Наши собственные   ::   Карнаухова Ирина

Боже мой, что она сказала! Анна Матвеевна покрылась сначала красными пятнами, а потом лиловыми. Она стукнула сухим кулачком по гладильной доске (многострадальное белье опять упало на пол) и разразилась:

- Неуютно ей! Какой уж тут уют! У меня еще, может, занавески не повешены и поварихи нет! И педагоги не приехали! А ей, видите ли, неуютно! А приезжать раньше времени уютно? Сказано в путевке двадцать пятого, ну и приезжайте двадцать пятого! "Неуютно"!

Не поднимая глаз от книги, Лиля сказала спокойно к вежливо:

- Не надо кричать, Анна Матвеевна; здесь малыши, не следует подавать им плохой пример.

Старушка бессильно развела руками и, задыхаясь, паруся полами белого халата, полным ходом выплыла из комнаты. Так фрегат, начиненный порохом, вынужден отступить под огнем противника, чтобы самому не взорваться.

Муся и Катя испуганно посмотрели на Лилю.

- Пойдем, пожалуйста, Катя! - сказала Муся чрезвычайно воспитанным тоном.- Повесим, пожалуйста, гирлянду на террасе, пожалуйста.- И девочки чинно вышли из комнаты.

А на их месте устроились Юра и Пинька. Они разостлали на полу длинную кумачовую полосу, расставили баночки с белой и синей краской, разбросали карандаши, линейку, циркуль... Можно было подумать, что они собираются открыть художественную мастерскую, а они всего-навсего хотели написать на кумаче: "Добро пожаловать!"

Дело как будто не хитрое, но Юра пыхтел и кряхтел, неуверенно водя мелком.