Обсерватория в дюнах   ::   Мухина-Петринская Валентина Михайловна

– Подумаешь, отличный, я ведь никогда особенно не увлекался аэронавтикой... На твоей же лоции воспитан. Зачем дарил лоцию? Зачем вы, Иван Владимирович, дарили бригантину? Пришло время ей расправить паруса.

– Но поваром!... – вскричали они оба вместе.

– А хоть и поваром, какая разница? Я же привык готовить. Вы сами оба говорили, что готовлю вкусно. Куплю еще поваренную книгу. Ну и, конечно, буду, как и в прежних экспедициях, помогать в научных наблюдениях. И матросом могу. И статью в газету написать, если понадобится помощь прессы. Где вы еще такого повара найдете?

– А Марфенька? – строго спросил Давид Илларионович Барабаш и что-то пробурчал по-украински.

– Мы ведь месяцев на семь-восемь уходим в море, – не гляди на меня, заметил Турышев, – одной-то ей...

– Почему одной? Каюту нам дадите? Или повару не положено?

Теперь все молчали, а я смотрел в пол.

– Ты хочешь и Марфеньку... – наконец выговорил Турышев.

– Ну да.

– Больную?

И здесь я просто взбеленился – так вспылил. Кажется, я вгорячах произнес целый монолог.

– Ничего она не больна! Давно уже выздоровела. Она же очень сильная и здоровая, только ноги ее не ходят. В этом и все несчастье ее, что она сильная и здоровая, а вынуждена лежать, словно больная. Никакой болезни нет, поймите! Всех моих друзей буду просить это запомнить раз и навсегда. Она лежит целый день одна, слушает шум моря и крики птиц и мечтает о путешествиях, как о чем-то самом прекрасном, но уже несбыточном.