Кукарека Иванович   ::   Вангели Спиридон

Как же иначе?!

А сторожей-то, сторожей развелось столько, что Титирикэ, проснувшись как-то от света яркой луны, бившего прямо в проём шалаша, подумалспросонья, что это не головы мальчишек рядом, а арбузы, - и давай стучать по их головам костяшками пальцев - поспели или нет? Вот смеху-то было!

Потому и перестал барабан греметь. До него ли! Тишина над всем полем такая, будто и сверчки уже не поют.

- Вот шалопуты! - говорит один отец другому. - Пока работали, подавали нам весточки, на помощь звали, а как отведать арбуза или дыни, так и забыли нас позвать!..

Но и тут ошиблись родители.

Однажды видят - машет им кто-то с самой верхушки шалаша. То Титирикэ сзывал всех своей шляпой. Кто-кто, а уж он-то лучше других знал, что если у отцов в эту пору повывернуть карманы, то у каждого, как и у мальчишек, окажется... по ножичку. Повалили отцы к шалашу один за другим, за ними и женщины. На спело-сладкий запах арбузов и дынь идут и идут...

А соседние холмы сгорбились под тяжестью своей ноши: всё табак да табак, свёкла да свёкла! - и с завистью посматривают на Козий Холм: повезло ему!

ДВЕ ЕЛКИ

Старушка жила одна. Дети её разбрелись по свету. Собачонка - вот всё, что было у неё живого рядом. Правда, иногда приходили соседи, справлялись о здоровье, но когда почтальон приносил письмо, старушка надевала очки и кому же первому она читала его? Собачонке Кнопке...

Собачка слушала так внимательно, ну точно человек, а ночью непременно приносила к старушкиной постели то старый ботинок, то босоножку, как бы говоря: "Не расстраивайся, бабушка! Не одна ты на свете".