Дьявольщина   ::   Уэстлейк Дональд

Наконец я отвел ее с танцевальной площадки и зашептал в ухо:

— Помнишь, когда-то давно ты мне рассказывала о первой заповеди хорошего вора, которую завещал тебе отец. Помнишь?

— Будь неприметным, — ответила она.

— Так-то вот.

— Не умничай. — И она ткнула меня кулаком в бок. Чуть позже я танцевал со своей сестрой Юджиной.

— Кажется, я вас знаю, — проговорила она. — Прямо так на языке и вертится. Вы на кого-то очень похожи.

Дорогая Юджина. Приятно сознавать, что ты, как всегда, непроходимо тупа.

Я видел своих братьев Джокко и Хьюберта, но не общался с ними и потому не имел случая выяснить, остались ли они столь же слабоумными. Надо сказать, с безопасного расстояния они представлялись мне теми же прежними бестолочами. (Я заметил, что они смотрят на меня, но это было не долго. Позже я понял, что они глазеют на каждого, — запоминали костюмы, надо думать.) В десять тридцать я вернулся к Дорис, окруженной вожделеющими особями мужского пола, и шепнул ей на ухо: “Пора”. Извинившись перед своими новыми обожателями, она присоединилась ко мне в холле. Внизу у дверей по-прежнему дежурил Киббер. Я провел Дорис к черной лестнице; мы никого не повстречали.

Дом был мне хорошо знаком. Я крался по местам моего полного роскоши, но несчастного детства. В доме, где правил беспринципный отец и ветреная дурочка мать, я рос в окружении братьев и сестер в атмосфере всесокрушающей пошлости, и неудивительно, что, повстречав Дорис, вцепился в нее, как утопающий в спасательный круг.

Но Дорис не только спасла меня — она дала мне новую жизнь. На втором этаже я направился к отцовскому кабинету.