Страница:
72 из 130
А когда папа погиб, она стала опять такой, как в Барнауле. Только еще бледнее и печальнее. Косте тогда было шесть лет, а Лелька еще лежала в коляске. Марья Афанасьевна, соседка, приходила к ним, останавливалась у порога и, пригорюнившись, жалостливо смотрела на Лельку и Костю. "Сиротки вы, сиротки! Как же вы теперь будете?" - приговаривала она.
Однажды мама рассердилась и сказала ей:
- Марья Афанасьевна, я попрошу вас детей моих не жалеть - у них есть мать!
Она кончала тогда институт и каждый день ходила на лекции. Когда прибыло извещение о гибели папы, она опять начала работать медсестрой и все-таки ходила в институт. Приходила она поздно, и случалось, что, вернувшись из школы, Костя не находил обеда, а мама сидела у стола, закрыв глаза и опустив руки. Костя сердито швырял свою сумку с книгами и бурчал, что вот учишься, учишься, а поесть вовремя не дадут!
"Не сердись, Костик, - устало говорила мама. - Я сейчас..."
Костя наедался и убегал к товарищам, а когда возвращался, мама что-нибудь шила или стирала. И Костя удивлялся: что это такое, что мамы вечно шьют и стирают, как будто нет дела интереснее!
Иногда мама просила Костю поиграть с Лелькой или убрать комнату. Костя возмущался и ехидно спрашивал:
"А кто будет за меня уроки учить? Лелька, да?"
Мама ничего не говорила и убирала сама...
Костя долго ворочается на гремящем дождевике, но, как бы он ни лег, все ему жестко и неудобно.
|< Пред. 70 71 72 73 74 След. >|