Дело Ансена   ::   Шпанов Николай Николаевич

— О, разумеется, о чём вам спорить?! Вы спокойно можете оплевать беззащитного человека.

— Хорошо… Сурен, развяжи ему руки. Если ему хочется поговорить со свободными руками — пусть говорит. В конце концов, преступник ведь имеет право оправдываться… Пусть говорит, хотя ему и нечего сказать. Ведь если он и не непосредственный убийца шкипера, то во всяком случае имеет основание скрывать истинного виновника. Это я понял после фразы, произнесённой им ещё на борту «Анны» в утро смерти Эдварда Хеккерта. Так называемый пастор сказал мне: «Мой взгляд нечаянно упал в иллюминатор, и я увидел Оле… Я успел различить его фигуру, когда Оле бежал вдоль пристани и скрылся за первыми домами». Преступник, однако, упустил одно: ведь и я мог взглянуть в тот же самый иллюминатор! Я мог сделать это чисто машинально, даже если бы безусловно доверял «пастору». А к стыду своему, должен признаться, что до того момента я ему верил… Но тут он утратил моё доверие: иллюминатор, в который «пастор» якобы увидел убегающего убийцу, выходил на глухую стену пакгауза. Этот пакгауз загораживал пристань, и при всём желании нельзя было увидеть происходящего на пристани. Кроме того, иллюминатор был ещё задёрнут шторой. Вероятно, поэтому «пастор» и не знал, куда оно выходит. Я тогда спросил «пастора»: «Не трогали ли вы тело убитого?» И он ответил: «Нет!» А между тем штора была придавлена телом шкипера. Значит, она была задёрнута до, а не после убийства. Это было первым уязвимым звеном в показаниях «пастора».