JК
Рикки-Тикки-Тави :: Киплинг Редьярд
Страница: 5 из 5Потом из травы все выше и выше, вершок за вершком, стала подниматься голова Нага, огромной черной кобры (ядовитая очковая змея; сзади, чуть пониже головы, у нее узор, похожий на очки. - Ред.), - и был этот Наг пяти футов длины от головы до хвоста.
Когда треть его туловища поднялась над землей, он остановился и начал качаться, как одуванчик под ветром, и глянул на Рикки-Тикки своими злыми змеиными глазками, которые остаются всегда одинаковые, о чем бы ни думал Наг.
- Ты спрашиваешь, кто такой Наг? Смотри на меня и дрожи! Потому что Наг это я...
И он раздул свой капюшон (когда кобра сердита, она раздувает шею так, что получается подобие капюшона. - Ред.), и Рикки-Тикки увидел на капюшоне очковую метку, точь-в-точь как стальная петля от стального крючка.
Рикки стало страшно - на минуту. Дольше одной минуты мангусты вообще никого не боятся, и хотя Рикки-Тикки никогда не видал живой кобры, так как мать кормила его мертвыми, он хорошо понимал, что мангусты для того и существуют на свете, чтобы сражаться со змеями, побеждать их и есть. Это было известно и Нагу, и потому в глубине его холодного сердца был страх.
- Ну так что! - сказал Рикки-Тикки, и хвост у него стал раздуваться опять. - Ты думаешь, если у тебя узор на спине, так ты имеешь право глотать птенчиков, которые выпадут из гнезда?
Наг думал в это время о другом и зорко вглядывался, не шевелится ли трава за спиной у Рикки. Он знал, что если в саду появились мангусты, значит, и ему, и всему змеиному роду скоро придет конец. Но теперь ему было нужно усыпить внимание врага..)
Когда треть его туловища поднялась над землей, он остановился и начал качаться, как одуванчик под ветром, и глянул на Рикки-Тикки своими злыми змеиными глазками, которые остаются всегда одинаковые, о чем бы ни думал Наг.
- Ты спрашиваешь, кто такой Наг? Смотри на меня и дрожи! Потому что Наг это я...
И он раздул свой капюшон (когда кобра сердита, она раздувает шею так, что получается подобие капюшона. - Ред.), и Рикки-Тикки увидел на капюшоне очковую метку, точь-в-точь как стальная петля от стального крючка.
Рикки стало страшно - на минуту. Дольше одной минуты мангусты вообще никого не боятся, и хотя Рикки-Тикки никогда не видал живой кобры, так как мать кормила его мертвыми, он хорошо понимал, что мангусты для того и существуют на свете, чтобы сражаться со змеями, побеждать их и есть. Это было известно и Нагу, и потому в глубине его холодного сердца был страх.
- Ну так что! - сказал Рикки-Тикки, и хвост у него стал раздуваться опять. - Ты думаешь, если у тебя узор на спине, так ты имеешь право глотать птенчиков, которые выпадут из гнезда?
Наг думал в это время о другом и зорко вглядывался, не шевелится ли трава за спиной у Рикки. Он знал, что если в саду появились мангусты, значит, и ему, и всему змеиному роду скоро придет конец. Но теперь ему было нужно усыпить внимание врага..)