Когда я был вожатым   ::   Богданов Николай

- Значит, если мы тебя будем кормить, ты будешь за нас?

- Ага... чего же, могу!

- Ну хорошо, мы устроим тебя в детский дом, ты сирота? У тебя нет родителей?

- Батьку беляки зарубили на войне, матка от горюшка померла...

- Ах, Вася, Вася, ты наш человек, а сознание тебе прививают чужое! Почему ты с пионерами не дружишь?

- А я с ними дружу.

- А зачем же ты нас ругаешь? Дразнишься? - не выдержала Катя.

- Это я не со зла. Скушно мне. Завиствую вашей жмсти.

- Понятно, - сказала Надежда Константиновна.

Сказала она это так, что нам вдруг стало понятно Васькино одиночество, его тоскливое чувство, с которым он наблюдает нашу жизнь, не имея возможности войти в нее и зажить вместе с нами.

- Тебе надо быть в коллективе, Вася.

Крупская написала записку и, вырвав листок из блокнота, передала мне, чтобы я пошел вместе с Васькой в гороно, там его определят в детский дом для сирот гражданской войны. Посмотрела на часы и, вздохнув, стала озабоченно собираться - ей было пора на службу.

- Ах, Вася, Вася, - повторяла она машинально, - наш человек, и вот...

Мы почувствовали себя очень неловко, что так разволновали Надежду Константиновну судьбой нашего упрямого Васьки.

Надежда Константиновна поехала в Наркомпрос, а говорящие письма еще долго носились по Кремлю. Васька сумел даже залезть в дуло Царь-пушки, ему помогло то, что он был босой.

КАК МЕНЯ ТОПИЛИ И ВЫТАСКИВАЛИ

Неожиданно в будний день появилась мать Кости Котова, одетая непразднично.