Киска   ::   Младенцев Н Г

Из матерой и наглой она превратилась в блеющую овечку:

- Как же так, граждане? Ведь план-то делать надо? Вот и приходится строгость применять. Ведь весь день на ногах... Бывает и перегнешь палку.

Кондукторша подошла к Алисе:

- Девочка, прости ты меня, дуру старую. Ведь до пенсии мне не дали на родном заводе доработать. Тридцать пять лет отбухала, а потом - под зад коленкой, по сокращению штатов! Вот и пришлось в "овчарки" пойти. Ведь за день-то мне столько гадостей наговорят, что бывает не выдержишь, ну и сорвешь на ком-нибудь зло! Ты-то как раз под горячую руку и попала.

Алиса сидела молча, никак не реагируя на слезливый монолог "овчарки".

- Давай-ка я тебе мелочь-то обратно на крупные поменяю. Не хочешь? А прощаешь меня или нет?

- Прощаю.

- Вот и ладно, дай тебе Бог здоровья! Гражданин, слышь, простила она меня.

- Она простила, - сказал пожилой, - а я нет.

- А что вам-то я сделала? Кажись, не обозвала никак?

- Лучше бы обозвала! Мне перед этой девочкой стыдно, что мы с тобой одного возраста. Ведь по нас с тобой судят обо всем нашем поколении!

- Но должна же она понимать и наш возраст уважать.

- Как уважать?

- Помягче быть...

- Ничего она не должна.

- Так это, значит, мы перед ними теперь на коленках должны ползать?..

- Никто ни перед кем не должен ползать. Ни в каком возрасте. Ты вот сейчас стелешься перед этой девочкой, а в душе ее ненавидишь. Ведь так? И не зыркай на меня глазами. Тебе это уже не поможет.

- Ладно...