---------------------------------------------


 Мусин Ринат, Даровская Даша
 Истории из рюкзака



 Глава 1
 Подарок


 В выходные дни Саша вставал рано. Вот и сегодня он поднялся, когда в комнате еще царил утренний полумрак. Мальчик со вздохом посмотрел на окно, заиндевевшее от мороза. Босиком прошлепал на кухню, стащил из вазы конфету «Осенний вальс», по пути заглянул в спальню к родителям. Мама с папой лежали на широкой кровати. Укутанные с головой в одеяла они были похожи на два больших сопящих сугроба. Саша еще раз вздохнул, открыл дверь пошире, с тоской взглянул на холодный экран компьютера и поплелся в зал. Голубой экран телевизора послушно выдал мультфильм. Закутавшись в одеяло, Саша решил смотреть «Сказку о царе Салтане».
 Вскоре проснулся папа. Кряхтя, он тоже направился на кухню, загремел сковородками. Вскоре дом наполнился запахом жареной колбасы и ароматом кофе. Из спальни, как сомнамбула, влекомая запахами, вышла мама.
 — Александр! — строго сказала она. — Опять телевизор с самого утра? Глаза испортишь. Ты умылся?
 — Нет, — честно признался мальчик и еще больше закутался в одеяло.
 — Вставай, умывайся, одевайся. Поедем в магазин выбирать подарок.
 «Подарок, — фыркнул Саша. — Полгода выпрашивал рюкзак вместо ранца. А теперь это называется — подарок!»
 Но, конечно, вслух ничего не сказал, а послушно встал с кровати, надел тапки и пошлепал в ванную.
 — Упуругурум, — проворчал отец на манер популярной песенки в тот момент, когда Саша снова показался на кухне. — Дед Мороз подарки принес. Принимай, герой, ящик варенья и бочку печенья.
 Саша принял из рук отца изрядно отощавший кулек конфет.
 «Ну да, — подумал он с тоской. — Самые вкусные уже съели. А как поняли, что дарить скоро будет нечего, сразу всучили. Ни стыда, ни совести у современных родителей. Сейчас будут поучать, что много сладкого нельзя и даже вредно».
 — Много сладкого нельзя. Вредно, — сказала мама. Она отобрала кулек с конфетами и поставила его на холодильник.
 — Только я сам себе подарок буду выбирать, — проворчал Саша, уплетая яичницу с колбасой.
 Мама строго посмотрела на папу, и тот сказал:
 — Подарки не выбирают. И вообще, молодой человек, дареному танку в дуло не смотрят. Подарим танк — будешь на танке ездить. Подарим рюкзак — будешь его в школу таскать. Вопросы есть?
 — Никак нет, товарищ капитан, — отрапортовал по-военному Саша.
 Рынок Саше нравился. Во-первых, он был очень большой. Во-вторых — он был крытый, и Сашке разрешили снять модную, но невероятно противную «ушанку с бомбоном». Сколько он выпрашивал у родителей нормальную спортивную шапку — все без толку. А в-третьих, здесь, на рынке, можно было подойти к любой понравившейся вещи, потрогать ее и подержать в руках. Особенно Саше нравилось в закутке, где продавали игрушечное оружие. Жалко только, что мама совершенно не представляла всей ценности этого, как она называла — «милитаристского отдела».
 Конечно, сегодня они туда даже не заглянули, а сразу направились в товары для школьника. Не сказать, что там Саше не нравилось. Скорее — воспринималось как должное. Как обязанность выносить мусор по пути в школу.
 Ряды глянцевых ранцев, кожаных портфелей и рюкзаков вызвали в мальчике необъяснимую тревогу.
 — Смотри какой, — говорила мама, доставая с верхней полки очередного монстра. — С чебурашкой!
 — По-моему, с Бэтменом будет лучше, — отвечал папа.
 — Ваши бэтмэны — это социальные чудовища, — гордо отвечала мама.
 — Социальное чудовище ты в руке держишь, — невозмутимо замечал папа.
 Саша незаметно оторвался от родителей, отошел подальше и критическим взглядом окинул полки со школьным инвентарем. Увиденное повергло его в мрачное настроение. На какое-то мгновение у него создалось впечатление, что на самом деле взрослые (по крайней мере — дизайнеры) никогда не были детьми. В тоске мальчик шел вдоль бесконечного ряда. Наверно, впервые в жизни малый рост помог ему. Потому что в самом низу, на самой нижней полке он увидел то, что надо. Это был не портфель, не ранец и даже не совсем рюкзак. На первый взгляд «это» напоминало солдатский вещмешок из старых фильмов про войну. Только сделан он был из глянцевой кожи и имел массивные медные накладки и застежки. Саша достал его из-за кучи «социальных уродов». Кожа оказалась на удивление мягкой, а сам рюкзак — неожиданно тяжелым. Именно из-за этой надежной тяжести он показался мальчику лучшим на свете. Замок с многозначительным клацаньем распался, демонстрируя вместительное нутро. Мальчик больше не сомневался.
 — Вот этот, — твердо произнес он, подойдя к родителям.
 На лице мамы отобразилось брезгливое удивление, папа оттопырил губу.
 — Ты на цену-то смотрел? — спросил отец сына.
 Саша только сейчас заметил болтающийся ценник. Он поднес синюю картонку к глазам и в голове отчего-то раздался странный звон. На синей картонке значилась четырехзначное число.
 И тут произошло странное событие. Сердце мальчика падало все ниже и ниже от безысходности, когда в ряду четко выбитых цифр стала проявляться запятая. Сначала маленькая, полуразмытая, она робко отделяла последний ноль, но с каждой секундой становилась все четче и четче.
 — Пап, так там же запятая, — все еще не веря глазам, сказал Саша.
 — Где ты там ее увидел? — отозвался отец.
 — Хм, — сказал он через секунду. — Действительно. Теряю квалификацию. Так что, берем?
 — Чего берем? — не поняла мама.
 — Ну, милая, ребенок с этим рюкзаком еще в институт пойдет. Мне нравится. Прикольно, — заявил папа, любивший иногда щегольнуть бородатыми молодежными словечками.
 — Я против! — заявила глава семейства.
 — Мама всегда против, — отозвался папа и подмигнул сыну. — Но это не значит, что она права. Берем!




 Глава 2
 Царевна-лебедь


 — Тебе чего, новую кошелку купили? — небрежно спросил на перемене Мишка.
 — Ага, сам выбрал, — попытался басом сказать Саша.
 — Шурок, тебя злостно надули. Эти котомку у бомжа отобрали, — влез в разговор одноклассник Дима.
 — Ты хоть знаешь, сколько эта штука стоит? — возмутился Саша. Он хотел было назвать настоящую цену своего подарка, но слова утонули в реве звонка на урок.
 — Атас! — заорал Мишка, когда смолк звонок. — Последняя литрича в этом году! Отсидим — и на волю, братцы!
 С яростно-веселым криком «А-а-а!» пареньки рванули на третий этаж. Они ворвались в класс последними. Вера Ивановна, к счастью, тоже опоздала.
 Саша с лязгом отомкнул ремень-застежку на своем «вещмешке». Ему понравилось внимание, с каким одноклассники рассматривали подарок.
 — Что у нас сегодня? — немного развязно сказал Саша. — Литра? Ой...
 Положение спасла вошедшая в класс учительница. Саша быстро положил учебник названием на парту, и вскочил, приветствуя Веру Ивановну.
 — Здравствуйте, — произнесла она. — Садитесь.
 Саша сел вместе со всеми и осторожно пододвинул к себе книгу. С обратной стороны она была копией стандартного учебника по литературе. Зато на обложке вместо привычных холмов и берез было изображено добродушное чудовище и над ним написано: «Практикум по монстрологии». Мальчик, все так же соблюдая осторожность, медленно и плавно потянулся к рюкзаку. Книга в красной обложке (бывший «Русский язык») — оказалась «Сатанинскими обрядами, выпуск 27». Зеленая «Алгебра» — «Нечистой, неведомой и крестной силой». Коричневая «Физика» — «Оберегами и амулетами».
 «Дела, — лихорадочно соображал паренек. — Что делать-то?»
 — Сегодня, — нараспев произнесла Вера Ивановна. — Я расскажу вам о празднике Рождества в творчестве различных писателей.
 Саша перевел дыхание. Верочка, в принципе совсем молодая и не злобная учительница, могла рассказывать долго и очень интересно...
 — Санек? Ты что такой смурной? — приставал по дороге домой Мишка.
 — Шуршан, — спрашивал Дима. — А ты в деда Мороза веришь?
 — Хватит меня называть Шуршаном, — возмутился Саша. — А еще раз назовешь Шуриком — в лоб получишь.
 — Да ты что, — не унимался Миша. — Не видишь, что Шурик в Верочку влюбился. Весь урок на нее смотрел во все глаза, а уж с вопросами приставал — как банный лист. Ты бы ее еще спросил, что она сегодня вечером делает.
 Парни расхохотались, а Саша нахмурился и сделал вид, что подбирает с дороги ледышку поувесистей.
 На самом деле ему было не до смеха. На уроке он действительно донимал Веру Ивановну вопросами, стараясь оттянуть тот миг, когда она скажет: «Откройте учебники». Но «Литература» никому не понадобилась, а Саша уже содрогался, представляя, как он вытаскивает «Сатанинские обряды» на «Русском языке».
 Самое интересное, что когда он вновь открыл рюкзак, то увидел, что все учебники на месте. И «Литература», и «Алгебра» и «Физика»... На миг ему даже показалось, что кто-то странно подшутил над ним. Естественно, паренек никому не рассказал о происшествии. А сейчас приходилось ломать голову: что же на самом деле произошло?
 — Смотрите, какую горку сделали! — вдруг завопил Мишка.
 — Ух ты! — подхватил Димка. — Класс!
 Ледяная горка, берущая начало с холма, плавно закруглялась и вела на самое дно Катинского оврага. Слой льда манил и притягивал своей шириной и длиной.
 — Метров двести, — авторитетно заявил Сашка.
 — Триста! — заорал Мишка, побежал, плюхнулся животом на портфель и заскользил — сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее, оставляя после себя вихри снежной поземки...
 Димка и Саша переглянулись.
 — А-а-а! — закричали они отчаянно и ринулись вслед за другом.
 Уже на самом дне оврага они пришли в себя.
 — Ничего себе, — восхищенно сказал Мишка.
 — Хорошо, что малышня под ногами не путается, — поддержал Димка.
 — А на самом деле, где все? — спросил сам себя Саша.
 — Смотрите, смотрите! — вновь кричал неугомонный Мишка. — Ручей вскрылся! И там кто-то плавает.
 На дне оврага и вправду тек маленький ручеек. Летом он почти пересыхал, весной разливался крохотным озерцом, а зимой всегда надежно прятался подо льдом. Но сегодня, несмотря на десятиградусный мороз, вода взломала лед. В маленькой полынье метался серо-белый комок перьев.
 — Утка, — заявил Димка. — Не успела улететь с остальными, а может — подраненная. Где-то канализацию прорвало, лед растопило, а она воду почуяла — и сюда...
 — Сам ты канализация, — возмутился Мишка. — Из Катинского ручья воду пить можно. А это не утка, а лебедь, только маленький.
 А Саша подошел почти к самой воде, хотя лед под ногами опасно трещал, присел, потом оперся на руки и позвал:
 — Утя-утя-утя! Иди сюда!
 Мишка с Димкой прыснули:
 — Говорят же тебе, это лебедь! Сейчас провалишься — сам будешь выбираться.
 — Ничего, — с напряжением в голосе ответил Саша. — Тут глубина маленькая. Штаны только промокнут.
 Сам он, не отрываясь, смотрел на птицу. Та, к удивлению, вовсе не испугалась мальчишек. Наоборот, подплыла ближе, с трудом выбралась на лед и пошла прямо в протянутые руки, смешно перебирая розовыми лапами с перепонками.
 — Домашняя, — негромко произнес Саша. А потом, когда она оказалась у него на руках, добавил. — Тяжелая.
 — Ну и куда ты с ним? — громко поинтересовался Мишка. — Дома в ванну посадишь?
 — Да хоть бы и в ванну, — возмутился Саша. — Не пропадать же ей здесь.
 — А почему — «ей»? — спросил Димка.
 — А потому что — царевна-лебедь, — отозвался Саша.
 — Лебедь — это мужской род, — рассудительно сказал Димка. Потом махнул рукой и добавил. — Намучаешься ты с ней.
 Кто бы знал, насколько пророческими окажутся его слова!
 А пока же мальчишки, пыхтя и сопя, поднялись в гору и вместо привычного городского пейзажа вдруг увидели перед собой заснеженную равнину.
 — Дела, — пробормотал Мишка.
 Саша снял ненавистную «ушанку с бомбоном».
 — А город-то где? — спросил он неизвестно у кого.
 — Город на другой стороне, — произнес чей-то мягкий голос.
 Ребята повернулись. Шагах в тридцати от них стояло невысокое, но очень толстое дерево. На узловатых ветвях, хищно поблескивая и обвиваясь вокруг ствола несколько раз, висела цепь темно-желтого металла. Но самым удивительным явлением на этом дереве был кот. То, что это кот, а не рысь и не снежный барс — Саша понял сразу. Хотя, конечно, размерами кошак превосходил своих домашних собратьев мало что вчетверо.
 — Это что? — спросил, заикаясь, Димка. — Это кто?
 — Кот Баюн, к вашим услугам! — промурлыкал лохматый монстр.
 Мальчишки подошли ближе.
 — Тихо ты, — прикрикнул Саша на лебедь, которая вдруг отчаянно завозилась на руках.
 — Вы что, говорящий? — негромко спросил Мишка.
 — А как же, — невозмутимо ответил Баюн.
 — А мы, это, гуляли и заплутали немного, — начал объяснять Мишка.
 — Понимр-раю, — с придыханием ответил кот. — Но вы, конечно, не заплутали. Просто ошиблись стороной. Вы живете на той стороне...
 Пареньки обернулись. У Саши отлегло от сердца, когда он увидел привычные многоэтажки города и трубы местной ТЭЦ.
 — Ну, мы это, пойдем, — сказал он.
 — А сказку? — с обидой в голосе спросил Баюн. — Или песню?
 — А вы можете? — с недоверием спросил Мишка.
 — Еще как могу! — с обидой отозвался кот. — Давненько я не рассказывал сказок!
 Баюн соскочил с ветки на цепь, зашипел, выпуская когти — и, тем не менее, все равно с трудом удержался на металле.
 — Направо пойдет, — шепотом сказал Димка.
 Кот, глянув на притихших мальчишек зелеными глазищами, осторожно двинулся направо, против часовой стрелки. Он не спеша обогнул ствол, потом разлегся на цепи и начал говорить:
 — Садитесь поудобней, мои маленькие друзья. Сейчас я расскажу вам удивительную историю. Живет на свете кот по прозвищу Баюн. Это я, — быстро добавил мохнатый рассказчик. — Я большой, мягкий и пушистый. Но самое лучшее у меня — это голос. Кто бы ни услышал его — почти мгновенно засыпает. Поэтому издавна мне полагалось ходить по земле и своими песнями убаюкивать непослушных малышей. День за днем, месяц за месяцем, год за годом прилежно и с удовольствием я выполнял свои обязанности. А это, можете мне поверить, было совсем не просто. Но я, как понимаете, волшебный, поэтому всегда и везде успевал. Дети в то время росли крепкими и здоровыми, с удовольствием просыпались по утрам и редко болели...
 Саша с удивлением отметил про себя, что он уже сидит на снегу, и глаза у него почти закрыты и мягкий голос волшебного кота, казалось, звучит где-то внутри...
 — Все знали о Баюне — и Солнце, и Луна, и звезды, и люди, и звери, — продолжал кот. — Если какой-нибудь ребенок капризничал и долго не засыпал, кот запросто мог обратиться к Рассвету, чтобы тот не спешил зажигать Зарю на востоке, пока малыш не выспится как следует. Но людей на земле становилось все больше. Все хотели, чтобы Баюн приходил к ним первым, но кот не мог быть во многих местах сразу. Он спешил изо всех сил, но часто не успевал. И вот однажды, в Новогоднюю ночь, с ним приключилась пренеприятнейшая история.
 Тогда многие волшебные существа были дружны с людьми. Ветра помогали мореплавателям, лешие — дровосекам, домовые — хозяйкам. А Дед Мороз мог общаться с людьми только раз в году: в Новогоднюю ночь он приходил к детям и дарил им подарки. В эти мгновения он был счастлив, но в остальные дни это был просто невыносимый и сварливый старик. Который, к тому же, очень завидовал всем, кто мог видеться и играть с детьми круглый год.
 Так вот, однажды в Новогоднюю ночь, когда Баюн спешил по лесной тропинке в большой город на берегу моря, он, не разобрав дороги, налетел на Деда Мороза. Кот не придал этому большого значения, а старик очень обиделся. Ведь перед ним не только не извинились, а даже не заметили. «Ну ладно», — подумал Дед Мороз и в то же мгновение наложил на кота Безголосое Заклятье.
 Когда Баюн, наконец, прибежал в город — он обнаружил, что не может петь! Напрасно он напрягал голосовые связки — из широко раскрытой пасти доносилось лишь «мяу!» или «мур!»! В ту ночь во всем мире никто не мог заснуть — ни взрослые, ни дети. Всю ночь слышались рев и крики, а кот Баюн со стыда убежал на край моря. Напрасно он полоскал горло и набирал в легкие побольше воздуху — все было бесполезно. В отчаянии кот задирал голову вверх, шипел и выпускал когти. И тогда с неба к нему спустилась Звездочка.
 — Здравствуй, Баюн! — поздоровалась она.
 — Мяу! — отозвался кот.
 — Пропал голос? — посочувствовала она.
 — Мур, — печально произнес он.
 — Я могу помочь.
 — Мяу-мур, — тотчас же с надеждой отозвался Баюн.
 — Посмотри на небо, — попросило маленькое светило. — Что ты там видишь?
 — Мур, — проговорил кот. Помолчал и добавил: — Мяу.
 — Вот именно, — подхватила Звездочка. — Уже много тысяч лет мы светим и днем и ночью.
 — Мряу? — спросил Баюн.
 — Меня послали, чтобы попросить тебя петь для нас по утрам. Тогда мы, Звезды, засыпали бы с восходом Солнца. Только подумай, сколько лет мы провели без сна! Помоги, ведь перед твоей песней никто не устоит. Ну, что тебе стоит? А дети заснут сами, вот увидишь. Каждая из нас будет следить за судьбой каждого человека на земле. Ведь нас гораздо больше, чем людей. Только подумай — у каждого человека будет своя собственная звезда! Не будь эгоистом, Баюн! — взмолилась крошка Звездочка.
 — Мяу, — осторожно ответил кот.
 — Хорошо, — тотчас отозвалась Звездочка. — Ты можешь подумать до вечера.
 Сказала — и вновь вознеслась на небо. Кот, оставшись на земле, стал думать. Голос к Баюну не возвращался, но как только он, задыхаясь от волнения, промяукал:
 — Согласен! — как Звездочка вновь оказалась перед ним.
 — Спасибо, Баюн, — торжественно произнесла она. И в тот же миг на краю мира, как по волшебству, вырос огромный Дуб. С громадных узловатых ветвей свисала золотая Цепь.
 — Теперь это твой дом, — просто сказала Звездочка.
 С тех пор Баюн живет на дубе, поет песни Звездам. Они больше не светят днем, но внимательно следят за судьбами людей. А у людей с того времени пошла традиция не спать в Новогоднюю ночь.
 И только Деда Мороза эта история никак не коснулась. Все так же, как и раньше, несносный старик становится добрым всего на один день в году и дарит детям подарки. Но в любое другое время лучше ему на глаза не попадаться, особенно ночью, и тем более — зимой, в глухом лесу...
 Саше казалось, что он теперь лежит на пушистой траве, спит, но глаза его странным образом открыты, и он может видеть ту самую звездочку, о которой рассказывал мурлыкающий голос. Звезда все приближалась и приближалась, пока не стала большой, как Вселенная и колючей, словно еж... Иголка ежа, который сумел забраться на лицо Саше, впилась в щеку... Мальчик попробовал сбросить колючего наглеца, но рука уперлось во что-то теплое, на пальцах заскрипели перья...
 Саша проснулся. Лебедь ухватила его клювом за щеку и била крыльями по руке.
 — Пш...вон, — язык с трудом ворочался во рту.
 Паренек приподнялся на локтях. Кот Баюн, хищно посверкивая глазами, все также сидел на цепи. А Мишка с Димкой спали, развалившись прямо в снегу.
 — Эй, — хрипло позвал Саша. — Подъем. Сейчас закоченеем здесь.
 Но друзья даже не пошевелились. Пришлось Сашке подойти сначала к Мишке, потом к Димке, зажать каждому по очереди носы, натереть щеки снегом. Мальчуганы, кряхтя и отплевываясь не хуже столетних стариков, наконец, смогли подняться. Кот продолжал сверлить их глазами, но ничего не говорил.
 — Пошли отсюда скорей, — пробормотал Димка.
 — Гад ты! — крикнул под конец Мишка коту. — Вот замерзли бы сейчас из-за тебя!
 — И это — вместо благодарности, — заявил Баюн, и, нервно подрагивая хвостом, полез в дупло.




 Глава 3
 Зеркальце


 Пополнение семьи в виде лебедя мама восприняла нервно. Папа в этом отношении был более спокоен.
 — Будет нести яйца — будет жить, — сказал он довольно мрачно. — А нет — так к старому Новому году в пирог пойдет.
 Саше, который в это мгновение держал лебедь на руках, показалось, что птица посмотрела на новоявленного мясника с ужасом.
 — Как можно говорить такое при детях! — заявила мама папе. — На зимние каникулы оставим «это» у себя, а когда Сашенька поймет, какая это ответственность, сдадим в зоопарк.
 — У нас нет зоопарка, — пробурчал Саша и направился к себе в комнату.
 — Только не в зале! — закричала мама.
 — Я ее пока на балкон, в корзину! — отозвался паренек.
 Разобравшись с лебедью, он взялся за «вещмешок». Все учебники и тетради полетели на кровать, каждый шов рюкзака был тщательно проверен, застежки — прощупаны. Никаких явных и скрытых кнопок не обнаружилось.
 — Иди есть! — позвала мама.
 Саша поплелся на кухню. Он неожиданно почувствовал, что проголодался и еще — что спину довольно ощутимо ломит.
 «Полежал на снежку, — раздосадовано подумал Саша. — Все, жди к Новому году ангину или грипп».
 Внезапно ему пришла в голову мысль, что лебедь спасла ему жизнь. От этой мысли он даже поперхнулся куском минтая.
 «Надо будет и ей рыбки принести, — размышлял Саша. — Жареной возьму и хвостов наберу в помойном ведре».
 — Мусор еще не выбросили? — нарочито бодро спросил мальчик.
 — Опа! — вдруг подскочил за столом отец. — Я на работе кое-что забыл!
 — Завтра съездишь, — сказала мама.
 — Да мне срочно надо! Сейчас поем и быстренько смотаюсь. Заодно машину в гараж поставлю.
 После ужина отец быстро собрался и принялся метаться по комнатам в поисках «подходящего контейнера для перевозки хрупких вещей».
 — Ребенок, я твою котомку возьму! — крикнул он из зала.
 — Нет! — закричал Саша.
 Но было поздно — отец уже хлопнул дверью.
 Через три часа дверь хлопнула снова. Саша выбежал встречать отца и замер в удивлении. Отец стоял, покачиваясь из стороны в сторону, лицо его было красно, а под левым глазом расплывался замечательный в своей огромности синяк. Левой рукой он прижимал к телу Санькину котомку, а в правой держал какую-то палку, на конце которой, зловеще искря шипами, болтался металлический шар. Мама выглянула из кухни и тихо вскрикнула.
 — Я не пьян, — медленно произнес отец. — Хулиганы. Больно опасные пошли хулиганы.
 — Видали? — взревел он через секунду, потрясая шаром на цепочке. — С кистенями ходят, как в средневековье!
 Через пятнадцать минут вся семья уже знала, что после того, как глава семейства поставил машину в гараж, он решил срезать дорогу через старый парк. И там, на мостике, он встретил тщедушного с виду мужичка. Вначале мужичок засвистел не хуже Соловья-разбойника, а потом попытался взять капитана милиции врукопашную.
 — Отнял я, значит, у него эту штуку, а потом говорю — уходи, мол, с глаз моих долой, иди проспись, пока я тебя здесь не зарыл. А он мне как вдарит в глаз — аж искры пошли. И пропал, будто не было. Не знаю, куда спрятался. Я его, гада, из-под земли достану! — медведем ревел отец.
 — И чего ты там забыл, на работе? — в сердцах бросила мама.
 — Так подарок твой, — отозвался неожиданно мягко отец. — Зеркальце тебе купил. Ты же давно просила зеркало в спальню. Так я и купил...
 С этими словами папа полез в Сашкин рюкзак и достал оттуда... Впрочем, это действительно было зеркальце. Только странное. Овальное, с массивной ручкой, даже на вид — очень тяжелое.
 С первого взгляда на это «зеркальце» Сашка понял, что оно и двадцать седьмой выпуск «Сатанинских обрядов» — одного поля ягода. Не надо было быть гением, чтобы связать появление этих предметов с покупкой странного «рюкзака», а потом и с котом Баюном. Да и появление лебеди в полынье посреди зимы... Сашка опасливо покосился на птицу. Лебедь пока не спешила оборачиваться царевной.
 Но папа тоже оказался не лыком шит.
 — ... купил... серебряное, — пробормотал он растерянно. Потом вновь заглянул в котомку. Кажется, он начал кое-что понимать.
 Зато мама взвизгнула не хуже какой девчонки:
 — Какая прелесть, — сказала она и поцеловала папу.
 — Дорогущее, наверно, — и снова поцеловала победителя Соловья-разбойника. — Как из сказки. Свет мой зеркальце скажи, да всю правду доложи, кто на свете всех милее...? — и посмотрелась в зеркало.
 Саша вздрогнул и заметил, как напрягся отец.
 — Ты на свете всех милее, всех румяней и белее, — фальцетом выдало зеркальце.
 — Ой, — взвизгнула мама. — Оно еще и на батарейках!
 — Обязательно, — ответил папа. А потом повернулся к сыну. — Так, ребенок, рюкзак я твой конфискую...
 Саша не стал спорить. Он прекрасно знал, куда папа спрячет его котомку...




 Глава 4
 «В гостях» у людоеда


 После двух дней празднеств (которые прошли чинно-благородно-запланированно, без всяких там чудес), Сашка встал пораньше. Он включил телевизор, сделал звук погромче, потом пододвинул к серванту стул и достал с антресолей связку ключей. Папа всегда хранил все запасные ключи в одной связке. Саша выбрал длинный и толстый ключ, подошел к высокому сейфу в углу комнаты, всунул ключ и очень осторожно повернул. Дверца открылась без скрипа.
 То, что находилось внутри сейфа, могло заворожить любого мальчишку. Даже тяжелый запах машинного масла, резкий пороховой и душистый кожаный — ввергали в трепет. Саша осторожно потрогал полированный металл. Пальцы коснулись рубчатой рукояти пистолета. Иногда у отца даже не было времени, чтобы заехать в отделение, и он, под блеск восторженных мальчишеских глаз, вооружался прямо в прихожей. Котомка тоже обнаружилась в сейфе. Саша взял только её и со вздохом закрыл дверцу.
 — Проверить кое-что надо, — объяснил он лебеди, которая с тревогой наблюдала за мальчиком из корзины.
 Он выскользнул из дома, не замеченный родителями.
 — Как же она действует? — размышлял мальчик. — Нажимать куда надо, или просто случайно?
 На улице было морозно, и Сашка пожалел, что не захватил варежки. Он решил проведать кота Баюна. Только теперь он не собирался слушать никаких сказок. Но дойти до Катинской горки он не успел: его кто-то схватил за шиворот. Сашка попытался вырваться — но не тут то было.
 — Вот ты где, негодник, — произнес сочный бас.
 Саша сумел повернуть голову и обомлел. Схвативший его мужик точно был из сказки. Во-первых — бородатый. Во-вторых — босой. В третьих — в красном потрепанном кафтане без пояса.
 — Попался, супчик. Или голубчик? Где твои братья? — грозно спросил бородач.
 — К-какие братья? -спросил Саша заикаясь.
 — Не увиливай! Знаю я вашу породу! Ну да ладно, я вас всех поймаю! От меня не уйдете! — проревел мужик и погрозил неизвестно кому кулаком. А потом поволок Сашу по сугробам.
 — Вы куда? Зачем? Вы кто? — пытался спрашивать мальчик.
 — Вот ловкачи! — ревел мужик, не обращая внимания на вопросы. — Сапоги стащили! Кошель срезали! Всех поймаю и съем!
 — Так вы что, людоед? — догадался Саша.
 — Еще какой! — расхохотался бородач. — Ну вот и пришли.
 Он втолкнул Сашку в какой-то сарай, закрыл дверь и ушел. Паренек вдруг обнаружил, что руки у него уже связаны за спиной.
 «Когда успел?» — изумился Сашка.
 Он поднялся. Свет проникал в помещение только через дырявую крышу. Саша попытался сделать шаг, запнулся, упал, снова поднялся.
 — А вот и я! — людоед ввалился в дверь. Теперь он был не босой, а в старых, изрядно потрепанных сапогах. Зато кафтан он снял, а вместо него надел фартук — длинный, грязный, в подозрительных бурых потеках. Поставив Сашу на ноги, людоед поволок его куда-то в угол, что-то заскрипело, и мальчик почувствовал, как его руки, связанные за спиной, поднимаются все выше и выше.
 «Дыба», — успел подумать он, пока боль в суставах не стала совсем нестерпимой. Огромным усилием воли он постарался не закричать.
 — Когда папа узнает, что вы хотите сделать, он вас прикончит, — Саша говорил медленно, стараясь не сбиться в стон. Он понимал, что жалостью мучителя не проймешь, и пытался показать, что вовсе не боится.
 — Ты что делаешь, гад?! — басом закричал Сашка, когда боль чуть не вывернула его наизнанку. — Папка узнает — он тебя на кубики покрошит и в мясорубку провернет!
 — Что за мясорубка? — заинтересовался людоед.
 Паренек понял, что надо «ловить момент».
 — Механизм это такой, — сказал он задавленным шепотом.
 — Чего? — не расслышал людоед.
 — Веревку ослабишь — расскажу, — как можно тверже сказал Саша. В то же мгновение боль немного отпустила.
 — Рассказывай, — потребовал мучитель.
 — Механизм это такой, — медленно начал паренек. — Устройство, приспособление, штука такая с ручкой. Железная. Крепится она снизу. А зачем меня на дыбу?
 — Чтобы, значит, твоими внутренностями мясо не запачкать, — немедленно отозвался людоед и тут же рявкнул:
 — Не отвлекайся!
 — Круг у нее впереди, металлический, а сверху горловина, а внутри что-то вроде винта, не знаю, как называется, а в кругу — дырки, — выигрывая время, Саша говорил как можно путанее.
 «Хотя, зачем мне время? Никто не знает, что я здесь», — внезапно осознал Саша. Но жить хотелось очень сильно, поэтому он продолжал говорить:
 — В горловину мясо кладется, начинаешь ручку вертеть, а спереди вроде как червячки вылезают, а все болтами закручивается и к столу на большом болте крепится, чтобы ручку вертеть удобней, а впереди — тазик...
 В этот момент раздался страшный удар, и в полумрак сарая хлынул свет. Дверь, сорванная с петель, все еще летела к противоположной стене, когда Сашка увидел в проеме, что остался от двери, отца.
 Саша рванулся и обнаружил, что руки его затекли до такой степени, что он не мог ими пошевелить. Отец оказался уже сбоку, одним легким движением отшвырнул сына к свету, а потом скользнул к людоеду. Саша только на мгновение увидел лицо отца.
 Подобное выражение лица у родителя он уже видел. Это было года полтора назад, когда Сашка с ребятами играл на стройке. Потом, правда, пришла мама и попыталась позвать «дитё» домой, но Саша только смеялся и прятался от нее. Мама тогда ушла, зато через полчаса пришел папа, как-то очень быстро и ловко переловил всех «ребятёнков», выбрал нужного и повел домой. Дома, не раздеваясь, он провел «чадо» в спальню и указал рукой на кровать. На кровати лежал толстый офицерский ремень... Саша не любил это воспоминать... Но сегодня, увидев лицо отца, он понял, что у людоеда есть очень серьезные причины опасаться за собственное здоровье. Сегодня одним ремнем папа не обойдется...
 Саша вывалился на улицу. Снаружи, в почтительном отдалении от сарая стояли мама и какая-то девчонка в старом Сашином пальто.
 — Сашенька! — вскрикнула мама и ринулась к ребенку. Она обхватила сына, попыталась поднять его на руки, но не смогла, и тогда потащила его подальше от страшного места.
 Папа, меж тем, разбирался с людоедом. Из сарая слышался лязг, грохот, невнятные выкрики, что-то разбилось, что-то развалилось.
 — Что ты делаешь, гад!? — раздался рев людоеда. — Пусти! Больно же!
 После этого выкрика все смолкло. Прошло немало времени, прежде чем появился папа.
 — Все, — сказал он коротко, и сквозь щели сарая пахнул жирный тягучий дым, словно только и дожидался этого слова.
 — Что у тебя с рукой? — спросила мама.
 Папа отвернулся, присел, вытер руки снегом.
 — Ничего, — бодро обернулся он к маме. — Так, испачкался.
 — Кто с людоедом справился — тому ничего не страшно, — вдруг сказала девочка за спиной мамы.
 — Это кто? — спросил Саша. — Царевна-лебедь или Серая Шейка?
 — Это ты кто? — набросилась на сына мама. — Ушел, ничего не сказал. А если бы мы не успели вовремя?! Ты знаешь, что нам Маша тут рассказала!?
 — Это — Маша? — тупо спросил Саша.
 Девчонка скорчила рожицу и показала Сане язык.
 — Повезло тебе, герой, — прогудел папа. — Ведь людоед — самое страшное, что может случиться. Даже если бы ты на Кощея попал — можно было бы живой и мертвой водой все исправить. А людоед бы съел — и воскрешать некого... Суму переметную давай сюда...
 Сашка с удивлением осознал, что «рюкзак» все еще висит у него за спиной. Паренек с готовностью снял его и передал отцу.
 — А мы утром просыпаемся — около кровати Маша стоит. Она нам рассказала, куда ты подался. Она тут свой человек, — говорил меж тем папа.
 — Где это — «тут»? — спросил Саша.
 — В сказке, — коротко ответил отец.
 У Сашки поплыло перед глазами. Вообще-то он привык к тому, что взрослые все путают. Например, сначала взрослые убеждают малышей, что существуют Деды Морозы, людоеды, гномы. А детям потом, путем долгих проб и ошибок, на собственном опыте приходится убеждаться, что нечистой силы и аномальных явлений не существует. Сашины же родители приучили его чуть ли не с рождения не боятся бармалеев и упырей. До сего дня Сашка был твердо уверен, что их не существует! Что сказки — ложь! Что все это — выдумки!
 — Маша родилась в сказке, — сказала мама. — И про тебя нам рассказала, и тропинку к людоеду показала...
 У Саши внезапно засосало под ложечкой. Лебедь-Маша спасла ему жизнь уже дважды. Многовато за неделю...
 — И где она будет спать? — спросил тогда Саша отца, хотя прекрасно знал ответ...




 Глава 5
 Машины «сказки»


 Спать с девчонкой на одном диване Саша категорически отказался.
 — Я буду спать на полу, — заявил он.
 Вообще, он чувствовал, как в груди начинает ворочаться бешенство. Мало того, что мама называла Машу не иначе как — «дочка», так и папа поглядывал на «приблудку» (так Саша прозвал Машу про себя) с участием и даже уважением.
 Иногда Саше даже хотелось закричать, напомнить родителям, что эта маленькая девочка — самый, что ни на есть оборотень. И пусть она оборачивается лебедицей — это ничего не меняет.
 Маша была на полголовы ниже, но язвительности у нее было с избытком.
 Первым же вечером, когда Саша с кряхтением и негодованием устраивался на полу, на жестком и коротком матраце, она спросила невинным голоском:
 — Хочешь, расскажу сказку?
 — Нет, — отрезал Саша.
 Но она, словно не расслышав ответа, начала рассказывать:
 — Жил был на свете один дровосек. У него была жена и семь сыновей. Самый младший из них был такой маленький, что его так и прозвали: мальчик-с-пальчик.
 Саша стиснул зубы и попытался уснуть под убаюкивающий голос «сестренки», как она, быстро проскочив первое, счастливое возвращением мальчиков из леса, дошла до людоеда. Сашка почувствовал, как волосы у него на голове встают дыбом. Слишком яркими были воспоминания...
 — И вот, переполненный кровожадностью и голодом, людоед двинулся в спальню, чтобы зарезать мальчиков во сне...
 — Хватит! — заорал тогда Саша. — Хватит!
 На крик сбежались родители и вместо того, чтобы пристыдить Машу, устроили Саше грандиозный скандал:
 — Мало нам забот с тобой весь день, так и ночью нам покоя не даешь! — в сердцах сказала мама.
 Маша довольно посверкивала глазенками из-под одеяла.
 Потом была вторая ночь, и Маша рассказала сказку про Элли, как раз ту самое место, когда главная героиня встречается с людоедом. И на этот раз друзья не могли спасти Элли — людоед сбросил Железного Дровосека и Страшилу в ров, а из Тотошки сделал холодец. Потом пришла очередь Бармалея, который не желал «ни мармелада, ни шоколада, а только маленьких детей». Следующими были Гензель и Гретель, причем колдунья, естественно, благополучно съела детишек.
 Саша только скрипел зубами. Зато беленькая кошечка из последней сказки навела его на отличную мысль.
 — Теперь моя очередь, — сказал он на пятую ночь, и со смаком, с придыханием и подробностями рассказал Машке сказку о гусях-лебедях.
 — И Аленушка, обнаружив гнездо гусей-лебедей, свернула им всем головы, ощипала и зажарила вместе с бабой-ягой. А все лебединые яйца, которые нашла — разбила и выпила...
 — Перестань, глупый мальчишка! — закричала из-под одеяла Маша. — Все не так было!
 — Так! — упрямо стоял на своем Сашка.
 Он почувствовал вдохновение. На крыльях устного творчества он с жаром рассказал сказку о Царевне-Лебеди.
 — Понял царевич Гвидон, что лебедь умерла и ничем ее не вернешь, отпустил коршуна, а лебедь ощипал и зажарил на костре, потому что на острове Буяне нечего было есть. Так они и питались лебедью, пока не пришел за ними корабль..., — проникновенно рассказывал Сашка.
 — У-у-у, — глухо завыла из-под одеяла Маша.
 Сашу было не остановить.
 — А теперь слушай сказку Ганса Христиана Андерсена — «Гадкий лебеденок», — страшным голосом продолжал Саша. — Это очень страшная сказка и там все в конце умирают, но самой мучительной была смерть лебеденка...
 — Хватит! — закричала на весь дом Маша. — Хватит!
 Снова прибежали родители, и Саша стоически перенес очередной разнос. Он даже не дрогнул, когда отец пообещал его выпороть. Чувство глубокого удовлетворения владело мальчиком. Впервые за неделю он заснул крепко и спокойно...




 Глава 6
 Иван, сын Детдомовый


 Утром Саша проснулся от легкого шороха. В комнате было еще темно, но мальчик сразу догадался, что делает папа. После того, как отец взял из сейфа «переметную суму» и бесшумно ушел, Саша выждал минуту, и быстро надев носки (чтобы не шлепать по линолеуму босиком), проскользнул в прихожую.
 Папа стоял перед зеркалом. Вид у него был довольно забавный. Во-первых, одет он был как на задание, то есть в форму, во-вторых, оружия при папе не было. Вместо «стечкина» отец засунул за пояс туристический альпеншток, а в зажиме из-под резиновой дубинки болтался кистень Соловья-разбойника. Наручники, правда, оказались на месте. За плечами папы прилипла переметная сума.
 — Туда? — тихо спросил сын.
 — Угу, — глухо отозвался отец.
 — Я с тобой, — продолжил Саша.
 — Нет.
 — Тогда мама через десять секунд проснется, — пообещал Саша.
 Папа очень внимательно и многообещающе посмотрел на сына.
 — Одеваться будешь в подъезде, — сквозь зубы процедил родитель.
 Саша не издал ни звука. Мягким движением он снял с вешалки пуховик и шапку-ушанку. Отец тихо достал из комода штаны и теплый свитер, схватил Сашины валенки...
 Дверь тихо клацнула замком, и уже через минуту новоявленные исследователи сказочного мира были на улице.
 — Пап, жить с этой гадиной в одной комнате совершенно невозможно, — жаловался Саша.
 — Ничего. Есть у меня одна идейка. Будет тебе отдельная комната. И компьютер тебе собственный купим, соединим твои и мой вместе — будем играть, — обещал папа.
 — Лучше всего, конечно, золото брать, — размышлял Саша, когда отец поделился с ним своим планом.
 — Драгоценные камни тоже пойдут, — соглашался отец. — Меха можно взять — они тоже дорого стоят, а у меня как раз есть знакомый в магазине «Меховая лавка».
 — В принципе, конечно, нужно проверить первым делом волшебные слова, — перебирал варианты сын. — По щучьему веленью там, золотую рыбку покликать, двоих из ларца позвать...
 — Лучше белку найти, что золотые орешки грызет, — мечтал капитан милиции.
 — Вот что! — спохватился папа через секунду. — От меня не отставать. Ни в коем случае не терять из виду. Не кричать понапрасну, а только если реальная опасность. Понял?
 — Понял, — бодро отвечал Саша.
 — Вопросов глупых не задавать, — продолжал говорить отец, поглядывая по сторонам. — Если случится драка — стоять в стороне. Не геройствовать. Руки не распускать...
 — На, держи, — отец сунул в руки сыну газовый баллончик с надписью большими красными буквами — «Перцовый».
 Сашка зажал баллон в кулаке и с трудом подавил в себе желание надавить на клапан.
 — Где мы? — спросил он, а потом прикусил язык. Папа ведь просил не задавать глупых вопросов!
 —  — Дома вокруг пустые, — попытался исправиться сын. — Словно мы в вымерший город попали. Света нигде нет. Цепи болтаются на фонарных столбах... Да это же кощеев замок...
 — А вот и сам Кощей, — процедил папа. — Накаркал, ворона.
 Издали Кощей очень смахивал на Терминатора, закованного в доспехи. Даже передвигался он похоже — тяжелым, властным шагом, с легким звоном и поскрипыванием шарниров.
 — Там царь Кощей над златом чахнет..., — невпопад брякнул Саша. На самом деле он хотел подбодрить оробевшего было отца.
 — Над златом, говоришь? — не оборачиваясь, сказал папа и шагнул вперед.
 — Так, гражданин, предъявите документы! — громко сказал отец и шагнул еще раз. Сашка, наоборот, попятился назад.
 В руке Кощея будто сам собой появился кошмарных размеров меч. Папа остановился, покрутил головой:
 — Сопротивление представителю закона, — сказал он.
 Кощей был на голову выше отца и шире в плечах ровно вдвое. Но на капитана милиции это не произвело никакого впечатления.
 — Придется вас задержать, — сказал ровным голосом папа.
 Кощей резво взмахнул мечом. Саша сразу понял, что противник им достался не из легких.
 С ревом Кощей ринулся в атаку — но не на отца, а к Сашке.
 — Куда внучку дел? — взревел «Терминатор».
 Отец на миг пропал из виду, а потом появился вновь. Но теперь ситуация изменилась в корне. Саша так и не понял, как Кощей оказался поверженным, а сверху, заламывая железные руки, уже сидел отец. Мгновение — и он отскочил в сторону. Кощей секунд десять повозился в снегу, потом встал, попытался освободиться от наручников. Но не тут то было!
 Холодное лезвие меча легло на горло «Терминатору».
 — Не рыпайтесь, задержанный, — холодно сказал папа. Потом подумал и добавил:
 — Помощь следствию вам зачтется. Показывай, где награбленное?
 — Нет у него ничего! — отозвался бас прямо за Сашкиной спиной. — Хватит измываться...
 Неведомый обладатель баса не успел закончить фразу. Это произошло потому, что Сашка среагировал на новую опасность поистине молниеносно. Он просто сунул перцовый баллончик под мышку и нажал на кнопку с толстой красной стрелкой. И только потом обернулся, не переставая, однако, давить на клапан.
 Позади творилось что-то невообразимое.
 В воздухе мелькали щиты, копья и мечи. Что-то тяжелое упало на землю. Ржали кони, дыбясь и поднимая тучи снежной пыли. Кто-то дико орал, проклиная колдунов. Наконец кони, избавившись от всадников, ускакали в проулок. На снегу остались лежать три тела.
 Потом одно из них пошевелилось. Здоровенный бородатый мужик в кольчуге, дико вращая красными глазами, медленно вставал. На лбу у него явственно проявлялся свежий след подковы.
 — Богатыри, — изумленно сказал Сашка. Папа, забыв о Кощее, мгновенно оказался рядом и заслонил спиной сына.
 — Так, граждане. Предъявите ваши документы, — произнес не терпящий возражений папа.
 Богатыри молчали, переминаясь с ноги на ногу.
 — Кто такие будете? — устало спросил отец.
 Бородатый мужик с уважением посмотрел на представителя власти, а потом медленно сказал:
 — Илья, сын Иванович, из села Карачарова, из-под Мурома.
 Следом поднялся второй, с мечом на поясе.
 — Добрыня, древлянский княжич.
 Третьим встал молодой красавец. В руках он держал сломанный лук.
 — Алексей, поповский сын, ростовчанин, — со злостью произнес он.
 — Вам зачтется помощь при задержании опасного преступника по кличке Кощей..., — отец не желал выпускать ситуацию из-под контроля.
 — Да какой он опасный преступник? — прогудел Илья Муромец. — Он же наоборот, всю нечисть бьет. У них же вражда постоянная — кто смел тот и съел. Вот, целый мертвый город от оборотней и упырей избавил... теперь сам живет...
 — А сокровищ у него отродясь никаких не было, — взял слово Добрыня.
 — Был конь — и того свели, — пожаловался скрипучим голосом Кощей. Все обернулись к нему. Поверженный «Терминатор» еще раз всхлипнул, и, ободренный вниманием, продолжил:
 — А теперь последнюю кровиночку мою, внученьку Машеньку, этот изверг увел!
 — Я ее из полыньи вытащил! От лютой смерти спас! — выкрикнул Саша и прижался к отцу. Отец многозначительно взвесил кистень в руке.
 — Понятно дело, — заметил Илья Муромец, глядя прямо в глаза Сашке. Потом перевел взгляд на отца. Тронул бороду, поморщился, ощупывая след подковы на лбу.
 — Мужик ты хороший, — начал он, обращаясь к отцу. — Соловья победил. Людоеда порешил. Сына защищаешь до последнего. Это хорошо, — вслух размышлял богатырь.
 — Силы в тебе огромные, непознанные, — продолжил Добрыня. — Да и сынишка твой не без способностей.
 — Только вот жаден не в меру, — закончил за всех Попович. — Зачем к нам пришел? На дурачка заработать?
 — Хватит, Алеша, — нахмурился Муромец. — Потом будешь лясы точить. Дело у нас есть к тебе, витязь.
 Наступила пауза. Отец и сын переваривали сказанное.
 — Что за дело? — хмуро спросил Саша.
 — Работу мы хотим тебе предложить, — сказал Добрыня. И вновь замолк.
 — Что за работа? — спросил отец.
 — Как звать-то тебя, витязь? — спросил вдруг Илья Муромец.
 — Иваном зовусь, — отозвался отец.
 — А батюшка кто? — вновь спрашивал богатырь.
 — Никто, — ответил папа. — Детдомовский я. В паспорте так и записан — Иван Иванович.
 — Сиротка, значит, — участливо произнес Илья. — Не серчай на нас, Иван. Работа у нас такая, богатырская. И тебе ее хотим предложить. Будь, значит, богатырем на дальней заставе. Три года тебе князь Владимир дает испытательного сроку.
 — А платить сколько будет? — спросил вдруг отец.
 Богатыри переглянулись.
 — Нисколько, — отозвался за всех Алеша. — Это наша служба. За нее не платят. Доброту в золоте не оценивают. Но тебе, как новичку, — усмехнулся богатырь, — за месяц задаток.
 Увесистый мешок звякнул перед лицом отца, и из него на снег дождем высыпались золотые монеты.
 — Если придешь в следующую седмицу — будешь принят, — прогудел Илья и тихо свистнул. Вдали послышался топот, и из переулка выбежали три коня.
 — Ну бывай, Иван, сын Детдомовый, — сказал Добрыня, взбираясь в седло, и скрылись за ближайшим домом.
 — Дела, — сказал отец, подбирая золото. Сашка молча помогал.
 — Эй, а как же я? — закричал Кощей.
 Отец обернулся, хмыкнул и пошел снимать наручники.
 — Внучке привет передайте, — просил Кощей, разминая затекшие руки. — Хоть и не любит она меня, так все равно — одна кровиночка...
 — Я заметил, — тихо под нос пробурчал Сашка.




 Глава 7
 Лепреконсово золото


 — Ну, что маме говорить будем? — спросил сын отца через десять минут.
 Они шли по заснеженному городу. Хлопали подъездные двери, фырчали машины и где-то вдали заводил песню молодой голос.
 — А? — не понял сначала отец. Потом достал из-за пазухи мешочек, взвесил его на руке.
 — Здесь, сын, килограмм и двести грамм золота, — сказал он медленно. — Проба — высшая. Если это золотишко даже за две трети цены сдать, то можно домик в нашем городе купить. Только не простой домик, а трехэтажный. В центре города, с подземным гаражем, автономным отоплением и централизованной канализацией. Я столько за год не заработаю. Осталась одна проблема.
 — Мама, — утвердительно сказал Саша.
 — Точно, — подтвердил отец.
 — А мы скажем, что это только на три года, а потом — Майами, Гавайи, Мальты и Кипры с «мерседесами».
 — Боюсь, мы еще не представляем всей сложности проблемы, — вздохнул папа.
 Шел первый в этом году снег. Два исследователя сказочного мира возвращались домой...
 Дома «малую диверсионную группу» ожидал разнос. И разгром. Мама и слышать не хотела ни о какой «дальней заставе».
 — Мы ждали эту квартиру семь лет! Я что, зря ночи недосыпала, пока ты по своим командировкам мотался?! Только-только осели, работа хорошая!!! И куда теперь, к медведю в берлогу?!!! — довольно громко говорила она.
 Отец понуро и неопределенно мотал головой, но, когда вздумал достать последний аргумент — мешочек с золотом, то в спор вмешалась и Маша.
 — Это что такое? — заявила она таким голосом, что на миг всем показалось, что эта девочка — вовсе и не девочка, а по крайней мере, королева-мать.
 — Что? — севшим голосом спросил отец.
 — Вот это, — маленький пальчик уперся в мешочек.
 — Золото, — угрюмо сказал Саша.
 — Я вижу, — отозвалась Маша нормальным голосом. — Только это леприконсово золото. Вы его трогали?
 Все затихли, а потом отец спросил:
 — И что?
 — Нас порежут на мелкие кусочки? — попытался съязвить Сашка.
 — Хуже, — серьезно отозвалась бывшая лебедица. — На нем печать короля леприконсов — «взято на десять дней с возвратом». Потом — пеняйте на себя.
 — Ну, положим, пенять будут богатыри..., — довольно спокойно сказал папа.
 — Отнесешь им, и дело с концом, — жизнерадостно заявила мама.
 — Угу, — сказал папа.
 — Да что случится-то? — не унимался Сашка.
 — А то. Если через десять дней долг не вернуть, то тот, кто до монет дотрагивался — сам в золото превратится!
 На следующий день вся семья собиралась. Мама с Машей толклись около трюмо. Волшебное зеркальце было запрятано в шкаф. Маша честно предупредила всех, что это в этом зеркале отражаются лишь воображаемые образы, и хоть ты сажей лицо намажь — отражаться в серебряной глубине будет писаная красавица. Кроме того, зеркало могло подчинить себе свою хозяйку. Дальше Маше распространяться не стала, но ее и так хорошо поняли.
 Папа набивал рюкзак-станок «самыми необходимыми вещами». Пила, топор, запас продовольствия, запас одежды... Саша с тревогой смотрел на все увеличивающиеся размеры рюкзака.
 — Давай и я что-нибудь возьму, — предложил он наконец отцу.
 Тот кивнул и достал из комода в прихожей объемистую сумку. С такими сумами до сих пор ездили в Польшу и Турцию.
 — Зачем это? — шепотом спросил Сашка, когда вместе с трусами и носками в сумку были положены рыбацкая сеть, коробка гвоздей и набор инструментов.
 — Надо, — отозвался папаня.
 — Эй, вы долго там? — раздался голос мамы из ванной.
 — Уже собрались!
 Через минуту вся семья оказалась в прихожей. Они долго смотрели друг на друга. Отец — в камуфляже и берцах, Маша — в мальчиковом пальто, валенках и наманикюренная не хуже мамы. Саша оделся как обычно на гулянку, противную ушанку «с бомбоном» держал в руках. Мама накинула шубку, из-под которой проглядывалась короткая юбка, на ногах — лакированные сапожки.
 — Кто куда собрался? — спросила, наконец, мама.
 — Мало ли что может случиться, — примирительно сказал отец, взваливая на плечи рюкзак.
 На улице бравую четверку встретил свежий морозец.