Цветы зла   ::   Белов Руслан

Некоторое время Смирнов стоял, решая, какие засохшие яблоневые ветви он спилил бы в первую очередь. Вывела его из созерцательного состояния собака, требовательно сунувшая ему голову под руку. Почесав ей темя, на этот раз обстоятельно, Смирнов направился к дому.

На открытой веранде, встроенной в тыльную его сторону, среди чуждых духом белых пластиковых кресел размышлял о бренности существования тяжелый старинный стол. На одном из кресел сидела в закрытом коричневом платье грузная шестидесятилетняя женщина в дымчатых очках, скрывавших косоглазие; на другом, располагавшемся напротив, мерно раскачивалась русоволосая, голубоглазая (и не по годам серьезная) семи или восьмилетняя девочка, чем-то похожая на кареглазую шатенку Полину, дочь Смирнова. Серебряная чайная ложечка удилами торчала из уголков ее упрямо сжатого рта. На столе перед девочкой прощался с полнотой жизни наполовину опорожненный стаканчик с вишневым йогуртом.

– Я – Евгений Александрович, – поздоровавшись, представился Смирнов. – Святослав Валентинович, вероятно, говорил вам обо мне.

Не ответив, Вероника Анатольевна стремительно поднялась и ушла в дом. Лена, проводив ее укоризненным взглядом, обернулась к Смирнову.

– Папушке не навится, что папа пигласил вас в гости, – сказала она, продолжая играть лошадку, закусившую удила.

– Я ее понимаю, – покивал Евгений Александрович, присаживаясь рядом с дочерью Кнушевицкого, оказавшейся донельзя худенькой, почти прозрачной.