JК
Мой друг бессмертный :: Гурова Анна
Страница: 369 из 474Даже Добрый Бог ограничивается тем, что не впускает зло на свою территорию, а все что за оградой, – пропадай… И эта грязь, холод, вечно пасмурное небо… ну, это мелочи, но ведь силы постепенно уходят… Единственное, что меня поддерживало все эти годы, – надежда выбраться отсюда!
Лешка промолчал, ошеломленный этим выплеском эмоций и слегка обиженный за свой город.
– У меня не очень много слабостей, – успокоившись, продолжил Виктор. – Но бывает, что слабостью становится и сильная сторона. Я, целитель, чувствую себя здесь так, словно передо мной тяжелобольной, а я не в состоянии ему помочь. Это изводит, подтачивает силы, вселяет чувство беспомощности… А какая дрянь тут под землей, ты бы знал! Все равно, что жить на вулкане, даже хуже.
– А что там? Болото?
– Это не просто болото. Ему несколько десятков тысяч лет. Древняя ледниковая топь, уходящая вглубь на десятки и сотни метров. Тут не почва, а слоеный пирог. Подземные реки, иные побольше самой Невы, пещеры, озера, каша из воды, ледниковых валунов и грязи.
– Я думал, его давным-давно осушили, – сказал Лешка.
– Его не осушить. Оно никуда не делось и никогда не денется.
Сянь снова вздохнул и ссутулился, опустив голову и плечи. Лешке стало и жалко его, и страшно. Как заряжала оптимизмом уверенность сяня, так и его печаль вогнала Лешку в тоску. За окнами становилось все светлее, словно вдалеке разгоралось зарево. Поезд подъезжал к городу.
Лешка промолчал, ошеломленный этим выплеском эмоций и слегка обиженный за свой город.
– У меня не очень много слабостей, – успокоившись, продолжил Виктор. – Но бывает, что слабостью становится и сильная сторона. Я, целитель, чувствую себя здесь так, словно передо мной тяжелобольной, а я не в состоянии ему помочь. Это изводит, подтачивает силы, вселяет чувство беспомощности… А какая дрянь тут под землей, ты бы знал! Все равно, что жить на вулкане, даже хуже.
– А что там? Болото?
– Это не просто болото. Ему несколько десятков тысяч лет. Древняя ледниковая топь, уходящая вглубь на десятки и сотни метров. Тут не почва, а слоеный пирог. Подземные реки, иные побольше самой Невы, пещеры, озера, каша из воды, ледниковых валунов и грязи.
– Я думал, его давным-давно осушили, – сказал Лешка.
– Его не осушить. Оно никуда не делось и никогда не денется.
Сянь снова вздохнул и ссутулился, опустив голову и плечи. Лешке стало и жалко его, и страшно. Как заряжала оптимизмом уверенность сяня, так и его печаль вогнала Лешку в тоску. За окнами становилось все светлее, словно вдалеке разгоралось зарево. Поезд подъезжал к городу.