Много дней впереди   ::   Белянинов Алексей Семенович

На спине я заметил длинную тёмную полосу. Она, эта полоса, должно быть, шла по хребту зверя. Я не знал, чья это шкура, но скорее всего волка.

Бегал волк по тайге в этой шкуре, а теперь я в ней буду бегать в Ыйылы!

- Примерь, - сказал мне Фёдор Григорьевич и помог надеть куртку.

А старуха как будто раньше меня знала - прямо на меня была сшита куртка! Не успел я все пуговицы застегнуть - они тоже мехом обтянуты, мне стало жарко...

Фёдор Григорьевич обошёл вокруг, пощупал под рукавами, засунул руку под воротник.

- Всё в порядке... Будешь носить её на телогрейку - она в самый раз.

Он снова заговорил со старухой по-якутски. Она сперва отрицательно качала головой, не соглашалась. Я уж испугался, что они не договорятся... Наконец она помахала в воздухе трубкой, отчего потянулись синие змейки, и сказала на этот раз по-русски:

- Так, однако, пойдёт...

Фёдор Григорьевич достал из бокового кармана деньги и отдал синюю пачечку старухе. Она, не считая, сунула их в карман юбки, под фартуком.

- Носи, сынок, - сказала она.

И снова заходила её иголка.

Мы вышли. Спросить у него, какой же это у меня на куртке мех?.. Но мне трудно часто обращаться к Фёдору Григорьевичу с вопросами.

Всё же я не выдержал:

- А чей это у меня мех, чья шкура?..

Я по-прежнему старался никак не называть его.

- Это собака.

- Ну-у!.. А я думал - волк...

- И хорошо, что не волк. У волка шкура грубая, тяжёлая... Ты сам увидишь, если мне волк на охоте встретится.