Повторение пройденного   ::   Баруздин Сергей Алексеевич

- Пустяки!

Мы бросились назад, к госпиталю... У окна я стянул куртку, штаны.

- Хватай! - сказал покупатель, сунув мне сотенную.

- Согревайся, согревайся, а то схватишь еще воспаление. Надо ж, и костюм продал! - Мои соседи по палате прикрыли за мной окно и загнали меня под одеяло. - Для чего же так деньги-то понадобились?

- Да так, - сказал я из-под одеяла. - Нужно...

- А мы вот о чем говорили без тебя, - сказал забинтованный старшина. - Разговор тут у тебя был с сестрой, с Верочкой. Так сложиться бы понемножку для нее? Может, выделишь что? Мы сложили две сотни. Как?

За окном шел снег и мела метель. И опять с утра до ночи слышались шаги. Так было долго-долго. Когда лежишь, время тянется удивительно медленно. Уже сняли бинты с лица старшины, и он теперь подолгу смотрел в осколок зеркала. Смотрел, молчал. У младшего сержанта еще повязка. Он глядел узкими прорезями на старшину и тоже молчал. Меня кололи. Кололи ежедневно два раза. Главная опасность, кажется, была позади.

- Еще месячишко, голубчик, и на стол. Резать! Резать! - говорил Гурий Михайлович.

Слова "резать" я не боялся. Резать - не отрезать. А вынуть осколки пожалуйста. Тем более что сидели они у меня, по словам Веры Михайловны, на редкость удачно - в мякоти.

Когда лежишь, хорошо думается. О доме и о ребятах, которые сейчас, как мне кажется, плывут на большом красивом корабле из Владивостока на Курилы. Впрочем, сейчас зима, и они навряд ли куда-нибудь плывут. Скоро кончится короткий месяц февраль, а там...