Повторение пройденного   ::   Баруздин Сергей Алексеевич

И потом уже мягче: - Немцев отбили. До утра, по крайней мере. Обидно, - вдруг добавил он. - Когда туда бежал, ничего, а тут накрыло...

Мы долго плутали в санитарной машине по окрестным дорогам, но медсанбата так и не нашли. Повязка, сделанная отцу у кладбища, окончательно промокла, и мне было больно смотреть на него. Отец дышал тяжело, с хрипом и свистом, и от этого становилось совсем не по себе.

- Ты не думай... Я правду тебе говорю... - бормотал он. - Понимаешь, сущую правду... Я буду жить... Буду... А ты мать береги!.. Очень прошу... Ведь я, ты знаешь, виноват перед ней... А ты... Ты молодец... Мальчишку жалко... Мерзавцы... Изверги... По мальчишке из танка... Какая штука...

- Надо что-то делать! Так же нельзя! - Я подбежал к кабине шофера, когда машина забуксовала на развилке проселочных дорог. - Надо врача найти!

Шофер вылез из кабины, глянул в кузов на отца:

- Может, в Москву махнем? Верней будет...

Вскоре мы выбрались на Ленинградское шоссе. Теперь - скорей, скорей! Только бы скорей добраться до города!

Отца похоронили лишь на пятые сутки. Мог ли я думать, что похоронить человека так трудно? Вдвоем с сослуживцем отца, которого я чудом встретил на улице, мы четыре дня ездили по кладбищам. Четыре дня нас водили за нос и надували, прежде чем мы поняли: ни здравый смысл, ни деньги не спасут положения. Три буханки хлеба, две поллитровки, месячная продовольственная карточка - и все было завершено.

Мы похоронили отца на Немецком кладбище.