе пошли прахом.
 – Ну что? – спросила она с улыбкой. – Как дела в лагере? Наверняка уплетают завтрак, пока мы тут умираем с голоду? Ха-ха!
 Илай покачал головой:
 – Да нет. У них тоже не обошлось без потерь.
 Илай хотел скрыть от нее все самое страшное, но судя по тому, как омрачилось лицо Марни, он невольно поморщился и выдал себя.
 – Какие же они понесли потери? – Она нахмурилась.
 – Ну... во-первых, они сидят без электричества.
 – Хорошо... Дальше?
 – Э-э-э... во-вторых, кажется, ветром сдуло часть павильона.
 – Нет! – охнула Марни.
 – Да.
 – Нет, нет, нет! Только не павильон! – в ужасе воскликнула она. – Там же была фарфоровая посуда и скатерти! И стулья! Стулья, столы и – Боже мой! – шампанское «Кристалл»! – Она схватила его за куртку и притянула к себе. – Триста бутылок шампанского «Кристалл», Илай! Я должна сейчас же туда идти!
 – Теперь туда не дойти, рыжая.
 Она испустила громкий стон, полный отчаяния, и взъерошила свои и без того лохматые волосы, отчего они встали дыбом.
 – Но если мы не можем к ним спуститься, как же они тогда сюда поднимутся? – взволнованно спросила она.
 Илай, изобразив улыбку, участливо погладил ее по спине.
 – Не волнуйся, мы обязательно что-нибудь придумаем. Ведь мы все очень изобретательные.
 – Хочешь сказать, что мы здесь застряли и нам теперь отсюда не выбраться?
 – Вот только не надо делать поспешных выводов! – Он нарочито засмеялся. – Не волнуйся, Куп непременно нас выручит. А пока иди поешь чего-нибудь. Не стоит рассчитывать, что нам сегодня доставят еду из лагеря, а у меня после вчерашней бури разыгрался аппетит. – Он подмигнул ей.
 Марни залилась румянцем.
 – Не у одного тебя аппетит разыгрался, – призналась она. – Но Рис не захватил для нас еды.
 – Мы его подкупим, – пообещал Илай. Он обнял Марни за плечи, и они направились к домику.
 Но в то утро несчастья сыпались одно за другим. Когда Илай заикнулся о яичнице, Рис воспринял это как личное оскорбление.
 – Нет у меня ни яиц, ни бекона! – огрызнулся он, доставая из микроволновки два восхитительных пирога с заварным кремом. – Не мог же я принести сюда всю кухню, сэр, – сами видите, что здесь негде хранить продукты. Я захватил еды только на шесть приемов пищи: два завтрака, два обеда и два ужина. Завтра на утро будут бутерброды с сыром.
 – Но у тебя же три здоровенных морозилки, дубина, – напомнил Илай. – И после этого ты говоришь, что нет лишней еды?
 Презрительно фыркнув, Рис подошел к ближайшему морозильнику, открыл его ногой, а сам скрестил руки на груди и встал рядом. Илай и Марни заглянули внутрь. Морозильник был напичкан специями и пакетиками брюссельской капусты.
 – И все? – удивился Илай. – Значит, мы таранили сюда морозилку, в которой, кроме специй, ничего нет?
 – В специях и кроется секрет моего кулинарного искусства! А теперь отойдите, пожалуйста, дайте мне отнести пироги.
 Илай взглянул через плечо Риса. Влюбленные устроились с ногами на кровати, друг напротив друга. Винс подался вперед, положил руки Оливии на колени и что-то негромко ей говорил. Оливия, как того и следовало ожидать, плакала, и время от времени до них доносились фразы типа: «все пропало» и «я погибла». Илай обернулся к Рису, который стоял под лазурным небом, – прямо над ним зияла дыра, образовавшаяся после того, как ветром оторвало часть крыши.
 – Послушайте, – негромко сказал он, – я заплачу вам двадцать баксов за один пирог. Продайте нам его, а?
 – Вы с ума сошли? – яростно прошептал Рис. – Вы знаете, сколько бы за такой пирог выложили в Лос-Анджелесе?
 – Дай ему тридцать, – прошептала Марни и подтолкнула Илая локтем в бок. Она то и дело оглядывалась на Оливию с Винсом.
 – Тридцатка! – пожаловался Илай, доставая кошелек. – Это же разбой!
 – Вы должны быть рады, что удостоились высокой чести попробовать блюдо приготовления Риса! – Шеф-повар выхватил у Илая купюры и сунул ему в руки тарелку.
 – А ты должен радоваться, что я не отобрал у тебя этот чертов пирог силой, – проворчал Илай и схватил Марни за руку. – Пошли, – он потянул ее из дома, – пора завтракать.
 Прежде чем Илай вытащил ее на крыльцо, Марни успела захватить из корзинки на столе пару вилок. Она протянула Илаю вилку, а тарелку он поставил себе на колени. Они набросились на пирог и принялись уплетать его, как поглощают только те, кто знает, что в следующий раз им доведется поесть не скоро.
 Марни и Илаю не пришлось жалеть о потраченных тридцати баксах. Через два часа позвонил Купер и условился о встрече близ ущелья. Придется им на обед глодать кору.
 Когда они пришли, на другой стороне расселины их поджидали Купер, Джек и Майкл. Илая отделяла от них пропасть. Они бродили туда-сюда по краю пропасти, заглядывали вниз и переговаривались по радиорациям. Все это время Марни сидела под деревом, подперев голову руками, и всматривалась в даль.
 Они спорили, стоит ли перелезть через поваленную сосну, как вдруг раздался треск рвущейся веревки.
 – Черт! – воскликнул Джек.
 Подвесной мост не выдержал, и его средняя часть вместе с сосной рухнула на дно пропасти, по которому протекала бурная речка. Четверо парней нагнулись и посмотрели вниз.
 – Ладно, – немного погодя сказал Майкл. – Переходим к плану «Б». Есть у кого-нибудь запасной план?
 Запасного плана ни у кого не оказалось. Побродив некоторое время по краю ущелья, четверка решила, что они попали в крутую передрягу. Придя к этому неутешительному выводу, Джек, Куп и Майкл взгромоздились на вездеходы и укатили в лагерь, чтобы хорошенько все обдумать. Илай подошел к Марни.
 – Короче, дела обстоят следующим образом, – начал он безо всяких прелюдий. – Они поедут в Фармингтон за материалами для починки моста, но ремонт займет примерно пару дней. Конечно, они могут позаимствовать в Фармингтоне или Дуранго вертолет и спасти нас, но тогда все узнают, какое здесь готовится событие. Репортеры тут же налетят, как беркуты, и свадьба скорее всего не состоится. Вот чем мы рискуем.
 – Шутишь? Оливия скорее спрыгнет в ущелье, чем даст репортерам заснять себя в таком виде. Ведь с ней нет ее визажиста.
 Илай усмехнулся: а она соображает!
 – Джек может нас вызволить, только сперва ему придется смотаться в Денвер за несущим винтом, а потом еще выложить мастеру целое состояние за то, чтобы он заменил этот винт. В этом случае мы просидим здесь три-четыре дня.
 – А что, больше выбраться отсюда никак нельзя? – спросила Марни, взглянув на ущелье.
 – Может, мы с Винсом и смогли бы. Это примерно двадцать миль в обход по горной местности, а скалы здесь крутые. Думаю, что принцессе Оливии и Рису это не по силам. Для того чтобы пересечь ущелье, нужно сначала спускаться на специальном тросе, а затем карабкаться вверх. Сейчас у меня нет нужного снаряжения. Я бы, наверно, сумел это сделать, но не хочу бросать вас.
 Марни заглянула в ущелье и содрогнулась, представив, как Илай висит там на веревке. Она вскинула на него глаза.
 – Значит... мы застряли здесь по крайней мере на два дня, а может, и на все четыре?
 – Похоже на то.
 – А... а как же гости? – Она подняла и швырнула в сторону камушек. – Как же свадьба, намеченная на завтра? Как духовный наставник Эри, который должен их поженить? Я обещала встретить его в аэропорту Дуранго! А как же без ванной комнаты?
 – Майкл сказал, что гостей он берет на себя, так что за них можешь не волноваться. Он откроет шампанское, которое ты заказывала, – если, конечно, от него еще что-то осталось...
 – О нет!
 – Свадьба состоится, когда этого захотят Оливия с Винсом, учитывая сложившиеся обстоятельства. Эри встретит кто-то еще, а если нужно, мы можем привести Оливию с Винсом сюда, и пусть духовный наставник обвенчает их по рации.
 – Господи, все планы, вся работа коту под хвост, – простонала Марни. Она прислонила голову к стволу дерева и зажмурила глаза.
 – Что касается ванной комнаты... Не знаю, что тебе и сказать. У нас есть туалетная пристройка, и еще можно зайти за скалы.
 За скалы? У Марни голова шла кругом.
 – Но где же нам принимать ванны? Он пожал плечами и потер рукой шею.
 – Едва ли нам хватит дров, чтобы греть воду. Придется тебе принимать холодные ванны.
 – О Боже! – воскликнула Марни.
 – Эй, не надо так переживать, – сказал Илай. Выражение его лица было вполне серьезным, и только в глазах блестели смешливые искорки. Он протянул ей руку. – По-моему, ты и без того чертовски приятно пахнешь, рыжая.
 – Кто сказал, что я из-за себя переживаю? Он засмеялся:
 – Пошли, рыжая. Сообщим остальным радостные вести. Марни посмотрела сначала на его руку, затем на него самого. Похоже, Илай прочел ее мысли и поднял одну бровь.
 – По-моему, вчера ночью мы заключили перемирие, разве нет?
 Она вдруг рассмеялась, улыбнулась своей лучезарной улыбкой, по которой он успел соскучиться, и вложила свою руку в его ладонь.
 – Точно!
 Илай помог ей подняться. Она вскочила и встала так близко к нему, что их тела соприкасались.
 – Но перемирие действует лишь до тех пор, пока мы отсюда не выберемся. – Она легонько ткнула его в грудь. – А потом мы начнем поддразнивать друг дружку, как обычно. Идет?
 Илай отвел с ее лица прядь растрепавшихся волос и заправил их за ухо.
 – Идет, – сказал он, нежно дотронувшись пальцем до ее носа. Они направились к домику сообщить остальным новости. Илай понял, что тщетно сопротивлялся. Он на нее запал. Всерьез и надолго.




 Глава 21


 Дурные вести, принесенные Илаем и Марни, обсуждали битых два часа. Оливия и Винс твердо решили, что никто не должен знать, в какую они попали передрягу, иначе пресса еще долго будет смаковать это.
 – Вы только представьте заголовки! – орал Винс. – «Звезда Голливуда попала в ловушку из-за обрушения моста»!
 Он свирепо сверкнул глазами на Риса, который имел наглость засмеяться.
 Илай тоже не желал прибегать к посторонней помощи.
 – Думаете, мы хотим, чтобы из-за этого фиаско все узнали, что есть такая компания экстремалов, как «Анонимные искатели приключений», и что они организуют подобные события?
 – Только не нужно устраивать драму, – заявил Рис, словно он ничего не имел против того, что придется торчать здесь невесть сколько из-за поломанного моста. Бормоча себе что-то под нос, он перебирал содержимое морозильника.
 Марни думала только о ванне и о том, где она сегодня будет спать. Конечно, она ничего не имела против, чтобы спать с Илаем... Но она так и не поняла, насколько далеко зашли их отношения во время вчерашней бури. Как он вчера сказал? «Это вопрос жизни и смерти». Она знала, что не переживет, если сблизится с ним, а потом им придется расстаться.
 Кроме того, ей не очень-то хотелось спать в палатке с Илаем, потому что рядом с ним она теряла всякое самообладание. О том, чтобы спать у Риса, не могло быть и речи: толстяк весил не менее трехсот фунтов и ревностно сторожил свои морозильники со специями. Оставался домик новобрачных, но Марни такой вариант тоже не особенно нравился: Оливия была в крайне дурном расположении духа, и с каждой минутой настроение ее ухудшалось.
 Между Оливией и Винсом снова началась грызня: Винс обвинил Оливию в том, что она придумала эту «дурацкую, нелепую свадьбу», а Оливия заявила, что Винс – «жалкая устрица», раз он не может вытащить их из этой передряги.
 Марни хотела было утихомирить их, но Винс приказал ей заткнуться. Марни готова была его ударить. Но прежде чем она успела замахнуться, вперед выступил Илай, загородив собой «жалкую устрицу». Стоя между Винсом и Марни, он сказал:
 – Хватит, ребята. Сделайте глубокий вдох и успокойтесь. От того, что мы перессоримся, положение не изменится. Тот из нас, кто скажет другому хоть одно грубое слово, будет сброшен в ущелье.
 Судя по всему, он не шутил. Все потупились и принялись разглядывать пол.
 – Вот так-то лучше, – заметил Илай и хотел еще что-то добавить, но ему помешал смех, явственно доносившийся издалека. И гул вездеходов.
 – Это еще что такое? – спросил Винс.
 – Не знаю. – Илай посмотрел в сторону ущелья, где когда-то был мост. Переглянувшись, все как один направились туда.
 Когда они добрались до разрушенного моста, то обнаружили там десяток веселых гостей, подъехавших гуськом на вездеходах. Процессию возглавляли Джим и Джон. Судя по всему, они неплохо проводили время.
 – Какого черта? – обернулась Оливия к Марни, когда аниматоры соскочили с вездеходов и помогли слезть другим.
 – Это Джим и Джон, – объяснила Марни. – Наши аниматоры. – Что значит «аниматоры»? – спросил Винс.
 – Заткнись, Винсент, – проворчала Оливия и направилась к краю ущелья.
 – Привет, Ливи! – закричала мамаша Оливии.
 – Мама! Что ты здесь делаешь? – воскликнула Оливия. Ее мамаша была одета в обтягивающую полосатую майку и еще более тесные спортивные штаны.
 – Катаемся! – ответила мамаша. – Ах, Ливи, это так здорово! – пропищала она и бросила восхищенный взгляд на своего спутника, смуглого парня, которого Марни не знала.
 – О Боже! Она спит с кинооператором! – в ужасе прошептала Оливия.
 – Господи, они уже успели напиться, – прошептал Рис. Он все еще не отдышался после марш-броска через лужайку.
 – Ливи, мы тебе кое-что принесли! – воскликнула Дэлла, подняв целлофановый пакет. – Угадай что?
 – Где мой менеджер? Где Доннели? – спросила Оливия.
 – Господи, мне-то откуда знать! – весело откликнулась мамаша. – В Дуранго скорее всего. Ты лучше спроси, что мы тебе принесли! Шампанское! Нечего вам сидеть без выпивки. – При этих словах вся разудалая компания разразилась смехом, словно Дэлла сказала что-то чрезвычайно остроумное.
 – Неужели вы распиваете свадебное шампанское? – ужаснулась Оливия.
 – А что нам еще делать? Вы застряли здесь, а мы – внизу! И не смотри на меня так! Потом еще закажем, – крикнула Дэлла и протянула пакет кинооператору. – Здесь две бутылки! Не бойтесь, они не разобьются! Мы завернули их в целлофан с воздушными пузырьками!
 – Господи, эта фигня стоит двести долларов за бутылку! – простонала Марни, когда смуглолицый парень подошел к краю ущелья.
 – Ну что, я бросаю? – спросил он с сильным акцентом.
 – Нет! – отчаянно закричал Илай, но парень уже размахнулся. – Господи, он же не добросит!
 Илай оказался прав. Шампанское на четыреста долларов полетело в пропасть. Все застыли, ожидая услышать звон разбитого стекла, но его не последовало. Поддатые гости на той стороне ущелья радостно зашумели и столпились вокруг смуглого парня, чтобы похлопать его по спине. Пятеро неудачников, застрявших по другую сторону моста, подошли к расселине и осторожно посмотрели вниз. Оказывается, пакет зацепился за корень и висел в десяти футах от края пропасти.
 – Эй, – крикнула Дэлла, – у нас еще и шоколад есть!
 – Только не мой шоколад «Годива» [9] ! Только не «Годива»! – взмолилась Марни.
 Мамаша Оливии достала очередной целлофановый пакет и отдала его итальянцу. Тот снова швырнул пакет в воздух. На этот раз ему повезло меньше: пакет упал в реку, и его унесло быстрое течение. На другой стороне ущелья так и покатились со смеху.
 – Ладно, Ливи! – весело крикнула мамаша Оливии. – Мы к тебе позже заедем! А пока покатаемся по старым шахтерским тропинкам.
 – Неужели они нас так и оставят? – фыркнула Оливия. Разудалая компания снова забралась в вездеходы и умчалась. Шум моторов перекрывал их смех.
 – По твоей матери психушка плачет, – пробормотал Винс.
 Оливия метнула на него огненный взгляд:
 – Не смей оскорблять мою мать! В отличие от некоторых она не напивается по ночам до полусмерти!
 – Еще бы! Она напивается до чертиков днем! Господи, Ливи, ты еще тот фрукт! – взвился Винс.
 Оливия повернулась и направилась обратно по тропинке. Винс последовал за ней, по пути перечисляя все ее недостатки. Тем временем Рис нагнулся, положив руки на колени, и застыл у края пропасти. Он не сводил глаз с шампанского.
 Марни посмотрела на Илая: вид у него был на редкость несчастный.
 Наконец Рис отошел от края ущелья, и они нехотя пустились в обратный путь, делая остановки, чтобы Рис мог отдышаться. Они поспели обратно как раз вовремя: до них донесся грохот захлопнутой двери. Из домика вылетела Оливия и решительной походкой, размахивая руками, направилась к упавшей арке.
 – Похоже, нужно готовиться к худшему, – заметил Илай. – Ближайшие два-три дня будут тянуться целую вечность.
 – Мягко сказано, – откликнулась Марни. Она поднялась на крыльцо и плюхнулась в плетеное кресло.
 Через полчаса к ней присоединился Винс: он вышел из-за домика с самодовольной усмешкой.
 – Что смешного? – спросила Марни.
 – Ничего. – Усмешка его стала еще самодовольнее. – Ничего особенного.
 Так она и сидела с Винсом (который время от времени довольно посмеивался), пока не вернулась Оливия. Было видно, что она ревела: лицо покраснело и распухло, из носа текло. Она молча прошла мимо Марни и Винса и хлопнула дверью.
 Жаль только, что драматическую сцену возвращения Оливии наблюдало так мало зрителей: Рис, как будто ничего не случилось, прилег вздремнуть у себя в палатке, а Илай ремонтировал насос в ванной. Через несколько минут, после того как Оливия хлопнула дверью, он с мрачным видом выполз из-под дома, вытирая грязные руки банданой.
 – Плохие новости, – сообщил он Винсу и Марни. – Трубу прорвало.
 – Значит, наберем воды на кухне, – сказал Винс. – Вчера вечером мы так и сделали.
 – Не выйдет, – покачал головой Илай. – В подвале только одна труба. Вода накачивается ручным насосом в бак через одну-единственную трубу, а затем через три разные трубы доставляется в кухню, ванную и туалетную пристройку, где ее качают уже другие насосы.
 – Не понимаю, – сказала Марни.
 – Прорвало ту единственную трубу, что ведет к баку. Теперь у нас осталась только та вода, что в баке. Там примерно два галлона.
 Выходит, у них нет воды? На глаза Марни навернулись слезы.
 – Сначала выясняется, что нам нечего есть, а теперь у нас еще и вода кончилась?
 – Вода у нас есть, – успокоил Илай. – Осталось два ящика питьевой воды, которую можно использовать для приготовления пищи. У нас просто нет воды для мытья.
 По щеке Марни покатилась слезинка. Господи, никогда она еще не оказывалась в столь ужасном положении! Разве только в школе, когда во время урока физкультуры с нее стащили штаны... но даже тогда она не испытывала такого отчаяния. Больше всего на свете ей сейчас хотелось лечь в постель и, наплакавшись всласть, заснуть. Но у нее даже постели не было. У Марни осталась всего одна смена нижнего белья. Чемодан с остальным бельем и свадебными нарядами остался в джипе.
 Марни обхватила колени руками и со стоном уронила на них голову. Первая самостоятельно организованная ею свадьба обернулась провалом. Это просто кошмар какой-то!
 – Пошли, Винс, поищем, нет ли здесь лишних ведер или кастрюль, – предложил Илай.
 – Это еще зачем? – раздраженно спросил Винс.
 – Затем, – ответил Илай, – что собирается дождь.
 Днем действительно прошел спокойный летний дождик. Илай заявил, что для этого времени года такие дожди – редкость. К вечеру тучи рассеялись. С помощью нескольких веток и спички Илай развел костер прямо посреди поляны. «Как хорошо, что я был когда-то бойскаутом», – подумал он. Больше здесь никто не умел разводить костры.
 Лучи предзакатного солнца пробивались из-за туч. Илай уговорил Винса и Оливию присоединиться к ним с Марни и Рисом и посидеть у костра. Сумерки были великолепны: стояла ясная, прохладная погода. Ветер затих сразу же, как миновала гроза. На траве блестели росинки, и природа была несказанно прекрасна. Илаю даже показалось, что настроение у всех, по сравнению с утренним, улучшилось. Пару раз собравшиеся даже улыбнулись его шуткам по поводу того, как они здесь застряли. Илай уже начал думать, что они как-нибудь переживут эту досадную неприятность, но тут разговор опять коснулся еды. Марни хотелось есть, и она попросила Риса что-нибудь приготовить.
 – Нет. Нужно экономить продукты, – твердо ответил он.
 – Слушайте, неужели у вас совсем ничего не найдется? – упрашивала она. – Может, сыр остался? Или крекеры?
 – Сыр или крекеры? – Рис поджал губы. Очевидно, Марни задела его чувства. – Вы знаете, кто я? Я – Рис Сент-Пол! А не какой-нибудь жалкий поваришка, который подает сыр и крекеры!
 – Ну, может у вас найдется хоть что-то съедобное? – ничуть не смущаясь, продолжила упрашивать Марни.
 Рис вздохнул.
 – Нет, вы не понимаете, – раздраженно произнес он. – Я запасся продуктами на определенное количество блюд. Теперь я смогу приготовить только один обед и один завтрак. И всего две порции, а не пять.
 – А что у нас на обед? – Карие глаза Марни жадно сверкнули.
 – Телятина с малиновым ремуладом и овощами. Илай, Марни, Винс и Оливия вздохнули.
 – Всего две порции, – повторил Винс.
 Оливия окинула всех собравшихся взглядом, полным превосходства.
 Но в глазах Марни было столько мольбы, что Рис смягчился.
 – Ладно, так уж и быть, – огрызнулся он. – Того, кто достанет две бутылки шампанского, я угощу телятиной и спаржей. А остальные трое разделят между собой вторую порцию.
 – А... вы как же? – спросила Марни.
 – О себе я позаботился.
 – Так не честно! – воскликнула Марни. – Что у вас еще есть?
 – Это моя еда! – завопил Рис.
 – Оставь его. – Оливия нетерпеливо махнула рукой. – Но как же мы достанем шампанское?
 Рис пожал плечами и сложил руки на животе.
 – Это, как говорится, ваши проблемы.
 Марни посмотрела на Оливию. Оливия – на Винса. Илай чувствовал, как они усиленно что-то соображают. Он поднялся с земли.
 – Постойте-ка! – Он покачал головой. – Только не надо глупостей. Сломаете себе шеи, вот и все.
 – Что, хочешь остановить меня, ковбой? – спросил Винс. – Крутым себя возомнил?
 – Винс, успокойся, – увещевал его Илай, изо всех сил стараясь не засмеяться. – Не стоит рисковать жизнью из-за какого-то шампанского.
 – Черта с два, стоит! Решил, что ты пуп земли, да? И что только ты можешь его достать?
 – Я ничего подобного не утверждал...
 – Я достану это шампанское!
 – Великолепно! – радостно воскликнул Рис. – Сейчас я готов убить за каплю спиртного. – Он совершил пируэт на удивительно маленькой ножке. – Начинаю готовить еду. Она достанется победителю!
 Лишь только Рис произнес эти слова, Марни, Оливия и Винс припустились к ущелью. Илай не сумел их остановить. Как будто он попал на съемки программы «Последний герой». Кто-нибудь из этих придурков обязательно убьется. Илай вздохнул, забросал землей свой драгоценный костер и отправился за ними следом.
 На краю пропасти шел яростный спор. Винс лежал на животе и кричал Оливии, чтобы она держала его за ноги, а он попробует достать целлофановый пакет, который висит десятью футами ниже. Когда Оливия устала держать его, она поднялась. Винс, что-то сердито вопя, выполз обратно, а Оливия потребовала, чтобы Илай принес веревку.
 Илай готов был не только принести веревку, но и засунуть в петлю ее крашеную блондинистую голову.
 – Для чего тебе веревка? – спокойно спросил он.
 – А ты как думаешь, мистер каскадер? Я собираюсь спуститься вниз, – ответила она, тряхнув головой.
 – Хорошо, – кивнул он. – Если я правильно понял, ты намерена спуститься на веревке по отвесной скале, хотя неделю назад, когда у нас была необходимая экипировка, наотрез отказалась от такого спуска?
 Оливия злобно на него уставилась:
 – Послушай, братан, кто здесь на кого работает?
 – Я не позволю тебе спускаться в это ущелье на веревке.
 – Тогда спущусь я! – вмешалась Марни. Илай фыркнул:
 – Нуда, спустишься ты, как же...
 – Что ты хочешь этим сказать? Почему это я не спущусь? Мне приходилось и раньше спускаться на веревке!
 – Да? – недоверчиво спросил он. – Когда же это? Она нахмурилась и отвернулась.
 – Какая разница? Приходилось. Просто держи веревку и спускай меня вниз, а потом поможешь мне залезть обратно. Это несложно!
 – Если ты сорвешься, то разобьешься в лепешку. Нет уж, извини, я тебе не разрешаю.
 Марни нахмурила брови:
 – То есть как – не разрешаешь? Да кто тебе дал право мной командовать?
 – Ты сама, – напомнил он, – когда подписала рабочий контракт.
 – Господи, этот контракт уже не имеет силы!
 – Точно! – поддакнула Оливия.
 – Они правы, Илай, – вмешался Винс, отряхивая штаны.
 Все трое злобно сверлили его глазами. Илай почувствовал, что назревает бунт.
 – Хорошо, – огрызнулся он, – я принесу веревку. Стойте здесь.
 И он отправился обратно к своей палатке в интересах спасения жизни этих полоумных.
 Когда он вернулся, то, не обращая на них внимания, крепко привязал веревку к дереву, с легкостью спустился вниз, достал целлофановый пакет с двумя невредимыми бутылками шампанского и поднялся обратно.
 Его даже не поблагодарили. Черта с два! Марни, правда, прочирикала «спасибо», прежде чем помчаться вдогонку за Оливией и Винсом, которые схватили шампанское и бросились наутек, словно это была их добыча. Они взбежали вверх по тропинке, миновали лужайку и примчались к Рису, который, гордо подбоченившись, стоял на крыльце и взирал на них с царственным видом.
 – Ну, и кто же победитель?
 – Я! – тут же закричал Винс, чем вызвал у Марни и Оливии охи негодования.
 – Врет он! – завопила Оливия. – Это я достала шампанское!
 Марни снова охнула:
 – Господи, какие же вы оба вредные, просто не верится! Вы же прекрасно знаете, что шампанское достал Илай!
 Оливия стремительно обернулась к Марни: просто удивительно, как голова не слетела у нее с плеч.
 – Почему ты на его стороне? – сердито спросила она. – Он даже не захотел дать нам веревку!
 – Не будь дурой, Оливия! – окрысился Винс. – Она думает, что, если переспит с ним, он и с ней поделится!
 Марни чуть не задохнулась от возмущения. Ее лицо приобрело багрово-малиновый оттенок.
 – Нет! – воскликнула она. – Нет, я просто...
 – Это уже не имеет значения, – величественно сказал Рис. – Я разделил ужин на четыре равные порции. А теперь, будьте так любезны, плесните мне шампанского. Да возьмите бокал побольше.
 Налить шампанское вызвался Илай. Он вовремя подоспел и выхватил пакет с бутылками у Оливии, прежде чем та закатила истерику. Довольно на сегодня сцен и выяснения отношений. Не хватало еще лишиться из-за Оливии с трудом добытой выпивки!
 – Давайте нальем всем поровну, договорились? – спокойно сказал он Оливии и зашел в дом. По пятам за ним следовал Рис.




 Глава 22


 Марни даже не подозревала, что шампанское «Кристалл» окажется таким вкусным. Жаль только, что навряд ли она сможет позволить себе такую роскошь еще раз. Поэтому Марни смаковала шампанское не спеша, стараясь не потерять ни капли.
 Шампанским они запили ужин – Рис приготовил на удивление нежную телятину. Марни никогда не пробовала ничего подобного. Шампанское помогло успокоить нервы. Снова зарядил дождь, и они отправились со второй бутылкой в домик, где уселись вокруг уютно потрескивающего камина. (Естественно, огонь зажег Илай.)
 Марни начинала замечать, что от Винса никакого толку: наверно, кроме как сниматься в главных ролях, он ни на что не способен. Пока что он палец о палец не ударил: всю работу выполнял Илай. Марни поражалась, глядя на него. Все-то он умел: чинить трубы, разводить костры и даже доставать бутылки с шампанским, которые зацепились за корень в отвесном ущелье. Это не могло не возбуждать.
 Илай такой сексапильный! Вот и сейчас, когда все, смеясь, обсуждали худшие картины, виденные ими (или в которых им доводилось играть), Марни не сводила с него глаз. Она постоянно косилась на него украдкой: Илай сидел чуть поодаль от остальных, склонив голову. Наверно, о чем-то задумался... Вдруг он поднял голову и заметил, что она на него смотрит.
 Пока Оливия жаловалась, как на съемках какого-то фильма ее поселили в плохом фургоне, Илай вопросительно вскинул темную бровь. Марни улыбнулась и подняла в безмолвном тосте чашку с шампанским. В ответ он послал ей дружескую улыбку – в уголках его голубых глаз при этом собрались складочки – и тоже поднял чашку.
 Марни улыбнулась и пригубила шампанское. При одном воспоминании о минувшей ночи ее охватывала сладкая дрожь: какими темными были вчера его голубые глаза! В них горели смелость и желание. Сегодня его взгляд светился тревогой и, как ей показалось, надеждой. Возможно, даже любовью.
 Рис заявил, что идет на боковую, и ошарашил Марни вопросом:
 – А вы что намерены делать, мисс Свадебный организатор?
 – То есть как это – что она намерена делать? – спросила Оливия.
 – Во время грозы у меня сдуло палатку, – объяснила Марни, стараясь не смотреть на Илая. – Поэтому мне... э-э-э... негде спать.
 – Бедненькая! – воскликнула Оливия. Шампанское значительно улучшило ее настроение. – Оставайся здесь. Будешь спать на тахте. Тут есть запасные одеяла, ты очень уютно устроишься, – добавила она тоном, не терпящим возражений.
 – Что ты, мне как-то неудобно...
 – Не ломайся. Сейчас мы все в отчаянном положении.
 – Не настолько же оно безвыходное, – проворчал Винс и опрокинул в рот остатки шампанского. – Впрочем, мне без разницы. Пусть спит здесь, если хочет. – Он передернул плечами.
 – Ну, вот и договорились! Останешься здесь. – Оливия мило улыбнулась Марни.
 Но Марни вовсе не улыбалось спать в домике! Она хотела ночевать в палатке Илая! Она желала, чтобы он сжимал ее в объятиях, жаждала ощущать его тепло и силу. Она взглянула на Илая. Хоть бы он сказал, что она будет в его палатке! Но он лишь улыбнулся, подмигнул и вышел из дома следом за Рисом. Черт!
 От хорошего настроения не осталось и следа. Марни взяла рюкзак и отправилась в туалетную пристройку. Она почистила зубы, умыла лицо и сама вымылась, насколько это возможно было сделать под холодной струйкой воды. Когда она вернулась в домик, свет уже погасили. Оливия и Винс легли спать, и комнату освещал лишь огонь в камине.
 Марни подошла на цыпочках к маленькой тахте. Оливия оставила для нее пару стеганых одеял. Марни постелила одно одеяло, а другим накрылась, улеглась на бок, спиной к постели, и закрыла глаза. Перед ее внутренним взором замелькал образ Илая; все то, чем они занимались прошлой ночью, вспомнилось настолько живо, что по телу прокатилась волна жара... Тут до ее слуха донесся знакомый звук.
 Марни открыла глаза. Она затаила дыхание. Нет, не может быть! Это ей не померещилось, это были Оливия с Винсом! Эти придурки вовсю занимаются любовью, словно они одни в комнате!
 Она свернулась калачиком и постаралась не слушать, но это оказалось невозможно. До нее доносилось их тяжелое дыхание и стоны. И звук поцелуев. Эти томные звуки возбуждают, когда сама непосредственно участвуешь в процессе, но когда их издает другая пара, да еще так близко, это ужасно. Марни не знала, куда деваться от стыда.
 Оливия просюсюкала:
 – Иди сюда, моя крошка, я хочу сладенького. – Марни чуть ли не кубарем скатилась с тахты, разбрасывая на ходу покрывала. Она мельком взглянула на кровать и успела заметить, что Винс стоит на коленях, а Оливия на четвереньках, и Винс заходит к ней сзади.
 Обернувшись одеялом, Марни пулей вылетела в свежесть ночи. Она забыла обуться, и земля показалась ей невероятно холодной. У нее мелькнула мысль: уж не улечься ли на плетеных стульях? Но накрапывал дождь, было сыро и холодно. Кроме того, Марни хотелось спать совсем в другом месте. Илай, наверно, подумает: «Вот прилипла!» Ну и пусть, она ни за что больше не вернется в домик к сладкой парочке.
 Тут она вспомнила, что во второй бутылке осталось еще немного шампанского. Она заметила это, когда убирала посуду после ужина. Марни перевела взгляд с двери домика на палатку и решительно распахнула дверь. Пусть ее потом единогласно сбросят в ущелье, но шампанское она возьмет.
 Она бросилась внутрь, под стоны Оливии, бормотавшей: «Да, да, крошка, да!», схватила шампанское и вновь выбежала из дома. Марни босиком припустила к палаткам, заткнув бутылку большим пальцем, чтобы шампанское не разлилось.
 Добравшись до палатки Илая, она не стала стучать, а сразу принялась расстегивать молнию. Возилась она долго – нарочно, чтобы он успел проснуться. Наконец молния подалась, и она ввалилась внутрь – мокрая, сжимая бутылку шампанского. Илай зажег керосиновую лампу и сидел, обхватив руками колени. Его темная бородка притягивала взгляд, широкую грудь облегала футболка. Он с любопытством наблюдал за Марни.
 Марни отряхнулась.
 – Вот, принесла шампанское, – сказала она, протягивая бутылку.
 Он ничего не ответил, лишь улыбнулся своей возбуждающей, чуть кривоватой улыбкой, от которой у Марни подгибались колени.
 – Извини, что не постучала, но шел дождь, – продолжила она. Он насмешливо изогнул брови. – Ну хорошо: я снова явилась без приглашения. Дело в том, что Оливия и Винс... Короче, эта пара не страдает комплексами.
 Илай покосился на бутылку:
 – Сколько в ней еще осталось?
 – Примерно долларов так на шестьдесят пять.
 – Тогда добро пожаловать в мою скромную хижину. – Он потеснился, чтобы она могла присесть на спальный мешок с краю.
 Марни улыбнулась и, добравшись до спального мешка, протянула бутылку.
 Илай взял бутылку, отпил глоток и сказал:
 – Значит, сегодня счастливая чета отрывается по полной?
 – Ну да, – кивнула Марни. Она рассказала Илаю о том, что творилось в домике, и насмешила его, передразнив страстные стоны Оливии.
 Марни и Илай сидели друг напротив друга, соприкасаясь коленями, и передавали бутылку из рук в руки. Они болтали, словно старые друзья, и гадали, у кого из пятерых неудачников первым случится нервный срыв (единогласно решили, что это будет Оливия) и сколько еще продержится Винс без слуг. Они не могли надивиться на Риса: как он быстро приспособился к ситуации! А еще недавно они считали его жалким слабаком и мямлей.
 Потом стали обсуждать Винса и Оливию. Неужели, любя друг друга, можно так часто выяснять отношения?
 – Может, со всеми звездами так? – предположила Марни.
 – Это все их больное эго, – подытожил Илай. – Будь я звездой, я бы не стал ссориться. Я бы только мирился.
 Он так посмотрел на Марни, что у нее по коже поползли мурашки. Господи, этот человек способен одним лишь взглядом возбуждать в ней страсть! Она снова пригубила шампанское и, осмелев, спросила:
 – Ну а вы, таинственный Илай Маккейн, никогда не задумывались о браке?
 Атмосфера в палатке изменилась, словно неожиданно налетел порыв арктического ветра. Илай стиснул зубы и протянул ей шампанское.
 – Да, было дело.
 – Хорошо хоть так! – Марни смущенно рассмеялась. – А мне вот всегда не везло с личной жизнью.
 Отношения обрывались так быстро, что я даже не успевала подумать о свадьбе.
 – Правда? – Он поднял на нее серьезный взгляд.
 – Правда. Раза два мне казалось, что вот наконец-то повезло, но тут что-то происходило или появлялся кто-то и все портил.
 – А поподробнее?
 – Хочешь подробнее? Один раз на горизонте замаячила бывшая девушка. Ну, знаешь: «старая любовь всегда милее» или что-то вроде... – Она изобразила пальцами кавычки. – А потом был еще один парень что надо, и все у нас с ним было классно... Пока он не погорел на бирже. В один прекрасный день он сообщил, что переезжает в Нью-Йорк. А когда я спросила: «А как же мы?», он ответил, что деньги для него важнее всего. Его первой и главной страстью были деньги. А я опять оказалась второй и не самой важной... – «Девушка по вызову», – с горечью подумала Марни. – Да, я опять обломалась. – Она посмеялась над собой. – И были ведь знаки, только я закрывала на них глаза. Я была уверена, что мы созданы друг для друга. Даже смешно: вечно внушаешь себе, что ты с кем-то прекрасная пара, а потом оказывается, что этот человек совершенно тебе не подходит. – Она усмехнулась.
 Илай ничего не сказал: он не сводил глаз с бутылки у нее в руках. Марни прищурилась и передала ее Илаю. Тот пригубил шампанского и вернул бутылку.
 – Мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через это, Марни. Ты, наверно, очень страдала.
 Марни печально улыбнулась:
 – Даже не представляешь как!
 – И сколько тебе потребовалось времени, чтобы прийти в себя? – поинтересовался он.
 Она пожала плечами и глотнула шампанского.
 – Месяцев шесть, наверно. Многовато. Но этот козел сильно вскружил мне голову.
 – Я приходил в себя целый год. Это еще дольше. – Он потянулся за бутылкой.
 – Ого! Целый год! – Марни улыбнулась. – Да, это долго. Илай вздохнул и взял у нее бутылку.
 – Со мной дела обстояли хуже. Меня бросили практически перед алтарем.
 Улыбка Марни померкла. Илай осушил остатки шампанского, отбросил бутылку и положил руки на колени.
 Разве это возможно? Кто же оставит такого парня? Если бы у Марни был Илай, она бы на него молилась!
 – Ах, Илай! – участливо вздохнула она, обхватив колени руками. – Она что, правда бросила тебя у самого алтаря?
 – Не в буквальном смысле: до свадьбы оставалась еще неделя. – Он пожал плечами. – А свадьба намечалась роскошная: куча гостей, масса денег потрачена на глупости вроде твоих перьев и этой чертовой арки. Она так хотела, а я ради нее готов был пойти на все.
 Ничего себе! Марни и не подозревала, что этот крутой парень способен идти у кого-то на поводу. Сейчас он казался очень ранимым.
 – И... что же случилось?
 – Оказалось, что она спала с другим мужчиной. С актером, конечно. Сочла, что он проложит ей дорожку к успеху.
 Марни охнула:
 – Господи, какой ужас! Надеюсь, ты их не застукал?..
 – Нет, – фыркнул он. – Просто она сообщила мне, что спит с другим, и отменила свадьбу. У нее даже голос не дрогнул, когда она мне это сказала.
 – И ты совсем-совсем не догадывался? У тебя не было предчувствия, что она тебе изменяет?
 Его глаза потемнели. Она видела, как он стиснул зубы.
 – Не было, – решительно сказал он.
 Марни промолчала – что здесь скажешь? Страшно даже представить себе такое. Как, наверно, ужасно, когда тебе разбивают сердце подобным образом! Плюс еще унижение – ведь об этом разрыве узнали все приглашенные гости. Неудивительно, что Илай так ненавидит эту свадьбу.
 У них с Джеффом хотя бы до брака дело не дошло. Если бы Джефф бросил ее у алтаря, она бы на себя руки наложила.
 – Мне так жаль, Илай.
 – Не стоит жалеть. Я – как ты, рыжая: мог бы заметить знаки, если бы захотел. Но верно говорят, что любовь слепа: очень сложно разглядеть суть любимого человека.
 – Суть наших с тобой избранников. По-моему, любовь очень часто помогает открывать в людях новое, ты не находишь?
 Он холодно на нее взглянул.
 – Нет, – спокойно ответил он. – Не нахожу. Не знаю даже, существует ли так называемая любовь. Даже если она и есть на белом свете, то очень быстро проходит.
 – Не думала, что ты такой циник! Все мы совершаем ошибки, но ведь на них и учимся. И каждая следующая любовь лучше предыдущей, потому что нас уже труднее ранить, чем в первый раз.
 Илай презрительно фыркнул:
 – Ты говоришь как монахиня. По-моему, чужая душа – потемки. Человека можно понять, только очутившись в его шкуре. А поскольку это сделать невозможно, мы постоянно допускаем ляпы.
 – Неправда! – возмутилась Марни. – Я, конечно, не знаю всю твою подноготную, но догадываюсь, что творится у тебя в душе.
 – Ни о чем ты не догадываешься, – фыркнул он.
 – Нет, я знаю, – упрямо повторила она, – что ты очень хороший человек и у тебя доброе сердце. Ты заботишься о людях и о животных, просто доброта твоя проявляется не на словах, а на деле.
 – Марни, перестань пороть эту психоаналитическую муть! Ты не имеешь ни малейшего представления, что у меня внутри. – Он ударил себя в грудь. – Два раза поваляться на сеновале – еще не значит узнать человека.
 При этих словах крылья у Марни поникли.
 – Что ты хотел этим сказать? – обиженно спросила она.
 – Сама должна понять.
 – Ты вовсе не такой черствый, каким хочешь казаться, Илай. Просто ты перенес психологическую травму и теперь...
 – Ты перестанешь или нет? – окрысился он. – Твоя проблема в том, Марни, что ты постоянно говоришь и никогда не слушаешь! Ты ровным счетом ничего обо мне не знаешь! И никогда меня не поймешь, точно так же, как я никогда не постигну тебя. Да, мы неплохо провели время, но это еще ни к чему не обязывает!
 Закати он ей пощечину, и тогда Марни не почувствовала бы большей обиды. Она ведь ни словом не намекнула, что чего-то от него ждет! Но, наверно, не в словах дело. Илай понял это по ее поступкам. Он прочитал ее тайные желания и выбил почву у нее из-под ног. Марни потупилась и принялась разглядывать спальный мешок.
 – Ну и ладно, – пробормотала она.
 – Только без драм, пожалуйста, – простонал Илай. Это ее взбесило. Она сверкнула на него глазами:
 – Скажешь тоже! Какая, к черту, драма, если мне на тебя плевать? Вот удивил! Можно подумать, ты обо мне все знаешь! Ты, наверно, считаешь, что все женщины, которые с тобой спят, хотят окрутить тебя и жить с тобой долго и счастливо? Тоже мне сокровище...
 – Марни... – начал Илай, но Марни плюхнулась на пол и укрылась с головой стеганым одеялом.
 – Ничего, если я здесь посплю? Мне больше некуда идти.
 – Да спи себе на здоровье! – раздраженно отозвался он.
 – Вот и замечательно. Спокойной ночи. – Она крепко зажмурилась.
 Илай вздохнул, но ничего не сказал.
 – Разве с тобой одним жизнь обошлась несправедливо? – сердито бормотала Марни. – За пережитую измену «Пурпурное сердце» [10] не вручают. Нужно смириться и жить дальше.
 Илай ничего не ответил. Марни плохо соображала, когда злилась, но надеялась, что завтра выдумает какую-нибудь колкость и поставит его на место. Она принялась размышлять, как бы получше осадить его, чтобы он себя перестал жалеть, но постепенно мысли спутались, и она заснула под стук дождя.
 Сон ее прервал не то звук, не то движение. Марни открыла глаза. Интересно, который час? Дождь перестал, и, судя по тонкому лучику света, пробивавшемуся в палатку, светила луна. Вход в палатку был открыт: там сидел Илай и любовался поляной.
 Марни приподнялась на локте. Какого черта он там делает? Только тогда она заметила, что накрыта спальником. Он укрыл ее своим спальным мешком, чтобы она не мерзла.
 И еще говорит, что ему на нее плевать. Вот глупый!
 Марни залезла в спальник, устроилась поуютнее и снова заснула. Ей снился одинокий чудак, упрямый ковбой.




 Глава 23


 Когда рассвело, Илай направился к ущелью подышать свежим воздухом: запах Марни не давал ему покоя всю ночь. Это сводило его с ума: ему нравилось, как она пахнет. Жаль, он повел себя с ней по-дурацки – ведь они могли бы быть близки.
 Господи, какой же он болван! К Марни его влечет, даже очень: последние две недели он только о ней и думает. После памятной грозовой ночи, когда они предавались жаркому сексу, ему не терпелось обладать ею снова.
 Зачем только она завела этот разговор о любви и браке! На Илая тотчас же нахлынули старые неприятные воспоминания. Марни ему определенно нравилась, как в свое время его влекло к Триш, и все-таки немного по-другому. Чувство к Марни было сильнее и глубже. Это была более живая привязанность, чем та, что он испытывал к Триш.
 Триш по сравнению с Марни – просто земля и небо. Это его и тревожило – он боялся совсем потерять голову. Илай до сих пор не понял, почему не сложился его предыдущий роман: у них с Триш были такие хорошие отношения, и вдруг как гром среди ясного неба... Очевидно, где-то вышла промашка, иначе Триш не повела бы себя подобным образом.
 Ему не пришлось бы волноваться, веди он себя с Марни посдержаннее. Зачем-то рассказал ей о Триш, черт возьми! Обнажил перед ней душу, открыл все зияющие раны: на, ковыряйся, мол, сколько хочешь!
 «Ох, не по душе мне все это», – решил Илай.
 Ну подумаешь, переспал с ней... Но нельзя же быть таким ослом! Он решил извиниться за свое грубое поведение. Нужно только выждать подходящий момент.
 Когда он вышел из палатки, Марни еще спала. Илай посмотрел на часы: четверть десятого. Достал из кармана рацию, вызвал Купера и тут же пожалел об этом. Купер сообщил, что у Джека проблемы с доставкой несущего винта. Скорее всего их вызволят из плена и вернут в лоно цивилизации только послезавтра.
 – А как обстоят дела с починкой моста? – Илай покосился на несколько уцелевших планок, болтавшихся над ущельем.
 – Мы уже наняли ремонтную бригаду из Пагоса Спрингз, – ответил Купер.
 – Да ну? – удивился Илай. Насколько ему известно, местные жители в отличие от лос-анджелесцев были неторопливы.
 – Честное слово. Они обещали починить мост на следующей неделе. В крайнем случае через месяц.
 – Черт! – простонал Илай. Купер расхохотался. – А как с едой быть?
 – Джек об этом позаботился. Жди, он уже везет вам продукты.
 – Спасибо. И еще, если можете, пришлите ружье и лопату.
 Купер снова захохотал.
 – Не парься, чувак, мы вас оттуда вытащим, – заверил он. – Главное, никуда не разбегайтесь.
 – Куда уж тут разбегаться, Куп! Кстати, хочу напомнить: я с самого начала был против этой затеи.
 – Тебе еще повезло, парень, – дружелюбно сказал Купер. – У нас царит полный хаос. Знаешь, сколько сюда доставили вина с шампанским? Просто невероятно, какое количество могут выпить двести человек! Сегодня гости снарядили в Дуранго грузовик с наказом скупить всю выпивку, какая только найдется. Веселье продолжается уже целые сутки, и что-то незаметно, чтобы волна пошла на убыль. Представляешь, они распотрошили сто фунтов перьев!
 – Шутишь!
 – Ничуть! Они вываляли в этих перьях режиссера, который снимал фильм «Укусы любви». Он до сих пор их из волос вытаскивает.
 Теперь пришел черед смеяться Илаю.
 – Ну и поделом вам за то, что бросили меня здесь с этими эгоистами, – заявил он и усмехнулся остроумному ответу Купера. Они еще немного поболтали, а потом Илай выключил рацию.
 Он направился было обратно к поляне, но тут до него донесся истерический гогот, заглушающий гул вездеходов. Похоже, к ним опять нагрянули гости.
 Когда развеселая компания подъехала к ущелью, их уже поджидала пятерка отрезанных от мира. Услышав шум моторов и смех, все повскакивали с постелей и помчались встречать гостей.
 Винс прибежал раньше Оливии и поинтересовался, что происходит. Марни стояла рядом с Рисом и старалась не смотреть на Илая. Сегодня ее прическа даже больше, чем вчера, напоминала взрыв на макаронной фабрике. На ней была футболка Илая и вязаная кофта. Шнурки она, как всегда, завязать забыла. Костюм, достойный дикой горянки.
 Оливия стояла впереди, положив руки на костлявые узкие бедра. Губы ее были решительно сжаты.
 – Они везут нам продукты, – сказал Илай.
 – Наконец-то! – огрызнулась Оливия. И тут показались вездеходы.
 Их было штук шесть, а гостей раза в два больше. Смешливые гости держали в руках чашечки с каким-то бодрящим напитком: утро выдалось свежее, и было видно, как из чашек поднимается пар.
 Суровый Джек замыкал процессию. Его вездеход вез на прицепе маленький фургон со снегораспылителем. Сойдя с вездехода, Джек направился к краю ущелья и достал рацию. Гости столпились сзади.
 Илай тоже включил рацию.
 – Здорово!
 – Сейчас мы заведем машину и перебросим вам бутерброды и яблоки. Я пробовал проделать это и с напитками, но не получилось.
 Илай и все остальные перевели взгляд на снегораспылитель. Неужели сработает? Джека не успели ни о чем расспросить: он повернулся и, прокладывая себе путь через сборище гостей, направился к фургону со снегораспылителем.
 – Привет, Ливи! – крикнула мамаша Оливии, когда отошел Джек. Одной рукой она обнимала кинооператора, другой махала дочери.
 – О Боже, – вздохнула Оливия.
 – Эй! – Винс, скрестив на груди руки, разглядывал гостей. – Уж не Эри ли это?
 Оливия охнула и посмотрела туда, куда он указывал.
 – Эри! – завопила она.
 Эри поспешно убрал руки с плеч молоденькой женщины.
 – А, Дождинка! Будь осторожнее, ибо я чувствую дурную карму!
 – Удивил, – фыркнул Илай.
 Оливия, ломая руки, подошла к самому краю пропасти:
 – Ах, Эри, как жаль, что тебя нет с нами! Ты помог бы мне перенести это ужасное испытание! Даже не представляешь, в каких условиях мы живем! Вернее, выживаем!
 – Не надо драматизировать, – простонал Винс.
 Эри пожал плечами и посмотрел на хорошенькую блондинку, которую недавно обнимал.
 – Крепись, Дождинка, ведь беда придает нам мудрости.
 – Так мудрости или силы? – спросила Марни у Риса.
 – Наверно, и того и другого, – решил Рис.
 – Я приду, чтобы перевести вас через пропасть, когда вы будете к этому готовы! – продолжил Эри.
 – Когда мы будем к этому готовы? Да он чокнутый! Мы же здесь застряли! – рассвирепел Винс.
 – Заткнись, Винс, – огрызнулась Оливия и помахала Эри.
 – Ух ты! – снова подал голос Винс. – Да он никак с Ребеккой Стрэнд.
 Оливия подошла к Винсу и прищурилась.
 – Слепой крот! Нет, это не она. С чего ты вообще взял, что это она?
 Он пожал плечами:
 – Да так, немного похожа. Но если это не Ребекка Стрэнд, тогда кто же? – спросил он, не замечая, что Оливия так и пышет гневом. Она была в бешенстве. Казалось, у нее из ноздрей вот-вот повалит дым и пламя.
 – Это Кэролин Деверо, – подсказала Марни. Оливия бросила на нее убийственный взгляд. Илай подивился, как Марни не превратилась в кучку пепла. Откуда бедняжке Марни было знать, что Винс трахнул Кэролин во время съемок прямо на открытой площадке? Илай думал, что Оливии это тоже неизвестно, но теперь понял, что заблуждался.
 – Точно, – задумчиво кивнул Винс. – Последний раз я ее видел на съемках фильма «Взгляд назад».
 – Ну и что? – вскипела Оливия.
 Без сомнений, ей все было известно. Она наверняка стерла бы Винса в порошок своим ненавидящим взглядом, не встань между влюбленными Рис. Он указывал на что-то пальцем.
 – Он нацелил эту штуку на нас, – объявил он.
 Все перевели взгляд на противоположную сторону ущелья.
 Джек с детства отличался изобретательностью. Это он придумал забросать форт «вишневыми бомбочками», отчего кот Купера лишился шерсти. Илай усмехнулся и присел на корточки. Веселье начинается.
 – Как именно он намерен использовать эту штуку? – поинтересовался Рис.
 – Думаю, собирается с ее помощью запулять нас бутербродами, – ответил Илай. Рис посмотрел на него как на сумасшедшего. Джек что-то крикнул гостям. Какая-то женщина с восторженным визгом соскочила с вездехода и выудила из багажника коробку. Крепко прижимая ее к груди, она засеменила к Джеку и с восхищенной улыбкой протянула ему.
 «Похоже, старина Джек успевает заниматься не только снегораспылительными машинами», – мелькнуло в голове у Илая.
 Пестрая толпа окружила Джека и снегораспылитель, который достигал шести, а то и восьми футов в высоту. Когда Джек объявил, что машина загружена, аниматоры, или как их там, выстроили гостей в два ряда по бокам. Они что-то объясняли внимательной аудитории.
 – Что за чертовщина? – пробормотал Илай.
 Тут через ущелье перелетело первое яблоко и едва не угодило Марни в голову.
 – Эй, поосторожнее там! – крикнула она, уворачиваясь от второго яблока.
 Стоявшие слева от снегораспылителя радостно загалдели. Илай заметил, что второе яблоко попало в сосну. Он догадался, что это такая игра: те, кто слева, получает очки, когда яблоко во что-то попадает, а те, что справа, – если оно, не врезаясь ни во что, падает на землю. Яблоки сыпались, как из пулемета. Одно упало к ногам Илая. Он поднял его и увидел следы, напоминавшие надкус. Значит, у этого прибора зубчатый винт, чтобы перемалывать снег и лед. Или, в данном конкретном случае, яблоки.
 Таким образом Джек послал им примерно пятнадцать яблок. Марни и Оливия, оправившись от первого шока, бросились их подбирать. Только два угодили в ущелье.
 Джек выключил снегораспылитель. Аниматоры быстро сравнили записи, после чего левая команда недовольно взвыла и полезла в карманы за купюрами. Через несколько минут Джек снова включил аппарат. Гости снова выстроились в два ряда и взволнованно следили за полетом первого бутерброда, который аккуратно шлепнулся Рису на ногу.
 Рис нагнулся и поднял его. Бутерброды сыпались один за другим.
 – М-м-м! Арахисовое масло с джемом! – произнес он и начал разворачивать целлофановую обертку.
 – Эй! – завопил Винс. – Так нечестно!
 Рис пожал плечами и надкусил добычу. Ему в плечо угодил второй бутерброд, к вящей радости левой команды.
 – Если вы посмотрите повнимательнее, то увидите, что бутербродов у них целая коробка. Так что голодная смерть нам не грозит.
 Он оказался прав – всего в них запульнули тридцать бутербродов с арахисовым маслом и джемом.
 Когда был выпущен последний бутерброд, Джек отключил снегораспылитель, включил рацию и жестом попросил Илая сделать то же самое.
 – На этом пайке вы дотянете до завтра, – сказал он.
 – У вас что, кроме арахисового масла, никакой другой начинки не осталось? – спросил Илай.
 – Еще есть омары, – ответил Джек. – Учту твой заказ.
 Отрезанные от мира неудачники наблюдали, как проигравшая сторона со смехом вручила каждому победителю по пятерке баксов, после чего гости снова забрались в вездеходы и укатили. Мамаша Оливии помахала на прощание дочери.
 Когда вездеходы скрылись из виду, Оливия взглянула на свою кучку бутербродов.
 – Господи, какие они жалкие! – сказала она со слезами в голосе.
 – Перестань, Оливия, – устало вздохнул Винс. – Самое главное, что у нас есть еда.
 С этими словами он направился обратно к поляне, жуя яблоко.
 ...Они молча позавтракали на веранде: каждому достались пара бутербродов, яблоко и дистиллированная вода из бутылки. Все были не в духе. Оливия то и дело бросала на Винса испепеляющие взгляды, а Марни упорно отказывалась смотреть на Илая.
 Тишину нарушил Рис.
 – Ну, что будем делать сегодня? – весело спросил он. Толстяк вел себя так, словно это – веселая загородная экскурсия.
 – Не знаю, Рис, – вздохнул Винс. – Лично я собираюсь вздремнуть. А что здесь еще делать?
 – Я хотел предложить нечто другое, – заявил Рис, поджав губы. – По-моему, нам всем просто необходима ванна.
 – У нас нет воды, дубина, – сказала Оливия.
 – Ошибаетесь: вода у нас есть. Мистер Маккейн собрал дождевую воду в кастрюли.
 Все воззрились на Илая. Он смутился.
 – Да, я собрал немного воды, – признался он. – Но всем на ванну не хватит.
 – Немного – это сколько? – поинтересовалась Оливия.
 – Ну, два человека могли бы вымыться.
 – Я иду купаться! – завопила Оливия, подпрыгнув.
 – Нет уж! – Марни тоже вскочила. – Никаких: «Я иду купаться»! Я тоже хочу принять ванну!
 – Извини, Марни, но это не твоя свадьба.
 – Свадьба откладывается до лучших времен, – напомнил Винс. – Мне нужно побриться. Терпеть не могу, когда на лице щетина!
 – Да где у тебя щетина, Винс? Совсем незаметно, – отрезала Оливия. – Я не собираюсь мыться после тебя!
 – Зато у меня отросла большая щетина, – сказал Рис. – И, если не возражаете, я хотел бы побриться.
 – Брейся в озере! – воскликнула Оливия. – Только там хватит воды на такого жирдяя!
 Марни возмущенно охнула, но Рис проигнорировал оскорбление.
 – Не буду я мыться в озере. Там вода застойная и чем-то воняет.
 – Гоферы, – пояснил Илай.
 Все четверо вопросительно на него посмотрели.
 – Гигантские суслики, – пояснил он. – Они живут на берегу озера, целая колония. Пахнут их экскременты, которые смываются в озеро.
 – О Боже! – Оливия, казалось, вот-вот грохнется в обморок.
 – Но опаснее всего паразиты и масляная краска: она смывается с арки и образует пленку на поверхности озера.
 – Что же нам делать? – воскликнула Оливия. – Придется воспользоваться той водой, что ты собрал. Я – невеста, поэтому буду мыться первой!
 – Предлагаю тянуть жребий, – спокойно возразил Илай. – Чтобы все было по-честному.
 – Не буду я тянуть жребий, – надулась Оливия.
 – Тогда устроим состязание, – предложил Рис. – Как в «Последнем герое».
 – Шутите! – воскликнула Марни. – В чем же нам здесь соревноваться?
 Рис посмотрел на Илая. Карие глаза Марни тоже устремились на него. Илай снова пожалел, что так по-дурацки повел себя прошлой ночью. Оливия презрительно фыркнула. Винс усмехнулся:
 – Ты соображаешь, кулинар? Устроим состязание! А какое – пусть Илай придумает.
 Илай нахмурился, взглянул на обиженно насупившуюся Оливию и произнес:
 – Придумал. Состязание будет заключаться в следующем: вы разобьетесь на команды по двое. У каждой команды – полчаса на то, чтобы вытащить алтарь из озера. Те, кто справится первым, получат право купаться в чистой дождевой воде. Проигравшие будут мыться в помоях.
 – Глупость! – воскликнула Оливия.
 – Почему же? – спросил Илай. – Алтарь все равно придется вытаскивать из озера.
 – А зачем? Пусть себе лежит на дне, все равно испортился. Мне он больше не нужен.
 – Затем, – спокойно объяснил Илай несносной диве, – что мы ответственные взрослые люди, которые не оставляют мусор в природных водоемах. Так-то.
 – Хорош проповедовать! – огрызнулась Оливия. – Тоже мне, защитник природы выискался, твою мать!
 Илай почувствовал, что у него скоро лопнет терпение. Но он прикусил язык, взял себя в руки и негромко сказал:
 – Кажется, тебе нужна дождевая вода, Оливия? Так вот: только я знаю, где стоят ведра.
 – Я согласна! Я готова на все, лишь бы вымыть голову, – перебила Марни, приглаживая растрепанные волосы. – А... вдруг у нас не получится его достать? И как мы разобьемся на команды?
 – Решайте сами. – Илай встал и собрал со стола оставшиеся бутерброды и яблоки. – А я пока пойду уберу продукты.
 Все четверо подозрительно посмотрели на него и переглянулись.
 – Не собираюсь я участвовать в каком-то дурацком соревновании ради того, чтобы принять ванну! – высокомерно заявила Оливия и направилась в дом. – Пойду вздремну, – отрезала она и исчезла за дверью.
 – Стерва, – пробормотал Винс.
 Рис с Марни обменялись взглядами. Судя по выражению их лиц, они тоже были не в восторге от предстоящего состязания.
 – Схожу-ка я еще раз на озеро, – сказал, помолчав, Рис. – Может, в нем все-таки можно мыться...
 Он спустился по ступенькам и направился к озеру. Марии покосилась на Илая. Устало вздохнув, она встала и зашагала в сторону палаток. По спине у нее прыгал спутанный клубок волос.
 Илай пожал плечами и отправился разыскивать морозильники Риса.
 В палатке Марни уселась по-турецки и попыталась пригладить взъерошенные волосы. Ей не хотелось оказаться в одной команде с Рисом: тот ни за что не полезет в озеро, значит, она не сможет помыть голову. А голову вымыть нужно – это пункт первый на повестке дня. Волосы такие грязные, что просто ужас.
 Быть рядом с Илаем и не разговаривать с ним было просто невыносимо. Весь день Марни пребывала в смятении: то злилась на этого придурка, то, поймав на себе насмешливый и ласковый взгляд, готова была простить ему все на свете.
 Несчастная Марни со стоном повалилась на спальный мешок. Спальник пропитался запахом Илая. Похоже, она без памяти влюбилась в глупого ковбоя со всеми его дурацкими пунктиками. В этом не было никаких сомнений. Она думает о нем каждую минуту, следит за каждым его движением. Втюрилась, как шестиклассница. Марни ничего не могла с собой поделать. Ведь он такой красивый, сильный и так замечательно пахнет. Настоящий мужчина! Ей нравилось, что у него за плечами трагическая история любви и что он не бабник; ее восхищала его способность сохранять спокойствие, когда все вокруг теряют голову, она поражалась, как легко он ориентируется в ситуации...
 – Псст! Марни!
 Марни присела и обернулась: Оливия просунула голову в палатку. Она улыбнулась, влезла внутрь и застегнула за собой молнию.
 Сейчас у Марни не было настроения с ней болтать.
 – Что ты затеяла? – спросила она.
 Оливия подползла поближе и устроилась в изголовье у Марни.
 – Мне нужно с тобой поговорить, – прошептала она и покосилась на вход в палатку, словно их мог кто-то подслушать.
 Марни тоже посмотрела на вход и перевела взгляд на Оливию.
 – Почему ты разговариваешь шепотом?
 – Ш-ш-ш! Не хочу, чтобы нас услышали! – Она развернулась к Марни. – Знаешь, Винс – самый настоящий говнюк. Я так рада, что произошла эта катастрофа! Если бы я вышла за него замуж, я бы через неделю повесилась.
 – Послушай, Оливия. – Марни ласково погладила ее по колену. – Это просто стресс. Вы обязательно поженитесь.
 – Ни за что! – огрызнулась Оливия, ударив Марни по руке. – Я его раскусила. Никакой свадьбы не будет!
 «И это говорит женщина, которая только вчера просила Винса о "сладеньком"», – подумала Марни.
 – Марни, давай держаться вместе! Если мы не объединимся, Винс заберет себе всю воду и оставит нас умирать! Он страшный эгоист! Скоро закончатся бутерброды с арахисовым маслом и джемом, и мы начнем поедать друг друга!
 Марни фыркнула:
 – По-моему, ты немного сгущаешь краски, Оливия. Нам недолго осталось здесь торчать. Никто не умрет. Если они смогли забросить сюда бутерброды с арахисовым маслом, значит, сумеют обеспечить нас и другими продуктами. Например, омарами.
 – О, ради Бога! – встала на дыбы Оливия. – Разрешите спросить, мисс, много вы здесь видели вертолетов?
 – Нет, но...
 – Думаешь, мороженые омары не протухнут? У них тоже есть срок годности! Завтра они запуляют нас тухлыми омарами!
 – Я пошутила! Не думаю, что они будут пулять в нас...
 – Послушай, у Риса есть хлебцы домашней выпечки и импортный сыр камамбер. Он выделил мне – тсс! – Оливия умолкла, стиснула руку Марни и минуту настороженно к чему-то прислушивалась. Убедившись, что их никто не подслушивает, она склонилась к Марни и шепотом продолжила: – Если станешь моей союзницей, я поделюсь с тобой хлебом и сыром.
 – Очень мило, но почему бы тебе не разделить между всеми?
 – Ты что, шутишь? На всех не хватит! Послушай, все, что от тебя требуется, – это помочь мне достать из озера алтарь, и ты получишь кусок сыра размером с голову. – Она покосилась на растрепанные волосы Марни. – Я не хочу, чтобы победителем стал Винс! А Рису нипочем не выиграть состязание. Если мы вытащим алтарь, то дождевая вода наша! И еще у нас будет настоящая еда, а не эта фигня с арахисовым маслом! Господи, я за эту гребаную свадьбу миллион с лишним выложила! Неужели они не могли швырнуть нам что-нибудь более съедобное? – посетовала Оливия. – Ну, что скажешь? – спросила она у Марни.
 Марни очень хотелось получить дождевую воду. Желание было настолько сильно, что она сказала:
 – Хорошо. Только первой мыться пойду я. Мне позарез нужно вымыть голову.
 – Конечно! – радостно кивнула Оливия. – Я не возражаю. Приходи, когда будешь готова, и мы объявим, что мы с тобой – одна команда.
 – Но... но как же Винс, Илай и Рис?
 – Что ты о них волнуешься? Они мужики и могут гораздо дольше не мыться, чем женщины, – беспечно ответила Оливия. – А я не хочу, чтобы от меня разило, как от коровы, когда я вернусь в цивилизацию.
 Голубые глаза Оливии светились безумием. Марни на миг усомнилась в правильности своего выбора. Но Оливия уже пробиралась к выходу.
 – Вот и хорошо! – бросила она на прощание. – Увидимся в домике.
 С этими словами она расстегнула молнию и вылезла из палатки.
 В союзе с Оливией не было ничего дурного, но вот одно Оливия упустила из виду: как они достанут алтарь из-под четырех футов воды? Впрочем, ладно, попытка – не пытка. Марни терять нечего. Приняв такое решение, она направилась к выходу. В это же время в палатку зашел Илай.
 Марни отшатнулась от него.
 – Привет, рыжая, – поздоровался Илай.
 – Привет, – ответила она и обдала его ледяным взглядом. Она решила, что хватит быть дурочкой.
 – Что делаешь?
 – Отдыхаю.
 Он кивнул и почесал свою сногсшибательную бородку.
 – Послушай, Марни... Я... э-э... должен перед тобой извиниться.
 Марни захлопала ресницами. Замечательно! Глупый ковбой снова превратился в умного!
 – Правда? – Она с трудом сдерживала улыбку. Он улыбнулся:
 – Да.
 У него была чертовски обаятельная улыбка. Марни при виде ее всякий раз таяла. Она вся засияла и принялась теребить низ его футболки с длинными рукавами.
 – Я знала, что рано или поздно ты поймешь, что я была права.
 – Я этого не говорил, – возразил он. – Просто... вчера я сказал нечто, чего говорить не следовало.
 – Например?
 – Например... – Он вздохнул, провел рукой по волосам и негромко рассмеялся. – Я вовсе не считаю, что ты слишком много разговариваешь.
 – О! – Марни была явно польщена этим признанием. – Что ж, очень мило с твоей стороны. Я так и подумала, что ты это сгоряча сказал, потому что я не такая уж болтушка.
 – Марни! – Он положил руку ей на колено и стрельнул глазами в область паха.
 – Ой! – Она засмеялась, глядя на его большую руку. Жаль, что эта рука лежит на колене, а не в другом месте. – И... это все? – спросила Марни.
 – Что – «все»?
 – Ну, больше ты ничего не хочешь сказать? – застенчиво спросила она и легонько ткнула его в плечо. – Например, извиниться за то, что ты такой придурок, объяснить, что я наступила на твою больную мозоль, а у тебя и без того были расстроены нервы, поэтому ты и встал на дыбы?
 Илай криво усмехнулся:
 – Я бы никогда не смог выразить это словами. Да, мне очень жаль, что я такой болван. Я поступил с тобой несправедливо.
 – Ну вот, теперь я счастлива. – Марни наклонилась и потерлась носом о его нос. – Ты прощен, – прошептала она и поцеловала его в губы.
 – Хм-м, – проворчал Илай. – Не нравится мне такое прощение. – Он погладил ее по волосам и подарил такой ласковый взгляд, что Марни растаяла. – Прости меня еще раз, а? – попросил он.
 – Не могу. – Марни отодвинулась. – Мне нужно выуживать из озера алтарь, чтобы вымыть волосы.
 – И с кем ты будешь нырять?
 – С Оливией.
 – С Оливией? – Он засмеялся. – Лучше бы выбрала Риса. Разве Оливия поднимет алтарь?
 – Не я ее выбрала, она сама ко мне напросилась, – ответила Марни и направилась к выходу. – Она будет стараться изо всех сил: не хочет, чтобы победил Винс.
 – Постой! – Илай схватил Марни за руку, – Что значит: сама напросилась?
 – Навязалась ко мне в союзники, потому что злится на Винса. Я помогу ей. Если мы выиграем, она поделится со мной хлебом и сыром, и я первой пойду мыться.
 – Откуда у нее взялся хлеб с сыром? – Илай покачал головой. – Послушай, не заключай с Оливией союзов. Она тебя подставит.
 Ну вот, приехали: неотразимый ковбой превратился в ми-стера-ненавистника-всех-свадеб-и-невест.
 – Спасибо, но я хорошо знаю невесту.
 – Не думаю, – возразил он. – Оливия бросит тебя, как только поймет, что ей от тебя никакого проку.
 Хоть Илай и извинился, но, если он будет продолжать в том же духе, ему снова будет присвоено гордое звание придурка.
 – Не очень-то ты любезен, – сказала она.
 – Не хочу показаться болваном, Марни...
 – Однако у тебя это очень хорошо получается! Он нахмурился:
 – Просто я лучше знаю Оливию.
 – Да неужели? – спросила Марни, пробираясь к выходу. – А кто говорил, что нельзя узнать человека, пока не примеришь на себя его шкуру? – «Вот, получай, твои же слова!»
 Марни выбралась из палатки и отправилась разыскивать Оливию. Она твердо решила выиграть, во что бы то ни стало.
 Оливия сидела на крылечке с Рисом. Марни поднялась по ступенькам и, представ перед суперзвездой, сказала:
 – К сражению готова.
 – Ура! – завизжала Оливия и подпрыгнула. – Пойду скажу этому кретину!
 Она бросилась в домик.




 Глава 24


 Оливия и Марни стояли на берегу озера и спорили, как проводить операцию по извлечению алтаря. Наконец они решили воспользоваться веревкой. Илай с радостью им ее предоставил. Он, переместив вес на одно бедро и скрестив на груди руки, с любопытством наблюдал за действом, словно это был необычный вид спорта, например заезд на быках. Наверно, считает их затею идиотской. Илай действовал Марни на нервы, однако она не могла не признать, что выглядит он, как всегда, шикарно.
 Она залюбовалась Илаем и позволила Оливии одержать победу.
 – Я слишком маленькая, – сказала та, подталкивая Марни к воде. – Посмотри, какая я крошечная по сравнению с тобой! Так что привязывать веревку придется тебе.
 С этим было трудно спорить. Рядом с миниатюрной звездой Марни и впрямь выглядела великаншей. Она медленно вошла в воду, взвизгивая всякий раз, когда ледяные струи прикасались к ее коже и проникали в одежду. Они решили – то есть решала-то, конечно, Оливия, – что Марни должна обмотать веревку вокруг алтаря. А потом они вместе возьмутся за нее и вытянут алтарь на берег.
 – Вы уверены, что это лучший способ? – крикнул Илай с берега, когда Марни зашла уже по колени в ледяную воду.
 Черта с два она в этом уверена! Но уже слишком поздно. Она бросила на Илая испепеляющий взгляд и переключила внимание на алтарь. Он затонул в футе от берега. Марни нагнулась и опустила в воду руки.
 – Ой-ой-ой, – проскулила она.
 Зубы ее выстукивали барабанную дробь.
 Вода была до того холодной, что она не ощущала зажатую в руке веревку. Мешало и то, что ножки чертовой триумфальной арки качались на волнах и постоянно задевали Марни.
 – Ты все не так делаешь! – заявила Оливия, стоявшая у края озера. Ей-то было тепло и сухо. Марни хотела предложить ей прыгнуть в озеро и самой попробовать, но вовремя прикусила язык. Она попыталась просунуть веревку под алтарь.
 – Марни! Ты все делаешь неправильно! – воскликнула Оливия.
 – А как, по-твоему, нужно? – резко спросила Марни.
 – Господи, не надо принимать все так близко к сердцу! Я же хочу тебе помочь!
 Марни бросила на нее злобный взгляд и заметила, что к наблюдающим присоединились Рис с Винсом.
 – Дело пойдет гораздо быстрее, если тащить его руками, – подсказал Илай.
 И этот туда же!
 – Спасибо за подсказку, глазастый, но алтарь слишком тяжелый!
 – В нем всего-то пятьдесят фунтов весу, – сказал Илай. Марни злобно уставилась на дурацкий алтарь, который доставили самолетом специально для ее величества Оливии. Пластмассовая арка снова ударила по заднице. Марни развернулась и оттолкнула ее куда подальше. Но арка вновь возвратилась на место и боднула Марни еще сильнее. Черт! Она оглянулась. Илай исподтишка над ней подсмеивался!
 – Смейся-смейся! – крикнула она. – Все равно я выиграю!
 Она взяла дурацкий алтарь в охапку и потащила его из воды.
 Когда она вышла на берег, Оливия завопила:
 – Ура! – И пустилась в победный пляс вокруг Винса. Марни уронила придурочный антиквариат на землю, а Илай завернул ее в одеяло.
 – Тебе нужно переодеться в сухое.
 – Неужели? – огрызнулась она, кутаясь в одеяло и не обращая внимания на победный танец Оливии, дразнившей Винса. Тем временем Илай поднял алтарь на плечи, легко, словно былинку, и куда-то понес, оставляя за собой мокрый след.
 Остальные тоже последовали за Илаем. Оливия крикнула, чтобы он не забыл про дождевую воду.
 – Спасибо тебе за помощь, – пробормотала Марни и направилась в противоположную сторону, в палатку. В ботинках у нее хлюпала вода.
 Труднее всего оказалось снять мокрые джинсы. Пальцы закоченели и отказывались двигаться, но в конце концов ей удалось стянуть с себя штаны. Она надела тренинги, короткую кофточку и грязную хлопчатобумажную рубашку. Сухие носки она искала целую вечность, а отыскав, натянула сразу две пары: ботинки промокли насквозь. Одевшись, Марни вышла из палатки в носках. В одной руке она несла сушить ботинки, а в другой – сумку с туалетными принадлежностями.
 Наконец-то она позволит себе роскошь искупаться и вымыть голову! При одной мысли об этом лицо Марни расползлось в довольной улыбке.
 Илай сидел у вчерашнего кострища. С помощью нескольких веток и зажигалки он снова соорудил костер. Когда она подошла, он улыбнулся, затем молча взял у нее ботинки и поставил их сушиться к огню.
 – Спасибо, – поблагодарила Марни. – Где можно вымыться?
 – Я отнес воду в дом. Иди туда скорее, – улыбнулся он.
 – Замечательно! Увидимся позже, когда я отмоюсь чисто-начисто, – ответила она и направилась к домику.
 Зайдя внутрь, Марни увидела, что Винс развалился на тахте и поедает очередной бутерброд с арахисовым маслом и джемом, а Оливия сидит на кровати, завернувшись в толстый махровый халат. На голове у нее был тюрбан из полотенца. Марни не сразу поняла, что Оливия обманула ее: она обещала, что Марни будет мыться первой, и нарушила слово.
 – Оливия! – закричала Марни. – Ты же согласилась, что сначала буду мыться я!
 Оливию ошеломил ее тон: она захлопала глазами и окинула взглядом комнату.
 – Ну... ты так долго возилась...
 – Да, потому что очень трудно снять промокшую насквозь одежду, когда пальцы закоченели от холода, – орала Марни. – Ты же обещала!
 – Из-ви-ни, – протянула Оливия, намазывая ноги кремом. – Подумаешь...
 Нет, не «подумаешь»! Марни была в бешенстве. Презрительно фыркнув, она направилась в ванную.
 – Эй, постой! – крикнул Винс, но Марни была настроена решительно. Она не собирается испрашивать разрешения искупаться в воде, которая принадлежит ей по праву! Не обращая внимания на оклик «жалкой устрицы», она распахнула дверь ванной комнаты.
 ...Трудно сказать, кто завизжал громче: она или Рис.
 – Извините, но ванна в данный момент занята! – вопил он, пытаясь прикрыться полотенцем.
 Марни заслонила глаза ладонью.
 – Что ты здесь делаешь?! – завопила она. – Это моя вода!
 – Марни, милая, я оставил вам импортного cыpa камамбер и большой кусок хлеба! Они лежат на обеденном столе. Это лучший французский сыр! Почему бы вам не пойти подкрепиться? Мы поговорим потом, когда я выйду из ванной.
 – Сыр? Думаешь, сыр меня успокоит? – воскликнула Марни, не убирая ладони с глаз. – Вы обманщик, Рис! Я наняла вас на работу, а вы меня надули!
 – Будьте любезны, затворите дверь! – огрызнулся Рис. – А то я замерзну.
 Марни захлопнула дверь и направилась в комнату. С яростно сверкающим взором она предстала перед Оливией.
 – Какого черта, Оливия? Ты обещала мне!
 – Марни, Марни, – ответила Оливия, вытряхивая воду из ушей. – Знаю, что обещала. Но ты и так уже побывала в озере. Чем не ванна?
 – Скажешь тоже, ванна! У меня не было мыла! И вода там вонючая! А по заднице постоянно била гигантская арка! Господи, Оливия, ну почему ты такая противная?
 – Наконец-то ты это поняла, крошка. Поешь хлеба с сыром и успокойся, – посоветовал Винс.
 – Заткнись, Винс! – прикрикнула Оливия.
 – Я хотела вымыть голову! – воскликнула Марни. – Я полезла в ледяное озеро только ради того, чтобы вымыть голову! Ты заключила со мной союз, а на самом деле была в сговоре с Рисом, а меня использовала!
 Оливия вздохнула и пожала плечами.
 – Выживает наиболее приспособленный, Марни. Так было всегда.
 – А-а-а! – завопила Марни. – Вот, значит, ты как!
 – Перестань, Марни. Ты делаешь из мухи слона. Ты вылезла из озера почти чистой! – Оливия засунула в ухо кончик полотенца.
 – Поешь сыру, – уговаривал Винс.
 – Меня успокоит только одно, – отозвалась Марни. Чего бы такого попросить пострашнее? Она была так зла, что ничего не могла придумать. Взвизгнув, она вылетела из домика и твердой поступью направилась к костру. Больше всего на свете ей сейчас хотелось взять горячую головешку и поджечь тюрбан на голове Оливии.
 – В чем дело? – спросил Илай, когда Марни остановилась рядом с костром. Ее грудь яростно вздымалась. – Марни? – Он подался вперед и посмотрел на нее.
 Он еще спрашивает! Все на свете плохо! Кругом одна несправедливость. По щеке Марни скатилась слеза, следом за ней – другая.
 – Они меня обвели вокруг пальца! – взвыла она. – Хитростью заставили зайти в озеро, а сами заграбастали воду! А мне в качестве компенсации попытались всучить сыр! – Слезы хлынули у нее из глаз. – О Боже! – Она прижала руки к лицу. – Я так хотела вымыть го-о-олову!..
 – Черт! – негромко ругнулся Илай. – Марни, не реви.
 – Я не могу остановиться! – И слезы хлынули потоком. Илай подошел к ней и обнял. Она уткнулась ему в плечо.
 – Не плачь, Марни. Они того не стоят. Скоро нас отсюда вытащат, и тогда можешь принимать ванны сколько захочешь.
 – Но мне надо принять ванну сейчас! – плакала она.
 Илай погладил ее по спине, прижал к себе и дал выплакаться. Когда Марни наревелась всласть, вернулась ее прежняя злость. Она отстранилась от Илая и утерла рукой нос.
 – Ты был прав, – с жаром сказала она. – Этой женщине нельзя доверять!
 Илай понимающе кивнул.
 – Я чересчур доверчивая, это моя главная проблема, – пожаловалась она. – Ну почему я всегда верю людям?
 – Про весь людской род я не знаю, но вот Оливию Дагвуд, несомненно, стоит внести в черные списки, – согласился Илай.
 – Теперь она значится в моем черном списке первым номером.
 На глазах у Марни снова блеснули слезинки.
 – Не надо, – пробормотал Илай, взяв ее за подбородок. – Знаешь, ты заслужила награду.
 – Какую еще награду? – слезно спросила она. – Два бутерброда с арахисовым маслом?
 – Нет, кое-что получше. Взгляни-ка!
 Марни посмотрела, куда он указывал, и охнула. Высоко на ели висело что-то белоснежное. Марни прищурилась.
 – Это... это то, что я думаю? – Она с трепетом ожидала ответа.
 Илай кивнул.
 – Боже, как сюда попало свадебное платье Оливии?
 – Винс, – вздохнул Илай. У Марни душа ушла в пятки.
 – Нужно его снять! Это же ручная работа на двадцать тысяч долларов! – воскликнула она и подтолкнула Илая к ели.
 – Погоди. – Он подмигнул ей и направился к домику.
 – Эй! – Марни бросилась следом. – Что ты задумал? Илай остановился и обернулся с улыбкой.
 – Скоро увидишь, рыжая, – сказал он и двинулся дальше.
 Внешне Илай оставался спокоен, но в душе у него кипела обида за Марни. Пускай Оливия проделывает свои штучки с верной свитой, но Марни – совсем другое дело! Он всю жизнь проработал с бессердечными эгоистами, но на этот раз его терпению пришел конец. Марни не заслужила такого обращения: у нее доброе сердце, и она из кожи вон лезет, чтобы угодить этим сволочам. Илай не выносил подлости. Подлость он никому простить не мог.
 Он вошел в дом и уселся в кожаное кресло прямо посреди комнаты. Оливия ему улыбнулась. Винс даже глаз не поднял. А толстый шулер Рис делал себе бутерброд с сыром.
 – Ну, как дела, господин каскадер? – как ни в чем не бывало спросила Оливия.
 – Да вот, придумал новое состязание. Оливия покачала мокрой головой:
 – С меня хватит.
 – Еще бы! Но теперь, когда ты получила что хотела, мы проведем еще одно соревнование.
 Оливия вытаращила на него глаза:
 – Не знаю, что ты имеешь в виду, но давай не будем забывать, кто на кого работает!
 – Может, вспомним, что только один из нас в состоянии самостоятельно отсюда выбраться, – прорычал он. Это поставило Оливию на место: она еще сильнее выпучила глаза и захлопала ресницами, словно в первый раз видела Илая.
 – И что же ты придумал? Выкладывай, скалолаз, – с интересом спросил Винс и потянулся.
 – Сначала договоримся о ставках: победитель проведет ночь под этой крышей.
 – Вот еще, – протянула Оливия. – Не собираюсь я спать в палатке.
 – Мы не знаем, сколько еще здесь проторчим. Надо бы поменяться, чтобы все было по-честному. Марни вообще спать негде.
 – Да ну? – фыркнула Оливия.
 – В чем будет заключаться состязание? – спросил Рис.
 – Пошли покажу, – сказал Илай и вышел из дома в сопровождении Винса и Риса. Оливия неохотно последовала за остальными. Он указал на платье, висевшее на ели.
 – Тот, кто достанет платье, будет сегодня спать в доме. Оливия завизжала и изо всех сил толкнула Винса в грудь.
 – Ну и что? – Он развел руками. – Ты испортила мне ботинки и сказала, что свадьба не состоится. Я думал, тебе оно больше не понадобится.
 – Скотина! – вопила Оливия.
 – Нелепое состязание, – заявил Рис, не обращая внимания на вопли Оливии. – Всего-то влезть на дерево...
 – Это сложнее, чем кажется, – объяснил Илай.
 – Пусть лезет Винс, – всхлипнула Оливия. – Он его туда забросил, вот пускай и достает.
 – Господи, Винс! Это платье стоит тысячи! – не выдержала Марни. – Это же ручное шитье! Его изготовил для Оливии на заказ известный дизайнер!
 – Какая разница! – ревела Оливия. – Я все равно уже его не надену, и не буду я лазить по деревьям!
 – Тогда полезу я, – вызвался Винс. – Я хочу провести ночь под крышей.
 – Нет уж, Винс, ничего не выйдет, – злобно сказала Оливия.
 – Выйдет, если я сумею залезть на ель. А вот тебе придется подыскать новое место для ночлега.
 – Не будь идиотом, Витторио. – Оливия выкатила на него глаза.
 – Меня вполне устраивает палатка, – сказал Рис, запихивая в рот бутерброд. – Там воздух свежее, – добавил он с набитым ртом.
 – Прекрасно. Значит, вас мы вычеркиваем из списка участников, – сказал Илай.
 – Я тоже никуда не полезу, – напомнила Оливия.
 – Что ж, пойду приберусь для тебя в палатке, – вздохнул Илай.
 – Черта с два! – Она бросила на него убийственный взгляд. – Не буду я спать в палатке!
 – Значит, остались мы с тобой вдвоем, Илай? – усмехнулся Винс. – Что ж, приятель, начнем.
 – Вы меня забыли! – подала голос Марни.
 – Сначала я. – Винс направился к ели, но ему наперерез бросилась Оливия.
 – Винс, милый, не думай, что между нами все кончено! – Она одарила его чарующей улыбкой. – Я была в расстроенных чувствах. Весь этот ужас! Я по-прежнему тебя люблю, дорогой. Я не вынесу, если мне придется спать в палатке!
 – Знаю, дорогая, – в тон ей ответил Винс. – Потому я и решился на это. Илай прав – все должно быть по-честному. Я постараюсь победить, ради тебя. Я не позволю тебе ночевать в палатке. Ты должна спать в мягкой теплой постельке, хотя бы всем остальным пришлось провести ночь на голой земле. – Винс улыбнулся своей неподражаемой улыбкой, благодаря которой каждая премьера приносила ему триста миллионов долларов. Оливия смутилась.
 – Ну ладно... – неуверенно протянула она. Винс подмигнул остальным:
 – Ну что, ребята? Готовы штурмовать ель?
 При такой погоде взобраться на ель было нелегко. Винс даже пробовать не стал. Закинул для вида одну ногу и быстро сполз вниз.
 – Слишком высоко для меня, – заявил он.
 – Скотина! – взвизгнула Оливия.
 Илай был разочарован: он думал, что Винс хотя бы попытается. Он взглянул на Марни.
 – Твоя очередь, рыжая, – сказал он.
 Марни решила попробовать. Она пролезла половину пути до платья, осторожно цепляясь за колючие липкие ветки. Потом захныкала:
 – У меня руки не выдержат!
 Илай помог ей спуститься. Этого и следовало ожидать. Девчонке смелости не занимать, но она выдохлась и очень устала.
 Когда Марни спустилась, на ель полез Илай. Через пятнадцать минут он спустился вниз с платьем под аплодисменты Риса, Винса и Марни. Оливия надулась. Платье промокло и помялось, на нем было несколько зацепок, но, главное, оно было спасено.
 – Слава Богу, – облегченно вздохнула Марни. Оливия выхватила у Марни платье и пошла к дому. Остальные немного постояли рядом с костром.
 – Черт, похоже, скоро зарядит дождь, – вздохнул Винс, когда солнце скрылось за тучей. Словно в ответ на его слова вдалеке проворчал гром. – Замечательно! Мало того, что из-за этой стервы придется спать в палатке, так еще и гроза намечается! Пойду обрадую ее, – рассмеялся он и направился к дому.
 Рис перевел взгляд с неба на удаляющуюся спину Винса.
 – По-моему, он просто не захотел соревноваться. Похоже, что между ними все кончено, – задумчиво изрек он и последовал за Винсом.
 Марни посмотрела на Илая:
 – Как думаешь, он прав? Илай пожал плечами:
 – По-моему, Оливия у всех уже в зубах навязла.
 Из домика донесся пронзительный вопль и звон разбитой посуды. Илай усмехнулся.
 – Лучше поздно, чем никогда, – рассмеялся он и запрокинул голову. – Еще минута – и я потеряю терпение.
 Он начал засыпать землей костер, а Марни помогала. Когда пламя было потушено, он взял ее ботинки, и они устремились к домику.
 Когда Илай с Марни вошли внутрь, Винс с Рисом сидели перед пылающим камином и поедали бутерброды. Оливия, скрестив руки на груди, сидела на кровати и дулась.
 – Винс, ты зажег камин! – Марни подошла погреться. – Какой ты молодец!
 – Прошу прощения, но огонь развел я, – возразил Рис. – Хотите бутерброд с арахисовым маслом?
 – Спасибо. – Марни взяла бутерброд.
 Илаю Рис тоже предложил бутерброд и бутылку воды, и он уселся рядом с Марни перед камином. Они вчетвером мило беседовали, жуя бутерброды и яблоки. Оливия по-прежнему дулась. Время от времени кто-нибудь отворял дверь и выглядывал наружу – дождь лил не переставая. Под прохудившейся крышей, кое-как залатанной Илаем, поставили несколько кастрюль, чтобы собрать воду. Илай время от времени подливал воду в чайник.
 Когда дождь наконец прошел и на небе загорелись звезды, Илай незаметно выскользнул на крыльцо. Между Винсом и Оливией шел оживленный спор по поводу сценария, который ей очень нравился, а ему – нет. Закрыв за собой дверь, Илай услышал, как Оливия обозвала Винса слабоумным дебилом, а он ее – стервой.
 Полчаса спустя Илай вернулся. В одной руке у него был фонарик, в другой – рюкзак Марни.
 – Отбой, – объявил он. – Пора всем расходиться по домам. Оливия подняла на Винса печальный взгляд. Винс закатил глаза.
 Рис поднялся, взял последний бутерброд с арахисовым маслом и пожелал всем спокойной ночи. Винс тоже встал и бросил хмурый взгляд на Оливию, которая развалилась в кожаном кресле перед камином.
 – Что? – спросила она умирающим голосом.
 – Пошли. Илай выиграл. Сегодня он здесь ночует. Марни тоже поднялась, но Илай положил ей руку на плечо и заставил сесть.
 – Это было нечестное состязание! – захныкала Оливия. – Я отказалась в нем участвовать, и вообще я заплатила за эту хибарку!
 – Я возмещу тебе часть затраченной суммы, – пообещал Илай.
 – Никуда я не пойду! – Она тряхнула головой.
 – Господи! – завопил Винс. – Ты когда-нибудь будешь считаться с другими людьми? Ты меня уже запарила! – Он схватил Оливию за руку и дернул так, что она слетела с кресла. – Надевай ботинки.
 – Да кем ты себя возомнил? – поинтересовалась Оливия, вырываясь из его рук. – Думаешь меня силой заставить? Только попробуй!
 В ее голосе было столько презрения, что Илаю показалось, Винс ее ударит. Винс бить ее не стал, однако в первый раз на его памяти сделал нечто, требовавшее усилий. Он поднял Оливию, перекинул ее, как мешок, через плечо, и направился к выходу. Илай распахнул перед ними дверь.
 – Ливи, не доводи меня до белого каления!
 Винс направился к палатке, а Оливия визжала и требовала опустить ее на землю. Он приказал ей заткнуться и последнее, что они слышали, был визг Оливии:
 – Я ненавижу тебя, Винсент! Ненавижу!
 Илай закрыл дверь и улыбнулся Марни. Ну и вид у нее – настоящая замарашка! Даже в волосах ветка застряла. Глядя на нее, Илай не мог удержаться от смеха. Однако он в жизни не встречал столь обворожительной женщины. Он подошел к Марни, тщетно пытавшейся пригладить волосы.
 – У меня для тебя сюрприз, – сказал он. – Подожди-ка... Илай вышел через черный ход и разыскал припрятанный неподалеку котелок с дождевой водой. Он его приберег специально для Марни. Котелок был полон до краев. Вместе с тем, что осталось в баке, да с двумя кастрюлями, в которые накапала дождевая вода на кухне, на ванну наберется. Он вернулся в дом и повесил котелок на крючок в камине – крючок этот остался, судя по всему, еще с тех времен, когда хижина была обитаема.
 – Что ты делаешь? – спросила внимательно наблюдавшая за ним Марни.
 – Грею воду для ванны, – ответил он. Марни захлопала в ладоши и завизжала от радости. Он рассмеялся и притащил из кухни кастрюли.
 – Воды слишком мало для того, чтобы пропустить ее через нагреватель. Но для того чтобы нагреть по старинке и налить в ванну, вполне достаточно.
 Они стояли бок о бок и радостно взирали на котелок. Скорее бы он закипел! Когда вода начала бурлить, Илай снял котелок с каминного крючка и выплеснул воду в ванну.
 – Готовься пока, – сказал он. – А я подогрею еще один котелок – этого должно хватить на скромную ванну.
 – Ах, Илай! – Марни обняла его за шею. – Мне кажется, я тебя люблю!
 Она расцеловала его и, схватив сумочку, направилась в ванну.
 Илай прикусил язык, с которого готово было слететь признание: «Мне тоже кажется, что я тебя люблю».
 Когда он принес в ванну второй котелок воды, его встретило благоухание фиалок. Марни вылила в воду флакончик жидкого мыла. Он выплеснул воду, вышел и вернулся с одним из махровых халатов Оливии и полотенцем. Все это он повесил на специальный крючок.
 – Приятно тебе помыться, – сказал он и уже хотел затворить дверь, как вдруг Марни прикоснулась к его руке.
 – Спасибо тебе, Илай, – сказала она. – Может, это глупо звучит, но для меня это очень важно.
 Он улыбнулся и легонько стиснул ее руку.
 – Знаю, – ответил он. Потом добавил: – Смотри, чтобы вода не остыла. – И выпустил ее руку.
 Он закрыл дверь и вернулся в комнату, чувствуя, как на лице расползается глупая улыбка. Илай стоял перед камином, положив руки на бедра, и думал: какое удовольствие, когда она так ему улыбается.
 Чертовски приятно. Даже чересчур.




 Глава 25


 Илай тщательно скрывал под грубой оболочкой ранимую душу, и чем дольше знала его Марни, тем чаще замечала его доброту. Нежась в неглубокой ванне, она сравнивала его с суровым ковбоем, очень одиноким в городских джунглях. На самом деле он участливый человек. И очень изобретательный. Чего он только не умеет делать!
 Но больше всего Марни нравилось, что он по-своему о ней заботится, хотя и немного грубовато.
 Едва она начала раскрывать его качества, только-только почувствовала, что сближается с ним, как вдруг между ними встала стена. Она вспоминала, как Илай на нее рассердился прошлой ночью. Марни его простила, так как поняла, что задела больное место. Когда заходит речь об утерянной любви, многие теряют голову. Жаль вот только, что он до сих пор живет прошлым. Та бессердечная стерва, которая его бросила, хорошо постаралась: теперь Илай панически боится любви.
 А Марни имела глупость в него влюбиться. Отмокая в ванне, которую Илай нагрел для нее, после того как выиграл – опять-таки ради нее – право провести ночь под крышей, Марни поняла, что по уши влюблена в одинокого ковбоя. Но всякий раз, когда она пыталась сблизиться, он возводил вокруг себя защитную стену. Марни это бесило.
 Илаю нужно вырваться из лап прошлого. Марни очень хотела ему помочь, только не знала как. Она не умела лечить такие душевные раны. Но оставаться в стороне тоже не могла.
 Илай постучался и сказал, что принес воду. Марни пригласила его войти. Он приотворил дверь и просунул внутрь голову. Марни даже не пыталась прикрыть наготу. Это его немного смутило. Он стоял на пороге с кастрюлей нагретой воды, из которой валил пар. Его голубые глаза жадно вбирали в себя каждый дюйм ее тела.
 Марни присела, схватившись за края старой ванны на ножках.
 – Не польешь мне на волосы? Мне кажется, я их плохо промыла.
 Уголок его губ дрогнул. Будучи от природы немногословен, Илай молча подошел и присел на краешек ванны. Марни не видела его, но чувствовала, как он прикасается к волосам, перебирая мокрые пряди. Затем его рука легла ей на плечо, а пальцы бережно прикоснулись к шее: он откинул волосы назад.
 – Готова? – спросил он.
 Марни кивнула. Поток горячей воды застал ее врасплох: она выгнула спину дугой, откинула голову назад и зажмурилась. Илай поливал ей волосы, а свободной рукой массировал их, чтобы лучше промыть. Закончив, он поставил кастрюлю на пол, медленно отпустил волосы Марни и, положив ей руки на плечи, принялся их массировать. Он ласкал ее руки, грудь, шею. Его прикосновения были очень нежными, и Марни поняла, что Илай не в силах совладать с желанием любить, как ни пытается.
 Прикрыв глаза, она потерлась головой о его руку и пробормотала:
 – Спасибо.
 Он погладил ее по голове, встал и вышел из ванной, не говоря ни слова. Марни откинулась на гладкий изгиб ванны и, накручивая на палец прядки, стала представлять, как ее красавец-ковбой купает ее в номере какого-нибудь постоялого двора. Руки его скользят по ее телу...
 Через несколько минут она вышла из ванны, облачившись в толстый махровый халат и замотав волосы в пушистое полотенце. В комнате было темно, только горящий камин бросал отблески. Перед ним в кожаном кресле сидел Илай. На маленьком гранитном столике стояла бутылка шампанского и лежали остатки хлеба и сыра камамбер.
 Марни усмехнулась:
 – Ты настоящий волшебник! Где ты достал шампанское?
 – Из тайных запасов нашей влюбленной парочки. Они хранили их под кроватью вместе с другими безделушками, включая эти фужеры: очевидно, готовились отметить в тесном кругу предстоящее событие.
 Марни подняла фужер и разглядела на дне крошечное клеймо.
 – «Уотерфорд», – прочитала она. – Наверно, чей-то подарок к свадьбе.
 Она вернула фужер Илаю и забралась с ногами на второе кресло. Он протянул ей полный фужер.
 – Классное угощение, – сказала она, подняв фужер. – Ты очень таинственный человек. Любишь устраивать сюрпризы.
 – Не знаю, не знаю, – протянул он. – Просто мне кажется, что за последние несколько дней тебе пришлось много вынести. Ты, наверно, на другое рассчитывала, когда подписывала с нами контракт.
 – Мягко сказано, – подмигнула Марни. – Но по-своему было здорово.
 В ответ Илай фыркнул. Марни рассмеялась.
 – После ванны чувствую себя гораздо лучше. Да и выгляжу тоже. – Она отставила шампанское и потянулась за сыром: – Я пробовала составить список всего, что узнала за время нашего приключения, – сказала она, протягивая Илаю бутерброд.
 – Например?
 – Например, никогда не поддавайся на уговоры невесты и не доставляй на место торжества пластиковую арку. Выезжая, всегда имей при себе запас чистого нижнего белья и белковых продуктов. Не доверяй голодным и грязным людям.
 – Не забывай укреплять палатку, – добавил Илай.
 – Точно! – засмеялась Марни. Она чокнулась с Илаем и стала смотреть на игру пламени в камине. – И еще я узнала, что некоторые люди вовсе не такие, какими кажутся на первый взгляд.
 – Ага! – Илай поднял фужер. – Значит, ты раскусила нашу королеву истерических сцен?
 – Да, – кивнула Марни. – Но вообще-то я имела в виду тебя.
 – Меня?
 – Угу. Ты вовсе не такой, каким представляешься.
 – Как это? – Он внимательно посмотрел на нее.
 – Ну, – произнесла она с улыбкой, – во-первых, ты добрый, но не выставляешь это напоказ.
 – Обижаешь, – усмехнулся он, скользнув взглядом по вырезу ее халата.
 – Ничего подобного. – Марни снова отставила фужер и выпрямила ноги. – Снаружи ты суровый парень, а внутри – мягкий, как вата. Ну, ты, наверно, и сам знаешь.
 – Чушь какая! – Илай покачал головой.
 Марни опустилась на колени на ковер, подползла к нему и положила руки ему на бедра.
 Илай с любопытством вздернул брови и поставил шампанское на столик. Взор его темных глаз блуждал по ее лицу, волосам, декольте. Он прошептал:
 – Что ты делаешь, рыжая? – и прикоснулся к влажной прядке ее волос.
 – Сама не знаю. – Она подалась вперед так, что лица их почти соприкасались. – Я просто хотела спросить... что с тобой такое? Баба, что тебя бросила, – последняя стерва. – Она поцеловала его в щеку. – Ты замечательный парень, Илай, и сердце у тебя золотое. Ты достоин счастья. Но ты замкнулся в себе, страшась снова испытать боль... Он отстранился и хотел что-то возразить.
 – Нет, я...
 Но Марни прижала ему палец к губам.
 – Меня не проведешь, – негромко сказала она. – Ты боишься. Это сразу видно. Но меня опасаться нечего, потому что я никогда не предам тебя. Мне очень жаль, что у тебя все так вышло. – Она легонько поцеловала его в губы. – Ты этого не заслужил.
 Он зажал ее лицо между ладоней и плотоядно улыбнулся.
 – Чего же я достоин?
 – Лучшего, – прошептала она и снова поцеловала его. Затем ее губы скользнули ему на подбородок, потом на шею...
 Руки Илая легли ей на плечи, медленно скользнули ниже. Марни просунула руку под его рубашку и начала гладить подтянутый живот, прикасаясь к холмикам яичек. Илай вздохнул, когда она дотронулась до его упругих сосков и принялась стягивать с него рубашку. Марни бросила рубашку рядом с камином, а затем выпрямилась, чтобы полюбоваться его телом. Она решила, что он превосходно сложен: каждая женщина мечтает о мужчине с такой фигурой.
 Хорошо, что это не сон. Она припала ртом к его соску и легонько укусила его зубами. Илай испустил глубокий стон. Он просунул руки в вырез ее халата, нащупал груди и тоже стиснул ее соски.
 – Ты уверена, что этого хочешь? – хрипло спросил он, когда Марни принялась ласкать второй сосок. – Ты только что вымылась, а мне вот не повезло.
 – Мне все равно, – прошептала она. – Мне нравится твой запах.
 И это было правдой: ее возбуждал его крепкий мужской запах.
 Пока он ласкал ее груди, ее руки скользнули ему в штаны. Расстегнув молнию, она увидела, что на нем нет нижнего белья. Твердая эрекция прощупывалась через ткань брюк. Марни обхватила его член и медленно принялась водить рукой то вверх, то вниз. Она спустила его брюки. Илай прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Ладонь Марни задержалась на его темных лобковых волосах.
 – Погоди. – Он поднял голову и прикоснулся к ее щеке. – Ты что, хочешь, чтобы я отдал тебе последний бутерброд с арахисовым маслом?
 – Нет. – Она нагнулась и дотронулась языком до раздувшейся головки его члена. Илай вздрогнул от неожиданности. – Есть кое-что получше.
 – Хочешь получить мою палатку? Забирай, – простонал он. – Проси что хочешь – все твое.
 Она улыбнулась, снова наклонилась и, щекоча его волосами, взяла его член в рот. Страсть проникла в каждую клеточку тела Илая, и он ниже спустил брюки, чтобы Марни было удобнее его ласкать. Марни нельзя было назвать опытной любовницей, но она инстинктивно угадывала, что делать. Она припала губами к его члену, осторожно взяла в руки упругие яйца и принялась их массировать. Она скользила все дальше и дальше, сосала, покусывала, забирала в рот как можно больше, а затем поднималась к самому концу, заставляя Илая стонать от удовольствия. Он собрал ее волосы и отвел их в сторону, чтобы лучше видеть ее лицо. Когда Марни отпустила член и взяла в рот яичко, он испустил гортанный стон удовольствия, схватил ее за руки и высоко их поднял.
 – Если будешь продолжать в том же духе, то скоро для тебя ничего не останется, – сказал Илай и заставил ее поднять голову. Он раскрыл ей ладонь и вложил в нее презерватив.
 Марни улыбнулась и, ловко действуя пальцами и губами, надела его. Илай схватил ее под мышки, поднял и усадил себе на колени.
 – Покажи, какая ты наездница, детка, – произнес он со своим напевным техасским акцентом.
 Марни так и сделала. Она скользила по его члену, а он ласкал ее груди. Илай тоже двигался под ней, страстно отвечая на все ее толчки. Затем без предупреждения обнял ее за талию, поднялся вместе с ней и улегся на ковре.
 Ее халат распахнулся. Илай взял руки Марни за запястья, поднял их над ее головой и любовался ею. «Какая же она красивая, – подумал он. – Она вся состоит из бархатистой кожи и приятных округлостей. Она просто восхитительна!»
 Она улыбнулась, чувствуя, как его взгляд, жадно блуждающий по ее обнаженному телу, задержался на рыжеватых колечках кудрей между ногами.
 – Что ты делаешь? – спросила она. – Уж не хочешь ли ты выманить у меня последний бутерброд с арахисовым маслом, ковбой?
 Илай заглянул в ее огромные круглые глаза, по которым еще недавно так соскучился, и улыбнулся.
 – Мне не бутерброд нужен, рыжая.
 Он припал к ее губам, просунул язык между зубами и поцеловал ее. Свободной рукой он лениво поглаживал ее тело, исследуя каждый изгиб, прикасался к мягким лобковым волосам, впитывал запах ее шелковистой кожи. Приник губами к шее и спустился ниже, к грудям – круглым, аппетитным холмикам плоти с маленькими темными сосками. Он взял сосок в рот и начал легонько покусывать его зубами, как в прошлый раз. Илай сосал ее грудь и чувствовал, как ее тело поднимается ему навстречу. Марни стонала от удовольствия, что еще более усиливало его эрекцию, если это только было возможно.
 Его рука скользнула к кудряшкам между ее ног, проникла между складочками. Она вся была влажной от страсти, ее землистый томный запах сводил его с ума. У Илая словно внутренние тормоза перегорели, ему не терпелось вновь очутиться внутри нее. Он засунул внутрь палец, затем второй и принялся массировать большим пальцем ее клитор, двигая остальные пальцы то вверх, то вниз.
 Марни закрыла глаза и наморщила лоб, всецело сосредоточившись на ритме его движений. Кожа ее грудей раскраснелась от жарких поцелуев. «Никогда не встречал женщины красивее», – подумал Илай. Ему вдруг отчаянно захотелось войти в нее как можно глубже, обладать ею. Он перевернулся и очутился сверху, лихорадочно работая пальцами, приближая ее к оргазму. Когда она застонала, он вынул руку и ввел в нее член.
 Марни охнула и распахнула глаза: на ее полных губах играла восторженная улыбка. Она вытянула руку и прикоснулась к его лицу.
 – Как хорошо, – прошептала она.
 Илай был на седьмом небе. Он проникал в нее все глубже и глубже, не переставая работать большим пальцем. Марни подняла ему навстречу бедра, положила руки ему на грудь и сжимала его соски все сильнее, приумножая его наслаждение. Внутри у нее было скользко и жарко, Илай двигался как безумный, страстно желая достичь самой сердцевины, слиться с ней в одно целое.
 Стиснув зубы, он гладил ее, приближая их обоих к оргазму. Марни стонала от наслаждения – рот ее был полуоткрыт. Вскоре она начала вскрикивать, что только усиливало его возбуждение. Ее тело прижималось к нему все теснее, и наконец она издала последний крик. Жар внутри Илая нарастал. Тело ее изогнулось волной, он проник в самую ее глубь и тоже достиг оргазма.
 Чувствуя слабость в теле и необыкновенную нежность, Илай лег рядом с Марни и отвел с ее лица влажные рыжие пряди. Он поцеловал каждую ее веснушку.
 Через некоторое время Марни открыла глаза и внимательно всмотрелась в его лицо. Она провела пальцем по щетине на его подбородке, медленно приподнялась на локте и прижалась лбом к его лбу.
 – Илай, – прошептала она, – мне кажется, я тебя очень люблю.
 Это признание застало его врасплох. Он еще не отдышался и ощущал расслабляющую мягкость во всем теле. Илай ничего не ответил. Его язык словно прилип к небу. Он не смог подобрать нужных слов, просто положил руку ей на голову и притянул ее к себе на плечо. Они лежали на ковре. Марни испустила удовлетворенный вздох, и Илай кожей ощутил ее теплое дыхание.
 Нельзя отрицать, что он испытывает к этой женщине какие-то чувства. Но любовь ли это? Он уже ничего не соображал. Может, он путает любовь со сладострастием?
 Повеяло холодом. Илай запахнул на Марни халат и надел рубашку. Затем подложил два полена в камин и отнес Марни в постель. Сам он тоже уселся рядом, захватив шампанское и фужеры. Они сидели, укутавшись в теплые одеяла, и потягивали шампанское.
 Они долго молчали. Наконец Марни сказала:
 – Завтра я закажу омаров. Он обернулся к ней:
 – Не понял?
 Она водила пальцем по его груди.
 – Когда сюда привезут снегораспылитель, хочу попросить, чтобы нас обстреляли омарами. Меня уже тошнит от арахисового масла с джемом.
 Он улыбнулся и поцеловал ее в макушку.
 – Я сам попрошу привезти омаров. – Он взял ее за руку. – Марни, – прошептал он. – Я... я не знаю... – Илай осекся. Господи, как же он сейчас себя ненавидел! Даже в решающий момент не мог выразить свои чувства словами.
 – Не знаешь, выберемся ли мы отсюда? – подсказала Марни. – Конечно. Нужно только верить.
 Она помогла ему выйти из неловкого положения. Это лишь усилило чувство Илая к ней. Он благодарно улыбнулся и сжал ее руку.
 – Хорошо, – негромко сказал он. – И ты тоже верь. Она заглянула в его глаза, словно ища чего-то.
 – Ладно, – произнесла она наконец. – Я буду верить. Илай кивнул и погладил ее по волосам. В голове у него царило смятение: ему хотелось сказать что-то доброе, ласковое. Только он еще не до конца разобрался в своих чувствах. Когда не знаешь, что сказать, лучше молчать. Этой мудрости Илай научился еще на равнинах западного Техаса. Он поднес руку Марни к губам и приник к ней. Затем отпустил руку и стал целовать самое Марни со всей страстью, которой не находил слов.
 Когда он положил ее голову себе на грудь, Марни сладко застонала. Они заснули, обнявшись, под потрескивание медленно гаснущего камина.
 Они спали по-прежнему не разжимая объятий, когда утром их разбудил стрекот вертолета.




 Глава 26


 Заслышав звук вертолета, Илай поспешно встал. Он прыгал, пытаясь сунуть вторую ногу в штаны, когда проснулась Марни. Она села и задумчиво почесала в голове: наверно, со сна никак не могла сообразить, что означает этот странный звук.
 – Вертолет! – завопила она наконец.
 Как будто Илай без нее не догадался! Марни откинула одеяла и, соскочив с постели, бросилась в ванную комнату.
 Надев ботинки и схватив рубашку, Илай распахнул дверь и увидел, как с вертолета сбросили два свертка. Он сбежал с крыльца и задрал голову вверх.
 Что-то не похоже на посылочку от «АИП». Винс, Оливия и Рис тоже прибежали на поляну.
 Примчалась и Марни.
 – Давайте посмотрим, что здесь! – закричала она, спрыгнула с крыльца и бросилась к поляне. Ее рыжие волосы развевались на ветру.
 Вертолет поднялся выше и полетел в сторону лагеря. Илай увидел, что из люка высунулся человек с камерой в руке. Значит, журналисты все разнюхали. У него зазвонила рация. Он вынул ее из кармана.
 – Как они нас нашли? – спросил он.
 – В Лос-Анджелесе кто-то проболтался. А когда они сюда добрались, то без труда узнали о передряге, в которую вы попали, – объяснил Джек.
 – Черт! – только и сказал Илай.
 – В лагере паника. Те, кто не успел напиться в стельку, разъезжаются. Не хотят, чтобы их поддатые физиономии красовались в таблоидах.
 – По-моему, наша звездная чета ничего не заметила, – сказал Илай.
 Вертолет снова вернулся и спустился пониже, чтобы заснять, как Винс и Оливия возятся со сброшенными свертками.
 – Хорошие новости: наш вертолет будет готов через пару часов. Мы вызволим вас к обеду. Как раз успеваем на утренний рейс в Бразилию.
 Илай ничего не ответил. За последние несколько дней столько всего произошло, что он начисто забыл о путешествии по Амазонке с японскими предпринимателями.
 – Если хочешь, я или Куп можем тебя заменить, – продолжил Джек. – Нам не сложно, братан: тебе нужно отдохнуть, расслабиться...
 – Нет, – решительно прервал он Джека. – Я подписал с ними договор. Кроме того, мне необходимо проветрить мозги.
 «Неужели ему это правда нужно?»
 – Ладно, – сказал Джек. – Значит, сегодня вечером доставим тебя в Лос-Анджелес.
 Лос-Анджелес. Илаю этот город казался далеким, как другая планета. Он видел, как Марни вынула из свертка журнал. Оливия тоже это заметила – она тут же подняла глаза вверх, увидела камеру и завизжала, после чего выхватила у Марни таблоид, прикрыла им лицо и бросилась в дом.
 Илай отключил рацию и отправился подбирать сброшенные папарацци свертки.
 Они сидели впятером в домике, над которым кружили вертолеты. Каждый раз, как очередной вертолет пролетал над крышей, все задирали головы и смотрели на потолок. Они жевали шоколадки «Хо-Хо» и бананы, любезно сброшенные им папарацци. Винс с Оливией не разговаривали: они разругались вдрызг. Звезды обзывали друг друга такими эпитетами, что Марни невольно ежилась. Теперь ясно, что свадьба не состоится. Рис был уверен, что отравился озерной водой: большую часть ночи он провел в туалетной пристройке. Илай же готовился к отлету.
 Улыбалась одна только Марни – скорее всего потому, что всегда была неравнодушна к шоколаду. Конечно, шоколадки «Хо-Хо» – не самая лучшая марка, но Марни была довольна. Ей казалось, что сегодня и воздух свежее, и солнце ярче, и компания вполне сносная, хотя вчера она была о них другого мнения. Оливия, правда, мерзавка, каких поискать, но Марни сегодня на это наплевать.
 Наконец прилетел вертолет «АИП» и их доставили в лагерь. Марни была единственной, перед кем не распростерли объятия папарацци. Ее никто не снимал на камеру, никто не совал под нос микрофон и не расспрашивал, как сверхсекретная свадьба века превратилась в шоу «Последний герой».
 Марни просто проводили в павильон для гостей – точнее, в то, что от него осталось, – и предложили разобрать остатки заготовленных к свадьбе яств и украшений. Нужно было все упаковать. Снаружи царил полный хаос – повсюду сновала пресса, а именитые гости старались поскорее улизнуть из лагеря. У торговцев и обслуживающего персонала был такой вид, точно над ними разорвалась бомба. Марни разгуливала посреди этого безумия в чистых джинсах, кофточке и бейсболке и предавалась размышлениям о том, что произошло между ней и Илаем.
 Это было очень важное событие.
 ...Марни бродила в уцелевшей части павильона посреди столов и стульев, которые какая-та добрая душа свалила в кучу под брезент, чтобы уберечь от разгулявшейся стихии, и, пробираясь через завалы хлама, оставшиеся после многодневной вечеринки, искала скатерти. Пусть выпили все шампанское, Бог с ним. Не тревожило ее и то, что некоторые использовали хрустальные бокалы Баккара в качестве пепельниц.
 Она предавалась романтическим мечтаниям и радовалась, что они с Илаем перешагнули невидимый барьер. Теперь их больше ничто не разделяло: они были свободны от прошлого, от рабочих отношений и от этой нелепой свадьбы. Марни не расстраивало даже, что карьеру ее мечты – организатор звездных свадеб – перечеркнул рекламный агент Оливии, заявив репортерам, что Оливия Дагвуд не собирается в ближайшее время выходить замуж и они с Винсентом Витторио просто друзья.
 Ничто не могло испортить это прекрасное утро. Марни свернула грязную скатерть, на которую кто-то посадил коричневое пятно, и представила, как скачет с Илаем по горному лугу. Может, на них даже одинаковые ковбойские штаны. Она знала, что Илай – тот единственный, с кем она хотела бы провести всю оставшуюся жизнь. Она не сомневалась в этом, как была уверена, что присутствует на съемках сенсационной ленты, которую покажут в телешоу «Время Голливуда».
 Через несколько часов в павильон зашел Илай. Марни ожидала, что он как-то покажет, что они не чужие. Он был чисто выбрит и одет в свежие «ливайсы» и накрахмаленную белую рубашку. При виде его лицо Марни осветилось улыбкой. Она подумала, что теперь, когда они спустились с гор и избавились от назойливых спутников (те, по слухам, были уже в Лос-Анджелесе), Илай открыто расскажет о своих чувствах.
 Она ждала, что он обнимет ее, расцелует и посмеется, вспомнив те три дня, что они провели, отрезанные от мира, в обществе истеричной невесты и иже с ней, а затем предложит подвести ее до Фармингтона или Дуранго, где они сядут на вертолет до Феникса, а оттуда уже полетят в Лос-Анджелес. Она не сомневалась, что все так и будет, и одарила его лучезарной улыбкой.
 Но Илай не стал ее обнимать. Он стоял по другую сторону разделявшего их стола. Губы его тронула еле заметная улыбка, и у Марни на душе начали скрести кошки.
 – Ну как, справляешься? – спросил он, потерев рукой шею. Марни уже поняла, что он всегда делает так, когда ему неловко.
 – Да, – ответила она, сглотнув нервный комок, застрявший в горле. – Чистое тело, свежая одежда – самочувствие на миллион баксов. А у тебя как дела?
 – Я тоже себя прекрасно чувствую.
 Он положил руку на пояс, затем убрал. Потом снова вернул ее на пояс.
 – Хочешь выпить? Еще осталось немного шампанского, – сказала Марни и выдавила из себя смешок, прозвучавший как дикий крик филина.
 – Нет, спасибо. – Илай так и не понял, что смешного. – Послушай, Марни, сегодня вечером я уезжаю.
 Теперь ее охватила настоящая паника.
 – Что значит: уезжаешь? – тупо повторила она.
 – Утром мне нужно успеть на бразильский рейс. Я подписал контракт с японскими предпринимателями, которые мечтают поплавать по Амазонке.
 – По Амазонке? – повторила она. Она злилась на себя: ну почему она, как последняя дура, талдычит за ним, словно не может найти слов?
 – Спуск на плотах и прогулка по джунглям. Так что некоторое время я буду вне зоны доступа.
 – А-а-а, – тихо протянула Марни, вернувшись с небес на землю. – Вот, значит, как... – Она запнулась и еще раз сложила уже свернутую скатерть пополам. Затем собралась с духом и спросила: – Когда же мы снова увидимся?
 – Я... э-э-э... точно не могу ничего сказать, – негромко ответил он.
 Марни попыталась изобразить улыбку, но ничего не вышло. Происходящее не укладывалось у нее в голове.
 – Разве в Бразилии нет телефонов? – спросила она и осмелилась поднять на него глаза.
 Илай тоже попытался улыбнуться, но с тем же успехом.
 – Есть кое-где. Я позвоню тебе, если получится.
 – Ну что ж. Звони, – сказала Марни.
 Она собиралась еще раз свернуть скатерть пополам, но тут Илай неожиданно нагнулся и взял ее за руку.
 – Хватит мучить скатерть, – сказал он.
 Марни опустила глаза и увидела, что скатерть свернута в малюсенький квадратик. Она отложила ее, скрестила на груди руки и взглянула на Илая.
 – Я позвоню тебе, если смогу, хорошо?
 Она кивнула и стала ждать, когда он скажет, как много для него значили последние несколько дней и что он будет скучать. Но он молчал. Марни казалось, что она сходит с ума. Может, этот безумный секс был порожден атмосферой безысходности, когда они застряли на горе? Неужели в этом все дело? Марни просто случайно оказалась под боком... А где же романтический секс с отважным ковбоем, при одном воспоминании о котором ее охватывала сладостная дрожь? Неужели Илай прав, и она спутала страсть с любовью?
 – Марни, – произнес он. Она поджала губы.
 – Я обязательно тебе позвоню.
 – Ну и прекрасно! – Марни выдавила из себя улыбку. – Созвонимся, когда вернешься в Лос-Анджелес. А... когда я смогу взять расчет? – спросила она и принялась за следующую скатерть. – Надеюсь, мне заплатят? Я ведь не виновата, что разразилась эта идиотская гроза.
 – Заплатят, конечно. Об этом позаботится Майкл, когда ты вернешься в Лос-Анджелес, но это будет не раньше, чем через пару дней. Пока что у тебя и здесь забот хватает.
 – Это точно, – вздохнула она и принялась сворачивать следующую скатерть. – Хлопот по горло.
 Илай вздохнул и взъерошил волосы. Только тогда она поняла, почему у него какое-то чужое лицо: он гладко побрился.
 – Позже поговорим, рыжая.
 – Хорошо! – прощебетала она.
 Илай грустно улыбнулся и направился к выходу. Но Марни не хотела его отпускать, не выяснив, как изменились их отношения за прошлую ночь.
 – Постой!
 Он остановился, обернулся. Марни уронила скатерть на стол.
 – И это все, Илай? После... после такой фантастической ночи, нескольких ночей, что мы провели вместе, ты обещаешь всего лишь... всего лишь позвонить?
 Он задумчиво кивнул и потупился.
 – Скажу тебе честно, Марни: я не знаю, что и думать, – ответил он, вскинув глаза. – У меня в голове все смешалось.
 – Понятно, – кивнула она. – Значит, я тебе более-менее безразлична.
 – Я этого не сказал.
 – Тут и говорить нечего. – Он что, ее за дурочку держит? Она не хуже его разбирается в жизни. Конечно, почему бы ее не трахнуть, если застрял на вершине горы! А на самом деле она ему не нужна. Как же Марни его в эту минуту ненавидела! Она отвернулась. – Ладно, Илай. Желаю тебе приятно провести время.
 – Послушай, Марни, я должен вернуться в Лос-Анджелес, а завтра с утра пораньше сесть на самолет. У меня не было времени обдумать то, что произошло между нами, поэтому, положа руку на сердце, могу сказать лишь одно: я не знаю. Я не понимаю, что я делаю, на что способен. Я не хочу, чтобы ты рассчитывала на продолжение отношений, ведь я сам пока ни в чем не уверен...
 – Прелестно! Просто восхитительно! – огрызнулась она. Илай снова потер шею.
 – Я не говорил...
 – Да, Илай, ты не говорил. В этом и заключается между нами разница: болтаю всегда я, а ты только слушаешь.
 – Ах, Марни, – вздохнул он. – Я тебе позвоню, ладно? Сейчас некогда разговаривать. Мне пора.
 – Прекрасно. Скатертью дорожка, – ответила Марни и, отвернувшись, принялась тщательно сворачивать скатерть. Хоть бы он уехал куда подальше, чтобы никогда его больше не видеть!
 Илай направился к выходу, но с полпути возвратился, обошел вокруг стола и очутился рядом с Марни. Та, словно ничего не замечая, возилась со скатертью. Он погладил ее по щеке загрубелой рукой ковбоя, и Марни растаяла. Она закрыла глаза и прижалась щекой к его руке. Он развернул ее лицом к себе. Марни не сопротивлялась.
 Илай прижался лбом к ее лбу.
 – Главное – верь. Помнишь? – прошептал он и поцеловал ее.
 Его поцелуй был нежным – прощальный поцелуй, мягко поставивший точку в приключении, которое они пережили на горе, отрезанные от мира. Потом Илай поцеловал ее в лоб, разжал объятия и вышел из павильона.
 Марни смотрела ему вслед, пока он не исчез, а потом принялась тереть кулаками глаза – только бы не разреветься!




 Глава 27


 В деревне с населением не более ста душ, глубоко в джунглях Амазонки, Илай обменял мыло, упаковку сыра и футболку с логотипом лос-анджелесской бейсбольной команды «Лейкерс» на москитную сетку, бумагу и карандаш. Вечером, после того как они с Купером устроили на ночлег японских предпринимателей, которые пришли в дикий восторг, увидев на окраине деревни двух каймановых ящериц, Илай отправился в пальмовую хижину с соломенной крышей, где им с Купером предстояло провести ночь.
 В первый раз за две недели он будет спать в постели – то есть в гамаке.
 Да какая разница! Он забрался в гамак. Его измотал спуск по Амазонке с пятнадцатью японцами, которые не говорили ни слова по-английски и были к тому же никудышными туристами. День-деньской он только и знал, что ходил в походы, спускался по Амазонке и пас японцев. В конце концов они добрались до деревни. Здесь они отдохнут сутки, а потом отправятся дальше, покорять тропический лес.
 В подсвечнике на стене горела единственная свеча – деревня была отрезана от благ цивилизации. По полу скакали два длиннохвостых попугая. Илай достал бумагу с карандашом и нацарапал:
  12 августа. Дорогая Марни... 
 Он посмотрел на написанное. Чересчур формально.
  12 августа.    Дорогая Мар    н    и  
  Привет, рыжая, как   дела?  Я  сейчас в тропическом лесу в самом сердце Бразилии. 
 Он опять остановился, прижал кончик карандаша к бумаге и вздохнул. Илай не умел и не любил писать. Письма, что ему довелось нацарапать в жизни, можно было по пальцам перечесть: все они были адресованы маме. Он писал их в шесть лет, когда впервые поехал в летний лагерь. Теперь, будучи взрослым, он совсем забыл, как это делается.
 Илай хотел сказать Марни, что соскучился, что много думал и пришел к выводу, что... любит ее.
  Скучаю по тебе. Только о тебе и думаю. Мы плывем по Амазонке. Здесь повсюду встречаются ягуары, розовые дельфины, попугаи ара и анаконды. Но у меня перед глазами только ты: твоя улыбка, твои длинные красивые ноги... Как я хочу, чтобы ты была здесь, хочу обнять тебя!  Жаль, что я так косноязычен и не сумел сказать главное: мне кажется, я тебя тоже люблю. 
 Господи, как слюняво-сентиментально! Можно подумать, влюбленный подросток писал.
 С тех пор как они расстались в павильоне в штате Колорадо, прошло три недели. Марни, наверно, уже нашла себе новую работу, а возможно, и нового любовника – неудивительно, после того как он с ней обошелся! Илай её не винил. Он был жалким цыпленком, обманщиком – словом, последним придурком. С чего он взял, что письмо, написанное в деревне, где даже нет почты, все уладит?
 Он свернул письмо и положил его в карман походных штанов. Засунул туда же карандаш и закинул руку за подушку.
 Утро вечера мудренее.
 Марни выложила свое портфолио на кухонный столик в небольшой квартирке в районе Ван Нуйз. Над ним склонилась мисс Эмили Бакхолтз, небогатая невеста, свадьба которой была назначена через три недели. Конечно, не свадьба века, но хоть какая-то работа для Марни.
 – О! – воскликнула Эмили, округлив маленькие зеленые глазки. – Неужели это?..
 – Да, – улыбнулась Марни. – Это Оливия Дагвуд и Винсент Витторио. Но, знаете, звезды такие непостоянные – они отменили свадьбу в последнюю минуту.
 Жаль. Шикарная получилась бы свадьба.
 – Посмотрите, вот какое у нее было платье, – сказала Марни и поспешно перевернула страницу, чтобы Эмили не заметила тот снимок, где платье висит на ели.
 – Господи, я бы убила за такое платье!
 – Едва ли платье от дизайнера Зьонг влезет в наш бюджет, – засмеялась Марни.
 Эмили Бакхолтз вытаращила на нее глаза:
 – А сколько оно стоило?
 Марни нагнулась к ней и прошептала:
 – Двадцать тысяч баксов. Эмили охнула. Марни кивнула:
 – Я знаю одно местечко, где можно купить почти такое же, только гораздо дешевле.
 – Правда? – с надеждой спросила Эмили.
 – Это «Лавка Бетти: свадебные товары со скидкой». Если хотите, заглянем туда попозже.
 – Конечно, хочу!
 Марни улыбнулась и снова перевернула страницу, чтобы показать Эмили фирменные скатерти. Вдруг у нее зазвонил телефон.
 – Вы пока посмотрите, я сейчас, – сказала она и взяла трубку. – Алло!
 – Привет, золотко! – прощебетала мама.
 – Мама, у меня встреча с клиентом! Я позвоню тебе позже.
 – Марни, я наконец-то придумала, как заманить тебя к нам домой, – продолжила мама, не обращая на ее слова ни малейшего внимания.
 – Может, в другой раз?..
 – Как хочешь! Тут тебе пришло письмо из компании, на которую ты работала, «Охотники за приключениями».
 Сердце екнуло у Марни в груди. Она крепко сжала трубку.
 – «Искатели приключений». Письмо, говоришь? – нерешительно переспросила она.
 – Угу, – промурлыкала мама. – Письмо. На имя мисс Марни Бэнкс.
 Письмо... от кого бы это? Неужели от него?
 – Ладно-ладно! – Марни оглянулась на Эмили. – Оставь его в кухне на баре. Я заеду и заберу его.
 – Превосходно! На ужин я приготовлю свои фирменные блинчики с соей. Пока-пока! – И она положила трубку, прежде чем Марни успела отказаться от приглашения.
 – Какой прелестный столик! – заметила Эмили, когда Марни вернулась.
 Марни узнала на фотографии столик из фальшивого дерева, который она сняла, чтобы показать Оливии, как будет обставлена приемная лагеря.
 – Да, – грустно вздохнула она и села. – Прикольно могло бы получиться.
 И начала рассказывать Эмили о кубках из хрусталя баккара с плавающими свечками-звездочками, о белых розах, которые собирались подвесить к потолку павильона, чтобы сделать его похожим на ночное небо. Для Эмили, несмотря на ее скромный бюджет, тоже можно придумать что-нибудь интересное... Она говорила, а сама видела только Илая, думала лишь о нем.
 Марни не переставала размышлять о нем, с тех пор как он уехал. Первые две недели она не теряла надежды получить от него весточку. Но дни шли, а от него ни слуху, ни духу. И каждый раз Марни находила ему оправдание. Он же плавает по Амазонке. Естественно, он не мог позвонить с сотового или написать на е-мэйл!
 Или мог? Разве в Бразилии нет почты и телефонов? Неужели бедный бразильский народ полностью отрезан от мира? Конечно же, у них есть почта! Прошло пять недель, и Марни была вынуждена сделать неутешительный вывод: ее снова бросили.
 А может, нет? Вдруг Илай и в самом деле не может с ней связаться? Он говорил, чтобы она не теряла веры. Возможно, это письмо от него! Поскорей бы Эмили Бакхолтз перестала щебетать о свадьбе своей мечты и ретировалась бы отсюда!
 Следующий час тянулся бесконечно. Марни растягивала губы в улыбке и, вежливо кивая, обсуждала свадебные планы с Эмили. Они решили сыграть скромную свадьбу: раз, два и готово, без всяких там прибамбасов и фанфар. Эмили это устраивало, а Марни грустила: она так мечтала организовывать роскошные свадьбы!
 Наконец Эмили ушла. Марни подошла к окну посмотреть, как она покидает парковку в дешевеньком автомобиле марки «гео метро». Затем схватила сумочку, ключи и поехала в Хэнкок-Парк, к родителям.
 До дома детства она добралась за рекордный срок, но, притормозив на подъездной дорожке, застонала. Книжный клуб снова был в сборе: она видела их в большом окне гостиной. Этого только не хватало! Марни взяла сумочку и вышла из машины. Она собиралась тихонько пробраться внутрь, взять письмо и ускользнуть.
 Но мать, похоже, читала ее мысли. Когда Марни открыла дверь, она уже поджидала ее в прихожей.
 – Марни! – воскликнула она и стиснула ее в объятиях. Потом отошла назад и нахмурилась. – Ты похудела. Я так и знала! Наверно, плохо ешь.
 – Мама, я питаюсь прекрасно. И ничуть не похудела. Я вешу столько же, сколько весила, живя здесь.
 – Да? И когда ты в последний раз взвешивалась?
 – Не помню. – Марни старалась освободиться из маминых рук.
 – Кэрол, кто там? Неужели наша Марни? – раздался до боли знакомый голос миссис Кэмпбелл.
 Затем послышался прокуренный голос миссис Фаррино:
 – Тащи ее сюда! Мы ее сто лет не видели!
 – Мама, нет! – прошипела Марни, но Кэрол решительно схватила дочь за руку и потащила в столовую, невзирая на все ее попытки вырваться.
 – Привет, Марни! – хором поздоровались дамы. Миссис Кэмпбелл помахала ей рукой.
 – Здравствуйте, миссис Фаррино, миссис Кэмпбелл, миссис Рандолф и миссис Доналдсон!
 – Входи, входи! – миссис Кэмпбелл указала на пустой стул. – Добро пожаловать на нашу алкогольную вечеринку.
 –Алкогольную? – Марни недоуменно покосилась на мать.
 – А что здесь такого? – Та передернула плечами. – Считаешь, мы слишком стары, чтобы выпить в компании? Заходи, Марни. Присаживайся. Мы успели по тебе соскучиться. – Она усадила Марни за стол, а сама устроилась рядом – очевидно, чтобы дочь не сбежала. Марни и правда собиралась улизнуть при первой же возможности.
 – Ну, как тебе новая квартира? – спросила миссис Рандолф.
 – Превосходно. Мне там очень нравится, – ответила Марни. На самом деле квартира была так себе: после того как она расплатилась с долгами, на лучшую у нее денег не осталось.
 – Кэрол говорит, что ты живешь в самом бедном квартале района Ван Нуйз, – добавила миссис Кэмпбелл и участливо поморщилась.
 – Что ж поделаешь... Пока я не могу позволить себе поселиться в дорогом квартале.
 – Ладно, забудь. Так что же приключилось со свадьбой Винсента Витторио и Оливии Дагвуд? – спросила миссис Фаррино. – Я-то думала, они сыграют шикарную свадьбу, и вдруг слышу в телешоу «Время Голливуда», что они просто друзья. Это правда, Марни? Они просто дружат?
 Марни представила, как дамы несколько недель подряд собираются за столом и обсуждают эту тему.
 – Понятия не имею, миссис Фаррино, – ответила она. – По-моему, да. Они просто друзья.
 – Да, скорее всего, – согласилась мама и протянула миссис Фаррино чипсы. – Когда я стояла в очереди за продуктами, то видела журнал, в котором было написано, что Винсент встречается с ассистенткой Оливии.
 Марни захлопала глазами: – С Луси?
 – Да, по-моему.
 Мама протянула ей стаканчик с чем-то, напоминавшим сгустившийся сироп от кашля.
 – Будешь алкогольное желе?
 – Нет, спасибо. Знаете, – весело сказала она, поднявшись на ноги, – очень приятно было с вами встретиться, но я...
 – Не спеши, Марни! – Миссис Фаррино схватила ее за руку, чуть не испачкав сигаретным пеплом. – Сядь!
 Марни села.
 – Скажи, ты все еще встречаешься с тем красавчиком из Техаса?
 Да уж, красавчик из Техаса. Одинокий ковбой, занимавшийся любовью от отчаяния. Испугался, что всю жизнь придется просидеть на горном хребте. Мужчина, от одного взгляда которого она тает. Может, он наконец-то написал письмо, только Марни не узнает, он это или нет: ее никогда не выпустят из комнаты!
 – Мы... э-э-э... мы совсем даже и не встречались, – пробормотала Марни. Ее заявление было встречено презрительным смехом. – Правда! – робко заверила она.
 – Ах, Марни, Марни! – смеялась мама.
 – Кроме того, он уехал очень далеко, – добавила Марни.
 – Жаль, – вздохнула миссис Кэмпбелл. – Я так надеялась его снова увидеть. Он такой душка, так бы и съела.
 – Я бы тоже не отказалась, – вмешалась миссис Фаррино. Миссис Доналдсон загоготала.
 Марни почувствовала, что заливается румянцем, и взглянула на маму. Но мама тоже рассмеялась и игриво толкнула ее в плечо.
 – Марни, ты что, шуток не понимаешь? Они же просто дразнят тебя!
 – Говори за себя, Кэрол, – сказала миссис Фаррино, и четыре дамы снова покатились со смеху.
 – Мама! – Марни сверлила мать взглядом. – Мне действительно пора.
 – Иди, иди! – Миссис Фаррино взмахнула рукой. – Мы просто веселимся. Нечего на нас обижаться.
 – Просто у меня на вечер назначена встреча. Мне нужно идти, – объяснила она и поднялась из-за стола. Она вяло помахала всем рукой: – Пока!
 – Всего хорошего! – откликнулись дамы.
 – Марни, солнышко, у нас на ужин блинчики с соей! Иди поздоровайся с папой.
 – Ладно, мама.
 – Не опаздывай! – пропела мама.
 – Хорошо! – прощебетала Марни, отступая к двери.
 Когда она вышла из комнаты, миссис Фаррино заметила, что Марни еще ребенком была немного зажатой, после чего все снова расхохотались.
 Марни направилась в кухню и, перебрав стопку писем, нашла адресованное ей. Она взглянула на обратный адрес, и у нее радостно забилось сердце: «Анонимные искатели приключений».
 Она быстро вскрыла письмо, но из конверта выпал лишь чек с приклеенной запиской. Записка была от Майкла. Он писал, что этот счет пришел на прошлой неделе, и он не может понять, оплачен он или нет. Может, Марни прольет свет на это дело? Она взглянула на счет – он был от аниматоров Джона и Джима. А она-то ждала письма от Илая... Здесь даже имени Илая не упоминается.
 Ну и ладно. Она сохла по нему, надеялась, верила. А теперь Марни разозлилась. Она свернула письмо, запихала его обратно в конверт и положила в сумочку. Затем вышла в коридор и направилась к двери. Когда она проходила мимо столовой, ее заметила мама:
 – Марни, куда ты? А как же блинчики?
 – Извини, мама, срочное дело! – крикнула Марни. Вскоре она уже ехала в офис «Искателей приключений».
 Офис «АИП» и офисом-то было назвать трудно. Он ютился в доме Джека на Малхолленд-драйв. Марни уже довелось побывать там до несостоявшейся свадьбы века – в тот раз ей нужно было раздобыть какой-то чек. Собственно, у Джека было два дома: главный и домик для гостей, утонувший в зарослях акаций. Последний по совместительству также служил офисом.
 Марни повезло: Джек с Майклом обсуждали сценарий фильма. Они немного удивились, когда она постучала в стеклянную дверь. Джек тут же ее впустил.
 – Привет, Марни! Вот так сюрприз! – воскликнул он.
 – Да уж. – Она вынула из сумочки чек и протянула его Джеку. – Майкл хотел узнать, что это за чек. Я заплатила аниматорам за услуги. Это подтверждающий чек.
 – А! – кивнул Майкл. Джек взял чек. Он тоже поднялся, положил руки на бедра, взглянул на Марни и спросил: – Ты что, только за этим приехала?
 – Я просто мимо проезжала. – Марни пожала плечами. – Я предупредила Илая, что вы получите контрольный счет-фактуру, – соврала она, глядя в пол. – Наверно, он просто забыл вам сказать.
 – Может быть. Илай всего два раза звонил, с тех пор как они с Купером отправились в Бразилию.
 Ага! Значит, связь с миром все-таки есть! Марни прикусила губу и принялась рассеянно водить пальцем по кромке абажура.
 – Значит... он еще не вернулся из Бразилии? – спросила она, стараясь придать тону небрежность. – По-моему, экспедиция должна была уже закончиться.
 – Давно уже вернулся! – сказал Майкл. – Теперь он в Новой Зеландии.
 – В Новой Зеландии? – воскликнула Марни, отринув всякое притворство. – Он ничего не говорил о Новой Зеландии!
 Майкл переглянулся с Джеком. Джек положил руку Марни на плечо:
 – Он... Короче, ему пришлось поехать вместо Купера. Мать Купера положили на операцию. Все решилось в последнюю минуту.
 – Ясно, – кивнула Марни. – В последнюю минуту, значит...
 Следовало бы откланяться и уйти. Пусть себе разъезжает где хочет. Но Марни не ушла: она, как всегда, начала трещать, чтобы заполнить неловкую паузу.
 – Но он мог бы позвонить и сказать, что едет в Новую Зеландию, правда? Я не собираюсь отслеживать все его перемещения, но мы пережили самую провальную свадьбу века. Мог бы после всего позвонить, поинтересоваться, как у меня дела, верно?
 – Верно, – подтвердил Джек.
 – Спасибо, – сказала Марни. – Здесь речь идет об элементарной вежливости. Это было бы просто по-человечески: позвонить бывшей коллеге, с которой работали в паре. В конце концов, не часто застреваешь в горах. После этого фиаско моя карьера пошла под откос, но, похоже, всем на это наплевать.
 – Да нет... Нам вовсе не наплевать, – заверил Джек. Видно было, что ему неловко.
 Понятно: мужская солидарность. Не хотят обсуждать с ней Илая. Да они, наверно, все такие: поматросил и бросил.
 Марни почувствовала себя преданной и безжизненно уронила руки.
 – Ладно! – Она передернула плечами. – Если снова возьметесь организовывать свадьбу, можете рассчитывать на меня.
 – Хорошо. – Джек похлопал ее по плечу.
 – Ну, я пошла.
 Марни отвернулась. Джек распахнул перед ней дверь. Майкл шел следом, словно хотел отрезать ей путь к отступлению, если она вдруг передумает и решит остаться.
 – Я переехала в новую квартиру, – вырвалось у Марни. Можно подумать, что кому-то это интересно!
 – Здорово, – сказал Майкл. – Передать Илаю, что ты заходила?
 Марни фыркнула.
 – Зачем? – грустно спросила она. – Не стоит. Просто хотела объяснить вам, что это за чек. – Она перешагнула порог. – Ладно... Спасибо вам.
 Она с трудом подняла руку и помахала парням. Джек с Майклом переглянулись, затем посмотрели на Марни.
 – Пока, – сказали они.
 Марни ушла. На сердце у нее лежала тяжесть, ноги с трудом передвигались. Уже во второй раз она почувствовала, что ненавидит Илая Маккейна. В Новую Зеландию подался... Вот гад!
 Майкл нахмурился и закрыл за Марни дверь.
 – Маккейн ничего не говорил насчет романа с организатором свадеб? – спросил он у Джека.
 – Ничего, – удивился Джек. – А что?
 – Ты что, слепой? – фыркнул Майкл. – Неужели ничего не заметил по ее поведению?
 – Ты прав, – смутился Джек. – Она вела себя очень странно. Ты правда думаешь, что между ними что-то было?
 – А почему бы и нет? – отозвался Майкл. – Она хорошенькая.
 – Не спорю, – согласился Джек. – Но речь идет об Илае. Он ведь решил никогда больше не связываться с женщинами.
 Майкл рассмеялся:
 – Знаешь, Илая первым окрутит какая-нибудь красотка. Спорим?
 – На что?
 – На тысячу. Чур не вмешиваться в их отношения. – Майкл протянул руку.
 – Есть не вмешиваться. – Джек тоже протянул руку. – Скажем ему только, что она приезжала. Дальше пускай крутится сам.
 – Договорились. Они пожали руки.
 – Уже думаю, на что бы мне потратить твои деньги, – сказал Майкл.
 – Неизвестно еще, кому чьи деньги придется тратить, – возразил Джек.
 – Знаешь, ты довольно туп, когда речь заходит о любви. – Майкл вынул из холодильника две бутылки пива.
 – А ты нет, Казанова? – фыркнул Джек, взяв у Майкла пиво.
 – Мне с женщинами везет в отличие от вас троих, – заявил Майкл.
 Они открыли пиво и продолжили спорить, кто из них настоящий донжуан.




 Глава 28


  3 сентября. Если бы можно было вернуть любую из прошедших ночей, я бы выбрал ту, грозовую. Помнишь? Я очень часто вспоминаю ту ночь, иногда до того живо, что чувствую, как твои волосы щекочут мне щеку, ощущаю на шее твое дыхание. Не проходит и дня, чтобы я о тебе не вспомнил, Марни. Ты со мной каждую минуту. Когда солнце освещает горные пики, я думаю о тебе  ,  в соленых морских брызгах чувствую твой запах  ,  по вечерам слышу твой голос в стрекоте цикад. Ты повсюду, рыжая, но  ты так далеко от меня, что я могу о тебе только мечтать... 
 Интересно, думает ли о нем Марни? И какие чувства она испытывает, вспоминая ту ночь? Может, он строит воздушные замки? Неужели Илай опять не заметил пропасти и позволил разбить себе сердце? Дождется ли она его?
 Как же, станет она его ждать! Он и в Новую Зеландию-то подался только из-за трусости. Когда заболела мать Купера, его вызвался заменить Майкл, но тут выскочил Илай и заявил, что лучше поедет он. Илай поступил так, потому что в душе вдруг всколыхнулись все прежние страхи и неуверенность. Он написал Марни с десяток любовных писем – сам от себя не ожидал такой прыти! – но ни одно из них не отправил. Все послания хранились в кармане брюк.
 Ему не давал покоя смутный непрошеный страх: а вдруг Марни не разделяет его чувства? Может, зря он принял ее признание в любви после страстного секса за чистую монету? Если Илай откроет свое сердце женщине, которая к нему безразлична, это будет еще более нелепо, чем писать любовные письма на другой конец света и прятать их в штаны.
 Спускаясь на байдарке по отвесным новозеландским водопадам, Илай пришел к выводу, что если он не встретится лицом к лицу со своими страхами, то будет последним трусом. Одно из двух: либо он поймет, что всю любовь выдумал на пустом месте, либо Марни действительно его «единственная».
 В конце недели он должен был вернуться домой. Илай дважды звонил Марни из Окленда по сотовому, подаренному ей компанией, и оба раза попадал на автоответчик.
 Наконец в четыре часа утра до него дошло: ведь Марни больше не работает на «АИП»! Значит, она скорее всего вернула сотовый ребятам. Какой же он придурок! Илай взглянул на часы: в Лос-Анджелесе сейчас девять утра. Он взял телефон и набрал ее домашний номер. – Алло-о, – протянула в трубку миссис Бэнкс.
 – Здравствуйте, миссис Бэнкс. Это Илай Маккейн. Как поживаете?
 – Илай! – воскликнула она. – Ты уже вернулся из путешествия? Куда ты там ездил, в Испанию?
 – Нет, в Бразилию. Я... э-э-э... хотел бы поговорить с Марни.
 – Что ж, надеюсь, тебе повезет! Я вот, с тех пор как она переехала, никак не могу до нее дозвониться. То ли не хочет разговаривать с матерью, то ли у нее очень бурная личная жизнь, – вздохнула миссис Бэнкс. – Мне приятнее думать последнее.
 – Она переехала? – переспросил Илай. Такой вариант ему как-то не приходил в голову. В мечтах он почему-то всегда представлял Марни в привычной обстановке. Дома. С мистером и миссис Бэнкс. В комнате, где на полу разбросаны журналы и одежда.
 – В район Ван Нуйз, – презрительно ответила миссис Бэнкс. – И квартал выбрала паршивый. Я пробовала уговорить ее остаться, пока не заработает побольше денег, но куда там! Подхватила вещи и вылетела вон. Так спешила, словно в доме пожар.
 – А-а-а, – протянул Илай, все еще пытаясь осознать то, что узнал от матери Марни. Значит, Марни уехала. Собрала вещи и выпорхнула из родительского гнездышка.
 – Знаешь, у нее очень сильная воля. Всегда была упрямой, даже в младенчестве. Если ей что-то было нужно, то визжала как резаная, пока не получала что хотела. А уж когда она научилась ходить, то стала брать все без спроса. Вот и сейчас: решила, что бизнес пойдет лучше в молодежном квартале, и переселилась в Ван Нуйз. Даже не позволила мне помочь ей собрать вещи. Упрямая как осел.
 – Можете дать мне ее номер?
 – Номер-то я дать могу, только сомневаюсь, что ты до нее дозвонишься, Илай. С ней не так-то легко связаться. Когда мы в последний раз разговаривали, она сказала, что планирует три свадьбы. Это очень много. Я посоветовала ей нанять помощника, что-то вроде подмастерья, но она ответила, что у нее на это нет средств. Еще бы! Организует свадьбы для какой-то голи перекатной, лучше бы взялась устраивать свадьбу вроде той, что не состоялась. Сам знаешь, о ком я говорю. Тогда бы смогла найти себе помощника и снять квартиру получше. Она ведь...
 – Миссис Бэнкс? – робко перебил Илай.
 – А? Что? – немного раздраженно спросила мамаша Марни: он прервал ход ее мыслей.
 – Можете дать мне ее номер?
 – Да-да, конечно! У тебя есть под рукой карандаш?
 – Да. – Илай записал номер под диктовку миссис Бэнкс. – Спасибо, – сказал он, закончив записывать. – Я непременно ей позвоню.
 – Ах, Илай! Когда вернешься в Лос-Анджелес, обязательно... Привет, Линда! – Очевидно, к ней пришли гости. – Заходи. Я разговариваю с Илаем. Как с каким Илаем? Линда, ты что, забыла? Илай – так зовут красавчика, с которым встречается наша Марни.
 Илай потер рукой лоб.
 – Вот притворщица! – прошептала миссис Бэнкс в трубку. – Сто раз у Марни про тебя спрашивала, а теперь делает вид, будто в первый раз слышит твое имя.
 – Спасибо, что дали номер, миссис Бэнкс. Я попробую дозвониться. Передавайте привет мистеру Бэнксу.
 – Обязательно передам, золотой мой! Приезжай поскорее.
 – Хорошо, – сказал Илай и повесил трубку. Он потер лоб. Очень милая дама, но все-таки...
 Он набрал номер, продиктованный миссис Бэнкс. Его целую вечность соединяли с линией. Наконец в трубке послышались гудки. Илай с волнением ждал, когда услышит легкий голосок Марни.
 Он снова попал на автоответчик.
 «Здравствуйте, вы позвонили Марни Бэнкс. Моя фирма «Изысканный званый вечер» занимается свадебным дизайном и оказывает услуги по организации праздников. Сейчас я работаю с клиентом. Пожалуйста, оставьте на автоответчике ваше имя, номер телефона и предполагаемую дату торжества. Как только освобожусь, я свяжусь с вами».
 – Э-э-э... привет, Марни, – сказал Илай, дождавшись гудка. Слова давались ему с трудом. Он проклинал свое косноязычие. – Э-э-э... Я в Новой Зеландии, но через пару дней возвращаюсь в Лос-Анджелес. Может, встретимся? – Он умолк, лихорадочно соображая, что бы еще такое сказать. – Если согласна, то позвони мне на сотовый. Ну, давай. После поговорим. – Он повесил трубку.
 «После поговорим»? Он потряс головой. Ну и осел же ты, Илай Маккейн! Он выключил свет и лег досыпать.
 Но ему не спалось. В голове вертелись разные мысли, а назавтра стало совсем невмоготу. Он ждал, когда же у него зазвонит сотовый. Сотовый звонил много раз: то кто-то местный хочет с ним поговорить, то парни из «АИП». Даже Изабелла звонила: хотела показать ему своего нового щенка и спрашивала, когда он снова приедет в Эскондидо.
 Только от Марни ни слуху, ни духу.
 Следующую ночь Илая мучила бессонница: он проснулся где-то около четырех и никак не мог заснуть. Он снова пытался связаться с Марни и опять попал на автоответчик. В Лос-Анджелесе было девять утра. Этот город еще не перешагнул порог вчерашнего дня. У Илая от волнения живот разболелся: наверно, он слишком долго тянул резину и упустил шанс.
 – Привет, рыжая, – тихо сказал он в трубку. – Я вернусь в Лос-Анджелес в конце недели. Мне очень хотелось бы с тобой встретиться. Может, позвонишь мне? – Он умолк, а затем добавил: – Я очень жду твоего звонка.
 Больше Илай ничего вразумительного придумать не мог: в голову лезли одни сентиментальные глупости. Он повесил трубку.
 До самого отлета из Новой Зеландии Марни ему так и не позвонила.


* * *

 Марни чуть не упала, когда услышала в автоответчике голос Илая. Она не забыла его особые интонации, от которых по спине бежали мурашки. Марни медленно опустилась в кресло рядом с телефоном и вновь нажала на «плей». Снова и снова она слушала его голос. А потом обозвала себя сентиментальной дурой и стерла запись.
 У Илая был шанс, но он им не воспользовался. Пусть не ждет теперь, что она рухнет ему в объятия! Она опять втрескается в него по уши, а он даст деру. Марни никто никогда не нравился так, как он. Она готова была отдать все, лишь бы их отношения не прекращались, но Илаю, очевидно, все по барабану. Если бы его волновали ее чувства, то он уже давно позвонил бы. Или написал письмо. Нашел бы, как дать о себе знать!
 Может, он просто хочет, чтобы его встретили в аэропорту и подвезли до дома? С него станется.
 Получив второе послание, Марни презрительно усмехнулась. Хочет поговорить с ней, как же! Наверняка соскучился по женскому обществу в этой своей Новой Зеландии. Там, вероятно, одни козы пасутся. Что ж, мог бы закрутить роман с козой, пока есть такая возможность.
 Марни решила больше о нем не думать и продолжила работать над свадьбой Эмили Бакхолтз. Но это оказалось не так-то просто – ее мысли постоянно возвращались к Илаю. Марни постоянно находила себе дела: занималась с клиентами, висела на телефоне или еще что-нибудь в том же духе, лишь бы не думать о нем, не ждать следующего звонка, не мечтать о невозможной любви. Марни не хотела питать тщетные надежды: ведь все мечты обернутся крахом, а она не желала вновь испытать боль.
 Поэтому Марни старалась постоянно быть при деле.
 Однако все ее ухищрения пошли прахом, когда дня через два посреди ночи раздался телефонный звонок. Она бросилась к аппарату. Только бы успеть, пока он не повесил трубку! Только бы услышать его голос живьем, а не по автоответчику!
 – Марни, – сказал Илай.
 Это имя из его уст показалось ей слаще меда. Марни ничего не ответила: ее органайзер и сумочка с грохотом упали на пол.
 – Привет, – выдавила она наконец.
 – Я долго пробовал с тобой связаться, – усмехнулся он, – но безуспешно.
 Нет, она так легко не сдастся!
 – Правда? – спросила Марни. К ней вновь вернулось самообладание. – А я и не заметила.
 Она вцепилась в покрытие столика, изготовленное из огнеупорной пластмассы, – только бы не поддаться искушению! Лишь бы совладать с желанием увидеть Илая!
 – Ага... Нелегко с тобой связаться. Вот... Теперь ты вроде как ждешь объяснений, да?
 Она ничего не ответила. Пусть сам выпутывается.
 – Я... м-м-м... поехал потом в Новую Зеландию, – сказал Илай.
 – Да, мне уже сообщили.
 – Ну да, – продолжил он. – Меня не было дольше, чем я рассчитывал.
 Дошло наконец! Как до жирафа!
 – Хм, – отозвалась Марни и еще сильнее вцепилась в столик.
 – Послушай, рыжая. – Илай произнес это так нежно, что она почувствовала слабость в коленях. – Я должен был раньше тебе позвонить, но я совсем завертелся и... в общем...
 – Ты что-то хотел, Илай? – вежливо перебила она. Марни вся горела от негодования. «Должен был раньше позвонить»! Естественно! Более того, он должен был связаться с ней, повинуясь голосу сердца, а не трезвому рассудку!
 – Давай встретимся, Марни. Я только что прилетел в Лос-Анджелес, даже из аэропорта еще не вышел. Мне очень хотелось бы увидеться с тобой и все объяснить...
 – Знаешь, ближайшие дни я буду занята. На следующую неделю назначена свадьба, а предстоит еще много работы. По-моему, эта пара не собирается отменять свадьбу, как Винс и Оливия. В прошлый раз я не успела заказать все, что нужно, теперь придется вертеться. Так что, сам видишь, времени на болтовню у меня нет, – раздраженно пояснила Марни. Она не желала выслушивать его оправдания. Конечно, ни о какой любви тут речи не идет, но все-таки...
 – Понятно, – разочарованно протянул он. – Хотел сказать кое-что важное. Но раз ты занята, что ж...
 Словно подул порыв холодного ветра. Перед глазами Марни возникла картина: ковбой разворачивает своего скакуна, и...
 – Да ничего, – ответила она. – У меня сейчас нет времени с тобой встречаться. Если хочешь что-то спросить по поводу той чудовищной свадьбы, спрашивай, не стесняйся. А если нет, то давай прощаться. Жизнь не стоит на месте. У меня куча неотложных дел.
 На другом конце провода воцарилось гробовое молчание.
 – Нет, – произнес он наконец. – У меня нет вопросов. Сердце у Марни упало.
 – Ну и замечательно! – весело сказала она. – Добро пожаловать в Штаты. Может, как-нибудь встретимся. Давай. – И она повесила трубку.
 Марни сидела, уставившись на телефон. Надо бы играть победу. Она отмщена! Пусть получает за свое скотское обращение. Но Марни почему-то не чувствовала радости. Какая она все-таки противная. Бессердечная. И глупая в придачу. Илай был так мил. Наверно, раскаивается.
 – Чушь собачья! – разозлилась на себя Марни. – Он просто хотел – как он говорит? – «поваляться на сеновале», вот! А потом опять исчезнет, а я останусь с носом! Нет уж!
 Да и некогда мусолить прошлое. Сегодня ей предстоит закупить украшения для стола. Не хватает еще тревожиться из-за Илая!
 Она решила о нем забыть. Ключи она долго не могла найти так, по рассеянности. И сумочку забыла в квартире случайно. И уж совсем не из-за Илая всю ночь проворочалась в постели. Бессонница. С каждым бывает.


* * *

 Проведя неделю в Лос-Анджелесе, Илай понял, что все его мечты о любви лопнули как мыльный пузырь. Жизнь снова вернулась в старое, привычное русло. Он даже съездил в Эскондидо навестить Изабеллу и побывал на двух переговорах с компанией «Дримворкс» по поводу съемок сериала «Перекресток Грэйама». А потом они с Купером разрабатывали новые каскадерские трюки.
 Илай Маккейн снова стал прежним: к нему никто не лез, и он никого не трогал. Он благодарил Бога за то, что у него хватило ума не признаться Марни в своей безумной любви.
 Он почти оправился после крушения надежд.
 Целую неделю все шло неплохо. Как-то раз Илай сидел в офисе «АИП», в своем любимом кожаном кресле, закинув ноги на стол. Он играл бейсбольным мячом и обсуждал киноленты, как вдруг Джек упомянул имя Марни.
 Илай зазевался, и мяч ударился об пол, после чего подскочил и разбил кофейную чашку, стоявшую на столе. Кофе выплеснулся на кресло.
 – Блин! – воскликнул Илай и бросился в кухню за тряпкой.
 – Вот черт, – усмехнулся Джек. – Похоже, она тебя крепко зацепила.
 – Кто? – раздраженно осведомился Илай, вытирая кофе.
 – Марни. Значит, не она одна втюрилась.
 Илай перестал вытирать кофе и обернулся к Джеку:
 – Повтори еще раз?
 – Не она одна втюрилась, – медленно и четко повторил Джек. Илай медленно выпрямился.
 – Что значит «втюрилась»? Джек рассмеялся:
 – Слушай: когда тебя не было, к нам заезжала Марни. Так расстроилась, бедняжка, когда узнала, что ты поехал в Новую Зеландию, а ей ничего не сказал. – Он пристально посмотрел на Илая. – И вообще она обиделась, что ты ни разу не позвонил ей из Бразилии. Бьюсь об заклад, девушка ждала звонка.
 Илай захлопал глазами. Он ничего не понимал.
 – Я...Э-Э-Э...
 Ну что тут можно сказать? Он задумчиво поскреб щетину на подбородке.
 От Джека не ускользнуло смущение друга. Он громко фыркнул.
 – Послушай, чувак, да что с тобой такое творится? Ты ведь раньше пользовался успехом у прекрасного пола. Тебе что, не понятно разве, что нужно было ей позвонить? Она была просто в бешенстве.
 – Правда? – Илай поморщился.
 – Рвала и метала, – кивнул Джек. – Скажу тебе одно: если ты не позвонил, когда она ждала звонка, теперь тебе придется ползать перед ней на брюхе, вымаливая прощение.
 Илай уже представлял, как будет перед ней ползать. Что ж, он не против. Он готов на все, лишь бы вновь увидеть ее улыбку. Ему захотелось расцеловать Джека: ведь это он напомнил ему о Марни.
 – Только не говори мне, – продолжил Джек, – что после печального опыта с Триш из твоей дырявой башки выветрилось все, что ты знал о женщинах! Ползай перед ней и моли о пощаде. И, самое главное, – усмехнулся он, – не принимай отказов. Используй весь арсенал средств: цветы, приглашения на ужин... Да ты и сам знаешь.
 Илай вскинул на Джека глаза и улыбнулся – впервые с тех пор, как приехал в Лос-Анджелес.
 – Еще бы не знать! – Он подмигнул Джеку и бросил ему тряпку. – Уберись за мной, ладно? А я пошел ползать на брюхе.
 Он вышел из офиса «АИП» с твердым намерением во что бы то ни стало вымолить у Марни прощение.




 Глава 29


 Поскольку Марни отказывалась брать трубку, Илай, скрепя сердце, решил нанести визит в дом Бэнксов на Хэнкок-Парк. Он отправился к ним ранним утром в субботу, надеясь не нарваться на книжный клуб. Но он просчитался: за столом в гостиной сидели пять женщин, прихлебывая какой-то горячий напиток из кружек, а на столе валялась одна-единственная книжка.
 Они устроили ему засаду. Темноволосая дама – ее, насколько он помнил, звали миссис Фаррино – даже одернула майку, чтобы побольше открыть грудь.
 Миссис Бэнкс распахнула перед ним дверь:
 – Входи, входи, гостем будешь!
 Из дома вылетел Бинго. Он был безмерно рад встрече с Илаем и тут же оставил отпечатки грязных лап у него на брюках.
 – Боже, как же ты загорел! Какой красавец! – Миссис Бэнкс окинула Илая взглядом. Илай же тем временем пытался отбиться от Бинго, который всячески выражал свои дружеские чувства. – Просто супер, – подмигнула она ему.
 – Здравствуйте, миссис Бэнкс. Спасибо за комплимент.
 – Господи, как же я рада снова тебя видеть! – Она одарила его лучезарной улыбкой, схватила за руку и втащила внутрь.
 – Смотрите, кого я привела! – крикнула она своим товаркам.
 – О! – воскликнули они в один голос. Бинго отстал от Илая и решил пощипать кустарник в саду.
 – Тот самый красавчик, с которым любит играть наша Марни? – спросила одна дама, лукаво подмигнув.
 – К черту Марни, – откликнулась миссис Фаррино, сверля его глазами. – Она здесь больше не живет. Значит, он – наша законная добыча. Илай, как ты загорел! Наверно, купался голышом, да?
 – Линда! Ты его спугнешь! – пожурила подругу миссис Бэнкс. – Входи, Илай. Ну, как тебе Испания? – Она затолкнула его в столовую.
 – Бразилия, – вежливо поправил Илай.
 – Вы были на фестивале Марди-Гра [11] ? – спросила крашеная блондинка. – Всю жизнь мечтала попасть на Марди-Гра! Вы опять ездили с какими-нибудь знаменитостями?
 – Нет, – покачал он головой. – По-моему, Марди-Гра давно уже прошел. И со мной не было никаких знаменитостей.
 – А-а-а, – разочарованно протянула блондинка и, пожав плечами, потянулась за кофе.
 – Будешь кофе, Илай? – спросила миссис Бэнкс.
 – Нет, спасибо, – ответил он и вскинул руку. Но миссис Фаррино все-таки плеснула ему кофе. – Вам с сахаром? – спросила она, протягивая ему пакетик.
 – Спасибо, но я спешу, – сказал он. – Я просто остановился спросить, не подскажете ли мне, как связаться с Марни?
 – Ох уж эта девчонка! – миссис Бэнкс закатила глаза. – Я могу, конечно, дать адрес. Но ее почти не бывает дома. Порхает себе, как мотылек! – И миссис Бэнкс помахала руками, изображая, как порхает Марни.
 – Правда? – оживилась блондинка. – Она что, встречается с какой-нибудь звездой?
 – А кто ее знает! – фыркнула миссис Фаррино. – Сюда она своего ухажера не приведет – нас боится.
 – С чего ты взяла, что она нас боится, Линда? – возмутилась миссис Бэнкс. – Да, ты напугала до полусмерти бедного электрика, но моя Марни не робкого десятка.
 – Еще бы ей нас не опасаться! Мы сейчас в самом соку. Будь мне столько лет, сколько ей, я побоялась бы знакомить своего парня с женщиной вроде меня, – заявила миссис Фаррино и царапнула стол длиннющим ногтем.
 – Заткнись, Линда, – подала голос другая дама.
 – Миссис Бэнкс? – вежливо перебил Илай. – Так вы дадите мне адрес?
 – Да-да, Илай, конечно! – Миссис Бэнкс метнула злобный взгляд на миссис Фаррино и жестом пригласила Илая следовать за собой на кухню. Миссис Фаррино тем временем принялась пересказывать остальным последнее ток-шоу с участием Опры: в нем речь шла о необыкновенной притягательности пожилых дам для молодых людей.
 Миссис Бэнкс открыла записную книжку и стала водить по странице пальцем.
 – Ага, вот, – сказала она и оторвала клейкий записной листочек. – Если увидишь ее, скажи, что мамочка хочет с ней увидеться до того, как сыграет в ящик.
 – Обязательно скажу.
 – Держи! – Миссис Бэнкс лучезарно улыбнулась, протягивая ему листочек. – Но не удивляйся, если не застанешь ее. Сегодня у нее свадьба. Она, наверно, будет с молодыми.
 – А вы, случайно, не знаете, где пройдет свадьба?
 – Нет, откуда! – рассмеялась она. – Она меня не приглашала! – Улыбка сползла с лица миссис Бэнкс. Она понурилась. – Мне так хотелось посмотреть, как она работает! – Но мамаша Марни быстро перестала грустить. – Удачи тебе, Илай! И не забывай – мы тебе не чужие!
 – Не забуду, миссис Бэнкс, – пообещал он, засовывая адрес Марни в карман. – Спасибо вам за все.
 Он вышел из кухни и направился к выходу.
 – Золотко, ты нас покидаешь? – крикнула вслед миссис Фаррино.
 – Да, покидает, Линда! Он приехал не к тебе, а к Марни! Так что придется тебе подождать другого юнца, которому ты, по теории Опры, вскружишь голову!
 – Да ты просто ревнуешь! – откликнулась миссис Фаррино.
 Миссис Бэнкс пошла проводить Илая.
 – И как я ее только терплю! – весело посетовала она, распахнув дверь. Она погладила Илая по руке. – Надеюсь, все у вас образуется. Ты прекрасный человек, Илай. Марни крупно повезло.
 Он вздернул бровь. Миссис Бэнкс сделала то же самое.
 – Думаешь, я не понимаю, что между вами происходит? Марни – хорошая девушка. – Миссис Бэнкс улыбнулась. – Ты чертовски удачлив, если она выберет тебя.
 Илай улыбнулся.
 – Знаю, – ответил он и перешагнул порог. На полпути обернулся и крикнул: – Спасибо!
 Миссис Бэнкс помахала ему рукой. Заметив это, ее товарки закричали, чтобы она возвращалась. Хватит заигрывать с молодым человеком! Мать Марни, не переставая махать рукой, закрыла дверь.
 Илай направился к пикапу. Неожиданно перед ним возник мистер Бэнкс. Он вытирал руки о грязную красную тряпку.
 – Привет, Илай! – Он протянул ему правую руку. – А я все ждал, когда ты к нам заедешь.
 – Ну вот я и заехал, – усмехнулся Илай. – Охочусь за вашей дочерью.
 – Ах, да ее найти проще простого! Сегодня у нее венчание в церкви Фернандо. Я ей совсем недавно подвозил кое-какие вещи. – Боб усмехнулся и оглянулся на дом. – Только не говори ничего ее матери, – подмигнул он. – Марни не хочет, чтобы она присутствовала на свадьбе.
 – Это можно понять, – кивнул Илай. – Спасибо за подсказку, мистер Бэнкс.
 – Не стоит благодарности. Хочу тебе кое-что сказать: временами Марни бывает похожа на мать. Такая же упрямая. К ее матери я нашел подход: нужно просто дать ей время остыть. – Он снова подмигнул Илаю, повернулся и направился к гаражу.
 – Черт, – пробормотал себе под нос Илай, садясь в пикап. – Неужели они все знают?
 Сначала он направился в район Ван Нуйз. Да, миссис Бэнкс была права насчет новой квартиры дочери. Дешевая дыра в спальном районе. Неподходящее место для Марни. Лучше бы жила в уютном бунгало на Лорел-Каньон. Вместе с ним.
 В другом миссис Бэнкс тоже оказалась права: дома Марни не было. Не было ее и в церкви Фернандо. Илай поинтересовался, где она, у парня, украшавшего цветами колонну.
 – Нет ее тут, – ответил он. – Обещала вернуться часа через два.
 – На сколько назначена церемония? – спросил Илай из любопытства.
 – На три.
 Илай взглянул на часы. Свадьба начнется через два часа. Он вздохнул и направился к пикапу. Что ж, никуда не денешься – придется идти на свадьбу.
 К трем часам Илай вернулся. На нем был сшитый на заказ костюм в тонкую полосочку: он не хотел смотреться белой вороной. Он собирался приехать пораньше, чтобы поговорить с Марни до начала церемонии, но застрял в пробке на Четыреста пятой улице. До начала бракосочетания оставалось всего полчаса. Конечно, для разговора с Марни можно было бы выбрать время получше, но зря он, что ли, разоделся и приперся сюда? Хотя бы спросит у Марни, когда она найдет время с ним поговорить.
 После свадьбы, конечно.
 Он зашел в церковь, объяснил шаферу, что хочет осмотреться, и незаметно проскользнул в задние ряды.
 И тут он заметил Марни. У него перехватило дыхание. Илай много думал о ней, долго мечтал об этой встрече, но был совершенно не готов увидеть такое. Марни украшала цветами алтарь. На ней было элегантное зеленое платье простого покроя, подчеркивающее красоту ее длинных, стройных ног. Непокорная грива волос была собрана в пучок, а в ушах качались яркие зеленые серьги.
 Он с нежностью смотрел, как она, сосредоточенно наморщив лоб, снует вокруг огромного алтаря и поправляет цветы.
 Марни взглянула на часы – даже издали было заметно, как удивленно округлились ее глаза – и решительной походкой, размахивая руками, направилась к выходу. Ее взгляд случайно упал на Илая. По ее лицу скользнула легкая улыбка. Она отвела глаза, затем тихонько взвизгнула, прижала руку к сердцу, да так и замерла.
 – Илай!
 – Привет, Марни.
 Разинув рот, она окинула его взглядом: от кончиков начищенных ботинок до головы. Ее карие глаза светились нежностью. Затем ее взгляд стал суровым. Она отняла ладонь от сердца.
 – Что ты здесь делаешь? – процедила она сквозь зубы.
 – Мне нужно было тебя увидеть.
 – Ты выбрал неподходящее время, – заметила она и направилась к выходу. Но Илай загородил ей дорогу.
 Марни нахмурилась и поставила руки на свои роскошные бедра.
 – Илай, мне надо заниматься свадьбой! Ты меня увидел, что дальше? Теперь катись куда подальше. Хоть в Бразилию, хоть в Новую Зеландию.
 – Какая ты злая! – улыбнулся он и дотронулся до ее щеки костяшками пальцев.
 Марни перестала хмуриться, но глаза ее по-прежнему оставались грустными. Она прикусила нижнюю губу.
 – Мне нужно поговорить с тобой, Марни.
 – Прямо сейчас? Я работаю, Илай. Пытаюсь обустроить свою жизнь, – сказала она, и глаза ее наполнились слезами. – Знаешь что? Я не желаю выслушивать твоих оправданий, а то я прощу тебя и влюблюсь в тебя еще больше. А потом ты опять сбежишь, а я буду страдать. Давай лучше расстанемся по-хорошему и разойдемся в разные стороны. Да, нам было хорошо вместе, но, может, хватит наступать на одни и те же грабли? Ты останешься убежденным одиночкой и свиньей, а я стану, как и хотела, организатором свадеб. И все будут довольны и счастливы. Уходи! – прошептала она, перевела дыхание после такого длинного монолога и смахнула невольно набежавшие слезы.
 – Погоди, – сказал Илай. – Я никуда не уйду. Мне нужно поговорить с тобой.
 Она вскинула голову и скрестила на груди руки.
 – Не о чем нам с тобой разговаривать, Илай. Между нами все кончено. То есть ничего, разумеется, и не было, но если ты считаешь, что что-то было, знай – всему конец. Пойду поищу невесту. Мне нужно заниматься свадьбой. Тебя мне только не хватало! – С этими словами Марни повернулась и пошла прочь.
 – Я люблю тебя, рыжая, – сказал Илай и сам удивился тому, как легко дались ему эти слова.
 Она остановилась и печально вздохнула. Затем обернулась и бросила на него испепеляющий взгляд.
 – Не надо! – огрызнулась она, покачала головой и ушла.
 Илай пожал плечами, засунул руки в карманы и направился к выходу. Странно, но реакция Марни его совсем не расхолодила. Нужно дать ей время все обдумать. Теперь он не сомневался, что она его любит.
 Он сам не знал, почему пришел к такому выводу, но в том, что Марни его любит, не оставалось ни малейших сомнений. Проходя мимо Марни, он улыбнулся и подмигнул. Она запрокинула голову в театральном жесте, а затем умчалась в противоположном направлении. Илай лишь усмехнулся.
 Из-за неожиданного появления Илая, да еще в костюме с иголочки, вся свадьба, подготовленная Марни, пошла насмарку. Она даже не видела, как Эмили шла к алтарю, – высматривала среди немногочисленных гостей Илая. Не заметила, что свадебный торт помялся с одного боку, упустила из виду, что надо закрепить видеокамеры, и чуть не забыла отдать бармену специальные фужеры для молодых, из которых они должны выпить свой первый тост. Марни была сама не своя: думала только об Илае, рассеянно собирала свадебные подарки и почти не замечала, что творится вокруг.
 Как он посмел вернуться? Как решился заявиться на организованную ею свадьбу после двухмесячного отсутствия и вести себя так, словно ничего не произошло? Пусть не надеется! Между ними все кончено. Она своего решения не изменит, что бы он ей ни говорил!
 Свадьба окончилась, и молодые уехали. Марни собрала все оставшиеся продукты и положила их в свою машину. Она издергалась, постоянно ожидая, что Илай выскочит из-за какого-нибудь растения в горшке или из-за спины оратора. Неужели он думал, что она будет ждать его бесконечно? Вот скотина! Всю дорогу до дома Марни бесилась и проклинала мужчин и их дурацкое самомнение.
 В сумке у нее лежали четыре камеры, верхушка свадебного торта и две нераспитые бутылки дешевого шампанского плюс пара подарков и гостевой альбом. Взяв все это добро в охапку, она поднялась к себе на третий этаж. Ступив на узкую лестничную площадку, Марни заметила, что к двери ее квартиры кто-то прикрепил записку. И даже не одну! Вся дверь была залеплена бумажками. Она остановилась и принялась читать тот листочек бумаги, что был на уровне ее глаз.
  2 сентября. Сегодня сидел с клиентами из Нью-Йорка вокруг костра, и они показывали снимки своих жен и подруг. Жаль, что у меня нет твоей фотографии. Тогда я мог бы любоваться твоей улыбкой, когда пожелаю. Я смотрел на снимки и жалел этих парней: ведь они никогда не увидят твоей улыбки. Твою улыбку ни с чем не сравнить. Когда ты улыбаешься, у тебя все лицо светится. Пусть у меня нет твоей карточки, но  я всегда храню память о твоей улыбке в своем сердце. 
 – Какого черта? – прошептала Марни и принялась читать другую записку.
  23 августа. Наверно, я самый большой дурак на свете: ты была совсем рядом, а  у  меня не хватило смелости протянуть руку. Не нужно было покидать тебя в этом павильоне, надо было схватить тебя и не отпускать. Теперь я вечно буду мучиться от того, что упустил свой единственный шанс стать счастливым... 
  15 августа. В джунглях заливается какая-то птаха, и ее пение напоминает мне твой смех. У нее такой нежный, напевный голосок. Забавно: должно быть, пичуга хохочет над нами, глядя, как мы продираемся сквозь джунгли. 
 Марни опустила свою ношу и отклеила письма от двери. Разинув рот, она продолжила читать.
  Я люблю тебя. Я так по тебе соскучился. Я тебя   просто обожаю,   неужели я тебе этого не говорил  ? 
 На одном письме стояло сегодняшнее число – восемнадцатое сентября.
  Я совершил огромную ошибку, Марни. Надеюсь, ты сумеешь меня простить. Ты права: я убежденный одиночка, но я пытаюсь побороть свою боязнь серьезных отношений. Вполне возможно, что я немножко свинья. Но я люблю тебя и не хочу потерять. Я без тебя умру. Пожалуйста, дай мне еще один шанс! Позволь мне доказать свою любовь! Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя. 
 – О Боже! – прошептала Марни. Она прижала письма к груди и уставилась на дверь. – Пусть он будет здесь, пусть будет здесь!.. – быстро пробормотала она, как заклинание, и обернулась.
 Он стоял, прислонившись к перилам, в роскошном костюме и держал в руке огромный букет цветов. Другую руку он засунул в карман. Выглядел он неуверенным, но это только придавало ему очарования. Он слегка склонил голову, и прядка темно-золотистых волос упала ему на глаза.
 Марни сжимала письма в руке. Ноги ее не слушались. Илай с букетом в руке отошел от перил.
 Марни указала на письма, зажатые у нее в руке, и, перешагнув пакет с вещами, направилась к Илаю. На его лице застыло выражение трепетной надежды. Приблизившись, Марни остановилась. Он прочистил горло.
 – Привет, рыжая.
 – Даже не знаю, что с тобой делать: то ли расцеловать, то ли надавать по шее, – тихо сказала она.
 – Надавать по шее, наверно. Но мне было бы приятнее, если бы ты меня расцеловала.
 – Нужно было мне позвонить.
 – Нужно было.
 – Это все правда? – спросила она. – Это ты все написал? Серьезно?
 – Серьезнее некуда, – кивнул он.
 Кончики ее губ дрогнули.
 – Обещаешь больше не убегать?
 На его лице появилась та кривоватая сексапильная усмешка, от которой она всегда таяла.
 – Марни, я больше не хочу упускать тебя из виду.
 Она представила, как Илай-ковбой обнимает ее посреди бескрайних прерий, и захотела очутиться в его объятиях. Не раздумывая долго, она бросилась к нему.
 Илай этого не ожидал. Марни чуть не сшибла его с ног, но он поймал ее, крепко прижал к себе и зарылся лицом в ее волосы.
 – Господи, как же я тебя люблю, рыжая! Наверно, я малость туповат: мне потребовалось много времени, чтобы это понять, и еще больше – чтобы перестать бояться своего чувства. Но вот я здесь, стою перед тобой. Я никогда тебя больше не покину.
 – Черт побери, Илай! Я тоже тебя люблю и никогда не переставала любить! Каким бы ты ни был тупым, я люблю тебя! – воскликнула Марни и уткнулась ему в шею.
 Он облегченно вздохнул, отодвинул от себя Марни и вручил ей цветы. Затем схватил ее на руки и понес к порогу квартиры.
 Потом ему пришлось снова опустить ее, отыскать ключ и затащить внутрь всю ее поклажу, чтобы соседи не прикарманили ничего ценного. Но Марни и это казалось романтичным. Она представляла, что Илай – это ковбой, который похитил любимую женщину и отнес ее в гасиенду, где они будут заниматься любовью всю ночь напролет.
 И следующую ночь, и через ночь, и еще много-много ночей.




 Глава 30


 Получив заказ от двух саудовских принцев, мечтавших о покорении непальских гор, «АИП» собрались в офисе, чтобы решить, кто будет сопровождающим экспедиции, старым испытанным способом: жеребьевкой.
 Джек, Купер и Майкл прождали Илая два часа, а он так и не появился. Купер решил ему позвонить. После второго гудка Илай снял трубку.
 – Слушай, чувак! – заорал Купер, узнав в трубке голос друга. – Ты где застрял? Мы решаем, кто поедет в Непал.
 – А! – отозвался Илай. Голос у него был какой-то непривычно веселый. – Поезжайте без меня. Я отправлюсь в Непал в другой раз.
 – Что? – удивился Купер. Вот так дела: Илай не хочет ехать!
 Джек с Майклом переглянулись. Майкл выхватил у Купера телефон и переключил его на громкий режим.
 – Ты сейчас где, Илай? – спросил он.
 Илай рассмеялся. Было слышно, что смеется он не один. Судя по всему, с ним рядом женщина.
 – За городом, – ответил он.
 – Где именно? – спросил Джек.
 – Секрет. Вернусь через пару дней.
 – А... а как же Непал? – вновь спросил Купер. Он единственный не догадывался, что Илай по уши влюбился в Марни Бэнкс.
 – Ну его в баню! Приятно вам провести время, – сказал Илай. – Слушайте, парни, мне пора. И не звоните мне больше. Сейчас я вышвырну телефон из окна.
 Майкл рассмеялся и посмотрел на Джека.
 – Выбрасывай! Увидимся, когда приедешь. – Он выключил телефон и протянул руку ладонью вверх. – Ты должен мне тысячу, Джек. Я был прав – парень влюблен.
 – Влюблен? – заржал Купер. – Ты что, обкурился, Рейни? Это тебе не кто-нибудь, а Илай.
 – Ничего я не обкурился, – усмехнулся Майкл. – Как я и предсказывал, он первым угодил в любовные сети.
 Джек застонал и потянулся за кошельком.
 – Придется выписать тебе чек, – проворчал он.
 – Вы оба свихнулись. – Купер плюхнулся в кожаное кресло.
 – Ты не видишь того, что творится у тебя перед глазами, Куп, – сказал Джек.
 – Ты о чем? – спросил Купер. – По-моему, я знаю Маккейна лучше вас, клоуны. Не мог он влюбиться, и точка! Да и в кого он влюбится? Последнее время он не общался с женским полом, если не считать Оливию Дагвуд и Марни Бэнкс... – Он умолк и вытаращил глаза. До него постепенно дошло. – Нет, – медленно произнес он.
 – Да, – сказал Джек.
 – Не может быть! – Купер покачал головой.
 Они начали спорить, влюбился Илай Маккейн или нет. А потом – о том, могут ли влюбиться они трое. В итоге искатели приключений заключили новое пари на то, кто следующий из их могучей кучки попадет в любовные сети.