Цветы на могиле   ::   Пауэлл Томейдж

Пока Рейвнел и Рейнолдс опрашивали людей, знавших семейство Мартин, и показывали им фотографию Морин, моя ненависть к Рейвнелу мало-помалу сошла на нет, потому что я попытался взглянуть на случившееся его глазами, и на какой-то миг мне это удалось.

Алек Мартин три года воевал на Тихом океане, был комиссован по контузии. Он охотно рассказывал приятелям, как лежал в госпитале. Казалось, он надеялся, что, выговорившись, забудет этот кошмар.

Он родился на Западной стороне, женился на бывшей однокласснице по имени Салли. Жили они в крошечной квартирке на втором этаже, деля с соседями темный коридор и ванную. Алек купил маленькую бакалейную лавочку за полквартала от дома, а спустя год у супругов родился сын.

- Если лавка закрывалась поздно, мать и сын шли встречать Мартина с работы, - рассказал нам отец Салли, осанистый седовласый старик, пригласивший нас в дом. Мы сидели в темной захламленной гостиной - я, полицейские, хозяин и его жена, костлявая сухонькая женщина с запавшими и почерневшими от горя глазами. - Она брала мальчика, шла в лавку и помогала Алеку закрываться. Это было почти каждый вечер: он работал допоздна, потому что они хотели купить квартиру где-нибудь подальше от Западной стороны, на окраине, где есть воздух и солнце.

Все произошло на глазах Алека. Он ждал жену и сына, знал, что они придут. Салли помахала ему рукой. Возможно, поэтому она не заметила машину.

Жена старика закрыла глаза, и её лицо сделалось похожим на маску смерти.