Родео Лиды Карякиной   ::   Сабинина Людмила Николаевна

Цыбульнику нет места в нашем коллективе! Я лично ему и руки не подам. Но я не про него хотела сказать. Я про вас.

Она развела руками, вскинула голову, коричневый большущий бант на затылке затрепетал.

- Ненормальные вы какие, что ли? Сидят, веселятся, цирк, развлечение себе устроили! Посмеиваетесь! Вон Мокина десяток записочек Цыбульнику переслала. Нежное сочувствие... Ну, Мокину мы все знаем, а другие-то? Горяев острит. Вместо того чтобы возмутиться, он острит! А сознание где? Смотреть на вас противно!

Все это она выпалила разом, без остановок. Перевела дух, села.

- Кипятиться тоже не следует, - назидательно произнесла Анна Леонтьевна. - Случай этот, как я уже сказала, мы разберем на педсовете.

- Гнать надо, исключать обоих, - зашумели родители. - Это что же такое, на работе беспокоишься, что там с ребенком... Деньги отнимают!

- Я прошу слова!

Поднялась Карякина. Заговорила неловко, угрюмо:

- Тут все про деньги говорили. Деньги, деньги. Двадцать копеек, деньги, подумаешь... А главное забыли. Главное-то - это что Цыбульник их на чердак загоняет. Ребят маленьких.

Она помолчала.

- Ведь что он проделывал? В ряд ставил. На четвереньках ползать заставлял. Оплеухи, подзатыльники... И ему нравилось! Нравилось, значит, смотреть, как ребята терпят, а молчат... Власть, вот что. Власть ему нравилась. Как это называется?.. - Карякина исподлобья оглядела всех нас. Я заметил, как Витька Дельфин, сосед мой, пригнулся, расстегнул портфель, начал суетливо рыться в нем.