JК
Лисенок Вук :: Фекете Иштван
Страница: 66 из 79Колокольный звон разлился по округе, словно аромат заработанного обеда, и тени приобрели резкие очертания, как и силуэт церковной колокольни.
Лисы вздремнули немного, как вдруг где-то возле деревни заходила земля под человеческими шагами и до их ушей долетело журчание многоголосой речи.
Все трое вскочили. Приближающаяся опасность волновала им кровь, глаза сузились и заблестели, как клинок ножа, и чтобы скрыться от людей, лисы бросились в пшеницу. Они уже повернули к лесу, когда и там кто-то закричал:
– Боршош, ты готов?
– Все на месте, господин старший егерь!
Клубок голосов звучал уже поблизости.
– Добрый день, господин старший егерь! – прокричал кто-то. – Эй, люди, отсюда начнём! Ну, помоги бог! – И зазвенели косы.
Они врезались в полёгшую пшеницу, и стебли её, оторвавшись от родной земли, с шелестом замертво падали друг на друга.
– Всё пропало, – прошептала Карак. – Так мне и надо! Ведь я знала, чувствовала…
Сердца у лис неистово стучали, что видно было по их вздымающимся бокам.
Вук привстал. От смертельного страха у него перестало сжиматься сердце, но похолодело в животе, – всё-таки некоторое облегчение.
– Я пойду огляжусь, – сказал он. – Так мы погибнем. Ведь в этом шуме мы и не услышим, как они подойдут к нам.
Карак с удивлением смотрела, как Вук скрылся в пшенице. Нет, на это она не решилась бы.
Лисы вздремнули немного, как вдруг где-то возле деревни заходила земля под человеческими шагами и до их ушей долетело журчание многоголосой речи.
Все трое вскочили. Приближающаяся опасность волновала им кровь, глаза сузились и заблестели, как клинок ножа, и чтобы скрыться от людей, лисы бросились в пшеницу. Они уже повернули к лесу, когда и там кто-то закричал:
– Боршош, ты готов?
– Все на месте, господин старший егерь!
Клубок голосов звучал уже поблизости.
– Добрый день, господин старший егерь! – прокричал кто-то. – Эй, люди, отсюда начнём! Ну, помоги бог! – И зазвенели косы.
Они врезались в полёгшую пшеницу, и стебли её, оторвавшись от родной земли, с шелестом замертво падали друг на друга.
– Всё пропало, – прошептала Карак. – Так мне и надо! Ведь я знала, чувствовала…
Сердца у лис неистово стучали, что видно было по их вздымающимся бокам.
Вук привстал. От смертельного страха у него перестало сжиматься сердце, но похолодело в животе, – всё-таки некоторое облегчение.
– Я пойду огляжусь, – сказал он. – Так мы погибнем. Ведь в этом шуме мы и не услышим, как они подойдут к нам.
Карак с удивлением смотрела, как Вук скрылся в пшенице. Нет, на это она не решилась бы.