На острие луча   ::   Шепиловский Александр Ефимович

Надеясь на его исключительную память,любознательность и большой мозг, мы мастерили мыслеизлучатель. Затаив дыхание, боясь кашлянуть, Фара следил за нашей работой.

Через два дня аппарат был готов. Для проверки годности его к действию, я мысленно обрисовал Фаре устройство колесного трактора. И вот первобытный человек взял в руки палочку и нарисовал на земле трактор, хотя и не знал, что такое сталь и для чего служит гайка.

Программа обучения была рассчитана на пять сеансов, каждый продолжительностью с перерывами по двенадцать часов.

После первого сеанса в мозгу у Фары произошла, как в свое время и у Квинта, революция. Я дал ему общее представление об окружающем его мире. Второй сеанс был целиком посвящен изучению нашего языка, так как нам не было никакого смысла изучать бедный язык великанов. Я давал только самые необходимые слова и обороты, и он осмысливал их значение. Меньше всего я уделял внимания общественным вопросам: великаны решат их сами, это их дело. В основном я упирал на технику, на металлургию, геологию, ну а о математике и физике говорить не приходится.

И ничего страшного не случилось, его мозг впитал эту массу знаний. Выдержал. В общем он знал то, что в свое время знал наиобразованнейший человек начала двадцатого века. В ядерную физику я не лез: пусть сами докапываются.

Теперь перед нами стоял застенчивый и смущенный пятиметровый человек. Он знал, что он первобытный, что он дикарь, и от этого чувствовал себя неловко.

— Ну, вот, — сказал Квинт.