JК
Опасайтесь лысых и усатых :: Коваль Юрий Иосифович
Страница: 137 из 164А вот ведь попу Варламию во искупление греха определено было вечно плавать во льдах:
Не устал Варламий
У руля сидеть,
Не уснул Варламий
На жену глядеть,
Не умолк Варламий
Колыбельну петь:
– Спи,жена иереева,
Спи, краса несказанная!…
У Бориса Викторовича в комнате висел на стене небольшой этюд, писанный маслом: берег Белого моря. Этюд скромный, в серых и охристых тонах.
– Степан мне подарил, – пояснял Борис Викторович. – Он ведь кончил Академию святого Луки в Париже. Мастер. Живописец. А художников не любил. «Я, – говорит, – пейзажист, а вы-то кто такие?»
О Степане Григорьевиче Писахове – необыкновенном нашем сказочнике, истинной жемчужине русской литературы, Борис Викторович говорил всегда ласково, с большой любовью, но вспоминал о нем с улыбкой. Шергина смешила эта писаховская фраза: «Я – пейзажист, а вы-то кто такие?»
– И действительно, кто они такие? – продолжал Борис Викторович. – Иногда и не поймешь. А Степан Григорьевич – живая душа Архангельска. Знал о нашем городе всю подноготную, каждый дом. Живая душа Архангельска – так о нем я думал всегда. Сейчас про Степана да и про меня говорят: говор, говор, северный говор. Мысль живая, живая душа дороже всякого говора…
Не так давно мне попалась в руки книга Степана Писахова «Сказки, очерки, письма», изданная в Архангельске в 1985 году. Приятно было прочесть в его письмах ответные отклики Борису Викторовичу: «…староверы за разрешением спорного места в писании обращаются к Шергину. Борис, прекрасно разбирающийся в древних писаниях и составивший сборник из житий святых острее Декамерона, делает подобающую рожу и разъясняет».
Не устал Варламий
У руля сидеть,
Не уснул Варламий
На жену глядеть,
Не умолк Варламий
Колыбельну петь:
– Спи,жена иереева,
Спи, краса несказанная!…
У Бориса Викторовича в комнате висел на стене небольшой этюд, писанный маслом: берег Белого моря. Этюд скромный, в серых и охристых тонах.
– Степан мне подарил, – пояснял Борис Викторович. – Он ведь кончил Академию святого Луки в Париже. Мастер. Живописец. А художников не любил. «Я, – говорит, – пейзажист, а вы-то кто такие?»
О Степане Григорьевиче Писахове – необыкновенном нашем сказочнике, истинной жемчужине русской литературы, Борис Викторович говорил всегда ласково, с большой любовью, но вспоминал о нем с улыбкой. Шергина смешила эта писаховская фраза: «Я – пейзажист, а вы-то кто такие?»
– И действительно, кто они такие? – продолжал Борис Викторович. – Иногда и не поймешь. А Степан Григорьевич – живая душа Архангельска. Знал о нашем городе всю подноготную, каждый дом. Живая душа Архангельска – так о нем я думал всегда. Сейчас про Степана да и про меня говорят: говор, говор, северный говор. Мысль живая, живая душа дороже всякого говора…
Не так давно мне попалась в руки книга Степана Писахова «Сказки, очерки, письма», изданная в Архангельске в 1985 году. Приятно было прочесть в его письмах ответные отклики Борису Викторовичу: «…староверы за разрешением спорного места в писании обращаются к Шергину. Борис, прекрасно разбирающийся в древних писаниях и составивший сборник из житий святых острее Декамерона, делает подобающую рожу и разъясняет».