Про отряд Бороды   ::   Стрехнин Юрий Федорович

Морозов и Глоба с автоматами наготове внимательно вглядывались в тёмный кустарник, покрывающий склоны высоты и лощинку, тянущуюся под ней: не подкрадываются ли немцы? Калиниченко, свернувшись под кустом на припорошённой снегом опавшей листве, отдыхал после ночной вахты. Как всегда, начеку сидела возле раскрытой, готовой к немедленному действию радиостанции Соня, одетая в ватник и флотскую чёрную шапку, из-под которой виднелись наушники. Как непохожа была она сейчас на ту светловолосую девушку в пёстреньком сарафанчике, которая вскоре после начала войны впервые вошла в цех симферопольского завода, чтобы делать гранаты. Тогда ей было только семнадцать… Пожалуй, не сразу бы узнали её и те, с кем год назад Соня училась на курсах радисток: постоянная тревога сделала более взрослым её лицо.

Веретеник в этот утренний час наблюдал особенно старательно. Позже вряд ли покажется какой-нибудь гитлеровский корабль: фашисты побаиваются налётов нашей морской авиации, их суда предпочитают ходить ночью.

Но вот и туман над морем почти рассеялся, а оно по-прежнему пустынно. Через полчаса-час станет совсем светло.

Неужели и последний день окажется неудачным?

Размышляя так, Морозов потянулся к вещевому мешку, вынул консервную банку, достал из ножен финку – пора, пожалуй, всем завтракать.

– Вижу, идут! – вдруг услышал он голос Веретенника.

– Где?

– Там, – показал Веретеник.

Морозов присмотрелся: из серо-голубоватой дымки одно за другим выступали чёрные пятнышки, медленно ползущие по равнине моря.

Поднялся, услышав голоса, Калиниченко. Взоры всех обратились к морю.