Поздним вечером ранней весной   ::   Коваль Юрий Иосифович

– Ладно вам, – уговаривал их Кошкин и объяснял, как трудно таскать на гору продукты.

Пока сержант разговаривал с солдатами, Елец подошел к ишаку и ткнул его носом в бок. Ишак качнул головой.

– Да не пойдет он по ступенькам, – говорили солдаты с продовольственной базы, – этот ишак привык ходить по ровному месту.

– Моя будет забота, – ответил Кошкин.

Он привязал на спину ишаку мешки с продуктами и бидон. Потом хлопнул его ладонью и сказал: «Валяй!»

Ишак потихоньку пошел, покачивая головой.

У скалы, где начинались ступеньки, ишак остановился.

– Так и есть, – говорили солдаты с продовольственной базы (они глядели снизу в бинокль), – этот ишак привык ходить по ровному месту.

– Давай, давай, – подталкивал ишака Кошкин, – валяй!

Ишак не хотел идти наверх. Не то чтобы он упирался или брыкался, а просто стоял, и все.

– Ишак-то наш, – сказал Кошкин, – видно, глуповат.

Тогда Елец подошел к ишаку и ткнул его носом.

То ли нос был у Ельца холодный, то ли, наоборот, теплый – только ишак качнул головой и пошел по ступенькам.

«Да что он? Укусил его, что ли?» – думали солдаты с продовольственной базы.

Ишак медленно поднимался в гору, ступенька за ступенькой. Елец бежал рядом и поглядывал, как бы ишак не свалился в пропасть. Так они и добрались до заставы: впереди ишак, за ним Елец, а следом, налегке, Кошкин.

Прошла неделя, другая, и Кошкин перестал спускаться вниз.