Ночка   ::   Пантелеев Алексей Иванович

А уж я о нем так соскучилась, так соскучилась, что и сказать не могу. Бывало, ночью проснусь, лежу и слушаю: не идут ли, не слышно ли? А потом в подушку забьюсь и плачу тихонько, чтобы Вася не слышал. А то ведь, если услышит, задразнится. Он и так меня плаксой называл. А я - ничего не скажу любила поплакать.

ОДНАЖДЫ

Дело осенью было. Я уж давно с хозяйством управилась, обед сготовила, на стол накрыла, - сижу, дожидаюсь Васю. А Васи моего чего-то все нет и нет. А мне уж за Ночкой пора - уж доить время.

Вдруг слышу: за окном где-то - бах! бах!

Я думала - это бочки с водой по улице катятся.

А потом, как еще раз бабахнуло, - "нет, - думаю, - это не бочки... это, пожалуй, скорее всего с винтовок стреляют".

"Ох, - думаю, - не папина ли это дивизия подходит?"

Только подумала, слышу: в сенях со всего размаху дверь как хлопнет. Вася вбегает. Сам бледный, рубаха на шее расстегнута, козырек набок свернулся.

Я испугалась даже. На скамеечку даже присела.

- Что, - говорю, - Васенька? Что такое? Что с тобой?

А он на меня дико так посмотрел и говорит:

- Банда идет!

- Какая банда?

- Такая вот... Соколовского атамана банда. С Богуславского хутора хлопчик сейчас прискакал. Богуславку сожгли, сюда идут.

- Ой, - говорю, - что же это будет?

- Ничего не будет, - говорит Вася. - Защищаться будем. Я за наганом пришел. У нас в комитете сбор.

Я не подумала, вскочила. Говорю:

- Я тоже пойду.

Рассердился Вася.