Мой прадедушка, герои и я   ::   Крюс Джеймс

А баллады про Геракла — в черной тетрадке.

Я решил не мешать им беседовать про нас, поэтов, и, поднявшись на цыпочках на полэтажа выше, вошел, сам не знаю почему, в спальню прадедушки. Может быть, я надеялся найти там какие-нибудь еще неизвестные мне стихи или рассказы? Теперь я уже этого не помню. Но я и вправду нашел там одно стихотворение, которого еще не читал, и оно привело меня в ужас.

В одном из номеров «Морского календаря» между страницами был заложен кусочек картона, серый и ничем не примечательный, скорее всего просто закладка. Сам не знаю, по какой причине я вытащил эту картонку и увидел, что на ней хорошо знакомым мне почерком написано стихотворение. Это было, как оказалось, что-то вроде завещания мне. Я читал со все возрастающим удивлением и испугом:

Что ж, Малый, прощай и подумай о том,

Что, каждый в свой час, мы из жизни уйдем.

А после рассудят, кто трус, кто герой,

Что было всерьез, а что было игрой.

А после ответят на сложный вопрос —

Где правда, где шутка, где шутка всерьез.

Но шуткам конец. Есть у жизни предел.

Я вот что сказать тебе, Малый, хотел:

Покудаты в самом начале пути,

Шути, но всерьез, веселее шути.

Я сам так шутил. Но пусть каждый из нас

Спокойно уходит, уходит в свой час.

Я не был в герои назначен судьбой,

Я просто всегда оставался собой.

И ты оставайся собою, мой внук,

Всегда и во всем!

Твой Старый друг.