Последние халдеи   ::   Пантелеев Алексей Иванович

Теперь запищал Мамочка:

Помертвело чисто поле,

Нет уж дней тех светлых боле,

Как под каждым ей листком

Был готов и стол и дом.

- Дальше, - сказала халдейка.

Хрестоматия переходила с парты на парту. Мы читали один за другим нравоучительную историю стрекозы, которая прыгала, прыгала и допрыгалась.

Мы читали покорно и выразительно; лишь Японец, когда очередь дошла до него, заартачился.

- Да что это?! - воскликнул он. - Что мы - маленькие, приготовишки какие-нибудь?

- А что? - покраснела халдейка. - Вы это знаете?

Она посопела своим толстым носом и перелистнула страницу.

- Читайте.

Растворил я окно, стало грустно невмочь,

Опустился пред ним на колени...

- Читать мы умеем, - сказал Японец. - И даже писать умеем. Вы нас, пожалуйста, с литературой познакомьте.

- "Растворил я окно" - тоже литература, - сказала халдейка.

- Плохая, - сказал Японец.

- Ты меня не учи, я не маленькая, - сказала великанша, вспыхнув как девочка.

- Вы нам о новейших течениях в литературе расскажите! - воскликнул Японец. - Вот что!

- Не смей выражаться! - закричала халдейка.

- Как "выражаться"? - испугался Японец.

- Ты выразился, - ответила халдейка.

- Ребята! - воскликнул Японец. - Я выразился?

- Определенно нет!

- Нет! - закричали мы.

- Не выразился!..

- Выразился, выразился! - в гневе закричала страшная женщина. - Что это такое значит "течения"? Объясни, пожалуйста.

- Фу ты! - сказал Японец.

- Читайте, - сказала халдейка.