Наши собственные   ::   Карнаухова Ирина

Он тер оленя наждачной шкуркой, он оглаживал его кусочком замши, и вот он дарит его сейчас Мусе - этого гордого дикого оленя с выпяченною грудью, с сухой закинутой назад головой, увенчанной ветвистыми, тяжелыми рогами.

- Олень! - говорит Муся восторженно.- Какой хорошенький! - И тянется к игрушке.

- А зачем тебе его олень? - вдруг говорит Пинька.- Ничего тебе от него не надо.

И Муся растерянно переводит глаза с оленя на Хорри и внезапно отталкивает его руку.

- Не надо! Мне ничего от тебя не надо! Ничего! - повторяет она за Пинькой, прячет лицо в подушку и горько плачет.

Таня и Лиля начинают ее утешать. Юра, ткнув кулаком Пиньку, бросается к Хорри, а тот вдруг швыряет оленя на пол и топчет его ногами. Отлетают стройные ноги, с хрустом ломаются ветвистые рога, а Хорри все топчет и топчет его ногами, и слезы потоком льются по его смуглому лицу.

- Что ты?! Что ты делаешь? - пытается остановить его Лиля.

- Если олень или человек никому не нужен,- его надо убить! срывающимся голосом говорит Хорри.

Вот и нет оленя... Только безобразные обломки валяются на полу.

Ребята не смотрят друг на друга. И только Лиля говорит дрогнувшим голосом:

- Стыдно вам. Это ведь не Хорри...

22. Друзья пришли

Друзья пришли совсем не так, как их ждали ребята. Не стройным отрядом со знаменами и пулеметами, как думал Юра, не ползком, замаскированные зелеными кустами, как заверял Пинька, а просто в сумерки, когда солнце скрылось за лесом, тихо отворилась дверь и на пороге, показались две фигуры.