JК
Кровожадный Карнавал :: Сникет Лемони
Страница: 78 из 164Под словом «чезро» она подразумевала «Но если она обманщица, то откуда она знает, что кто-то из наших родителей жив?», и старшие даже не сразу решились ответить ей.
— Она и не знает, — наконец тихо проговорила Вайолет. — Сведения Мадам Лулу такие же фальшивые, как и магическая молния.
Солнышко издала короткий тихий вздох, который старшие еле расслышали из-за бороды, окутывавшей личико девочки, и покрепче обняла ноги Вайолет и Клауса. Тельце ее задрожало от огорчения. Наступила ее очередь нести тяжесть их общего горя. Но долго ей не пришлось этого делать, поскольку Клаус вспомнил кое-что, отчего Бодлеры сумели взять себя в руки.
— Постойте-ка, — сказал он, — Мадам Лулу, может, и обманщица, но ее информация, очевидно, бывает настоящей. Ведь она всегда сообщала Олафу, где мы находимся, и всегда говорила правильно.
— Это верно, — спохватилась Вайолет. — Я и забыла.
— В конце концов, — Клаус с трудом добрался до кармана собственных брюк, — мы ведь тоже поверили, что кто-то из наших родителей жив, когда прочли вот это. — Он развернул листок бумаги, и сестры узнали тринадцатую страницу сникетовского досье. К странице была прикреплена фотография, на которой стояли Бодлеры-родители, рядом с ними — мужчина, которого дети мель-ком встречали в Городе Почитателей Ворон, и еще один человек, незнакомый детям, а под фотографией была написана фраза, которую Клаус выучил уже наизусть, и ему не требовались очки, чтобы прочесть ее.
— Она и не знает, — наконец тихо проговорила Вайолет. — Сведения Мадам Лулу такие же фальшивые, как и магическая молния.
Солнышко издала короткий тихий вздох, который старшие еле расслышали из-за бороды, окутывавшей личико девочки, и покрепче обняла ноги Вайолет и Клауса. Тельце ее задрожало от огорчения. Наступила ее очередь нести тяжесть их общего горя. Но долго ей не пришлось этого делать, поскольку Клаус вспомнил кое-что, отчего Бодлеры сумели взять себя в руки.
— Постойте-ка, — сказал он, — Мадам Лулу, может, и обманщица, но ее информация, очевидно, бывает настоящей. Ведь она всегда сообщала Олафу, где мы находимся, и всегда говорила правильно.
— Это верно, — спохватилась Вайолет. — Я и забыла.
— В конце концов, — Клаус с трудом добрался до кармана собственных брюк, — мы ведь тоже поверили, что кто-то из наших родителей жив, когда прочли вот это. — Он развернул листок бумаги, и сестры узнали тринадцатую страницу сникетовского досье. К странице была прикреплена фотография, на которой стояли Бодлеры-родители, рядом с ними — мужчина, которого дети мель-ком встречали в Городе Почитателей Ворон, и еще один человек, незнакомый детям, а под фотографией была написана фраза, которую Клаус выучил уже наизусть, и ему не требовались очки, чтобы прочесть ее.