Обсерватория в дюнах   ::   Мухина-Петринская Валентина Михайловна

Значит, на самом деле боится».

– Вам нравится ваша теперешняя работа?

– Да, я доволен... Работа несложная и дает мне время для занятий. Я ведь теперь учусь заочно на физико-математическом. Уже на третьем курсе. Почему вы никогда не зайдете в лабораторию вашего отца?

– Но ведь туда посторонним вход не разрешен...

– Это можно устроить... Дочь академика Оленева...

– Не хочу!

«И все же как он красив! Какая-нибудь бедная девчонка попадется на эту красоту, как рыбка на удочку, и будет трепыхаться. Ему очень не хотелось к нам идти – из-за меня, потому что я о нем все знаю от Яши. Отец его давно уже приглашал... Почему же теперь он пришел?»

– Простите, мне надо выйти на кухню,– холодно извинилась Марфенька и вышла.

– У вас интересная дочь,– услышала она голос Мирры.– Единственная? Представляю, как вы ее любите.

– Спортсменка: парашютистка, уже четырнадцать прыжков,– донесся до нее басок отца.

Запыхавшаяся, раскрасневшаяся Христина с прилипшими к выпуклому лбу волосами торопливо заканчивала сервировку стола. Марфенька кое-что переставила: пусть отец будет доволен. Он просил подать весь хрусталь. Праздник так праздник, был бы только стоящим повод...

Брат и сестра Львовы оказались ультрасовременными людьми. Все, что было несовременным, их попросту не интересовало. За ужином речь шла о самых современных вещах. Мирра объявила, что опера устарела и скоро отомрет.