Когда я был вожатым   ::   Богданов Николай

А может быть, и ничего? Так все и нужно? Будущее требует не фантазеров и неугомонов, а послушных исполнителей единой воли? И мое сопротивление этому - действительно неосознанный бунт анархических элементов, оставшихся в моей натуре от крестьянской стихии?

Этого вопроса решить я тогда не мог, но я думал, думал, рассуждал, а это так полезно в восемнадцать лет!

Но вот настал какой-то момент, и мне захотелось поделиться своими мыслями с другими. И до нестерпимой остроты захотелось сейчас же, немедленно очутиться на комсомольском собрании, оформить эти мысли речью.

Добиться истины в споре. Моя социальная природа вдруг взбунтовалась. Я даже притормозил ход лодки веслом.

А может быть, я это сделал потому, что меня окликнули.

Потихоньку, негромко, но таким знакомым голосом, что я сразу услышал и узнал его.

- Вожатый! Вожатый! - окликнул меня Игорек.

Вздрогнув, как от удара током, сдерживая дыхание, ощущая, как сладко и больно забилось сердце, я сразу направил лодку к берегу. Дно ее мягко вползло на прибрежные камыши.

- Это мы, - сказал Игорек, - я и Франтик... нас послали ребята. Они решили убежать с тобой на Оку!..

И если ты нас примешь - подадим знак, и... и все в порядке.

Услышав такое, я сильней поддал нос лодки вперед и выпрыгнул на берег.

КАК ГОТОВИЛОСЬ БЕГСТВО ПЛЕННЫХ

И вот мы стоим на берегу и шепчемся, как заговорщики. Игорек крепко держит меня за палец, словно боится упустить. Франтик держится за весло, на которое я опираюсь.

- Не можем мы так жить, понимаешь, вожатый, - шепчет Игорек, - она с нами, как с маленькими.

- Встать, сесть, вольно, шагом марш, делай то, делай это, пой песню, молчи - все по заказу! Так жить совсем неинтересно, - шепчет Франтик.