Страница:
137 из 216
Но тут, горестно поникнув головой, осторожно вынул он из рук мертвой бутылку, проследил ее застывший взгляд, услышал за капустными листьями слабое кряхтенье и увидел широко открытые детские глаза. Неумелыми руками вытащил безусый сержант закутанного в одеяльце ребенка, сунул в карман бутылку с молоком и, наклонившись над мертвой женщиной, сказал:
- Беру... Слышь? Василий Воронов! - и побежал догонять товарищей.
На привале бойцы поили мальчика теплым молоком, любовно оглядывали его крепенькое тельце и шутя называли Кочерыжкой.
Кочерыжка был тихий; свесив голову на плечо Васи Воронова, он молча глядел назад, на ту дорогу, по которой его нес Вася. А если мальчик начинал плакать, товарищи Воронова с пыльными и потными от зноя лицами приплясывали перед ним, тяжело потряхивая амуницией и хлопая себя по коленкам:
- Ай да мы! Ай да мы!
Кочерыжка замолкал, пристально вглядываясь в каждое лицо, как будто хотел запомнить его на всю жизнь.
- Изучает чегой-то! - шутили бойцы и дразнили Васю Воронова. - Эй, отец, докладай, что ли, по начальству насчет новорожденного!
- Боюсь, отымут, - хмурился Вася, прижимая к себе мальчонку. И упрямо добавлял: - Не дам. Никому не дам. Так и матери его сказал - не брошу!
- Одурел, парень! С ребенком, что ли, в бой пойдешь? Или в няньки теперь попросишься? - урезонивали Васю бойцы.
- Домой отошлю. К бабке, к матери. Закажу, чтоб берегли тама.
Твердо решив судьбу Кочерыжки, Вася Воронов добился своего.
|< Пред. 135 136 137 138 139 След. >|