Много дней впереди   ::   Белянинов Алексей Семенович

Так пусть у человека и будет с кляксой тетрадка, пока не кончится?

- Пусть будет с кляксой, если этот человек неряха, - ответила мама и снова задумалась.

Я тоже задумался и решил, что про школу хватит. Но ведь я же не успел ей рассказать про вчерашние патроны, про Сольджута - как я с ним подружился, про золотистую уху, которой меня кормил Спиридон Иннокентьевич. Этого хватит на весь вечер, а там и улягусь спать.

- Ты знаешь, - начал я, - Спиридон Иннокентьевич - это отец Кристепа - обещал научить меня охотиться. Буду уток тебе приносить, гусей, диких гусей... Только не сейчас а весной, когда они с юга полетят к родным гнездовьям. Кристеп говорил, ох и много их весной бывает! С одного выстрела по три, по четыре утки запросто снимают.

Мама кивнула. Она плохо слушала. Какая-то была не такая, как всегда. Может, у неё опять трудный больной - тяжёлый случай, как она говорит. Что это, в самом деле! В больнице она и без того много времени проводит, а теперь ещё и дома будет думать о том же самом, не видеть меня и не слышать. Как будто это не я сижу напротив и про разное ей говорю!

Я замолчал, больше ни слова не сказал. Но мама на это не обратила никакого внимания. Выходит, я зря обижался? Сказать ей про двойку? Она тогда так же будет сидеть и смотреть в окно, словно там что-то можно увидеть в черноте. Да, можно сейчас... Всё равно уже поздно и я никуда не собираюсь идти.