JК
Памятное лето Сережки Зотова :: Пистоленко Владимир Иванович
Страница: 105 из 302Вот теперь и Сережкинотец с матерью на небе. Но никто не знает, куда их определили.
- Их в рай надо, - решительно заявил Сергей.
Манефа Семеновна пояснила, что на небе лучше нашего знают, кто чего достоин, и помещают каждого, кому какое место по заслугам положено. Конечно, у Сережкиных отца и матери пропасть грехов, да еще каких - от бога они отошли, но даже за самых тяжких грешников у бога просят прощения, и он может смилостивиться, перевести из пекла в рай. Вот и Сережке, вместо того чтобы говорить всякие непотребные слова, надо больше молиться, чтобы отцу и матери на том свете было радостно. Сейчас Манефа Семеновна и Сережка разговаривают, им не совсем уж плохо живется: и сыты, и одеты-обуты, а вот покойным Наде и Николаю Михайловичу, может, в это самое время совсем круто приходится. Смотрят они с неба на землю, сказать ничего не могут, а думают: "Сереженька, сыночек наш, кровушка родная, помоги, помолись за нас господу, освободи от тяжких мучений, ты не поможешь больше помочь некому, и мы будем терпеть муки вечные". Неужто у самого Сережки сердце не болит? Неужто его не тянет помочь своим родителям?!
Знала бы Манефа Семеновна, как он тоскует, как часто во сне видит отца, как, проснувшись, подолгу лежит и ждет. Ему все кажется, что сон был не сон и вот сейчас он услышит знакомый голос. Но никто не приходит... Не знает Манефа Семеновна и того, что Сережка согласился бы на любые мучения, только бы вернулся отец.
- Их в рай надо, - решительно заявил Сергей.
Манефа Семеновна пояснила, что на небе лучше нашего знают, кто чего достоин, и помещают каждого, кому какое место по заслугам положено. Конечно, у Сережкиных отца и матери пропасть грехов, да еще каких - от бога они отошли, но даже за самых тяжких грешников у бога просят прощения, и он может смилостивиться, перевести из пекла в рай. Вот и Сережке, вместо того чтобы говорить всякие непотребные слова, надо больше молиться, чтобы отцу и матери на том свете было радостно. Сейчас Манефа Семеновна и Сережка разговаривают, им не совсем уж плохо живется: и сыты, и одеты-обуты, а вот покойным Наде и Николаю Михайловичу, может, в это самое время совсем круто приходится. Смотрят они с неба на землю, сказать ничего не могут, а думают: "Сереженька, сыночек наш, кровушка родная, помоги, помолись за нас господу, освободи от тяжких мучений, ты не поможешь больше помочь некому, и мы будем терпеть муки вечные". Неужто у самого Сережки сердце не болит? Неужто его не тянет помочь своим родителям?!
Знала бы Манефа Семеновна, как он тоскует, как часто во сне видит отца, как, проснувшись, подолгу лежит и ждет. Ему все кажется, что сон был не сон и вот сейчас он услышит знакомый голос. Но никто не приходит... Не знает Манефа Семеновна и того, что Сережка согласился бы на любые мучения, только бы вернулся отец.