Мой прадедушка, герои и я   ::   Крюс Джеймс

И шапкой-невидимкой он

На всякий случай был снабжен.

В непробиваемой броне

На самом быстром скакуне

Скакал он смело на врага.

Но так ли смелость дорога,

Когда от всех напастей он

Был столь надежно защищен?

Геройством занят был герой,

Как шахматист своей игрой,

И заменяло мастерство

Геройский подвиг у него.

Тут в заблужденьи целый свет…

А был героем Зифгрид? Нет.

Верховный дедушка, дядя Яспер и дядя Гарри усиленно жевали, склонившись над тарелками. Я заметил, что они не хотят ничего говорить, пока не сказала своего слова Верховная бабушка. И она не замедлила его сказать, причем неслыханно кротким голосом.

— Знаменитый поэт, — сказала она, — называет Зигфрида героем и доказывает это не так сложно, как ты. Не кажется ли тебе это забавным?

— Нет, Маргарита, — не менее кротко возразил ей прадедушка, — мне кажется это вполне естественным. Тот, кто что-нибудь утверждает, ну, скажем, что Зигфрид — герой, может высказать это коротко и ясно, без подробных объяснений. Вот, например, как Уланд в своем стихотворении. А тот, кто хочет это опровергнуть — и не просто так, что нет, мол, все совсем не так, а как раз наоборот, — тому приходится обстоятельно доказывать, что утверждение было неверным.