JК
Луна в канун Гомрата :: Гарнер Алан
Страница: 56 из 158Получилось, что стояла прекрасная ночь полнолуния среди мирных холмов, а дома Сьюзен ждала, когда он принесет ей волшебный цветок. С того времени, как он оставил Бикон, и до этой минуты Колин находился в каком-то ином плане существования. И это, конечно, перегрузило его психику.
– Альбанак!
– Колин! Я так и думал, что встречу тебя где-нибудь здесь. Мотан у тебя?
– Да!
– Тогда давай садись. И – к Сьюзен!
Альбанак наклонился, поднял Колина в седло и, усадив его перед собою, развернул коня в сторону Макклесфилда.
– Что с тобой, Колин, ты весь в испарине и тебя бьет дрожь! Что-нибудь случилось?
– Нет. Но было как-то не по себе. Жутковато.
– Да, кажется, я понимаю.
Не успел Альбанак это произнести, как лошадь повернула голову и поглядела назад. Она всхрапнула и прижала уши.
Альбанак заерзал в седле. Колин, наполовину завернутый в его плащ, не видел, что делается сзади, но он почувствовал, как тело Альбанака напряглось, и услышал, как тот дышит сквозь стиснутые зубы. Тогда поводья натянулись, и лошадь понеслась во всю бушевавшую в ней волшебную мочь. И скорость ее бега была такой, что все вопросы, которые Колин хотел задать, улетали к нему назад, в горло, ночь шумела в ушах, плащ потрескивал на ветру.
Альбанак ни разу не остановился, пока они не достигли холма Риддингс. Оттуда при свете луны их взглядам открылась черно-белая сорочья расцветка построек Хаймост Рэдмэнхей, состоящих из почерневшего дерева и белой штукатурки.
– Альбанак!
– Колин! Я так и думал, что встречу тебя где-нибудь здесь. Мотан у тебя?
– Да!
– Тогда давай садись. И – к Сьюзен!
Альбанак наклонился, поднял Колина в седло и, усадив его перед собою, развернул коня в сторону Макклесфилда.
– Что с тобой, Колин, ты весь в испарине и тебя бьет дрожь! Что-нибудь случилось?
– Нет. Но было как-то не по себе. Жутковато.
– Да, кажется, я понимаю.
Не успел Альбанак это произнести, как лошадь повернула голову и поглядела назад. Она всхрапнула и прижала уши.
Альбанак заерзал в седле. Колин, наполовину завернутый в его плащ, не видел, что делается сзади, но он почувствовал, как тело Альбанака напряглось, и услышал, как тот дышит сквозь стиснутые зубы. Тогда поводья натянулись, и лошадь понеслась во всю бушевавшую в ней волшебную мочь. И скорость ее бега была такой, что все вопросы, которые Колин хотел задать, улетали к нему назад, в горло, ночь шумела в ушах, плащ потрескивал на ветру.
Альбанак ни разу не остановился, пока они не достигли холма Риддингс. Оттуда при свете луны их взглядам открылась черно-белая сорочья расцветка построек Хаймост Рэдмэнхей, состоящих из почерневшего дерева и белой штукатурки.