Посмотрите - я расту   ::   Алмазов Борис Александрович

— Кухня вон за той палатой, — махнула рукой Алевтина.

— Ага, — растерянно сказал солдат.

— Можно, мы покажем?

— Нет уж! Вы сами найдёте дорогу?

— Знайдемо, — пробормотал Гриша. — Спасибо.

Он широко раскрытыми глазами смотрел на Алевтину. И когда она повела нас строиться, он всё ещё стоял на дороге.

— Стоит! — сказал Серёга. — Он, наверное, в вас влюбился.

И Серёга захохотал, поражая меня своей наглостью.

— Не болтай глупости! — пробормотала Алевтина, но густо покраснела.

— Влюбился! Влюбился! — хохотал Серёга, как будто Алевтина была в этом виновата.

«Неужели в самом деле влюбился?» Я посмотрел на Алевтину и словно увидел её впервые. Она красивая! У неё такие длинные густые косы. Почему бы в неё не влюбиться? Но Серёга хохотал так, словно узнал что-то стыдное, о чём нельзя говорить при всех. Он не мог успокоиться и в палате, и на поле, где мы выдёргивали сорняки с капустных грядок.

— Влюбился! — ликовал он. — А сам говорит как — ничего не поймёшь. Поленницу ему мать пекла. Как будто он дрова ел! Грязнуля! Масло с него чуть не капает машинное. Как будто не человек, а трактор. Даже погон нету!

— Чья бы корова мычала, — заметил Федул, — а твоя бы, Серя, молчала!

— Ты это про что?

— А то! Все знают, что ты за Осипян бегаешь.

— Это кто бегает?

— Ты! — встрял Липский и спрятался за широкую спину Федула.

— Подумаешь, влюбился! — сказал Бойцов. — Ну и что? Он солдат. Алевтина — студентка.