Огни на реке   ::   Дубов Николай Иванович

Теперь Костя узнает его, несмотря на то, что в скудном свете кажется, будто усы у него занимают пол-лица, а вместо глаз большие темные впадины.

- Здравствуй, дядя! Это я, я приехал! - говорит Костя. - Только как же мне слезть?

- А вот так, - говорит помощник.

Он берет Костю под мышки и опускает через борт вниз, там его подхватывают дядины руки и сажают на качающуюся скамейку.

- Ну как, всё в порядке?

- Всё. Спасибо, - говорит дядя.

- Не за что. Будь здоров, Ефим Кондратьевич, - отвечает помощник.

- Держись крепче! - говорит Косте дядя и сильно отталкивается от парохода.

Лодка стремительно уходит в черную пустоту. "Ашхабад" негромко и коротко, словно боясь спугнуть ночь, гудит, колесо медленно поворачивается, потом все быстрее и быстрее, пароход проходит мимо лодки, и скоро контуры его расплываются в темноте, лишь светятся окна кормовой каюты. Но вот исчезают и они, и остаются только еле различимые волны, покачивающие лодку.

- Ну, как там дома? Как мама? - спрашивает дядя, гася фонарь и берясь за весла.

- Всё в порядке. Мама едет в командировку.

Дядя спрашивает еще и еще, но Костя отвечает вяло и невпопад.

- Да ты, брат, спать хочешь?

- Нет, почему?.. - неуверенно протестует Костя.

Спать он все-таки хочет. Предутренняя свежесть пробивается даже через курточку, а уж через легкие брюки и подавно. Особенно достается Костиным коленкам, как их ни сжимай и ни прикрывай руками.