Дьявольский вальс   ::   Келлерман Джонатан

Случай слишком разросшегося «эго»?

Разновидность патологического отождествления себя с ребенком, превращающегося в издевательство над ним?

А с другой стороны, какая мать не утверждает — и часто весьма справедливо, — что у нее и ее ребенка существует подобная радару связь? Почему тогда надо подозревать такую мать в чем-то большем, нежели в тесной привязанности?

Только потому, что на долю ее детей не выпало здоровья и счастья.

Синди продолжала смотреть на меня. Я понимал, что не могу и дальше взвешивать каждую деталь и оставаться искренним.

Я взглянул на лежащую в кроватке малышку, прекрасную, как фарфоровая куколка.

Кукла злого колдуна для экспериментов ее матери?

— Вы делаете все, что от вас зависит, — сказал я. — Большего и требовать нельзя.

Я надеялся, что это звучит более искренне, чем я чувствовал на самом деле. Прежде чем Синди успела ответить, Кэсси открыла глаза, зевнула, потерла глазки и, еще сонная, села в кровати. Теперь обе ручки были наружи. Та, что раньше лежала под одеялом, оказалась опухшей, на ней виднелись синяки от уколов и желтые пятна бетадина.

Синди устремилась к дочери и подхватила ее на руки.

— Доброе утро, детка.

Новые нотки в голосе. Она поцеловала Кэсси в щечку.

Кэсси взглянула на мать и прижалась к ней. Синди вновь погладила дочку по голове и обняла покрепче. Зевнув еще раз, Кэсси начала озираться, пока ее взгляд не остановился на зверюшках, стоящих на ночном столике.

Указывая пальчиком на одну из мягких игрушек, она требовательно захныкала:

— И, и...

Синди протянула руку и взяла розовую игрушку.

— Вот, детка. Это забавный зверек, и он говорит: «Доброе утро, мисс Кэсси Джонс.