О кораблях и людях, о далеких странах   ::   Рихтер Гец Р

Баннфюрер должен мне помочь! - думает он. - Почему это мне не дают говорить?" - Руди смотрит на портрет фюрера на стене, точно ища у него защиты. Но лицо фюрера сурово и холодно, как лицо жандарма под шлемом.

- Да, я говорил! - выкрикивает Руди вдруг упрямо. - Но остальные тоже говорили.

- Кто еще говорил? - Капитан резко встает из-за стола и наклоняется к нему. - Смотри мне прямо в глаза! Вот так! И если ты мне назовешь все имена... только все, понимаешь? Если ты раскаешься, то получишь право...

Руди уже ничего не соображает. Как сквозь туман, он слышит скрипучий голос и думает: "Вот почему Латте отворачивался и остальные тоже. Но не могли же они..."

- Ну что? - слышит он снова голос капитана.

Руди выпрямляется и говорит:

- Я не знаю, кто еще говорил, но я знаю, что все хотели быть вместе. И потом, ведь это неправильно, когда так издеваются...

- Итак, господа, мне кажется - дело ясное, - говорит капитан. - Если в других случаях у меня складывалось впечатление, что юнги кричали, потому что кричали все остальные, то в данном случае мы имеем дело...

Баннфюрер поднимает руку.

- Одну минуту, господин Вельксанде! - Капитан умолкает, сделав недовольное лицо. Руди смотрит на баннфюрера, вытирая слезы носовым платком; - Прежде всего, возьми себя в руки! Ты не маленькая девочка и не ребенок. В море тебя ждут дела посерьезнее. Так вот, послушай!

Руди стискивает зубы. Эти немногие слова вернули ему снова доверие к баннфюреру.