Любимая улица   ::   Вигдорова Фрида Абрамовна

Техники объясняют: ничего, мол, не поделаешь, конструкция у нее такая. А Галлай взял да и слетал на двадцатке, а она вдруг лучше командирской машины садится. А уж как Валентик сажал - будь здоров! Лучше его не посадишь. Вот так и мне хочется.

Она берет в руки Лешин экзаменационный листок и говорит:

- А ведь вы неважно отвечали...

- Пожалуй, - говорит Леша, к своему удивлению ничуть не обидевшись.

- Ну-ка, что у вас там за письменную? Четыре? Так тому и быть!

Взяв экзаменационный листок, Леша встал и уже пошел было к выходу, но вернулся.

- Вы до войны тоже здесь преподавали? - спросил он.

- Да, - ответила она.

- А вы не помните такого слушателя... Андрея Москвина?

Ее лицо стало очень серьезным.

- Это мальчик, который погиб в Испании? Помню. Очень помню.

- Это мой брат, - сказал Леша и ушел, не дождавшись ответа.

Мальчик... Она сказала "мальчик". Ну конечно, Андрею было двадцать четыре, когда он уехал в Испанию. Это только Леше он казался большим и взрослым. А он был моложе, чем Леша сейчас... Он был еще мальчиком, и он не вернулся...

Как хорошо, что академия недалеко от Тимирязевки, от Саши, Мити, девчонок. Леша любит бывать там - и подолгу сидеть, и забегать на минутку после занятий. У них стало хорошо. Совсем не так, как в Ташкенте. Нет тягостного молчания, легко и открыто, что ли. Завели мальчишку Женю. Он от них не уходит, занятный такой пацан. Леше кажется, что этот Женя похож на него, на Лешу, в детстве: озорной, но без злобы.