Повторение пройденного   ::   Баруздин Сергей Алексеевич

Площадь Ногина бурлила людьми. Слева вдоль сквера уже не пропускали. Справа мы с трудом пробежали метров двести...

На мостовой кровь, кровь и люди, люди! Убитые, растерзанные, раненые, живые.

- Папусенька! Папусенька! Пойдем, папусенька! Страшно! Ой, как страшно, папусенька! - кричал обезумевший мальчишка в пионерском галстуке, выбившемся из-под пальто. Он поправлял галстук и пытался поднять своего отца, но сил не хватало. Отец лежал на тротуаре с перерезанной осколком шеей.

Грузная старуха тащила на руках раненную в ногу девочку лет шести видимо, внучку.

- А зоомагазин! Как же черепаха, бабушка? Ты же обещала! - билась на руках внучка.

Кричали все - дети, взрослые, мужчины, женщины. Кричали раненые и живые.

- Я не могу, не могу, пойдем назад, - шептала мать и тащила меня куда-то за рукав.

Мы побежали назад и еле пробились через цепь красноармейцев. Сквер уже окончательно оцепили. Пропускали только санитарные машины и пожарных. А санитарные машины все подъезжали и подъезжали, и выли, и вой их сливался с криками.

- Пойдем через Солянку, - продолжала тянуть меня мать.

Вдогонку нам завыла радиосирена, и голос диктора сообщил:

"Граждане! Воздушная тревога! Граждане! Воздушная тревога!"

Радио еще продолжало оповещать о воздушной тревоге, когда мы подбегали к дому. Впрочем, бежали не одни мы - на улицах и в нашем переулке было довольно много людей, спешащих, наперекор воздушной тревоге, по домам.