О кораблях и людях, о далеких странах   ::   Рихтер Гец Р

Его не покидает чувство какого-то стыда. Матросы только мельком взглянули на него, когда он вошел, и боцман Иогансен, который беспокойно шагает взад и вперед посредине маленькой каюты, лишь на секунду приостановился, увидев Руди, и снова зашагал, словно тигр в клетке.

- Ты думаешь, я боюсь Старику сказать прямо в глаза, что это я сделал? - говорит он, остановившись перед Фите. Вот сейчас пойду к нему и прямо выложу.

Фите что-то ворчит себе под нос. Иогансен, меряя шагами каюту, продолжает:

- Неужели ты не понимаешь, что у каждого человека может лопнуть в конце концов терпение. А я ведь тоже человек. И сколько я терпел за последний год! - Перед иллюминатором боцман поворачивается. - И хоть раз-то надо ему доказать, что он не все может делать, как ему хочется! Он же чувствует себя сейчас, будто полководец на коне!

Фите смеется и говорит:

- Это ты и хочешь ему сказать? И насчет флага? Нет, Гейн. Что-то я тебя не узнаю. Ты не маленький! Ну, что это за детские игрушки?

- Нельзя обращаться с негром, как с собакой! Он был у нас на борту и работал вместе с нами. И все время, пока он здесь работает, он входит в состав команды. А когда один из членов команды умирает, флаг должен быть приспущен и висеть так до захода солнц.

Боцман Иогансен побелел от гнева.

- Ну, и чего ты этим добьешься? - спрашивает Черный Губерт. - Он будет еще больше следить за тобой. Ты же сам понимаешь, что в конце концов он узнает, кто...